Научная статья на тему 'Европейский союз и акторы регионального уровня в кипрской проблеме: теоретико-политический анализ'

Европейский союз и акторы регионального уровня в кипрской проблеме: теоретико-политический анализ Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

CC BY
571
140
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
КИПРСКАЯ ПРОБЛЕМА / ЕВРОПЕЙСКИЙ СОЮЗ / ГРЕЦИЯ / ТУРЦИЯ / ПРОЦЕСС РАСШИРЕНИЯ ЕС / CYPRUS PROBLEM / EUROPEAN UNION / GREECE / TURKEY / EU ENLARGEMENT

Аннотация научной статьи по политологическим наукам, автор научной работы — Муллаянов Айдар Шамильевич

Аннотация В научной литературе, посвящённой кипрской проблеме, большое внимание уделено анализу взаимоотношений её непосредственных антагонистов - греческой и турецкой общин соответственно. Однако казус Кипра является и сложным феноменом в системе международных отношений. В настоящей работе рассматриваются теоретические основы политики региональных держав Восточного Средиземноморья в кипрской проблеме - Греции и Турции. Показана специфика участия в ней международного формата - Европейского союза.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The central plank of scientific research dedicated to the Cyprus problem is analysis of relationships between its direct antagonists - Greek and Turkish Cypriot communities, respectively. However, the case of Cyprus is also a complicated phenomenon in the system of international relations. This article focuses on theoretical rationales that are attributive to regional powers in eastern Mediterranean - Greece and Turkey, their policy in Cyprus. The peculiarities of international actor’s participation in the form of the European Union are discussed in this piece.

Текст научной работы на тему «Европейский союз и акторы регионального уровня в кипрской проблеме: теоретико-политический анализ»

Том 157, кн. 3

УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

Гуманитарные науки

2015

УДК 94 (564)

ЕВРОПЕЙСКИЙ СОЮЗ И АКТОРЫ РЕГИОНАЛЬНОГО УРОВНЯ В КИПРСКОЙ ПРОБЛЕМЕ: ТЕОРЕТИКО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

А.Ш. Муллаянов Аннотация

В научной литературе, посвящённой кипрской проблеме, большое внимание уделено анализу взаимоотношений её непосредственных антагонистов - греческой и турецкой общин соответственно. Однако казус Кипра является и сложным феноменом в системе международных отношений. В настоящей работе рассматриваются теоретические основы политики региональных держав Восточного Средиземноморья в кипрской проблеме - Греции и Турции. Показана специфика участия в ней международного формата - Европейского союза.

Ключевые слова: кипрская проблема, Европейский союз, Греция, Турция, процесс расширения ЕС.

Региональный уровень кипрского межэтнического антагонизма, безусловно, является неотъемлемой его составляющей. Не может не оказывать существенного влияния на жизнедеятельность греко-кипрской и турецко-кипрской общин политический курс Греции и Турции. Более того, политические и правовые аспекты особых отношений названных государств и Кипра закреплены в тексте Конституционного договора о независимости Республики Кипр (Цюрихско-Лондонские соглашения 1959-1960 гг.), ёе]иге не утратившего силу сегодня.

Последовательный анализ общего и особенного, присущего региональному измерению кипрской проблемы, сопоставление роли данного уровня с общеполитической линией Европейского союза на Кипре составляет цель настоящей статьи. При этом две державы Восточного Средиземноморья - Греция и Турция - выделены в отдельный кластер-объект работы. Внутри данной категории проводится сравнительно-сопоставительное исследование специфики внешней политики Афин и Анкары в отношении кипрской проблемы, определяется степень влияния принятых греческим и турецким руководством решений на различные аспекты участия Евросоюза в регионе. Вышеназванное является предметом изучения настоящей статьи.

За точку отсчёта в методологии работы мы принимаем тезис о взаимосвязанности и взаимной обусловленности политических импульсов и конечных решений, возникающих и реализующихся соответственно на региональном уровне кипрской проблемы и в плоскости Европейского союза. Выдвинутая гипотеза проверяется стандартными общенаучными и специальными историческими

методами. В свою очередь, предмет исследования невозможно изучить без обращения к теоретическим основам той или иной дисциплины. В данном случае мы обращаемся к двум отличным, однако в данном случае дополняющим друг друга традиционным теориям в сфере международных отношений. Речь идёт о теории рационального выбора и концепции когнитивизма.

Система рационального выбора в мировой политике, как отмечает греческий специалист Неофитос Лоизидес, «обусловливает прямую зависимость между состоянием внешней среды и внешнеполитическими изменениями» [1, р. 430]1. Известно, что концептуально логика казуса Кипра не может быть вписана в прямолинейную систему координат.

Кипрская проблема почти полвека продолжает оставаться серьёзной «головной болью» для системы международных отношений. Актуальность межэтнического конфликта на острове по-прежнему высока. Подключение к поиску «развилок» кипрской проблемы нового самостоятельного формата в лице Европейского союза наделило кипрскую ситуацию дополнительным импульсом значимости. Следствием появления в казусе Кипра нового фактора стало дальнейшее углубление и усложнение многоуровневой системы конфликта.

Для правильного прочтения кипрской проблемы во всей совокупности её «внешних» игроков, с учётом особенностей действия фактора Евросоюза, анализ ситуации в русле лейтмотива рациональной теории в международных отношениях - целеполагания и прагматизма - является недостаточно результативным и неполным. Когнитивистские теоретические установки в политике позволяют рельефно определить и показать степень и меру влияния на внешнеполитические изменения в программе действий региональных держав таких внешних категорий, как давление и стимулы. Обозначенные категории стали наиболее ярко проявляться в кипрской проблеме после падения биполярного миропорядка, за которым последовал постбиполярный период. Региональная специфика кипрского межэтнического конфликта была особенно восприимчива к изменениям на стыке XX и XXI вв. Таким образом, хронологические рамки исследования охватывают период с конца 90-х до начала 2000-х годов.

Кипрская проблема, как уже подчёркивалось, феномен многоуровневый и многосоставный. Ключевую характеристику кипрской ситуации как международного процесса-попытки урегулирования межобщинного антагонизма между греческими и турецкими киприотами, включающего региональных (Грецию, Турцию) и международных, глобальных акторов (ООН, ЕС, США), наиболее уместно и чётко передаёт словосочетание кооперативная игра.

Апологеты обозначенных теорий мировой политики не обходят стороной концепт кооперативной игры. Так, последователи рациональной теории разрабатывают концептуальные подходы и модели, которые проливают свет на результаты взаимодействий среди целенаправленных, рациональных поведенческих типов акторов. При каких условиях возникает сотрудничество? Оно материализуется, когда «наградные ставки за кооперацию высоки, наказания за уклонение от участия в ней чрезвычайно суровы, противодействие сопернику, с которым

1 Здесь и далее перевод наш. - А.М.

планируются долгосрочные переговоры, видится нецелесообразным» [2, р. 383]. Так постулирует один из классиков данного течения Джеймс Фирон.

Взгляды сторонников рационалистического подхода, безусловно, являются одной из немаловажных парадигм во всеобщей истории в части истории международных отношений. Однако для кипрского случая, как уже отмечалось, постулаты рационалистов не работают: непосредственные актанты кипрской проблемы безуспешны в достижении взаимовыгодного сотрудничества в русле данной доктрины.

Стратегическая логика политического курса Европейского союза как международного формата-посредника в кипрских делах, на наш взгляд, опирается на рационалистические идеи. В особенности это проявляется в решениях Хельсинкского саммита Европейского совета 1999 г. в части заключений, принятых в отношении Турции. Действительно, договорённости, достигнутые в рамках данной встречи, расставили ясные и чёткие акценты с точки зрения принципа кнута и пряника. Так, Анкаре было обещано членство в Евросоюзе при позитивном посредничестве в кипрской проблеме; в противном случае Турцию ждало сворачивание евроинтеграционного проекта.

«Рационально действующие акторы в любом случае должны искать консенсус, а не сохранять статус-кво опасного конфликта. Тем более, им не следует участвовать в его эскалации» [3, р. 31], - убеждён американский учёный Барри Поузен. С точки зрения рациональной теории «урегулирование кипрской проблемы желательно не только для его непосредственных антагонистов - греко-кипрской и турко-кипрской общин. Аналогично такие международные организации, как НАТО и ЕС, - считает Лоизидес, - заинтересованы в том, чтобы обеспечить и способствовать разрешению кипрского вопроса» [1, р. 431].

Как видим, воззрения рационалистов недостаточно отражают сегодняшние реалии мировой политики. При дополнении взглядов рационалистов когнити-вистской теорией расцвечивается палитра регионального слоя кипрской проблемы.

Центральная категория когнитивизма как теории мировой политики - рамки (кконструкты), или упрощённые умственные представления о реальности, которыми пользуются лица, принимающие решения (далее ЛПР), при интерпретации событий и выборе одного из вариантов курса действий [1, р. 431]. Конструкты наделяют смыслом события и явления. Их функция состоит в том, чтобы систематизировать опыт и направлять действие как в коллективном, так и индивидуальном ключе [1, р. 432]. Как полагает аналитик Берт Кландерманс, «рамки есть процесс, в ходе которого социальные акторы, СМИ, члены общества совместно интерпретируют и определяют состояние дел. Смысловым наполнением рамок выступают существующие в обществе представления об объективной реальности и аналогии из прошлого» [4, р. 44].

При изучении феноменов национализма и этнического конфликта сквозь призму когнитивистских взглядов выделяют два вида рамок: кооперативные и конфронтационные. Интересно отметить своеобразность трактовки конфрон-тационного конструкта: государство и/или этническая группа должна избегать в своей политике нелигитимных ситуаций, ибо конфликт всегда нелегитимен [1, р. 432]. В свою очередь, кооперативные рамки вписываются в неолиберальную

«игру с ненулевой суммой»: альфой и омегой в аналитике конфликта признаётся урегулирование, учитывается общественное мнение, справедливо и равноценно рассматриваются политические, экономические и социальные альтернативы.

В дипломатии Греции и Турции на «треке» кипрского урегулирования присутствуют оба вышеуказанных конструкта. Международные факторы интерпретируются в политическом дискурсе названных государств. Понимание общей логики данного алгоритма позволяет получить объективную картину взаимосвязанных феноменов - общего климата регионального взаимодействия по кипрской проблеме и процесса присоединения Кипра к ЕС.

В конце последнего десятилетия XX в. серьёзные изменения в политической парадигме произошли в Греции. Прежде всего переоценке подверглась жёсткая внешнеполитическая линия страны. Получило поддержку общественное мнение о неэффективности, нерациональности курса правительств Мицо-такиса и Караманлиса. Националистические подходы к решению проблем: действия в македонском вопросе, обострение территориальных споров с Турцией в Эгейском море, поддержка лидера «Рабочей партии Курдистана» Абдуллы Оджалана в пику Анкаре - стали рассматриваться уже в новом, негативном свете [1, р. 434]. Объективной причиной такого поворота стало осознание греческими политиками опасности конфронтационного духа дипломатии Афин. Больше других тогда необходимость перемен понимал премьер-министр Костас Симитис, отправивший в отставку трёх министров своего кабинета.

Обновлённый кабинет предпочёл сотрудничество соперничеству. При этом основной акцент был поставлен на углублении своего места и роли в Европейском союзе. Укрепление отношений с объединением, в составе которого Греция находится с 1981 г., виделось единственной возможностью полновесно пользоваться политическими дивидендами от членства в его составе. Курс на усиление связей с Брюсселем реализовывал назначенный на должность министра иностранных дел страны Георгиос Папандреу [1, р. 435].

Ядром стратегии внешней политики Греции стал вектор солидарности с Европейским союзом. Данная концепция проявилась в начале 2000-х годов и в кипрской ситуации. Так, эволюция политического дискурса Афин прямо пропорционально укрепила миротворческий импульс на локальном уровне кипрской проблемы. Прямой реципиент влияния Эллады - греко-кипрская община -стала инициатором возобновления межобщинных переговоров в 1999 г. Греки Кипра внесли немалый вклад в предметное обсуждение и доработку инициативы ООН - «плана Аннана» - по кипрскому урегулированию: представили проект федеративного устройства страны, достигли внутриобщинного консенсуса по широкому кругу повестки проекта Кофи Аннана [5, р. 592]. Отклонение «плана Аннана» греко-кипрской общиной в ходе референдума 24 апреля 2004 г. не перечёркивает описанных успехов этой стороны: феномен провала голосования по наиболее успешному на сегодня проекту Конституции объединённого Кипра связан с комплексом иных внутрикипрских факторов.

Политическая линия Греции в кипрской проблеме в рассматриваемый период была конструктивной. Прогресс, достигнутый греко-кипрской общиной, ретранслировавшей позицию своей этнической родины на «оголённом нерве» -локальном слое межэтнического противостояния на Кипре, - не может не свиде-

тельствовать о том, что один из значимых элементов системы кипрской проблемы действовал как рационально, так и продуктивно. Вместе с тем необходимо отметить, что политика Греции в казусе Кипра не являлась реально действовавшим фактором, который мог бы направить процесс урегулирования на острове в эффективное для всех его участников русло. Реальное влияние Греции было невысоким. Исследователь Дж. Кристоу убеждён, что «Греция после 1999 г. не прилагала достаточных усилий в решении кипрского ребуса. Позиция греческих киприотов не получала достаточной поддержки со стороны Греции» [6, p. 58].

Региональная политика Греции - важный внешний слой кипрской ситуации. Немаловажным форматом для Афин как участника Евросоюза всегда выступает комплекс отношений с Анкарой. Взаимоотношения Греции и Турции - держав, оспаривающих господство в бассейне Эгейского моря и в Восточном Средиземноморье, - традиционно являются непростыми. В конце 90-х годов XX в. формат Европейского союза вновь, как и несколькими годами ранее, поставил географических соседей face a face. В отличие от жёсткой негативной позиции Греции в отношении перехода к заключительному этапу евроинтеграции для Турции - старту переговоров о вступлении в ЕС, которую греческие дипломаты заявляли на саммитах Совета данной наднациональной организации в немецком Эссене и в родном Корфу, на саммите в Хельсинки, сложилась кардинально противоположная ситуация. Как известно, в столице Финляндии Греция не использовала вето по повестке ЕС для Турции. Безусловно, данное решение доказывает, что Греция была верна духу корпоративной игры в отношении общей стратегии Евросоюза по расширению границ и выстраивала конструктивный подход к ближайшему соседу, не ставя крест на его «евросоюзовских» амбициях.

Политическую конъюнктуру Турции отличала большая, нежели в Греции, сложность и неопределённость. Прийти к консенсусу в казусе Кипра турецким лидерам было гораздо сложнее. События 2002-2004 гг. ясно показали неготовность руководства Турции и лидеров турок Кипра к конструктивным шагам в переговорном процессе. Как следствие, уровень сотрудничества Анкары по кипрскому урегулированию как с ООН и ЕС, так и с Грецией оставался невысоким. Такой modus operandi Турции, как считает Лоизидес, «нельзя аргументированно объяснить. <...> Таким курсом турецкий истэблишмент, руководство турецко-кипрской общины озадачили сами себя, проигнорировав потенциально важные для политического и социоэкономического прогресса страны дивиденды перспектив членства в Евросоюзе» [1, p. 436].

Ещё большим отклонением от рациональной логики видится тот факт, что с 1999 по 2003 г. руководители турецко-кипрской общины при прямой поддержке Анкары ужесточили позицию по государственному устройству Кипра. Они непреклонно настаивали на необходимости отхода от законодательно закреплённых федеративных рамок в сторону конфедеративного решения в процессе межобщинных переговоров с греко-кипрскими коллегами. В результате, как известно, темп переговоров замедлился, и, что самое главное, турецкие киприоты непримиримо следовали в фарватере своих конфедеративных установок на практике. Необходимо отметить, что подобные действия являлись грубым нарушением высоких договорённостей, к которым антагонисты кипрского

вопроса пришли ещё в 1977 г. при посредничестве генсека ООН Курта Вальд-хайма.

Итак, турецкая сторона встала в кипрской проблеме на путь конфронтаци-онной бескомпромиссности. В переговорах по кипрской ситуации предлагался и такой вариант решения конфликта, как присоединить северную часть территории Кипра, на которой находилась ТРСК - самопровозглашённая республика турецких киприотов, к Турции! [1, р. 436]. На наш взгляд, при помощи подобной риторики Анкара нагнетала напряжённость вокруг проблемы, данное заявление являлось тактическим ходом, инструментом кипрской дипломатии Турции.

Воплощение идеи присоединения ТРСК к исторической родине, безусловно, стало бы для Анкары фатальным. Оно поставило бы крест на перспективах справедливого урегулирования на Кипре. В отношениях Анкары и Брюсселя была бы пройдена точка невозврата в части общеевропейских перспектив Турции.

В турецком политическом дискурсе вокруг кипрской проблемы в рассматриваемый период, как видим, обнаруживаются конфронтационные тенденции. Как объяснить преобладание во внешнеполитическом ландшафте Турции рамок, конструктов и установок, не направленных на кооперативную игру?

Риторика, направленная на эскалацию того или иного конфликта, - одна из определяющих черт политики этой страны. В конце 90-х годов Турция успешно применяла конфронтационный тон в своей политике. Пробным камнем для такого резца дипломатии Анкары стала кризисная ситуация в отношениях с Грецией в 1996 г. Она была вызвана открытой претензией Турции на обладание двумя ненаселёнными островками в Эгейском море. Успешно применялся данный механизм и в других международных вопросах: ультиматуме в адрес Сирии о прекращении поддержки РПК и её лидера Абдуллы Оджалана, организации волны националистических протестов как ответа на резолюцию Сената США по вопросу о геноциде армян в 2000 г. [1, р. 436].

Какие факторы обеспечили устойчивость рассмотренной парадигмы? Три основных элемента способствовали её жизнеспособности: наследие политических лидеров, партийная структура и особенности политической организации государства [1, р. 437]. Во-первых, в политической системе Турции, в отличие от Греции, невозможно сформировать стабильный однопартийный парламент. Важным игроком, определяющим состав турецкого законодательного органа, выступают военные круги страны. Во-вторых, дополнительный фактор связан с авторитетностью, прошлыми политическими заслугами лидеров. Так, до 2002 г. у власти находилась «Партия национального действия». Её лидер - премьер-министр страны Бюлент Эджевит - получил признание коллег и электората страны как главное действующее лицо кровавых событий 1974 г. на Кипре - ввода турецкой армии и оккупации 37% территории острова. Наконец, военные круги страны колеблются между европейским выбором пути развития и восприятием непризнанной ТРСК как бастиона безопасности Анатолийского полуострова.

Перемены в характере турецкой дипломатии начались с приходом к власти «Партии справедливости и развития» во главе с Р.Т. Эрдоганом. Вскоре была принята концепция «Ноль проблем с соседями» во внешней политике. Таким образом, после 2002 г. создаются условия для поворота к более открытой и компромиссной политике.

На международном слое кипрской проблемы действует формат наднационального образования - Европейский союз, который выделился в самостоятельный, полноценный фактор в марте 1998 г., когда был дан старт непосредственным переговорам о принятии в ряды стран - членов объединения Республики Кипр. Какую роль играет ЕС в кипрском вопросе? Прежде всего, Брюссель выступает посредником в разрешении межобщинных противоречий. Необходимо отметить, что с правовой точки зрения нельзя говорить о формализованности статуса Евросоюза как полноценного актора в кипрской проблеме до 1 мая 2004 г. [7, р. 92]. До присоединения к ЕС признанной Республики Кипр Брюссель не обладал полнотой прямого воздействия на ситуацию. Однако степень влияния ЕС на кипрскую проблему сохранялась и до обозначенной даты, поскольку интеграционное объединение не могло игнорировать межэтнический конфликт на острове - объекте процесса расширения своих границ. Главной целью Евросоюза была интеграция Кипра в свой состав. При этом важной задачей виделось содействие антагонистам в поиске путей выхода из проблемной ситуации.

Базисом методологии Брюсселя был классический принцип рационализма. Так, в Брюсселе полагали, что в межобщинных переговорах обе стороны должны находиться в равноправных условиях и чётко следовать букве имеющихся договорённостей по проблеме под эгидой ООН. В случае неуспеха переговоров вина в равной степени будет возлагаться на всех их участников. С другой стороны, поведение Евросоюза на кипрском направлении в русле реализации интеграционного проекта вписывается и в когнитивистскую концепцию. Главным конструктом, определявшим в рассматриваемый период политическое сознание ЛПР данного актора, являлся, на наш взгляд, примат идеи либерализма и незыблемая вера в силу Евросоюза. Считалось, что «образцовые» демократические ценности ЕС станут мета-стимулом для греческих и турецких киприотов, общинам удастся договориться, Кипр войдёт в состав ЕС как единое государство.

В конечном счёте кооперативный конструкт в кипрской политике Евросоюза не стал катализатором положительных изменений в кипрской проблеме. Республика Кипр вступила в состав наднационального объединения Европы с «незалеченной травмой» межэтнического конфликта. В рассматриваемый период ЕС стал фактором международного формата посредников кипрского вопроса. Тем не менее в общей стратегии Европейского сообщества в казусе Кипра не была в достаточной степени учтена специфика политики Греции и Турции -элементов регионального уровня кипрской проблемы. Кроме того, пассивная тактика ЕС, заключающаяся в поддержке собственной исключительности декларациями о равной ответственности всех участников процесса за его результат, а не активная деятельность по поиску компромисса закономерно ослабила позитивное влияние Брюсселя.

Совокупность перечисленных факторов и вызвала «ограниченный импульс» Брюсселя в кипрской проблеме. В свою очередь, ряд современных теорий международных отношений, рассмотренных в настоящей работе, объясняет причины, вследствие которых элементам регионального уровня казуса Кипра - Греции и Турции - не удаётся содействовать разрешению кипрской ситуации.

Summary

A.Sh. Mullayanov. The European Union and Regional Actors in the Case of Cyprus: Theoretic-Political Appraisal.

The central plank of scientific research dedicated to the Cyprus problem is analysis of relationships between its direct antagonists - Greek and Turkish Cypriot communities, respectively. However, the case of Cyprus is also a complicated phenomenon in the system of international relations. This article focuses on theoretical rationales that are attributive to regional powers in eastern Mediterranean - Greece and Turkey, their policy in Cyprus. The peculiarities of international actor's participation in the form of the European Union are discussed in this piece.

Keywords: Cyprus problem, European Union, Greece, Turkey, EU enlargement.

Литература

1. Loizides N.G. Greek-Turkish Dilemmas and the Cyprus EU Accession Process // Security Dialogue. - 2002. - V. 33, No 4. - P. 429-442.

2. Fearon J.D. Rationalist Explanations for War // International Organization. - 1995. -V. 49, No 3. - P. 379-414.

3. Posen B. The Security Dilemma and Ethnic Conflict // Survival. - 1993. - V. 35, No 1. -P. 27-47.

4. Klandermans B. The Social Psychology of Protest. - Oxford: Blackwell, 1997. - 416 p.

5. MichalisM.S. Cyprus Peace Talks: A Critical Appraisal // J. Peace Res. - 2007. - V. 44, No 3. - P. 587-604.

6. Christou G. The European Union, Borders and Conflict Transformation: The Case of Cyprus // Cooperation and Conflict. - 2010. - V. 45, No 1. - P. 55-79.

7. Shaelou L. Stephanie. The EU and Cyprus: Principles and Strategies of Full Integration. - Leiden; Boston: Martinus Nijhoff Publishers, 2010. - 394 p.

Поступила в редакцию 24.11.14

Муллаянов Айдар Шамильевич - аспирант кафедры международных отношений и зарубежного регионоведения, Казанский (Приволжский) федеральный университет, г. Казань, Россия.

E-mail: [email protected]

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.