CC BY
20
Филологические науки / Philological Science Оригинальная статья / Original Article УДК 821. 161. 1
Евразийские грани творчества Ф. М. Достоевского и современная российская литература. К постановке проблемы евразийского текста
© 2017 Кукуева А. А. 1 Шульженко В. И. 2
1 Дагестанский государственный педагогический университет, Махачкала, Россия; e-mail: kukueva.asiyat2015@yandex.ru 2 Пятигорский государственный университет, Пятигорск, Россия; e-mail: slawick.shulzhenko@yandex.ru
РЕЗЮМЕ. Целью данного исследования является изучение и проявление (функционирование) евразийской культурно-исторической парадигмы в контексте поэтики Достоевского и последующей евразийской литературы. Методы. Сравнительно-исторический, культурфилософский. Результаты. Исследуя потенциальные возможности интерпретации творчества Достоевского, выявлено, что ядро творчества писателя - антропоцентризм в самых многообразных и многослойных вариациях и комбинациях, представляется все ещё неразгаданной и актуальной областью научного познания. Выводы. Творчество Ф. М. Достоевского и ряда российских писателей исследуется авторами как художественное предвосхищение и воплощение евразийства, вбирающего в себя научное осмысление творений великих русских/российских художников с точки зрения «симфонической личности» в доктрине ведущих теоретиков евразийства.
Ключевые слова: российская литература, евразийство, пространственная модель, феномен Достоевского.
Формат цитирования: Кукуева А. А., Шульженко В. И. Евразийские грани творчества Ф. М. Достоевского и современная российская литература. К постановке проблемы евразийского текста // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. 2017. T. 11. № 3. С. 56-60.
Eurasian Bounds of F. M. Dostoevsky's Creativity
and Modern Russian Literature. The Eurasian Text Problem Statement
© 2017 Asiyat A. Kukueva1, Vyacheslav I. Shulzhenko2
1 Dagestan State Pedagogical University, Makhachkala, Russia; e-mail: kukueva.asiyat2015@yandex.ru
2 Pyatigorsk State University, Pyatigorsk, Russia; e-mail: slawick.shulzhenko@yandex.ru
ABSTRACT. The aim of the article is studying and displaying (functioning) the Eurasian cultural and historical paradigm in the context of Dostoyevsky's poetics and the subsequent Eurasian literature. Methods. Comparative-historical, cultural and philosophical. Results. Exploring the potential possibilities of interpretation of Dostoevsky's works, the authors revealed that the core of the writer's works is an anthropocentrism in the most diverse and multi-layered variations and combinations seems still unsolved and relevant field of the scientific knowledge. Conclusions. The F. M. Dostoevsky's and a number of Russian writers' creativity are studied by them as an artistic anticipation and embodiment of Eurasianism, which incorporates the scientific understanding of great Russian artists' works from the view-point of the "symphonic personality" in the doctrine of the Eurasianism leading theorists.
Keywords: Russian literature, Eurasianism, spatial model, Dostoevsky's phenomenon.
For citation: Kukueva A. A., Shulzhenko V. I. Eurasian bounds of F. M. Dostoevsky's creativity and modern Russian literature. The Eurasian text problem statement. Dagestan State Pedagogical University. Journal. Social and Humanitarian Sciences. 2017. Vol. 11. No. 3. Pp. 56-60. (In Russian)
Введение
Мировое значение русской классической литературы и ее уникальное национальное своеобразие во многом определяются синтезом европейского и азиатского национального самосознания. «Русская культура уже по одному тому, что она включает в свой состав культуры десятка других народов и издавна была связана с соседними культурами Скандинавии, Византии, южных и западных славян, Германии, Италии, народов Востока и Кавказа, - культура универсальная и терпимая к культурам других народов», - писал Д. С. Лихачев, размышляя об истоках национального характера русских. Исключительная стать России, ее особая роль в развитии мировой цивилизации всегда волновали лучших представителей отечественной культуры. Не избежал этой участи и Ф. М. Достоевский, четко и однозначно заявивший в своей знаменитой Пушкинской речи, что «... назначение русского человека есть бесспорно всеевропейское и всемирное». Это утверждение вполне относимо как к творчеству самого Ф. М. Достоевского, восприятие идейной направленности которого исследователями было крайне неоднородным, так и к творчеству российских писателей, творивших и мыслящих в контексте евразийской культурно-исторической парадигмы.
Материалы и методы исследования
Как известно, многие литературоведы XX века причисляли Достоевского к славянофилам, но ограничивать содержание творчества Достоевского лишь славянофильскими тенденциями нельзя, и в последние годы все более актуальным представляется подход к творчеству писателя с точки зрения евразийства. Основоположники этого направления П. Н. Савицкий, Н. С. Трубецкой, Г. В. Фло-ровский, В. В. Кожинов считали Ф. М. Достоевского одним из своих предшественников, так как глубина и сила заявленных в творчестве Достоевского идей оказала неоценимую помощь в разработке широкого спектра национальных, государственных и культурологических идей евразийцев.
Проследив эволюцию евразийского метода при анализе творчества Ф.М. Достоевского и некоторых современных российских
писателей, выявляется такое важное свойство евразийской поэтики, как синтез (нерасторжимость) в ней смешного, абсурдного и трагического, идущего еще от Гоголя - синтеза жанровых канонов. Но с наличием в этом синтезе нравственно-дидактического подтекста.
Мотив (Гоголевский! Достоевский! Реми-зовский! Прилепинский!) омертвления души является неотъемлемой частью поэтики русской (евразийской литературы). Речь идет не просто о «зачарованности богатством» (В. В. Зеньковский), а об убежденности, что «нет других реальных сил, реальных точек опоры в жизни». Из жизни героев Достоевского вытеснено все, что не связано с материально-бытовой стороной жизни. У Гоголя, к примеру, важна власть вещи над человеком, свойство подчинить себе его, обмелить чувства. В гоголевском тексте подчеркивается важнейшая идея возрождения падшего человека. На западе и в России есть мотив «падшие», но возрождение в этих крайних точках сознания трактуется иначе. Этим также определяется насущная задача евразийской поэтики. Нам еще предстоит понять феномен пространства в творчестве Достоевского. Необъятные пространства, которые со всех сторон окружают и теснят русского человека, - не внешний, материальный, а внутренний -духовный фактор его жизни. Эти необъятные русские пространства находятся и внутри русской души и имеют над ней огромную власть. Как у всех евразийцев (в отличие от украинцев, к примеру!). Отсюда в произведениях Достоевского главное, оставшееся до сих пор незамеченным: беспомощность овладеть этими пространствами и организовать их, как говорил Н. А. Бердяев, нам представляется, русский человек испытывал в Петербурге такой же ужас, как и горец, увидевший парки Кавказских Минеральных Вод. «Парадокс, но это действительно так: в поисках наиболее объективных ответов на многие встающие в связи с кавказскими проблемами вопросы немало специалистов и даже часть аналитиков из силовых структур из-за предельной политизированности темы и просто чудовищной дезинформации склонны сего-
дня больше доверять художественным текстам. Не будем в нашем случае еще раз повторять, что литература создает собственную реальность, однако, несмотря на автономию, она связана с социальным многочисленными и разнообразными связями что, с другой стороны, чрезвычайно проблематизирует актуальность литературоведческих практик, исследующих военные конфликты на Кавказе в общекультурном контексте. Это, естественно, не исключает наличие книг, где анализируются политические аспекты конфликтов, их история, исламский феномен, экономическая составляющая, без довольно добротного анализа которой не обошлась даже далекая от «нефтяных» дел А. Латынина в своей новомирской статье об «Асане». Этот роман стал еще одним свидетельством характерной для «кавказского текста» русской литературы историософичности (сравнимой, пожалуй, лишь с «петербургским текстом»), что недвусмысленно подчеркивается его главными современными творцами от «государственников» А. Проханова, В. Немышева и З. Прилепина до неомифологов Г. Садула-ева, А. Мамедова, А. Черчесова, И. Оганова» [6].
В творчестве Достоевского представлена новая пространственная модель, вписывающаяся в парадигму евразийской поэтики. Пространство не осуществляется, а олицетворяется - оно может слабеть и умирать. Петербург - и топографический центр мира, и противопоставление города и природы. Степь, «простые пространства»! Сложно понять, где заканчивается пространство и начинается время (бурятская музыка в концерте Алекс. Чайковского!) Метафора жизни как пути (еще от монголов) - возможно главная в творчестве Достоевского и поэтике евразийства. В «Счастливой Москве» Платонова дается описание привезенной в больницу на операцию героини Москвы Честновой: «даже сильный запах пота, исходивший из ее кожи, приносил прелесть и возбуждение жизни и обширные пространства травы».
Результаты и их обсуждение
Для евразийской поэтики крайне важна идея Достоевского о свободе воли. Именно потому, что это свобода не только от внутренних страстей (то есть личная свобода, столь ценимая всеми индивидуалистами - до террористов), а свобода от воздействия идей,
порождаемых «чистым разумом» (западным!) или входящих в человеческую жизнь извне (социальная свобода, свобода от господствующей идеологии). Социализм как западный феномен, мечтавший уничтожить кагал и обернувшийся выселением и уничтожением народов, сродни глобализму, подобной ценой получивший терроризм! Российскому человеку крайне противопоказаны идеи. Лозунг Достоевского и всей евразийской литературы заключается в том, что свобода воли может быть и стать духовной основой личности только в условиях «живой жизни».
При этом, если нам станут возражать, что это общечеловеческое свойство, мы возразим, да, это так, но мы же имеем в виду именно литературу как творческую форму выражения ментальной сущности (не у всех наций и народов литература есть, или она столь важна в национальных осмыслениях, у кого-то, возможно, это выражается в других видах искусства - танце, живописи, архитектуре, гончарном мастерстве, в ткачестве и пр.) Хотя в случае евразийства можно говорить и о музыке: от Стравинского до Губай-дуллиной и Александра Чайковского. Это и есть ключевая ценность евразийства как художественного метода и формы (способа восприятия действительности), правда, всегда следует сознавать специфику эпохи, в которой она реализуется.
Ницше утверждал: «Эта свобода воли насколько масштабна и тотальна, что нередко трансформируется в свою коннотаци-онную противоположность - лень и пассивность, неумение/неспособность, ибо она требует определенного насилия над собой - «показать пример».
В. Соловьев в 1883 г. на годовщину смерти Достоевского говорил, что во времена царствования Александра «закончилось внешнее природное образование России. И теперь началось духовное рождение, с введением существенных элементов в новые формы и сочетания», что Ф. М. Достоевский и начал осуществлять в своем творчестве. В той же, к примеру, речи о Пушкине, выполненной в гибридном жанре проповеди и художественной литературы. И где Пушкиным определяется путь не в сторону западного просветительства, а в русскую святость
Еще очень важный момент - мотив любви. Он отягощен специфическим положением женщины в азиатском контексте: «Джамиля»
(Данияр) Ч. Айтматова, «Долгое-долгое детство М. Карима» Ак-Йондоз и Марагим. Чем они отличаются от Катерины из "Грозы" -тем, что оставляют вариант для счастья, как и Зулейха у Г. Яхиной.
В контексте евразийской поэтики также очень важное место занимает мотив Вселенского хронотопа. О наличии двух осей бытия: горизонтальная - предметы и связи пространства и времени (человеческое восприятие времени) и вертикальна ось - Библейская идентичность, вневременная - сюжетов и образов - готовая интертекстуальность текстов Ф. М. Достоевского и всей последующей евразийской литературы.
Так, к примеру, в повести северокавказского автора А. Балкарова «Реквием по нарисованной жизни» присутствует имплицитно, кроме мотивов в стихах Ахматовой и Рождественского - Моцарт и Сальери Пушкина, подтекст Неточки Незвановой. Если мы говорим о евразийстве как художественном методе и направлении, то нужно учитывать и тот факт, что зачастую автор пишет не в рамках заданного направления, а в силу внутренней логики особого художественного освоения действительности, и в этом смысле его можно отнести к определенному методу условно.
Архетип мечты - своего рода замыкающийся круг-несбыточность, утопия, чего-то несостоявшегося - также специфирующий элемент евразийской поэтики. Облако - вертикальное пространство, соединяющее человека с Богом, Судьбой (ср. с «Белое облако Чингисхана» Айтматова) - как благословение. Та же инициация. Сон (категория подсознательного по Юнгу) - важнейшее средство раскрытия психологии главного героя. Текст по нравственной схеме, внутренней композиции и отдельным элементам поэтики и сюжета можно сравнить с картиной Заза Урушадзе «Мандарины» - о событиях в кавказском селе эстонских переселенцев во время абхазской войны 1992 г., когда под одной крышей, небом, облаками - оказываются бойцы противоборствующих сторон и лечит их эстонец (внедряется контекст носителя иной, «чужой»
1. Шульженко В. И. Две реальности «кавказского» текста русской литературы в границах «ну-
Облака у Толстого - высшая нравственная сила и суд (над полем Аустерлицкого сражения). Отсылка к «Ночевала тучка золотая» А. Приставкина (от него - к Лермонтову) -чистый палимпсест. У Пушкина Орлица в Пророке - символ ответственности за молодое поколение и его выбор, тут ворон-символ мудрости... Тема материнства как опоры. У Некрасова в главе «Крестьянка» - нет великой оборонушки (мальчик и старик лишены материнства). Буранный полустанок Ч. Айтматова: когда манкурт стреляет в мать - утрачивается память, а когда она падает, белый платок превращается в птицу! Сложно понять, где заканчивается пространство и начинается время. Так, опираясь на предшествующие архетипы, реализуется эстетика евразийской традиции в современном тексте.
Заключение
Таким образом, изучение и осмысление творчества Федора Михайловича Достоевского в его сопряженности с современной ему действительностью в свете новых научных парадигм, связанных с открытыми на сегодня и все более открывающимися исследовательскими возможностями, позволяет сделать ряд перспективных и ближайших выводов.
Речь идет о том, что, перечитывая историю национальной российской словесности с точки зрения новейших литературоведческих направлений, уместно взглянуть на историко-культурные памятники, духовные творения и мирскую словесность прошлого глазами их создателей и попытаться понять их предназначение в ближайшем культурном окружении эпохи, в которую они были созданы.
При этом актуализировались те особенности восточного типа мировосприятия, которые были ими прописаны, например, свойства восточной ментальности, такие как созерцательность, рефлексия, космологизм, поэтичность, богатое воображение, слитность с природой, стремление скорее овладеть собой, чем внешним миром, и постичь вечное, а не эмпирический мир, как залог возможного гармонического единения с миром.
левых годов». [Электронный ресурс] / Режим доступа: http://rospisatel.ru/shulshenko.htm [дата обращения: 27.12.2016]
культуры). Литература
References
1. Shulzhenko V. I. Dve real'nosti «kavkazskogo» teksta russkoy literatury v granitsakh «nulevykh godov» [Two realities of the "Caucasian" text of Russian literature within the СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ Принадлежность к организации
Кукуева Асият Абдуллаевна, кандидат филологических наук, доцент, заведующая кафедрой литературы, Дагестанский государственный педагогический университет (ДГПУ), Махачкала, Россия; e-mail: kukueva. asiyat2015@yandex. ru
Шульженко Вячеслав Иванович, доктор филологических наук, профессор кафедры языкознания, русской филологии, литературного и журналистского мастерства, Пятигорский государственный университет (ПГУ); e-mail: slawick.shulzhenko@ yandex.ru
boundaries of "zero years"]. [Electronic resource]. Mode of access: http://rospisatel.ru/shulshen-ko.htm [accessed 27.12. 2016]
INFORMATION ABOUT AUTHORS Affiliations
Asiyat A. Kukueva, Ph. D. (Philology), assistant professor, the head of the chair of Literature, Dagestan State Pedagogical University (DSPU), Makhachkala, Russia; e-mail: ku-kueva.asiyat2015@ yandex.ru
Vyacheslav I. Shulzhenko, Doctor of Philology, professor, the chair of Linguisitcs, Russian Philology, Journalistic and Literary Skill, Pyatigorsk State University (PSU), Pyatigorsk, Russia; e-mail: slawick. shulzhenko @yandex. ru
Принята в печать 26.06.2017 г.
Received 26.06.2017.
