CC BY
204
УДК 7.035(47+57)2 ББК (Щ)85.1
И.А.Гарманов
ЭВОЛЮЦИЯ СТИЛЯ АМПИР В МЕБЕЛИ НА РУБЕЖЕ 1820-1830-х гг. НА ПРИМЕРЕ РАБОТ О. МОНФЕРРАНА В ЗИМНЕМ ДВОРЦЕ
В мебельном искусстве на рубеже 1820-1830-х гг. стиль ампир приближается к логическому завершению. Этот сложный и постепенный процесс наглядно проявился в мебели парадных покоев Зимнего дворца, созданной выдающимся придворным архитектором Огюстом Монферраном. В статье рассматриваются дворцовые гарнитуры, история их создания и связь с архитектурой, а также конструктивные и художественные особенности предметов мебели.
Ключевые слова:
ампир, Зимний дворец, классицизм, мебель, Монферран, Николай I.
В годы правления Николая I в искусстве архитектуры на смену старым ампирным формам пришли новые эклектические решения, овеянные исторической романтикой. Кризис классического стиля отразился в творчестве такого крупного архитектора, как Огюст Монферран (17861858), которого А.И. Ротач, О.А. Чеканова, В.К. Шуйский и другие исследователи рассматривают как выдающегося зодчего позднего классицизма и первого архитектора периода эклектики [10, с. 105; 22, с. 394; 19, с. 150]. Мастером переходного периода проявил себя Монферран и в прикладном искусстве, дав самостоятельную интерпретацию стиля ампир в искусстве мебели. Эта актуальная проблема может быть рассмотрена на примере мебельного убранства Зимнего дворца.
На рубеже 1820-1830-х гг. Монферран создал в Зимнем дворце целый ряд интерьеров, среди которых апартаменты вдовствующей императрицы Марии Федоровны (1827-1828); Мавританская ванная (1828-1829), ротонда и Яшмовая гостиная (1830) императрицы Александры Федоровны; Петровский и Фельдмаршальский парадные залы (1833-1834).
Первой работой Монферрана в 18271828 гг. стала реконструкция комнат Марии Федоровны, с 1797 г. сохранявших убранство Винченцо Бренны. Апартаменты располагались на втором этаже в южной части дворца, выходя окнами на Парадный двор и Дворцовую площадь. Руководство строительными работами 19 апреля 1827 г. Николай I поручил Монферрану, уволив при этом другого архитектора, Карла Рос-си (1775-1849) «по случаю его болезни» [22, с. 254]. Решение Николая Павловича кажется неожиданным, если учесть, что в 1817 г. Росси уже начинал реконструкцию комнат Марии Федоровны. Однако созданные тогда проекты остались на бу-
маге, поскольку зодчему пришлось срочно отделывать в Зимнем дворце другие апартаменты - для прусского короля Фридриха Вильгельма III. Было бы логично реализовать готовые проекты Росси в 1827 г., но этого снова не произошло. Более того, Монферран изготовил новую проектную документацию, которая включала и утвержденные Николаем I рисунки «на сде-лание разной мебели», местонахождение которых в настоящее время неизвестно. В исполнении Монферрана все девятнадцать комнат и парадных залов императрицы получили новую отделку, отличную от проектов Росси [22, с. 254]. Чертежи, как Росси, так и Монферрана, сохранились в Научно-исследовательском музее Академии художеств. Сравнивая проекты, В. К. Шуйский относит их к лучшим произведениям графического наследия обоих зодчих, подчеркивая при этом, что работы Росси «ближе к творчеству законодателей ампира Ш. Персье и П. Фонтена, чем значительно более самостоятельные проекты Монферрана» [21, с.114; 20, с. 70].
Произведения Росси действительно ближе к французскому ампиру образца 1800-х гг. Именно этот вариант стиля он привез из Парижа в Россию в качестве культурного «багажа» в 1805 г. Однако архитектурная мода быстро менялась, а стиль развивался. Несмотря на Наполеоновские войны, Европа оперативно реагировала на изменения в Париже. Например, в 1812 г. Персье и Фонтен опубликовали очередные проекты мебели, которые в англицизиро-ванных версиях в том же году появились на страницах британского журнала «Репо-зиторий искусств» («Repository of Arts») [24, р. 132]. После Реставрации Бурбонов во Франции в 1814 г. на государственном уров- g не возникает интерес к стилям «великих о королей прошлого» - барокко Людовика =? XIV и рококо Людовика XV. Свидетелем О
эволюции ампира и ранних попыток ретроспективного стилизаторства стал Огюст Монферран, который покинул Францию в 1816 г. В итоге в Санкт-Петербурге именно Монферран, а не Росси оказался носителем новейшей версии стиля ампир, став «законодателем европейской моды в российской столице» [3, с. 205].
В 1828 г. Монферран успешно завершил реконструкцию комнат Марии Федоровны. Однако последовавшие вскоре смерть императрицы и пожар дворца 17 декабря 1837 г. привели к тому, что сведения об убранстве комнат оказались забыты. Только в 1970-х гг. эти апартаменты привлекли внимание исследователей. Наиболее полную характеристику утраченным интерьерам дал профессор В.И. Пилявский, который подчеркнул, что Монферран создал не конгломерат комнат, а ансамбль помещений, объединенных общностью стиля [12, с. 99]. Коллектив авторов монументального издания «Эрмитаж. История строительства и архитектура зданий» отмечает, что интерьеры Марии Федоровны «вошли в число образцовых произведений, характеризующих стилистическое своеобразие архитектуры позднего классицизма, в недрах которого нарастали эклектические тенденции» [23, с. 138-139]. Отдельные труды посвящены мебельному убранству комнат Марии Федоровны [4; 5; 15; 16].
Изучение архивных документов свидетельствует о тесном контакте Монферрана с высочайшими заказчиками. Были учтены пожелания Марии Федоровны по отделке апартаментов, в основном личных покоев, где императрица, например, желала видеть «мебель в натуральном виде дерева». В отношении парадных комнат пожелания лаконичны. «Предаю совершенно воле Государя Императора и вкусу [министра императорского двора. - И.Г.] князя Волконского», - звучит обычный ответ. Или: «Я ничего не могу сказать о сей комнате, -говорит Мария Федоровна про Тронный зал. - Она есть собственность Государя Императора» [12, л. 19]. Действительно, проекты неоднократно корректировались Николаем I, и окончательные варианты получали Высочайшее утверждение.
Заказ на меблировку апартаментов Марии Федоровны получили лучшие мебельщики Петербурга. Наряду с фирмами братьев Гамбс и А. Тура, которые были ведущими поставщиками мебели ко двору в первой половине XIX в. [18, с. 313], в конкурентную борьбу вступили и менее крупные производители - В. Бабков, В. Штром, К. Гут, А. Эмзен и другие [14]. Дворцовые
описи показывают, что мебели в комнатах было много, особенно в личных покоях, где, кроме традиционных столов, диванов, стульев и кресел, имелись этажерки, шкафы, разнообразные столики, корзины для шитья. Известно, что Мария Федоровна увлекалась рукоделием и любила цветы, находившиеся в комнатах в различных жардиньерках: фарфоровых, украшенных живописью и золотом; «с решетками с золочеными шишками»; круглых и восьмиугольных на «выгибных ножках»; а возле зеркал - полукруглых [13, л. 182-219]. «Цветники» и многочисленные предметы мебели формировали в комнатах уютные уголки. К настоящему времени в коллекции Государственного Эрмитажа атрибутированы предметы мебели из Яшмовой, Золотой и Желтой гостиных, опочивальни, кабинета, библиотеки, Овального и Тронного залов. Особый исследовательский интерес представляют диваны, кресла и стулья, так как мебель для сидения более гибко реагирует на изменения требований и вкусов.
Мебельное убранство комнат Марии Федоровны отличалось богатством красок и насыщенностью декоративных приемов. Если в Александровскую эпоху для парадной мебели использовали в основном красное дерево, карельскую березу и тополь, то покои Марии Федоровны отличались значительно большим разнообразием пород. Это красное дерево - в гарнитурах для библиотеки, столовой и Конногвардейского зала; золотистый тополь - в опочивальне; мореный тополь или «черное пепельное дерево» - в Желтой гостиной; амарант или «фиолетовое дерево», - в Большом кабинете, орех - в Малиновом кабинете, лимонное дерево - в ванной, волнистый серый клен или «агаровое дерево», - в Яшмовой гостиной. Цветовую палитру дополняло серебрение мебели в будуаре и золочение в Золотой гостиной. Для обивки мебели использовались материалы различной фактуры: шелк, бархат, дамаск, сафьян. Цвета были яркими: золотистый, зеленый, голубой и различные варианты красного - малиновый, алый, пунцовый.
Конструкция мебели оставалась более традиционной. Использовалась характерная для русской мебели 1820-1830-х гг. конструкция с так называемой «боковой рамой» [3, с. 196], внедрение которой связано с работами В. Стасова конца 1810-х гг. У «боковой рамы» стойка спинки, ножки и царга выполнены в одной плоскости. Данная конструкция прочна, удобна, имеет элегантный силуэт. Это хорошо видно на
примере стульев и диванов (рис. 1) работы Василия Бабкова из Овального зала. Формы их ножек и спинок активно разрабатывались во французской мебели со времен Директории (1795-1799), получив наименование «en sabre» («в виде сабли» - о ножках) и «en crosse» («в форме загнутой рукояти посоха» - о спинках). По сравнению с гарнитурами из соседних комнат, мебель Овального зала стилистически более консервативна. Это связано с тем, что объемно-пространственное решение интерьера восходило к периоду раннего классицизма. Овальный зал (на месте залов № 393-393 Государственного Эрмитажа) был создан Ж. Б. Валлен-Деламотом в 1770 г. [23, с. 104]. Удачные форма и пропорции зала сохранились при последующих реконструкциях. В деликатной ситуации Монферран показал себя как мастер ансамбля, проявив профессиональный такт к наследию Валлен-Деламота. Это не помешало придать мебели оттенок изысканной простоты благодаря соразмерности деталей, чистоте силуэтно-линеарного рисунка и благородного сочетания белого с золотом [5].
Гораздо ярче просматривается индивидуальный «почерк» Монферрана в создании мебельного убранства интерьеров, которые он полностью проектировал сам. Например, в креслах из Желтой гостиной (на месте зала № 283), изготовленных Андреем Туром (рис. 2), мы видим изящные локотники, опоры которых находятся на одной оси с передними ножками и украшены декоративными шарами [4, с. 45-50]. Привычная для строгого ампира монолитность форм здесь явно нарушена. Как известно, мебели позднего ампира свойственны утяжеленные пропорции и усложненные формы, что подтверждает, например, облик большого трехметрового дивана из Желтой гостиной. Две сохранившиеся боковины и акварель Э.П. Гау 1862 г. из собрания Государственного Эрмитажа (Инв. № ОР-11826; рис. 3) позволяют представить диван, облик которого восходит к характерной для ампира форме ладьи. Спинка украшена богатым резным декором, включающим рог изобилия, а ножки выполнены в виде необычных сдвоенных «львиных лап». Боковины дивана, спинки кресел и стульев украшены стилизованными «головками лебедей», которые можно рассматривать, как усложнение мотива завитка. Изгибы «лебединых шей», локотников, задних ножек и опор спинок наглядно демонстрируют замену характерного для XVIII - первой четверти
XIX в. фронтального восприятия мебели объемным.
«Поздний классицизм уже утрачивает свою гармонию: он впадает или в пышность и обогащенность, или же в жесткость, сухость и измельченность», - пишут И.А. Бартенев и В.Н. Батажкова [1, с. 91]. Обе тенденции сразу демонстрирует гарнитур из Золотой гостиной Марии Федоровны. Мебель обильно покрыта резьбой и сплошь вызолочена, что смотрится эффектно, но вызывает ощущение имитации металла - золота. В художественном решении кресел, кроме привычных ножек - «львиных лап», обращают на себя внимание локотники в виде мощных побегов аканта, переходящих в пышные завитки. Необычен облик дивана с усложненным силуэтом спинки и локотниками в виде рога изобилия, решенных как круглая скульптура (рис. 4). Сложный абрис, пышность декора, внутренняя динамика форм дают основание говорить о некотором влиянии пластических законов барокко и рококо на формы данных предметов. Действительно, течение «второго рококо» в 1820-е гг. сформировалось во Франции и Англии, а в начале 1830-х гг. появилось в России.
В целом рассмотренные предметы мебели по конструктивным и декоративно-пластическим особенностям восходят к ампиру. Однако несколько тяжеловесные пропорции вещей, избыточность декора позволяют говорить об отходе Монферра-на от строгих канонов этого стиля. Следует отметить еще некоторые особенности мебели. Так, наличие обивки на спинках стульев и кресел более свойственно французской мебельной школе, нежели русской. Сиденья и спинки делались вкладными, что позволяло легко менять обивку. Эксплуатационные качества столиков и кресел повышались благодаря использованию другого новшества - латунных колесиков, позволявших перемещать предметы. Это отличало мебель Николая I от мебели предыдущего царствования. Особо следует подчеркнуть, что комнаты Марии Федоровны стали последним стилистически цельным ансамблем интерьеров в истории Зимнего дворца. В последующем на смену ансамблю приходят «солирующие» разностильные интерьеры, что вполне соответствует концепциям эпохи историзма второй и последней трети XIX столетия.
Т.М. Соколова и К.А. Орлова в издании «Русская мебель в Государственном Эрмитаже» отмечают все большее увлечение орнаментикой в ущерб архитектоническому
3 ю О
началу в композиции мебели, что особенно наглядно проявилось в гарнитуре из Яшмовой гостиной императрицы Александры Федоровны [17, с. 20-21]. Свое имя зал, созданный Монферраном в 1830 г., получил от названия камня серо-фиолетового оттенка, которым были отделаны украшавшие гостиную колонны и пилястры. Красоту природного рисунка уральского самоцвета оттеняли белые мраморные стены и падуги, декорированные росписью на античные темы. Главным акцентом в убранстве интерьера, решенного еще по-классически сдержанно, стала золоченая мебель, исполненная Петром Гамбсом [7, с. 14]. (После пожара Зимнего дворца в 1837 г. на месте Яшмовой гостиной архитектор А.П. Брюллов создал Малахитовый зал, в котором была использована «допожарная» мебель Монферрана. Новый интерьер сохранился до наших дней.) Изначально предметы мебели были «сплошь вызолочены» и обиты «пунсовым французским шелком» с золотистыми узорами и лебедями.
В художественном решении кушеток (рис. 5) Т.М. Соколова и К.А. Орлова отмечают нарушение конструктивной логики: женские фигуры по углам создают иллюзию, что именно они являются опорами кушетки [17, с. 21]. Исследователи приходят к выводу, что «этот алогизм в погоне за эффектностью отдельно взятого мотива вполне согласуется с нашими представлениями о Монферране -талантливом зодчем, но уже лишенном строгого вкуса». Однако, полагают И.К. Ботт и М.И. Канева, «не Монферран был лишен строгого вкуса, а время ставило перед ним новые задачи, которые зодчий блестяще решал» [2, с. 272]. Остается добавить, что перед нами не просто фигуры, а богини Ники, силуэты крыльев которых подчинены формам кушетки.
Вполне традиционная классицистическая основа скрывается под «богатой» резьбой стульев и кресел, локотники которых выполнены в виде атлантов (рис. 6). Скульптурное решение в виде полуфигур путти присутствует и в больших уютных креслах, именуемых в документах «вольтеровскими». Они полностью обиты изнутри тканью, спроектированы весьма оригинально: привычная ампирная спинка «en cross» сочетается с массивной нижней частью, имитирующей римские мраморные троны. Вместе с тем чисто декоративные путти с чашами напоминают о Ренессансе.
Вопрос о стиле применительно к гарнитуру Яшмовой гостиной кажется еще более
сложным, чем к мебели из комнат Марии Федоровны. «На первый взгляд, - читаем у Т.Б. Семеновой, - многое как будто остается прежним: орнаменты, декоративные мотивы, формы и даже следование проектам учителей. Но возникает ощущение, что автор пытается иначе выразить свое понимание античного» [16, с. 166]. И.К. Ботт и М.И. Канева считают, что мебель «можно классифицировать, как новую интерпретацию античного наследия, отмеченную яркой творческой индивидуальностью» [2, с. 271]. С точки зрения современников, Монферран сделал мебель в неогреческом вкусе [2, с. 271]. Сегодня можно утверждать, что основной стилистической доминантой в гарнитуре является ампир, деликатно дополненный заимствованиями из других стилей. Подобную мебель 1830-1840-х гг. в начале XX в. определяли как «николаевский ампир», понимая под этим достаточно вольное сочетание ампирных форм в основе предметов мебели с элементами исторических стилей в ее декоре [8, с. 31; 9, с. 182]. Разного рода резные украшения придавали мебели романтические очертания. В советское время «николаевский ампир», или «стиль Николая I», получил аполитичное наименование «поздний ампир». Однако термин «николаевский ампир» (наряду с «александровским ампиром» первой четверти XIX в.) никогда не выходил из антикварной практики, где имел вполне конкретное содержание, а в последнее время стал вновь использоваться в теоретических трудах [6, с. 28; 7, с. 10].
Золоченый гарнитур Яшмовой гостиной показал, что к 1830 г. стиль классицизм, господствовавший в Санкт-Петербурге с 1760-х гг., практически исчерпал свой ресурс. В поисках новых художественных форм Монферран в дальнейшем обращается к ретроспективному стилизаторству, первой ласточкой которого стала Мавританская ванная Александры Федоровны (1828-1829). Перенаселенный Зимний дворец не предрасполагал к коренным реконструкциям, однако после пожара 1837 г. разнообразные ретростили одновременно «расцвели» в дворцовых покоях, наглядно показав истинные вкусы эпохи.
Итак, проведенное исследование мебели проектов О. Монферрана показывает, что на рубеже 1820-1830-х гг. эволюция стиля ампир приблизилась к логическому завершению. Несмотря на эту проблему, архитектору удалось найти оригинальные решения для мебели парадных интерьеров Зимнего дворца. В основе художественных достижений мастера, кроме его
Рис. 1. О. Монферран, В. Бабков. Диван из Овального зала. 101X196X64 см. 1827-1828. Государственный Эрмитаж
Рис. 3. Э.П. Гау.
5-й Зал военных картин в Зимнем 1862. Акварель. Фрагмент. Государственный Эрмитаж
Рис. 5. О. Монферран, П. Гамбс. Кушетка из Яшмовой гостиной. 87x196x 76 см. 1830.
Государственный Эрмитаж
Рис. 2. О. Монферран, А. Тур. Кресло из Желтой гостиной. 100X64X64. 1827-1828. Государственный Эрмитаж
Рис. 4. О. Монферран, В. Бабков. Диван из Золотой гостиной. 120X174X76 см. 1827-1828. Государственный Эрмитаж
уй 5!
ГII
Рис. 6. О. Монферран, П. Гамбс. Кресло и «вольтеровское кресло» из Яшмовой гостиной. 103 X 74 X64; 126X80X70 см. 1830.
Государственный Эрмитаж
3
ю О
е
96 собственного таланта, усматривается синтез нескольких начал: достижений русского и французского мебельного искусства,
архитектурных особенностей дворцовых покоев, романтических веяний, а также личных вкусов Николая I.
Список литературы:
[1] Бартенев И.А., Батажкова В.Н. Русский интерьер XIX века. - Л.: Художник РСФСР, 1984. - 228 с.
[2] Ботт И.К., Канева М.И. Русская мебель. История, стили, мастера. - СПб.: Искусство, 2003. - 512 с.
[3] Ботт И. К. Царскосельская мебель и ее коронованные владельцы. - СПб., Аврора, 2009. - 256 с.
[4] Гарманов И.А. О. Монферран. Гарнитур мебели из Желтой гостиной императрицы Марии Федоровны в Зимнем дворце. 1827-1828 гг. // Сообщения Гос. Эрмитажа [вып.] LX. - СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2003. - С. 45-50.
[5] Гарманов И.А. Неизвестные работы В. Бренны и О. Монферрана для Овального зала императрицы Марии Федоровны // Сообщения Гос. Эрмитажа [вып.] LXII. - СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2004. -С. 36-44.
[6] Гусева Н.Ю. «И каждый час уносит частичку бытия...» // Мир русского дворянства. Быт и забавы. Эпоха историзма: Каталог выставки. - СПб.: Чистый лист, 2011. - С. 23-36.
[7] Гусева Н.Ю. Николаевский романтизм. «Мебель для всех причуд тела» // Звезда Ренессанса. - 2013, № 18. - С. 8-32.
[8] Историческая выставка архитектуры. 1911 год. - СПб.: Т-во А.Ф. Маркса, 1911. - 336 с.
[9] Лукомский Г.К. Памятники старинной архитектуры России. -Пг.: Шиповник, 1916. - 394 с.
[10] Монферран Огюст. 1786-1856. Каталог юбилейной выставки произведений. Автор вступ. статьи В.К. Шуйский. - Л.: Искусство, 1986. - 88 с.
[11] Пилявский В.И. Эрмитаж. История и архитектура зданий. - Л.: Аврора, 1974. - 280 с.
[12] Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 470. Оп. 1 (82/516), 1827 г. Д. 127. Л. 1921.
[13] РГИА. Ф. 470. Оп. 2 (106/540), 1838 г. Д.167. Л. 182-219.
[14] РГИА. Ф. 470. Оп. 3 (159/593), 1827-1828 гг. Д. 23, 24.
[15] Семенова Т.Б. О некоторых гарнитурах мебели по проектам К. Росси и О. Монферрана из Зимнего дворца // Прикладное искусство Западной Европы и России: Сб. научных трудов. - Л.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 1999. - С. 218-230.
[16] Семенова Т.Б. Эволюция стиля в творчестве О. Монферрана // В тени «больших стилей». Материалы VIII Царскосельской научной конференции. - СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2002. - С. 156-167.
[17] Соколова Т.М. Русская мебель в Государственном Эрмитаже / К.А. Орлова. - Л.: Художник РСФСР, 1973. - 256 с.
[18] Федосеева О.А. Мебель для императорских дворцов // За кулисами парадной жизни. Поставщики императорского двора: Каталог выставки. - СПб.: ГМЗ «Царское Село», 2013. - С. 31-36.
[19] Чеканова О.А. Огюст Монферран. - СПб.: Стройиздат, 1994. -190 с.
[20] Шуйский В.К. Ансамбль парадных залов и жилых комнат императрицы Марии Федоровны в Зимнем дворце и его автор Огюст Монферран // Павловские чтения: Материалы IV научной конференции. - СПб.: Изд-во ГМЗ Павловск, 1999. - С. 70-73.
[21] Шуйский В.К. Карло Росси. - СПб.: Стройиздат, 2001. - 223 с.
[22] Шуйский В.К. Огюст Монферран. История жизни и творчества. - М.-СПб.: Центрполиграф, 2005. -414 с.
[23] Эрмитаж. История строительства и архитектура зданий. - Л.: Стройиздат, 1989. - 560 с.
[24] Collard, F. Regency Furniture. - Woodbridge, Suffolk, 2000. - 346 р.
о
