CC BY
39
Р. С. МУЛУКАЕВ,
главный научный сотрудник научно-исследовательского центра, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации Академия управления МВД России Российская Федерация, 125993, г. Москва, ул. Зои и Александра Космодемьянских, д. 8 Научная специальность: 12.00.01 — теория и история права и государства;
история учений о праве и государстве.
УДК 351.74:94(47)
Дата поступления статьи: 22 января 2019 г. Дата принятия статьи в печать: 21 июня 2019 г.
R. S. MULUKAEV,
Doctor of Law, Professor,
Merited Researcher of the Russian Federation,
Chief Researcher at the Research Center
Management Academy of the Ministry
of the Interior of Russia
Russian Federation, 125993,
Moscow, Zoi i Alexandra Kosmodemyanskikh St., 8
Scientific speciality: 12.00.01 — Theory and History
of Law and State; History of Doctrines about Law
and State.
Эволюция системы пресечения и раскрытия преступлений в полиции Российской империи (статья вторая)*
Evolution of the System of Suppression and Disclosure of Crimes in the Russian Empire Police (Article Two)**
Аннотация
Актуальность статьи состоит в том, что в ней на основе анализа документального, статистического и иного материала раскрываются объективные факторы, которые привели к формированию единой системы пресечения и раскрытия преступлений в полиции дореволюционной России.
Постановка проблемы: изучение исторического опыта деятельности полиции дореволюционной России показало, что к концу XIX - началу XX в. уровень преступности в стране явился предпосылкой для создания уголовно-сыскного аппарата. В статье показывается объективная обусловленность такого решения, его роль и значение в пресечении и раскрытии преступлений. Подчеркивается, что создание уголовно-сыскных подразделений стало завершением процесса создания единой системы пресечения и раскрытия преступлений в полиции России.
Цель исследования: на примере развития системы пресечения и раскрытия преступлений в
Annotation
The relevance: the article reveals the objective factors that led to the formation of a unified system of suppression and detection of crimes in the police of pre-revolutionary Russia drawing on the analysis of documentary, statistical and other material.
The problem statement: the study of the historical experience of the police of pre-revolutionary Russia showed that by the end of XIX - the beginning of the XX century the level of crime in the country was a prerequisite to a criminal detective unit. The article shows the objective conditionality of such a decision, its role and importance in the suppression and detection of crimes. It is emphasized that the creation of criminal investigation units was the completion of the process of creating a unified system of suppression and disclosure of crimes in the Russian police.
The purpose of the study is to show the regularity and objective nature of the historical development of society on the example of the develop-
* Статья первая «Эволюция системы пресечения и раскрытия преступлений в полиции Российской империи» // Труды Академии МВД России. 2018. № 4. С. 37-42.
** Article one «Evolution of the System of Suppressing and Disclosing the Crimes by Police in the Russian Empire» // Proceedings of Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia. 2018. № 4. P. 37-42.
российской полиции показать закономерность и объективный характер исторического развития общества.
Методы исследования: метод материалистической диалектики, принцип историзма.
Результаты и ключевые выводы: на основе проведенного исследования было установлено, что с созданием сыскных отделений в российской полиции была образована действенная система пресечения и раскрытия преступлений. Аппарат полиции приобрел завершенный вид.
Ключевые слова: Эволюция системы пресечения и раскрытия преступлений; розыск; сыск.
ment of the system of suppression and disclosure of crimes in the Russian police.
The research methods: the method of materialistic dialectics, the principle of historicism.
The results and key findings: based on the study it was found that with the creation of detective departments in the Russian police an effective system of suppression and detection of crimes was formed. The police apparatus has acquired a complete form.
Key words: evolution of system of suppression and disclosure of crimes; search; investigation.
126
Ключевой проблемой, сформированной в первой статье, является положение о том, что организационные формы, методы, приемы деятельности российской полиции по пресечению и раскрытию преступлений обусловливались объективными факторами. Социально-экономическое развитие российского общества определяло многие процессы и явления общественной жизни, в том числе такое явление, как преступность, а точнее говоря, ее масштабы. В прошлой статье отмечалось, что в условиях господства феодальных отношений, крепостной зависимости крестьян, малочисленности городского населения уровень преступности оставался сравнительно невысоким. Ситуация коренным образом изменилась в начале 60-х гг. XIX в.
После отмены крепостного права в 1861 г., давшего ранее зависимым крестьянам личную свободу, интенсивно начала возрастать численность городского населения. Это происходило за счет создававшихся в городах фабрик и заводов, рабочими на которых стали освободившиеся крестьяне. Поскольку жизненные условия рабочих были крайне тяжелыми, закономерным являлось резкое обострение криминогенной ситуации в стране. Ситуация приобрела весьма острый характер, поскольку в 60-е гг. XIX столетия темпы роста преступности начали существенно превышать темпы роста народонаселения. Об этом с нескрываемой тревогой писали современники, в частности П. Ткачёв [10].
Криминогенная ситуация, связанная с ростом уровня преступности, сохранялась на протяжении последней четверти XIX и начала XX в. В 1900 г. общее количество уголовных дел по сравнению с 1884 г. увеличилось на 48 % [3, с. 43].
В условиях такого скачка преступности организация и эффективность деятельности полиции оставались крайне неудовлетворитель-
ными. Во-первых, в ее структуре отсутствовали уголовно--сыскные подразделения. Во-вторых, уголовное законодательство отводило полиции, по сути дела, второстепенную роль: оказание содействия судебным следователям. Согласно закону главным предназначением полиции являлось принятие мер по сохранению следов преступления. Закон — Устав уголовного судопроизводства 1864 г. допускал возможность самостоятельных действий полиции только в экстренных случаях: 1) когда подозреваемый застигнут на месте преступления и факт преступления очевиден, а значит будут найдены явные следы преступления; 2) когда на месте преступления необходимо произвести не терпящие отлагательства осмотры, освидетельствования, обыски, выемки, чтобы сохранить следы преступления. Полиция также не имела права осуществлять допрос свидетелей или обвиняемых, кроме случаев, если бы кто-то из них был тяжело больным или имелось опасение, что он не доживет до прибытия следователя. В 1878 г. в уездах были введены должности урядников, которым разрешалось негласно собирать сведения у жителей своего участка [8].
Как видим, в российской действительности сложилось очевидное противоречие, приобретшее значение объективного фактора: преступность существенно возрастала, а в правоохранительной системе отсутствовало важное звено, без которого, по сути дела, нельзя было минимально эффективно пресекать и раскрывать преступления.
Следует указать, что сложившаяся объективная потребность находила отражение среди сотрудников полиции, которые понимали необходимость принятия более действенных мер борьбы с растущей преступностью. В 1866 г. обер-полицмейстер Санкт-Петербурга Ф. Ф. Трепов поставил перед императором Александром II вопрос о создании в структуре столичной поли-
ции сыскного отделения, которое должно было в своей деятельности опираться главным образом на негласные методы. В 1866 г. в Петербурге было образовано сыскное отделение [7, с. 286], благодаря которому в столице заметно снизился уровень преступности.
Несмотря на то что вслед за Санкт-Петербургом сыскные отделения были созданы в некоторых других крупных городах (Киеве, Москве, Тифлисе, Баку, Ростове-на-Дону), это не решало проблемы. Вопрос заключался в необходимости создания в полиции единой общегосударственной системы уголовно-сыскных отделений. Острота ситуации обусловливалась тем, что в начале ХХ в. уровень преступности в Российской империи неуклонно повышался. Достаточно сказать, что в первые девять лет ХХ в. ежегодный прирост преступности достигал 7 %. По данным Министерства юстиции, 31 % всех следствий по уголовным делам прекращался из-за неудовлетворительного состояния розыска в органах полиции [12].
Актуальность создания сыскных отделений во всех органах полиции была очевидной. Тем более, что по данным официальных источников, «там, где были созданы сыскные части, количество неразысканных преступников было меньше, чем там, где борьбу вела наружная полиция» [13].
Вопрос о создании общегосударственной системы сыскных отделений возникал и у сотрудников судебного ведомства, утверждавших, что учреждение сыскных отделений «не может не поднять успешности розысков по уголовным делам уже потому, что ими в этом случае будут заниматься люди, более подготовленные к этой деятельности и при этом не обремененные многочисленными другими служебными обязанностями» [14].
Когда уровень преступности приобрел поистине угрожающие масштабы для сохранения стабильности в обществе, вопрос о повышении эффективности борьбы с ней стал предметом рассмотрения Государственной Думы. Депутаты с тревогой отмечали, что «состояние сыска в империи представляет собою, несомненно, прямую опасность во время столь быстрого роста преступности». Государственная Дума признала необходимой создание сыскных отделений в органах полиции в масштабе всего государства [1, с. 202].
Позиция Государственной Думы не могла остаться без внимания: 6 июля 1908 г. был издан Закон «Об организации сыскной части» [6].
Рассматривая место и роль этого закона в развитии полицейского аппарата в России, следует отметить, что, с одной стороны, он существенно запоздал, что привело к серьезным трудностям в формировании сыскных отделений, прежде
всего, кадровым трудностям, с другой — закон способствовал более эффективной деятельности полиции по пресечению и раскрытию преступлений. Он заложил правовые основы формирования в масштабе Российского государства единой организационной структуры, применявшей оперативно-розыскные методы для пресечения и раскрытия преступлений.
Сыскные отделения, созданные на основании Закона «Об организации сыскной части», охватывали практически всю территорию страны. На сотрудников сыскных отделений распространялись «все права и обязанности, согласно Судебным уставам и другим узаконениям, присвоенные полиции по преследованию преступных деяний» [6].
Для общего руководства и координации деятельности сыскных отделений в составе Департамента полиции Министерства внутренних дел было образовано 8-е делопроизводство. При нем учреждалось Центральное регистрационное бюро, а также устанавливалась связь с полицией западноевропейских государств, а также с фирмами, изготавливавшими аппаратуру для сыскных отделений. Чины 8-го делопроизводства становились инструкторами в школе по подготовке сотрудников сыскных отделений, выезжали на места для обучения этих сотрудников технике сыска [11]. Закон «Об организации сыскной части» имел основополагающее значение, носил учредительный характер. Поэтому 9 августа 1910 г. в его развитие был издан ведомственный акт Министерства внутренних дел, подписанный министром П. А. Столыпиным, — Инструкция чинам сыскных отделений [4]. Инструкция регламентировала порядок деятельности сыскных отделений, более конкретно определяла их организационную структуру. Первостепенное внимание Инструкция уделяла кадрам сыскных отделений. И это не случайно. Проблема кадров полиции в России всегда была актуальной. М. М. Сперанский еще в начале XIX в., говоря о необходимости реформы полиции, вынужден был признать, что это трудно сделать, так как большая часть служащих малограмотна и не способна выполнять свои обязанности [9, с. 146].
Рассматривая положения Инструкции, касающиеся кадров, следует обратить внимание на то, что на первый план выносятся те, которые связаны с их морально-нравственными качествами. В Инструкции говорилось, что чины сыскных отделений должны исполнять «службу Его императорского величества по совести, памятуя священные слова присяги, принятой при определении на службу». Служащий сыскного отделения должен был быть «честен, безусловно правдив, вести жизнь нравственную, трезвую, ни в чем не зазорную, исполнять свои обязанности ревностно, высказывать на службе тер-
128
пение, рассудительность, мужество, решительность» [4, с. 3].
Наиболее высокие требования предъявлялись к подбору руководителей сыскных отделений. От губернаторов требовалось, чтобы на должности руководителей сыскных отделений назначались лица опытные, профессионально подготовленные, достойные доверия. Инструкция как документ не только правовой, но и практическое руководство к действию четко формулировала задачи сыскных отделений — «негласное расследование и производство дознаний в видах предупреждения, устранения, разоблачения и преследования преступных деяний общеуголовного характера» [4, с. 3].
Профессиональное предназначение сыскных отделений определяло их структуру. Каждое сыскное отделение состояло из четырех столов: 1) личного задержания; 2) розыска; 3) наблюдения; 4) справочного регистрационного бюро.
Именно это бюро составляло основу сыскного отделения, поскольку оно производило регистрацию преступников, систематизировало все сведения о них, устанавливало личность преступника, производило розыск скрывшихся лиц.
В основу розыскной деятельности сотрудников сыскных отделений был положен принцип специализации. Это закреплялось в § 56 Инструкции, в которой специализация характеризовалась как «наиболее правильная и вполне соответствующая организации борьбы с преступностью» система.
Устанавливалось три категории специализации, которые охватывали практически все виды профессиональной преступности. Соответственно категориям специализации личный состав сыскного отделения распределялся на три группы. Такая организация была основой продуктивной работы сотрудников. В некоторых крупных отделениях создавалась четвертая группа — «летучий» отряд, который осуществлял постоянные дежурства в театрах, на вокзалах, обходы, облавы на бродяг, нес дневную и ночную патрульную службу на улицах, рынках. Инструкция чинам сыскных отделений определяла основные методы работы чинов сыскных отделений — использование негласной агентуры и наружное отделение.
Негласная агентура вербовалась из числа тех лиц, которые по роду своих занятий могли наблюдать за многими гражданами, — посыльных, дворников, железнодорожных служащих.
Инструкция чинам сыскных отделений устанавливала строгий порядок поведения негласных агентов, полностью исключала возможность их участия в преступных посягательствах.
В качестве негласных сотрудников использовались лица из преступной среды. Однако практика показывала, что это не всегда себя оправ-
дывало. Журнал «Вестник полиции» сообщал: «...полагаться на сведения, добываемые исключительно таким путем, — доводить дело до того, что становится неизвестным, где кончается преступник и начинается в нем сыщик, где распутываемые узлы старого преступления превращаются таким образом в завязь нового» [2].
Необходимо отметить, что руководство полиции (в частности, А. Ф. Кошко) относилось к агентам из уголовной среды с недоверием и старалось тщательно проверять сведения, которые такие агенты сообщали.
С созданием системы сыскных отделений в масштабе всего государства получают развитие такие формы и методы пресечения и раскрытия преступлений, которые определялись самой природой этих отделений и которые в обобщенном виде имеют название «оперативно-розыскная деятельность». Довольно обстоятельно об этом повествует в своей книге «Очерки уголовного мира царской России» один из наиболее известных деятелей российской полиции А. Ф. Кошко [5].
В арсенале сыскной полиции важное место занимало наружное и скрытое наблюдение, которое осуществлялось чинами сыскной полиции либо негласными агентами. При этом могло использоваться гримирование и переодевание, применялись автомобили и велосипеды. Наблюдение велось за возможными местами сбыта похищенных вещей (банки, ломбарды, ссудные кассы, рынки, меняльные лавки). Не оставались без внимания места наиболее вероятного появления преступников (трактиры, клубы, рестораны, вокзалы).
Серьезным источником сведений о преступлениях и лицах, их совершивших, являлось наведение справок (о судимости, штрафные списки сыскной полиции, запросы сыскных отделений по России, полицейских участков о личности подозреваемого, о кличках).
Сыскные отделения собирали образцы для сравнительного исследования предметов или документов. Изымались образцы почерка, следы крови и т. д. Большое значение придавалось отождествлению личности, которое проводилось опознанием по фотографиям, образцам почерка и дактилоскопическим отпечаткам.
Действенным методом раскрытия преступлений являлось оперативное внедрение служащих сыскных отделений, агентов, не принадлежавших к преступному миру. Применялась вну-трикамерная разработка с помощью негласных агентов, скрытой фотосъемки. Производилось прослушивание телефонных разговоров, обследование помещений, участков местности, контроль почтовых отправлений [5].
Кроме того, сыскные отделения пользовались такими источниками, как: а) слухи, доно-
сы (анонимные сообщения и письма); б) сведения и справки, доставляемые лицами всевозможных профессий как за вознаграждение, так и в силу постоянного общения с чинами сыскной полиции.
В последней четверти XIX в. в полицейских органах европейских стран для раскрытия преступлений начинают применяться научные методы и технические средства. В области научных методов идентификации развивались антропометрия (наука измерения тела) и дактилоскопия (изучение отпечатков пальцев).
Антропологическая система Бертильона (по имени ее автора — А. Бертильона) была введена в России в 1890 г. Однако она имела ряд недостатков. Отклонения в тех измерениях, которые велись по этой системе, наступали вследствие болезней, которые вели к патологическим изменениям отдельных частей тела. Кроме того, изменения частей тела происходили в преклонном возрасте человека.
Поэтому в России была введена система регистрации преступников, основанная на дактилоскопии (апрель 1907 г.). В Департаменте полиции было создано Центральное регистрационное бюро, в сыскных отделениях на местах — регистрационные бюро, которые строили работу на использовании дактилоскопии и фотографии. В Центральном регистрационном бюро была разработана специальная система для розыска и опознания преступников, которая содержала 120 вопросов. В целях ее упрощения Департамент полиции положил в основу регистрационной системы таблицу родов преступности, включавшую 30 категорий преступников [1, с. 209]. В соответствии с ней к 1 января 1915 г. был переработан весь материал, находившийся в Центральном регистрационном бюро. Вслед за этим был усовершенствован так называемый циркулярный (письменный) розыск. Он был централизован. Сыскные ведомости стали издаваться Центральным регистрационным бюро еженедельно. В экстренных случаях, через несколько часов после получения требования о сыске, делались выписки, которые бесплатно рассылались во все полицейские органы. Все это способствовало улучшению работы службы сыска.
Создание единого общероссийского аппарата уголовного сыска привело к завершению процесса формирования общегосударственной системы пресечения и раскрытия преступлений в российской полиции. Тем самым была реализована сложившаяся к середине XIX в. объективная потребность в организации такой системы. В обществе возникло реальное противоречие между общегосударственным масштабом преступности и состоянием имевшихся в распоряжении государства организационно-правовых средств противодействия ей. Сущест-
венным упущением власти являлось отсутствие должного понимания столь важной проблемы, практически отрицательно влиявшей на государственные устои.
Отсутствие сыскных подразделений в структуре полиции приводило к тому, что она утрачивала свое качество основного правоохранительного органа государства, призванного ограждать общество от наиболее опасных правонарушений — преступлений. С нашей точки зрения, именно пресечение и раскрытие общеуголовных преступлений — основное предназначение полиции. Только так полиция воспринимается в общественном сознании. И, как нам представляется, именно такой в полной мере российская полиция стала после принятия Закона «Об организации сыскной части».
Отмечая этот, несомненно, важный факт в истории российской полиции, нельзя не признать, что свершился он с заметным опозданием, что существенно усложнило кадровую проблему в сыскных отделениях.
Необходимо отметить, что царское правительство уделяло большое внимание кадровому составу уголовного сыска, стремясь сделать его надежным и эффективным. Особое внимание уделялось выбору руководителей сыскных подразделений. 28 июля 1908 г. начальникам тех губерний, где предполагалось открыть сыскные отделения, Департамент полиции разослал директиву, в которой указывалось на необходимость вручить это живое и ответственное дело (руководство сыскными отделениями — Р. М.) лицам опытным, вполне достойным доверия и по возможности ознакомленным заранее с теми приемами предстоящей работы, которые выяснены практикой.
В целях обеспечения условий, при которых начальники сыскных отделений и их помощники соответствовали бы своему назначению, Закон «Об организации сыскной части» требовал при определении их на службу, чтобы губернатор входил «в предварительное сношение» с прокурором окружного суда. Законодатель исходил из того, что именно «ему (прокурору) известны способности полицейских чинов его округа в розыскной деятельности».
Чтобы привлечь на службу в новые подразделения наиболее квалифицированных чиновников, начальники сыскных подразделений по своему служебному положению были поставлены выше полицейских приставов. По Закону «Об организации сыскной части» в сыскных отделениях первого разряда должность начальника определялась в VII, а в остальных в VIII классном чине по Табели о рангах. Полицейские же приставы состояли на должности в IX, а в некоторых крупных городах — в VIII классном чине.
130
Тем не менее, как отмечалось в одном из документов Департамента полиции, «почти никто из пользующихся безупречной служебной и нравственной репутацией приставов и их помощников добровольно занять пост начальника отделения не пожелал». Поэтому 75 % лиц, возглавивших вновь созданные сыскные отделения, составляли бывшие участковые и становые приставы, их помощники и даже околоточные надзиратели. Профессиональный уровень этой категории полицейских чинов, как правило, не соответствовал требованиям, необходимым начальнику сыскного отделения.
С созданием сыскных отделений встал вопрос о профессиональной подготовке их служащих. В августе 1908 г. по распоряжению министра внутренних дел П. А. Столыпина для начальников сыскных отделений в Петербурге были открыты двухмесячные курсы. Обучение на курсах предусматривало теоретическую подготовку слушателей и практические занятия. Последние проводились ежедневно. Программа курсов включала в себя довольно широкий круг дисциплин: государственное право; полицейское право; уголовное право; судебную медицину; методы регистрации преступников; приемы уголовного сыска; приемы самообороны; ознакомление с оружием и взрывчатыми веществами; ознакомление с гримом и переодеванием; тайнопись преступников (шифры и дешифровка); разбор выдающихся сыскных дел; присутствие по возможности при вскрытии трупов; посещение полицейского музея и других учреждений; практические занятия по «словесному портрету», антропометрии, дактилоскопии, по снятию слепков и рисунков следов; по исследованию документов; приемы дрессировки собак для защитных, сторожевых и сыскных
Список литературы:
1. Борисов А. В., Малыгин А. Я., Мулукаев Р. С. Полиция Российской империи. М., 2018.
2. Вестник полиции. 1909. № 34.
3. Гернет М. Н. Избранные произведения. М., 1974.
4. Инструкция чинам сыскных отделений. СПб., 1910.
5. Кошко А. Ф. Очерки уголовного мира царской России. М., 1992.
6. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 3-е. Т. XXV. № 30607.
7. Санкт-Петербургская столичная полиция и градоначальство. Исторический очерк. 1903.
8. Сборник циркуляров и инструкций Министерства внутренних дел за 1878 год. 1880. № 148.
целей; практику дознания; практику розыска и выслеживания преступников. Конечно, обучение на курсах способствовало повышению квалификации определенной части сотрудников уголовного сыска. Однако не решало проблемы в целом.
Наиболее дальновидные руководители полиции предпринимали различные шаги, чтобы поднять уровень общеобразовательной и профессиональной подготовки чинов сыскных отделений. Многое делалось журналом «Вестник полиции», на страницах которого печатались учебные программы занятий с теми, кто готовился к розыскной деятельности, предлагались проекты устройства частных школ для сыщиков. На состоявшемся в 1913 г. Всероссийском съезде чинов сыскной полиции остро обсуждался вопрос о требованиях, предъявляемых к личному составу, о его профессиональной подготовке, говорилось о необходимости открытия курсов для классных чинов, школ для нижних чинов сыскной полиции.
Однако главное состоит в том, что, несмотря на трудности, возникшие проблемы с созданием сыскных отделений в полиции, была создана действенная система пресечения и раскрытия преступлений. Аппарат полиции как важнейший правоохранительный орган государства приобрел завершенный вид.
Даже за тот относительно непродолжительный период существования сыскных отделений в полиции Российской империи был накоплен заслуживающий внимания опыт, который не остался невостребованным. Он использовался в работе советского уголовного розыска. Полагаем, что и сегодня следует обратиться к нему, имея в виду не только познавательные, но практические цели.
References:
1. Borisov A. V., Malygin A. Ja, Mulukaev R. S. Policija Rossijskoj imperii. M., 2018.
2. Vestnik policii. 1909. № 34.
3. GernetM.N. Izbrannye proizvedenija. M., 1974.
4. Instrukcija chinam sysknyh otdelenij. SPb. 1910.
5. Koshko A. F. Ocherki ugolovnogo mira carskoj Rossii. M., 1992.
6. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii. Sobr. 3-e. T. HHV. № 30607.
7. Sankt-Peterburgskaja stolichnaja policija i gradonachal'stvo. Istoricheskij ocherk. 1903.
8. Sbornik cirkuljarov i instrukcij Ministerstva vnutrennih del za 1878 god. 1880. № 148.
9. Speranskij M. M. Plan gosudarstvennogo preo-brazovanija (vvedenie k Ulozheniju gosudarst-
9. Сперанский М. М. План государственного преобразования (введение к Уложению государственных законов 1809). Записка об устройстве государственных и правительственных учреждений России. М., 1905.
10. Ткачев П. Статистические этюды. М., 1981.
11. Центральный государственный исторический архив (ЦГИА). Ф. 1217. Оп. 1. Д. 11. Л. 72.
12. ЦГИА. Ф. 1218. Оп. 2. Д. 67. Л. 700.
13. ЦГИА. Ф. 1278. Оп. 2. Д. 6. Л. 701.
14. ЦГИА. Ф. 1405. Оп. 531. Д. 189. Л. 17.
vennyh zakonov 1809). Zapiska ob ustrojstve gosudarstvennyh i pravitel'stvennyh uchrezh-denij Rossii. M., 1905.
10. Tkachev P. Statisticheskie 'etjudy. M., 1981.
11. Central'nyj gosudarstvennyj istoricheskij arhiv (CGIA). F. 1217. Op. 1. D. 11. L. 72.
12. CGIA. F. 1218. Op. 2. D. 67. L. 700.
13. CGIA. F. 1278. Op. 2. D. 6. L. 701.
14. CGIA. F. 1405. Op. 531. D. 189. L. 17.
Для цитирования:
Forcitation:
Мулукаев Р. С. Эволюция системы пресечения и раскрытия преступлений в полиции Российской империи (статья вторая) // Труды Академии управления МВД России. 2019. № 2 (50). С. 125—131.
Mulukaev R. S. Evolution of the system of suppression and disclosure of crimes in the Russian Empire police (article two) // Proceedings of Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia. 2019. № 2 (50). P. 125-131.
<
ca S E-
iC
Ы
с
и о a н ы a
R
<
X
л
<
ы н
5 X
á
6
X о о ca
á &
С
131
