CC BY
147
7. УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.09)
7.1. ЭВОЛЮЦИЯ ОЦЕНКИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ПО ВНУТРЕННЕМУ УБЕЖДЕНИЮ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ РОССИИ
Ульянова Людмила Тимофеевна, канд. юрид. наук. Должность: доцент. Место работы: Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова. Антонова Эльза Юрьевна, аспирантка. Место учебы: Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова. Подразделение: кафедра уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора. E-mail: elyamoscow@bk.ru
Аннотация
Задача: Вопрос оценки доказательств в уголовном процессе является одним из самых значимых в рамках разрешения уголовного дела, в связи с чем исследование данной темы не теряет своей актуальности многие годы. Автор в статье внимательно изучает историю зарождения в России правила свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению для возможного применения некоторых положений Устава уголовного судопроизводства 1864г. в современной законотворческой деятельности.
Модель: В статье анализируется основные этапы эволюции оценки доказательств по внутреннему убеждению в период действия Устава уголовного судопроизводства 1864г., Уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1960г. и Уголовно-процессуального кодекса РФ 2001 г.
Выводы: Автор приходит к выводу, что при принятии современных уголовно-процессуальных законов необходимо тщательно изучать и учитывать исторический правовой опыт нашей страны, в том числе, такие памятники права как Устав уголовного судопроизводства 1864г., в котором заложена основа деятельности справедливого, гуманного и объективного суда.
Оригинальность: Автор подробно рассматривает вопрос оценки доказательств в историческом аспекте, цитируя работы выдающихся юристов России, работавших над вопросом оценки доказательств в разные периоды нашей страны - с конца XIX века и до наших дней.
Ключевые слова: оценка доказательств по внутреннему убеждению, уголовно-
процессуальный кодекс.
EVALUATION OF EVIDENCE TO INTERNAL CERTAINTY IN CRIMINAL PROCEEDINGS OF RUSSIA
Ulyanova Ludmila Timofeyevna, PhD at law. Position: Associate Professor. Place of employment: Moscow state university named after M.V.Lomonosov. Department: criminal procedure, justice and public prosecutor's supervision chair. Antonova Elza Yur'evna, postgraduate student. Place of study: Moscow state university named after M.V.Lomonosov. Department: criminal procedure, justice and public prosecutor's supervision chair. E-mail: elyamoscow@bk.ru
Annotation
Objective: The question of evaluation of evidence in criminal procedure is one of the most important within the
resolution of criminal case, therefore the study of this topic has not lost its relevance for many years. The author of the article closely examines the appearance of free evaluation of evidence to internal certainty in Russia for the possible application of the definite provisions of the Code of Criminal procedure 1864 to today's legislative activities.
Model: The article analyzes the main evolutional stages of the institution of evidence to internal certainty evaluation in accordance with the Code of Criminal procedure 1864, the Code of criminal procedure of the Russian Soviet Federative Socialist Republic 1960 and the Code of the Russian Federation 2001.
Conclusions: Conclusions: The author concludes that adoption of modern criminal procedure laws requires careful study and consideration of the historical legal experience of our country, including such monuments as the Code of Criminal procedure 1864, which laid the basis for action of a just, humane and fair Court.
Originality: The author makes a detailed retrospective analysis of the evidence evaluation question, citing the eminent Russian lawyers who worked on the issue in different historical periods of our country - from the end of 19th century to the present days.
Keywords: evolution of evidence according to internal certainty; codes of criminal procedure.
20 ноября 2014 года исполнилось 150 лет Судебным уставам, над которыми работали отечественные правоведы, тщательно изучали дореформенное законодательство и зарубежный опыт, не перенося его механически в российское законодательство [Виленский, 1991, т.8, с. 68]. И.Я. Фойницкий писал, что «почти ни один процессуальный институт Уставов не может быть признан ни английским, ни французским; на каждом из них легла печать самобытности, каждый из них имеет самостоятельную русскую физиономию, приноровленную к русским нуждам, непонятную без изучения русских условий» [Фойницкий, 1996, т.1, с.44].
Устав уголовного судопроизводства 1864г. (далее-Устав) разрабатывался в период, когда действовал инквизиционный процесс, в рамках которого была сформирована и действовала теория формальных доказательств. К этому моменту уже не существовали зловещие способы получения доказательств. Однако сохранялись правила о совершенных (полных) и несовершенных (неполных), половинных доказательствах. По этой теории совершенность каждого доказательства была определена в законе, который заранее устанавливал степень достоверности каждого доказательства. К совершенному доказательству относилось признание обвиняемым своей вины, которого было достаточно для выполнения обвинительного приговора, несмотря на наличие других доказательств. Совершенным (полным) доказательством считались согласованные показания двух свидетелей - удостоверенное ими обстоятельство считалось установленным с несомненностью.
Показания одного свидетеля считались неполным, недостаточным доказательством для вынесения обвинительного приговора, но достаточным для «оставления под подозрением» обвиняемого. Уголовное дело оставалось нерешенным, а обвиняемый не признавался ни невиновным, ни виновным. Таких приговоров в эпоху сводного законодательства выносилось 87,5 % [Розин, 1916, с.56-57].
В период действия теории формальных доказательств судье не надо было оценивать совокупность
доказательств по внутреннему убеждению, так как закон заранее определял силу каждого доказательства. Критерием оценки доказательства служило наличие или отсутствие «возможности к показанию невиновности подсудимого».
А.Ф. Кони так характеризовал теорию формальных доказательств: «Эта система дает в руки судье готовый результат, где установлены заранее виды и дозы доказательственных средств, необходимых для излечения подсудимого от недуга, называемого преступлением. Задача судьи сводилась к механическому сложению и вычитанию доказательств, вес и взаимная сила которых заранее определена, причем даже и для сомнения есть определенные формальные правила. Время господства системы формальных доказательств может быть названо временем связанности внутреннего убеждения [Кони, 1967, т.4, с.33-69].
Для отмены теории формальных доказательств составители Устава уголовного судопроизводства полагали, что необходимо прежде всего решить вопрос о системе доказательств и критерии их оценки. Поэтому в Основных положениях уголовного судопроизводства, утвержденных Александром II, на основании которых составлялся окончательных проект Устава, было записано:
« 1. Теория доказательств, основанная единственно на их формальности, отменяется, а помещенные в Уставе уголовного судопроизводства правила о силе судебных доказательств должны служить только руководством при определении вины или невиновности подсудимых по внутреннему убеждению судей, основанному на совокупности обстоятельств, обнаруженных при производстве следствия и суда.
Приговор может быть или осуждающий, или оправдывающий подсудимого. Оставление в подозрении не допускается» [Журнал Соединенных департаментов законов и гражданских и духовных дел Государственного Совета, 1862, с.165-170].
Эти положения в дальнейшем нашли закрепление в Уставе уголовного судопроизводства 1864г., который отменил инквизиционный процесс с формальной теорией доказательств и провозгласил свободную оценку по внутреннему убеждению доказательств, не имеющих заранее установленной силы, а также принцип запрета отказа от правосудия.
Оценка доказательств по внутреннему убеждению должна быть свободной, не связанной какими-либо предписаниями закона в оценке доказательств. Судья должен при вынесении обвинительного приговора быть убежден в виновности обвиняемого. Если же остаются неустранимые сомнения в виновности лица, то они толкуются в пользу обвиняемого.
В процессе работы над законом неоднократно поступали предложения о внесении в Устав уголовного судопроизводства правил, облегчающих оценку доказательств по внутреннему убеждению. Изначально речь шла об инструкции под названием «16 параграфов», затем о правилах, которые планировалось включить в виде шести глав и 46 статей в приложение к ст.701 проекта Устава. В окончательной редакции Устава уголовного судопроизводства они не были включены, так как законодатель пришел к выводу, что чем меньше дополнительных правил, влияющих на оценку доказательств, тем более свободен суд. В результате ст.766 Устава содержит следующее правило по оценке доказательств по внутреннему убеждению судей: «Судьи должны определить вину или невиновность по
внутреннему своему убеждению, основанному на обсуждении в совокупности всех обстоятельств дела».
Усилиями отечественных ученых-юристов была разработана теория судебных доказательств русского уголовного процесса, в которой рассматривались многие проблемы доказывания и доказательств [Владимиров, 2000; Викторский, 1912; Познышев, 1916; Слу-чевский, 1913; Фойницкий, 1996]. К их числу относятся вопросы оценки доказательств по внутреннему убеждению.
Устав уголовного судопроизводства к числу принципов оценки доказательств в судебном разбирательстве относит непосредственность, гласность и устность. Непосредственной оценки доказательств в чистом виде в уголовном процессе не существует, писали ученые, так как событие преступления совершается не на глазах судей, а принадлежит прошлому. Поэтому суду необходимо пользоваться тем материалом, который собирают следователи, в том виде в каком он изложен в протоколах. Устность находится в близкой связи с непосредственностью. Только через применение условия устности устраняются посредники между судьей и исследуемым доказательством.
В теории под гласностью разумеют двоякого рода гласность: гласность перед сторонами и перед обществом. Первого рода гласность является неизбежным последствием применения принципа состязательности. Значение гласности второго рода состоит в том, что она содействует развитию в обществе уверенности в правдивости постановления приговора; побуждает судей добросовестно выполнять свои обязанности; дает подсудимому большие гарантии в том, что ему будут даны все средства защиты.
На предварительном следствии гласность отсутствует. Имеются также ограничения гласности в судебном разбирательстве, когда разбирательство дела происходит при закрытых дверях [Случевский, 2008, ч.1, с.61-76].
Исследуя внутренне судейское убеждение, правоведы отмечали, что оно является субъективной уверенностью в существовании обстоятельств уголовного дела. Пытаясь ограничить произвол в оценке доказательств, они утверждали, что внутреннее убеждение не может быть просто субъективным впечатлением судьи, не имеющим каких-либо оснований. Оно должно быть основано на доказательствах, проверенных в суде; оцениваться должны как каждое доказательство по его собственной природе и по связи с делом, так и во всей их совокупности.
Ученые-юристы утверждали, что материальная истина выясняется на основе доказательств, которые свободно оцениваются по внутреннему убеждению [Фойницкий, 1996, т.2, с.216].
Эволюционное развитие уголовного судопроизводства было прервано после Октября 1917г. Некоторое время Устав уголовного судопроизводства действовал и после установления советской власти. Статья 5 (в редакции В.И. Ленина) Декрета «О суде» №1 от 24 ноября 1917г. устанавливала, что «местные суды решают дела именем Российской Республики и руководствуются в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию» [СУ РСФСР, 1917, №4, ст.50].
В ст. 8 Декрета «О суде» №2 от 7 марта 1918г. указывается, что «судопроизводство ... по уголовным де-
лам происходит по правилам Судебных Уставов 1864г. постольку, поскольку таковые не отменены декретами Центрального Исполнительного Комитета Рабочих, Солдатских, Крестьянских и Казачьих депутатов и Совета Народных Комиссаров и не противоречат правосознанию трудящихся классов» [СУ РСФСР, 1918, №26, ст. 402].
Только Положение о народном суде РСФСР от 30 ноября 1918г. в примечании к ст. 22 запретило «ссылки в приговорах и решениях на законы свергнутых правительств».
В последующих декретах «О суде» №3 от 18 июня 1918г., «О суде» №4 1918г., в положениях «О военных революционных трибуналах» от 20 ноября 1919г. и 18 марта 1920г. предусматривалось вынесение приговоров на основании революционного правосознания и революционной совести. Таким образом, после Октября 1917г. суды выносили решения по уголовному делу не по внутреннему убеждению, а на основании правосознания.
А.Я. Вышинский, возражая тем, кто утверждал, что судьи в гражданских и военных судах после Октября 1917г. выносили решения не по внутреннему убеждению, писал: «Во всех случаях, когда в актах говорилось о революционном или социалистическом правосознании, закон имел в виду принцип внутреннего революционного судейского убеждения [Вышинский, 1950, с. 166]. Эти мысли А.Я. Вышинский повторил еще раз, когда выяснял роль правосознания в формировании внутреннего убеждения. Он писал: «Внутреннее убеждение и правосознание судьи, как и всякого человека, неразрывно связано между собой: больше того, первое в известном смысле обусловлено вторым, относясь к нему как частное относится к общему» [Вышинский, 1950, с.181].
Из изложенного этим автором следует, что приговор можно выносить не по внутреннему убеждению, основанному на совокупности, исследованных судом доказательств, а на основе социалистического правосознания, которое обеспечивает советскому судье возможность более гибко, свободно, мудро ориентироваться в сложных обстоятельствах гражданского спора или уголовного преступления и в выборе необходимого в каждом конкретном случае решения в соответствии с действующими законами [Вышинский, 1950, с.182].
По окончании гражданской войны был принят первый УПК РСФСР от 25 мая 1922г., где была выражена свобода суда от каких бы то ни было формальных ограничений при поиске материальной истины [СУ РСФСР, 1922, №20, ст.61]. В УПК РСФСР от 15 февраля 1923г. был провозглашен институт оценки доказательств по внутреннему убеждению в двух статьях. Статья 57 УПК РСФСР предусматривала, что суд не ограничен никакими формальными доказательствами и может по обстоятельствам дела допустить то или иное доказательство. В ст.319 УПК РСФСР определялось, что «суд производит оценку доказательств во всей их совокупности на основании своего убеждения» [СУ РСФСР, 1923, №27, ст. 106].
Эти же положения были выражены в ст.20 и ст.23 общесоюзного законодательства «Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик» от 31 октября 1924г.
На основании вышеизложенного можно утверждать, что принцип свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению, провозглашенный Уставом уго-
ловного судопроизводства 1864г., вновь был закреплен в Законе.
Однако не все процессуалисты в то время были удовлетворены этим принципом и ратовали за «объективизацию» доказательств.
Так, М.М. Гродзинский утверждал, что «систе-ма.свободного убеждения в настоящем виде приводит к тому, что судья лишен каких бы то ни было указаний и оценивает доказательство по совершенно недостаточным основаниям, каковы личный опыт и непосредственное впечатление, полученное от рассмотрения дела» [Гродзинский, 1925, с. 84]. М.М. Гродзинский вообще предлагал отказаться от термина «внутренне убеждение».
Профессор М.С. Строгович, не отрицая самого термина «внутреннее убеждение», считал, что критерий оценки доказательств содержится в качестве доказательства, в их способности и пригодности по обстоятельствам данного конкретного дела устанавливать существенные для дела факты» [Строгович, Советская юстиция, №22, с.5].
Вышеуказанное мнение ученых было подвергнуто критике, потому что нельзя отрицать субъективный фактор в оценке объективно существующих фактов. Качество доказательства существует независимо от сознания познающих его субъектов. Но качество доказательства может быть познано только путем формирования внутреннего убеждения судей. Именно поэтому качество доказательства не может быть критерием оценки доказательств.
А.Я. Вышинский в 1936 году, выступая с докладом в Институте уголовной политики на тему «Проблемы оценки доказательств в советском уголовном процессе», критиковал взгляды М.М. Гродзинского и М.С. Строговича и отмечал, что отказ от внутреннего убеждения как способа оценки доказательств ведет к сужению творческой деятельности судьи, формализует его работу, связывает его волю и деятельность, а также подчеркнул, что такое положение противоречит требованиям эпохи, так как «объективизация доказательств», то есть практически их формализация, не должна навязываться судье [Звягинцев, Орлов, 2001, с.66-67].
После окончания Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. стало обновляться законодательство. В 1958 г. были приняты Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, а в 1960 г. -УПК РСФСР, где в ст.71 говорится: «Суд, прокурор, следователь и лицо, производящее дознание, оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом и социалистическим правосознанием.
Никакие доказательства для суда, прокурора, следователя и лица, производящего дознание, не имеют заранее установленной силы».
Приведенное определение перегружено «подсказками» как надо правильно формировать внутреннее убеждение. Правила всесторонности, полноты и объективности и без того содержались в ст.20 УПК РСФСР 1960 г., а социалистическое правосознание ориентировало судей в первую очередь учитывать интересы государства при вынесении решения. Чем больше дополнительных условий ставятся судьям при оценке доказательств, тем меньше свободы он имеет при формировании внутреннего убеждения.
В 2001 году был принят УПК РФ, который концептуально содержанием, структурой отличается от всех предыдущих уголовно-процессуальных кодексов России.
1. Статья 17 УПК РФ посвящена свободной оценке доказательств и состоит из двух частей:
« 1. Судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.
2. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы».
Формулировка ст.17 УПК РФ вызывает возражения: не следовало в круг субъектов, осуществляющих оценку доказательств по внутреннему убеждению, включать присяжных заседателей, так как они не юристы и к ним предъявляются иные требования, Необходимо было внимательно изучить ст. ст. 801, 803, 804 Устава уголовного судопроизводства 1864г., где приводятся правила оценки доказательств присяжными заседателями. Приведем их содержание:
Статья 801: «В делах, рассматриваемых с участием присяжных заседателей, председатель суда, вручая старшине вопросный лист, объясняет им:
существенные обстоятельства дела и законы, относящиеся к определению свойства рассматриваемого преступления или проступка;
общие юридические основания к суждению о силе доказательств, приведенных в пользу и против подсудимого».
Статья 803: «Общие основания к суждению о слове доказательств объясняются председателем суда не в виде непреложных положений, но лишь в смысле предостережения от всякого увлечения к обвинению или к оправданию подсудимого».
Статья 804: «Председатель суда заключает свое объяснение напоминанием присяжным заседателям, что они должны определить вину или невиновность подсудимого по внутреннему своему убеждению, основанному на обсуждении в совокупности всех обстоятельств дела, и что, в случае осуждения подсудимого, они могут, если найдут достаточные к тому основания, признать его заслуживающим снисхождения».
2. Статья 17 УПК РФ допускает формирование внутреннего убеждения на оценке совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств. Но термин «совокупность» характеризует лишь количественную сторону доказательств, а для формирования внутреннего убеждения этого недостаточно. Неслучайно часть 1 ст.88 УПК РФ требует, чтобы каждое доказательство оценивалось с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для решения уголовного дела. Для того, чтобы добиться качественной характеристики совокупности доказательств, необходимо исследовать их в судебном разбирательстве всесторонне, полно и объективно.
Полагаем, что принцип свободной оценки доказательств должен содержать в себе положения ч.1 ст.17 и ст.88 УПК РФ.
3. Внутреннее убеждение должно формироваться не просто на имеющихся, а на исследованных доказательствах в судебном заседании.
4. Статья 17 УПК РФ предусматривает, что при оценке доказательств по внутреннему убеждению уполномоченные субъекты обязаны руководствоваться зако-
ном и совестью. Эти условия не являются лишними. Они способствуют формированию обоснованного морально выдержанного внутреннего убеждения.
В литературе в настоящее время высказываются мнения о том, что законодатель неправильно исключил указание на правосознание как руководящее условие в оценке доказательств и предлагают восстановить его в ст. 17 УПК РФ [Горевой, 2006, с.4; Семенцо-ва, Белохортов, 2012, с.100]. С этим предложением вряд ли можно согласиться, так как знание закона обеспечивает правильность убеждения при юридической оценке деяния.
Закон является необходимым элементом оценки доказательств и оказывает положительное влияние на формирование внутреннего убеждения. Закон, с одной стороны, определяет понятие, виды доказательств, способы их собирания, проверки, предусматривает условия, порядок и правовые последствия признания доказательств недопустимыми. С другой стороны, Закон предусматривает гарантии оценки доказательств по внутреннему убеждению. К ним относятся: тайна совещания судей (ст.298 УПК РФ); право судьи на особое мнение (ч.5 ст.301 УПК РФ); право государственного обвинителя отказаться от обвинения, если придет к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленное подсудимому обвинение (ч.7 ст.246 УПК РФ).
Закон гарантирует свободное формирование внутреннего убеждения судей при отмене приговора и передаче его на новое судебное разбирательство. Суды апелляционной, кассационной и надзорной инстанций не вправе предрешать вопрос о:
1)доказанности или недоказанности обвинения;
2)достоверности или недостоверности того или иного доказательства;
3) преимуществах одних доказательств перед другими;
4) виде и размере наказания (ч.4 ст.389.19, ч.7 ст. 401.16, ч.3 ст.412.12 УПК РФ).
Закон обеспечивает независимость судей и подчинение их только закону при рассмотрении дела и принятии по нему решений (ч.1 ст.120 Конституции РФ, ст.10 Всеобщей Декларации прав человека от 10 декабря 1948г., ст. 81 УПК РФ, ч.4 ст.1 Закона РФ «О статусе судей в РФ»).
Конституционный Суд РФ в одном из своих решений подчеркнул: «Статья 17 УПК РФ не предоставляет органам предварительного расследования право произвольного решения вопросов об относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств. Закрепленное в ней нормативное предписание направлено на обеспечение условия, провозглашенного в ст.120 Конституции РФ, при осуществлении правосудия исключено какое бы то ни было воздействие на суд, следователя и других лиц, осуществляющих производство по уголовному делу, с целью понуждения их к принятию определенных решений» [Определение Конституционного суда РФ от 18.07.2006г. №289-о. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантП-люс»].
Совесть - нравственная категория. С точки зрения этики, совесть - это субъективное осознание личностью своего долга и ответственность перед обществом; при этом форма этого осознания такова, что она выступает как долг и ответственность человека перед самими собой [Прохоров, 1983, с.1226]. Совесть характеризуется способностью личности осуществлять
нравственный самоконтроль. Совесть как нравственная категория согласуется со справедливостью. Справедливое решение - это решение, вынесенное судьей с соблюдением закона и по совести.
Внутренне убеждение - это субъективная категория, критерий оценки доказательств. Именно по своему внутреннему убеждению уполномоченные субъекты оценивают относимость, допустимость, остоверность каждого доказательства и достаточную совокупность доказательств для вынесения решения. При этом помогает им знание закона и совестливое отношение к своим обязанностям.
В процессе оценки каждого доказательства и всей их совокупности у судей формируется убеждение в установлении обстоятельств уголовного дела. Придя к такому выводу, судья выносит приговор. Таким образом, сформированное в процессе оценки доказательств субъективное убеждение судей находит объективное выражение в приговоре. Законный, обоснованный и справедливый приговор - это приговор, вынесенный с соблюдением Закона, на основе исследованной совокупности доказательств.
Таким образом, Устав уголовного судопроизводства 1864 г., несмотря на то, что его действие было прекращено после Октября 1917 г., имеет важное значение для развития уголовно-процессуального законодательства. В настоящее время уголовный процесс России относится к континентальному типу и сохраняет структуру, присущую смешанному уголовному процессу.
Список литературы:
1. Великая реформа: к 150-летию Судебных уставов: В 2 т. Т. II Устав уголовного судопроизводства / Под ред. Л.В. Головко. М.: Юстицинформ, 2014.
2. Виленский Б.В. Российское законодательство XXX веков. В 9 т. Том 8 «Судебная реформа». М.: Юридическая литература, 1991.
3. Вышинский А.Я. Теория судебных доказательств в Советском праве. 3-е изд. М.: Госюриздат. 1950.
4. Горевой Е.Д. Внутреннее убеждение в оценке доказательств по уголовным делам: Теория, законодательство, правоприменительная практика: автореферат дисс....к.ю.н. М., 2006.
5. Гродзинский М.М. Учение о доказательствах и его эволюция. Харьков: Юридическое издательство Нар-комюста УССР, 1925.
6. Звягинцев А.Г., Орлов Ю. Г. Прокуроры двух эпох: Андрей Вышинский и Роман Руденко. М.: Олма-Пресс, 2001.
7. Кони А.Ф. Нравственные начала в уголовном процессе (Общие черты судебной этики) // Собрание сочинений в 8 т. Т.4. М.: Юридическая литература, 1967.
8. Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство. 3-е изд. Петроград: Право, 1916.
9. Семенцова В.А., Белохортов И.И. Оценка доказательств судом первой инстанции по уголовному делу. М.: Юрлитинформ, 2012.
10. Случевский В.К. Учебник русского уголовного процесса. Часть 1. Судоустройство. М.: Зерцало. 2008.
11. Советский энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова. М.: Московская энциклопедия, 1983. С.1226.
12. Строгович М.С. Основные вопросы оценки доказательств в уголовном процессе // Советская юстиция, №22. 1936.
13. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. В 2т. СПб.: Альфа, 1996.
14. Хайдаров А.А. К вопросу об исследовании доказательств при производстве по делу в особом порядке // Пробелы в российском законодательстве, №4. 2012г. с.133-136.
Literature list:
1. Foynistkiy I.Y. "Course of Criminal Proceedings": 2 Parts. 1996.
2. Gorevoy E.D. Internal certainty in evaluation of evidence in criminal cases: Theory, legislation, law enforcement practices: author's PhD thesis.: M., 2006.
3. Great Reform for the 150th Anniversary of Judicial Regulations: 2 Parts. Part 2 - Regulation of the Criminal Proceedings / Edited by L.V. Golovko. 2014.
4. Grodzinskiy M.M. "Studies of Evidence and Its Evolution". 1925.
5. Koni A.F. "Moral Origins in the Criminal Procedure (Main Features of the Judicial Ethics)": 8 Parts. Part 4. 1967.
6. Rozin N.N. "Criminal Proceedings". 3rd Edition. 1916.
7. Sementsova V.A., Belohortov I.I. Evaluation of evidence by trial court in criminal case. M.: Yurlitinform, 2012.
8. Sluchevskiy V.K. "Manual of the Russian Criminal Process - Part 1: Judiciary". 2008.
9. Soviet Encyclopedic Dictionary/ Edited by A.M. Prohorov. M.: Moscow Encyclopedia, 1983.
10. Strogovich M.S. "Main Questions of Evidence Assessment in the Criminal Process". 1936.
11. Vilenskiy B.V. "Russian Legislation of X-XX Centuries": 9 Parts. Part 8 - "Judicial Reform". 1991.
12. Vyshinskiy A.Y. "Theory of Judicial Substantiation in the Soviet Law". 3rd Edition. 1950.
13. Zvyagintsev A.G., Orlov U.G. "Prosecutors of Two Epochs: Andrey Vyshinskiy and Roman Rudenko". 2001.
