CC BY
1020
opment of inter-elite interactions and leadership development, identify trends in the ruling stratum, formulate general conclusions.
Key words: elite, Rostov scientific elite school, leadership, First and Second All-Russia elito-logical congress, problems of transformation of elites.
Batanina Irina Aleksandrovna, doctor of political sciences, professor, director, head of chair, batanina@mail.ru, Russia, Tula, Tula State University,
Vorontsov Sergei Alekseevich, doctor of jurid. sciences, professor, raven_serg@mail.ru, Russia, Rostov-on-Don, South-Russian Institute of Management of the Russian Academy of National Economy and Public Administration,
Ponedelkov Alexander Vasilyevich, doctor of political sciences, professor, head of chair, ponedelkov@uriu.ranepa.ru, Rostov-on-Don, South-Russian Institute of Management of the Russian Academy of National Economy and Public Administration,
УДК 32.019.51+323.266
ЭВОЛЮЦИЯ ИНФОРМАЦИОННЫХ ВОЙН ОТ ДРЕВНОСТИ К СОВРЕМЕННОСТИ
Л.Ю. Медовкина
Рассмотрены особенности осуществления информационного воздействия на протяжении времени и изменяющиеся технологии информационного воздействия. Акцентировано внимание на том, что информационные войны стали частью военной политики государств. Делаются выводы, что информационные войны в XXI в. приняли более масштабный характер
Ключевые слова: информационная война, информационные технологии, информационное воздействие, СМИ, Великобритания, Грузия, СССР, США, Украина.
На сегодняшний день можно наблюдать интенсивное развитие средств связи, обладающих всеобъемлющим характером и демонстрирующих абсолютно новые результаты, которые ранее были недостижимыми. Стремительно увеличились масштабы информационных потоков, которые простые обыватели получают вне ведения государственной власти.
Информация вышла на качественно новый уровень в том смысле, что совмещает в себе как деструктивное, так и созидательное воздействие, но уже в большей степени, нежели это было в прошлом. С течением времени не так сильно меняется смысл информации, как интенсивно растет ее влияние. Изменились контексты ее использования (к примеру, частное становится общим «достоянием»). Вместе с тем в решении политических вопросов
усилилось значение публичной информации и, как следствие, повысилась регулируемость и публичность сферы действия политики.
Растущее значение информации является историческим фактом, который базируется на идеях информационного общества. Все чаще именно информационное противостояние является продолжением политики государства. Так, существует мнение, что информационные войны пришли к нам только в ХХ в. вместе с наступлением технологической эры. Однако проблемы информационных войн и операций в политическом дискурсе существуют уже длительное время.
Один из первых случаев применения информационно -психологических методов воздействия относится еще к V в. до н. э., когда персидский царь Ксеркс I, пытаясь устрашить эллинов, распространял слухи о гигантских размерах своей армии. Согласно «законам Ману», войска противника следовало поощрять к мятежу, внося раскол в ряды тех, кто к этому склонен. Этим принципом пользовались многие стратеги античности, средневековья и нового времени [1, с. 21-29; с. 50-67].
В XX в. информационные войны стали частью военной политики государств [1, с. 59-78]. В Первую мировую войну в Великобритании было создано так называемое Бюро военной пропаганды (1914 г.), которое позже было переименовано в Управление военной информации. Во Франции при втором отделе генерального штаба министерства обороны был создан отдел Службы военной пропаганды (1915 г.). Оба учреждения занимались распространением пропаганды среди военных и гражданских лиц других государств. В 1917 г. в США была создана психологическая секция при разведслужбе штаба экспедиционных войск. Основными средствами ведения информационной войны в то время были листовки, открытки, газеты; в качестве технических средств русской армией использовались громкоговорители [1, с. 120].
Сразу после Первой мировой войны возрос интерес к этому явлению. Во многих государствах мира стали появляться работы по психологическим методам ведения войны [2, с. 132-133]. Английский исследователь психологической войны П. Г. Уорбертон писал: «В современное время основной задачей в войне является не уничтожение вооруженных сил противника, как это было раньше, а подрыв морального состояния населения вражеской страны в целом до такого уровня, чтобы оно заставило свое правительство пойти на мир. Вооруженное столкновение армий - это лишь одно из средств для достижения этой цели».
Таким образом, теория информационной и психологической войны стала разрабатываться уже во время и после Первой мировой войны. До Второй мировой войны существовала активная пропаганда режимов: в Германии в 1933-1941 гг. - нацистская пропаганда, в СССР - коммунистическая и антикапиталистическая, в США и Великобритании - капиталистическая и антикоммунистическая. Во время войны акценты быстро сдвинулись в сторону антинацистской пропаганды [1, с. 201-214].
Во время Второй мировой войны уже функционировали органы государственной пропаганды [3]. В СССР это были Бюро военно-политической пропаганды и 7-е управление Политического управления (ГлавПУР) РККА. В нацистской Германии работали Министерство народного просвещения и пропаганды и Верховное главнокомандование Вермахта. Свои органы пропаганды существовали в США и Великобритании. В ходе войны применяемые методы психологического воздействия часто имели высокую эффективность. Несмотря на развитие информационных технологий в то время, по-прежнему пропаганда чаще всего осуществлялась в форме листовок и плакатов. Активно применялось также радиовещание на языке противни-ка[4, с. 69-84].
После Второй мировой войны теория психологической войны обогатилась. На фоне противоборства СССР и США во время «холодной войны», а также в локальных войнах, происходивших в это время, информационные войны стали приобретать новые очертания. Так, в 1950 г. в США было создано Управление психологической войны, которое вело активную пропагандистскую кампанию (в том числе при помощи так называемых «агитационных снарядов») во время Корейской войны [5, с. 98-109]. В свою очередь, пропагандистские органы Корейской народной армии и Народно -освободительной армии Китая при поддержке аппарата пропаганды Вооруженных Сил СССР производили масштабное психологическое воздействие на военных Южной Кореи и США, причем более успешное [5, с. 110-131].
Результаты Корейской войны были критически переосмыслены в США, и уже в 1955 г. было принято новое наставление FM-33-5 «Ведение психологической войны», в котором подчеркивалось: «Психологическая война включает мероприятия, при помощи которых передаются идеи и информация для оказания влияния на сознание, чувства и действия противника. Они проводятся командованием в сочетании с боевыми операциями в целях подрыва морального духа противника в соответствии с политикой, провозглашенной руководящими инстанциями» [5, с. 149-151]. Управление психологической войны было переименовано в Управление специальных методов войны, назначение которого обосновал генерал У. Троскел: «Специальные методы войны - это соединение приемов, форм и методов психологической войны с другими средствами, направленными на подрыв противника изнутри. Они расширяют поле боя и превращаются из временно действующего тактического средства ограниченного воздействия в мощное стратегическое оружие, имеющее большие потенциальные возможности» [5, с. 151-152].
Новые наработки органы пропаганды США применяли во время войны во Вьетнаме [4, с. 145-147]. Помимо жестоких чисток американскими войсками вьетнамских деревень и городов, активно использовались технологии внушения страха местному населению и военным, основанные на знаниях о культуре и суевериях вьетнамцев. Информационно -психологическая обработка деморализовала армию противника и предше-
ствовала физическому уничтожению. Во время войны во Вьетнаме были отмечены первые попытки США использовать телевидение в качестве средства распространения пропаганды, принимались меры для создания компьютерных баз данных для накопления и обработки информации и информационной системы PAMIS (Psychological Operations Automated Management Information System) [1, с. 319-331]. Поражение США во Вьетнамской войне способствовало очередному пересмотру тактики и стратегии ведения информационно-психологической войны [2, с. 137-138].
Война в Афганистане 1979-1989 гг. стала еще одной возможностью для США применить свои технологии, однако американские агенты не принимали масштабного участия в войне, а исподтишка спонсировали моджахедов, давая им оружие и натравливая их на советских военных, распространяя вымышленные слухи об их преступлениях против афганских детей. Советская пропаганда в Афганистане была намного «гуманнее» и заключалась в распространении политических анекдотов об оппозиционных лидерах. Основная же тактика советских войск сводилась к материальной поддержке афганцев, предотвращению диверсий и идентификации их локализации. Оказывалась медицинская помощь, практиковалась бесплатная раздача керосина [5, с. 3G1-3G4].
Во время войны в Персидском заливе в 1991 г. в Эр-Рияде коалицией многонациональных сил была создана специальная рабочая группа, которая отвечала за проведение «психологических операций». Особенно эффективными методами ведения войны стали листовки и радиовещание. По итогам войны было признано, что иракская армия была почти полностью деморализована, даже не принимая участия в боях [6].
Со времен войны в Персидском заливе старые методы войны применялись, например, во время конфликта в Югославии. Однако уже тогда стало более заметным использование средств медиа для продвижения точки зрения, выгодной лишь одной стороне, даже если она была несправедлива и противоречила всяким нормам права [7]. Так, нанесение ракетного удара силами НАТО по Белграду, обвинения сербских властей в преступлениях, которые они вынуждены были совершать в силу обстоятельств или не совершали вовсе, преподносились однобоко [8, с. 89-90]. Результатом конфликта стал распад Югославии и выделение Сербского края Косово в качестве самостоятельной единицы, не подчиняющейся Белграду. Несмотря на нарушение всех норм международного права, государства Европы и США настояли на независимости Косова от Сербии без проведения соответствующих процедур.
В современную эпоху политика представляет собой неотъемлемый компонент динамичности процессов в обществе, которые выражаются в быстро меняющейся обстановке, в неясности, непредвиденности и парадоксальности как общественных процессов, так и их исхода. В свою очередь глобализация, широкомасштабная компьютеризация, совершенствование
современных информационных технологий послужили источником процветания информационного противоборства в политике.
Определяющим фактором захвата и сохранения власти становится контроль над потоками информации, результатом чего явилось появление термина «информационная война».
Новые информационные системы и технологии - электронные СМИ, Интернет, мобильная связь, глобальная навигация - еще больше увеличили возможности информационного воздействия во время войны. Это позволяет таким индустриальным государствам, как США и Япония, значительно усилить свое политическое, экономическое и военное преимущество за счет лидерства в сфере информатизации, а также установить глобальный информационный контроль над другими странами мира, тем самым устанавливая свои правила в реальном мире. Этот факт беспокоит менее развитые страны, ведь под угрозой оказывается их самобытность, независимость и суверенность. К таким странам относится и Украина.
В век информационных войн, когда основной задачей любого агрессора является не физическое уничтожение противника, а его перепрограммирование, именно СМИ выступают в качестве оружия массового поражения. Ведь именно создание конкретного материала СМИ чем-то напоминает проектирование средства массового поражения. Количество обломков от каждого слова, от каждого сюжета стараются сделать как можно больше, а радиус поражения - как можно шире. Это означает, что действие этих сообщений имеет цель задеть как можно большее количество элементов и связей между ними в информационной системе, которая находится под влиянием СМИ. Но на пути сообщений, которые рассылаются во всех направлениях, существует значительное препятствие: восприятие сообщения требует совместных понятий и категорий, содержащихся в нем, и получателя этого сообщения. В противном случае сообщение не дойдет до своего адресата, поэтому задачей персонала СМИ является продуцирование таких сообщений, которые как можно шире охватывают уровень своей целевой аудитории.
История информационных войн включает в себя войны, которые завершались, как правило, либо революцией, либо переворотом [9, с. 31]: «холодная война» между странами соцлагеря во главе с СССР и западным блоком, возглавляемым США; «бархатные революции» в странах Восточной Европы в конце 80-х годов; «революция роз» в Грузии (2003 г.); «оранжевая революция» в Украине (2004 г.); попытка «джинсовой» революции в Беларуси (2006 г.); российско-грузинская война (2008 г.); украинский «Ев-ромайдан» (революция достоинства) (2013 -2014 гг.).
Влияние СМИ в обществе быстро заметили США. Помимо использования различных технологий пропаганды на территориях, охваченных войной, военные круги в США стали разрабатывать стратегии манипулирования сознанием через прессу, используя при этом довольно грубые методы: подкуп, шантаж, угрозы, использование различных нематериальных стиму-
лов и т. д. [10, С. 264-273]. Активно подкупались немецкие СМИ, о чем свидетельствует рост признаний в 2014 г. немецких журналистов в том, что ЦРУ прямо указывало, какую информацию следует публиковать, а какую нет.
В 2008 г. во время агрессии Грузии в Южной Осетии была предпринята попытка исказить ситуацию, обвинив в массированных бомбардировках Грузии Россию. Способом поддержания данной управляемой войны стало создание «образа жертвы»: в западных СМИ продвигалась идея, что «большая и кровожадная» Россия напала на «маленькую, но гордую и демократическую» Грузию. Основными информационными агентствами, подвергавшимися критике и обвинениям со стороны российских политиков, стали CNN и BBC, освещавшие ситуацию в Грузии так, как ее освещали в самой Грузии, то есть однобоко и предвзято: Россия выставлялась единственным агрессором, но о событиях в Цхинвали не упоминалось или упоминалось вскользь. США активно подключились к критике России, не участвуя в самом конфликте, но создавая фальсификации, используемые СМИ [11]. Следует отметить, что целью ложной информации, которая подавалась иностранными СМИ, была дискредитация политики России в Закавказье.
Кульминацией информационного противостояния стали события, сопровождавшие протесты на Востоке Украины, крымский кризис и войну на Донбассе 2014 г., продолжающуюся и поныне. С самого начала противостояния западные политики, представители США и ЕС, международные организации (НАТО, ООН, ПАСЕ) и СМИ обрушились с необоснованной критикой на Россию, обвиняя непосредственно Владимира Путина в том, что он вмешивается во внутренние дела Украины.
К одним из первых попыток информационного противостояния на Украине следует отнести события «Оранжевой революции» 2004 года, политической революции, согласно мнения, большинства политологов. Именно благодаря своевременной подаче «нужной» информации значительная часть граждан вышла на улицу с целью смены власти в государстве и как результат революции произошла смена политического режима в государстве.
С новой силой информационное противостояние разыгралось, на территории Украины, начиная с 2013г. В этот период, обычной практикой становится агрессивное навязывание «правды» западными СМИ, создание «образа жертвы», которой выставляется Украина, и критика любых действий России, даже направленных на деэскалацию конфликта [12]. В украинских СМИ, подконтрольных преимущественно олигархам и действующим политикам Украины, в ужасающих масштабах искажаются факты и учащаются нападки в адрес Владимира Путина [13, С. 34-36]. В свою очередь, в российских СМИ подчеркивается «нацистский» и «олигархический» характер нынешней украинской власти, беспредел ультраправых сил, искажение истории и актуальных событий на Украине и в мире.
Характерными орудиями ведения информационной войны в СМИ стали «фейки» и «вбросы» [14, с. 61-78]. Примерами фейков являются заявления о снайперах Виктора Януковича, «самосожжении» людей в Доме Профсоюзов 2 мая 2014 г., об участии Вооруженных сил Российской Федерации на стороне «сепаратистов» в Донецкой и Луганской народных республиках, якобы имеющихся «доказательствах» причастности российских военных к крушению Boeing-777 в Донецкой области или подрыву автобуса с мирными жителями в Волновахе. При этом ни один из фейков, созданных Госдепартаментом США или различными органами на Украине, так и не был подтвержден, а официальные отчеты по расследованию части преступлений не выдерживают критики.
Освещение происходящего на Украине в западных СМИ (в сравнении с российскими) сложно даже назвать однобоким. С одной стороны, западные СМИ используют любые возможности для дискредитации России и ее политики в отношении Украины, с другой - не замечают даже очевидных громких преступлений против прав и свобод человека, считая это «маловажным и несущественным для освещения в прессе» [15].
Информационная война вокруг событий на Украине является одной из самых «кровавых и циничных». Она сопровождается активными действиями США и НАТО по продвижению своей стратегии расширения на восток, санкционной политикой, навязанной Евросоюзу США.
Анализируя изложенное, стоит обратить внимание на то, что основной целью информационной войны в политике является дискредитация политического оппонента, той политической силы, которая, чаще всего, находится у власти в государстве, путем формирования «удобного» общественного мнения. Какое бы государство не вело информационную войну, оно всегда ставит своей целью получить психологическое превосходство над противником. Нам часто приходится говорить о том, как те или иные государства, даже целые державы одерживают победы или терпят сокрушительные поражения. И в том, и в другом случае значительная роль отводится информационной войне.
Правильное ведение информационного противостояния может привести страну к полной победе, а его недооценка обрекает государство на поражение. Достаточно вспомнить советскую пропаганду перед Великой Отечественной войной и чем это обернулось. Современные информационные войны во многом отличаются от информационных войн прошлого. Для ведения современной информационной войны используются любые технологические средства: телевидение, радио, газеты, Интернет и мобильные устройства. Но, даже имея весь этот арсенал, можно проиграть в информационной войне. Для победы главное правильно использовать все, что может нанести имиджевый урон противнику.
Технология информационной войны - это целая наука, цель которой обезоружить противника перед войной, во время войны и после ее окончания. Нужно «правильно» представить образ врага, показать «ужас-
ные» кадры по ТВ, взять «нужные» интервью и вещать об этом в то время, когда большинство людей находится у телевизора.
Сегодня действие информационных законов и закономерностей значительно усилилось. Неоспоримый факт, что информационно -психологическое воздействие на население возросло настолько, что власти могут проводить определенные информационные и даже боевые операции для максимального увеличения сторонников своих идей и уменьшения их противников. Средства массовой информации при этом осветят эти действия таким образом, что общество будет считать их очень точными и совершенными на благо. Очень точно на эту тему высказался Б. Лиделл Гарт: «Сегодняшний противник завтра станет вашим покупателем, а послезавтра - союзником». Это действительно так, потому что информационные средства, которые существуют сегодня, способны убедить любого в чем угодно. Это представляет значительную угрозу для общества, ведь побуждает людей принимать ошибочные решения, которые идут, в свою очередь, на благо противнику.
Можно констатировать, что в XXI в. информационные войны приняли более масштабный характер. Создание «управляемых конфликтов», пришедших на смену прямому вторжению, использование Интернета и СМИ для распространения информации, выгодной США и НАТО, позволили добиваться своих целей быстрее и эффективнее, однако породили некоторое международное напряжение, которое, вполне возможно, выльется в более масштабное военное противостояние.
Итак, информационные войны XXI в. вышли на новый уровень, который позволяет подчинить себе кого-либо, не применяя физическую силу. Теперь главной задачей ставится не нанесение урона живым силам, а расшатывание позиций, на которых построены мировоззрение и взгляды людей, создание дестабилизирующих условий в социуме - это и есть информационная война, в ходе которой стороны ставят в приоритет завладение информационным пространством. Наступление эры информации и новых технологий сказалось на информационном влиянии, которое существует столько, сколько существует человечество, и которое в настоящее время уже обладает характеристиками боевого противоборства. Новые информационные технологии увеличили возможности информационного воздействия стран мира. В таких условиях остро стоит проблема обеспечения информационной безопасности этих стран. Рассмотрев современные информационные войны, необходимо отметить, что влияние СМИ в обществе активно используется США. Помимо технологий пропаганды, военные круги в США разрабатывают стратегии манипулирования сознанием через прессу, применяя при этом довольно грубые методы: подкуп, шантаж, угрозы, использование различных нематериальных стимулов и т. д. Активно подкупаются различные СМИ по всему миру. Характерными орудиями ведения информационной войны в СМИ стали «фейки» и «вбросы». В XXI в. информационные войны приняли более масштабный характер. Какое бы государство не вело информа-
ционную войну, оно всегда ставит своей целью получить психологическое превосходство над противником. Для ведения современной информационной войны используются любые технологические средства: телевидение, радио, газеты, Интернет и мобильные устройства. Но, даже имея весь этот арсенал, можно проиграть в информационной войне. Для победы важно правильно использовать все, что может нанести имиджевый урон противнику.
Список литературы
1. Волковский Н. Л. История информационных войн: т. 1 (с древнейших времен по XIX век) / под ред. И. Петрова. СПб.: Полигон, 2003. 502 с.
2. Фролов Д. Б. Информационная война: эволюция форм, средств и методов // Социология власти. М.: РАНХиГС при Президенте РФ, 2005. № 5. С.121-146.
3. Зульцман Р. Пропаганда как оружие в войне. // Итоги второй мировой войны. М.: Изд-во иностр. лит. 1957. С. 516-545.
4. Гордиенко А. Н. Войны второй половины XX века. Мн.: Современная литература, 1999. 544 с.
5. Колесов Э. Е. Информационная война в военных конфликтах второй половины 20 столетия: исторический аспект. К.: Национал. акад. обороны Украины, 2007. 345 с.
6. Галин Л., Соколов А., Новичков Н. ВВС США в войне в Персидском заливе // Зарубеж. воен. обозрение, 1992. № 9. С. 35-41.
7. Гуськова Е. Ю. Агрессия НАТО 1999 года против Югославии и процесс мирного урегулирования. М.: Индрик, 2013. 312 с.
8. Генерал Милош Ъошан Од агресще до трибунала. Београд: Draslar partner, 2010. 475с.
9. Расторгуев С. П. Информационная война. Проблемы и модели. Экзистенциальная математика: учеб. пособие [для студентов вузов, обучающихся по специальностям в области информационной безопасности]. М.: Гелиос АРВ, 2006. 240с.
10. Власенко И. С., Кирьянов М. В. Информационная война: искажение реальности. М.: ИД «Канцлер», 2011. 196 с.
11. Козырев Г. И. Конструирование «жертвы» как способ создания управляемой конфликтной ситуации // Социолог. исслед. 2009. № 4. 12 с.
12. Smolar P. Ukraine: la victoire idéologique russe // Le Monde, 14.05.2014. [Электронный ресурс]. URL: http ://www. lemonde. fr/idees/article/2014/05/14/ukraine-la-victoire-ideologique-russe_4416530_3232.html (дата обращения: 28.05.2017).
13. Бышок С. О., Кочетков А. В. Евромайдан имени Степана Бандеры: От демократии к диктатуре. М.: Изд-во «Книжный мир»; ФРИГО «Народная дипломатия», 2014. 432 с.
14. Григорьев М. С. Евромайдан. М.: Изд-во «Кучково поле», 2014. 475 с.
15. Кто воюет на стороне украинских силовиков: люди, средства, вооружение // РИА Новости. 01.08.2014. [Электронный ресурс]. URL: http://ria.ru/world/20140801/1018500542.html (дата обращения 15.04.2017).
Медовкина Лина Юрьевна, канд. ист. наук., доц., MedovkinaL@,gmail.com, Украина, Донецк, Донецкий национальный университет.
EVOLUTION OF INFORMATION WARFARE FROM THE ANCIENT TIMES TO THE PRESENT
L.Y. Medovkina
The features of implementation of the information impact over time and changing technologies of information impact have been considered in this article. The attention is focused on the fact that information warfare has become part of the military policy of states. The conclusions drawn are that information warfare in the XXI century have become of more ambitious nature.
Key words: information warfare, information technologies, informational influence, media UK, Georgia, USSR, USA, Ukraine
Medovkina Lina Yuryevna, candidate of historical sciences, docent, Medov-kinaL@,gmail.com, Ukraine, Donetsk, Donetsk National University
УДК 328.36
ПОЛИТИЧЕСКАЯ СУБСИСТЕМА ИСЛАМСКОГО СООБЩЕСТВА В РАМКАХ РОССИЙСКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ: К ПРОБЛЕМЕ СОВМЕСТИМОСТИ И БЕСКОНФЛИКТНОСТИ
Д. Г. Мирзаханов
Анализируются социально-политические характеристики субсистемы исламского сообщества России в контексте её соответствия современной отечественной политической системе. Рассматриваются содержание и уровни взаимоотношений между властью и мусульманским сообществом. Выявлено, что по некоторым вопросам постсоветского отечественного нациостроительства, представители мусульманской уммы имеют собственные представления.
Ключевые слова: российская политическая система, исламская подсистема, политическая идентичность.
В условиях обострения борьбы с международным радикальным исламизмом проблема политизации исламского сообщества в современной России многими политологами, политиками, общественными деятелями, журналистами воспринимается неоднозначно [1]. Главная проблема состоит в том, что по-
