CC BY
39
Латыпов Ф.Р.
ЭТРУССКАЯ НАДПИСЬ ВЫ 899 НА КАМЕННОМ ВКЛАДЫШЕ ПРИДОРОЖНОГО ОБЕЛИСКА: ПРИЗЫВ К УВАЖЕНИЮ И ПОРЯДКУ
Статья посвящена комбинаторно-этимологическому анализу этрусской надписи Ви 899 на каменном табло-вкладыше придорожного обелиска вблизи г. Санта-Маринелла. Основываясь на фоноэволюционной пратюркской гипотезе [14] и учитывая семантические связи рифмующихся криптопар, осуществляется поэтапная идентификация лексем рассматриваемого текста. Констатируется его философско-этическая направленность.
Исследуемая надпись нанесена на обработанное с одной стороны прямоугольное каменное панно, которое вставлялось в нишу стены придорожного обелиска. Эта дорога (позже ставшая Via Aurelia) в том месте, где найдено рассматриваемое панно, находится между городами Чивитавеккья и Санта-Маринелла, в 1700 м от последнего. В центре современной Санта-Маринеллы найден и раскопан этрусский храм Миневры IV в. до н. э., с протяженной, не менее загадочной надписью на алтаре [17]. Содержание этой пространной надписи рассматривалось в наших статьях и книге [1, 2].
Эксклюзивность надписи на придорожной каменной метке состоит в том, что в ней встречаются очень редкие слова и грамматические формы, сужающие до нуля возможности применения комбинаторного метода с использованием позиционно-частотных характеристик, полученных ранее на материалах других распространенных по жанру этрусских текстов.
Нет особых тематических ориентиров, позволивших бы приблизиться к пониманию содержания текста через известные религиозные термины, календарные даты и имена правителей.
В справочном издании Марио Буффа [3] транслитерация текста исследуемой надписи выглядит так:
halusi : cnas : snut(i) parax : pateri : snuti aeex : aslax : snuti stvi : leiermeri : len faneri : uroiii : ueari-n ei : erie : van : mertari : e er. ie r. esi
При первичном рассмотрении изучаемого текста бросаются в глаза следующие обстоятельства:
1. Трижды в конце первых трех строк повторяется слово snuti, а далее в рифму с ним попадают слова leiermeri, ueari, mertari, esi. Также наблюдается какая-то смысловая парность слов, начинающихся на одну и ту же букву (они расположены поочередно в тексте):
parax pateri, aeex aslax, leiermeri len, ureui ueari.
Все это говорит о поэтическом, стихотворном характере рассматриваемой надписи. Как показывает обзор переведенных этрусских текстов, этруски в устном и письменном языке явно тяготели к стихотворному жанру изложения, особенно в многочисленных поговорках и афоризмах (см. [2], §2.10 гл. 2). В контексте сказанного, названное обстоятельство указывает еще на философско-этическую окраску указанного текста.
Кроме этого, такой расклад криптопар, несомненно, указывает еще на то, что сопряженные словоформы связаны между собой скрытыми функционально-целевыми (а возможно, и технологическими) зависимостями и лежат в одной субъективно-смысловой плоскости.
2. Из предыдущих исследований этрусских текстов в рассматриваемой надписи известными для меня в семантическом значении являются такие слова и корни слов, как: cn «поток, течение» (др.тюрк. ogan, где c>g, о -протетич. звук, наросший позже); sn «число, расчет» (см. TLE 2 snuza «математическое»; CIE 5237 s(ne) «посчитав», TLE 1 sntnam «по порядку счета, по очереди»; sans «подсчет»);
ae - корень слова целого семантического гнезда лексем, связанного с усилием или с резким, но дискретным перемещением в пространстве (шаг, скачок, выброс, резкое отделение от чего-либо, кратковременное содействие, помощь); len - покрытые расшитыми льняными скатертями столы триклиния (это слово встречается в надписи на жертвенной тарелке в склепе ([4], стр.75, NRIE. С. 200, Милан, Музей топографии); lei - легко перемешиваемая текучая смесь, гарнир к блюдам, соус, смола ( см. TLE 1: leives «бальзамирующая смола»);
fani- «бренный» (булг. fani «бренный», это слово встечается в тексте пелены Загребской мумии TLE 1); nei - «что (во множ. числе )», ne, ш-«что (в ед. числе)»;
es - «глаз» (в редких случаях используется и в качестве слова «след» (возможно, то, что отслеживается глазами).
3. Многократно повторяющиеся аффиксы слов -ari, -eri являются характерными признаками этрусских прилагательных во множественном числе [5].
Далее для идентификации оставшихся слов текста воспользуемся этимологическими привязками к материалам древнетюркского словаря (ДТС [9]). Излагаемый здесь комбинаторноэтимологический анализ всецело базируется на гипотезе о локальном пратюркском характере этрусского языка [2]. Эта гипотеза в 1988 году получила вещественное подтверждение при исследованиях тела этрусской мумии из Среднего Египта [14].
Рассмотрим оставшиеся неидентифициро-ванные слова текста поочередно.
halusi. В материалах ДТС к этому слову весьма близкими являются: qalisiz «безнебес-ный, полный, абсолютный», qalis «отставание», qalit «подниматься дыбом», а также hal (семит.) «состояние, положение». Если ориентироваться на первый набор древнетюркских слов, то, несомненно, дериватом этой корневой формы qal- является и современное тюркское qalqu «выпячиваться, вздыбиться», qalu «оставаться». Но, некоторые из подобных слов уже были идентифицированы нами в этрусских текстах, например, cal - «оставаться». Кроме этого, начальному h в древнетюркском языке чаще всего соответствует именно h в этрусском языке: ср. этр. huvieun «мертвое тело» ~ др. тюрк. hovito^ «мертвое тело» [2]. Поэтому, выбирая различные варианты этимологической идентификации названого слова, мы останавливаемся на втором варианте - семитском заимствовании в этрусском языке halu «состояние, положение». Окончание -si, наиболее вероятно, говорит о показателе субъекта (как и старолатинская форма анафорического возвратного местоимения *se). В итоге очень многое свидетельствует о том, что названное слово представляет собой начало косвенной речи со значением «[Их (кого-то)] состояние дел, положение».
cnas. Такое окончание -s имеют этрусские качественные прилагательные [5]. Поэтому данное слово, с учетом вышеуказанного корня, можно попытаться интерпретировать в семан-
тическом значении «текучи, изменчивы, переменчивы».
snuti. Здесь snut - глагол 3-го лица множественного числа в настоящем времени [2] «считают». Окончание -i встречается часто у этрусских глаголов и связано с определенными классами модальности субъективно-неопределенного типа. Исходя из этого, рассматриваемое слово можно попытаться отождествить с контекстуальной фразой «как (вообще в обществе) считают» или «считается общепризнанным».
parax pateri. Детерминация семантических признаков этой синтактико-семантической пары потребовала пересмотра большого количества близких по звучанию словоформ и всевозможных терминов во многих тюркских и нетюркских языках, а также особой активизации внимания к выявлению близких к ним по корневым основам референтов в доступных для изучения этрусских текстах.
В материалах по изучению этрусского языка в связи с рассматриваемой криптопарой наше внимание привлекли два примера. В первом речь идет о подрисуночной надписи, выполненной на этрусском бронзовом зеркале, где мифический герой похищает девушку. Надпись выглядит так: parsura. Большинство исследователей уже отождествили это слово с этрусским глаголом настоящего времени, обозначающим какой-то способ похищения.
Если учесть, что завершающая половина слова -sura в северо-западных тюркских языках (исходя из возможных последующих фоноэволюций этого слова) соответствует глаголу «тащить», то первая половина слова может сини-фицировать способ перетаскивания. Такого рода сложносоставные слова (глагольно-глагольные, глагольно-именные и двойные именные) нередко встречаются в этрусских текстах, например: municlet (muni-clet «подъемным сделанный», tesimeitn (tesi-meit-n «опускание трупное ° захоронение») и др. [2].
Как уже нами отмечалось ранее в [2], грамматические формы этрусского языка как одного из самых западных пратюркских языков Средиземноморья демонстрируют характерные древнейшие черты кыпчакской и булгарской диалектных подгрупп тюркских языков. Поэтому наиболее продуктивным, несомненно, является поиск модельных архетипов в материалах этих подгрупп языков и, в частности, в киргизском и казанско-тюркском языках.
Применительно к фенотипу начальной части слова в надписи на зеркале par- в материалах киргизского языка обнаруживаются слова para
«часть, кусок» [6], parak «решето, дробилка», а в казанско-тюркском языке есть родственное им слово parga «часть, образец, чего-либо». Схожий сигнификат имеется и в языке огузской подгруппы - в туркменском: park «отдельный» [7].
Для повышения валидности рассуждений можно рассмотреть еще и ностратические параллели в индоевропейских языках и некоторые архаические заимствования в древнетюркском языке. В частности, др. греч.: pa «весь», para -«отстоящий отдельно», pa-ra-jo «старый» [8]; латинск. part «часть, доля»; др. тюрк. paramantal «по спирали, к совершенству» [9]. Возможно, с последним этимологическим референтом связан и стоящий несколько особняком кулинарный термин в казанско-тюркском языке paramac (круглой формы мясной пирожок), синифицирующий, по-видимому, понятие «сделанный по кругу».
Итак, интегрируя все семантические значения этрусского слова parsura в надписи на зеркале, мы отдаем предпочтение такому переводу: «отделяя, отрывая тащит». Следствием же из такого заключения, в качестве второго логического шага, уже применительно к этрусской надписи на табло придорожного обелиска, становится вывод о том, что первое слово в рифмующейся криптопаре parax - pateri наиболее вероятно связано с семантическими признаками: «дробность», «часть, кусочек чего-то», «отдельный признак с какими-то индивидуальными особенностями».
Корень второго слова в рассматриваемой криптопаре (-pateri) встречается в одной этрусской надписи на тарелке ([2], стр. 66), уже в глагольной императивной форме patna «разбивайся вдребезги!». Тут же приходит на память аналогия в др. тюрк. языке: pat- «звук падающего тяжелого предмета», а в материалах киргизского языка имеется глагол pata- «разбиваться и разлетаться вдребезги»[6].
Таким образом, подводя итог семантикоэтимологическому и комбинаторному анализу первой криптопары изучаемой надписи parax-pateri, наиболее вероятным переводом этой связки мы считаем такие кореферентные перифразы: «способное к дроблению - рано или поздно рассыпается», «различия - как правило, хрупки», «окружающий мир - хрупкий».
aex aslax. Слов, начинающихся на ae, очень много в этрусском языке. Это и aees «друг» («идущий рядом»), и aeumics «помощь, содействие», и aena «продвижение вперед». Аффикс -x говорит о классе существительных, которые образовались или от глаголов, или от прилага-
тельных. В любом случае, корневая основа этого слова более всего связана с действием, усилием.
Отказавшись от идентификации этого слова с возможным *aeac «нога» (по аналогии с др. тюрк. a5aq «нога»), осторожно предположим, что здесь речь идет о каком-то действии с усилием или объекте, связанном с движением и перемещением.
Вторая лексема криптопары aslax имеет сходство с др. тюрк. as - «переходить, пересекаться, вознаграждаться, получать по заслугам». Подбирая различные варианты сочетания этой смысловой пары и учитывая, что это надпись на придорожной каменной метке, наиболее убедительными в контексте философс-ко-сентенциозного содержания двух предыдущих криптопар, завершающихся в тексте утвердительным сигнификатом «считается» (snuti), наиболее вероятными переводами рассматриваемой пары слов нам представляются такие: «(все) усилия (когда-нибудь) пресекаются (становятся напрасными (бессмысленными)-)»,«(все) пути (?) - (когда-нибудь) пересекаются (?)».
stvi. Этрусск. st - «ставить, составлять», -vi - окончание прилагательного.
leiermeri. Разложим это слово на составляющие: lei-erm-eri. Др. тюрк. lev «явства, еда», tori - «затевать, создавать». Предположительный перевод этого слова: «приготовленные яства, сервированные».
ureui. Др. тюрк. ure - «порядок, правило». Ностратическое соответствие в индоевропейских языках order «приказ, порядок».
ueari. Казан.-тюрк. titati «исполнять», др.тюрк. ud - «следовать, присоединяться». van. Др. тюрк. pan «доска для письма» [9]. mertari. Ничего похожего на это слово нет ни в тюркском языках, ни в материалах этрусского письма. Однако очень на это слово похожа итальянская архаическая лексема meritare «быть достойным, удостоиться» [10].
eer. Этрусс. eut - «держать». Аффикс -er близок к окончанию глаголов будущего неопределенного времени - eur [11] и окончанию повелительного наклонения этрусских глаголов.
Подводя итог комбинаторно-этимологическому анализу надписи Bu 899, в качестве первого приближения нам представляется возможным предложить следующий вариант перевода рассматриваемой надписи:
«(Хотя) состояния всех (под небесами) непрерывно меняются - так считают (это общепризнанно),
(Любое) хрупкое (или сыпучее) (рано или поздно, когда-нибудь) разбивается и рассыпается - и это общеизвестно,
(Любые) старания все же когда-либо становятся напрасными (бессмысленными) - и это общеизвестно,
И, более того, все яства, составленные на триклинии, покрытые прекрасными льняными скатертями, - всё же бренны,
И тем не менее, перед теми, кто будет придерживаться законов, изложенных на достойных каменных панно, преклони (опусти) взор, (в знак уважения)».
ВЫВОДЫ
1. Содержание текста табло на придорожном обелиске (Ви 899) говорит о его эстетичес-ко-психологической направленности, можно сказать - философской экзальтированности. Этим изученный текст резко отличается от более поздних практичных и лаконичных латинских надписей [12]. Как уже отмечалось в наших исследованиях, не имея правильных эталонов социально-этнического и государственного развития, этруски упражнялись в создании и формировании морально-этических сентенций и обсуждении принципов построения идеального утопического общества.
2. В надписи на табло отражена одна из основных идей греческой античности taxis «правильное построение, поведение» [13]. В этрусской терминологии это звучит как ureui ueari «следование правильному поведению». Однако как правильно себя вести, каждый из древних народов - греки, римляне, этруски представляли себе по-разному. Для этрусков это было соблюдение правил священного братства rasna [2], означающего наличие определенного уровня культуры и религиозности (согласно 12 этрусским дисциплинами).
3. Так как на каменном придорожном табло звучит призыв к соблюдению этических правил, излагаемых на других подобных этому каменных панно, это обстоятельство указывает на возможное множество подобных надписей вблизи мест пролегания древних этрусских дорог, которые могут быть найдены в будущем.
4. В изученной придорожной надписи интересна синтаксическая форма построения предложения, где важное значение имеют контекст и категории субъективно-неопределенной модальности. Стиль надписи - ненавязчивый, подчеркивается позитив организованности на фоне зыбкости и хаотичности окружающего мира.
Список использованной литературы:
1. Латыпов Ф.Р. Основные группы слов и узловые моменты при анализе и переводе этрусских текстов TLE 1, TLE 2, CIE 4538 и надписи на алтаре из Санта-Маринеллы // Филологический сборник ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова. Казань: Изд. «Фан», 1995. С. 28-35.
2. Латыпов Ф.Р. Исследование древних языков Средиземноморья на основе фоно-эволюционной гипотезы и комбинаторночастотных методов. Уфа: Гилем, 2003. 164 с.
3. Buffa M. Nova raccolta di iscrizioni etrusche. Firenze:Rinascimento del libro. 1935. 360 p.
4. Латыпов Ф.Р. Этруски: синтез практицизма, мистики, философской экзальтации и сентенциозности в повседневной жизни // Ядкяр, 2003. №2. С.72-80.
5. Латыпов Ф.Р. Функционально-семантические и сравнительно-степенные формы пратюркских прилагательных // Тез. докл. междунар. науч. конф.: Научное наследие башкирских ученых-эмигрантов и вопросы современности (вторые Валидовские чтения). Уфа: Изд. Баш. гос. универ. 1995. С. 39-41.
6. Киргизско-русский словарь / Сост. К.К. Юдахин, т. 1,2. Фрунзе: ГРКСЭ, 1985. 480 с.
7. Тукмен дилиниц гысгача диалектогик сезлуги. Ашгабат, 1997.
8. Молчанов А.А., Нерознаков В.П., Шарыпкин С.Я. Памятники древнейшей греческой письменности (введение в микеноло-гию). М.,1988. 192 с.
9. Древнетюркский словарь, Л., 1969. 691 с.
10. Итальянско-русский и русско-итальянский словарь / Т.З. Черданцев, Д.Е. Розенталь, С. Реджо. М.: Рус. яз., 1990. 697 с.
11. Латыпов Ф.Р. Основные формы наклонения, спряжения и неличные формы пратюркского глагола // Тез. докл. междунар. конф., посвящ. па-мяти Заки Валиди. Уфа: Изд. БГУ. 1992. С. 110-111.
12. Федорова Е.В. Введение в латинскую эпиграфику. М.: Изд. МГУ,1982. 256 с.
13. Лосев А.Ф. История античной эстетики: Итоги тысячилетнего развития. Книга II. Харьков: Фолио, М.: ООО «Изд.-во АТС», 2000. 688 с.
14. Латыпов Ф.Р. Загребская мумия - возможный свидетель апофеоза этрусского обряда человеческого жертвоприношения (результаты обследования тела мумии в августе 1988 г. в сопоставлении с пратюркским чтением текста пелены в 1981 г.)// Тез. докл. Междунар. коллоквиума: Этруски в их связи с народами Средиземноморья. Миф. Религия. Искусство. М.: ГМИИ им. А.С. Пушкина, 1990.
15. Латыпов Ф.Р. Морально-этические принципы речевого общения, отраженные в светском стиле этрусского письма // Матер. Российск. научно-практич. конф.: Профессиональное общение. Кемерово: Изд.-во ГУ КГТУ, 2002. С. 188-190.
16. Латыпов Ф.Р. Этрусская надпись TLE 2 из Капуи - выдающийся педагогический трактат и памятник языка пратюркского мира античного Средеземноморья // Ядкар, 1999. №2. С. 93-120.
17. Torelli M. Terza campagna di scavi a punta della Vipera (Santa-Marinella)// Studi Etruschi, 1969. vol. XXXV-MEMK XVII - (serie II).
18. Латыпов Ф.Р. Пратюркские черты этрусского языка в связи с ностратической теорией // Крат. тез. докл. научн. конф.: Древние культуры Евразии и античная цивилизация. Ленинград: Изд. Гос. Эрмитажа, 1983. С. 55-57.
