CC BY
90
ЛИТЕРАТУРА
Гжибовский А. 2001: Зерна добра // Пермские поляки. Пермь, 3-9.
Горюнов Д. 2002: Отец Анджей Гжибовский: «Главное — не количество верующих, а их качество» // Пермский обозреватель. 8 (68). [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http: // www.permoboz.ru/txt.php?n=105.
Капелюш Г. 2004: И поляк, и русский // Поляки Прикамья. Пермь, 4-6.
Тишков В. А. (ред.) 1994: Народы России. Энциклопедия.М.
Старцева Е. Я счастлива, что у меня две родины // Поляки Прикамья. Пермь, 133134.
Старцева М. 2001: Польский культурный центр // Жизнь национальностей. 4, 22.
Туркина Т. 1999: Возрождение храма // Свет Евангелия. Пермь. 4.
Устав Пермского Центра польской культуры 1996 // Межэтнический мир Прикамья: Опыт этнополит. деятельности Адм. Пермской обл. Т. 2. Пермь, 178-182.
THE POLES IN CONTEMPORARY ETHNO-CULTURAL LANDSCAPE OF PERM
A. V. Chernykh
The article deals with the history and present-day characteristics of the Polish diaspora in Perm. Employing statistics data, public pole materials, and verbal history, the author characterizes Polish community of the city. Ethnic boundaries are indefinite, ethnic morale structure is complex and manifold. Besides, the community is characterized by double identity, acculturation and assimilation. Yet, "Polish theme" is favorably presented in Perm and Perm territory.
Key words: Perm Prikamye, multiethnic community, Poles history, sociocultural adaptation, ethnic identity
© 2010
Ю. Н. Гужвенко (Цыряпкина)
ЭТНОСОЦИАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ ВОСТОЧНОГО КАЗАХСТАНА
В 1990-е ГГ.
Статья посвящена новейшей этносоциальной истории Казахстана. Анализируя эт-нополитическую ситуацию, этнодемографическую динамику и развитие этноязыковых процессов в Восточном Казахстане в 1990-е гг., автор делает вывод о том, что изменения этносоциальной структуры региона были связаны с наращиванием модернизационного потенциала казахского населения и повышением его привилегий как титульного этноса и с языковой политикой Казахстана. Изменение статусных позиций русских привело к их недовольству своим правовым и культурным положением, активизировало на первом этапе славянские политические и культурные организации, вызвало миграционную убыль за пределы Казахстана, особенно в первой половине 1990-х гг.
Ключевые слова: Восточный Казахстан, русский этнос, миграция, этносоциальные процессы, языковая политика, национально-культурные организации.
Период 1990-х гг. на постсоветском пространстве стал временем социально-экономических и политических реформ, смены идеологических ориентиров и приоритетов многих государств, в том числе Республики Казахстан. Изменения в общественной и экономической жизни повлияли на этносоциальную структуру населения различных его областей, в том числе промышленного севера.
В 1990-е гг. аналитики относили Восточный Казахстан к Северо-восточной этнодемографической зоне, особенностями которой являлись: средняя плотность населения, высокая урбанизированность, низкий удельный вес казахского этноса, значительное присутствие русских и других этносов, высокая миграционная подвижность, отсутствие естественного прироста (депопуляция населения), низкая рождаемость и высокая смертность. Основная демографическая характеристика данной зоны — потеря населения1.
Зоной притяжения русского этноса на северо-востоке Казахстана в 1990-е гг. являлась Восточно-Казахстанская обл. (ВКО). До 1997 г. в ее пределах существовали свои «север» и «юг». Промышленно развитый север представлял собой территорию, переданную в 1921 г. из РСФСР (современные Шемонаихинский, Глу -боковский, Зыряновский р-ны и г. Риддер), и областной центр Усть-Каменогорск. Большинство населения здесь составляли русские.
По данным переписи 1989 г. в ВКО преобладало русское население — 65,9 % (27,2 % казахов). Преимущественно русскими по этнодемографическому составу были Глубоковский, Шемонаихинский р-ны и большинство населенных пунктов Зыряновского р-на. ВКО; к районам с преобладанием казахов относились Зайсан-ский, Катон-Карагайский, Курчумский, Маркакольский и Тарбагатайский р-ны; смешанное казахское и русское население проживало в Большенарымском, Самарском, Таврическом и Уланском р-нах ВКО2.
В Семипалатинской обл. (СО) на начало 1990-х гг. преобладали казахи (51,9 % по переписи 1989 г.). Казахское население составляло большинство в Абайском, Аксуатском, Аягузском, Жарминском, Маканчинском, Таске скенском, Урджар-ском, Чарском, Чубартауском р-нах. Смешанное казахско-русское/немецкое население проживало в Бескарагайском, Бородулихинском, Жанасемейском и Кок -пектинском р-нах. И только в одном Новошульбинском р-не. СО абсолютное большинство составляли русские; кроме того, здесь проживали немцы3. Русское население СО достигало 36 %. Районы с преобладанием русского или смешанного казахско-русского населения находились возле крупных промышленных городов на севере Восточного Казахстана.
Локализация русского населения на северо-востоке Республики Казахстан определяла специфику развития этносоциальных процессов. В 1990-е гг. популярными в регионе были идеи создание автономии на территории Рудного Алтая. С целью предотвращения угроз сепаратизма был проведен ряд административно-территориальных преобразований. Формально руководство республики преследовало задачи совершенствования системы управления, фактически — реформа 1997 г., упразднив Семипалатинскую обл. и включив ее в состав Восточно-Казахстанской, позволила существенно скорректировать этнический состав региона.
1 Аубакирова 2003, 55.
2 Итоги Всесоюзной переписи 1991, 58-81.
3 Там же, 310-337.
После объединения, по данным переписи 1999 г., этническая структура ВКО выглядела следующим образом: казахи — 48,5 %, русские — 45,4 %4. И хотя Семипалатинский и Восточно-Казахстанский регионы по-прежнему существовали автономно, исчезла административно-территориальная основа для сепаратизма. Требования славянских общественных движений о включении ВКО в состав Российской Федерации или о создании «русской» автономии уже не имели под собой почвы. Усилившаяся в ходе подобных преобразований миграция преимущественно славянского и европейского населения на протяжении 1990-х гг. оказывала большое влияние на этнодемографическую структуру северо-востока Казахстана.
Анализ численности населения ВКО свидетельствует о том, что с начала 1990-х гг. до 2003 г. оно сократилась на 16,4 %. Сокращение населения произошло в основном из-за миграционного оттока и в меньшей степени из-за снижения естественного прироста. В 1999 г. миграционный отток составлял 27,6 тыс. чел. В последующие годы он сокращался и в начале 2000 г. достиг 14,3 тыс. чел.5.
Убыль населения Восточного Казахстана обусловливалась в основном международной миграцией в ходе обмена населением между Восточным Казахстаном и странами СНГ.
В развитии миграционных процессов 1990-х годов можно выделить два этапа: 1991-1994 гг.; 1995 — начало 2000-х гг. Кульминационным был 1994 г., когда отток населения стал реакцией на этнополитические и социально-экономические изменения в казахстанском обществе. В 1990-е гг. основная масса мигрантов была представлена русскими.
Таблица 1
ЭТНИЧЕСКИЙ СОСТАВ МИГРАНТОВ В 1993-2000 ГГ. В ВКО (ЧЕЛОВЕК)*
Год 1993 1995 1996 1997 1998 1999 2000 2001
Всего -20305 -29 443 -21841 -23 406 -18599 -13424 -13424 -14763
в том числе:
русские -12799 -16640 -12 369 -15352 -10542 -6 110 -7272 -7 555
казахи -1 243 -4 630 -3 531 -3 149 -4 273 -3 373 -2662 -3 089
немцы -4 991 -6 707 -5 169 -3 713 -2 947 -2449 -2259 -2 380
украинцы -804 -632 -341 -487 -292 -127 -200 -166
татары -215 -393 -178 -294 -188 -90 -125 -167
белорусы -244 -187 -69 -115 -110 -42 -54 -47
азербайджанцы -21 -5 -16 -16 -5 6 6 -14
узбеки -2 -22 12 -22 0 -10 -5 1
* Составлено по: О миграции населения Восточно-Казахстанской области,
180.
4 Краткие итоги переписи 1999, 103.
5 Статистический пресс-бюллетень 2003, 99.
Отток титульного этноса — казахов — к 2001 г. составил около 3 тыс. человек (табл. 1). Подвижность казахов в рамках внешней миграции была незначительной. Основная часть оборота приходилась на внутриобластное передвижение в направлении село-город, а также на межобластную миграцию. Активность во внутренних переселениях повышалась. Восточный Казахстан занимал второе место в республиканском объеме миграций — соответствующий показатель составлял 12,7 %.
Значительное количество мигрантов было представлено немцами. Их отрицательное миграционное сальдо постепенно снижалось и к 2001 г. достигло 2,38 млн. человек. Немцы выезжали в основном за пределы СНГ. Так, в 2001 г. 89,4 % из выбывших немцев отправились в Германию, 10,1 % — в Россию.
Таким образом, численность населения области ежегодно уменьшалась. Сальдо миграции стабилизировалось лишь в начале 2000-х гг.
Немаловажное значение для изменений этнической структуры Республики Казахстан в целом и ее северо-восточных областей в частности имела начавшаяся в 1990-е гг. государственная программа по возвращению «оралманов» (казахов, проживающих за пределами этнической родины) в Казахстан.
В указе Президента Республики Казахстан о стратегии развития страны до 2030 г. отмечается, что одним из выходов из создавшегося положения — миграционная и естественная убыль населения, которая прослеживается с 1992 г. — должна стать политика содействия репатриации этнических казахов на свою историческую родину6. За пределами Казахстана проживало около 4,1 млн казахов, в том числе в Узбекистане — 1,5 млн, в России — 740 тыс., в Туркменистане — 70 тыс.; в дальнем зарубежье наибольшее число этнических казахов было расселено в КНР — порядка 1,5 млн, в Монголии — 80 тыс., в Афганистане — 30 тыс., и в Турции — 25 тыс.7. Репатриации для Республики Казахстан — явление не новое. Первая волна возвращения на родину приходится на период с 1959 по 1966 г.; это были переселенцы из КНР.
Для проведения государственной политики по возвращению оралманов на историческую родину 8 декабря 1997 г. было образовано Агентство по миграции и демографии с областными управлениями, в компетенцию которых входили: организация переселения, предоставление жилья, работы, различные выплаты, обучение казахскому языку и др. Каждый год правительство устанавливало квоту иммиграции репатриантов из зарубежных стран.
По официальным данным, на 1 октября 2002 г. на территории ВКО проживало 1043 семьи репатриантов, хотя А.С. Уалтаева приводит несколько иную информацию — 1068 семей прибывших оралманов (5017 этнических казахов)8. Возможно, расхождения связаны с тем, что исследовательница представила количество семей оралманов на конец 2002 г., а не к 1 октября этого года.
В основном оралманов размещали в сельской местности, где казахское население преобладало. Из прибывших в Казахстан за период 1991-2002 гг. в малые города и поселки городского типа заселились только 488 оралманов, или 8,9 %.
6 Указ Президента РК от 4 декабря 2001 г. «О дальнейших мерах по реализации Стратегии развития Казахстана до 2030 г.».
7 Иммиграционная политика 2000, 4.
8 Уалтаева 2005, 45.
Основные пункты заселения — города Зайсан, Шар, Аягоз, Шемонаиха и поселки городского типа — Молодежное, Белоусовка9. В Уланском районе разместилось около 23 % семей репатриантов, в Урджарском — 16, в Жарминском районе — 14, Семипалатинске — 10, в Кокпектинском и Зайсанском районах — разместилось по 7 % семей. В Усть-Каменогорске проживало только 5 % семей оралманов. Такое размещение приезжих казахов не случайно: в Уланском, Урджарском, Жарминском, Кокпектинском и Зайсанском районах, а также в Семипалатинске преобладали казахи10. Правительство пыталось разместить оралманов в схожую среду, в привычные условия жизнедеятельности. К тому же пособие, выделяемое государством на приобретение жилья, могло быть достаточным только в малом городке или в сельской местности.
После того как этнические казахи стали возвращаться в Казахстан, выяснилось, что социальные, культурные и образовательные различия между иммигрантами и местным населением настолько велики, что сильно затрудняют социализацию оралманов в казахстанском обществе, особенно в городах11. Согласно Е.В. Тарасовой, для адаптации и социализации оралманов были актуальны следующие проблемы:
1) языковой барьер, особенно для оралманов из Китая, которые не владели современной казахской письменностью на основе кириллицы и, следовательно, не имели возможности обучаться в высших учебных заведениях Республики Казахстан. Они плохо знали русский язык, что затрудняло их социальную адаптацию;
2) сложности, связанные с трудоустройством, из-за низкой конкурентоспособности на рынке труда и отсутствия социальной мобильности. В том отношении положение оралманов схоже с позициями другого сельского населения;
3) нахождение земель, предоставляемых оралманам, в труднодоступных, неудобных местах и в большинстве своем в депрессивных аграрных районах12.
Уровень жизни репатриантов был очень низким, что в первую очередь относилось к выходцам из Монголии. Большинство семей были многодетными и, несмотря на социальные выплаты, жили за чертой бедности. Из всего числа трудоспособных членов семей 90 % составляли безработные. По А. Мусабаеву, основные причины такого положения заключались в плохой информированности репатриантов о своих правах, равнодушном отношении представителей местных исполнительных органов, бюрократических препонах13.
В целом развитие этнодемографической структуры населения в 1990-е гг. характеризовалось изменением этнического состава городов в результате объединения Семипалатинской и Восточно-Казахстанской областей в 1997 г., эмиграцией русскоязычного населения, миграцией сельского населения по направлению село-город, иммиграцией оралманов на территорию Казахстана в целом и Восточного Казахстана в частности.
Другой важный фактор, обусловивший изменение этносоциальной структуры региона, — этноязыковые процессы. На момент распада Советского Союза
9 Там же.
10 Развитие Восточного Казахстана 2003, 24.
11 Акинер 1998, 107.
12 Тарасова 2002, 85.
13 Мусабаев 2006, 42.
и оформления независимости Казахстан был единственным государством в Центральной Азии, где преобладали славянские и европейские этнические группы. По данным переписи населения 1989 г., здесь проживало 37,8 % казахов и 51,9 % русских14. Процессы становления новой государственной идентичности, основанной на самосознании титульного казахского этноса и трансформация межэтнических отношений в республике определяли ситуацию в Казахстане в начале 1990-х гг.
Еще в 1989 г. был принят закон Казахской ССР «О языках в Казахской ССР», по которому казахский язык признавался государственным и получал приоритетное развитие. Однако на момент оформления независимости республики употребление казахского языка не выходило за рамки применения его в бытовой сфере в сельских районах15. Бхавна Дэйв отмечает, что в советский период овладение русским языком у казахов считалось одним из признаков высокой культуры и ци-вилизованности16. В постсоветский период сменились государственные приоритеты: началось сворачивание программ по развитию и преподаванию русского языка и возрождению казахского.
Анализ казахстанской прессы первой половины 1990-х гг. свидетельствует о том, что в обществе на тот момент существовало две важные проблемы — введение делопроизводства на казахском языке и придание русскому языку статуса государственного17. Был объявлен перевод делопроизводства на казахский язык к 1994 г.; твердо сроки не оговаривались — они назывались предположительными. До распада Советского Союза делопроизводство в органах государственного управления проводилось исключительно на русском языке, и за это время выросло целое поколение казахов, не умеющих готовить документы на национальном языке.
Ситуация осложнялась тем, что функции казахского языка ограничивались сферами быта и традиционной культуры. По мере удаления от них коммуникативную функцию выполнял русский язык. Более всего это было характерно для северо-восточных промышленных областей Казахстана. С развитием рыночных отношений ситуация осложнилась. Типичны высказывания респондентов: Гуль-нара, 30 лет, распространяет буклеты о копировальной технике в г. Семипалатинске: «... чтобы тебя услышала многочисленная аудитория, объявление лучше писать на русском, нежели на казахском языке. Казахский язык либо не поймут, либо переведут неправильно»18.
В республике были предприняты меры для расширения сферы применения казахского языка. Среди них — массовое открытие казахских школ, увеличение количества часов на изучение казахского языка, сокращение часов на изучение предметов русского языка и литературы, открытие университетов и введение различных дисциплин и специальностей на казахском языке, создание курсов при государственных предприятиях по изучению государственного языка. Этим же объясняется высокий процент студентов-казахов в 1990-е гг. в высших учебных
14 Итоги всесоюзной переписи 1990, 45; Ethnodemographic situation 2002, 18.
15 Аренов, Калмыков 1995, 4.
16 Dave Bhavna 2007, 2.
17 Даулетова 1992; Ахметова 1992.
18 ПМА. Дильмуратова Г.Б. 1977 г. рожд.
заведениях. Государство стало ориентироваться на подготовку новых, образованных поколений.
Возможность придания статуса государственного русскому языку сразу же была отвергнута: это препятствовало бы развитию казахского языка как государственного и ограничивало сферы его применения.
В одном из интервью Президент РК Нурсултан Назарбаев заявил, что придание статуса государственного казахскому языку — мера необходимая, так как казахский язык в республике нужно «спасать». В то же время Президент подчеркнул, что казахам ни в коем случае нельзя отказываться от знания русского языка, поскольку он приобщил и приобщает их к европейской культуре19. Не менее важно и то обстоятельство, что в Казахстане сохранялось широкое русское коммуникативное пространство и многочисленная русскоязычная аудитория20. Это определяло особенности языковой политики.
В 1997 г. был доработан закон «О языках в Республике Казахстан», основанный на Конституции. В нем подчеркивается, что казахский является языком государственного управления, законодательства и делопроизводства, действующим во всех сферах общественных отношений. Долг каждого гражданина РК — овладеть государственным языком. Закон обязывает создавать организационные, материально-технические условия для свободного и бесплатного овладения государственным языком всеми гражданами РК. Наравне с казахским — языком работы и делопроизводства государственных органов, госорганизаций и т.д. — официально употреблялся и русский язык. Акты государственных органов могли разрабатываться и приниматься как на русском, так и на казахском языке21.
Материалы прессы начала 1990-х гг. свидетельствуют о том, что русских представителей казахскоязычной общественности обвиняли в снобизме и нежелании учить государственный язык. Глубинные интервью, проведенные нами в 2003-2006 гг. в Восточно-Казахстанской области, показали заинтересованность значительной части русского населения в изучении казахского языка. Расширение сферы применения казахского языка поставило вопрос о его преподавании. В стане отсутствовала система эффективного обучения государственному языку неказахского населения — как взрослых, так и детей. Интервьюеры отмечали, что выучить английский или другой иностранный язык было намного легче, потому что существовали качественные методически отработанные пособия, которых не хватает в методике обучения государственному языку. Проблемой оставалась непродуманная система преподавания казахского языка.
Пример. Лариса, 46 лет, жена предпринимателя, г. Усть-Каменогорск: «Я хотела бы, чтобы моя дочь в школе выучила казахский язык, сначала я ее насильно заставляла, потом поняла, что с существующей методикой она и не выучит его никогда. Ребенок прикладывает одинаковые усилия для изучения казахского и английского языков, на английском уже давно говорит, ездила в Лондон, а казахский даже не понимает»22.
Проблема языков в Казахстане превратилась в проблему политическую. Пе-
19 Рудный Алтай 1992, 2.
20 Итоги Всесоюзной переписи 1992, 40, 108.
21 Закон РК «О языках в РК» от 11 июля 1997 г. №151-1.
22 ПМА. Тарникова Л.А. 1960 г. рожд.
ревод делопроизводства на казахский язык послужил поводом для вытеснения из престижных сфер деятельности и структур управления тех, кто не владел казахским языком, а это преимущественно русскоязычное население. На начальном этапе перевода делопроизводства на казахский язык не был разработан учебно-методический комплекс (учебники и словари), необходимый для обучения государственному языку23.
Языковая политика, ориентированная на утверждение приоритетов государственного казахского языка стала основным орудием в деле построения основ государственной независимости. Уже в 1999 г. начало реализовываться решение «Об областной программе функционирования и развития языков». Главная цель этой программы состояла во всемерном развитии государственного языка, расширении сфер его использования, в создании условий для всемерного функционирования и развития других языков24. Реализация данных постановлений обеспечивалась благодаря предоставлению необходимых научно-методических, материально-технических, кадровых ресурсов и расширению сферы функционирования государственного языка в общественной жизни. Например, с 2000 г. в библиотеке им. Абая г. Семипалатинска вводилось обслуживание читателей на казахском языке один раз в неделю. Повысилось количество печатных изданий на государственном языке, постепенно восстанавливалась историко-географическая топонимика. Приоритетным стало увеличение числа школ с обучением на государственном языке.
Вместе с тем программа предусматривала продолжение обучения на немецком, татарском и других языках в местах компактного проживания представителей данных этнических групп, оказание всяческого содействия воскресным школам по обучению национальным языкам. Ответственность за все это легла на руководство областных отделений Малой ассамблеи народов Казахстана и Домов дружбы народов в Усть-Каменогорске и Семипалатинске.
В 1990-е гг. казахский язык стал более активно употребляться в повседневном общении. Все подготовительные мероприятия для расширения сферы применения казахского языка и функционирования его как государственного были проведены, но полного перехода делопроизводства на казахский язык не произошло.
Развитие этнополитической ситуации в Восточном Казахстане в 1990-е гг. определяло изменения в этносоциальной структуре. В статье Б.Г. Аяганова, А.У. Куандыкова и С.З. Баимагамбетова этнополитическая ситуация в Казахстане по состоянию на 1995 г. рассматривалась на основе сравнительного анализа положения дел в стабильных и нестабильных регионах в социальном и этнопо-литическом отношении. Предложенная авторами классификация отражала эт-нополитическую ситуацию в Казахстане и в конце 1990-х — начале 2000-х гг. К социально- и этнополитически-стабильным регионам авторы отнесли — наряду с Атырауской, Мангистауской, Кзыл-Ординской, Тургайской, Жезказганской, Жамбылской, Южно-Казахстанской — и Семипалатинскую область25. Относительно стабильная этнополитическая обстановка в Семипалатинске наблюдалась
23 Моисеев 2002, 70.
24 Об областной программе функционирования и развития языков (Решение Акима Восточно-Казахстанской области от 10 марта 1999 г № 656).
25 Аяганов, Куандыков, Баимагамбетов 1995, 35.
на протяжении 1990-х до начала 2000-х гг., несмотря на возрастание социальной напряженности, вызванное узостью рынка труда, значительным ростом цен на товары и продукты первой необходимости, а также на коммунальные услуги. Уровень активности общественно-политических движений был невысоким, что объяснялось немногочисленностью их социальной базы, аморфностью организационных структур, отсутствием явных лидеров, социальной апатией основной части населения.
Бывшая Семипалатинская область и после объединения с ВКО оставалась спокойным регионом в силу своей аполитичности и преобладания здесь казахского населении. Тогда как в собственно Восточно-Казахстанской области, особенно в Усть-Каменогорске, сохранялась этническая напряженность. Здесь были сильны позиции казачества и общественных славянских организаций. Казаки, объединенные в 1992 г., в Союз казаков Восточного Казахстана, поддерживали сепаратистские настроения на востоке Казахстана в первой половине 1990-х гг.26. Первоначальной задачей казачьих организаций было возрождение обычаев и традиций казачества, поиск и объединение потомков казаков и т.п. Казаки всегда старались действовать вместе с церковью, в частности активно помогали восстанавливать храмы. В то же время часть лидеров Союза казаков не ограничилась культурно-исторической деятельностью.
В ВКО была выпущена брошюра А. Феоктистова «Русские, казахи и Алтай» (1992 г.), где предпринималась попытка доказать, что территория востока Казахстана — истинно русская, казачья. Реакция властных структур была однозначно негативной. В 1993 г. атаманом стал Ф. Черепанов, давший новое название казачьей организации — Верхиртышская казачья община (ВИРКО). Он был депутатом городского маслихата г. Усть-Каменогорска и часто высказывал свои политические взгляды.
В октябре 1994 г. Ф. Черепанов был похищен злоумышленниками с целью получения выкупа. Российское правительство открыто выразило неудовлетворение бездействием казахстанских властей в деле освобождения казачьего ата-мана27. Вскоре он был освобожден. Славянские организации области 4 декабря 1994 г. провели общее собрание. На нем обсуждались вопросы автономии, двойного гражданства, языковой политики государства и др. В целом было выражено недоверие правительству Казахстана. После этого Ф. Черепанов уехал в Россию, сложив с себя полномочия атамана. Таким образом, в декабре 1994 г. завершился «радикальный» период истории ВИРКО, когда казаки многими воспринимались как политическая сила28.
В начале 1990-х гг. этнические интересы русского населения были представлены и другими политическими или политизированными организациями культурного профиля; такими, например, как «Лад», Русская община Рудного Алтая, общество «Славянская культура», которые имели первичные организации в городах, районах, на крупных промышленных предприятиях, в учреждениях областного центра.
26 Алексеенко 2006.
27 Л1ехапётоу 1997, 120.
28 Алексеенко 2006.
Так как и ВИРКО, и общество «Славянская культура» были зарегистрированы как организации общественно-культурные, то политические амбиции их лидеров реализовались в движении «Лад». Именно ее лидеры поднимали вопрос о вхождении ВКО в состав России или ее автономии, в целом защищали права русских. Согласно Э. Хобсбауму, в основе сепаратизма русских в конце 1980-х — начале 1990-х гг. лежала их озабоченность собственной позицией в соперничестве за контролем над государством29.
Деятельность движения «Лад», Русской общины, Союза казаков была наиболее активной в период проведения выборов в Верховный совет и маслиха-ты-собрания. В Усть-Каменогорске большая часть лидеров славянско-казачьего движения была представлена в депутатском корпусе городского маслихата. Однако эксперты отмечают, что с конца 1990-х гг. его влияние начинает ослабевать, в частности, по причине эмиграции в Российскую Федерацию лидеров — Ф. Черепанова, Н. Иванова, А. Шушанникова30.
«Русский вопрос» вновь стал актуальным для Восточного Казахстана в самом конце 1990-х гг. Речь идет о так называемом «усть-каменогорском бунте» или «деле Казимирчука» — инциденте, происшедшем в Усть-Каменогорске 18-19 ноября 1999 г. В. В. Казимирчук считался лидером российского общественно-патриотического объединения «Русь», в котором состояло 2,5 тыс. человек. До сих пор не ясны основные цели и замыслы Казимирчука и его последователей, но, по официальным данным, Казимирчук и его сподвижники планировали поднять восстание в г. Усть-Каменогорске, захватив в первую очередь здания областной администрации и департамента УВД, а затем объявить о создании республики Русская Земля (на территории ВКО). Вечером 18 ноября была назначена встреча представителей общественных организаций. После встречи с представителями казачества «заговорщиков» арестовали.
В конце ноября по всем средствам массовой информации прошло сообщение об аресте в ВКО группы террористов, готовивших вооруженное восстание31. Речь шла о том, что 14 «боевиков» (11 российских граждан, 2 гражданина РК и 1 гражданин Молдавии) пытались захватить областной центр 300-тысячным населением с помощью самодельного оружия32. Все участники этой акции были осуждены и получили срок. В СМИ «бунт Казимирчука» трактовался как попытка поддержать внутриказахстанскую оппозицию33.
Властные структуры ВКО сумели погасить сепаратистские настроения. С этого времени влияние национально-культурных организаций на массы начало ослабевать. В структуре общественного (национально-культурного) движения, представляющего интересы русских (славянских) общин, не было единства. Казачество не представляло собой организационного целого: фактически у ВИР-КО не существовало постоянной связи с Сибирским казачьим войском в Омске и казачьими структурами Казахстана. Не было единства и внутри ВИРКО — как
29 Хобсбаум 1998, 252.
30 Мониторинг этнической и религиозной ситуации в Восточно-Казахстанской области, www. analitik.kz/modules.php?name=News&file=print&sid=65.
31 Русский бунт или провокация? // http: // www.zvezda.ru/1999/12/09/bunt.shtml
32 Русский заговор, // nbp-info.ru/Limonka/184_12_10.htm
33 Казахстанская правда, 1999.
идейного, так и организационного. В движении были представлены политическое и «культурно-обрядовое» течения; некоторые округа (Шемонаихинский, Риддер-ский, Таврический) вели свою линию34. Но, каким бы ни было положение казачества, оно воспринималось защитником интересов русскоязычных жителей и в известной степени выступало сдерживающим фактором для эмиграции.
К концу 1990-х гг. период социального пессимизма в северо-восточных регионах Казахстана завершился. Принципы национальной политики республики, основанные на ряде законодательных актов (Законе о свободе вероисповедания и религиозных объединениях 1992 г., Закон об образовании Ассамблеи народов Казахстана 1995 г., Закон о языках 1997 г.), заложили основы формирования гражданского общества.
Этносоциальная ситуация в регионе стабилизировалась. Ее основными характеристиками стали наращивание модернизационного социально-экономического потенциала Казахстана, внутренняя политика, ориентированная на вероте-пимость, признание казахсткого языка государственным при сохранении на всех уровнях государственной, общественной и культурно-образовательной жизни высокого статуса русского языка и практики сохранения и культурного наследия всех народов Казахстана как части общенационального наследия.
ЛИТЕРАТУРА
Акинер Ш. 1998: Формирование казахского самосознания от племени к национальному государству. Алматы.
Алексеенко А. Н. 2006: Восточно-Казахстанская область: новое казачество. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http: // www.carnegie.ru/ru/pubs/books/volume/36318.htm.
АреновМ., Калмыков С. 1995: Современная языковая ситуация в Республике Казахстан: результаты социологического исследования // Саясат. Политика: информационно-аналитический журнал. 1, 43-52.
Аубакирова Ж. С. 2003: Опыт демографического районирования Казахстана // Этно-демографические процессы в Казахстане и сопредельных территориях: Материалы V международной научно-практической конференции. 20-21 октября 2003. Усть-Каменогорск, 55-59.
Ахметова С. С. 1992: Станем реалистами // Рудный Алтай. 1992. 26 ноября.
Аяганов Б. Г., Куандыков А. У., Баимагамбетов С. З. 1995: Этнополитическая ситуация в Казахстане: региональный опыт // Саясат. Политика: информационно-аналитический журнал. 1, 30-42.
Даулетова Б. А. 1992: Человек знанием языков богат // Рудный Алтай. 1992. 26 ноября.
Иммиграционная политика в Казахстане на примере репатриантов из дальнего зарубежья. 2000. Алматы.
Интервью президента Республики Казахстан об основных направлениях развития государства // Рудный Алтай. 26.11.1992.
Итоги Всесоюзной переписи населения 1989 г. по Казахской ССР. Алма-Ата. 1991.
Итоги Всесоюзной переписи населения 1989 г. Т. 2. Алма-Ата.1992.
«Пугачевский бунт» в Восточном Казахстане // Казахстанская правда. 05.12.1999.
Краткие итоги переписи населения 1999 г. в Республике Казахстан. Алматы. 1999.
34 Алексеенко 2006, http: // www.carnegie.ru/ru/pubs/books/volume/36318.htm.
Закон РК «О языках в РК» от 11 июля 1997 г. №151-1. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http: // www.government.KZ
Моисеев В. А. 2002: О соотношении факторов, влияющих на миграцию русского и русскоязычного населения из Казахстана // Восток — Восток: материалы международного научно-практического семинара. Новосибирск. 19-21 февраля 2002 г., 69-71.
Мониторинг этнической и религиозной ситуации в Восточно-Казахстанской области. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: // www.analitik.kz/modules.php?name=News&fil e=print&sid=65.
Мусабаев А. 2006: Проблема репатриантов и их влияние на этническую структуру населения Казахстана. // Саясат. Политика: информационно-аналитический журнал. 6, 40-44.
О миграции населения Восточно-Казахстанской области // Статистический пресс-бюллетень. № 2. 2002. Усть-Каменогорск.
Развитие Восточного Казахстана (1998-2002). 2003. Усть-Каменогорск.
Русский заговор. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http: // nbp-info.ru/ Limonka/184_12_10.htm.
Русский бунт или провокация? [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http: // www.zvezda.ru/1999/12/09/bunt.shtml
Статистический пресс-бюллетень. №3. 2003. Т. 2. Усть-Каменогорск.
Тарасова Е. В. 2002: Проблемы миграции в Восточном Казахстане // Бюллетень сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. 45, 84-86.
Уалтаева А. С. 2005: Численность оралманов в малых городах и поселках городского типа Восточно-Казахстанской области (1991-2002 годы) // Казахстан-спектр: научный журнал. 2, 45-50.
Указ Президента РК от 4 декабря 2001 г. «О дальнейших мерах по реализации Стратегии развития Казахстана до 2030 г.». [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http: www. goverment.kz
Хобсбаум Э. 1998: Нации и национализм после 1780 г. СПб.
Alexandrov M. 1997: Uneasy alliance : Relations between Russia and Kazakhstan in the Post-Soviet era, 1992-1997. L.
Dave Bhavna. 2007: Kazakhstan: ethnicity, language and power. London and New York.
Ethnodemographic situation in Kazakhstan 2002 // The nationalities Question in Post-Soviet Kazakhstan / Institute of developing economies Japan External Trade Organization, 16-20.
ETHNO-SOCIAL DEVELOPMENT OF EASTERN KAZAKHSTAN
IN THE 1990-s
Yu. I. Guzhvenko (Tsyryapkina)
The article deals with newer ethno-social history of Kazakhstan. Analyzing ethno-political situation, ethno-demographic dynamics, and ethno-linguistic processes in eastern Kazakhstan in the 1990-s, the author comes to the conclusion that ethno-social structure change of the region was due to updating Kazakh population potential, to providing the leading ethnos with greater privileges, and to linguistic policy in Kazakhstan. Legal and cultural change of the Russians status quo brought forth their discontent, which at first added impetus to Slavic political and cultural organizations, and caused migration from Kazakhstan, especially in the early 1990-s.
Key words: Eastern Kazakhstan, Russian ethnos, migration, ethno-social processes, linguistic policy, ethno-cultural organizations.
