CC BY
85
ВОПРОСЫ ИСТОРИИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Этнографические исследования научных обществ Дальнего Востока России (конец XIX — начало XX вв.)
O.A. Масло
История систематического изучения коренных народов Дальнего Востока России берет свое начало с середины XIX в. Пестрый этнографический состав населения русского Дальнего Востока, его богатая история, давние связи с Россией и другими народами региона, несомненно, привлекали внимание ученых Российской академии наук и Императорского Русского географического общества. Экспедиции, организованные на средства этих учреждений и отдельных путешественников, отправлялись в край одна за другой. Здесь работали такие известные ученые-натуралисты, как К.И. Максимович, Р.К. Маак, Л.И. Шренк, К. Дитмар, М.И. Венюков, Н.П. Пржевальский и многие другие, чьи труды по этнографии вошли в золотой фонд мировой науки. Одновременно с этим этнография коренных жителей или, как их называли в царской России, - «инородцев», все больше привлекала внимание многочисленных путешественников, моряков, офицеров, врачей, учителей и служащих учреждений Дальнего Востока.
Большую роль в развертывании этнографических исследований и пропаганде этнографических знаний с конца XIX в. на Дальнем Востоке стали играть местные научные учреждения - научные общества, внесшие значительный вклад в этнографическую науку. Благодаря активной деятельности их членов в конце XIX - начале XX вв. на территории Дальнего Востока были совершены первые крупные этнографические экспедиции по изучению быта, культуры, верований коренных народов. Стоит отметить, что поначалу исследователями была затронута преимущественно этнографическая сторона жизни малочисленных народов и менее всего - экономическая. Между тем, вследствие столкновения коренного населения с русски-
ми, китайцами и экономического обмена с ними, быт «инородцев» был значительно затронут, их потребности расширились, а средства к удовлетворению уменьшились. Материальная эксплуатация коренных жителей Дальнего Востока привела последних к экономическому кризису, а следовательно, и к вымиранию. Во избежание дальнейших негативных тенденций в жизни коренного населения перед научными обществами встала первоочередная задача - сбор материалов для ознакомления с факторами, неблагоприятно отражавшимися на экономической и бытовой жизни малочисленных народов края. Таким образом, этнографические исследования научных обществ имели не только научный, но и прикладной характер - дальневосточные исследователи на основе собранного материала вырабатывали программы для администрации края по управлению и улучшению жизни коренного населения.
Первыми научными обществами Дальнего Востока, организовавшими крупномасш-
Масло Олеся Анатольевна - преподаватель кафедры государственного управления Дальневосточной академии государственной службы (г. Хабаровск)
табные этнографические исследования, стали: Общество изучения Амурского края (г. Владивосток, 1884 г.), Приамурский отдел Императорского Русского географического общества (г. Хабаровск, 1894 г.) и его филиальные отделения в Забайкалье - Читинское и Троицкосавско-Кяхтинское. Наиболее распространенной формой изучения коренных малочисленных народов Дальнего Востока стала организация комплексных экспедиций и небольших экскурсий на территорию проживания того или иного племени. Уже в первые годы деятельности Общества изучения Амурского края им было предпринято несколько крупных экспедиций по изучению коренных народов Приамурья. В 1886 г. общество снарядило первую обширную научную экспедицию в Императорскую Гавань для изучения быта и хозяйства тунгусских племен - орочей - под руководством преподавателя прогимназии, кандидата естественных наук В.П. Маргарито-ва. Наблюдательным исследователем в подробных чертах был изучен быт этого небольшого народа, его основные занятия, язык и т.д. Для музея ОИАК была собрана большая этнографическая коллекция, предметы которой в мельчайших подробностях отражали условия существования и быта орочей. Всего в музей было доставлено 296 номеров различных предметов1. Исследователю удалось также записать сказки и сказания, составить словарь языка орочей в количестве около 400 слов, сделать множество зарисовок с натуры, описать некоторые обряды. Не будучи специалистом-антропологом В.П. Маргаритов собрал ценные краниологические данные о черепах орочей и с помощью антропометрических измерений сумел указать на некоторые особенности их асимметрии2. На основе собранного материала исследователь установил, что все орочи разделяются на территориальные группы, отличающиеся родовым составом, культурными особенностями и говорами3. Таким образом, можно сказать, что В.П. Маргаритов был первым исследователем, давшим полное научное описание материальной и духовной культуры этого народа.
Собранные В.П. Маргаритовым во время экспедиции коллекции в 1892 г. были представлены на выставке Археолого-антрополо-гического и зоологического конгресса в Мос-
кве. Позднее краниологический материал был передан в Антропологический музей Москвы4. Результаты исследований были обобщены в виде монографии, ставшей первым научным описанием вымирающего племени5.
Важное место этнографическим исследованиям отводил Приамурский отдел Императорского русского географического общества (в 1894 г. Общество изучения Амурского края стало его филиальным отделением). Этому направлению во многом способствовал первый председатель отдела - помощник Приамурского генерал-губернатора Н.И. Гродеков* , всячески поддерживавший этнографические исследования аборигенных народов, проживавших на всей территории края. Ужв в первые годы работы распорядительный совет отдела (по настоянию администрации края) поручил некоторым членам общества изучение быта местных «инородцев» в Приморской и Амурской областях: гольдов, гиляков, орочон и других. «Такое исследование признается, помимо чисто научного интереса, крайне необходимым для разрешения предвидимого в недалеком будущем чисто административного вопроса о судьбе теперешних кочевников-инородцев, какая им должна прийти на долю, по мере отвоевания у них недоступной ныне тайги, служащей им родиною, для культурных целей. Ввиду ожидаемого с проведением железной дороги значительно более быстрого заселения края вопрос этот достиг того уровня, при котором нельзя не подумать об его разрешении. Администрация ожидает, что члены совета помогут ей в этом направлении и этим внесут вескую лепту на пользу Приамурского края»6.
Летом 1894 г. состоялась первая крупная этнографическая экспедиция по Уссурийскому краю члена распорядительного комитета ПО ИРГО, чиновника по особым поручениям при генерал-губернаторе П.П. Шим-кевича, с большим пособием от Н.И. Гроде-
* Гродеков Н.И. (1843 - 1913) - русский государственный деятель. В 1893 - 1898 гг. - помощник Приамурского генерал-губернатора, в 1898 - 1902 гг. - Приамурский генерал-губернатор. Явился создателем в 1894 году Хабаровского краеведческого музея, получившего название «Гродековского».
кова. В сопровождении трех нижних чинов П.П. Шимкевич посетил все стойбища бродячих инородцев по долинам бассейнов рек: Селемджи и Зеи, Бурей, Кер-би и Амгуни, а также оба берега Амура от Покровки до Хабаровска, города Айгунь и Мохо и все населенные пункты китайских подданных, живущих на левом берегу Амура, рядом с г. Благовещенском7. Поездка продолжалась более двух месяцев, маршрут превысил 1500 верст.
Помимо административных сведений, оказавших большую пользу для предстоящей Всенародной переписи (1897 г.), П.П. Шимкевичу (по заданию Приамурского отдела) удалось собрать ценные коллекции для Хабаровского музея, состоявшие из костюмов и вещей домашнего обихода туземцев, якутов, нигидальцев, а также шкуры зверей и птиц, обитавших в исследуемых местах8. Незаменимым спутником исследователя был фотоаппарат. П.П. Шимкевич сделал 386 редких этнографических снимков. Наиболее ценными оказались фотоснимки нигидальцев - П.П. Шимкевич оказался первым исследователем, фотодокументально запечатлевшим малочисленный вымирающий народ с берегов Амгуни.
На следующий год любитель-этнограф дважды отправлялся в командировку для изучения гольдов, живущих на реке Тунгуске и один раз в стойбище Чепчики, расположенное недалеко от Хабаровска вниз по Амуру. Свои наблюдения исследователь изложил в целом ряде работ, отражавших быт и культуру «инородцев» Амурского края
Значительный вклад в изучение этнографии народов русского Дальнего Востока внес знаток и исследователь жизни коренных народов, действительный член ОИАК Б.О. Пилсудский. Он собрал ценные коллекции, которые частично передал музею ОИАК. Свои труды, вошедшие в число наиболее ценных исследований по этнографии народов Дальнего Востока, Б.О. Пилсудский публиковал во многих изданиях Владивостока, Хабаровска, Санкт-Петербурга, Кракова и Парижа10.
Ценность для этнографической науки представляют результаты изысканий на побережье Приморья хабаровского учителя С.П. Браиловского. В 1899 г. им были проведены антропометрические исследования нескольких аборигенов, что позволило ему
отделить удегейцев от орочей. Исследователь подробно изучил их быт и промысел и составил словарь их говоров. В 1901 г. работа С.П. Браиловского была удостоена малой золотой медали Русского географического общества. Ценнейшие наблюдения легли в основу многих его трудов по этнографии коренных народов Дальнего Востока11.
Большую работу по изучению малых народов Дальнего Востока в дореволюционный период произвели также члены научных обществ К.Д. Логиновский, И.А. Лопатин, Л.Я. Штернберг и другие. По заданию администрации края ими были изучены и описаны многие племена Приамурья: племена гиляков, орочей, нивхов, айнов, ороков и других, собраны уникальные музейные коллекции, обогатившие не только дальневосточные музеи, но и музеи Европейской России и зарубежья.
Крупным исследователем жизни и быта аборигенных народов Дальнего Востока России в начале XX в. был путешественник и писатель с мировым именем, член многих научных обществ В.К. Арсеньев, внесший неоценимый вклад в копилку этнографической науки. Совершая в 1906, 1907 и 1908 - 1910 гг. свои знаменитые экспедиции в горную страну Сихотэ-Алинь, он собрал ценнейший этнографический материал, дал общее описание условий жизни и хозяйственной деятельности аборигенов Дальнего Востока, записал множество сказок и поверий орочей и удегейцев, описал шаманство и т.д. Результатом Сихотэ-Алинс-ких экспедиций стала ценная этнографическая коллекция и увлекательные художественные произведения, написанные В.К. Арсеньевым по возвращении домой («По Уссурийскому краю», 1921; «Дерсу Узала», 1923; «В горах Сихотэ-Алиня», 1937). За богатые коллекции, пожертвованные на Общероссийскую этнографическую выставку, В.К. Арсеньев получил большую серебряную медаль, а Русское географическое общество (за экспедиционную деятельность) наградило его малой серебряной медалью.
Неоценимый вклад в исследование истории и жизни коренного населения дальневосточного региона внесли также ученые-краеведы Забайкалья. Достаточно отметить антропологические исследования правителя дел Троицкосавско-Кяхтинского отделения ПО ИРГО Ю.Д. Талько-Грынцевича. На протя-
жении нескольких лет он, основываясь на материалах, добытых им во время археологических исследований и этнографических экскурсий в места проживания коренного населения, осуществил антропологические исследования местных коренных жителей. Им было произведено более 500 измерений живых людей, а также около 90 измерений древних человеческих останков12. Результатом проделанной работы стал сравнительно-антропологический очерк «Древние аборигены Забайкалья в сравнении с современными инородцами». В работе автором была представлена сводка данных, касающихся древнего и современного инородческого населения и сделаны выводы о том, что современные коренные жители Забайкалья имеют прямую родственную связь с древними обитателями Монголии и Забайкалья13. Богатый материал по антропологии, этнографии и археологии содержат другие работы Ю.Д. Талько-Грынцевича: «Народы Центральной Азии: монголо-хал-хасцы, буряты и тунгусы», «Древние обитатели Центральной Азии», «О Суджинс-ком доисторическом кладбище в Ильмовой пади», «К антропологии Казанских татар» и другие. Среди работ по этнографии народов Забайкалья стоит отметить также труды Ш.Л. Базарова «Двести загадок агинских бурят», С.Г. Рыбакова «К характеристике семейного быта у крещеных инородцев Цонгольской инородной управы (Усть-Киран)», Н.М. Добромыслова «Заметки по этнографии баргузинских оро-чен» и т.д. Ценность этих и многих других изысканий очень велика: в своих работах исследователи с огорчением отмечали, что с проникновением цивилизации на обширные сибирские и дальневосточные территории постепенно исчезает самобытность коренного населения, их культура, обычаи, и процесс этот необратим. «Нельзя не считать данных... сведений, - отмечалось в годовом отчете о деятельности Тро-ицкосавско-Кяхтинского отделения ПО ИРГО за 1896 г., - о этнографических и экономических особенностях местного населения ценными ввиду ожидаемых перемен в самых существенных условиях жизни Забайкалья с устройством железного пути, когда под наплывом чуждых элементов бытовой склад во многих отношениях первобытного инородческого населения Забайкалья скоро изменится и станет пред-
метом истории»14.
В целом, за более чем тридцатилетний период деятельности дальневосточных научных обществ (с середины 80-х гг. XIX в. до 1917 г.) было дано научное описание около 30 народностей Дальнего Востока. Своими этнографическими трудами и коллекциями научные общества заложили основу источниковедческого материала о коренных народах Приамурья и Забайкалья, создали яркую картину, воссоздающую их жизнь и устройство. В общих чертах были изучены происхождение, этническая принадлежность, быт, язык, верования, культура этих народов. Характерной чертой проведенных обществами исследований явилось стремление не только накопить знания о неизвестных народностях Дальнего Востока, но и пропагандировать их среди российской и мировой общественности, воспитывая этническую толерантность к этим народностям.
Основной формой ознакомления широких масс с этнографией аборигенных народов Дальнего Востока была демонстрация этнографических коллекций. С 1885 г. из разных уголков дальневосточного региона в Общество изучения Амурского края стали поступать коллекции по этнографии народов Дальнего Востока России, тем самым были заложены основы для создания первого на Дальнем Востоке краеведческого музея. Наиболее уникальными, в своем роде, стали коллекции, пожертвованные в музей частными лицами и организациями. Среди них: коллекция из быта чукчей, собранная в 1886 г. военным судном «Крейсер», коллекция из быта алеутов, собранная в том же году судном «Джигит», коллекция по этнографии чукчей, пожертвованная генералом П.Ф. Унтербергером в 1892 г., коллекция из быта орочей, подаренная музею в том же году исследователем H.A. Пальчевским, этнографическая коллекция по быту чукчей, любезно предоставленная Н.Л. Гондатти в 1897 г. и т.п. Эти уникальные коллекции отражали многие стороны быта и культуры малых народов: предметы рыболовства, охоты и зверобойного промысла, домашний быт, искусство, первобытные верования.
Все коллекции в этнографическом отделе музея к концу XIX в. были систематизированы и представлены всеми малыми народами Дальнего Востока: коряками, тунгусами, ороченами, манеграми, кили или чили,
олочами или мангутами, лабунками, бира-рами, нигидальцами, самогирцами, гольдами, гиляками, орочами, ороками, айнами, камчадалами, чукчами, алеутами, якутами, даурами, солонами, бурятами, монголами, маньчжурами, китайцами и корейцами15 . Такой пестрый этнический состав коренного населения русского Дальнего Востока первоначально был представлен исключительно в этнографическом отделе музея Общества изучения Амурского края в г. Владивостоке.
Хабаровский музей, основанный, главным образом, на частные пожертвования, также имел богатый этнографический отдел, который постоянно пополнялся этнографическими коллекциями. Если через год после своего основания (1895 г.) этнографический отдел музея насчитывал 846 номеров16, то к 1902 г. в отделе уже содержалось более 1300 предметов, «могущих удовлетворять требования, предъявляемые к научному материалу»17. В письме к вице-председателю Императорского Русского географического общества П.П. Семенову Н.И. Гро-деков так отзывался о Хабаровском музее: «Учреждение это приобрело такую популярность в крае, что пожертвования постоянно приливают в него в большом количестве. Из музеев, учрежденных по берегам Тихого океана, Хабаровский музей после Токийского и Бангкокского можно поставить на первом плане»18.
В 1913 г. музей под начальством своего директора В.К. Арсеньева устроил несколько оригинальных экспозиций на выставке Приамурского края, о которой с похвалой отозвался гость Хабаровска, знаменитый норвежский ученый Ф. Нансен: «История и этнография страны были представлены наглядно; словом, здесь есть чему поучиться под руководством знающего чичероне, каким явился знаток этих краев и бывалый путешественник капитан В. Арсеньев... Посетил я и городской музей, где капитан Арсеньев указал мне много интересных предметов, рисующих быт различных здешних туземцев, которых капитан основательно
1 ч
изучил во время своих поездок» .
Большой популярностью у посетителей пользовались этнографические собрания Кяхтинского и Читинского музеев. В них был накоплен огромный историко-этногра-фический материал, представлявший материальную и духовную культуру почти всех
коренных народов Забайкалья. Особенно уникальную коллекцию предметов буддийского культа, размещенную в здании дацана (храма), выстроенного в саду имени Жуковского в 1898 - 1899 гг. экспонировал Читинский областной музей. Из Тибета, Китая и Монголии для дацана было выписано много уникальных и редких предметов. Среди них: богослужебные книги на тибетском языке и лекарства тибетской медицины. Сгоревший в 1913 г. дацан был богатейшим хранилищем по буддийскому культу не только в России, но и за границей20.
Этнографические работы научных обществ Дальнего Востока приобрели большую известность не только в России, но и далеко за ее пределами. В дальневосточные музеи на этнографические экспонаты поступали запросы из научных центров России, Франции, Италии, Польши. Большая работа, проделанная членами научных обществ Дальнего Востока России по изучению многочисленных малых народов Приамурья и Забайкалья и создание уникальных этнографических коллекций позволили им принять участие во Всемирной Парижской выставке (1900 г.) и представить свои редкие экспонаты. Так, представленные в Париже музеем Общества изучения Амурского края коллекции из жизни и быта племен орочей, чукчей, нивхов и айнов были признаны уникальными, музей был удостоен двух медалей.
Для популяризации этнографических знаний, помимо организации музейных экспозиций, научными обществами Дальнего Востока России широко проводилась лекционная деятельность, а также публикация в краевых и областных изданиях статей о проделанной этнографами работе. Большой интерес представляет сообщение исследователя Г.А. Савримовича о жителях Крайнего Севера, сделанное им на общем собрании ПО ИРГО в 1894 г. Автор доклада указал на нелегкую жизнь малочисленных народов: «Жизненная потребность инородцев доведена до ттнтшта, и потому тем печальнее является то обстоятельство, что за приобретение самых необходимых и насущных предметов их незатейливого существования и промысла они отдают нередко полностью свою дорогую добычу, оставаясь, кроме того, в долгах оседающим среди них торговцам. Печальное положение быта ино-
родцев давно известно правительству и последнее создавало ряд мер к упорядочению их жизни...»21. Так, генерал-губернатор Приамурского края Н.И. Гродеков как человек сочувственно относился к бедственному положению коренного населения и как администратор понимал, что эффективно громадным краем можно управлять только тогда, когда достаточно знаешь вековые традиции и обычаи коренных народов. Поэтому он придерживался политики лояльного отношения к ним со стороны администрации края.
Этнография была увлечением и другого администратора - Н.Л. Гондатти. Вернувшись в 1897 г. с Чукотки, где он состоял в качестве начальника округа, он привез огромную естественно-историческую коллекцию, дающую полное представление о природе Крайнего Севера, Восточной Азии, о коренном населении, его одежде, быте, промысле и т.д. Н.Л. Гондатти выступил с публичным докладом, два дня рассказывая хабаровской публике о северном народе - чукчах, о его обычаях и верованиях, о собранной коллекции, часть которой предназначалась для Хабаровского музея. В 1898 г. Н.Л. Гондатти была присуждена большая золотая медаль Русского географического общества по отделению этнографии «за труды, понесенные им во время его пребывания среди чукчей и за обширные исследования Анадырской округи»22.
Начало XX в. знаменовалось для Дальнего Востока событиями большой важности. Русско-японская война создала непосредственную угрозу южной части русского Дальнего Востока, первая русская революция резко отразилась на всех сферах жизни русского общества. Для выработки «Нового устава об управлении инородцами» правительство вело деятельную переписку с местными чиновниками и канцелярией Приамурского генерал-губернатора. Научные общества и здесь оказали большую помощь в сборах материалов и разработке проектов правил управления аборигенными народами Дальнего Востока. Доклады этнографического характера, которые были прочитаны членами научных обществ в это время, носили не столько научный, сколько прикладной характер. На заседаниях научных обществ все чаще стали раздаваться требования о необходимости изменения управления малыми народами Дальнего Востока. В Об-
ществе изучения Амурского края, например, были зачитаны доклады: Ф.Л. Вильчинско-го «Об урегулировании отношений между народностями, входящими в состав России», Б.О. Пилсудского «Об инородцах о. Сахалина и о. Хоккайдо», К.Л. Логиновского «О положении инородцев Амурского края и об улучшении их быта»23. Начались исследования положения и быта корейского и китайского населения Дальнего Востока. Наиболее интересными докладами по этим вопросам были доклады врачей Н.В. Кирилова, A.A. Волькенштейна и Фоменко.
Актуальные и злободневные вопросы ставили перед широкой общественностью и правительством другие деятельные члены научных обществ. Сообщение штабс-капита-на В.К. Арсеньева, проходившее в присутствии генерал-губернатора Приамурского края П.Ф. Унтербергера, произвело впечатление на многих слушателей. Докладчик поведал о результатах своей экспедиции по склонам Сихотэ-Алинского хребта и верхней части бассейна р. Имана (1907 г.). В.К. Арсеньев рассказал публике, что большая часть этой территории заселена китайцами. «Русские селения только кое-где вкраплены здесь, и китайцы управляются собственными законами и властями. В больших размерах они занимаются хищнической охотой, рыболовством, земледелием, причем весьма эксплуатируют аборигенов страны орочей»24. Свое обширное сообщение докладчик закончил словами о необходимости принять все меры к тому, чтобы в малоизвестный богатый край хлынули новые волны русской колонизации, укрепив тем самым за Россией эту территорию. В 1908 г. с докладом выступил член ОПАК Ф.Ф. Сомов «Об экономическом положении инородцев Петропавловского, Гижигского и Охотского уездов», в котором показал тяжесть сборов ясака с малых народов, неудовлетворительность в снабжении продовольствием и снаряжением охотников и рыбаков крайнего северо-востока Азии25. Тогда же на рассмотрение администрации Б.О. Пилсудский представил «Проект правил об устройстве управления айнов о. Сахалина с краткими объяснениями по отдельным пунктам»26. В «Проекте правил» Б.О. Пилсудский отводил значительное место вопросам управления, медицинского обслуживания и обучения этого коренного населения. Ученый рекомендовал ста-
вить во главе стойбищ инородческого начальника, который должен был знать обычаи, язык айнов, проводить среди них перепись.
Крупномасштабную перепись аборигенов Амурского края по заданию администрации в 1906 г. произвел сотрудник ОИАК К.Д. Логиновский. По данным его исследований, в Амурском крае и на о. Сахалине на момент его изысканий числилось всего около 14625 коренных жителей из числа орочей, гольдов, ольчей, гиляков, нигидальцев, самаги-ров, тунгусов и других племен27. Немногочисленные племена, такие как омоки, шелаги, кингиени, анаулы, ранее проживавшие в Уссурийском крае, этнографом обнаружены не были - с началом русской колонизации они исчезли с лица земли. Для предупреждения от вымирания оставшихся племен и улучшения их быта К.Д. Логиновский предлагал администрации конкретные практические меры. Наиболее важными, по его мнению, были следующие мероприятия: запрещение миссионерской деятельности, устранение административно-полицейской опеки над инородцами, организация постоянных школ, устройство больниц с аптеками, приютов и другие пункты 28.
Взгляды В.К. Арсеньева, Ф.Ф. Сомова, Б.О. Пилсудского и К.Д. Логиновского разделяли многие прогрессивные этнографы-исследователи того времени: H.A. Пальчевс-кий, И.А. Лопатин, А.П. Сильницкий и др. В своих работах они призывали администрацию помочь коренным жителям, взамен правительство «... могло бы в будущем получить из них знатоков и охранителей громадного горно-лесного богатства»20.
Таким образом, с конца XIX в. на территории русского Дальнего Востока силами местной прогрессивной интеллигенции начались крупномасштабные этнографические исследования. Были изучены и подробно описаны почти все народности, населявшие территорию Дальнего Востока от Байкала до Тихого океана, собраны статистические сведения, составлены карты проживания того или иного народа. Многие работы дореволюционных этнографов, членов научных обществ Дальнего Востока России вошли в золотой фонд этнографической литературы мира, многие из них и сегодня служат главным источником по изучению того или иного народа. Практические рекомендации по
управлению коренными жителями Приамурского генерал-губернаторства, выработанные членами научных обществ, способствовали выработке новых правил по их управлению и обустройству.
Литература и источники:
1. Хроника // Владивосток. - 1886. - 31 августа.
2. Шульгина, Т.С. Русские исследователи культуры и быта малых народов Амура и Сахалина (конец XIX - начало XX вв.)/ Т.С. Шульгина. - Владивосток, 1989. - С. 59.
3. Народы Дальнего Востока СССР в XVII - XX вв.: Историко-этнографические очерки / Отв. ред. И.С. Гурвич. - М., 1985. - С. 76.
4. Отчет Общества изучения Амурского края за 1891 г. - Владивосток, 1895. - С. 7.
5. Маргаритов, В.П. Об орочах Императорской Гавани / В.П. Маргаритов. - СПб., 1888.
6. АРГО (Архив Русского географического общества). - Ф. 1-1894. - Оп. 1.- Д. 10.-Л. 10.
7. Хроника II Приамурские ведомости. - 1895. - 8 янв.
8. Там же.
9. Шимкевич, П.П. Инородцы Амурского края / ПЛ. Шимкевич // Приамурские ведомости. - 1894. - 10 апр.; его же. Орочоны Забайкалья и их охота // Там же. - 1894. -12,19 июня. Приложение; Его же. Современное состояние инородцев Амурской области и бассейна Амгуни // Там же - 1895. - 12 марта. Приложение; Его же. Материалы для изучения шаманства у гольдов // Записки Приамурского отдела ИРГО. Т. I, вып. II. - Хабаровск, 1896. - С. 1 -133.
10. См., например: Пилсудский, Б. Ну ж ды и потребности сахалинских гиляков / Б. Пилсудский II Записки Приамурского отдела ИРГО. Т. IV, вып. IV. - Хабаровск, 1898. - С. 1 - 38; его же. Краткий очерк экономического быта айнов на о. Сахалине II Записки Общества изучения Амурского края. Т. X. - Владивосток, 1907. - С. 89 -116; его же. Некоторые сведения об отдельных айнских стойбищах на о. Сахалине // Записки Общества изучения Амурского края. Т. X. - Владивосток, 1907. - С. 117 - 140 и др.
11. Браиловский, С.Н. Инородческое на-
селение Татарского пролива: Из впечатлений по переписи / С.Н. Браиловский // Приамурские ведомости. - 1897. - 24 авг; его же. Тазы или удихэ: Опыт этнографического исследования // Живая старина. Вып. 2. - СПб., 1901.
12. Протокол обыкновенного общего собрания Троицкосавско-Кяхтинского отделения ПО ИРГО №5. Заседания 28 сентября 1895 г. - Иркутск, 1895. -С. 6- 7.
13. АРГО. - Ф. 1-1894. - Оп. 1.- Д. 10.-33 об.
14. Отчет о деятельности Троицкосавско-Кяхтинского отделения Приамурского отдела ИРГО за 1896 г. - Иркутск, 1897. -С. 5.
15. Отчет Общества изучения Амурского края за 1895 г. - Владивосток, 1897. - С. 9.
16. Отчет о деятельности Приамурского отдела ИРГО за 1894 - 1895 гг. - Хабаровск, 1897.- С. 13.
17. АРГО. - Ф. 1-1893. - Оп. 1. - Д. 10. - Л. 108.
18. Там же. - Л. 82.
19. Востриков, Л. И привести в известность край... Из истории Приамурского (Хабаровского) филиала Географического об-
щества Союза ССР. / Л.И. Востриков. - Хабаровск, 1989. - С. 40.
20. Обзор деятельности Забайкальского отдела РГО и Краевого музея им. А.К. Кузнецова за 30 лет. 1894 - 1924. - С. 40.
21. ГАХК. - Ф. И-2. - Оп. 1.-Д. 2А. - Л.
11.
22. Востриков, Л. Указ. соч. - С. 59.
23. Отчет Общества изучения Амурского края за 1904 - 1905 гг. - Владивосток,
1905. -С. 4- 5.
24. Отчет Приамурского отдела ИРГО за 1907 год (с 1 декабря 1906 г. по 1 декабря 1907 г.) // Записки Приамурского отдела ИРГО. - Т. VII, вып. I. - Хабаровск, 1908. -С. 2.
25. Отчет Общества изучения Амурского края за 1908 год. - Владивосток, 1910. -С. 1.
26. Шульгина, Т.С. Указ. соч. - С. 138 -139.
27. Логиновский, К.Д. О положении инородцев Амурского края и об улучшении их быта / К.Д. Логиновский. - Владивосток,
1906. - С. 8.
28. Там же.
29. Шульгина, Т.С. Указ. соч. - С. 88.
