Этнодифференцирующие элементы современного культурного ландшафта р. Бикин Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

УДК 39+913

DOI 10.24412/2658-5960-2021-32-33-49

Юрий Викторович Латушко1

latushko@ihaefe.ru

Никита Леонидович Свистов1

svistov_n.l@bk.ru

Арина Вадимовна Левченко1

arina_levchenko_25@mail.ru

ЭТНОДИФФЕРЕНЦИРУЮЩИЕ ЭЛЕМЕНТЫ СОВРЕМЕННОГО КУЛЬТУРНОГО ЛАНДШАФТА р. БИКИН

В настоящей статье речь идёт о наиболее наглядных и значимых элементах культурного пространства р. Бикин, которая издревле была местом обитания небольшого таёжного народа —удэгейцев. В августе 2020 г. силами лаборатории антропологии Северной Пасифики Института истории, археологии и этнографии ДВО РАН проводилась экспедиция в с. Красный Яр Приморского края и его окрестностях. Роль р. Бикин в жизни коренного населения трудно переоценить. Пространство горно-таёжной реки формирует не только физическую геометрию, но и символическую топологию «локального человека». С этим же связаны зримые маркеры удэгейской этнокульту-ры, которая несёт в себе черты многих других культур: и близких тунгусо-маньчжурских, и китайской, но в первую очередь —российской. Однако за общими чертами отчётливо проступает своеобразие местной адаптации: характерными элементами культурного ландшафта здесь оказываются средства преодоления физического пространства — традиционные лодки — и символические результаты его осмысления — предметы декоративно-прикладного искусства. В отношении первого стоит сказать, что на Бикине сохраняются такие формы, которые уже редко встречаются в других пределах бассейна р. Амур, сами же местные жители по конструктивным и дизайнерским особенностям лодки легко определяют как минимум место изготовления, а нередко и мастера, который её делал. Это же свойство справедливо для большинства изделий местного художественного ре-с^ месла, которое отнюдь не статично, а подвижно и подвержено влияниям

со

е современного мира. Причины того, как именно и почему данные элементы, изменяясь, тем не менее, сохраняют каркас культурного ландшафта, и рас-

< смотрены в данной статье.

g Ключевые слова: культурный ландшафт, река Бикин, удэгейцы, традицией

го онные лодки, декоративно-прикладное искусство.

и 1 Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, Ё Владивосток, Россия.

Yuriy V. Latushko2 (latushko@ihaefe.ru)

Nikita L. Svistov2 (svistov_n.l@bk.ru)

Arina V. Levchenko2 (arina_levchenko_25@mail.ru)

ETHNODIFFERENTIATING ELEMENTS OF THE MODERN CULTURAL LANDSCAPE OF THE BIKIN RIVER

This article will focus on the most visible and important elements of the cultural landscape of the Bikin River, which since ancient times was the habitat of a small taiga people — the Udege. In August 2020, an expedition was conducted in the village of Krasny Yar, Primorsky Krai and its environs, by the efforts of the North Pacific Anthropology Laboratory of the Institute of History, Archeology and Ethnography, Far East Branch, Russian Academy of Sciences. Anyone who is interested in the ethnography of the Far East, and even at first not a special glance, will pay attention to the role of Bikin in the everyday life of the indigenous population. The space of the mountain-taiga river forms not only physical geometry, but also the symbolic topology of the "local man". It is also associated with visible markers of the Udege ethnoculture, which carries the features of many other cultures — both close to the Tungus-Manchu and Chinese, but primarily Russian. However, behind the general diffuse features, the originality of local adaptation is clearly visible. The visible markers of the cultural landscape here are the means of overcoming the physical space itself — traditional boats — and the symbolic results of its comprehension — objects of arts and crafts. With regard to the first, it should be said that such forms are preserved on Bikin that are already rarely found in other parts of the Amur River basin. The locals themselves, by the constructive and design features of the boats, easily determine at least the place of manufacture of the boat, and often the master who made it. The same property is true for most of the products of the local artistic craft, which is by no means static, but flexible and subject to the influences of the modern world. The reasons for how and why these elements, while changing, nevertheless, preserve the skeleton of the cultural landscape, we will discuss below.

Keywords: cultural landscape, Bikin River, Udege People, traditional boats, arts and crafts.

I. ТРАДИЦИОННЫЙ ВОДНЫЙ ТРАНСПОРТ В СОВРЕМЕННОЙ ЖИЗНИ УДЭГЕЙЦЕВ

В середине XIX в. территорией расселения удэгейцев были берега гор- J

ных труднодоступных рек, прежде всего Хора, Бикина, Имана и Самарги. i

Они были основными транспортными артериями, по которым перемеща- ^

лись к местам сезонного промысла или вели торговлю с другими селениями. §

В этих условиях речной транспорт имел большое хозяйственное значение. g

- iz 2 Institute of History, Archaeology and Ethnology of the Peoples of the Far East, FEB RAS,

Vladivostok, Russia. ^

Полевое исследование современной роли традиционного транспорта проводилось в с. Красный Яр Пожарского района Приморского края. Село расположено на р. Бикин в среднем течении и существует с 1957 г. В начале XX в. здесь находилось около 20 небольших стойбищ, позднее объединённых в несколько крупных посёлков. В целом район среднего Бикина представляет собой территорию сравнительно поздней седентаризации. К моменту освоения русскими эта земля выглядела как «обильная лесом и вообще растительностью, весьма мало населённая или, лучше сказать мало обитаемая. Постоянные здесь жители — это оседлые китайцы, имеющие свои дома, огороды и пашни, и кочующие здесь орочоны, не имеющие ничего более, кроме подвижного своего дома... и небольшой лёгкой лодочки» [12, с. 11]. Известны несколько логистических узлов, к каковым можно отнести Табандо (место недалеко от современного пос. Верхний Перевал, район Бикино-Алчанского волока), Сяин (ок. 10 км от современного Красного Яра, ныне не существует), Сигоу (совр. пос. Ясеневый) и др. Почти все они расположены в надпойменных районах, вблизи слияния нескольких главных проток либо волоков, и вместе они образовывали «гирлянду» опорных пунктов коммуникации.

Бикин — правый северный приток р. Уссури, который связывает центральный Сихотэ-Алинь с основным бассейном Уссури и — по системе волоков — с восточной горной экспозицией и тихоокеанским побережьем. Протекает в широтном направлении с востока на запад. Для рек данного бассейна прослеживается отчётливо выраженная зависимость густоты речной сети от высоты водосбора. Значительно различаются их долины. В верхнем течении реки обычно проходят в У-образных или каньонооб-разных долинах, а в среднем и нижнем — в трапецеидальных или ящи-кообразных. Последние обычно приурочены к межгорным впадинам или тектоническим нарушениям [14, с. 19]. Бикин открыт для судоходства большую часть года: ледостав длится в среднем около 138 дней. Река имеет горно-таёжный характер: небольшую ширину русла (до нескольких десятков метров), значительное количество порогов и заломов. В её системе выделяются районы нижнего, среднего и верхнего Бикина. Верхний и отчасти средний Бикин изобилует протоками, имеет высокую скорость течения, что влияет на навигацию и определяет конструктивные и эксплуатационные особенности речного транспорта [11].

В начале и середине XX в. наибольшее распространение у удэгейцев сч, Уссурийского края получили долблёные лодки двух типов — лодка с ло-§ патообразным носом 'ана, также широко известная под русским названием бат, и маленькая лодочка утунгие — оморочка (рис. 1) [16, с. 194]. с£ Оморочка использовалась для индивидуальной охоты: на ней мож-

I но неслышно подплыть к водопою зверя. Она имела небольшие размеры д; (до 5,5 м) и заострённые корму и нос, благодаря чему была тиха и легка в управлении, но очень неустойчива. Грузоподъёмность её не превыша-^ ла 200—300 кг. Для плавания на ней использовали в основном длинные Ё и короткие вёсла, а также короткие (~1,5 м) шесты [7, с. 148].

Рис. 1. Летнее стойбище. Конец XIX — начало XX в. На переднем плане долблёные лодки, на заднем —дощатая лодка амурского типа. Фото из каталога «Искусство

народов Приамурья» [4, с. 250]

Бат был большой лодкой, используемой для перевозки людей и грузов, прежде всего охотников с их снаряжением, по реке на значительные расстояния. Его изготовляли из тополя толщиной ок. 1,25 м. Умением строить бат некогда обладал почти каждый взрослый удэгеец [17, с. 131].

Особенностью батов было строение носовой части. Днище спереди переходило в широкий лопатообразный выступ, приподнятый вверх, расширяющийся к передней кромке. За счёт него бат не разрезал волну, а наваливался на неё [19, с. 142].

При движении груз располагали в центральной части лодки, люди же садились на носу и корме. А.И. Лопатин пишет, что на р. Иман бат с 4 человеками на борту мог спокойно перевозить 40 пудов (примерно 655 кг) груза [8, с. 2]. Во время движения против течения, вне зависимости от на- см личия груза, удэгейцы вели бат вдоль берега по той стороне, где скорость е и глубина реки были меньше, и отталкивались при этом от дна специальными длинными (3—3,5 м) шестами. Для полноценного управления лод- 2 кой в этом случае требовались два человека — один стоял на носу, другой § на корме. Для переправы на другой берег надо было подняться выше по д течению, так, чтобы река потом снесла лодку к нужному месту. В это время человек на корме должен был грести однолопастным веслом, а находя- ^ щийся на носу — с помощью шеста не давать лодке развернуться бортом ¡В:

против течения. При движении по течению бат вёлся по фарватеру реки и управлялся человеком, сидевшим на корме, с помощью однолопаст-ного весла. В местах, где течение слишком бурное, бат спускали кормой вперёд, чтобы лодку не захлёстывало водой [7, с. 148]. В.К. Арсеньев отмечал, что наибольшую опасность представляет собой именно спуск по реке: «Беда смельчаку, который не зная реки, пустит лодку по воде, как говорится „на волю Божью". В момент лодка исчезнет под буреломом. Остановить её нельзя, никакие человеческие усилия не в силах сделать этого» [2, с. 95].

Скорость при движении вверх или вниз по течению отличалась почти на порядок. Если на подъём по реке уходило около 10 дней, то спуск обратно занимал всего 1—2 дня [2, с. 94]. Летом при нормальном уровне воды вверх по течению за один день проходили около 10 км. По воспоминаниям художника А.В. Шишкина, удэгеец на бате преодолел по р. Хор расстояние от стойбища Джанго до стойбища Гвасюги и обратно (ок. 24 км) за 6 часов [9].

С 1930-х гг. у удэгейцев начинают появляться дощатые лодки амурского типа. Они с XIX в. зафиксированы у нанайцев, ульчей, нивхов, амурских эвенков [1, с. 114]. Это были крупные плоскодонные лодки с немного выгнутым в центральной части днищем и приподнятыми носом и кормой. Обычно такая лодка изготавливалась из трёх досок, одна из которых являлась дном, две других — бортами. Корма завершалась широкой трапециевидной доской, прибиваемой к бортам и днищу, на которую сверху прибивали ещё одну доску — для сидения рулевого. Нос завершался двумя дополнительными, более тонкими дощечками, формирующими острый угол. Под ними днищевая доска выступала вперёд, образуя подобие лопатообразного выступа на бате. По краям днища прибивали два полоза из расколотых вдоль жердей, чтобы защитить его от ударов о камни [19, с. 152—153]. Для изготовления брали лёгкое, но прочное дерево — липу, ель, сосну, корейский кедр. Л.И. Шренк упоминает, что также использовали лиственницу [20, с. 189].

С 1950-х гг. начинается массовый выпуск навесных лодочных моторов и серийных лодок заводского изготовления. Если последние практически не получили распространения, то лодочные моторы стали важной частью местного хозяйства. Первоначально их ставили на баты, изменяя форму ^ кормы, а через какое-то время начали делать транец. С 1960—1970-х гг. % всё более широкое применение получали дощатые лодки — более простые в изготовлении и более подходящие под лодочный мотор. Одновременно < с этим исчезает и старый тип бата. К 1970-м гг. дощатые лодки с моторами § моделей «Москва» и «Вихрь» были практически у каждой семьи [17, с. 136; ® Арх. ИИАЭ ДВО РАН. Ф. 1. Оп. 2. Д. 27. Л. 46—47]. До 1978 г. грузоперевозки по реке были основным способом снабжения таёжных посёлков наря-Й ду с авиасообщением. С введением в строй грунтовой дороги из пгт. Лучена горек началось развитие автомобильного сообщения [21]. В настоящее

время дорога остаётся грунтовой. Часто в период сильных дождей передвижение по ней приостанавливается из-за подтопления некоторых участков и/или размытия полотна, и лодочное сообщение остаётся единственной доступной транспортной возможностью.

Сегодня даже оморочка (рис. 2), узкоспециализированный тип транспорта, продолжает сохранять своё значение: её используют охотники во время промысла. Однако технология изготовления уже модернизирована, большую часть работы теперь выполняют с помощью современного инструмента.

Дощатые лодки амурского типа в настоящее время являются повсеместно распространённой формой водного транспорта на р. Бикин (рис. 3).

Рис. 2. Оморочка. Красный Яр, 2020. Фото Ю.В. Латушко

Они есть практически в каждой семье в пос. Красный Яр. Местные жители чаще называют их просто лодка, хотя также встречаются названия ульмага и бат [3, с. 46—47]. По классификации её можно определить как амурскую лодку горно-речного типа. Термин ульмага, вероятно, происходит от ульмагда — речная долблёная лодка с плоским дном и плоским носом [10, с. 343]. Чтобы избежать путаницы, в дальнейшем термином ульмага будет обозначаться судно современного типа, а термином бат — ранее использовавшаяся долблёная лодка.

Современная лодка амурского типа имеет некоторые конструктивные отличия от своих предшественников. Из-за увеличения скорости исчезла необходимость в выступе днища в передней части. Сама лодка стала немного длиннее, а борта — ниже. Грузоподъёмность ульмаги может доходить до 1500 кг, но обычно её нагружают до 700—800 кг. Корпус состоит из 5 толстых досок. Для строительства чаще применяют корейский кедр — это лёгкий, прочный и доступный материал. Но также может использоваться липа или тополь [19]. Раньше мастера тщательно выбирали дерево, сейчас на это меньше обращают внимание: многие огрехи можно исправить с помощью современных средств, например эпоксидной смолы.

По воспоминаниям А.С. Суляндзига, первые амурские лодки на р. Би-кин были короче, чем нынешние. Постепенное увеличение их размера связанно с появлением более современных моторов и необходимостью компенсации управляемости лодки из-за увеличения мощности двигателя [ПМА. Н.Л. Свистов].

Современные ульмаги значительно проще в управлении, чем баты. Их могут без больших сложностей водить (местные жители говорят «ездить на лодке», а не «плавать» или «ходить») даже дети. Во время перегонов мальчикам часто доверяют вести лодку по фарватеру. Но в верховьях реки и протоках ситуация значительно сложнее. Здесь, также как и прежде, большое значение играет знание особенностей реки. Даже опытный «водитель» может потерпеть крушение и погибнуть.

Базовые знания о конструкции ульмаг есть у большинства мужчин села. Но обычно за лодкой обращаются к одному из нескольких мастеров, которые делают заготовку — законченный каркас с бортами и основными внутренними деталями (рис. 4). Далее заказчик самостоятельно дорабатывает её «под себя», для задач охоты и рыбалки: конопатит, красит, ^ усиливает дно металлическими уголками или листами и т.д. Спрос на улье маги из Красного Яра есть и в окрестных сёлах и даже районах, считает-|7 ся, что лучшие ульмаги строят именно здесь.

< Лодка является важной частью хозяйства: на ней выезжают на охоту,

§ рыбалку, летние промыслы, возят туристов и т.д. Ульмаги используют-т ся большую часть года — обычно с середины апреля по середину ноября. Наиболее же активно — осенью, в октябре—ноябре (перед ледоставом), чтобы завезти снаряжение и припасы, необходимые во время зимнего Ё охотничьего сезона.

Рис. 4. Готовая к передаче заказчику заготовка ульмаги. Красный Яр, 2020. Фото Н.Л. Свистова

Самыми распространёнными по мощности моторами являются 15-и 30-сильные. Например, чтобы пройти всю р. Бикин (~400 км) на моторе с мощностью в 15 л.с., необходимо всего ок. 4 дней [ПМА. Ю.В. Латушко]. Но обычно так далеко не заплывают: охотничьи участки жителей Красно- ^ го Яра находятся в пределах 200 км вверх по реке. Это расстояние можно считать максимальным ординарным радиусом. Перемещения на боль- < шие расстояния экстраординарны. §

При сравнении бата и ульмаги заметно их сходство: типоразмер, средняя грузоподъёмность, назначение (табл. 1). Такая форма лодки — узкая и вытянутая, с плоским дном, — является оптимальной для езды по всей ^ длине р. Бикин. £

Таблица 1

Сравнительные характеристики бата и ульмаги

Тип лодки Бат Ульмага

Длина, м ~7 ~8

Ширина, м 1 1

Высота борта, м ~0,55 ~0,4

Грузоподъёмность, кг ~900 от 700 до 1500

Основное предназначение Транспортировка грузов Транспортировка грузов

Скорость движения по реке, км/день ~10 ~100

Кол-во человек, необходимых для управления при движении 2 чел. вверх по реке, 1 чел. вниз по реке 1 чел.

Материал Тополь Кедр корейский, тополь, липа

II. ОСМЫСЛЕНИЕ СРЕДЫ ОБИТАНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ИСКУССТВЕ УДЭГЕЙЦЕВ р. БИКИН

Для коренных малочисленных народов Дальнего Востока России территории их исторического обитания являются одним из важнейших каналов формирования и поддержания этнической идентичности. Природа и традиционные занятия осмысляются в декоративно-прикладном искусстве. Результатом этого осмысления становятся художественные образы, выступающие маркерами этнического самосознания. Наиболее важные и заметные элементы окружающей среды часто подвергаются символизации и обретают художественное воплощение. Узоры с природными мотивами некогда украшали домашнюю утварь, орудия труда, транспорт и одежду, упорядочивали поверхность изделий, подчёркивали их утилитарное и/или ритуальное значение.

В настоящее время художественные ремёсла имеют не столько практическую, сколько символическую значимость, связанную с сохранением и трансляцией этнической культуры мастеров [6, с. 421]. Развитие туризма стимулирует интерес к традиционному декоративно-прикладному искус-^ ству, которое создаёт запоминающийся визуальный образ и подчёркива-е ет этнический колорит местности. Для самих носителей культуры такие |7 образы становятся своего рода «паспортом».

< Сегодня этнический состав с. Красный Яр носит смешанный характер.

§ Помимо удэгейцев, здесь живут нанайцы, потомки китайцев и эвенков, го ороки, русские и др. Исторически для аборигенов Приамурья и Приморья основной хозяйственной деятельностью являлись рыболовство и таёжный охотничий промысел пушных и копытных животных. Главной сферой хо-Ё зяйства удэгейцев была охота. Лов рыбы играл вспомогательную роль,

что обусловлено и естественными причинами: в Бикин заходит меньше красной рыбы, чем в реки, впадающие в море [7, с. 137].

Река имеет большое значение в жизнеобеспечении удэгейцев и в наши дни. Она служит транспортным путём при отправке на охоту, источником рыбы, а также позволяет зарабатывать на туризме. Современное природопользование жителей Красного Яра по-прежнему основано на охоте, добыче пантов, желчи и мускуса диких животных. Собирательство дикоро-сов ведётся как с целью личного пользования, так и, в ряде случаев, для продажи [3, с. 71].

Несмотря на колоссальные изменения во всех сферах жизни коренных малочисленных народов, обусловленные ходом российской истории XX — начала XXI в., основные составляющие традиционного уклада не утратили своего значения. Важную роль в его сохранении выполняло искусство. Традиционное искусство удэгейцев делится на мужское и женское, что связано с половозрастным разделением труда. Работа с твёрдыми материалами (деревом, костью, металлом) считалась мужской; с мягкими (шитьё, выделка шкур, вышивка, работа с берёстой) — женской. До известной степени такое разделение существует и ныне.

Для амуро-сахалинского искусства в целом характерен геометрический и криволинейный орнамент с обилием спиралей и завитков. Стилизованные изображения животных и растений вплетаются в орнаментальный фриз или розетку. Отличительным признаком удэгейского орнамента является особенная утончённость линий, изящество форм и миниатюрность размеров [5, с. 67].

Сегодня художественные традиции сохраняются и развиваются благодаря работе как отдельных мастеров, так и тех, кто состоит в творческих объединениях двух важнейших организаций села. Одна из них — соседско-территориальная община «Тигр». Её члены организовали музей удэгейской культуры при этнокультурном центре. Мастера принимают туристов из России и зарубежья, предлагают им сувенирную продукцию ручной работы. В 2015 г. открылся национальный парк «Бикин». В настоящее время там идёт активная работа по созданию привлекательного туристического имиджа села, важной составляющей которого являются визуальные образы, ассоциирующиеся с удэгейской культурой вообще и этим местом в частности. Разработкой таких образов занимается специализированная мастерская «Ремесленный дом», где создаются и выстав- ^ ляются на продажу сувенирные изделия из мягких материалов и кости ^ [ПМА. А.В. Левченко]. 'т

Несмотря на непростые взаимоотношения руководства общины и ад- < министрации парка, в диалектическом единстве и борьбе противополож- § ностей создаются новые произведения местного искусства, таким обра- го зом, данная конкуренция имеет и позитивное значение для его развития.

В результате изучения музейных и современных коллекций удэгейско- ^ го искусства можно сделать вывод, что важным объектом символизации ё

является промысловая фауна, что соотносится с традиционными занятиями и образом жизни в целом. Современный орнамент бикинских удэгейцев условно можно разделить на геометрический, криволинейный, растительный и зооморфный. К последнему типу относятся изображения рыб, птиц, рептилий, змей, промысловых животных (лось, изюбрь, косуля). В отдельную группу можно отнести мифологических и ритуально значимых животных, таких как дракон, тигр или сова.

На примере зооморфных мотивов рассмотрим изменение в изображении одного из главных персонажей — медведя. В прежние времена личина медведя стилизовалась, при этом достигалась значительная схематичность. В таком виде она существует и сегодня. Встречаются примеры и упрощённого, однако реалистичного, легко узнаваемого изображения медвежьей морды (рис. 5). Например, данный орнамент есть в коллекции одной из сотрудниц «Ремесленного дома». Он отличается простотой и «буквальностью» композиции, что в целом не характерно для традиционных мотивов. Данный тип узора стал популярен среди других мастеров и за пределами Красного Яра.

Другой распространённый мотив среди тунгусо-маньчжуров — Древо жизни. Эта декоративная композиция представляет собой художественно

осмысленную Вселенную, состоящую из трёх миров [15, с. 248]. В «Ремесленном доме» имеются как классические, так и модернизированные образцы данных композиций. К последним можно отнести вышивку, где вместо дерева изображена голова изюбря (рис. 6). Она выполнена цветными нитками на сумке из искусственной кожи. На рогах изюбря расположены птицы; чуть ниже — зелёные, жёлтые и коричневые завитки, символизирующие тайгу. В самом низу композиции изображены стилизованные волны и рыбки голубого цвета.

Хорошо видно, как в данной работе отображены все основные элементы местного ландшафта: небо, тайга, река. Центральное положение занимает промысловое животное. Важнейший элемент ландшафта для

го <

Рис. 6. Вышивка. Тамбурный шов. Автор О.Л. Полубаринова. Красный Яр, 2020. Фото А.В. Левченко

местных удэгейцев — собственно р. Бикин. Она одушевлена и персонифицируется в узорах в виде волн и рыб. Одна из талантливых вышивальщиц села — Наталья — разработала орнамент, посвящённый Бикину. На нём изображены две обращённые друг к другу рыбы на волнах (рис. 7). Орнамент быстро завоевал популярность среди других мастеров и стал копироваться или интерпретироваться [ПМА. А.В. Левченко]. Теперь его можно встретить на большинстве изделий: от традиционного костюма до современных модных аксессуаров (например, сумочек).

Рис. 7. Вышивка. Шов тамбур и двойной тамбур. Автор Н.В. Архипова. Красный Яр, 2020. Фото A.B. Левченко

Схожим образом река изображена и на вышеупомянутой вышивке с изюбрем. Художественный образ рыб носит обобщённый характер (без явно выраженных видовых признаков), имеет каплевидную форму. Считается, что изображение рыб не свойственно удэгейскому орнаменту [13, с. 77], однако речной мотив сегодня достаточно распространён и встречается не только в селе, но и за пределами Красного Яра.

Природные стихии и явления изображаются при помощи стандартных цветовых решений. В ходе нашего опроса мастерицы, интерпретируя тот или иной орнамент, в большинстве случаев соотносили синий и голубой цвета с водой и небом, коричневый — с землёй, зелёный — с тайгой [ПМА. A.B. Левченко]. Разнообразие тайги может подчёркиваться дополнительными цветами, таким как фиолетовый, жёлтый и др.

Одно из назначений современного декоративно-прикладного искусства в Красном Яре — создание местного колорита. Эта задача решается, в частности, за счёт декорирования фасадов домов. Подобную практику ^ удэгейцы переняли сравнительно поздно (преимущественно от приезжих s в конце XX в.). Это заметно преобразило внешний облик села. Традиция украшать фасад жилого дома росписями и резьбой в виде орнаменталь-< ных мотивов существовала у других народов амурского бассейна, напри-§ мер нанайцев и ульчей, но не была достаточно распространённой у удэгей-m цев. Возможное объяснение этому заключается в относительно поздней И седентаризации последних.

ej В годы сотрудничества общины «Тигр» со Всемирным фондом ди-

£ кой природы (WWF) (2008—2010) некоторые жилые дома стали украшать

росписями в виде амурского криволинейного орнамента. Так подчёркивался национальный колорит, но уже в модернизированном ключе. Например, фасад местного детского сада, построенного силами национального парка «Бикин», украшен резными орнаментальными мотивами в виде оранжевых тигриных личин и разноцветных криволинейных узоров (рис. 8). Декор подобного рода выполняет, наряду с художественной, функцию брендирования территории3.

Рис. 8. Элемент декора фасада детского сада. Фигурная резьба. Работа В.Л. Суляндзига. Красный Яр, 2020. Фото А.В. Левченко

В последние годы в селе ведётся строительство разных объектов. С большой долей вероятности можно утверждать, что они также будут украшены этническим орнаментом. Новые арт-объекты, связанные с модернизированными образцами традиционной культуры удэгейцев, формируют культурно специфическое пространство села. Интегральным мотивом по-прежнему остаётся природа р. Бикин, которая играет для локальной культуры смыслообразующую роль. В декоративно-прикладном искусстве

3 Под данным термином мы понимаем создание уникального эмоционально-позитивного образа территории, обусловленного природными, историческими, производственными, социально-культурными и другими особенностями, ставшими широко известными общественности [18, с. 77].

го <

сохраняются классические орнаментальный стиль и технико-технологические приёмы, старинные мотивы и сюжеты воспроизводятся и на современных изделиях. Тем не менее, привносятся и всё новые мотивы, разработанные местными мастерами в результате художественного переосмысления культурного наследия и наблюдения над окружающей средой, а также благодаря творческому поиску мастеров, который сегодня облегчается развитием онлайн-коммуникации в сети Интернет, блогов и социальных сетей.

Таким образом, предметы традиционного искусства и речной транспорт не только являются данью традиции, но и структурируют пространство удэгейской культуры, являются мощным каналом идентичности «локального человека», а также этнодифференцирующими чертами бикинской группы удэгейцев. Сам же способ и форма изменения этих черт представляют собой наглядный пример адаптации традиционной культуры к новым условиям. Потребность использования речного транспорта описанного типа в наши дни — во многом уникальное стечение обстоятельств, главными из которых являются физические характеристики реки и сохранившиеся традиционные промыслы. Кроме того, речной транспорт имеет коммерческое значение, так как найм лодки с местным сопровождающим — зачастую единственный способ для туриста попасть в отдалённые места отдыха.

ЛИТЕРАТУРА

1. Антропова В.В. Лодки // Историко-этнографический атлас Сибири. Москва; Ленинград: Изд-во АН СССР, 1961. С. 107—131.

2. Арсеньев В.К. Краткий военно-географический и военно-статистический очерк Уссурийского края. 1901—1911 гг. Хабаровск: Типография штаба Приамурского военного округа, 1912. 324 с.

3. Звиденная О.О., Новикова Н.И. Удэгейцы: охотники и собиратели реки Бикин (Этнологическая экспертиза 2010 года). Москва: Стратегия: ИП Андрей Яковлев, 2010. 154 с.

4. Искусство народов Приамурья. Каталог собрания музеев Сибири и Дальнего Востока. Хабаровск, 2012. 279 с.

5. Кочешков Н.В. Декоративное искусство народов Нижнего Амура и Сахалина. СПб.: Наука, 1995. 152 с.

6. Красавина (Москвина) М.В. Художественные промыслы в формировании образа территории (на примере Новосибирской области и Алтайского края) // Этнокультурная идентичность народов Сибири и сопредельных территорий / отв.

£ ред. Е.Ф. Фурсова. Новосибирск: Изд-во ИАЭ СО РАН, 2019. С. 420—422.

§ 7. Ларькин В.Г. Хозяйство и средства передвижения удэгейцев до установления советской власти // Труды ДВФСО АН СССР им. В.Л. Комарова. Сер. Ист. Саранск, < 1959. Т. 1. С. 126—153.

§ 8. Лопатин И.А. Лето среди орочей и гольдов. Владивосток, 1913. 33 с. ^ 9. Мельникова Т.В. Лодки, раздвигающие реки... URL: http://www.slovoart.ru/node/ § 2134 (дата обращения: 10.02.2021).

10. Мыльникова-Форштейн К.М. Развитие тунгусо-маньчжурской лодки по данным и языка // Сборник статей памяти В.Г. Богораза (1865—1936). Москва; Ленинград,

£ 1937. С. 325—348.

11. Номинация «Долина реки Бикин» (расширение объекта всемирного наследия «Центральный Сихотэ-Алинь»). URL: http://www.nhpfund.ru/nomination-files/ bikin-river-valley-nomination.html (дата обращения: 13.02.2021).

12. Паничев А.М. Бикин. Тайга и люди. Владивосток: Изд-во ДВГТУ, 2005. 200 с.

13. Подмаскин В.В. Духовная культура удэгейцев XIX—XX вв.: историко-этнографи-ческие очерки. Владивосток: ДВГУ, 1991. 162 с.

14. Проект нормативов допустимого воздействия (НДВ) по бассейну реки Амур: Уссури. Хабаровск: Федеральное агентство водных ресурсов РФ. Амурское бассейновое водное управление, 2012. 158 с.

15. Сем Т.Ю. Символика и семантика обрядовой одежды тунгусов (к иконографии богов плодородия) // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2. 2007. Вып. 4. С. 245-256.

16. Старцев А.Ф. Культура и быт удэгейцев (вторая половина XXI—XX в.). Владивосток: Дальнаука, 2005. 444 с.

17. Старцев А.Ф. Материальная культура удэгейцев (вторая половина XIX—XX в.). Владивосток: ДВО РАН, 1996. 156 с.

18. Улицкая Н.Ю. Маркетинг территорий. Пенза: ПГУАС, 2016. 132 с.

19. Чепелев В.Р. Традиционные водные средства передвижения у коренных народов Нижнего Амура и Сахалина // Изучение памятников морской археологии. СПб., 2004. Вып. 5. С. 141-161.

20. Шренк Л.И. Об инородцах Амурского края. Санкт-Петербург: Тип. Имп. Акад. Наук, 1899. Т. 2. 314 с.

21. Degtiar V. Means of Transport by Udehe: the Transformation and Survival of Material Culture // Annals of the Naprstek Museum. Prague, 2019. Vol. 40/1. P. 43-57.

22. Арх. ИИАЭ ДВО РАН (Архив Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН).

23. ПМА (полевые материалы Ю.В. Латушко, Красный Яр, 2020).

24. ПМА (полевые материалы А.В. Левченко, Красный Яр, 2020).

25. ПМА (полевые материалы Н.Л. Свистова, Красный Яр, 2020).

REFERENCES

1. Antropova V.V. Lodki [Boats]. Istoriko-etnograficheskiy atlas Sibiri [Historical and Ethnographic Atlas of Siberia]. Moscow, Leningrad, AN SSSR Publ., 1961, pp. 107-131. (In Russ.)

2. Arsen'ev V.K. Kratkiy voenno-geograficheskiy i voenno-statisticheskiy ocherk Ussu-riyskogo kraya. 1901—1911 gg. [A Brief Military-Geographical and Military-Statistical Sketch of the Ussuri Region. 1901—1911]. Khabarovsk, Tipografiya shtaba Pri-amurskogo voennogo okruga Publ., 1912, 324 p. (In Russ.)

3. Zvidennaya O.O., Novikova N.I. Udegeytsy: okhotniki i sobirateli reki Bikin (Etno-logicheskaya ekspertiza 2010 goda) [Udege: Hunters and Gatherers of the Bikin River (Ethnological Expertise 2010)]. Moscow, Strategiya, IP Andrey Yakovlev Publ., 2010, 154 p. (In Russ.) §

4. Iskusstvo narodov Priamur'ya. Katalog sobraniya muzeev Sibiri i Dal'nego Vostoka [The Art of the Peoples of the Amur Region. Catalog of the Collection of Museums < of Siberia and the Far East]. Khabarovsk, 2012, 279 p. (In Russ.) o

5. Kocheshkov N.V. Dekorativnoe iskusstvo narodovNizhnego Amura i Sakhalina [Deco- ^ rative Art of the Peoples of the Lower Amur and Sakhalin]. Saint Petersburg, Nauka g Publ., 1995, 152 p. (In Russ.)

6. Krasavina (Moskvina) M.V. Khudozhestvennye promysly v formirovanii obraza EJ territorii (na primere Novosibirskoy oblasti i Altayskogo kraya) [Artistic Crafts in

the Formation of the Image of the Territory (on the Example of the Novosibirsk Region and the Altai Territory)]. Etnokul'turnaya identichnost' narodov Sibiri i sopredel'nykh territoriy [Ethnocultural Identity of the Peoples of Siberia and Adjacent Territories]. Ed. by E.F. Fursova. Novosibirsk, IAE SO RAN Publ., 2019, pp. 420-422. (In Russ.)

7. Lar'kin V.G. Khozyaystvo i sredstva peredvizheniya udegeytsev do ustanovleniya sovetskoy vlasti [The Economy and Transportation of the Udege before the Establishment of Soviet Power]. Trudy DVFSO AN SSSR. Historical series. Saransk, 1959, vol. 1, pp. 126-153. (In Russ.)

8. Lopatin I.A. Leto sredi orochey igol'dov [Summer Among Oroks and Golds]. Vladivostok, 1913, 33 p. (In Russ.)

9. Mel'nikova T.V. Lodki, razdvigayushchie reki... [Boats Pushing Rivers Apart...]. Available at: http://www.slovoart.ru/node/2134 (accessed 10.02.2021). (In Russ.)

10. Myl'nikova-Forshteyn K.M. Razvitie tunguso-man'chzhurskoy lodki po dannym yazyka [Development of the Tungus-Manchurian Boat According to Language Data]. Sbornik statey pamyati V.G. Bogoraza (1865—1936) [Collection of Articles in Memory of V.G. Bogoraz (1865-1936)]. Moscow, Leningrad, 1937, pp. 325-348. (In Russ.)

11. Nominatsiya «Dolina reki Bikin» (rasshirenie ob"ekta vsemirnogo naslediya «Tsentral'nyy Sikhote-Alin'») [Nomination "Bikin River Valley" (Extension of the "Central Sikhote-Alin" World Heritage Site)]. Available at: http://www.nhpfund.ru/ nomination-files/bikin-river-valley-nomination.html (accessed 13.02.2021). (In Russ.)

12. Panichev A.M. Bikin. Tayga i lyudi [Bikin River. Taiga and People]. Vladivostok, DVGTU Publ., 2005, 200 p. (In Russ.)

13. Podmaskin V.V. Dukhovnaya kul'tura udegeytsev XIX—XX vv.: istoriko-etnogra-ficheskie ocherki [Spiritual Culture of the Udege of the 19th — 20th Centuries: Historical and Ethnographic Essays]. Vladivostok, DVGU Publ., 1991, 162 p. (In Russ.)

14. Proekt normativov dopustimogo vozdeystviya (NDV) po basseynu reki Amur: Ussuri [Draft Permissible Exposure Standards (PES) for the Amur River Basin: Ussuri]. Khabarovsk, Federal'noe agentstvo vodnykh resursov RF. Amurskoe basseynovoe vodnoe upravlenie Publ., 2012, 158 p. (In Russ.)

15. Sem T.Yu. Simvolika i semantika obryadovoy odezhdy tungusov (k ikonografii bogov plodorodiya) [The Symbolism and Semantics of the Ritual Clothing of the Tungus (to the Iconography of the Gods of Fertility)]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo univer-siteta, series 2, 2007, no. 4, pp. 245-256. (In Russ.)

16. Startsev A.F. Kul'tura i byt udegeytsev(vtorayapolovina XXI—XX v.) [Culture and Life of the Udege (Second Half of the 19th - 20th Century)]. Vladivostok, Dal'nauka Publ., 2005, 444 p. (In Russ.)

17. Startsev A.F. Material'naya kul'tura udegeytsev (vtoraya polovina XIX—XX v.) [Material Culture of the Udege (Second Half of the 19th-20th Centuriy)]. Vladivostok, DVO RAN Publ., 1996, 156 p. (In Russ.)

18. Ulitskaya N.Yu. Marketing territoriy [Territory Marketing]. Penza, PGUAS Publ., 2016, 132 p. (In Russ.)

19. Chepelev V.R. Traditsionnye vodnye sredstva peredvizheniya u korennykh narodov Nizhnego Amura i Sakhalina [Traditional Water Transport among the Indigenous

§ Peoples of the Lower Amur and Sakhalin]. Izuchenie pamyatnikov morskoy arkheo-

logii [Study of Monuments of Marine Archeology]. Saint Petersburg, 2004, iss. 5,

< pp. 141-161. (In Russ.)

20. Shrenk L.I. Ob inorodtsakh Amurskogo kraya [About "Inorodci" of the Amur Region].

^ Saint Petersburg, Tip. Imp. Akad. Nauk Publ., 1899, vol. 2, 314 p. (In Russ.)

g 21. Degtiar V. Means of Transport by Udehe: the Transformation and Survival of Material Culture. Annals of the Naprstek Museum. Prague, 2019, vol. 40/1, pp. 43-57. (In Eng.)

#

Дата поступления в редакцию 01.03.2021