CC BY
43
Куприянова Валентина Иосифовна - канд. ист. наук, доцент, ученый секретарь Дальневосточной академии государственной службы (г. Хабаровск)
Макарова Ирина Владимировна - аспирант Дальневосточной академии государственной службы (г. Хабаровск)
Этнические факторы в контексте государственной службы
В.И. Куприянова И.В. Макарова
Этнические факторы во всем мире все настойчивее заявляют о себе, подрывая фундамент ряда теорий и концепций, основу которых составляет либеральная идея, концентрирующая внимание не на групповых интересах, в том числе этнических, а на индивидуальных правах человека. Под этническими факторами (в самом общем виде) мы понимаем те или иные воздействия этничности на характер общественных процессов. Например, мощные перемещения населения, происходящие в различных странах, имеют этническую составляющую. Пересекают границы в поисках лучшей доли люди, имеющие те или иные этнические идентификации, ведь в мире насчитывается несколько тысяч общностей, которые принято называть этническими: нации, народности, этнические группы, диаспоры и т. д. Едва ли кто будет отрицать весомую роль этнических факторов в государственном устройстве России, развитии экономических, культурных и иных процессов. В настоящей статье анализируются этнические факторы, определяющие ряд важных условий функционирования системы государственной службы. Поскольку проблематика государственной службы обширна, в данном случае контекст анализа ограничивается аспектами структурно-институционального и кадроведческого направлений. Используются сравнительно-исторический, структурно-функциональный, СаБе^аёу методы.
В переходные периоды общественного развития особенно возрастает роль управленческого воздействия со стороны власти. При этом
профессионализм аппарата становится важным условием воплощения в жизнь политических решений. Это с новой силой продемонстрировал период российской истории, получивший название «перестройка». Обострение этнической «разности» страны, вынесшее на поверхность жизни дремавшие ранее противоречия «национального вопроса» в СССР, показало неподготовленность власти к подобному развитию событий. При этом выявилась принципиальная невозможность решать новые проблемы в условиях гласности старыми методами. Ведь в СССР до начала
либерализации публичная критика межнациональных отношений
сдерживалась, а тематика не выходила за рамки устоявшихся идеологем. В качестве частного случая обратимся к событиям прошлого, которые произошли в Якутии в начале «перестройки». Здесь, как было позже
отмечено на III пленуме Якутского областного комитета КПСС, «в конце марта - начале апреля (1986 г.) имели место факты хулиганских действий и нарушений общественного порядка со стороны части подростков, рабочей молодежи и студентов государственного университета, сопровождавшиеся националистическими проявлениями» [1]. В условиях демократизации и гласности высшие партийные круги страны приняли решение дать назидательный урок партийной и государственной элите республик и автономий страны, придав публичный характер обсуждению и партийной оценке событий в Якутии. В самой республике состоялся пленум, где критически проанализирована деятельность партийных органов по интернациональному и патриотическому воспитанию. Сделаны оргвыводы, виновные наказаны по партийной линии. Но это не остановило лавину конфликтов в сфере межнациональных отношений по всей стране, а впоследствии - распада СССР. Заметим также и то, что конфликтная ситуация того времени в Якутии, конечно же, не может быть поставлена (даже в первом приближении) в один ряд с последующими драматическими событиями в Алма-Ате, Фергане, Сумгаите и других «горячих точках». Однако факт примечателен тем, что впервые так явственно партия сняла табу с публичной критики национального вопроса. Характерно, что сначала эта критика (самокритика) не выходила за рамки общепринятой идеологии. Приведем выдержки из доклада первого секретаря обкома КПСС Ю.Н. Прокофьева: «У нас в стране национальный вопрос решен окончательно и бесповоротно, но национальные различия, обусловленные традициями, особенностями уклада жизни, остались. Эти различия все больше стираются, но они есть и их нельзя не учитывать в практической работе, потому что на их основе иногда наблюдаются проявления национальной кичливости, ограниченности и замкнутости, местнический подход в решении тех или иных вопросов». Позже, на VII съезде народных депутатов Российской Федерации (декабрь, 1992 г.) первый Президент Республики Саха (Якутия) М. Николаев обрушится с весьма нелицеприятной (и не во всех оценках объективной) критикой национальной политики КПСС: «Целенаправленный процесс денационализации, который составлял основу национальной политики советского государства, в сущности, имел цель принудительной унификации уклада жизни, языка, духовных и культурных традиций, обычаев и других этнических особенностей наций. Объективно это привело к пренебрежению основополагающего положения Всеобщей декларации прав человека о том, что признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи, их равных и неотъемлемых прав является основой свободы, справедливости и всеобщего мира» [2]. Приведенные примеры показывают характерный для того времени мощный «накал страстей», произраставший из туго сплетенного узла проблем во всей системе общественных отношений, в эпицентре которых оказался национальный вопрос.
Итак, новая Россия после распада СССР в 1991 году получила в наследство не только новые проблемы, но и те, что не были решены в
прежние времена. Политикам надлежало выработать подходы по урегулированию межнациональных отношений, а аппарату формирующейся государственной службы выполнять принятые политические решения. Между тем, период, предшествующий принятию Конституции, еще более усугубил ситуацию в сфере межнациональных отношений в условиях нарастания противоречий между двумя ветвями власти. В результате регионального сепаратизма под угрозой находилась целостность страны. Два года политического противоборства завершились принятием Конституции РФ (декабрь 1993 г.), которая положила конец двоевластию.
Новому закону РФ принадлежит принципиально важная роль в правовом регулировании государственной службы. В советское время официально государственной службы как правового института не существовало. Для обозначения партийной и советской элиты, а также бюрократии существовали другие наименования, например, партийные и советские работники, партийный аппарат, партийная номенклатура и др. В современной России понятию «государственная служба» и соответствующим социальным практикам дал старт Указ Президента РФ «Об утверждении положения о федеральной государственной службе» (декабрь 1993 г.). Безусловно, особую роль сыграла Конституция РФ, которая установила систему государственных органов, государственные должности РФ,
предназначенные для непосредственного исполнения полномочий государственных органов, определила компетенцию Президента РФ, Совета Федерации и Государственной думы по назначению на должности и освобождению от должностей государственной службы. Важно, что Конституция законодательно закрепила принцип равного доступа граждан к государственной службе. Это значит, что при поступлении на
государственную службу и ее прохождении запрещена всякая
дискриминация, в том числе по расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности. В июле 1995 года принят Федеральный закон № 119-ФЗ от 27 июля 1995 г. «Об основах государственной службы Российской Федерации», сыгравший важную роль в формировании институциональной основы регулирования межнациональных отношений. Государственная служба как институт государственного управления стала основным средством практической реализации задач и функций государства, в том числе и в сфере национальных (этнонациональных) отношений [3].
Важной проблемой в сфере национальной политики (этнополитики) [3] и регулирования межэтнических отношений стала задача формирования эффективных структур управления. В этом процессе можно выделить следующие этапы, взяв в качестве критериев особенности политического процесса в каждый из периодов, оказавшие влияние на институциональную сторону реализации национальной политики.
Первый этап приходится на начало 90-х годов до 2001 года. В этот период складывались структуры управления национальными процессами в центре и регионах. Были приняты Конституция РФ, Федеративный договор, Договор об общественном согласии. Снижена межнациональная
напряженность и укреплена целостность Российской Федерации. В то же время возникла договорная практика между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов РФ о разграничении предметов ведения и полномочий, которая начала расшатывать правовое пространство РФ. На государственном уровне власть предприняла попытку разработать теоретико-методологические основы национальной политики. Это нашло свое отражение в Концепции государственной национальной политики (1996 г.) [5]. В данном документе изложена определенная система современных взглядов, принципов и приоритетов в деятельности федеральных органов власти и органов государственной власти субъектов Федерации в сфере национальных отношений. Появление Концепции и других нормативных актов, активизировало поиски новых механизмов управления национальными отношениями, в том числе на региональном уровне. Следует отметить, что в регионах содержание этого процесса диктовалось, прежде всего, объективными обстоятельствами. В зависимости от национального или территориального характера субъекта РФ, его национального состава, конкретной этнополитической ситуации, формировалась и управленческая модель регулирования национальных отношений. Определенную роль играли и управленческие традиции, складывавшиеся в советское время. Обратимся к структурам исполнительной власти этого периода в регионах Дальнего Востока. На республиканском уровне, в Республике Саха (Якутия) управление национальными отношениями в исполнительной ветви власти осуществляло Министерство по делам народов Республики Саха (Якутия). Во исполнение Указа Президента Республики от 31.12.93 г. № 668 «Об упорядочении структуры исполнительных органов государственной власти» Постановлением Правительства Республики от 18 апреля 1994 г. № 163 «Вопросы Министерства по делам народов Республики Саха (Якутия)» было утверждено Положение о Министерстве как о центральном органе государственного управления по осуществлению национальной политики в республике [9, 119 - 123].
Министерство по делам народов республики стало правопреемником ликвидированного Министерства по делам малочисленных народов Севера Республики Саха (Якутия). В структуре Министерства данные вопросы были возложены на Департамент по проблемам малочисленных народов Севера. Кроме департамента, Министерство включило отделы по социальноэкономическим и целевым программам народов Севера, по правам человека, по работе с партиями и общественными объединениями и национальными общинами, по вопросам народонаселения и миграции, по проблемам гуманитарного развития народов. В структуре Министерства действовали сектор по координации деятельности родовых общин, группа по работе с улусными и городскими отделами, группа по межгосударственным и внешним связям. В Хабаровском и Приморском краях в структурах исполнительной власти для регулирования межнациональных отношений и осуществления национальной политики действовали, соответственно,
управление и комитет, в которые входили отделы и другие подразделения. В администрации Хабаровского края с 1997 года действовало Управление по вопросам северных районов и по делам национальностей, состоявшее из двух отделов - по делам национальностей и социального и экономического развития районов Севера. Отделы имели достаточно длительную традицию, о чем свидетельствует, в частности, то обстоятельство, что их предтеча - отдел по руководству районами крайнего Севера (при Хабаровском крайисполкоме) - был создан 25 февраля 1946 года [15, 31 - 33].
Следует отметить, что структурные преобразования в сфере национальных отношений в Российской Федерации, в том числе и в Дальневосточном регионе, отразили новые, демократические условия функционирования государства и гражданского общества. В 90-е годы задачи и функции структур управления национальными отношениями объективно становятся более разнообразными. К примеру, важными задачами отдела национальностей управления по вопросам северных районов и по делам национальностей администрации Хабаровского края стали не только вопросы коренных малочисленных народов Севера (что было характерно для советского периода), но и оказание содействия в создании и деятельности национально-культурных образований, национально-культурных центров, землячеств и других форм общественных организаций, объединенных на национальной основе; подготовка рекомендаций и осуществление (совместно с соответствующими структурными подразделениями администрации края, федеральными службами, органами исполнительной власти городов и районов края) организационных мероприятий по реализации политики в области реабилитации репрессированных народов, а также участие в решении проблем беженцев и вынужденных переселенцев [16].
Характерно, что в структурах исполнительных органов власти субъектов Российской Федерации Дальнего Востока, реализующих функции управления в сфере национальных отношений в середине 90-х годов (как и сегодня), не было единообразия. Как уже отмечалось, в структуре Правительства Республики Саха (Якутия) действовало соответствующее Министерство, в администрации Хабаровского края - Управление, в администрации Приморского края - Комитет по делам национальностей и взаимодействию с религиозными объединениями, Камчатской области -Управление по делам национальностей, религиозных и общественных объединений, Магаданской области - Отдел по связям с общественными организациями и национальным вопросам, Сахалинской области - Отдел по народам Севера. В администрации Корякского автономного округа -Комитет по делам народов Севера, Чукотского автономного округа -Департамент по делам национальностей и миграции [8, 32].
Рассматриваемый период был интересен тем, что органы власти, государственные служащие приобретали опыт диалога с национальнокультурными автономиями [4], этнокультурными центрами, объединениями, ассоциациями, структурами. Традиции развития и деятельности национально-культурных общественных объединений, их взаимодействие с
органами власти и управления складывались на всей территории Дальнего Востока - в Хабаровском крае, в Якутии, Чукотском автономном округе и других регионах.
С упразднением специализированного Министерства в структуре федеральных органов власти (2001 г.) можно говорить о новом этапе реализации национальной политики. В частности, начались структурные преобразования в органах управления, выполнявших функции реализации национальной политики в регионах, порождающие определенные сбои в системе управления. Например, в администрации Хабаровского края «дела национальностей» функционально оказались упразднены, управленческие структуры реализации национальной политики замкнулись на осуществлении политики в отношении коренных малочисленных народов Севера. Ослабла методическая функция центральных органов. Возникли кадровые проблемы.
Следует отметить, что на всех обозначенных этапах реализации национальной политики в РФ дала о себе знать специфичность межнациональных отношений, не проявляющаяся вне других социальных связей, что наложило отпечаток на формирование исполнительного инструментария в системе государственной и муниципальной службы, создав, своего рода, поле проблемности. Может ли охватить все функции управления в сфере межнациональных отношений специализированное подразделение? Если нет, следует ли создавать подобные структуры исполнительной власти на федеральном уровне и в субъектах РФ или распределить функции национальной политики между различными подразделениями? Практика нашей страны показывает, что специализированные структуры управления межнациональными отношениями часто подвергались реорганизации, упразднялись, вновь восстанавливались по мере обострения национальных проблем. Например, в России до 1917 года отсутствовало специальное ведомство, занимающееся национальными вопросами. Как правило, для решения конкретных вопросов в разное время создавались различные высшие комитеты и совещания. Функции управления, связанные с национальными отношениями, выполняли центральные ведомства. Так, среди центральных учреждений следует назвать управления Министерства внутренних дел: Переселенческое управление (с 1905 года вошло в состав самостоятельного главного управления землеустройства и земледелия), Управление по делам о воинской повинности, Главное управление по делам местного хозяйства, Главное управление духовных дел иностранных вероисповеданий (1810 - 1817, 1824 - 1832), а с 1832 по 1917 гг. - Департамент духовных дел иностранных вероисповеданий [6, 161 - 162]. В ноябре 1917 года был создан Народный комиссариат по делам национальностей, который возглавил член Политбюро ЦК РСДРП, член ВЦИК И.В. Сталин. В 1923 году Наркомнац был упразднен. Его функции передали сначала ВЦИК, а затем Совету национальностей Верховного Совета СССР. В 1989 году, когда возникли первые трения «перестройки» в национальных вопросах, учрежден Госкомитет РСФСР по
национальным вопросам. В 1993 году Госкомнац переименован в Госкомитет по делам федерации и национальностей. Позже, 10 января 1994 года, вместо Госкомфедерации и Госкомитета по социально-экономическому развитию Севера (Госкомсевер) создано Министерство РФ по делам национальностей и региональной политике [7, 31], которое несколько раз преобразовывалось, вплоть до упразднения 16 октября 2001 с передачей функций другим ведомствам (МВД РФ, МИД, Минэкономики). С сентября 2004 г. вопросы межнациональных отношений переданы Министерству регионального развития, в структуре которого создан департамент межнациональных отношений. Этот исторический экскурс свидетельствует о следующем: создание специализированных органов власти и управления диктовалось объективными и субъективными обстоятельствами, прежде всего -
повышением роли этнического фактора в жизнедеятельности общества. Вместе с тем, доминировали субъективные представления о действенных механизмах реализации важнейших функций управления данными
процессами в системе государственной службы в каждый конкретный период со стороны принимающих решения. Тон задавали преобразования сверху: вслед за реорганизациями в федеральных органах власти следовали перемены на местах. Тем не менее, при всех преобразованиях оставались (и действуют в настоящее время):
1) тадиционные структуры управления делами коренных
малочисленных народов, поскольку эта деятельность органов
исполнительной власти никогда не прерывалась (в отличие от регулирования жизнедеятельности диаспор или этнических меньшинств);
2) относительно новые, созданные с развитием плюралистических отношений в нашей стране, органы исполнительной власти, занимающиеся общественными связями (подразделения по взаимодействию с общественными объединениями);
3) специализированные органы управления в сфере национальных отношений в республиках РФ, которые, подвергаясь реорганизации, тем не менее, продолжают функционировать. Это связано, в сущности, с этническим основанием данных субъектов РФ.
Приведенный материал свидетельствует о сложности создания эффективного механизма управления в сфере межнациональных отношений в системе государственной службы. Вероятно, формы управления в этой области не могут быть универсальными. Но, во всяком случае, структура управления должна строиться с учетом необходимости реализации основополагающих функций этнополитики.
Учет этнических факторов в управлении имеет важное значение в соблюдении требований к служебному поведению гражданских служащих. В Указе Президента РФ от 12 августа 2002 г. № 885 «Об утверждении общих принципов служебного поведения государственных служащих» в качестве основ поведения гражданским служащим вменялось при исполнении служебных обязанностей «проявлять терпимость и уважение к обычаям и традициям народов России, учитывать культурные и иные особенности
различных этнических, социальных групп и конфессий, способствовать межнациональному миру и согласию». Федеральный закон «О государственной гражданской службе Российской Федерации» расширил и уточнил данные позиции. Закон в числе требований к служебному поведению обязывает служащих проявлять уважение к нравственным обычаям и традициям народов России (ст. 18, п. 10) [11]. Указанное требование предписывает гражданским служащим блокировать и всемерно пресекать модели служебного поведения, восходящие к родоплеменным и феодальным традициям сословно-кланового корпоративизма, знатности, влияния, богатства рода и т. п. С другой стороны, указанное требование обязывает гражданских служащих учитывать те нравственные обычаи и традиции, которые способны служить делу гражданского согласия, устойчивости и эффективности гражданской службы Российской Федерации. Тем самым, из практики служебного поведения должны быть исключены любые проявления дискриминации, должна всемерно поддерживаться настроенность на взаимное уважение, взаимообогащение культурными ценностями различных народов многонациональной России.
Требование учитывать культурные и иные особенности различных этнических и социальных групп и конфессий (ст. 18, п. 11) обязывает гражданского служащего знать этнокультурную специфику поведенческих нормативов, бытующих в данном регионе, местности. В рамках данного требования особое значение имеет внимание к местной языковой ситуации, а также различиям в этикетных правилах вежливости, официальноформальных служебных отношениях, других нормах поведения, которые обусловлены особенностями этнических, социальных групп или конфессий. Так, гражданский служащий соответствующего региона должен знать практикуемую тональность речи, специфику форм приветствия, обращения, благодарности, прощания и нормы вежливости в целом, которых придерживается данная этническая или социальная группа. Например, у татар и русских принято говорить быстрее и громче по сравнению с удмуртами, мордовцами, коми. В русском, татарском языках для вежливого обращения используют местоимение "Вы", в удмуртском его не существует, так что гражданский служащий может вполне обращаться на "ты" и т. д.
Едва ли не большую специфику в нормативы служебного поведения вносят конфессиональные особенности. Так, в регионах распространения шариата признаком дурного тона будет, если женщина первой поприветствует своего начальника, будь он одного возраста с ней, старше или моложе; в районах адата будет величайшим позором, если служащий вступит в пререкания с коллегой женщиной или допустит раздоры в ее присутствии.
Гражданский служащий должен способствовать межнациональному и межконфессиональному согласию (ст. 18, п. 12). Это требование к
служебному поведению носит конституционный характер. В Преамбуле Конституции РФ содержатся положения о сохранении исторически
сложившегося государственного единства, установлении гражданского мира и согласия. Это стержневая идея российской Конституции [15, 156 - 157].
В последнее время обращается внимание на необходимость соблюдения так называемой политической корректности. В международной практике термин «политкорректность» используют для обозначения целой системы новых общественно-политических критериев и нравственных стандартов в отношениях не только в политической сфере, но и в философии, этике и культурологи. В этическом преломлении политкорректность в самом общем виде может быть определена как культурно-поведенческая тенденция, выраженная в явлении языкового такта. Так, некорректными считаются слова, выражения, сюжеты, термины, восприятие которых может вызвать негативную реакцию у представителей различных слоев общества, способствовать появлению в обществе зон отчужденности, недружелюбия, ксенофобии. Поистине одиозным стало употребление в различных контекстах, причем как в толерантном, так и в интолерантном духе, выражения «лица кавказской национальности». Такой национальности нет, на Кавказе проживают многие народы, представляющие различные языковые семьи, культуры. Помимо тиражирования неграмотности подобные обобщения создают некие стереотипы, формирующие интолерантные установки в межэтническом взаимодействии. В конце 80-х годов вместо собирательного обозначения коренных народов, ведущих традиционный образ жизни, как «малые» в научную и политическую лексику вошел политически более корректный термин «малочисленные». Этот термин получил в последующем официальное закрепление в Федеральном законе «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации», к которым отнесены народы, проживающие на территориях традиционного расселения своих предков, сохраняющие традиционный образ жизни, хозяйствование и промыслы, насчитывающие в Российской Федерации менее 50 тысяч человек и осознающие себя самостоятельными этническими общностями [13]. Но прав С. Соколовский, говоря о том, что власть оптики рассмотрения этих народов, заключенная в приравнивании удаленности от метрополии к незначимости, «малости», продолжает формировать наш горизонт рассмотрения и «угол зрения» на эти народы. Например, на одной из конференций по национальным школам чиновник из Министерства образования использовал выражение «микроскопические народы Севера» [14]. Крайне широкое значение в последнее время приобрел термин «диаспора», некоторые аспекты значения которого (собирательность, пребывание этнической группы в инонациональном окружении, сплоченность и др.) привлекают для обозначения самых различных сообществ («магаданская диаспора», «женская диаспора» и т. д.). Подобного рода перечень может быть продолжен.
Для реализации требований законодательства об учете этнических особенностей населения в государственной и муниципальной службе важно повышать этнологическую компетентность чиновников. С этой целью следует использовать возможности подготовки, переподготовки и
повышения квалификации. В Дальневосточной академии государственной службы вот уже более 10 лет ведутся факультативы по вопросам управления в сфере этнонациональных отношений на специальности «Государственное и муниципальное управление». В рамках регионального компонента образования с 2005 года преподается дисциплина «Этнические особенности региона» на специальности «Социальная работа». Такая практика существует и в других вузах Дальневосточного федерального округа. Особое значение имеет внедрение в практику управления результатов научных исследований, рекомендаций Института этнологии и этнографии им. Миклухо-Маклая, осуществляющего исследования в рамках сети этнологического мониторинга.
Россия вступила в новую полосу развития, осложненную мировым финансовым кризисом, что может вызвать новые осложнения в сфере межэтнических отношений. В связи с этим, важно не забывать исторические уроки преобразований в этой сфере, учесть оптимальный опыт прошлого и двигаться дальше по пути реализации ключевой цели современной этнополитики: поддержка этнокультурного многообразия российского народа и одновременно укрепление общегражданской идентичности или единства российской (государственной) нации.
Литература и источники:
1. Социалистическая Якутия. - 1986. - 18 мая.
2. Российская газета. - 1992. - 8 декабря.
3. «Этнонациональный» - термин, возникший в современной
отечественной научной среде с целью выхода из терминологического тупика, вызванного возникшей двоякой семантикой понятия "национальный". Раскрывается как «национальный» в его прежнем значении, т. е. относящийся к народу, этносу. Заметим также и то, что «национальная политика» - термин официальных документов, традиционно используемый отечественными учеными и политиками. В контексте обычно понятно, что речь идет именно об этнических проблемах, связанных с народами-национальностями, а не о политике обеспечения национальных интересов страны или функционировании общегосударственных сфер общественной жизни. В то же время для обозначения целенаправленного воздействия государства и других субъектов политики на этническую сферу используется, причем все активнее, понятие «этнонациональная» политика или "этнополитика", которые лишены двойственности термина "национальная политика".
4. О национально-культурной автономии : Федер. закон РФ от 17.08.1996 г. № 74-ФЗ // Собр. законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2965.
5. Концепция государственной национальной политики Российской Федерации. Постановление Правительства РФ // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 3010.
6. Национальная политика России: история и современность. - М.: Русский мир, 1997 - 680 с.
7. Власть. Аналитический еженедельник. - № 42. - 2001. - 23 октября.
8. Проблемы разграничения полномочий и предметов ведения в сфере государственной национальной политики // В. сб. Вертикаль власти: проблемы разграничения полномочий и предметов ведения. Межвузовский сборник статей. - Хабаровск: ДВАГС, 2001. - С. 28 - 33.
9. Республика Саха (Якутия): Государственная политика в сфере федеративных и национальных отношений 1990 - 2000 гг.: Сб. док. / М-во по делам народов и федеративным отношениям Респ. Саха (Якутия). - Якутск: «Северовед», 2000.
10. Общие принципы служебного поведения государственных служащих : Указ Президента РФ от 12 августа 2002 г. № 885 «Об утверждении общих принципов служебного поведения государственных служащих // Собр. законодательства РФ. - 2002. - № 33. - Ст. 3196.
11. О государственной гражданской службе Российской Федерации : Федер. Закон от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ // Собр. законодательства РФ. -2004. - № 31. - Ст. 3215.
12. Комментарий к Федеральному закону «О государственной
гражданской службе Российской Федерации» и законодательству о гражданской службе зарубежных государств. /А.Ф. Ноздрачев, А.Ф.
Нуртдинова, Л. А. Чиканова и др. - М.: МЦФЭР, 2005. - С. 156 - 157.
13. О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации : Федер. закон РФ от 30 апреля 2009 № 82-ФЗ // Собр. законодательства РФ. - 1999. - № 18. - Ст. 2208.
14. Соколовский, С. Концептуализация этнического в Российском конституционном праве [Электронный ресурс] - Электр. дан. Режим доступа: http://www.indepsocres.spb.ru, свободный. - Загл. с экрана.
15. ГАХК. - Ф. 137. - О. 4. - Д. 11. - Л. 31 - 33.
16. Положение об отделе по делам национальностей управления по вопросам северных районов и по делам национальностей администрации края. // Текущее делопроизводство управления по вопросам северных территорий и по делам национальностей администрации Хабаровского края, 1998г.
