CC BY
33
тоже можно обвинить в эссенциализме, но, во-первых, такому обвинению может быть подвергнуто любое обобщение и, таким образом, абсолютизация недостатков эссенциализма означает отказ от теории и, во-вторых, в диалектику «встроен» механизм преодоления границ между понятиями и конкретизации этих понятий.
Список литературы
1. Власова О.А. Язык экзистенциально-феноменологической традиции: метаон-тика и ее понятийный ряд // Философские проблемы биологии и медицины: сборник статейй. - М.: Социально-гуманитарные знания, 2018. - Вып. 12: Между биофилософией и биоэтикой. - С. 66-70.
2. Денискин С.А. Структурные элементы живой реальности // Философские проблемы биологии и медицины: сборник статей. - М.: Социально-гуманитарные знания, 2018. - Вып. 12: Между биофилософией и биоэтикой. - С. 70-74.
3. Кузин И.А. Феминизм и научная объективность: проект И.В. Келлер // Философские проблемы биологии и медицины: сборник статей. - М.: Социально-гуманитарные знания, 2018. - Вып. 12: Между биофилософией и биоэтикой. -С. 74-79.
2020.04.010. ЛЕТОВ О.В. ЭТИЧЕСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ В МЕДИЦИНЕ. (Обзор).
Ключевые слова: принципизм; этическая ответственность; пандемия Соу1ё-19; модели принятия решений; свобода, принцип информированного согласия.
Книгу Бичампа (профессор философии в Джорджтаунском университете и старший научный сотрудник Университета этики им. Кеннеди, США) и Дж. Чилдресса (сотрудник Хастингс центра, Нью-Йорк, США) «Принципы биомедицинской этики» (1979) справедливо связывают с зарождением биоэтики как научной дисциплины. Принципы биомедицинской этики - это результат синтеза различных подходов, таких, как консеквенциализм и деонтоло-гизм. В этой области назрела необходимость в подходе, который бы признавал ценность этической теории для практических суждений, но при этом не фетишизировал единый тип теории и не продвигал единый принцип над всеми остальными.
Статья Т. Бичампа и Дж. Чилдресса посвящена 40-летней годовщине выхода в свет их собственной книги «Принципы биоме-
дицинской этики». «Сформировалось стойкое убеждение, что некоторые моральные принципы обеспечивают существенную общую точку зрения, касающуюся суждений в области биомедицинских наук, медицины и здравоохранения, и что эти принципы не могут быть убедительно ранжированы в иерархическом порядке» [1, с. 1].
Критики назвали подход Т. Бичампа и Дж. Чилдресса «прин-ципизмом», а сторонники - «принципом четырех принципов». В биомедицинской этике авторы известной книги не всегда обращаются непосредственно к моральным принципам или производным правилам. Они обращаются к ним, прежде всего, в обсуждении и оправдании в новых ситуациях (например, с использованием новой технологии), в неопределенных или неоднозначных обстоятельствах и в прямых моральных конфликтах. Защищается то, что называют основой четырех общих моральных принципов: уважение к свободе, ненадлежащему качеству, благодеянию и справедливости. Также утверждаются несколько производных правил, включая правила достоверности, конфиденциальности, верности, как подход к профессиональной этике. Эти принципы и правила не исчерпывают общую мораль; утверждается только, что имеющаяся структура охватывает основные моральные соображения, которые являются важными отправными точками для биомедицинской этики. Некоторые критики утверждают, что принципы «принципализ-ма» - это просто группы моральных понятий, слишком абстрактных, общих и расплывчатых, чтобы направлять суждения о действиях. В ответ Т. Бичамп и Дж. Чилдресс показывают, как процессы спецификации и балансировки связывают широкие принципы и правила с конкретными моральными суждениями, необходимыми в практической этике.
Примером необоснованной критики Т. Бичамп и Дж. Чилд-ресс считают утверждения, представленные как американскими, так и европейскими авторами, согласно которым система принципов представляет американский индивидуализм в том смысле, что она закрепляет принцип уважения автономии как доминирующего морального принципа, отвергая все другие моральные принципы (и достоинства) в конфликтных ситуациях. С подобными утверждениями трудно согласиться. Уважение к автономии не имеет ничего общего с американским индивидуализмом, и это положение сейчас
признано во всем мире. Все принципы и правила по своей природе являются только primafacie обязательными; они на самом деле обязательны только тогда, когда никакое другое моральное соображение не является настолько сильным, чтобы отвергнуть их. Каждый моральный принцип может быть отвергнут в некоторых ситуациях конкурирующим моральным соображением.
Поскольку принципы универсально применимы, Т. Бичамп и Дж. Чилдресс отстаивают глобальную биоэтику, а не просто обычные, региональные или культурные правила. Эти принципы соотносятся с основными правами человека и устанавливают, что является этически приемлемым для всех обществ. Тем не менее эти принципы допускают обоснованные различия в этике профессиональной практики в обществах и культурах посредством процессов спецификации и уравновешивания. Таким образом Т. Бичамп и Дж. Чилдресс подводят 40-летний итог выхода в свет книги «Принципы биомедицинской этики».
К. Мант (Гётеборгский университет, Швеция) и др. отмечают, что пандемия ^¥¡^19 заставляет политиков и органы общественного здравоохранения принимать этически сложные решения, часто в условиях неопределенности и нехватки времени. В период пандемии этическая ответственность принимаемых решений возрастает. «Понимание и обращение к моральным проблемам требуют обоснования этической теории в моделях принятия решений в сочетании с соответствующими фактами, исходящими от медицины, права, экономики, политики и т.д.» [2, с. 1]. Перспектива этики общественного здравоохранения включает в себя положения всех этических концепций, актуальных в ситуации пандемии. В данной статье приводится обзор основных этических аспектов принятия ответственных решений в области здравоохранения перед лицом пандемии ^¥¡^19. Ее цель - поддержать принятие решений, которые оправданы и соответствуют требованиям основных демократических принципов, ценностей и норм, существующих в «открытом обществе». Однако эти принципы могут конфликтовать друг с другом, что делает компромиссы неизбежными.
Этика общественного здравоохранения фокусируется на важных этических вопросах, касающихся здоровья населения, где соответствующая популяционная единица может быть понята на региональном, национальном и глобальном уровнях и / или по оп-
ределенным групповым признакам (таким как пол, возраст, заболевание, класс, раса, страна происхождения и т.п.). Этика общественного здравоохранения, таким образом, дополняет медицинскую или клиническую этику, которая фокусируется в первую очередь на индивидуальном взаимодействии в здравоохранении и биомедицинских исследованиях. Это обстоятельство не означает, что индивидуальные права, интересы и взаимодействия игнорируются в этике общественного здравоохранения, а скорее тот факт, что отношения между индивидуумом и обществом интегрированы с точки зрения населения.
Пандемия является социальным и политическим в той же мере, что и биологическим явлением. Этически приемлемые ответы на пандемию должны отражать оба аспекта. Это относится к фазе острых реакций, а также к более широким структурным вмешательствам до, во время и после пандемии. Острые меры (такие как введение запретов на поездки, отслеживание контактов, закрытие школ и детских садов, физическое дистанцирование или принудительное ношение лицевых масок) всегда должны оцениваться в свете основных социальных, политических и экономических аспектов общества. Эти факторы положительно или отрицательно влияют на острый кризис, доступные варианты действий и шансы на успешное реагирование. Структурные факторы, влияющие на воздействие пандемии, включают не только качество и финансирование системы здравоохранения и социальных служб, но также и существующие демократические институты в целом, политическую культуру, степень доверия к политическому руководству и общественному здравоохранению в целом, неравномерное распределение ресурсов как на национальном, так и на глобальном уровнях.
В случае возникновения пандемии имеет место множество ценностей, которые часто вступают в очевидный конфликт друг с другом. Этическое руководство может помочь выявить и сбалансировать товары и ценности и улучшить процесс принятия решений как по существу, так и в рабочем порядке. В результате политики будут учитывать основные нормативные обязательства демократических обществ. Соответствующие ценности и принципы для принятия решений в случае пандемий включают обязанность обеспечивать заботу о здоровье, отсутствие дискриминации, безопасность, справедливость, личную свободу, неприкосновенность частной жизни,
защиту населения от вреда, взаимную солидарность, общественное доверие.
К. Мант и др. приходят к выводу, что нынешняя ситуация пандемии ^¥¡^19 требует сложных политических и социальных решений на базе этических принципов. Этика общественного здравоохранения предоставляет инструменты для оценки различных возможных вмешательств представителей общественного здравоохранения в решении проблемы ^¥¡^19. При этом этические соображения общественного здравоохранения помогают поддерживать информированное и обоснованное принятие решений лицами, определяющими политику, а также способствуют прозрачному информированию общественности о трудных решениях и последующих вмешательствах в обычную социальную жизнь. Такое общение требует соотнесения с основными демократическими принципами. Вместе с тем в сложившейся ситуации на первый план должен выступать не столько принцип свободы, сколько принцип благодеяния.
Э. Райз (член комитета по этике Юджинского медицинского центра, Орегон, США) отмечает [3], что развитие биоэтики в эпоху после Второй мировой войны и появление правила информированного согласия в конце 1950-х годов должны были оказать большее влияние на пациентов с признаками интерсексуала (нетипичное развитие пола), учитывая их акцент на уважении к автономии и благосклонность к пациентам. Однако эти прогрессивные тенденции сопровождались обращением к разработке этических норм медицинского обслуживания младенцев, которые в принципе не способны дать информированное согласие по поводу методов их лечения. Младенцы и малыши не могли принимать свои собственные решения, и поэтому врачи взяли на себя обязательство не только навязывать непоправимые хирургические «ремонты», но и поощрять отношения, способствующие молчанию по поводу состояния пациентов. Несмотря на важные международные декларации, подчеркивающие центральное значение информированного согласия и автономии, медики не стремятся извлечь выгоду из амбициозных целей представителей биоэтики по улучшению лечения пациентов.
После Второй мировой войны подробные принципы, изложенные в Нюрнбергском кодексе 1947 г., установили новый стандарт для исследователей и врачей. Нюрнбергский кодекс отреаги-
ровал на зверства, совершенные нацистскими медиками, настаивая, прежде всего, на требовании добровольного согласия на проведение медицинских исследований. Сразу после Нюрнберга в 1948 г. была опубликована Женевская декларация, в которой более конкретно рассматривались отношения между врачом и пациентом. Согласно этой Декларации, врачи призваны уважать автономию и достоинство своего пациента. Новое внимание к этическим вопросам об экспериментальных медицинских вмешательствах стало появляться именно в этот период.
До того как биоэтика стала дисциплиной, врачи обычно не учитывали этические вопросы в своих решениях о гендерных проявлениях или конформации тела своих взрослых пациентов, по крайней мере, публично. В своих тематических исследованиях 1930-х и начала 1940-х годов, когда они консультировали пациента, стоит ли ему поменять пол, врачи просто стремились исправить то, что, по их мнению, было серьезной ошибкой или неправильным гендерным назначением, сделанным при рождении. Они подразумевали, что только их превосходная медицинская проницательность и исключительная хирургическая техника дали положительные результаты, которые позволили их пациентам жить в соответствии с правильным полом. Все это не означает, что врачи перестали навязывать свои решения пациентам, а то, что некоторые начали сомневаться, были ли проведенные ими предварительные операции этически оправданными.
Трансгендерные операции ставят важные вопросы: следует ли принимать решения о подобных хирургических вмешательствах в категории принятия медицинских решений? Может быть хирургическая реконструкция детям с признаками интерсексуала отвечает косметическим или социальным, а не медицинским потребностям? Очевидно, что некоторые из этих так называемых корректирующих операций служат в первую очередь социальным, а не медицинским целям. Другими словами, все эти процедуры не спасают жизни и не предпринимаются в первую очередь для улучшения биологической функции человека.
Э. Райз приходит к выводу, что уход за младенцами и взрослыми продолжает нуждаться в улучшении. Остается открытым вопрос, являются ли абстрактные идеалы биоэтики - уважение, автономия пациента и требование информированного согласия - сами
по себе достаточными для обеспечения такого улучшения, или потребуются некоторые другие реформы, чтобы осуществить такое изменение.
Список литературы
1. Beauchamp T., Childress J. Principles ofbiomedical ethics: marking its fortieth anniversary. - Mode of access: https://www.bioethics.net/2019/10/principles-of-biomedical-ethics-marking-its-fortieth-anniversary/ (first downloaded 28.02.2020).
2. Public health ethics and covid-19: the ethical dimensions of public health decisionmaking during a pandemic / Munthe Ch., Thompson A., Wild V., Ballantyne A. et al.. - Mode of access: https://www.researchgate.net/publication/340875089_Pub lic_Health_Ethics_and_Covid-19_The_ethical_dimensions_of_public_health_decisi on-making_during_a_pandemic (first downloaded 20.04.2020).
3. Reis E. Did bioethics matter? A history of autonomy, consent, and intersex genital surgery // Medical law review. - N.-Y., 2019. - Vol. 27, N 4. - P. 658-674.
2020.04.011. СОКОЛОВА М.Е. БПЛА: ТЕХНОЛОГИЯ, ЭТИКА, ПРАВО.
Аннотация. Применение технологий искусственного интеллекта (ИИ) в военном деле вызвало к жизни новые этические и правовые проблемы. Один из примеров - широкое использование в ударных целях беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) -боевых дронов для точечного поражения целей. Философский анализ этих проблем должен опираться на всесторонний анализ фактов и технологических реалий.
Ключевые слова: искусственный интеллект в военном деле; военная этика; дроны; роботизированное оружие.
Широкое использование в военных целях беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) - дронов для разведки, патрулирования, поражения целей, совершения диверсий - породило новые этические коллизии и противоречащие друг другу подходы к применимости норм традиционной военной этики в условиях новых технологических реалий. Глубинный философский анализ этих проблем должен опираться на понимание технологической стороны вопроса.
Историю использования современных БПЛА в локальных конфликтах, начиная с середины XX в., принято отсчитывать с мо-
