CC BY
94DOI: 10.24411/9999-022A-2020-10332 УДК 398 ББК 82.3(3)
М. Кыйва (Тарту, Эстония)
Эстонские нарративы и мифология о водяных духах1
Традиционное рыболовство играло важную роль на приморских, приозерных и приречных территориях, населенных прибалтийско-финскими народами (в Эстонии, Карелии, Финляндии, в местах проживания ливов и вепсов), что способствовало сохранению в соответствующих фольклорных традициях сведений о различных персонажах — обитателях вод. Динамика этих представлений во времени заслуживает внимания, так как на протяжении веков в фольклорной традиции появлялись новые существа.
Цель статьи — рассмотреть на материале электронных фольклорных корпусов представления, нарративы и поверья, связанные с некоторыми мифологическими персонажами (морской скот, фараоны и корабельные духи). Количество записанных в Эстонии текстов об указанных персонажах распределяется неравномерно: клабаутерманы/котерманы2 — 760 текстов, фараоны — 404 текста, морской скот — 109 текстов. Поверья о названных персонажах имеют разное происхождение. Так, сведения о морском скоте восходят к Средневековью, легенды о фараонах связаны с библейской традицией, а поверья о клабаутерма-нах относятся уже к Новому времени3.
Живое море, мать моря
В XIX в. само море отождествлялось с морским божеством или матерью моря. Море воспринималось как живое существо, сверхъестественное создание, обладавшее сакральной силой. В середине XIX в. прибалтийско-немецкий педагог, археолог-любитель Жан Батист Хольцмайер (1839-1890) записал на Сааре-маа характерный текст:
Сегодня мать моря снова родила! [HoLzmayer 1872, 25].
То есть, согласно поверью, мать моря сама произвела на свет рыб и других морских обитателей.
У всех прибалтийско-финских народов предписывалось возвращать в воду слишком мелких, необычных или крупных рыб, выловленных в любом водоеме. Это делалось с целью обеспечить восстановление рыбных ресурсов [H II 66,
1 Работа над статьей осуществлена при поддержке министерства образования и науки Эстонии (грант IUT 22-5) и Фонда регионального развития ЕС (Центр компетенции по эстонским исследованиям CEES — TK 145). Статья является частью ряда анализов мифологических преданий (EKKM14-389). Благодарю Е.М. Боганеву за консультации и помощь с библиографией.
2 Клабаутерман, котерман — хранители корабля, корабельные духи, защитники моряков.
3 По мнению О. Лооритса, представления об этих духах появились не ранее XVII в. вместе с развитием кораблестроения [Loorits 1931, 123].
ОБРАЗНЫЙ мир ФОЛЬКЛОРА
302
М.КыйВА
648 (23) < Tarvastu, 1901; E84547 (6) < Haademeeste, 1933]. Крупная и необычная рыба могла, согласно поверьям, оказаться отцом или защитником рыб, а ее вылов повлек бы за собой несчастья.
Эстофил, прибалтийско-немецкий пастор и писатель Иоанн Вильгельм Людвиг фон Люце (1756-1842) в начале XIX в. отмечал, что жители Сааремаа льют в море водку и пиво в дар морскому божеству, Матери моря [Luce 1827, 112]. Подобные упоминания встречались еще в 1930-х гг. в рукописях корреспондентов с островов (Кулдсаар с мыса Сырве). В середине 1920-х гг. молодой исследователь эстонских и ливских народных верований Оскар Лооритс (1900-1960) становится свидетелем таких приношений Матери моря (лив. Mjer-jema). Мать моря называли самым большим помощником ливов — «прибрежного народа» (лив. randalist, самоназвание ливов) [Loorits 1926, 92, 94]. Подобные приношения духам озер, воды, Матери вод совершались и у карелов еще после Второй мировой войны [Иванова 2012, 392-449] и коми [Конаков и др. 1999, 4°5].
По мнению О. Лооритса, представления о водных духах развивались динамично и вместе с тем иерархически: поверья о настоящих живых рыбах привели к возникновению мифа о защитнике/отце рыб; далее развитие продолжилось от Отца и Матери рыб к духу рыб, хозяину рыб. Хозяин рыб стал царем рыб, а позднее, под влиянием христианских мотивов, система низвела его до водного демона или черта [Loorits 1951, 282]. Ивар Паулсон как феноменолог обращает внимание, что во многих культурах Северной Евразии и Северной Америки существует конкретный вид, являющийся правителем вод — кит [PauLson 1971, 86].
Согласно поверьям, под предводительством водных духов рыбы переселялись из одного места в другое, духи управляли рыбами и защищали их. Считалось, что водные духи (духи рыб, пастухи рыб) могли ходить по земле, общаться между собой и с людьми, париться в бане.
...Раз ночью проснулся старик. Он услышал в бане голоса, прислушался — какие-то мужики пришли попариться. Наспех. собрал других рыбаков, отправились на озеро и получили огромный улов. [H II 30, 418/20; E57355 (2) < Lutsi, 1930]4.
Морской скот
Ливы, эстонцы и финны выделяли, наряду с Отцом и Матерью моря, морского царя, морских детей, дочерей моря, морских дев, русалок, морской скот (морских лошадей, овец, свиней) и прочие создания. В народных сказаниях морские русалки могут быть молодыми и старыми, но они также различаются по социальному статусу.
У каждого места есть дух — в лесах, в домах, в море. Они не зловредны. Если доведется увидеть, он никому не сделает зла. Однако его явление предвещает какие-то перемены [ERA II 192, 186 (57) < KuusaLu, 1938].
Границы между старыми и новыми слоями верований размыты, часть новых персонажей унаследовали предшествующие представления и мотивы. При этом особый интерес представляет тема, связанная с морской девой и известной по всей Эстонии русалкой (эст. nakk). Имя и мотивы схожи со шведским мифи-
4 Ср. близкие мотивы в удмуртском фольклоре [1_т1:гор 2000, 89; 2007, 117]. Духи рыб присутствуют в эстонском и водском фольклоре [ЕК1Ж I 45, 321 (7) < Ката, 1963, УаБ^к 1999, 21].
ческим существом näcken и немецким Nix, Nixe [ETÜ 2012]. Полагали, что русалка может являться в антропоморфном образе (мужчина или женщина), в обличье животного (например, лошади, ср.: кельтские келпи и прочие подобные существа), дерева5 или предмета (ворота, ножницы и др.) — в любом образе, кроме овцы, креста или меча [E24521 (3) < Virumaa]. И. Паулсон связывает невозможность превращения русалок в указанные объекты с христианской символикой последних [PauLson 1971, 93]. Однако в народных преданиях это правило не всегда соблюдается, и русалка может предстать и в обличье овцы.
Отдельную категорию образуют предания о морском народе, который выходит на берег со своими синими/серыми коровами или лошадьми (иногда в море плавают морские овцы и свиньи). Центральный мотив здесь — полученное в дар морское стадо, мотив реализуется в различных нарративах:
1) На берег моря выходит морской скот с пастухом (мальчик, девочка, старик и др.). Приморский житель ловит морскую корову или лошадь. Эти лошади выносливы, а коровы дают хороший удой. От морского скота берет начало молочная порода синих коров, их телята потом тоже дают очень много молока. Морской пастух горюет на берегу, но возвращается в море.
2) Пастушка следует за стадом, и хуторянин через некоторое время берет ее в жены. Они живут хорошо до тех пор, пока муж не открывает жене, откуда она взялась, после чего жена возвращается со стадом/коровой в море:
Раз один холостой рыбак был в море. Он нашел себе в море жену. Жена прожила с мужем уже несколько лет. Вдруг пришло ей в голову спросить: «Где ты меня нашел?» Сперва муж не ответил. Жена спрашивала об этом несколько раз, но муж всё не отвечал. Однажды жена снова спросила: «Где ты меня нашел?» Наконец муж сказал: «Я нашел тебя в море». В тот же миг исчезла жена, нигде ее больше не было, хотя муж искал ее повсюду [ERA II 178, 156 (45) < KuusaLu, 1938].
Этот нарратив схож с преданиями о полученной необычным образом жене, которая возвращается в свою исконную жизненную среду (соответствующие финские мотивы см.: [Jauhiainen 2013]).
3) Встречаются варианты, в которых морской пастух смотрит на человека, но потом идет своей дорогой:
Мужик из Саарнагу охотился на тюленя на острове Кырглайд. Сделал привал у стога. Видит, вышло из моря серое стадо, а следом — маленький мальчик. Коровы шли друг за дружкой по земле, возвращаясь в море. Мальчонка отошел от коров, подошел к старику. Старик испугался, притворился спящим, а сам смотрел краем глаза: мальчик подошел к старику, потрогал посохом краюшку хлеба. Затем тоже отправился за коровами в море [RKM II 60, 217/8 (18) < Käina, 1956].
С морским скотом связаны многие мотивы. Содержание каждого предания дополняет представление о морском народе, вписываясь в общие рамки. Например, предание о морской корове, которая выходит из моря с потомством, услышав, что ее планируют забить [E, StK 43, 148/50 (2) < Jämaja, 1927]; морские лошади преследуют гребцов (ливы [Loorits 1926, 147]) или состязаются в скорости, выходят на берег справлять свои потребности, как в предании, записанном на Хийумаа:
5 Ср. фольклор коми [Konakov 2015, 405] и мордовский фольклор [Devjatkina 2008, 48].
В старину у лошадей в Саарнагу каждый год рождались жеребята, но жеребца у них не было. Я сам видел, как сине-серый жеребец вышел из моря к кобылам, а потом опять вернулся в море. Рожденные от морского коня жеребята были настолько быстроногими, что девушки из Саарнагу ездили на них охотиться на зайцев. Ловили зайцев, такие длинные у них были плети, на конце плети были оловянные пуговицы. Набрасывали плеть зайцу вокруг шеи и тянули на спину лошади. Эти лошади жили до 37 лет, и это были еще очень сильные лошади [RKM II 6о, 219/20 (20) < Kaina, 1956].
Морские люди жаловались, что иногда якорь корабля падает к двери их хлева и они не могут ухаживать за своим стадом [RKM II 10, 187 (17) < Kihnu, 1933].
Пласт рассказов о морском стаде имеет параллели в фольклоре многих финно-угорских народов (эстонцы [Loorits 1951, 254]; ливы [Loorits 1926, 142]; карелы [Иванова 2012, 528]; вепсы [Винокурова 2015, 446]; коми [Konakov 2015, 405]).
Фараоны
Легенды о фараонах, или людях с рыбьими хвостами, восходят к Ветхому Завету и широко известны в европейском фольклоре, в частности у прибалтийско-финских народов (эстонцы [Koiva 2018], водь [Vastrik 1999]), все славяне [Драгоманов 1876, 96; Добровольский 1891, 147; Иванов 1893, 82-83; Federowski 1897, 108-109; Зеленин 1915, 858; Чубинский 1995, 208; Черепанова 1996, 57; Белова 2002, 474; 2004, 292294; Боганева 2010, 54-56; 2011, 491; Кузнецова 2012, 5-14; Zowczak 2013, 172-174 и др.]. В библейской книге Исход рассказывается о бегстве евреев из египетского плена под предводительством Моисея. По воле Бога воды Красного моря расступились перед евреями и сомкнулись над головами преследователей (Исх. 14:1-31).
Согласно народным преданиям, последовавшие за евреями воины фараона превратились в существ с человеческими торсами и рыбьими хвостами. Они плавают в поисках фараона и кричат: «Фараон, фараон, фараон!» Фараоны будут помилованы только в Судный день, поэтому часть легенд описывает, как они подплывают к кораблям или лодкам (или раскачивают, атакуют их) с вопросом, скоро ли Судный день (напр.: [ERA II 37, 365/6 (37) < Johvi, 1931], о распространении мотивов см.: [Loorits 1935, 40; Koiva 2018, 63]). Встречаются предания, согласно которым в Красном море утонул сам фараон [ERA II 58, 35 (1) < Vandra, 1933], его жена [ERA II 57, 15 (13) < Marjamaa, 1932].
С утонувшим воинством фараона связывают также появление русалок — воины стали водными духами мужского пола [ERA II 34, 174 (27) < Karja, 1931)]. Это лишь одно из объяснений их происхождения, являющееся исключением. С фараонами связано и представление о морском скоте — так называемых телятах фараона.
Отдельную группу мотивов образуют предания, в которых воины фараона обратились в животных или птиц: китов, морских рыб определенных видов, крикливых морских птиц или тюленей (последние представляют собой один из важнейших образов в фольклоре на эстонских островах и у ливов). В Эстонии на островах этому способствовала социально-экономическая обстановка [Koiva 2018, 12]. В Западной Эстонии охотничий промысел на тюленей был важным источником питания, вследствие чего из всех мотивов о превращении людей в животных или птиц мотив о превращении в тюленя является самым распространенным (95 текстов), он известен также у ливов [Loorits 1926, 159]. Записи показывают, что и тюлень отождествлялся с русалкой, и русалки являлись в обличье тюленей. Явление русалки в обличье тюленя знакомо и эстонским шведам:
Фараоны на ярмарках и в других местах
Младенец в море ф
Спрашивают о конце света А
Карта 2. Нарративы о фараонах Происхождение и другие мотивы ^
Der Neck, eine Art kleiner Teufel in Gestalt von Seehunden mit scharfen Zähnen, zieht den Menschen bei den Beinen ins Wasser.
Русалка, маленький демон в обличье тюленя <букв. 'морской собаки'> с острыми зубами, утаскивает людей за ноги под воду [Russwurm 1855, 250].
Нарративы о явлении фараонов в обличье тюленей известны в естественном ареале тюленя на северных побережьях Европы и Северной Америки. Поскольку тело тюленя похоже на человеческое, считается, что он тоже когда-то был человеком. О. Лооритс приходит к выводу, что именно нарратив о воинах фараона является причиной, по которой ливы относились к тюленям с уважением, не ели их мясо и даже не хотели продавать пойманного живым тюленя [Loorits 1926, 159]. В экспедиции на Хийумаа Пауль Аристэ записал следующее:
Тюлени — сводные братья людей. Я сам слышал. Они появились, когда потонуло египетское воинство [ERA II 1, 584 (10) < Reigi khk, 1928].
Стоит отметить, что с воинством фараона в Эстонии связывают также появление цыган (10 текстов): часть войска осталась со своими колесницами на морском берегу, они не торопились никого догонять, а только гадали да перепрягали лошадей, поэтому избежали судьбы остального войска, однако в наказание должны были вечно гадать и менять лошадей:
Когда народ Израиля бежал из Египта, люди фараона бросились за ними в погоню. Однако Яхве потопил людей фараона в Красном море. Не все вошли в Красное море, часть осталась на берегу менять лошадей — лошади устали от погони. Те, кто остался на берегу менять лошадей, стали цыганами. За то, что они преследовали народ Израиля, они должны вечно менять лошадей и скитаться по свету [ERA II 86, 171 (2) < KuLLamaa, 1934].
Тот же мотив встречается, например, у белорусов и латышей [Добровольский 1891, 147; Трейланд 1887, 44-45].
Наряду с этиологиями корпус нарративов содержит былички (мемораты), играющие важную роль в понимании развития религиозной формы и сути народных сказаний. Три первых мотива указывают на то, что где-то в море у фа-раонок, как и у русалок, есть семья и дети, по которым они тоскуют, и хозяйство, где они живут.
1) Популярный мотив (34 текста, контаминированные мотивы 1 + 2, 1 + 4) рассказывает о появлении фараонов на ярмарках, кораблях и в других местах. Такие истории существуют обо всех крупных городах (Рига, Таллин, Тарту, Санкт-Петербург, Нарва и др.). В вариациях нарратива подробно описываются облик и поведение существа.
Фараоновыдети
Давным-давно, когда мужики ходили на ярмарку, они видели в Риге в воде диковинных зверей: верх как у человека, низ как у рыбы. Голова — как у человека, с длинными усами, на голове немного волос. У женщин и грудь была. Они кричали: «Фараон, фараон!» — иногда и звали. Они ждут Судного дня, потому что тогда они снова станут людьми. Если им сказать, что Судный день еще не скоро, начнут плакать [ERA II 57, 733 (1) < HargLa, 1932].
2) Младенец в море (26 текстов) — часть преданий связана с появлением миловидного существа женского пола с рыбьим хвостом. Поскольку существо плачет и печалится, ищут того, кто смог бы понять его речь. В основном на месте событий находится кто-нибудь, иногда еврей или цыган, с которым существо может общаться. Из разговора выясняется, что это фараонка, у которой остались в море младенец или маленькие дети, которых надо кормить. Также здесь требуется посредник, владеющий египетским языком:
Моряки поймали на острове Найссаар одну фараонку. Ведь войско фараона было в Красном море; когда они утонули, стали рыбами. Спереди она была человеком, сзади рыбой; у нее были плавники и всё остальное, и говорила она на фараоновом языке. Тогда не было никого, кто понимал бы фараонов язык. Однако была одна старуха, она заговорила с ней, она понимала фараонов язык. Плакала она, как человек, приложила руки к глазам и плакала. Старуха заговорила с ней. Она сказала старухе: «У меня остался маленький трехдневный ребенок за Найссааром у серого камня». Тогда ее отпустили. Проворно поплыла к Найс-саару. Я тогда не работал, но мой отец был на работе в городе. Она была на корабле в кадке или в ушате. На корабле видели. Потрогать не удалось, сразу ушла под воду. С тех пор прошло больше сорока лет, 42 или 43 года» [ERA II 171, 334/5 (36) < KuLLamaa, 1937].
3) Фараонку видят на камне в море или в другом месте кормящей дитя. Обычно существо исчезает в море, заметив наблюдателей.
4) Фараоны спрашивают моряков о конце света (39 текстов). Получив ответ, они: а) уплывают с плачем, поскольку слышат, что до конца света далеко; б) уплывают, радуясь, что конец света близко или даже завтра.
5) Фараоны подплывают к рыбацким лодкам, когда рыбаки возвращаются с уловом, и выпрашивают рыбу на обед. Иногда они приплывают просить рыбу в порт.
6) Встречаются короткие былички, где фараонки сидят на воде или выходят из моря во время дождя, но при виде наблюдателей сразу же исчезают [Koiva 2018, 4-5]. Мотив схож с обычным поведением русалок.
7) Фараоны тянут людей в воду, чтобы утопить. Здесь явно имеет место перенос: поведение русалок приписывается и другим мифологическим существам.
8) По отдельным свидетельствам, фараонку берут в жены (что схоже со сказочными мотивами о чудесной жене, когда берут в жены девушку неизвестного происхождения, которой запрещено раскрывать, кто она). События развиваются аналогичным образом: узнав о своем происхождении, фараонка сбегает обратно в море.
9) Фараонка приносит мужчине/мужчинам из моря жбан кваса — здесь имеет место перенос мотива из текстов о русалках.
10) Колесница/колесо фараоновой колесницы в море.
Редкие мотивы: фараонов зовут домой, якорь лежит перед дверью хлева, фараоны атакуют корабль (5 текстов), они людоеды.
В предыдущем блоке мы наблюдали, что фараоны бывают женского или мужского пола, они проклятые и освобождаются на Судный день. Особый интерес
представляют рассказы от первого лица, где описывается внешность фараонов
(мотивы 1-3, 8, 9; маркеры — грудь, длинные волосы, мотив 1 и зооморфные черты). Типичным является перенос мотивов из нарративов о других мифологических существах, с ними связаны и предания о принадлежавших фараону вещах (например, в море видят колесницу фараона или колесо от нее).
Фараон и фараоны присутствуют не только в нарративах, но и в других жанрах, что указывает на фольклорную адаптацию. Например, фараон упоминается в новых эстонских деревенских песнях (XIX — начала XX в.), а также в некоторых заговорах [H II 30, 175 (4) < Puhja, 1888]. Кроме того, упоминания о фараонах присутствуют в речевых оборотах и поговорках — например, кричащим детям:
«Орете, как фараоновы дети, рот не закрывается!» [ERA II 57, 737 (4) < HargLa, 1932] -
или:
14 лет назад один старик в Мустьяла сказал: «Один мой родственник опять стал фараоном». Спрашиваю: «Что это значит?» Мужчина ответил: «Утонул» [ERA II 70, 23 (2) < Emmaste, 1934].
Образы фараонов используются как персонажи-устрашители [ERA II 58, 489 (170) < Kihnu khk., 1932] и в микротопонимике (порт близко к Кунде [ERA II 28, 621 (71) < Viru-NiguLa, 1930, ERA II 239, 177 (1) < Torma, 1939].
В метеорологических и связанных с человеческой судьбой приметах увидеть фараонов — к смерти или кораблекрушению; в народной метеорологии прибрежных жителей появление фараонов сулит осадки, непогоду или шторм. Именно присутствие образов в других видах фольклора указывает на хорошую способность к адаптации.
Клабаутерман (котерман)
Клабаутерман (нем. Klabautermann, эст. koterman, kootsman, potermann/putermann, poterpüks/puterpüks) — дух, охраняющий судно и предсказывающий его будущее. Клабаутермана считали духом-хранителем моряков. Функция такого духа-хранителя — предупредить команду о близости смерти и несчастья, привести других моряков к месту происшествия, чтобы они помогли экипажу/капитану гибнущего корабля. Нарративам о духе-хранителе близки мотивы о привидениях и двойниках, а также литературные и устные истории о корабельных катастрофах, включая, например, легенду о «Летучем голландце».
Согласно записям, клабаутерман появляется на судне обычно по воле мастеров, его строящих:
Если есть желание, чтобы на судне появился клабаутерман, то при постройке судна надо взять первую дранку, капнуть на нее три капли крови из указательного пальца левой руки и установить дранку на судно [ERA II 70, 151 (1) < Kihnu, 1934].
Если мастер взял первую дранку и вместе с паклей положил ее под мышку, то из нее появится клабаутерман [ERA II 59, 539 (1) < Kihnu, 1933].
Если судно строит хороший человек, то и судовой клабаутерман будет хорошим; если же судостроитель злой, то злым будет и клабаутерман [ERA II 111, 473 (42) < KuusaLu, 1935].
Карта 3. Клабаутерман (котерман)
Связанные с клабаутерманами нарративы отражают службу моряков на европейских судах, когда международные мореходные пути проходили по Атлантическому океану или ближним морям, а в некоторой степени и практику развивающегося судостроения у эстонцев. Р. Дж. Бусс считает, что фольклор о клабау-терманах возник на судах северных морей [Buss 1973, 49-51]. Местом действия выступает судно, а клабаутерман в большинстве случаев антропоморфен: мужчина (конкретный моряк, мужчина с седой бородой или в красной одежде и т. д.), редко женщина (в рассказах о судьбе конкретного моряка). Клабаутерман в виде животного или птицы, а также предмета встречается реже. В поздних историях покидающий судно клабаутерман часто принимает образ крысы (крысы бегут с корабля перед крушением — подтверждается народным опытом и старыми поговорками).
Встречи с клабаутерманами/котерманами могут быть описаны в текстах как «увиденное» либо как «услышанное». I. Визуальные встречи:
а) клабаутерман покидает судно в образе человека, что предсказывает гибель судна, несчастный случай или смерть моряка;
б) клабаутермана видят действующим на судне или прибывающим на него моряком, прыгающим с судна в воду мужчиной, изучающим в каюте карту, управляющим судном штурманом, передвигающимся по судну коком, кочегаром, забрасывающим в топку уголь, находящимся на судне в необычном месте и совершающим другие действия:
На каждом судне должен быть клабаутерман. Если клабаутерман покидает судно, значит, оно скоро погибнет. Клабаутерман — это седобородый старик. Несущие ночную вахту иногда видят его. Клабаутерман в большинстве случаев встречается на парусниках. Жизнь на пароходе — как на фабрике. Там нет романтики. Мы были на эстонском паруснике «Paala» на севере Ботнического залива. Разыгрался такой
310
М.КыйВА
сильный шторм, что все паруса были сняты. Шторм пробил стену каюты, в которой спали двое моряков. Не успели они опомниться, как в каюте была вода. Второй мужчина, выбегая, увидел, что на бушприте сидит седой старик. Потом мужчина пошел спасать свои вещи и снова видел седого старика на бушприте. Позже мужчина был так напуган, что и на следующий день побоялся идти туда [ERA I 6, 782 (1) < HaLjaLa khk., 1940];
в) клабаутерманы в образе животных покидают судно, предсказывая его гибель;
г) клабаутерманы в виде предметов.
II. Рассказы, основанные на слуховом опыте (примерно треть записей о встречах):
а) люди слышат звуки, шум, скрипы и стуки (последнее предсказывает плохую погоду), бросание предметов или кусков угля, шаги на палубе или за дверью каюты, прыжки, кроме того, вербальные предупреждения и беседу между клабаутерманами;
б) один из важнейших типов нарративов этой группы создан на основании подслушанной (случайно, втайне) беседы или жалобы. Из диалога между кла-баутерманами подслушивающий получает информацию о плохом состоянии важнейших частей корабля. При помощи полученной информации можно предотвратить несчастье (обнаруживается гнилая мачта, реже — протечка, и судно спасают от гибели). Игнорирование моряками услышанного может вызвать гибель корабля:
Одно судно должно было выйти в море. Всё уже было готово, отправление было назначено на следующий день. Штурман, который шел по палубе, услышал следующий разговор. Один спрашивал: «Завтра выходишь?» Второй отвечал: «Вышел бы, но задняя мачта корабля гнилая и не выдержит ветра». Штурман посмотрел наверх, чтобы увидеть, кто говорит, но там никого не было. Осмотрев мачту, он убедился, что она действительно гнилая [ERA II 111, 473 (43) < KuusaLu, 1935];
в) спор между клабаутерманами — кто первый поселился на судне. Для разрешения спора приглашается капитан, который в своем решении исходит из прагматики — чей уход принесет меньший ущерб для судна:
Однажды спорили два духа-хранителя. Второй сказал: «Ты должен уйти отсюда!» Капитан услышал. Наш Юрг был штурманом, это был чужой корабль, из Дании или еще откуда. Капитан ответил на этот голос: «Кто последним пришел, тот и должен уйти!» Второй сказал: «Я был здесь, когда ставили фок-мачту». Другой сказал: «Я был здесь, когда начали строить дно!» Тогда капитан сказал: «Должен уйти тот, кто пришел последним». Тогда тот разозлился и выскочил, но свалил мачту — сам ушел и мачту сломал. Это были духи-хранители судна. Юрг служил на том корабле [ERA II 114, 547/8 (55) < KuusaLu, 1935];
г) у моряков просят совета, что делать дальше. Поскольку моряк не понимает фундаментального послания, которое содержится в вопросе, он во время третьего вопроса разрешает делать то, чего желает голос, и получает помощь:
Один человек из Турбунеэме как-то пошел морем в Финляндию. И вдруг понимает, что корабль не может двинуться ни туда, ни сюда. Пытается, но судно дальше
не идет. Какой-то голос спрашивает: «Потихоньку или жать вовсю?» Мужчина отвечает: «Давай жми!» Корпус судна задрожал, и оно быстро пошло вперед [ERA II 222, 671 (7) < JöeLähtme, 1939];
д) штурмана/капитана заставляют изменить курс — это помогает предотвратить гибель корабля или дает возможность добраться до находящегося под угрозой гибели другого корабля, чтобы спасти экипаж, капитана и пр.:
Как-то раз моряки шли под парусом между Таллином и Хельсинки. Вдруг кто-то крикнул штурману: «Право руля!» Тот не послушал. Крик прозвучал еще раз, опять впустую. В третий раз. Тогда штурман бросил штурвал и пошел искать капитана, который спал в каюте. Штурман разбудил капитана и сказал: «Кто-то три раза кричал, что надо держать право руля. Выполнять?» Капитан продрал глаза и сказал: «Ну если приказали, то держи». Штурман послушался, пошел и взял право руля. Когда корабль пошел новым курсом, на море показалась лодка с шестью мужчинами, которые спаслись с тонущего корабля, и таким образом их нашли и спасли им жизни. Поскольку они много дней находились в море без еды и воды, они были очень слабы. И смотрите, если бы штурман не послушался окрика, то эти люди погибли бы в море [E6490 < HaLjaLa, 1894].
III. Часть нарративов связана с тактильным опытом: люди, ставшие свидетелями событий, ощущают изменение положения кровати, (насильственное) пробуждение, оплеухи, моряков кто-то встряхивает, обращая внимание на приближение опасности.
Встречи с клаубатерманом происходят в основном в темное или ночное время, но дух, предсказывающий смерть, действует днем. Встреча с клабаутерма-ном иногда связывается с несчастьем, которое уже произошло. Часть рассказов описывает неоднократные встречи, которые происходят несколько дней подряд (например, три дня), но между встречей и фатальным событием может быть интервал в несколько месяцев.
Данная традиция имеет общие черты с верованиями в лесных духов и духов деревьев, предсказаниями духа смерти, в душу-двойника, свободную душу6, кошмары, привидения и другие сверхъестественные существа. Наряду с серьезным отношением к верованиям в XIX-XX вв. мы находим фантазии, а также поучительный и юмористический фольклор моряков: рассказы о клабаутерманах используются для призыва к порядку и устрашения новичков (капитан подклады-вает под мачту предмет, который начинает там скрипеть).
Верования в клабаутерманов используются в художественной литературе, кинематографе, песнях, поэтому быстро исчезающая в XX в. традиция и сам мифологический персонаж известны в современной повседневности и занимают в ней важное место.
Заключение
Многие связанные с духами воды обряды относятся к XIX в., а некоторые, например охранные и жертвенные ритуалы, продолжались до середины XX в. Но бытование обрядовых и религиозных практик не исключается и позднее, особен-
6 Свободная душа — душа, которая покидает тело живого человека во время сна, болезней и пр., но которая возвращается. Длительное отсутствие души, по верованиям, опасно для жизни человека [Paulson 1958, 267-277].
но если учитывать местные верования. При картографировании рассмотренных фольклорных феноменов заметно, что легенды о фараонах (карта 2) известны по всей Эстонии и в местах проживания прибалтийско-финских народов, нарра-тивы о морском скоте (см. карту 1) встречаются реже, прежде всего на островах и прибрежных территориях, а поверья о клабаутерманах известны на островах и побережье, но шире (карта 3). В фольклоре о клабаутерманах выделяются тексты, связанные с судьбой корабля и с судьбой моряков. Предания о фараонах появились как итог переосмысления устных и книжных версий народной Библии. Уникальным является особый, свойственный прибалтийско-финским народам мотив, который связывает фараонов с конкретными животными — тюленями. По этим нарративам видно, как возникает мифологический персонаж.
Поскольку в Латвии морского фольклора записано немного, а у ливов этот подвид фольклорных нарративов и верований хорошо известен, можно считать, что бытование морского фольклора обусловлено не только наличием выхода к морю или рыболовства. Несомненно, причина заключается в своевременной работе по сбору фольклора среди прибрежных жителей и рыбаков, различия же обусловлены конфессиональными особенностями, отношением к печатному слову (например, ливский фольклор включает в себя международные мотивы, распространившиеся посредством популярной литературы [Ьссг^ 1926, 112]).
В Эстонии состояние фольклорной традиции и одновременно фиксации фольклора существенно изменились в 1920-1940-х гг. под влиянием социально-экономической обстановки. В 1930-е гг. в Эстонии усиливаются урбанизацион-ные процессы, поэтому предвоеннный период стал последним, когда можно было записать традиционные фольклорные жанры во всём их многообразии. Именно в это время создается ряд научных учреждений по фольклору и этнографии, открываются соответствующие специальности в вузах, профессиональные фольклористы и студенты профильных специальностей собирают фольклор при помощи подробных вопросников, в том числе и сведения о мифологических персонажах.
На степень сохранности морского фольклора оказала влияние и политическая ситуация. Так, действовавший 50 лет запрет на владение большими частными лодками и судами и запрет на плавание в открытом море привели к угасанию связанных с ними фольклорных сюжетов (например, о клабаутерманах). После Второй мировой войны прибрежные районы и острова были закрыты как пограничная зона, попасть в которую можно было только по специальным разрешениям. Судя по записанным историям, похоже, что изоляция населения (там, где оно продолжало жить на историческом месте) способствовала здесь сохранению старинных мотивов.
На примере ливского и эстонского фольклора мы видим, насколько отличается у разных народов развитие схемы поведения персонажей. Это говорит о том, что с позиции фольклорной онтологии большую важность представляют как подробный анализ соответствующего фольклора одного этноса, так и сравнительные и сопоставительные исследования.
Архивные материалы
В статье использованы оцифрованные тексты из фондов Эстонского литературного музея (Тарту).
E - собрание фольклора Маттиаса Иоганна Эйзена, 1880-1934.
EKRK - коллекция кафедры эстонской литературы и фольклора Тартуского университета, 1950-1992.
ERA - собрание фольклора Эстонского фольклорного архива, 1927-1944.
H - собрание фольклора Якоба Хурта, 1860-1906.
RKM - фольклорное собрание фольклорного отдела (Государственного) Литературного музея им. Ф. Р. Крейцвальда (ныне Эстонский литературный музей) Эстонской академии наук, в основном 1945-1996.
STK - коллекция фольклора стипендиатов М.Й. Эйзена, 1921-1927.
Литература
Белова 2002 - Белова О. В. Фараонки // Славянская мифология. Энциклопедический словарь / отв. ред. С.М. Толстая. 2-е изд. М., 2002. С. 474.
Белова 2004 - «Народная Библия»: восточнославянские этиологические легенды / сост. и ком-мент. О.В. Беловой; отв. ред. В.Я. Петрухин. М., 2004.
Боганева 2010 - Боганева А. M. Беларуская «народная Бiблiя» у сучасных затсах / уступ. арты-кул, уклад и камент. А. М. Боганевай. Мшск, 2010.
Боганева 2011 - Боганева A.M. Фараоны // Мiфалогiя беларусау: энцыклапедычны слоушк. Навук. рэд.: Т. Валодзша, С. Санько. Мшск, 2011.
Винокурова 2015 - Винокурова И.Ю. Мифология вепсов. Энциклопедия. Петрозаводск, 2015.
Добровольский 1891 - Добровольский В. Н. Смоленский этнографический сборник. Ч. 1. СПб., 1891 (Записки Императорского Русского Географического общества по отделению этнографии. Т. ХХ).
Драгоманов 1876 - Драгоманов М.П. Малорусские народные предания и рассказы. Киев, 1876.
Зеленин 1915 - Зеленин Д.К. Описание рукописей ученого архива Императорского Русского Географического общества. Вып. 2. Петроград, 1915.
Иванов 1893 - Иванов П.В. Из области малорусских народных легенд (Материалы для характеристики миросозерцания крестьянского населения Купянского уезда) // Этнографическое обозрение. 1893. №2. С. 70-91.
Иванова 2012 - Иванова Л.И. Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Ч. 1. M., 2012.
Конаков и др. 1999 - Конаков Н.Д., Власов А.Н., Ильина И. В., Лимеров П. Ф., Уляшев О. И., Шаба-ев Ю. П., Шарапов В. Э. Мифология коми. Энциклопедия уральских мифологий. T. I. М., 1999.
Кузнецова 2012 - Кузнецова В. С. О Моисее и «фараонах»: фольклорные и книжные версии сюжета // Сибирский филологический журнал. 2012. №4. С. 5-14.
Трейланд 1887 - Трейланд Ф.Я. Латышские народные сказки (Сборник материалов по этнографии, издаваемый при Дашковском этнографическом музее. Вып. II. М., 1887 / под ред. В.Ф. Миллера).
Черепанова 1996 - Мифологические рассказы и легенды Русского Севера / сост. и автор ком-мент. О.А. Черепанова. СПб., 1996.
Чубинский 1995 - Чубинский П.П. Мудркть вшв: укра'шське народрознавство у творчш спад-щиш Павла Чубинського: у 2-х кн. Кн. 1. Кшв, 1995.
Buss 1973 - Buss R. J. The Klabautermann Of The Northern Seas: An Analysis Of The Protective Spirit Of Ships And Sailors In the Context of Popular Belief, Christian Legend, and Indo-European Mythology. Berkeley, 1973.
314 М. КыйВА
Devjatkina 2008 - Devjatkina T. Mordva mütoloogia. Tartu, 2008.
ETÜ 2012 - Eesti etümoloogiasönaraamat / I. Metsmägi, M. Sedrik, S.-E. Soosaar. Tallinn, 2012.
Federowski 1897 - Federowski M. Lud bialoruski na Rusi Litewskiej. Materiafy do etnografii slowianskiej zgromadzone w latach 1877-1905: w 8 t. Т. 1: Wiara, wierzenia i przesgdy ludu z okolic Wolkowyska, Slonima, Lidy i Sokolki. Krakow.
Holzmayer 1872 - Holzmayer J. B. Osiliana: Erinnerungen aus dem heidnischen Göttercultus und alte Gebräuche verschiedener Art, gesammelt unter den Insel-Esten. Dorpat: H. Laakmann, 1872.
Jauhiainen 2013 - Jauhiainen M. The Type and Motif Index of Finnish Belief Legends and Memorates. Revised and enlarged edition of Lauri Simonsuuri's Typen- und Motivverzeichnis der finnischen mythischen Sagen. Helsinki [1998], 2013.
Konakov 2015 - Konakov N., Iljina I., Limerov P., Sabajev J., Sarapov V., Uljasev O., Vlassov A. Komi mütoloogia [Мифология коми]. Tartu: EKM Teaduskirjastus, 2015.
Köiva 2018. - Köiva M. Mererahvas. Vetehaldjad [Морской народ. Водяные духи]. Tartu, 2018 (Monumenta Estoniae Antiqua).
Lintrop 2000 - Lintrop A. Udmurdi usundi peamised tunnusjooned 19 ja 20 sajandil [Основные черты религии удмуртов. Х1Х-ХХ вв.]. Tartu, 2000.
Lintrop 2007 - Lintrop A. Udmurdi vetehaldjast ja püha möiste kujunemisest permi rahvastel [Удмуртские водяные духи и развитие понятия сакральности у пермских народов] // Sator. Artikleid usundi- ja kombeloost [Статьи о верованиях и обычаях]. Tartu, 2007. С. 116-133.
Loorits 1926 - Loorits O. Liivi rahva usund [Ливская народная религия]. I: mit einem Referat: Der Volksglaube der Liven. Tartu, 1926.
Loorits 1931 - Loorits O. Der norddeutsche Klabautermann im Ostbaltikum. Sonderabdruck aus «Sitzungsberichte der Gelehrten Estnischen Gesellschaft». Tartu, 1929. С. 76-125.
Loorits 1935 - Loorits O. Pharaos Heer in der Volksüberlieferung. Tartu: K. Mattiesens Buchdruckerei, 1935.
Loorits 1951 - Loorits O. Grundzüge des estnischen Volksglaubens. 2:1. C. Bloms boktr., 1951.
Luce 1827 - Luce, J. W. L. von. Wahrheit und Muthmassung, Beytrag zur ältesten Geschichte der Insel Oesel. Pernau, 1827.
Paulson 1958 - Paulson I. Die Primitiven Seelenvorstellungen Der Nordeurasischen Völker: Eine Religionsethnographische und Religionsphänomenologische Untersuchung. Stockholm, 1958.
Paulson 1971 - Paulson I. The old Estonian folk religion. Indiana, 1971.
Russwurm 1855 - Russwurm C. Eibofolke oder die Schweden an den Küsten Ehstlands und auf Runö: eine historisch-ethnographische von der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften zu St. Petersburg mit einem demidowschen Preise gekrönte Untersuchung. Erster Teil. Reval; Leipzig, 1855.
Västrik 1999 - Västrik E.-H. The Waters and Water Spirits in Votian Folk Belief // Folklore: EJF, 1999, №12. С. 16-36.
Zowczak 2013 - Zowczak M. Biblia ludowa. Interpretacje w^tkow biblijnych w kulturze ludowej. Torun, 2013.
