CC BY
17
Р. ГРИНБЕРГ,
член-корреспондент РАН, директор Института экономики РАН
ЕСТЬ ЛИ НЕСЫРЬЕВОЕ БУДУЩЕЕ У РОССИИ?
Чтобы получить обоснованный ответ на этот вопрос, необходимо понять, чем плоха (опасна) для России сырьевая специализация экономики, какие факторы мешают диверсификации ее отраслевой структуры. И что, наконец, можно и нужно сделать для того, чтобы такие факторы нивелировать и создать реальные условия для ускоренного развития несырьевых отраслей.
В экономике будущее оценивается через призму перспектив экономического развития, которые, как известно, конкретизируются в такой категории, как экономический рост, и характеризуются его динамикой и структурой. Поэтому перспективы социально-экономического образа страны необходимо оценивать, прежде всего, с точки зрения перспектив хозяйственного роста. Основной вопрос, который встает в таком контексте, состоит в том, сможет ли сырьевая специализация экономики обеспечить необходимые (или желательные) темпы экономической динамики России на долгосрочную перспективу.
В 2006 г. произведенный в России ВВП составил, по оценке Росстата, 26781 млрд. руб. По последним исследованиям Росстата, на 2002 г. паритет покупательной способности (ППС) рубля к доллару составлял 9,27 рубля. С учетом соотношения темпов российской и американской инфляции на период 2003-2006гг. ППС может быть оценен на уровне 13 рублей за доллар США. В этом случае российский ВВП-2006 в ценах ППС составлял не более 14400 долл. на душу населения, что в два раза ниже аналогичного показателя развитых европейских государств. Если оценивать душевой ВВП по текущему курсу, то он был как минимум еще в два раза ниже - 7200 долл. США. Таким образом, проблема (или задача) поддержания высоких темпов экономической динамики остается для России чрезвычайно актуальной. Нетрудно рассчитать, что удвоение ВВП обеспечивается за десятилетие при среднегодовых темпах прироста этого показателя на 7,2%. Возникает естественный вопрос - возможно ли поддержание таких темпов в течение длительного времени за счет сырьевых отраслей?
Как представляется, такой сценарий невозможен в принципе. На самом деле доля сектора добычи полезных ископаемых в произведенном ВВП в 2006г. составляла около 10%, притом, что доля обрабатывающей промышленности - 16,5%. Остальные три четверти приходятся на сельское хозяйство (4%), строительство (5%), транспорт и связь (8,4%), оптовую и розничную торговлю (16,8%) и прочие отрасли, представляющие
сектор услуг1.
Строго говоря, сложившаяся структура произведенного ВВП не дает оснований говорить о подавляющей сырьевой специализации российской экономики. Она остается достаточно диверсифицированной. В то же время высокая сырьевая зависимость свойственна российскому экспорту, в котором доля углеводородного и минерального сырья в 2006г. составила 65,7%. Иначе говоря, она была в семь раз выше, чем в произведенном ВВП, а на долю машин, оборудования и транспортных средств приходилось лишь 5,8% против 10,5% в 2001г.2 Всё это свидетельствует о продолжающемся процессе снижения конкурентоспособности отечественного машиностроения на фоне восстановительного роста экономики.
Если рассматривать перспективы экономического роста, то что, собственно, может означать дальнейшее развитие сырьевой специализации в условиях сохранения высокой динамики экономического роста? При сложившейся структуре экономики это означает, что добывающий сектор должен развиваться с темпами годового прироста порядка 18%. При этом в условиях стагнации национального обрабатывающего сектора промышленности эти приросты должны быть ориентированы на внешние рынки. Это, в свою очередь, означает, что через 10 лет при сохранении сложившегося уровня цен на них Россия должна экспортировать в 5,5 раз больше сырьевых товаров в физическом измерении.
Подобный сценарий невозможен в силу ряда причин.
Во-первых, у России нет таких готовых для вовлечения в хозяйственный оборот природных ресурсов. Прежде всего, это относится к углеводородам, на долю которых, включая продукцию их переработки, приходится не менее 65% российского экспорта. Как известно, темпы прироста добычи первичных углеводородных ресурсов в последние годы находились на уровне 2-3 %.
Во-вторых, потребности мирового рынка не безграничны, а экономические условия добычи в России как углеводородов, так и многих видов минерального сырья существенно хуже (а, значит, дороже), чем в районе Персидского залива или в Австралии и Южной Африке. Это означает, что в силу гораздо более высокой капиталоемкости относительно других регионов мира они не могут быть вовлечены в хозяйственный оборот в предстоящие десятилетия. Кроме того, в силу более высокого уровня затрат на добычу и транспортировку Россия гораздо более чувствительна к ценовым
1 Россия в цифрах 2007. Официальный Интернет сайт Росстата. www.gks.ru.
2 Там же.
колебаниям на мировых сырьевых рынках.
И, наконец, с точки зрения инвестиционных ресурсов добывающие отрасли являются по определению гораздо более капиталоемкими. Соотношение между инвестициями и вкладом в прирост ВВП в этом секторе экономики в разы выше, чем в обрабатывающей промышленности или секторе услуг. Таким образом, с точки зрения собственно экономических факторов, развитие сырьевого сектора менее эффективно, чем других секторов российской экономики.
С учетом всего вышесказанного можно достаточно уверенно утверждать, что у России на самом деле нет сырьевого будущего, если под будущим подразумевать обеспечение необходимых темпов экономического роста для вывода страны на передовые экономические позиции, без чего будет трудно удерживать политический суверенитет в глобализирующемся мире.
В результате вопрос о том, есть ли несырьевое будущее у России, целесообразно трансформировать в другой вопрос - что необходимо сделать, чтобы такое будущее обеспечить? При этом необходимо понимать, что решение этого вопроса непосредственно связано с решением следующих задач:
• структурное наполнение экономического роста;
• выявление источников экономического роста;
• определение субъектов роста и формирование общеэкономических условий для ускоренной реализации приоритетных направлений развития.
В течение ряда последних лет задача диверсификации российской экономики и расширения экспортной базы неоднократно ставилась на уровне руководства страны. В последние два года все настойчивее звучат призывы к переходу на инновационный путь развития и принимаются определенные меры для создания условий такого перехода. Тем не менее, пока результаты не очень впечатляют. При неплохом уровне статистических показателей серьезных качественных (структурных) сдвигов в развитии экономики пока не отмечается.
В этой связи рассуждения о перспективах (возможности, масштабах и динамике) экономического роста в современных российских условиях должны, прежде всего, опираться на анализ реальных общеэкономических и институциональных условий для реализации такой модели экономического развития. Анализ таких условий и выявление реальных проблем позволит, в свою очередь, предложить и более адекватные, а
значит, и более эффективные меры экономической политики, направленные на ускорение экономического роста и повышение конкурентоспособности национальной экономики.
Если оценивать прошедший с начала 90-х гг. период с точки зрения изменения масштабов и структуры экономической деятельности, то его можно уверенно рассматривать как этап стремительной деиндустриализации страны. В течение этого периода выделяются два этапа. Первый охватывает период с 1991 по 1998гг., во время которого происходил обвальный спад производства. Второй этап (с 1999г.) - период восстановительного роста.
Вместе с тем в 2000 г., даже после двух лет восстановительного роста, объемы выпуска обрабатывающих отраслей российской промышленности составляли лишь половину от уровня 1991 г., а производство машин и оборудования лишь 32,3%1. В 2006 г, после семи лет восстановительного роста, доля всех обрабатывающих производств поднялась до 70,8% от уровня 1991г. (+20,7 пункта), а машин и оборудования - лишь до 46,8% (+14,6 пункта). Несколько лучше ситуация в производстве транспортных средств и оборудования, где наращивание объемов выпуска началось после 2002г. В лидерах роста оказалось производство электротехнического, электронного и оптического оборудования, где масштабы производства практически достигли уровня 1991г. По результатам 2006 г., уровень производства 1991 г. был превышен лишь в добыче топливно-энергетических ресурсов и полезных ископаемых (соответственно 114,2 и 101,3% от уровня 1991г.), а также в производстве целлюлозы и в издательской деятельности (113% от уровня 1991г.).
Если анализировать товарную номенклатуру промышленной продукции, то ситуация представляется еще более тревожной. На фоне общего промышленного роста отмечалось дальнейшее снижение выпуска технологического оборудования для литейного производства, металлорежущих станков, кузнечно-прессовых машин, деревообрабатывающего оборудования, доменного и сталеплавильного оборудования, прокатного оборудования, прядильных и ткацких станков, швейных машин. Стоит отметить также неустойчивые (колеблющиеся по годам) масштабы выпуска нефтеаппаратуры, тракторов на колесном и гусеничном ходу2.
В итоге в 2005 г. в Российской Федерации было произведено меньше, чем в 1992 г.:
• электрических турбин (по мощности) на 42% (но в 2,28 раза больше, чем в 2000 г.);
1 Россия в цифрах 2007. Официальный Интернет сайт Росстата. www.gks.ru
2 Промышленность России 2005. М.,2006. С.205-240.
• станков металлорежущих меньше в 11,1 раза (и на 46% меньше, чем в 2000г.);
• кузнечно-прессовых машин меньше в 15 раз (и лишь на 300шт. больше, чем в 2000 г., что и обеспечило прирост на уровне 25% по сравнению с 2000 г.);
• тракторов на колесном ходу меньше в 13,2 раза;
• тракторов на гусеничном ходу меньше в 15,6 раза;
• комбайнов зерноуборочных меньше в 5,6 раз;
• комбайнов кормоуборочных меньше в 17,5 раз;
• экскаваторов меньше в 4,3 раза;
• прядильных машин меньше в 50,3 раза;
• ткацких станков меньше в 126,5 раз;
• швейных машин меньше в 464 раза1.
Можно констатировать, что к настоящему времени в России близка к исчезновению не только собственная технологическая база для легкой промышленности, но и общая технологическая основа национального машиностроительного комплекса в целом, поскольку станкостроение производит «материнские машины» и определяет технологический уровень всех прочих машиностроительных производств, выпускающих оборудование для других отраслей промышленности.
Следует также отметить, что при относительно неплохих, по сравнению с предшествующим периодом, количественных показателях роста объемов производства в ряде секторов промышленности, интенсивность качественных сдвигов в состоянии большинства отраслей остается незначительной. Объективно многие из них продолжают страдать от хронического недоинвестирования, следствием чего являются слишком медленные темпы модернизации их технологической базы.
Кризисный период 90-х гг. характеризовался, как известно, резким снижением инвестиционной активности. За годы кризиса (1990-1998 гг.) объем инвестиций в совокупный основной капитал снизился в пять раз (до 21% от уровня 1990 г.), а в отрасли, производящие товары, - почти в
1 Россия в цифрах 2006. М., 2006. С.213.
восемь раз (до 12,6% от уровня 1990 г.). В результате, в общем объеме инвестиций в основной капитал доля инвестиций в отрасли, производящие товары, упала с - с 56,6% в 1990 г. до 40,6% в 1998 г1.
За годы восстановительного роста (1999-2006 гг.) общий объем инвестиций в основной капитал в сопоставимых ценах возрос в 2,25 раза или до 47% от уровня 1990 г. Вместе с тем, даже после семилетнего роста их доля в ВВП в 2006 г. составляла около 17%, что недостаточно для поддержания устойчивого роста на основе структурной модернизации производственного потенциала. Для сравнения: в 1991г. доля инвестиций составляла 31% к ВВП, а в 1988 г. - 33%2.
При этом инвестиции в отрасли, производящие товары, росли более быстрыми темпами, что обеспечило некоторое повышение их доли в общих инвестициях в основной капитал до 46,7%. Однако их объем в этом секторе экономики всё ещё в три раза меньше уровня 1990 г.
Следует иметь в виду, что на фоне роста инвестиционной активности происходит снижение доли инвестиций в наиболее технологичном секторе национального хозяйства. Так, наблюдается устойчивое снижение доли инвестиций по трем видам деятельности, определяющим технологический уровень национальной экономики: производство машин и оборудования; производство электротехники, электронного и оптического оборудования; производство транспортных средств. Если в 1995 г. доля этих производств составляла 3,0% от общих инвестиций в основной капитал, то в 2000 г. - 2,8%, а в 2006 г. - уже 2,4 %.
При этом в добычу полезных ископаемых в 2006 г. направлялось 15,3% всех инвестиций, а в торговлю, финансовую деятельность и операции с недвижимостью - 9,4%. В науку и образование в 2006 г. было направлено 2,7% от всех инвестиций в основной капитал, что было несколько выше, чем в 2000 г, когда она составляла лишь 1,8%3.
Общее обвальное снижение инвестиционной активности в таких масштабах не могло не вызвать глубокую деградацию производственного аппарата отечественной промышленности и дальнейшее снижение ее конкурентоспособности. Коэффициенты обновления основных фондов с начала реформ резко упали практически во всех отраслях и до сих пор остаются значительно более низкими, чем в 1990г. В результате степень износа активной части основных фондов (машины и оборудование) в обрабатывающих производствах промышленности исключительно велика - в среднем она составила51,5% в 2006г., несколько снизившись за последние три года с
1 Россия в цифрах 2007. Официальный Интернет сайт Росстата. www.gks.ru.
2 Там же.
3 Россия в цифрах 2007. Официальный Интернет сайт Росстата. www.gks.ru.
55,3%. В добыче же полезных ископаемых степень износа активной части фондов составляла 56,05%, превысив уровень 2004г. (51,4%)*.
Таким образом, начавшийся после кризиса 1998 г. восстановительный рост не принес ожидаемых качественных изменений в структуру российской промышленности и оказался не в состоянии остановить тенденцию технологической примитивизации национального промышленного производства. Главной проблемой остается то обстоятельство, что рост практически не затронул производство технологического оборудования за исключением оборудования для пищевой промышленности и общественного питания. В производстве оборудования для других секторов экономики в лучшем случае имеет место стагнация, а чаще дальнейшее снижение объемов выпуска. Прежде всего, это касается станкостроения и приборостроения, которые обеспечивают технологический уровень и конкурентоспособность всей промышленности. При такой структурной направленности экономического роста трудно рассчитывать на переход к инновационной модели развития: в российской экономике исчезает субъект-потребитель инновационных технологических решений, способный трансформировать их в конкурентный продукт для конечного использования. Что же касается производства массовой продукции обрабатывающей промышленности, то в этом сегменте Россия уже вряд ли сможет конкурировать по затратам с Китаем, Индией и рядом других стран, уступая им не только зарубежные, но и национальный рынки.
Другой характерной чертой прошедшего периода стало то обстоятельство, что на фоне общей технологической деградации отечественной промышленности произошел подрыв потенциала для инновационной деятельности в этом секторе национальной экономики и, прежде всего, разрушение отраслевой науки в гражданском секторе машиностроения.
Можно с уверенностью утверждать, что основное сокращение потенциала НИОКР произошло как раз в этом сегменте. Так, при общем уменьшении с 1992 по 2005гг. числа организаций, выполняющих исследования и разработки, в 1,24 раза, количество конструкторских бюро сократилось в 4,4 раза, проектных и проектно-изыскательских организаций в 7,9 раз. При этом процесс сокращения не прекратился и после 1999 г. Очевидно, что именно на этот сегмент научного и технологического потенциала, являющегося в инновационной системе «приводным ремнем» между новыми знаниями и инновационными продуктами, пришлось основное сокращение (в 1,83 раза) численности персонала, занятого исследованиями и разработками2. Естественно, что при таких условиях инновационность российской экономики всё больше уступает
1 Промышленность России. С.124.
2 Россия в цифрах 2006. С.307.
не только развитым странам, но и ряду развивающихся государств, таким, например, как Китай, Индия, Южная Корея и др.
В чем причина сложившейся тенденции примитивизации отечественной обрабатывающей промышленности вообще и технологически емкой, в частности? Понимание таких причин представляется чрезвычайно важным для выработки эффективных мер по их преодолению, без чего трудно рассчитывать на изменение ситуации в лучшую сторону. Как представляется, таких причин три:
• бессистемная либерализация различных сторон хозяйственной жизни, осуществленная в начале 90-х гг.;
• неадекватная денежно-кредитная и финансовая политика;
• отсутствие системных преобразований, направленных на рост конкурентоспособности реального сектора национальной экономики.
Российские реформаторы «первой волны» выход из кризисной ситуации конца 80-х видели в либерализации ценообразования и внешнеторговой деятельности, а также во введении внутренней конвертируемости рубля. При этом, вполне осознанный отказ от всякой регулируемости экономических процессов считался основным способом рыночного реформирования. В результате кумулятивный эффект от практически одновременной либерализации деформированных цен советской плановой экономики, внешней торговли и введения внутренней конвертируемости рубля привели к тяжелейшим последствиями для большинства отраслей реального сектора российской экономики.
Все эти факторы действовали в условиях, когда национальная промышленность не прошла этап технологической модернизации и оставалась технологически и институционально неготовой для глобальной конкуренции. Мало того, она была поставлена в условия острого финансового голода в результате платежного кризиса, нехватки кредитных ресурсов и острого бюджетного кризиса, результатом которого стало резкое ограничение спроса на продукцию оборонных отраслей и производств, обеспечивающих общественные потребности.
В результате происходило стабильное сокращение спроса на продукцию национальной промышленности по всем отраслевым сегментам, за исключением ряда сырьевых отраслей, которые смогли в значительной мере компенсировать экспортными поставками сокращение внутреннего рынка.
После кризиса 1998 г. финансовое положение предприятий начало улучшаться. В значительной степени такому улучшению способствовала благоприятная ценовая конъюнктура на российский сырьевой экспорт. Приход дополнительной валютной выручки в страну способствовал росту общего уровня монетизации национальной экономики и улучшению финансового состояния предприятий различных отраслей, прежде всего связанных с обслуживанием экспортного сектора российской промышленности. Кроме того, в результате улучшения налогового и финансового администрирования сами данные о финансовом состоянии промышленности постепенно становятся более достоверными. Они иллюстрируют сложившиеся в результате структурной деформации общеэкономические условия деятельности российской промышленности.
По результатам 2006 г. сальдированный финансовый результат (прибыли минус убытки до уплаты налогов) деятельности крупных и средних организаций, работающих в обрабатывающих отраслях, возрос по сравнению с 2003 г. в 4,3 раза1.
В то же время основной рост нетто прибыли пришелся на долю двух групп отраслей - добывающих и металлургических. Их сальдированный финансовый результат увеличился с 2003 по 2006 гг. соответственно в 3,18 и 3,15 раза, составив в 2006 г. 32% общей суммы нетто прибыли в российской экономике2.
В отраслях же машиностроения (производство машин и оборудования, электротехники и транспортных средств) нетто-прибыль по сравнению с 2003г. увеличилась в 2,63 раза. Правда, её абсолютный размер составил 106 млрд. руб., тогда как в добыче минерального и топливноэнергетического сырья - 712,9 млрд. руб. По отношению к общей сумме сальдированного финансового результата 2006 г. в национальной экономике эти суммы составляли соответственно 2,7% и 18,5%3.
Такие результаты в значительной степени явились следствием не только благоприятной ценовой конъюнктуры на внешних рынках сырьевых товаров, но и сложившихся ценовых диспропорций, которые продолжают сохраняться в силу отсутствия какой-либо ценовой политики, что и отражается в рентабельности продукции. Ее уровень, составлявший в 2005 г. в целом по всей экономике 14,6%, повысился с 2003 г. на 4.4 пункта. При этом в добыче топливно-энергетических ресурсов ее уровень достиг в 2005 г. 37,3% (в 2003г. - 18,4%), в добыче прочих полезных ископаемых - 38%, в металлургическом производстве - 26,7% (в 2003г. в черной металлургии - 22%, в цветной металлургии - 34%), в
1 Россия в цифрах 2006. С.337.
2 Россия в цифрах 2007. Официальный Интернет сайт Росстата. www.gks.ru.
3 Промышленность России 2005. С.369.
производстве кокса и нефтепродуктов - 33%!.
В то же время в машиностроительных отраслях (производство машин и оборудования), которые в развитой экономике обычно занимают ведущее место, рентабельность продукции составила в 2005г. лишь 8,5%. Это ниже, чем в кризисном 1998г., когда она составляла в этой отрасли 10%. В производстве электрооборудования, электронного и оптического оборудования уровень рентабельности производства равнялся 9%, а в производстве транспортных средств и оборудования - 7,3%.
Среди главных причин продолжающегося уже длительное время снижения рентабельности в производстве машин и оборудования -чрезмерная открытость рынка РФ, повышение реального курса рубля и рост цен на продукцию отечественной металлургии. Рентабельность невелика и в ряде других обрабатывающих производств. В 2005 г. ее уровень в пищевой промышленности составлял - 8,7%, в обработке древесины и производстве изделий из дерева - 4,8%, в производстве резиновых и пластмассовых изделий - 5,4 %, кожаных изделий и обуви - 5%, в текстильной и швейной отраслях - 2,4%2. Ясно, что при таких разрывах в рентабельности и при высокой инфляции отрасли обрабатывающей промышленности, ориентированные на внутренний рынок, остаются непривлекательными для инвестиций и, скорее всего, обречены на дальнейшую потерю технологической конкурентоспособности.
В совокупности отмеченные выше факторы определяют сложившийся неблагоприятный инвестиционный климат в российской обрабатывающей промышленности с высокими рисками инвестиционной деятельности, что приводит к низкой производительности капитала в большинстве обрабатывающих отраслей реального сектора национального хозяйства и обусловливает принципиальную невозможность обеспечения достаточной для масштабных инвестиций нормы накопления основного капитала.
Отмеченные негативные условия для экономического роста имеют в своей основе структурные причины и стабильную тенденцию к воспроизводству на долгосрочном временном тренде. По крайней мере, не очень ясно, за счет каких рыночных факторов может произойти глубокая трансформация сложившихся неблагоприятных для технологически емкого сектора национальной экономики воспроизводственных условий в результате бессистемной либерализации 90-х гг. Для нас очевидно, что такие изменения могут быть осуществлены в результате
1 Россия в цифрах 2006. С.343-345.
2 Там же.
активной структурной государственной политики.
Складывается впечатление, что российское правительство, наконец, начало осознавать опасность происходящей примитивизации и технологической деградации экономики, а также негативные последствия таких тенденций не только для конкурентоспособности страны, но и ее безопасности. В течение последнего года даже в официальных кругах, прежде жестко отметавших любые призывы к каким-либо изменениям экономического курса, заметно оживление дискуссии по отдельным проблемам экономического роста, вплоть до обсуждения и таких ранее «запретных тем», как структурная и промышленная политика.
Помимо известных долгосрочных национальных приоритетов (проектов) развития социальной направленности, правительством приняты долгосрочные стратегии развития российского автопрома, авиационной и судостроительной промышленности, атомной промышленности и космической отрасли. В качестве одного из приоритетов технологического прорыва определены нанотехнологии. Однако даже одобренные отраслевые концепции часто не подкрепляются конкретными инвестиционными проектами, эффективными механизмами стимулирования инновационной активности в приоритетных сферах деятельности и пока не привели к заметному изменению общего вектора экономической политики.
В то же время существует угроза, что дискуссия о перспективах российской промышленной политики может превратиться в очередную «модную тему», по аналогии с «удвоением ВВП», так и не подкрепленную адекватной системой мер. Не меньшую опасность может представлять и бессистемное наращивание вмешательства государства в экономическую жизнь общества, которое не будет способствовать устранению системных препятствий, мешающих переходу к качественному экономическому росту, но начнет сдерживать предпринимательскую инициативу.
На самом деле целесообразность проведения активной государственной структурной и промышленной политики в современной России имеет две причины. Первая - недостаточная мотивация у сложившихся хозяйственных структур в решении задач технологической и структурной модернизации производства (формирования и освоения новых товарных рынков). Вторая - слабость или отсутствие в национальной экономике хозяйствующих субъектов, способных в необходимых масштабах решать задачи структурной диверсификации национального промышленного производства.
Существующие крупные хозяйствующие субъекты сырьевой специализации (нефтегазовый комплекс) и первичной переработки сырья (металлургия, химия) не имеют достаточной экономической мотивации для
серьезной отраслевой диверсификации бизнеса в силу сложившегося разрыва в уровнях рентабельности хозяйственной деятельности в экспортноориентированном сырьевом секторе и обрабатывающем, прежде всего машиностроительном секторе национальной экономики.
В то же время, объемы падения производства в машиностроении и наукоемком приборостроении свидетельствуют о том, что в этих секторах так и не сформировались хозяйствующие структуры, способные вести конкурентную деятельность на глобальном уровне (в условиях открытого внутреннего рынка) и решать масштабные задачи структурной модернизации и инновационного развития. Результатом такой ситуации и является низкое качество экономического роста и потеря конкурентоспособности национальной экономики.
В таких условиях возможна реализация двух экономических сценариев. Первый - продолжение сложившихся трендов качественного застоя («рост без развития») с перспективой дальнейшей утраты национальной конкурентоспособности. Второй - государство берет на себя функции субъекта целенаправленной и динамичной структурной модернизации, который пытается через определенную систему мер преодолеть эти системные недостатки и сформировать необходимые экономические и институциональные условия для перевода экономики в новое качественное состояние. Положительные примеры реализации такого развития - Япония, Южная Корея, Тайвань, Малайзия, Китай. Эти страны, как и Россия, в начале модернизационного пути не имели рыночных субъектов, способных решать масштабные задачи перестройки экономики, что и привело к необходимости активной государственной структурной политики.
Для того, чтобы обеспечить несырьевое развитие экономики России, в ходе реализации сценария динамичной структурной модернизации необходимо:
• определить направления структурной модернизации для формирования перспективной структуры национального хозяйства;
• блокировать устойчивые факторы, снижающие относительную эффективность инвестиций в технологически емкие отрасли по сравнению с сырьевым сектором и сектором посреднических услуг;
выявить или сформировать субъекты и кон-
кретные механизмы, которые смогли бы реализовать такой структурный поворот.
Для отбора направлений структурной и технологической модернизации национальной экономики, на концептуальном уровне формирования структурной политики в качестве основного может выступать критерий максимизации прироста ВВП в среднесрочной (до 5 лет) и долгосрочной (до 15 лет) перспективе, с учетом имеющейся у страны ресурсной базы и конкурентных преимуществ (ликвидные природные ресурсы, трудовые ресурсы и производственные мощности, масштабы возможных инвестиций). Такие ограничения и конкретные преимущества формируют реальные условия для реализации модернизационного сценария.
Чтобы отмеченные ресурсы и конкурентные преимущества трансформировались в устойчивый и динамичный экономический рост, Россия должна, прежде всего, обладать диверсифицированным машиностроительным комплексом, обеспечивающим современным оборудованием:
• добычу и производство энергетических и минеральных ресурсов;
• обогащение и углубленную переработку минерального сырья;
• производство химической продукции;
• заготовку, углубленную переработку и воспроизводство лесных ресурсов;
• аграрный и строительный комплексы;
• железнодорожный, речной и авиационный транспорт;
• производство медицинских препаратов и современной медтехники.
Чтобы выпускать качественное и конкурентное оборудование для отмеченных секторов национальной промышленности, Россия нуждается в развитом станкостроении и приборостроении, т.е. наиболее инновационно емких секторах современного машиностроения. Углубившееся за последние 15 лет технологическое отставание и деградация производственного потенциала в этих отраслях не позволяют реализовать имеющийся потенциал для повышения общей экономической ди-
намики и улучшения качества экономического роста.
Кроме того, сохранение политического суверенитета, территориальной целостности и контроля над территорией и природным ресурсным потенциалом потребует сохранения многоотраслевого ВПК, способного обеспечивать оборонную безопасность страны на достаточном уровне. В свою очередь, это означает, что страна должна обладать достаточным потенциалом в широком спектре современных технологий, обеспечивающих технологическую независимость оборонного комплекса. В этой связи в качестве важнейшей цели должно рассматриваться решение проблемы конверсии нарабатываемых в ВПК знаний и технологий в гражданский сектор машиностроения и приборостроения.
В результате получается, что Россия должна пройти через традиционную промышленную политику, в результате которой должны быть обеспечены восстановление и качественная модернизация на современной технологической основе диверсифицированного промышленного потенциала.
Как представляется, такой период, даже в условиях проведения эффективной промышленной политики, может занять не менее 10-15 лет. На этом этапе экономического развития страны основные темпы экономической динамики и роста жизненного уровня населения в России могут обеспечиваться за счет наращивания производства конкурентоспособной на внутреннем рынке массовой машиностроительной продукции для традиционных секторов российской промышленности. Это необходимо также для сокращения разрыва с экономически передовыми державами в производстве достаточно традиционных товаров и услуг (жилье, продовольствие, транспортная инфраструктура, медицинское обслуживание, товары длительного пользования).
Важно отметить, что важнейшая роль в разработке перспективных направлений структурной политики должна принадлежать не отраслевым лоббистам, а научному сообществу страны, которое еще в какой-то мере сохраняет опыт разработки крупномасштабных прогнозных документов национального значения на долгосрочную перспективу. (Комплексная программа научно-технического прогресса; Схема развития и размещения производительных сил; Схема расселения населения; Схема развития транспортной системы страны).
Для современной России формирование общеэкономических и институциональных условий для модернизации промышленного потенциала, помимо традиционных методов государственной поддержки приоритетных проектов в рамках государственно-частного партнёрства (ГЧП), предполагает решение ряда фундаментальных проблем макроэкономического характера.
Прежде всего, речь должна идти о преодолении сложившихся пере-
косов в ценообразовании с целью выравнивания общеэкономических условий формирования эффективности (рентабельности) вложений для добывающих и обрабатывающих секторов национальной промышленности и придания необходимой прозрачности процессу формирования затрат и результатов в основных секторах национальной экономики и промышленности. Эта проблема носит комплексный характер и важна не только для выравнивания макроэкономических условий хозяйствования в различных секторах российской экономики, но и для определения экономически обоснованной налогооблагаемой базы в различных отраслях промышленности. Это важно также для снижения общего уровня инфляции и преодоления необоснованно высокого разрыва в оплате труда различных профессиональных групп и дифференциации доходов населения в целом.
Другая фундаментальная проблема связана с переориентацией свободных финансовых ресурсов на инвестирование приоритетных проектов. В настоящее время государство научилось изымать значительную (далеко не всю) часть ценовых сверхдоходов от экспорта энергоносителей в стабилизационный фонд (и производные от него), которые вкладываются в иностранные ценные бумаги и фактически выводятся из национальной экономики, испытывающей острую нехватку инвестиционных ресурсов (длинных денег). Неспособность трансформировать значительную часть этих ресурсов в инвестиции ограничивается отсутствием как структурообразующих проектов, так и хозяйствующих субъектов, готовых эффективно осваивать ресурсы в таких проектах.
Если приоритетные структурообразующие проекты могут формироваться в результате совместной целенаправленной работы государства, бизнеса и независимого экспертного сообщества, то преодоление последствий «обвальной» приватизации может быть реализовано в ходе организационной «санации» машиностроительного комплекса страны, в результате которой должны быть сформированы достаточно крупные отраслевые корпорации по производству крупносерийной машиностроительной продукции. Речь, разумеется, не идет о принудительной смене собственников, хотя в том случае, если будет выяснено ее незаконное происхождение, невыполнение условий приватизации и прочие нарушения, вопрос о смене собственников может решаться в судебном порядке. Но это особая проблема, заслуживающая специального изучения и рассмотрения.
Применительно к рассматриваемой проблематике в рамках активной промышленной политики, после соответствующей инвентаризации имеющегося потенциала и определения перспективных направлений развития отдельных секторов российского машиностроения, могут
быть сформулированы предложения по консолидации активов в рамках более крупных хозяйствующих структур. В настоящее время государство практически решает эту задачу в авиастроении и судостроении, где оно фактически обладает контрольным пакетом собственности. Но аналогичные проблемы по формированию конкурентоспособных хозяйствующих структур актуальны практически для всех отраслей российского машиностроительного и приборостроительного комплексов (в энергетическом и тяжелом машиностроении, сельскохозяйственном машиностроении, производстве строительной техники, транспортном машиностроении, производстве станочного оборудования и приборов самого широкого назначения, включая электронику). И в этом случае, в рамках промышленной политики, государство может выступить как архитектором структурной реорганизации отраслей машиностроения, так и дирижером этого процесса, предоставляя определенные льготы на период реструктуризации и оказывая в определенных случаях необходимое административное давление.
Основная методологическая проблема, которая должна решаться в ходе такой консолидации машиностроительного и приборостроительного комплексов, - определение рационального размера новых структур для поддержания достаточной конкурентной среды, а также оптимизация состава включаемых в них производств с точки зрения возможной диверсификации выпускаемой продукции. Необходимо будет решать вопрос о предпочтениях: технологической общности производства либо назначению выпускаемой продукции.
Проводимая реструктуризация в авиастроении и судостроении по сути напоминает воссоздание бывших отраслевых министерств советского периода. Такой подход может быть оправдан для отраслей и производств, ориентированных на глобальную конкуренцию на мировом рынке (как, например, в случае с авиастроением), где уже сейчас действуют несколько крупных международных корпораций (например, производство сельскохозяйственной и строительной техники, энергетическое машиностроение, сложное электронное приборостроение). Конкурентная среда в этих сегментах внутреннего российского рынка может обеспечиваться на основе его более широкой открытости для импорта, что практически уже произошло и, скорее всего, получит дальнейшее ускорение при вступлении России в ВТО.
В тех же секторах обрабатывающей промышленности, где предполагается преимущественная ориентация на внутренний рынок России и СНГ, воссоздание отраслевого монополизма представляется нерациональным. В таких отраслевых секторах могут создаваться три-четыре
конкурирующие отраслевые корпорации, осваивающие внутренний рынок на основе импортозамещения.
Принципиальные противники промышленной политики, сторонники либерального направления экономической мысли, справедливо отмечают, что и отрицательных примеров проведения государством структурной политики также вполне достаточно. Однако, те страны, которые действительно совершили экономический прорыв и превратились из развивающихся стран в экономически развитые, совершили это при помощи успешной промышленной политики. Для России представляет ценность именно такой опыт. Серьезным аргументом, выдвигаемым против перехода к активной промышленной политике, является сложившийся довольно невысокий качественный уровень российских государственных институтов. Здесь, однако, важно не путать причины и следствия. Дело в том, что качество институтов есть результат определенного накопленного опыта и, следовательно, тех задач, решением которых эти институты занимались. Современные российские институты формировались в условиях демонтажа советской плановой системы и «первоначального накопления капитала», что и определяет в значительной степени, как профессиональный уровень, так и ментальность госслужащих. Эти структуры не были нацелены и не занимались (или почти не занимались) конкретной созидательной экономической деятельностью. Они не смогут меняться сами по себе в результате специальных кампаний по «очищению и улучшению». В этом смысле само качество государственных институтов может меняться только тогда, когда начнет меняться характер решаемых ими задач.
Таким образом, эффективная структурная и промышленная политика для современной России должна стать тем инструментом, при помощи которого могут быть преодолены сложившиеся структурные проблемы, усугубившиеся в результате бессистемной либерализации 90-х гг. В определенной степени такая политика может стать «работой над ошибками» предшествующего периода, в ходе которой и должны быть сформированы необходимые экономические и институциональные условия для устойчивого роста и формирования конкурентной экономики инновационного типа.
