CC BY
91
УДК 811.1
Т. В. Осипова
старший преподаватель каф. перевода французского языка переводческого факультета МГЛУ; e-maiL: [email protected]
ЕЩЕ РАЗ О ПЕРЕДАЧЕ ПРАГМАТИЧЕСКИХ ЗНАЧЕНИЙ В ПЕРЕВОДЕ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТОВ
В данной статье анализируется вопрос о необходимости для переводчика передавать не только референциальные, но и прагматические и экстралингвистические значения в переводе. В этой связи ему необходимо учитывать денотативную и коннотативную составляющую при передаче информации реципиенту. При этом следует учитывать, что иноязычный получатель обладает иным запасом «фоновых знаний», нежели переводчик. Для этого последний прибегает к прагматической адаптации перевода, используя различные методы для достижения адекватного перевода литературного произведения: экспликацию, импликацию, роль подтекста, комментарии и другие методики.
Ключевые слова: референциальные значения; прагматический аспект перевода; экспликация и импликация; фоновые знания; прагматическая адаптация перевода; культурологическая составляющая.
T. V. Osipova
Senior Lecturer, Department of French Translation and Interpreting, Faculty of Translation and Interpreting, MSLU; e-maiL: [email protected]
ONCE MORE ABOUT PRAGMATIC MEANINGS IN LITERATURE TEXTS TRANSLATION
This articLe anaLyzes the need for a transLator to render pragmatic and extralinguistic meanings as weU as referential ones. Therefore, he or she needs to consider the denotative and connotative component when rendering the information to the recipient. It should also be taken into account that the foreign-language recipient's background knowledge is different from that of the translator. With this in mind, the latter resorts to a pragmatic adaptation of the translation and provides an appropriate translation of the literary work by using various methods: explication, impLication, undertones, comments and other methods.
Key words: referential meanings; pragmatic aspect of the translation; explication and implication; background knowledge; pragmatic adaptation of the translation; culturological component.
Известно, что основная цель перевода - это передача адекватного значения переводимого текста. Задача переводчика оказать на
получателя информации вполне определенное воздействие, которое в той или иной мере должно регулировать поведение человека. Данное воздействие лингвисты называют коммуникативным эффектом, или прагматическим воздействием [Комиссаров 2004].
В этой связи для теории перевода встает вопрос, а все ли типы значений текста-подлинника сохраняются в переводе. Другими словами, должен ли переводчик ограничиваться только передачей рефе-ренциальных значений, или же необходимо также отражать значения прагматические и экстралингвистические?
Известно, что любое речевое произведение предполагает наличие трех компонентов: тему сообщения, ситуацию, в которой происходит коммуникативный процесс, и участников этого процесса, которые должны обладать определенным запасом знаний. Передача неязыковых составляющих - одно из обязательных условий достижения адекватности в переводе. Совершенно очевидно, что объем неязыковых знаний и фактов неодинаков у разных народов, поэтому переводчику нельзя надеяться на то, что описываемый объект или явление будет доступен носителю переводящего языка. Вот почему переводчику необходимо иметь в запасе все необходимые знания и явления, встречающиеся в оригинальных текстах, предназначенных для перевода, чтобы донести содержание исходного текста до реципиента. В лингвистике такой подход называется прагматическим аспектом перевода. В этой связи будет необходимо дать определение прагматики.
Прагматика - это раздел семиотики, изучающей соотношение знаков и их использования в конкретной речевой ситуации.
По мнению В. Н. Комиссарова, языковой знак также обладает прагматикой, т. е. определенным отношением к пользующимся языком и может производить на людей различное впечатление: положительное, отрицательное или нейтральное. (Сравнить две последующие фразы: «У входа в мечеть сидел старец и неподвижно взирал на Луну». Или: «У входа в мечеть сидел старик и все время смотрел на Луну».) Языковой знак может осуществлять некое воздействие или вызывать определенную реакцию. Подобная реакция обусловлена тремя моментами: содержанием высказывания: расставание с любимым человеком вызовет у вас одну реакцию, а потеря кошелька с премией - другую. Кроме того, одно и то же сообщение может быть выражено по-разному. Говорящий выбирает разные лексические средства в зависимости от своего
намерения. Ср. «Великий вождь почил в бозе». Или: «Великий вождь сыграл в ящик». И, наконец, прагматическое воздействие напрямую зависит от личности получателя. Болезнь близкого человека вызовет одну реакцию у родственников и оставит равнодушными случайных знакомых. Таким образом, высказывание обладает прагматическим потенциалом, который может по-разному осуществляться в той или иной коммуникационной ситуации.
Помимо учета денотативной и коннотативной составляющей (К. Чуковский «Что, трепещешь, красавица?» или: «Что трясешься рыжая девка?») при переводе необходимо учитывать отношения между языковым выражением и участниками коммуникации, т. е. отправителем и получателем информации. Здесь, наряду с сопоставлением двух различных языковых систем, идет сопоставление разных культур, психологических факторов, менталитета. А это значит, что при переводе необходима прагматическая адаптация.
При составлении своего сообщения отправитель всегда стоит перед выбором, который выражается в противостоянии двух тенденций - экспликации и импликации. Другими словами, необходимо определить, какая информация будет выражена графическими, словесными средствами, а какая будет только подразумеваться.
При этом объем информации может варьироваться при использовании следующих средств (приемов):
1. Путем добавлений к исходному сообщению:
La transaction avec Nestlé - сделка с компанией «Нестле».
2. Опущением группы слов, являющихся парными синонимами:
«Toute cette foule se pressait, se bousculait à la porte de Tartarin» -«Весь этот народ толпился у дверей Тартарена (Доде).
Или:
«Je demande pardon aux petits enfants d'avoir dedié ce livre à une grande personne». - «Прошу детей простить меня за то, что я посвятил эту книгу взрослым» (С. Экзюпери) - опущение личного местоимения, так как окончание глагола уже указывает на первое лицо.
3. Заменой фразеологических оборотов. В публицистических и художественных текстах они более нейтральны, учитывая различные стилистические ресурсы в разных языках.
«Après tout, chacun a son tallon d'Achille» (букв. У каждого есть своя
ахиллесова пята). - «В конце концов, у каждого есть свое слабое место».
4. Экспликацией
Выражение «целоваться под омелой» «(s'embrasser sous le gui») мало что скажет русскому читателю. Омела - вечнозеленый кустарник с желто-зелеными цветами, паразит, была священным и даже ритуальным растением для древних галлов. Во французской культуре оно всегда имело положительную коннотацию. Венки из омелы французы и сегодня вешают над входом в жилище, когда приходит Новый год. Следовательно, вышеуказанное выражение означает «праздновать Новый год под венком из омелы» (au gui L'An neuf). Для переводчика чтобы понимать, выделять и толковать подобные текстовые функции, необходим культурологический анализ их смысловой структуры.
Таким образом, переводчику для донесения необходимой информации и желаемого воздействия на реципиента приходится воспроизводить прагматический потенциал, либо видоизменять его. Соотношение между прагматикой оригинала и перевода может быть различно. При этом переводчик не должен опираться только на собственный опыт и свое отношение к исходному тексту. Безусловно, эквивалентный перевод нередко обеспечивает и реализацию прагматического аспекта. Однако принадлежность реципиента к иному языковому коллективу и иной культуре может привести к недопониманию. В таком случае необходимо прибегать к прагматической адаптации текста перевода, внося необходимые изменения.
Ориентируясь на «усредненного» получателя информации, переводчик рассчитывает, что последний обладает определенным объемом фоновых знаний.
Считаем, что следует более подробно остановиться на этом вопросе. Многие социологи и лингвисты часто относят фоновые знания к так называемой массовой культуре. Их значение вполне очевидно: любое художественное произведение разворачивается в условиях определенной материальной и духовной культуры конкретного общества. Поэтому учет фоновых знаний является обязательным компонентом для достижения адекватного перевода. Причем самое важное состоит в том, насколько те или иные элементы массовой культуры известны данной национальной общности. Другими словами, являются ли эти элементы национальными или интернациональными?
Если же фоновые знания имеют интернациональный характер, т. е. наблюдается общность как в языке оригинала, так и в языке перевода, предварительное или дополнительное пояснение становится излишним. Так библейское выражение «Суета сует» полностью соответствует французскому высказыванию «La vanité des vanités», тщетность предпринимаемых решений. Подобные фоновые знания, представляющие собой оценку какого-либо факта или события, являются общепонятными. Le jugement de Salomon - Саломоново решение, les tables de la loi - скрижали закона, la victoire à la Phyrrus -пиррова победа и др.
Говоря о национальных фоновых знаниях, можно привести строку из известного стихотворения М. Ю. Лермонтова «Бородино»: «Ребята, не Москва ль за нами?». Эта побудительная фраза имела вполне определенное прагматическое содержание: дальше отступать некуда! В русском сознании сразу возникает представление о битве России против войск Наполеона в 1812 г., победа в которой явилась первым этапом поражения великого французского полководца. Кстати, французы (и это зафиксировано в официальных словарях, например в Ла-русс и Робер) называют по-своему это сражение - не «Бородино», «а la bataille de Moscou» - «Битва под Москвой». В этой связи интересен и другой пример, относящийся к этим же историческим событиям. Французы, гораздо чаще, чем русские упоминают в литературе и публицистике слово «Березина». Березина - это река в Белоруссии, приток Днепра. Сражение на Березине знаменует ожесточенную битву, в которой Наполеон потерял 3 тыс. солдат. Но при всей безысходности, это все-таки не было полным уничтожением французской армии. Тем не менее для французов слово «Березина» получило переносное значение как полное поражение или катастрофа. Пример:
«Les trimarins, voiliers de 60 pieds, ont connu une vraie Berezina: sur les 18 au départ, seuls 3 se sont retrouvés à la ligne d'arrivée".
«В этом году французские тримараны, парусники длиной 60 футов, потерпели полный провал: из 18 только 3-м экипажам удалось дойти до финиша» (букв.: потерпели настоящую Березину).
Думается, в этом контексте было бы уместно также привести пример лингвиста [Щетинкина 1987, с. 59]. Совсем нетрудно перевести на французский или на любой другой язык фразу: Сниму комнату
в Болдино. На осень. Ее значение вполне прозрачно: имеется некто, кто хочет снять комнату в населенном пункте Болдино и прожить там один сезон года. Можно предположить, что подобная информация будет вполне адекватно воспринята иностранцем. Для русского она имеет более глубинный характер. Тот факт, что данный материал помещен в «Литературной газете» на 16 странице с рубрикой «Рога и копыта» говорит о том, что объявление является сатирическим и принадлежит несчастному писателю, на которого никак не снизойдет вдохновение. И таким образом он решил поймать птицу удачи в Болдино, где около двухсот лет назад знаменитый поэт Пушкин А.С. переживает творческий кризис - «Болдинскую осень». Получается, что подтекст в данном случае оказывается гораздо богаче, чем содержание, выраженное при помощи слов. Этот подтекст, знакомый каждому русскому человеку, имеющему среднее образование, предвосхищает сатирическое объяснение, без которого ситуация и так понятна.
То же самое относится и к выражению: Revenons à nos moutons «Вернемся к нашим баранам» (Ревенон-за-но-мутон - часто произносится по-французски). Здесь абсолютно теряется фон, соответствующий французскому высказыванию, а потому полностью теряется смысл фразы. Легко убедиться, что в данных случаях эквивалентность достигается благодаря широким экстралингвистическим знаниям переводчика. Данное выражение пошло из французского фарса XV в., разыгрываемого на ярмарках и площадях «Пьер Патлен», где суконщик подал иск против пастуха, который стащил у него овец. Однако их перепалка все время уходит в сторону, « чрезмерно отвлекаться от основной темы».
Способы передачи подобного рода информации могут быть совершенно разными: введение дополнительной информации, подстрочные заметки и другие комментарии. Независимо от формы все они направлены на одну цель: раскрыть аллюзию, без которой понимание переводимого текста было бы невозможным. Таким образом, добиваясь прагматического воздействия на получателя, переводчик должен задействовать весь арсенал прагматических средств, а в некоторых случаях даже видоизменяя его. Однако невозможно полагаться только на свой собственный опыт. Ведь надо принимать во внимание, что реципиент принадлежит к другому языковому обществу, к другой языковой культуре, и нельзя рассчитывать только на «усредненного»
получателя. Здесь и появляется необходимость эксплицировать подразумеваемую информацию. Особенно часто это приходится делать, когда речь идет о географических названиях и именах собственных.
Например, в географическом названии la Haute-Savoie - Верхняя Савойя, нужно добавить слово «департамент», если мы говорим о Швейцарии и нам встречается географическое название Во - Vaud, -надо добавлять «кантон Во» (административное подразделение). Или такой пример:
«C'était un jour de la mi-juillet, la veille de la fête nationale» (Duhamel). - «Это был какой-то день в середине июля, накануне национального праздника». В этом случае переводчик должен сделать пометку, что речь идет о 14 июле - Дне взятия Бастилии. Это национальный Праздник Франции, который берет свое начало со времени Великой Французской революции 1789 года.
К фоновым знаниям также относится и некоторая информация, касающаяся предметов окружающей действительности, которые выступают в качестве символа - береза для русских, кленовый лист для канадцев. В таких случаях денотативная информация сливается с ал-люзивной, и оба предмета предстают как символы родины.
Итак, мы видим, что в связи с различным видением мира иноязычных получателей информации, переводчик прибегает к прагматической адаптации текстов. Ведь в процессе перевода происходит сопоставление различных культур, а оригинальные тексты адресованы к носителю языка оригинала и рассчитаны исключительно на его восприятие. По словам А. Д. Швейцера, переводчик «стремится найти не просто смысловые эквиваленты, т. е. единицы, обозначающие те же явления действительности, а те функциональные соответствия, которые способны вызвать у иноязычного получателя реакцию, сходную с той, которую данное сообщение вызывает у тех, кто читает или слышит его в подлиннике» [Швейцер 1973, с. 242]. И именно в необходимости осуществлять подобного рода адаптации и заключается культурологический аспект прагматики перевода.
В свою очередь культурологический аспект прагматики высказывания может оказывать различное воздействие на иноязычных реципиентов, обладающих различными фоновыми знаниями при одной и той же исходной информации. Из этого вытекает, что культурологический
аспект прагматики заключается в преобразовании оригинального текста, и цель этого преобразования - оказание необходимого регулятивного воздействия на иноязычного получателя.
Кроме того, не следует забывать о функциональных и семантических компонентах прагматики. Функциональный аспект означает, что высказывания, имеющие различные функции, могут оказывать одинаковое регулятивное воздействие на человека (пример В. Н. Комиссарова: «Где можно взять эту книгу? Ответ: «Она находится на второй полке справа» / «Возьмите эту книгу на второй полке справа»). Оба ответа побуждают реципиента к одному и тому же действию, причем первое носит коммуникативный характер, а второе - регулятивное воздействие.
Семантический аспект прагматики - это способность высказывания оказывать воздействие на реципиента с помощью определенным образом представленного содержания, т. е. одной и той же коммуникативной цели можно добиться различными лингвистическими (стилистическими и др.) средствами.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Багдасарян М. А. Преподавание аналитического чтения - форма реализации диалога культур в условиях многоязычия // Вызовы XXI века поликультурный и многоязычный мир : Междунар. конф. МГЛУ М., 2009. С. 22-24.
Бархударов Л. С. Язык и перевод. Вопросы общей и частной теории перевода. М. : Международные отношения, 1975. 237 с. Гусаров Д. А. От прагматики высказывания к прагматике перевода // Армия и общество. 2008. № 4. Лингвистические вопросы перевода. С. 102-108. Колшанский В. Г. Коммуникативная функция и структура языка. М. : Наука, 1984. 176 с.
Комиссаров В. Н. Современное переводоведение : учеб. пособие. М. : ЭТС, 2004. 424 с.
Швейцер А. Д. Перевод и лингвистика. М. : Воениздат, 1973. 280 с. Щетинкин В. Е. Пособие по переводу с французского языка на русский. М. : Просвещение, 1987. 160 с.
