CC BY
8УДК 349 DOI: 10.31249/rgpravo/2022.04.16
ИВАНОВА А.П.1 ЭПОХА COVID-19: КАК МЕРЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ ПОВЛИЯЛИ НА ЗАЩИТУ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ. (Обзор).
Аннотация. В обзоре рассматривается проблема расширения сбора данных, возникшая в результате принятия широкого перечня мер общественного здравоохранения, направленных на борьбу с распространением COVID-19. Исследуются причины и различные аспекты снижения уровня защищенности персональных данных в современном мире, приводятся соответствующие рекомендации.
Ключевые слова: защита персональных данных; здравоохранение; эпидемиологический надзор; информационное право.
IVANOVA A.P. The era of COVID-19: how public health measures affected the protection of personal data. (Review).
Abstract. The review examines the problem of expanding data collection that has arisen as a result of the adoption of a wide range of public health measures aimed at combating the spread of COVID-19. Reasons and various aspects of the decline in the level of personal data security in the modern world are examined, and appropriate recommendations are given.
Keywords: personal data protection; healthcare, disease surveillance; information technology law.
Для цитирования: Иванова А.П. Эпоха COVID-19: как меры общественного здравоохранения повлияли на защиту персональных данных. (Обзор) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и за-
1 Иванова Ангелина Петровна, младший научный сотрудник отдела правоведения ИНИОН РАН.
189
рубежная литература : ИАЖ. Сер. 4: Государство и право. - 2022. - № 4. -С. 189-198. Б01: 10.31249/^гауо/2022.04.16
Пандемия С0УГО-19 - это глобальная трагедия исторических масштабов, и ее последствия для семей, социальных структур и общества в целом будут ощущаться в течение многих последующих лет. От значительного к обыденному, С0УГО-19 изменил многие аспекты повседневной жизни людей.
Достижения в области технологий породили надежды на быстрое искоренение вируса. Достижения биомедицины позволили производить вакцины в течение двенадцати месяцев вместо нескольких лет. Опыт в области цепочки поставок и производства облегчил распространение вакцин, как только их одобрили регулирующие органы. Школьные клубы робототехники превратили свои 3Б-принтеры в защитное оборудование для больниц. Издатели, которые обычно размещают свои научные статьи за плату, бесплатно публикуют работы для широкой публики, чтобы увеличить скорость научных открытий. Совместная и открытая среда позволила более эффективно решать новые логистические и медицинские проблемы с помощью технологий [4, р. 1774].
Вместе с тем меры общественного здравоохранения в ответ на пандемию коронавируса привели к астрономическому увеличению объема сбора не только данных, связанных со здоровьем, но и других персональных данных. Инициативы в области общественного здравоохранения, такие как тестирование на коронавирус, отслеживание контактов (как ручное, так и цифровое), проверка вакцин, а также телемедицина, потребовали массовых данных о состоянии здоровья и другой информации от отдельных лиц [2, р. 1703]. Таким образом, одним из менее очевидных, но более долгосрочных изменений в результате пандемии стало расширение систем сбора данных и эпидемиологического надзора (эпиднадзо-ра), принятых как в ответ на пандемию, так и в результате нее.
Усиление эпиднадзора за состоянием здоровья в ответ на пандемию не было локализовано в одном секторе, а последовательно охватывало многие аспекты общества. В учебных заведениях школы развернули обследования по проверке состояния здоровья, ввели приложения для отслеживания контактов и даже носимые устройства для мониторинга состояния здоровья в попытке обеспечить социальное дистанцирование и сдержать рас-
190
пространение С0УГО-19. В частном секторе на рабочих местах были установлены системы эпиднадзора на месте для мониторинга наличия симптомов заболевания у сотрудников и обеспечения соблюдения социального дистанцирования, а также других требований в области здравоохранения. Работодатели также стали использовать приложения для отслеживания состояния здоровья, начали проводить проверку температуры и медицинские осмотры с тем, чтобы ограничить распространение С0УГО-19 в своих учреждениях. Авиакомпании начали использовать распознавание лиц и другие системы бесконтактной аутентификации якобы для облегчения дистанцирования и ограничения контактов между людьми. В целом сбор и использование информации о состоянии здоровья и связанных с ним данных резко расширились в результате пандемии.
Стремительное распространение С0УГО-19 также вызвало массовый переход к онлайн-сервисам для бизнеса, образования и личной деятельности. Хотя многие из этих цифровых услуг существовали до пандемии, переход к удаленной работе, учебе и играм также привел к более широкому развертыванию и использованию систем наблюдения и сбора данных. Работодатели и преподаватели стали отслеживать и количественно оценивать производительность труда работников и студентов в новых и незнакомых условиях. Например, школы внедрили инвазивные системы дистанционного тестирования для учащихся, а работодатели обратились к инструментам мониторинга активности сотрудников в попытке измерить производительность. Более того, использование онлайн-платформ для общения, совместной работы и рутинных транзакций привело к созданию цифровых журналов там, где раньше их не существовало. Многие из сервисов, которые раньше широко, хотя и редко, использовались для совершения покупок, общения или взаимодействия в Интернете, стали неотъемлемой частью повседневной жизни.
В результате пандемии значительно расширился сбор персональных данных, включая информацию о здоровье, данные о местоположении, биометрические данные, конфиденциальные сообщения и другие типы данных, которые обычно не создавались или не собирались в прошлом. Создание, сбор, хранение, передача и использование этих данных - все это создает значительные риски нежелательного раскрытия, неправильного использования или
191
иных отрицательных последствий. Риски кибербезопасности по-прежнему представляют серьезную угрозу для всех систем передачи данных, а системы, принятые и используемые во время пандемии, еще больше усугубили эти риски [1, р. 1581]. Сбор данных и расширение систем наблюдения также усилили и без того неравную динамику власти между работодателями и работниками, школьными администраторами и учащимися, поставщиками услуг и пользователями. Во имя беспрецедентной угрозы общественному здоровью люди были вынуждены использовать системы, которые фактически лишили их контроля над своими персональными данными.
Термин «эпиднадзор за заболеваниями», как он используется специалистами общественного здравоохранения, относится к «постоянному, систематическому сбору, анализу и интерпретации медицинских данных, используемых при планировании, осуществлении и оценке программ общественного здравоохранения» [3, р. 1520]. И «цифровой эпиднадзор за заболеваниями», согласно этому определению, может относиться к любому использованию информационных технологий для облегчения эпиднадзора, от цифровых средств связи, которые собирают медицинскую информацию, до электронных баз данных, которые ее организуют и обрабатывают. Растущая мощь и изощренность такого рода эпиднад-зора за болезнями наблюдается уже несколько десятилетий и, несомненно, будет продолжаться. Недавние инновации, хотя и значительные, представляют собой эволюционный, а не революционный шаг и поднимают те же правовые и политические вопросы, которые долгое время изучали ученые в области общественного здравоохранения и права на неприкосновенность частной жизни.
Более узко цифровой эпиднадзор за заболеваниями можно определить как использование цифрового (или электронного) наблюдения для отслеживания состояния здоровья, контактов и передвижения людей с целью профилактики заболеваний. В отличие от группового эпиднадзора, цифровой эпиднадзор за заболеваниями отслеживает людей как отдельных лиц (а не обезличивает и агрегирует информацию) и соответствующим образом нацеливает мероприятия в области общественного здравоохранения. Это определение подчеркивает новизну широкого использования электронного эпиднадзора в целях общественного здравоохранения, а
192
также новые правовые и политические проблемы, возникающие при таком надзоре.
Надзор за общественным здравоохранением включает сбор, интерпретацию и анализ совокупных данных о заболеваниях и лечении для планирования общественного здравоохранения. Основной целью эпиднадзора за состоянием здоровья в ответ на пандемию является «просвещение и информирование» общественности; и чем более прозрачным и открытым будет этот процесс, тем более эффективными будут эти меры. Так, профессор Д. Даскал отметила, что «надлежащий надзор за состоянием здоровья и надлежащая конфиденциальность должны рассматриваться как взаимодополняющие цели» [1, p. 1583]. Технологии могут помочь в борьбе с распространением COVID-19, но они должны быть разработаны и использоваться таким образом, чтобы защищать частную жизнь и гражданские свободы. Любой эпиднадзор, развернутый в ответ на глобальный кризис в области здравоохранения, должен подчиняться механизмам надзора и подотчетности для установления доверия к информационным системам и обеспечения того, чтобы сбор и обработка данных ограничивались целями в области общественного здравоохранения. Если люди не будут уверены в том, что конфиденциальность их частной жизни будет защищена, они будут менее охотно принимать эти меры ради общественного здравоохранения.
Пандемия COVID-19 коренным образом изменила повседневную жизнь людей по всей стране и во всем мире. Многие изменения на работе, в школе и в общественной жизни привели к усилению слежки и сбору персональных данных. Несмотря на значительный рост эпиднадзора за состоянием здоровья в ответ на пандемию, также наблюдается экспоненциальный рост сбора, использования и распространения персональных данных в Интернете, поскольку люди все больше зависят от удаленного доступа к работе, учебе, социальным услугам и другим предметам первой необходимости.
В некоторых случаях пандемия просто ускорила тенденции к оцифровке и удаленному доступу, которые начались годы или даже десятилетия назад. Но в других случаях ограничения на поездки и физический доступ, введенные в результате пандемии, приве-
193
ли к тому, что действия, взаимодействия и обмены, которые традиционно не проводились онлайн, внезапно стали цифровыми.
По сути, нет ничего плохого в том, чтобы взаимодействовать или совершать транзакции онлайн. Но быстрое расширение он-лайн-сервисов, коммуникационных платформ и других инструментов привело к значительному увеличению сбора, использования и распространения персональных данных. Поскольку в эпоху, предшествовавшую пандемии, наблюдался рост «капитализма надзора», эпоха пандемии создала условия для «гиперкапитализма надзора», отмечают А. Батлер и Э. Жу [1, p. 1613]. Сбор данных расширился во всех секторах общества. Теперь работа и обучение осуществляются преимущественно с использованием услуг видео-конференц-связи и электронных коммуникаций; работодатели и школы также собирают и анализируют данные, используемые для проведения тестов, измерения производительности и оценки других видов деятельности. Связанные со здоровьем данные собираются онлайн, поскольку обычные медицинские услуги стали почти полностью удаленными из-за ограничений общественного здравоохранения. Аналогичным образом общественные мероприятия, покупки и другие повседневные действия все чаще осуществляются через онлайн-платформы, которые собирают и используют персональные данные.
В социальном пространстве нормы конфиденциальности также изменились. Из-за протоколов социального дистанцирования и блокировки многие люди перешли в онлайн, чтобы общаться с другими. Это привело к росту использования пользователями таких инструментов, как Zoom, ранее известных как приложение для рабочих видеоконференций, для потребительских, личных или социальных целей [2, p. 1707].
Широкое внедрение систем сбора данных во время пандемии должно вызывать тревогу именно потому, что они проводились в чрезвычайных обстоятельствах и без значимого выбора или участия со стороны лиц, чьи данные собирались. Некоторые из этих новых методов сбора данных могут ослабнуть по мере ослабления ограничений в области общественного здравоохранения, и люди начнут возвращаться к нормальной жизни и традиционной личной деятельности. Но существует реальная вероятность того, что многие из этих новых систем переживут пандемию. Удаленная
194
работа, скорее всего, станет более распространенной, поскольку работодатели потратили год или больше на адаптацию своих рабочих процессов [1, р. 1615]. Другие удаленные сервисы могут так же по-прежнему использоваться в силу своей эффективности и удобства. В конце концов общество станет более зависимым от онлайн-систем для получения основных повседневных услуг, в то время как многие из этих систем не были разработаны или не подвергались тщательному надзору со стороны регулирующих органов для обеспечения защиты персональных данных.
Пандемия во многих случаях предоставила уникальный повод для развертывания систем сбора данных, которые в противном случае потребовали бы тщательного рассмотрения перед их внедрением. Пандемия не будет длиться вечно; эти системы должны быть переоценены, а их влияние на конфиденциальность должно быть пересмотрено и проанализировано после окончания пандемии.
А. Батлер и Э. Жу подчеркивают, что защита частной жизни не должна рассматриваться как противовес или антитеза политике общественного здравоохранения или технологическому развитию; эти тенденции могут быть взаимовыгодными, если будут введены необходимые ограничения и правила [1, р. 1621]. Использование цифровых технологий и систем сбора данных по своей сути не является плохим. Действительно, это часто бывает необходимо во времена кризиса. Но системы сбора данных всегда должны разрабатываться, развертываться и пересматриваться, чтобы гарантировать, что они работают таким образом, чтобы обеспечить надлежащую защиту персональных данных, сохранение индивидуальных прав и свобод и содействие разнообразному и инклюзивному обществу. Операторы новых систем сбора данных обязаны быть прозрачны в отношении своей практики, и они должны подвергаться независимому правительственному контролю и надзору. Данные, собранные для специальных целей общественного здравоохранения, не могут использоваться в коммерческих или других целях, не связанных с общественным здравоохранением, и должны храниться и обрабатываться надежно. Более того, системы сбора данных специального назначения, созданные по соображениям общественного здравоохранения в ответ на пандемию, не могут продолжать функционировать после того, как пандемия утихнет, если только
195
для их продолжения не существует конкретной причины в области общественного здравоохранения.
Появление эффективных вакцин и методов лечения COVID-19 широко признается как признак того, что обстоятельства улучшатся и некоторые ограничения на пандемию будут ослаблены с течением времени. По мере того, как начинается этот переход на поздние стадии пандемии, государственным органам следует рассмотреть вопрос о том, какие стандарты и правила будут применяться к системам сбора данных, принятым во время чрезвычайной ситуации, связанной с пандемией. Следует определить или установить правила, которые должны применяться в будущем и во время любых будущих чрезвычайных ситуаций в области общественного здравоохранения. Как упоминалось ранее, конфиденциальность и общественное здравоохранение являются взаимодополняющими целями. Необходимо создать системы регулирования для обеспечения того, чтобы государственные учреждения и организации частного сектора, осуществляющие сбор данных или эпи-днадзор под эгидой пандемии, не расширяли свои системы сверх того, что строго необходимо. Следует установить правила, согласно которым любая организация, осуществляющая сбор данных, связанных со здоровьем, должна установить, что эти меры надзора являются необходимыми, эффективными, законными и защищают неприкосновенность частной жизни.
Разработка режима надзора, защищающего права, - это не просто вопрос обеспечения того, чтобы надзор не был чрезмерным; он также не должен быть произвольным. Четкие руководящие принципы, регулирующие, какие данные собираются, как они могут собираться (в том числе от частных организаций) и как они могут использоваться, являются важным способом обеспечения данного режима.
Независимо от того, установлены ли законом или ведомственными процедурами, процедуры минимизации (для обеспечения сбора только соответствующих данных), политика хранения (для регулирования того, как долго и каким образом данные могут храниться правительством) и методы информационной безопасности (для обеспечения того, чтобы данные не были раскрыты или изменены ненадлежащим образом) являются частью любой хорошо продуманной системы надзора. Можно назвать это «гигиеной на-
196
блюдения», которая подразумевает фоновые процессы, применимые к любой программе надзора, независимо от ее предметной области, которые работают изо дня в день, чтобы обеспечить бесперебойное функционирование и защиту конфиденциальности [3, р. 1553].
Более того, как только программа эпиднадзора за заболеваниями разработана и запущена, она должна подвергаться многократному и постоянному пересмотру на разных уровнях, как для обеспечения того, чтобы эпиднадзор осуществлялся законным образом, так и для периодического обновления соответствующих процедур с учетом меняющихся обстоятельств. Эта проверка может проводиться во многих формах, как внутри органа по надзору, так и за его пределами: органами судебной власти (в форме периодического обзора текущих программ надзора) или органами законодательной власти (в форме отчетности перед соответствующими законодательными комитетами).
Т. Ли отмечает, что по мере того, как все большая часть жизни людей переходит в Сеть, конфиденциальность данных в онлайн-контексте уже не является такой абстрактной, как раньше. Исторически сложилось так, что люди рассматривали и суды рассматривали личную или физическую неприкосновенность частной жизни отличной от конфиденциальности данных или информации. Однако в связи с развитием цифровых технологий разрыв между ними постепенно исчезает [2, р. 1709].
Точно так же, как закон меняется, отражая меняющиеся нравы и нормы общества, меняется и концепция конфиденциальности и частной жизни. Возможно, наиболее очевидным из изменений норм стало размывание границы между киберпространством и физическим пространством. По мере того, как страны вводили ограничения, большая часть жизни переходила в онлайн-контекст. Использование средств онлайн-коммуникации для различных сфер жизни - работы, учебы и развлечений - размыло границы между ними. Эта эрозия изменила понимание конфиденциальности. Раньше люди, возможно, по-разному относились к уединению в школе, на работе и дома. Однако во время пандемии эти пространства слились и объединились, изменив ожидания относительно конфиденциальности в каждом из этих пространств.
197
Таким образом, некоторые традиционные ожидания в отношении конфиденциальности были изменены или расширены во время этого кризиса общественного здравоохранения. Но системы экстренной помощи, создаваемые в ответ на пандемию, тем не менее должны разрабатываться с учетом конфиденциальности. Они должны быть безопасными, а конфиденциальные персональные данные не должны храниться в централизованной системе без крайней необходимости. Когда информационные системы разрабатываются и вводятся в эксплуатацию во время чрезвычайной ситуации в области общественного здравоохранения, крайне важно, чтобы существовали механизмы подотчетности для решения проблемы неправильного использования данных. В целом четкие правовые нормы и положения необходимы для обеспечения того, чтобы организации государственного и частного секторов не использовали пандемию в качестве предлога для обхода ограничений защиты данных и расширения эпиднадзора далеко за рамки чрезвычайной ситуации в области общественного здравоохранения.
Список литературы
1. Butler A., Zhou E. Disease and data in society: how the pandemic expanded data collection and surveillance systems // American university law review. -Washington, 2021. - Vol. 70, N 5. - P. 1577-1628.
2. Li T.C. Post-pandemic privacy law // American university law review. -Washington, 2021. - Vol. 70, N 5. - P. 1681-1728.
3. Rozenshtein A.Z. Digital disease surveillance // American university law review. -Washington, 2021. - Vol. 70, N 5. - P. 1511-1576.
4. Washington A.L., Rhue L. Tracing the invisible: information fiduciaries and the pandemic // American university law review. - Washington, 2021. - Vol. 70, N 5. -P. 1765-1797.
198
