CC BY
118
ЭПИТЕТЫ СНА (ъто$ В ПОЭМАХ ГОМЕРА
В статье рассматриваются эпитеты, которыми Гомер сопровождает итсуос ‘сон’ как физиологический процесс, свойственный не только людям, но и богам. Определяется качественный и количественный состав эпитетов, а также их распределение по группам в соответствии со стилистической функцией: 1) эпитеты «украшающие», 2) редкие, 3) терминологические. Отмечается значительное преобладание положительных характеристик сна по сравнению с отрицательными. Исследуется синтаксическая структура словосочетания итсуос; ‘ сон’ с эпитетом.
Ключевые слова: Гомер, «Илиада», «Одиссея», итсуос, уХикис;, уХикерос, л&бс, У'лбирюс;, раХакос;.
Среди художественных средств языка, известных с древнейших времён, эпитет занимает заметное место. В широком значении эпитет понимают как определение, как один из приёмов поэтического стиля, усиливающих образность и эмоциональность речи. Это определение, присоединяемое к названию предмета с целью подчеркнуть в нём один из его признаков, который в данном конкретном случае считается наиболее важным: это может быть как признак постоянный, типичный, укоренившийся в литературной традиции для данного предмета, так и частный признак, присущий предмету только в определённом контексте.
В одной из моих статей, посвящённых семантическому анализу трёх греческих прилагательных-эпитетов со значением сладкий в поэмах Гомера - уХики^, уХикгр6<;, (Грошева
2013), была отмечена частая встречаемость формульного словосочетания сладкий сон (илуо^ с уХикй<; - 16 случаев, с уХикгр6<; -7, с 'лб'б^ - 8, всего 31 случай), где прилагательное, по сути, является постоянным эпитетом1. Также было отмечено заметное
1 Употребление постоянных («украшающих») эпитетов является одним из самых распространённых свойств эпического стиля («Одиссея» 2000: 313). Ср. также мнение В. М. Жирмунского: «так называемый постоянный эпитет гомеровского эпоса или русской былины есть украшающий эпитет, традиционно выделяющий типовой, идеальный признак предмета, не внося ничего нового в содержание определяемого понятия» (Жирмунский 1977: 360). Аналогичной точки зрения придерживалась и А. П. Евгеньева: Художественное определение в русской
преобладание данного сочетания йлуо<; с перечисленными прилагательными в «Одиссее» (24) по сравнению с «Илиадой» (7). Столь значительная количественная разница в определённой мере может объясняться различием в содержании поэм: «Илиада» состоит из военных советов и батальных сцен, а материал богатой приключениями «Одиссеи» не столько «героический», сколько бытовой и сказочный (Тронский 1983: 40).
В предыдущей статье не был затронут вопрос о различии синтаксических структур, образуемых существительным йлуо<; в сочетании с каждым из трёх перечисленных прилагательных. Обратимся к рассмотрению этого вопроса.
ГХики<; йлуо<; - это «формульный комплекс», сращение, неразрывное устойчивое словосочетание у Гомера; порядок слов в нём неизменен, прилагательное уХики^ всегда находится в препозиции, за исключением единственного случая в «Одиссее» (Оё. 15. 6-7), где перенос прилагательного в положение постпозиции обусловлен противопоставлением: сон спящего Писи-страта, сына Нестора, назван мягким (цаХакф ... илуф) в отличие от сна Телемаха, сына Одиссея, которого ‘сладкий сон не брал’ (оих йлуо^ е^в уХики^).
С заменой в словосочетании сладкий сон двусложного прилагательного уХики^ на трёхсложное уХиквро^ изменяется синтаксическая конструкция в целом: во-первых, уХиквро^ оказывается в постпозиции, то есть наблюдается инверсия по сравнению с формульным комплексом уХики^ ^луо^; во-вторых, происходит разрыв словосочетания: между ^луо^ и уХиквро^ встраиваются другие элементы речи - союз, частица, предлог или даже глагол, что свидетельствует об усилении инверсии: II. 10. 4 аХХ’ ойк АтрсТбп^ Ауа^фуоуа .../ йлуо<; с^в уХиквро^ ‘но Атрид Агамемнон сладкого сна не вкушал’ (букв. ‘сладкий сон не владел Агамемноном’).
Прил. ‘сладкий’, будучи ритмически равноценным
уХики^, тем не менее, в сочетании с илуо^ встречается вдвое реже, чем уХики^ (в соотношении 8: 16), поскольку основной функцией является обозначение сладкого или приятного вкуса какого-либо напитка или вина. Что касается положения в стихе относительно ^луо^, оно может быть различным. В «Одиссее» четыре раза отмечено формульное выражение
народной песне, героическом устном эпосе представляет собой типический «украшающий эпитет», характеризующийся постоянством употребления. «Бесполезно излагать положения по этому поводу, ставшие трюизмами» (Евгеньева 1948: 158).
‘насылать сладкий сон на веки’: речь идёт о Пенелопе, которая горько плакала о своём пропавшем муже до тех пор, ‘пока светлоокая богиня Афина не свела ей на очи сладкий сон\ например, Оё. 1. 364 офра о! йлуоу /'лбйу слг рХсфароюг Р&Хс уХаикюпгд А0^уп. В этих четырёх повторяющихся стихах неизменно находится в постпозиции к йпуо<; и открывает новый, следующий стих. В оставшихся четырёх (из восьми) случаях ^б^, будучи также в постпозиции, отделено от йлуо<; другими словами, например, Оё. 23. 16-17 каг ££, йлуои аусусгрсц /^бсод ... ‘и зачем прервала ты /Сладкий мой сон...?’ (слова Пенелопы, обращённые к старой няне Эвриклее) или, напротив, оказывается в препозиции к йлуод: Оё. 15.44 ашар о №отор(§пУ ££, ^бсод йлуои сусгрсу ‘Тут от покойного (= сладкого) сна пробудил Телемах Писистрата’. Сравнение син-
«г л г л ^
таксических конструкций с участием 'илуод + уАики^, уАиксро^, показывает их некоторое структурное разнообразие, что позволяло аэду выбирать из них ту конструкцию, которая более всего подходила ритмически в сходном контексте.
Однако характеристика сна различных персонажей в поэмах Гомера отнюдь не ограничивается тремя рассмотренными прилагательными; анализ прочих эпитетов сна будет предложен ниже, чтобы можно было получить полное представление об их значительном многообразии в гомеровском эпосе. Ещё одно часто встречающееся прилагательное со значением сладкий -у^§и^о^; особенность его состоит в том, что в гомеровском тексте это прилагательное выступает исключительно как эпитет
гг 4 9 2 ^ **
итсуо^ сон , и лишь у позднейших поэтов, сохраняя своё значение сладкий, оно может служить, помимо сна, характеристикой и других объектов: воды, цветка, также лиц, например, у^§и^о^ ’Орфсй^ АР1. 4.217 (ЬБ1 1996: 1773; здесь же со ссылкой на гомеровские гимны (НН) приводится синоним ^§и^од ‘сладкий’, ‘сладостный’). Однако в «Гомеровском словаре» Вл. Краузе прилагательному у^-би^о^3 (илуод) приписываются другие значения: ‘неодолимый’, ‘непробудный’ и в качестве латинского аналога даётся прил. 1нуШш ‘непобедимый’, ‘неодолимый’
2 Словосочетанию у^бирос; ияуос; специально посвящена статья М. Лакор (Ьасоге 1997), в которой автор поднимает вопросы семантики прилагательного у^бирос;, затрагивая также проблемы его словообразования и этимологии.
3 Написание у^-бирос; через дефис означает, что Вл. Краузе считает у^-префиксом, выражающим отрицание, что отражается и в приводимом у него латинском соответствии ін-уієіш.
(Краузе 1896: 308). Вл. Краузе ссылается на строки из 13-й песни «Одиссеи», где йлтуод характеризуется несколькими эпитетами: в указанном пассаже рассказывается об отплытии Одиссея ночью с острова феаков на родину, в Итаку. Утомленный Одиссей засыпает: Оё. 13. 79-80 каг тф у^8и^од йлуод спг
А Л Т 5Л /Л «Л Г* Л Л 5 Л
рлсфароюгу слжтсу, / у^урстод, ^огатод, Оауатф аухгата согкюд; в переводе Жуковского «Тою порой миротворно слетал Одиссею на вежды /Сон непробудный, усладный4, с безмолвною смертию сходный». В приведенном отрывке перевод Жуковским прилагательного у^Зи^о^ наречием миротворно произволен. Далее, поскольку здесь в наборе из трёх эпитетов сна уже имеется
«Л с» -Ч ^ С» Л
^огатод сладчаишии, трактовка прил. у^ои^од как сладкии может вызывать сомнения: это было бы тавтологией5. Точно так же не годится и перевод у^§и^о^ у Вл. Краузе как ‘непробудный’, поскольку ему в греческом тексте соответствует прил. у^урсто^, чьё значение не вызывает сомнений, хотя возможно и второе его толкование - ‘неодолимый’ (лат. 1нуШш ‘непобедимый’). Обратим особое внимание на ещё один вариант понимания у^§и^о^ в данном контексте, предлагаемый переводчиком «Одиссеи» П. А. Шуйским - глубокий: «Скоро сон непробудный (у^урсто^6) спустился к нему на ресницы / Сладкий (^8што<;), глубокий (у^§и^о^), всего наиболее сходный со смертью» («Одиссея» 1948: 182). Здесь мы сталкиваемся с ещё одной семантической
4 Перевод Жуковским этого отрывка из «Одиссеи» включён для иллюстрации эпитетов сна - непробудный, усладный (с пометой устарелое) в статью СОН «Словаря эпитетов русского литературного языка», но прил. миротворный в качестве эпитета сна в этом списке нет. По нашим подсчётам, в указанной статье насчитывается 43 эпитета сна, кроме того, 9 редких (индивидуально-авторских) эпитетов, а также несколько логических определений, то есть определений бытового и терминологического характера, типа гипнотический, естественный, летаргический, ночной, утренний и т. п. сон (СЭРЛЯ 1979: 419).
5 Вероятно, чтобы избежать тавтологии, Ш. де Ламбертери переводит у^бирос; прилагательным ёё1швыл ‘восхитительный, дивный, чудесный’, а ^8шхо<; - ‘сладостный’; В. Берард для двух семантически близких эпитетов сна у Гомера обходится одним - ип ёоих 8оттеП ‘сладкий сон’ (цитируется по Ьасоге 1997: 33, прим. 96). Однако, как нам представляется, постановка ^8шхо<;, превосходной степени прил. ^Зис;, последним, завершающим в группе из трёх эпитетов, может быть понята не как тавтология, а как усиление, подкрепление положительной характеристики сна.
6 У Гомера встречается прил. у^уретос; ‘непробудный’ (< уг| отрицательный префикс + ёуе'ьрш ‘будить, пробуждать’) и наречие у^уретоу ‘непробудно’ в сочетании с глаголом еибеш ‘спать’.
трактовкой прил. v'qSupot; - ‘глубокий’7. По-видимому, без этимологического анализа v'qSupot; решить вопрос об истинном значении этого прилагательного не удастся, хотя и предположения об этимологии слова, нередко самые различные, далеко не всегда проясняют его значение.
Но прежде необходимо рассмотреть прочие случаи употребления v'qSupot; 'unvog в поэмах Гомера: 8 в «Илиаде», 4 в «Одиссее», всего 12 (по сравнению с 16-ю случаями уАикис; 'unvog, соответственно 3 и 13). В самом конце 1-й песни «Илиады» говорится об отходе Зевса ко сну на своё обычное ложе, где он и всегда почивал, ‘как сон посещал его сладкий’ (II. 1. 610 Охе piv уАикис; 'unvog Ik&voi). А уже в начале 2-й песни сообщается, что «Крониона (= Зевса) сладкий сон не покоил» (II. 2. 2 Ala б’ойк с%е v'qSupoc; vnvoq), хотя другие боги и колесничие спали всю ночь напролёт. Что же так беспокоило Зевса? Троянская война разделила богов на два враждебных лагеря. Зевс, сторонник троянцев, думал, как защитить честь Ахилла и наказать ахейцев. В обоих предложениях речь идёт об одном и том же персонаже, Зевсе, и об одинаковой ситуации, так что прилагательные уАик^ и v'qSupot;, характеризующие его сладкий сон (или отсутствие такового), можно считать синонимами, вопреки Вл. Краузе, который делает специальную ссылку на употребление v'qSupot; в II. 2. 2 в значении ‘непробудный’, ‘неодолимый’.
Особый интерес для нашей темы представляет эпизод из
14-й песни «Илиады» (II. 14. 231-286), где рассказывается об обольщении Зевса Герой, сторонницей ахейцев, с помощью бога Сна (Tnvoq)8, выступающего здесь как собеседник других
7 Этот отрывок из Od. 13. 79-80 подробно разбирает М. Лакор (Lacore 1997: 32-35), выдвигая в заключение свою версию перевода: «сон глубокий пал на его ресницы, непробудный, сладчайший, почти похожий на смерть».
8 «Сон - бог, брат бога Смерти» («Илиада» 1935: 683, Словарь географических и мифологических терминов). «Как отметил уже Евстафий, Comm. ad Homeri Iliadem, 3, p. 633, 9, v'nSopoc; является не только эпитетом сна, который касается живых существ, но эпитетом персонифицированного мифологического бога Сна» (цитируется по: Lacore 1997: 13, прим. 5). Гера замышляет «пролить сон и глубокий и сладкий на ресницы Зевса и его разум» (II. 14. 164-165 <...> хф S’ Unvov an^pova xs Xiapov xs / xstifl £лг рХефйрошгу ISs фреаг леикаМр'паг). Лгаро<; ‘тёплый’ у Гомера характеризует кровь, воду, ветер, а как эпитет сна означает ‘сладкий’ и входит в группу прилагательных с аналогичным значением: уХокис;, уХокерос;, 'nS'uc; и др.; этимологически Xiapo<; остаётся необъяснённым (Beekes 2010: 859). Значение прил. a-n^prov
божеств. Первое обращение Геры к богу Сна звучит необычайно торжественно, как признание его универсальной власти: II. 14. 233 'Тлус ауа^ лаутюу тс 0сюу паутюу Т ау0р^люу ‘Сон, владыка всех богов и всех людей’. Потом, обращаясь в своей речи ко Сну, Гера не присоединяет к звательному падежу 'Тлус никакого эпитета, им наделяет Сон сам Гомер: II. 14. 242 т^у 8’ аларсфорсуод лроосфюусс у^ирод 'Тлуод ‘Гере державной не медля ответствовал сон-усладитель’; в данном контексте можно
Л С4 С '-'9 V-»
рассматривать у^Оиро^ сладкий как постоянный, единственный эпитет бога Сна, свойственный только ему (4 случая). Гера просит Сон усыпить Зевса, чтобы, обманув бдительность верховного бога, она могла оказать помощь ахейцам. Однако сначала Гера получает отказ: у бога Сна однажды уже был неудачный опыт усыпления Зевса. Прежние свои действия Сон описывает такими словами: II. 14. 252-253 ^тог еу^ реу еХс^а9 Аго^ уооу аіую%ою / у^Оиро^ арфіхибсц ‘В оный я день обаял (правильнее - ‘усыпил’) Эгиоха (= Зевса) всесильного разум,/ Сладко разлившися’10; весьма примечательно, что здесь Сон самого себя награждает эпитетом у^Оиро^ ‘сладкий’11. Благодаря
(а privativыm + л^ра ‘страдание, беда, несчастье’) в сочетании с илуос трактуется по-разному: глубокий (Гнедич), приятный (Вейсман 1888: 155), крепительный (Краузе 1896: 276), благодатный, живительный (Дворецкий 1958: 194). Исходя из описываемой в этом эпизоде ситуации и учитывая способ образования а-тслрюу, нам представляется наиболее подходящим значение спокойный, безмятежный.
9 Глагол Хехш, ао. е1еХа ‘укладывать’, а в II. 14. 252 ‘усыплять’, ‘сковывать сном’ (Краузе 1896: 276).
10 О «льющемся» сне см. Грошева 2013: 235, прим. 19.
11 Сходный текст, но уже в сочетании с илуос, обозначающим физиологическое состояние, повторяется в 23-й песни «Илиады», где говорится о похоронах Патрокла: Ахилла, утомлённого погоней за Гектором, наконец одолел сон: II. 23. 62-63 еше тоу йяуос ерарлте (‘овладевать’, лат. сёри) Хйюу реХеЗ'Прато Оирои / у^8ирос арфгхиОец ‘Там над Пелидом (=Ахиллом) сон, сердечных тревог укротитель / Сладкий разлился’; более точный прозаический перевод ‘когда им овладел, разлившись, сладкий сон, освобождающий от сердечных огорчений’. По мнению М. Лакор, настаивающей на понимании у^ирос в данном отрывке как глубокий, «нет никакой сладости в сне Ахилла перед появлением призрака Патрокла - только глубокое бессознательное состояние (тсошс1епсе), - впрочем, благотворное, - в которое он моментально погружается» (Ьасоге 1997: 27). Мне кажется, здесь в у^8ирос заключён целый комплекс разнородных чувств, которыми охвачен Ахилл, в том числе и чувство облегчения, успокоения, делающее сон сладким (А. Г.). В этом примере обращает на себя внимание значительный разрыв между членами словосочетания; в прочих
соблазнительным обещаниям Геры Сон всё же усыпил Зевса, но на этом его миссия не закончилась: он сообщает об усыплении Зевса Посидону и просит его помочь ахейцам в битве против троянцев: II. 14. 354 бс Вссгу елі у^ад А%агюу у^би^од 'Тлуод ‘Быстро к судам аргивян победительный Сон обратился’ (в прозе: ‘бегом отправился к кораблям ахейцев сладкий Сон’). В данном контексте довольно оригинальный перевод Гнедичем прил. у^би^од как ‘победительный’12 несомненно произволен; скорее всего, здесь перед нами просто традиционный, постоянный эпитет бога Сна, так как другие эпитеты ему не свойственны.
Ещё раз (уже четвёртый) бог Сна в сочетании с эпитетом у^би^од встречается в середине 16-й песни (II. 16. 454), где описан эпизод борьбы между Сарпедоном, царём ликийцев, сыном Зевса, и Патроклом. Зевс увидал этот поединок, ему стало жаль своего сына, но Гера не советовала Зевсу спасать его: тогда и другие боги пожелают спасти своих сыновей; когда же падёт Сарпедон от рук Патрокла, послать к погибшему Смерть (©ауатоу) и Сон (у^би^оу Тлуоу), чтобы они отнесли в Ликию тело героя13.
И дважды у^би^од їїлуод отмечено в 10-й песни «Илиады», получившей название «Долония» по имени действующего в ней троянца Долона; эта песнь, по мнению гомероведов, стоит особняком в общем ходе повествования. Спят ахейцы ‘сном благотворным’ (II. 10. 2 ^а^акф ... їїлуф) - говорится в самом начале «Долонии», но ‘Атрид Агамемнон сладкого сна не вкушал’ (II. 10. 4 аАА’ ойк Атрсїб^ Ауа^г^оуа ... / їїлуод с%£ уАиксрод), волнуемый множеством мыслей. При встрече со старцем Нестором Агамемнон объясняет причину своего беспо-
случаях Упбиро<; ш^о<;, подобно уАико^ ш^о<;, воспринимается как
смысловое целое.
12
В приложенном к переводу «Илиады» Гнедича «Словаре устаревших и малоупотребительных слов» прилагательное победительный, употреблённое переводчиком, объясняется как победоносный, всепобеждающий («Илиада» 1990: 546).
13 Смерть и Сон, несущие тело погибшего героя, часто изображались в древнегреческой вазовой живописи («Илиада» 1990: 505, примечание к II. 16. 454). М. Лакор считает, что в эпизоде смерти Сарпедона могущество Сна не имеет значения, он появляется как простой исполнитель; тем не менее, его эпитет у^бирос, как и родство со Смертью, остаётся здесь при нём (Ьасоге 1997: 30). Однако стоит подчеркнуть, что в этом случае, в отличие от эпизода в 14-й песни, Гера сопроводила имя бога Сна его постоянным эпитетом у^бирос; ‘сладкий’ и, может быть, в знак подлинного, а не показного почтения.
койства (‘за ахеян жестоко страшуся я’), признаётся, что его мучает бессонница: ‘на очи мои ниже (=даже) ночью не сходит сладостный сон’ (II. 10. 91 ой ^ог ел’ о^аог v'qSu^og vnvog / l^avci). И ещё один случай в «Долонии» следует отметить: речь идёт о предводителях стражи, бдительно охраняющих ночью стан ахейского войска: II. 10. 187 rag xwv v'nSu^og vnvog ало Р^вфароггу oAwAci ‘так пропадал на очах усладительный сон у ахеян’. Таким образом, в тексте 10-й песни «Илиады» мы сталкиваемся с тремя разными, но по сути очень близкими по значению эпитетами сна, которые отмечают его положительные качества: vnvog ^aAaKog (об этом прилагательном см. ниже), yAuKcpog, v'qSu^og.
Остаётся рассмотреть три случая из «Одиссеи» (об Od. 13. 79-80 см. начало статьи).
4-я песнь «Одиссеи» заканчивается тем, что Пенелопа узнаёт о намерении женихов умертвить Телемаха, отплывшего на поиски отца. Исполненная скорби, она обращается к Афине с просьбой спасти сына. Богиня посылает ей утешительное сновидение, и она успокаивается: Od. 4. 793-794 хоооа ^iv op^aivouoav en'qAuGc v^Su^og vnvog / cvSc S’ avaKAivGcToa... ‘Так от своих размышлений она трепетала. Но мирный /Сон прилетел и её улелеял, всё в ней утихло’. Этот перевод В. А. Жуковского подверг критике другой переводчик «Одиссеи», П. А. Шуйский, предложив (в примечании к этим стихам) свою прозаическую версию: ‘её, так размышлявшую, охватил сладкий сон, и она уснула, склонившись14, а члены все у ней ослабли’. Таким образом, отмечает далее Шуйский, ничего не говорится о трепетании Пенелопы, это - добавочное украшение Жуковского, как и «уле-леял» («Одиссея» 1948: 354). Употребление в переводе эпитета мирный (сон) вместо сладкий Шуйский обошёл молчанием.
В 12-й песни дважды встречается словосочетание v'qSu^og vnvog. В этой песни рассказывается о плавании корабля Одиссея между утёсов Харибды и о похищении Сциллой шестерых из гребцов. Корабль остановился у берегов о. Тринакрия. Здесь спутники Одиссея на берегу приготовили ужин и, утолив голод, стали поминать растерзанных Сциллой товарищей. ‘Скоро на плачущих сон, усладитель печалей, спустился’ (Od. 12. 311 KAaiovxcaai Sc xoTaiv cn^AuBc v^Su^og 'unvog)15. Противные ветры
14 Вл. Краузе для ауакАгуОеТоа в Оё. 4. 794 также даёт значение ‘склониться, прилечь’ (Краузе 1896: 44).
15 Шуйский у^бирос; итсуос; переводит здесь сладостный сон. На мой взгляд, самым подходящим эпитетом был бы успокоительный.
целый месяц не давали кораблю Одиссея продолжить путь. Запасы пищи истощились, и спутники, воспользовавшись сном Одиссея, нарушили данную ими ранее клятву, убили быков Гелиоса и зажарили их мясо. В это время Одиссей проснулся: Оё. 12. 366 кш тоте ^ог рАефарюу с^гооито (аог. теё. от ск-огио^аг ‘спешить, выбегать’) у^Зи^од илуод ‘Тут улетел усладительный сон, мне ресницы смыкавший’; у Шуйского ‘Сладостный сон в это время с ресниц моих удалился’. Узнав о случившемся, Одиссей укоряет Зевса и других богов за то, что они ввергли его в беду, усыпив непобедимым / не(преодолимым16 сном: Оё. 12. 372 ц ^аА’ егд ат^ ког^лоате УпАгг илуф.
Что касается прилагательного у^Зи^од, анализ всех его употреблений Гомером в сочетании с илуод приводит нас к выводу о необходимости согласиться с мнением авторов Оксфордского греко-английского словаря (ЬБ1 1996), приписывающих этому прилагательному единственное значение сладкий (сон)17. Тем не менее, заслуживает внимания точка зрения, высказанная в статье М. Лакор: «Наряду с многочисленными способами выражать сладость, само по себе качество сна очень «естественное», в серии гомеровских эпитетов сну недостаёт глубины. Конечно, глубина сна отчетливо выражается оборотом беб^п^ёуод илуф или редким существительным кю^а <...>. Но никакой эпитет не передаёт идею глубины, если отказывать у^Зи^од в этом значении: Ра0'6д илуод никогда не встречается у Гомера» (Ьасоге 1997: 24) 18 . «Глубина и сладость сна, -
16 Таков перевод прил. у^А^с в данном контексте у (Краузе 1896: 309); у Дворецкого урА^с стяж. = УпАе^с; ‘безжалостный’, ‘жестокий’; перевод Жуковским в этом предложении словосочетания у^Аег шую ‘вы на беду обольстительный сон низвели мне на вежды’, несомненно, произволен, а в переводе Шуйского - ‘сном глубоким меня в неизмерное бедствие ввергли’ - штуо<; ‘сон’ сопровождается одним из традиционных эпитетов; урАег шую ‘безжалостный сон, приведший спящего к болезни’ (ЬБ} 1996: 1178). Такие расхождения в понимании значения прил. урА^с также требуют объяснения (см. ниже).
17 В параллельном латинском переводе «Илиады» и «Одиссеи» (ОМИШУ ПОШМАТА 1843) формульному комплексу урбирос шуос; соответствует только либо sыavis 8отпш (7 случаев), либо ёы1ЫБ $отпи$ (5 случаев), прилагательные-синонимы со значением сладкий.
18 Признаться, при работе над статьёй об эпитетах сна у Гомера, у меня тоже возникала мысль о причинах отсутствия эпитета глубокий (греч. Ра0^с); но, к примеру, нет у Гомера и другого привычного для современного читателя эпитета сна - крепкий (греч. (ахирос;) - А. Г. Следует отметить, что переводчик «Одиссеи» П. А. Шуйский иногда приписывает у^бирос (шуо<;) значение глубокий (см. выше об Оё. 13. 79-80).
продолжает М. Лакор, - понятия трудно различимые, они никоим образом не противопоставляются, а выражают дополнительные оттенки сна: сладость отсылает к отдыху спящего субъекта, глубина - к впечатлению от спящего субъекта тех, кто его наблюдает, или, скорее, к оценке спящего, который пробуждается от сна» (там же: 26).
гтч Л С* •« v>
Трудностям этимологии v'qou^og посвящен специальный раздел статьи М. Лакор (Lacore 1997: 23-24). Две основные этимологии этого прилагательного были предложены еще в античности. По первой версии, поддержанной В. Пизани, v'qSu^og является производным от v'qSug ‘живот, чрево’ и как бы напоминает о сне ребёнка или, скорее, зародыша в материнской утробе; согласно второй версии в v'qSu^og выделяют корень S'uro/S'uo^ai ‘погружаться, углубляться’ и негативный префикс v'q-. Однако обе эти версии по разным причинам признаны неудовлетворительными.
В «Этимологическом словаре греческого языка» Я. Фриска v'qSu^og у Гомера также характеризуется исключительно как эпитет vnvog. Иначе объясняется происхождение этого прилагательного: оно возникло из ^Su^og1 ‘сладкий’, ‘услаждающий’, ‘приятный’ (дактилическая параллельная форма к ^Stig < F'qS'ug) вследствие того, что, после исчезновения в этом прилагательном начальной дигаммы, предшествующее n ephelkystikon было притянуто к следующему слову (то есть к этому прилагательному) ради устранения гиата; см. вышеприведённый (стр. 108 статьи) пример II. 2. 2 Ala 5’оик exe(v) v'qSu^og vnvog. Исходя из такого объяснения v'qSu^og, Фриск считает эту форму у Гомера ложной, ошибочной (Frisk, Bd. 2, 1970; Bd. 1, 1960). То же мнение приводится в словаре П. Шантрена (Chantraine 1974 t. 3: 750).
19 «Уже древние комментаторы задумывались над первоначальной формой прил. v^Supo<; (с нач. v или без него) и его значением (сладкий или глубокий); действительно, следующая за «Илиадой» и «Одиссеей» поэтическая традиция представляет конкурирующую с v^Supo<; форму ^Supo<c, гораздо реже засвидетельствованную, но явно связанную с 'HS'dc;, и функционирующую, по-видимому, как простой дублет» (Lacore 1997: 14). Теорию ложного разреза v^Supo<; поддерживает Р. Янко: исходя из первоначального ^Supoc;, он относит это явление не к периоду передачи текста, но к стадии самого образования эпического языка: речь идёт о типично ионийском диалектном факте. «^Supoc; сохраняется у Гесиода (frag. 330), Алкмана и Симонида, и формула ^5upov unvov имеется в HyHerm 241, 449. Материковые поэты, знающие из своего диалекта о нач. р- в paS^c; (лат. suavis, англ. sweet) избегали ложной формы; ионийский поэт этого не делал, как доказывают стихи II. 14. 253 и 16. 454» (Janko 1992: 189).
Теперь обратимся к происхождению прил. УпА(е)^д. В Словаре Фриска (БЙБк 1970 Вё 2: 314) оно имеет значения ‘безжалостный’, ‘беспощадный’, и, кроме того, (со знаком вопроса) ‘неизбежный’. Предполагается, что у^А^^д в значении ‘без-
^9 Ф 5ЛЛ 6 9 4
жалостный содержит отрицание и сАсод жалость , сострадание’ или еАггю ‘сострадать’, ‘сочувствовать’, ‘жалеть’;
УпА(г)^д в значении ‘неизбежный’ следует сближать с глаголом аАго^аг ‘уклоняться’, ‘избегать’. Шантрен (СИаПгате 1974, 1. 3: 750) отрицательно относится к этой последней версии, считая её мало правдоподобной, и с ним нельзя не согласиться: употребление УпА(г)^д в сочетании с хаАкод ‘медное изделие, оружие’, с Л^ар день и т. д. следует рассматривать как примеры эпической фразеологии со значением прилагательного ‘без жалости, сострадания, сочувствия’. Что касается выше приведённого на стр. 112 стиха из Оё. 12. 372, Шантрен переводит у^А^д тауод ‘вредный (франц. nыisible) сон’, то есть, надо понимать, сон, причинивший спящему зло, вред, что вполне соответствует ситуации, в которой оказался Одиссей. Это первый случай в нашем исследовании, когда эпитет сна несёт отрицательную информацию.
В гомеровском эпосе зафиксировано также несколько случаев обозначения сладкого сна словосочетанием ^аАакОд йлуод20, например (см. выше, стр. 105), в сравнительном описании сна Писистрата и Телемаха, которые вместе спали «в сенях Менелаева славного дома», где их нашла Афина (начало
15-й песни «Одиссеи»): Оё. 15. 6-7 ц тог №отор(8п^ ^аАакф
С* С* Г с/ /ТЧ Л'’ О } 7 С/ V Л'’
ого^п^УОУ ипуф /Т^Аг^ахоу о оих ипуод ехв уАикид
‘Сладостным сном побежденный, лежал Писистрат неподвиж-
21
но . Полон тревоги был сон Одиссеева сына: <...> он об отце помышлял и крушился’. Здесь в греческом тексте мы наблюдаем разные, однако по сути синонимичные эпитеты сладкого сна:
Л Г «.Г 1—г Л Г «.Г гтч
^аАакод 'игсуод у Писистрата и уАикид 'илуод у Телемаха; но если Писистрат действительно был объят сладким сном, то Телемаха
20 М. Лакор включает |тя1ак6" в группу самых важных, «формульных» эпитетов, выражающих сладость, наряду с 'лб'б^, уАики<;, уАикеро^ (Ьасоге 1997: 13); |тл1ак6" в сочетании с шуос; может быть переведено и другими эпитетами: ‘тихий’, ‘безмятежный’, ‘спокойный’ (Дворецкий 1958: 1049): в любом случае речь идёт о положительных свойствах сна.
21 Перевод П.А. Шуйского, на наш взгляд, наиболее контрастно передаёт различие между сном двух юношей: ‘Мягким скован был сном Несторид Писистрат благородный; Сладостный сон однако не мог Телемаха осилить’.
сладкий сон не брал (ой% йлтуод 8%£, букв. ‘сон не владел Телемахом’). В эпизоде обольщения Зевса Герой с помощью бога Сна (см. выше), он радостно сообщает Посидону о своём успехе: II. 14. 359 ... ашф сую ^аХакоу лсрг кю^’22 скаХиуа ‘царя (= Зевса) окружил я дремотою сладкой. Точно так же сладкому сну предавались всю ночь у своих кораблей вожди ахейцев (II. 10. 2 сй8оу паууи%юг ^аАакф ЗсЗ^п^Уог шуф), а в самой последней песни «Илиады» - боги и колесничие (стих II. 24. 678 = II. 10. 2). В 18-й песни «Одиссеи» Пенелопе предстоит нежеланная встреча с женихами, чтобы выбрать наконец одного из них. Афина усыпляет её и, пока Пенелопа спит, делает её облик необычайно привлекательным. Пробудившись, она осознает, что её, тяжко страдающую, /накрыл сладкий сон/ (Оё. 18. 201... ^аАакоу лер! кю^’ скаАиусу), и тут же в отчаянье восклицает: ‘О, если б / Мне и такую же сладкую смерть (|1аАакоу бауатоу) принесла Артемида / В это мгновенье ...’2 .
Таким образом, в гомеровском эпосе насчитывается, по крайней мере, 5 случаев употребления ^аАакод ‘сладкий’ как эпитета сна: с йлуод - 3, с кю^а - 2. Однако рамки употребления ^аАакод гораздо шире. В Оксфордском греко-английском словаре (ЬБ1 1974: 2, 1077) выделены три группы значений этого прилагательного по следующим параметрам: 1) о вещах, предметах, которые можно осязать (конкретные значения); 2) о вещах, которые нельзя осязать (переносные значения); 3) о лицах. В каждой из трёх групп имеются примеры из песен Гомера. Так, в 1-й группе отмечены словосочетания ^аАакод ‘мягкий (на ощупь)’ с в'бу'л ‘ложе’, %гтюу ‘хитон’, кюса ‘овечьи шкуры (для сидения, лежания)’, таппд ‘ковёр’, пспАод ‘плащ’ и даже усюд ‘свежевспаханный пар’, Асг^юусд ‘луга’. Именно во 2-ю группу включены йлуод и кю^а ‘сон’, бауатод ‘смерть’, а также обозначения ласковых, нежных слов - слса, Аоуог. В 3-ей группе приведён один пример из Гомера: в 22-й песни «Илиады» ахейцы, пронзая пикой тело убитого Гектора, с насмешкой
22
кюра, атос; то ‘сон, дремота’ (синоним ш^о<;). Со своей стороны, заметим, что бог Сна употребил здесь другой эпитет для характеристики сладкого сна Зевса - та1ак°", а не у^бирос;, свой постоянный эпитет.
23 Как считает М. Лакор, «... сладость не является общей чертой сна и смерти, она характеризует, при объективности повествования, сон, в который погружён Одиссей (имеется в виду Оё. 13. 79-80, см. с. 107 настоящей статьи - А. Г.); в случае с Пенелопой, напротив, она приложима к смерти, но в благом пожелании, субъективном представлении о смерти» (Ьасоге 1997: 37).
говорят, что он стал гораздо мягче (^аАакютсрод), чем при жизни, когда он поджигал их корабли (II. 22. 373).
Об этимологии ^аАакод ‘мягкий, сладкий, нежный’ в этимологических словарях греческого языка сообщается очень кратко: malaxo", по-видимому, относится к той же группе, что прил. РАа<^ ‘вялый, неповоротливый’, которое имеет другой вокализм и, без гуттурального, a^aAog ‘нежный, слабый’ (например, у Гомера II. 22. 310, о баране), а^аАбшю ‘разрушать, уничтожать’ (II. 7. 463, о стене) и, наконец, лат. mollis, санскр. mrM-(Chantraine 1974, t. 3: 661). В «Энциклопедии индоевропейской культуры» греческому malakO" (< *mlehrk) ‘мягкий, слабый’ приводятся отдельные соответствия из германских языков, например, ср.-дат. malsch ~ mals ‘безрассудный, мягкий’, хетт. malisku- ‘слабый, лёгкий, незначительный’, предположительно литов. mMkis ‘глупый’ и, возможно, др.-инд. malva- ‘необдуманный, глупый’ со сходным семантическим развитием, предполагаемым для того же корня. Для формы с расширителем -d-(*mldus) в качестве соответствий даны кельт. blydd ‘нежный, сочный, мягкий’, др.-прусск. maldai ‘юный’, ст.-слав. mladu ‘юный, нежный’ (рус. молод-), арм. melk ‘мягкий, слабый’ и из числа уже упомянутых у Шантрена латинская и древнеиндийская лексемы. Широкая представленность этого корня и прозрачная семантика с большой вероятностью позволяют считать его протоиндоевропейским (EIEC 1997: 532).
Прочие эпитеты сна, встречающиеся у Гомера, или редки или единичны. Можно отметить два прилагательных, форма которых является результатом словосложения с сущ. ^£Ai ‘мёд’ - ^cAi9pwv (от 9p^v ‘душа’, ‘сердце’) ‘услаждающий душу, сладкий’ и ^сАгпЗ'Л? (M.sAi-^S'ug) ‘сладкий, как мёд’. Так, в начале 2-й песни «Илиады» Зевс провоцирует греков на выступление, посылая спящему Агамемнону Сон (’Oveipog24) якобы в образе
24 «Мифологическая фигура персонифицированного Сновидения носит имя Онейрос» (Протопопова 2002). «У Гомера следует различать
Ч Г )Г с Ч в' С
оуегро^, оуеграто, оуар ‘сон-призрак и сновидение’ и ш^о<; ‘состояние сна’. Сны-призраки обычно приходят или прилетают к человеку и, кроме того, обладают одним весьма важным качеством - умением говорить. Нередко эти сны названы губительными: какоу Оуар (II. 10. 496), Оу£1ро<; оиАо^ ‘губительный’ (II. 2. 6; 8) и агуо<; ‘ужасный’ (Оё. 19, 568), в отличие от туо<;, у которого, напротив, эпитеты похвальные: ‘медовый’, ‘амброзический’ и др.» (Ермолаева 2007:11). Эпитетом амброзический характеризуется сон Агамемнона (II. 2. 19 лер1 5’ арврооюс; кехиО’ ияуо^ ‘над ним амброзический сон разливался’). Амброзический - то есть божественный; ср. амброзию - пищу богов в
Нестора: старец призывает его выступить против троянцев, обещая победу над ними: II. 2. 34 os Mq0n / aipsixro srn’ av os ^sM^prov vnvog av'q'n ‘<Помни глаголы мои, сохраняй на душе> и страшися / Их позабыть, как тебя оставит сон благотворный’25. В данном контексте ^sM^prov выступает эпитетом сна (unvog), хотя Гомер этим прилагательным как одним из постоянных эпитетов чаще наделяет oivog ‘вино’ (II. 6. 264, Od. 7. 182 etc.). В 19-й песни «Одиссеи» Пенелопа рассказывает свой сон (ovcipog): к ней во двор прилетел орёл, заклевал всех гусей, «сам же в небо умчался». Однако, вернувшись, орёл человеческим голосом истолковывает Пенелопе её сон: гуси -это женихи, орёл - сам Одиссей, который убьёт женихов. Едва орёл это сказал, Пенелопа проснулась: Od. 19. 551 юд ефат’,
5 Л > \ с* -у i г ? ^ Lrтч Ч
arnap е^е ^sArqo'ng vnvog av^Ks Так он сказал, а меня сладкий сон покинул’. Прил. ^sArqS'ng ‘сладкий’ в своём прямом значении, как и ^sM^prov, может быть эпитетом вина и, кроме того, плодов, например, лотоса, и даже пшеницы, поедаемой конями (II. 10. 569 ^sMrqSea nupov cSovxsg), а употребление этих прилагательных для характеристики сна является метафорическим.
К числу прилагательных-композитов относится также navSa^axrop, opog (< nav + Sa^aro ‘укрощать’) ‘укрощающий, подчиняющий, смиряющий всех’, отмеченное как эпитет сна и в «Илиаде» (II. 24. 5 ойбё ^iv vnvog / ftpsi navSa^axrop ‘к нему (Ахиллу) не касался всё усмиряющий сон’26), и в 9-й песни «Одиссеи», где события разворачиваются в пещере циклопа Полифема, которого Одиссей напоил вином; циклоп пришёл в крайнее возбуждение и вскоре заснул (Od. 9. 372-373 KaS27 §8 ^iv vnvog / ftpsi navSa^axrop ‘и всепобеждающей силой / Сон овладел им’). Возможно, по способу образования navSa^axrop следует считать существительным - ‘всех укротитель’, и тогда с
представлении греков («Илиада» 1990: 435). Этот эпитет, по-видимому, носит терминологический характер (= логическое определение, см. прим. 4).
25 Гнедич довольно часто употребляет эпитет благотворный вместо сладкий для характеристики сна.
26 Ахилл плачет, вспоминая о своём друге Патрокле после его погребения, в то время как другие ахейцы устремились к своим кораблям, чтобы подкрепиться пищей и сладостным сном (II. 24. 3 боряою ребоуто / илуои те уАикерои таря^реуаг); Гомер явно противопоставляет состояние уставших воинов, думающих об отдыхе и сладком сне, и состояние Ахилла, которого «не берёт» всех усмиряющий сон, отсюда различие эпитетов сна - уАикерос; и яаубаратюр.
27 ка8 эп.-дор. = ката перед начальной й следующего слова (Дворецкий 1958: 1, 846).
синтаксической точки зрения оно является приложением к ипуод. У Гомера лауба^атюр встречается только как эпитет сна и, очевидно, входит в группу редких, индивидуально-авторских эпитетов; в послегомеровское время лауба^атюр характеризует такие сущности, как рок, гром, время.
Совершенно особенным, необычным представляется метафорическое употребление прил. хаАкгод ‘медный’ в сочетании с илуод: II. 11. 241 юд о ай0г лгоюу ког^поато хаАкгоу ипуоу / огктрод ‘Там, по земле распростёршися, сном засыпает он медным / Бедный ...’28: речь идёт о поединке Агамемнона с троянцем Ифидамасом, который был насмерть поражён мечом противника. У Гомера относительное прилагательное хаАкгод ‘сделанный из меди или из бронзы’, как правило, характеризует такие предметы, как копьё, кольчугу (латы), запор, окованные медью колёса и т. п., то есть предметы, очевидно отличающиеся особой прочностью: так могло возникнуть в переносном смысле словосочетание хаАкгод ипуод, символ непробудного, смертель-
29
ного сна .
Этимология сущ. хаАкод ‘медь’, от которого образовано множество производных (композиты, прилагательные, глаголы), присутствующих и в языке Гомера, несмотря на массу гипотез и направлений, в которых велись исследования в области происхождения этого древнего слова, остаётся неясной. «Можно заключить, что это слово, уже микенское (- ка-ко /кЪа1коБ/ РУ 7п), вместе со столь важной техникой его использования в античной металлургии, было заимствовано в древнюю эпоху из некого
28
Во вступительной статье И. М. Тронского к изданию «Илиады» в разделе, касающемся представлений древних греков о загробной жизни, в частности у Гомера, сказано: «Мёртвые спят “медным сном”» («Илиада» 1935: 64), но, к сожалению, никаким комментарием эти слова не сопровождаются. В Древнегреческо-русском словаре (Дворецкий 1958: 1761) выражение когрлаато х&Акеоу шуоу переводится ‘он заснул свинцовым (непробудным) сном’, а само прил. х&Акеос; в метафорическом значении трактуется ‘крепкий как медь’. Аналогичный комментарий дан А. И. Зайцевым: сном медным - прочным как медь (бронза) («Илиада» 1990: 484). Очевидно, у древних греков медь считалась эталоном прочности, ср.: метафорическое значение прилагательного в ^хор хаАкеоу (II. 2. 490) ‘медное сердце’.
29 Ср. пример из русской литературы: «Давным-давно он не засыпал так безмятежно-крепко, «м е д н ы м сном», как у Гомера, и когда проснулся, не сразу вспомнил, куда это он попал ...». Кнорре, Шорох сухих листьев (пример взят из СЭРЛЯ 1979: 420; эпитеты железный, медный, чугунный и некоторые другие отнесены к числу редких в статье СОН).
языка и цивилизации, которые в настоящее время не поддаются определению» (Chantraine 1977: 4.1, 1243).
Весьма многозначным у самого Гомера является прил. о^стАю^, употребляющееся (LSJ 1996: 1745) как для характеристики лиц (преимущественно о героях) в значении ‘неутомимый,
V> V> V> V> щ
настойчивый, не отступающий, способный держаться до конца , иногда в плохом смысле (например, об Ахилле, Il. 9. 630 о%стАюд ‘суровый, жестокий’), так и для вещей (в широком понимании). К этому второму разряду относятся два случая из «Одиссеи». В 10-й песни Одиссей, корабли которого сильная буря пригнала обратно к Эолову острову, пытается объяснить Эолу, повелителю ветров, причину своего возвращения: Od. 10. 69 aaodv старої тс какоі прос; тоші тс unvog / о^стАюд ‘Сон
роковой и безумие спутников мне приключили / Бедствие злое’30. Второй случай - в 14-й книге, во время беседы Одиссея со свинопасом Эвмеем, который в своей речи выдает несколько мудрых афоризмов31, например, Od. 14. 83 ой ^ev о%стАш сруа 0соі ^карсд ф^соиогу ‘Дел беззаконных, однако, блаженные боги не любят’ (в лат. improba opera ‘дурные, негодные, нечестные дела / поступки’). Шантрен считает о%стАюд экспрессивным термином, обычно употребляемым Гомером с эмфазой в начале стиха (Il. 10. 164, 22. 86; Od. 12. 279), особенно часто в плохом смысле дерзкий, безжалостный (ср. v^Aftg), жестокий.
Своеобразным по семантике, возможно, единственным в своём роде представляется гомеровский эпитет сна ndvvu%og (ndv-vuxog от nav- ‘весь’ и vti^ ‘ночь’). В «Долонии» Нестор будит царя Диомеда, предводителя аргосских войск, такими словами: ‘Встань, Диомед! И что ты всю ночь почиваешь беспечно?’ (Il. 10. 159 <...> ті ndvvuxov unvov аютсід букв. ‘что ты спишь полноночным сном?’ на русский правильнее переводить
30
Ранее (Оё. 10. 28-31) Одиссей рассказывает, что он, плывя на Итаку, простоял у кормила девять суток, а когда берег был уже близко, его, утомлённого, настиг сладкий сон (уАокй^ итсуос;); пока он спал, спутники развязали мешок с ветрами, пригнавшими корабли обратно к о. Эолия. Так сладкий (уАокис;) сон стал роковым (охетАюс;).
31 К числу житейских мудростей, изречённых свинопасом Эвмеем, можно отнести и такое высказывание: Оё. 15. 394 аугп каг лоАю<; ш^о<; ‘сон неумеренный вреден’ (аналогичный перевод у Шуйского ‘сверх меры сон утомляет’). Эпитет яоА6<с ‘многий, большой’ в данном контексте означает протяжённость сна во времени (долгий сон), поэтому его можно отнести к разряду логических определений бытового характера, так же как и яаууихос; ш^ос; ‘сон, длящийся всю ночь’, и алегрюу ш^о^ ‘сон бесконечный’ (см. ниже).
‘всю ночь’, ‘целую ночь напролёт’). Имеется у Гомера и форма лаууихюд (см. выше, с. 108: II. 2. 2 о Зевсе, которого ‘сладкий сон не покоил’, в то время как ‘другие боги и колесничие спали всю ночь напролёт’ - сй8оу лаууихюг).
Прил. апсгрюу ‘бесконечный’ как эпитет сна относится у Гомера к числу редких: этим словом Одиссей, рассказывая Арете и Алкиною о своём спасении после гибели его корабля, характеризует сон, в который он погрузился, выйдя на берег их острова: Оё. 7. 286 'отсуоу 8с 0сод кат’ алсгроуа ‘и бог
пролил на меня сон бесконечный’. Измученный, Одиссей спал целые сутки, и лишь тогда ‘сладкий сон меня покинул’ (Оё. 7. 289 ка( ^8 уАикид илуод ау^кеу) - сообщает он собеседникам. По-видимому, апсгрюу - образование от сущ. псТрад, атод то край, предел .
Завершая обзор эпитетов сна у Гомера, можно подвести некоторые итоги. Перечень этих эпитетов, служащих характеристикой сна (шуод, кю^а) как естественного физиологического процесса жизнедеятельности человека (или функционирования божества) и обозначающих состояние покоя в противоположность бодрствованию, по нашим подсчётам составляет 19 единиц (считая ^8штод отдельно от ^ид), что, по-видимому, не свидетельствует об их чрезвычайном разнообразии32. Эпитеты сна у Гомера различаются по своей семантике, но по частоте употребления явно преобладает группа формульных «украшающих» эпитетов, в состав которой входят прилагательные с метафорическим значением сладкий, отмечающим положительный признак сна: к числу таковых несомненно относятся уАикид, уАик8род, ^8ид, ^аАакод, Агарод, а также мы безоговорочно включаем сюда у^8и^од, несмотря на усилия некоторых исследователей и переводчиков приписать этому прилагательному значение глубокий. По нашему мнению, поскольку у^8и^од является постоянным эпитетом бога Сна (Тлуод), характеризующим Сон положительно в соответствии с основной его миссией - периодически давать существам столь необходимый им отдых, прила-
32 Стилистическая функция эпитета исторически изменчива, как показывает художественная литература, отражающая, кроме того, постепенное расширение, обогащение категории определений, развитие вариаций. Учитывая это обстоятельство, целесообразно, оставив общий термин эпитет, выделить несколько категорий эпитетов, изучаемых в художественной литературе в различные временные эпохи: античный эпитет, классический, романтический, реалистический и т. д. (Евгеньева 1948: 158).
гательное vftSu^og во всех прочих случаях должно сохранять то же значение сладкий, к которому, в зависимости от описываемой ситуации, могут присоединяться дополнительные оттен-
гтч v> Л С* Г
ки. Также примыкают к указанной группе композиты ‘сладкий, как мёд’ и ^sM^prov ‘услаждающий душу’. Пополняет группу положительных эпитетов сна и прилагательное anft^wv ‘благодатный, живительный’. В особую небольшую группу выделены эпитеты бытового характера, обозначающие разную продолжительность сна (лоМд, navvuxog, ansipwv, vftypsiog). Число эпитетов сна с отрицательным значением, отмечающих его плохое качество или наносимый вред, у Гомера весьма незначительно (vnMsftg, хаАкгод, oxexMiog). Особняком стоят два эпитета - a^Ppooiog ‘божественный’, характеризующий сон Зевса, и navSa^axrop ‘укрощающий, всё усмиряющий сон’, -эпитет, отражающий представление греков об особом статусе сна, о силе его воздействия на жизнедеятельность человека, что, вероятно, и повлекло за собой обожествление Сна.
Литература
OMHROY nOIHMATA 1843 - OMHROY nOIHMATA, Graece et Latine. Parisiis, Editore Ambrosio Firmin Didot. 1843.
«Илиада» 1990 - Гомер. Илиада. Перевод Н. И. Гнедича. Примечания А. И. Зайцева. Л.: «Наука». 1990.
«Илиада» 1935 - Гомер. Илиада. Перевод Н. И. Гнедича. Редакция и комментарий И. М. Тронского. М.; Л.: Academia, 1935.
«Одиссея» 2000 - Гомер. Одиссея. Перевод В. А. Жуковского. Издание подготовил В. Н. Ярхо. М.: «Наука», 2000.
«Одиссея» 1948 - Гомер. Одиссея. Перевод (размером подлинника) П. А. Шуйского под ред. А. И. Виноградова. Свердловск, 1948.
Грошева 2013 - Грошева А. В. Прилагательные со значением сладкий в поэмах Гомера // Индоевропейское языкознание и классическая филология - XVII. Материалы чтений, посвящённых памяти проф. И. М. Тронского. 24-26 июня 2013 г. СПб.: «Наука», 2013. С. 228243.
Евгеньева 1948 - Евгеньева А. П. О некоторых поэтических особенностях русского устного эпоса XVII-XIX вв. (постоянный эпитет) // Труды Отдела древнерусской литературы VI. М.; Л.: Изд-во АН СССР. 1948. С. 154-189.
Ермолаева 2007 - Ермолаева Е. Л. О ложных снах, слоновой кости и глаголе еАефшрорш (Od. 19. 560-569) // Tradita non explorata. Исследования по классической филологии и истории антиковеде-ния. СПб.: 2007 (= Philologica classica. Вып. 7). С. 3-14. Жирмунский 1977 - Жирмунский В. М. К вопросу об эпитете // Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Избранные труды. Л.: Наука, 1977. С. 355-361.
Протопопова 2002 - Протопопова И. А. Сновидения у Гомера и Платона: ONEIROS и CHORA // Сны и видения в народной культуре. М., 2002.
Тронский 1983 - Тронский И. М. История античной литературы. Изд.
4-е, исправленное и дополненное. М.: Высшая школа, 1983.
Janko 1992 - Janko R. The Iliad: A Commentary. Vol. IV.: books 13-16.
Cambridge Univ. Press, 1992.
Lacore 1997 - Lacore M. NnSupoc; rnvoc; // GAIA: revue interdisciplinaire sur la Grece Archaique. 1997. No 1-2. P. 13-40.
Словари
Вейсман 1888 - Вейсман А. Д. Греческо-русский словарь. Изд. 3-е. СПб., 1888.
Дворецкий 1958 - Дворецкий И. Х. Древнегреческо-русский словарь. М., 1958.
Краузе 1896 - Краузе Вл. Гомеровский словарь (к Илиаде и Одиссее). Изд. 2-е, пересмотренное и дополненное составителем. С.- Петербург, 1896.
СЭРЛЯ 1979 - Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Словарь эпитетов русского литературного языка. Л.: «Наука», 1979.
Beekes 2010 - Beekes R. S. P. Etymological Dictionary of Greek. Vol. 1-2.
Leiden; Boston: Brill, 2010.
Boisacq 1923 - Boisacq E. Dictionnaire etymologique de la langue grecque.
2 ed. Heidelberg; Paris, 1923.
Chantraine 1968-1980 - Chantraine P. Dictionnaire etymologique de la langue grecque. Histoire de mots. Paris, 1968-1980.
EIEC 1997 - Encyclopedia of Indo-European culture / Eds. Mallory J., Adams D. Q. London; Chicago: Fitzroy Dearborn, 1997.
Frisk 1960 - Frisk H. Griechisches etymologisches Worterbuch. Вd. I: A -Ko. Heidelberg, 1960.
LSJ 1996 - A Greek-English Lexicon. Ninth Edition with Revised Supplement / H. G. Liddell and R. Scott. Revised and augmented throughout by Sir Henry Stuart Jones, with the assistance of Roderick McKenzie, and with the co-operation of many scholars. Supplement edited by P. G. W. Glare. Oxford: Clarendon Press, 1996.
A. V. Grosheva. Epithets of vnvog ‘sleep’ in Homeric poems
The paper examines epithets of the word unvoc; ‘sleep’ denoting a physiological process characteristic both of mortals and of gods in the Homeric poems. A detailed study of this group of epithets allowed to determine their frequency and meanings within three subgroups: 1) ornamental, 2) occasional and 3) terminological epithets. As a matter of fact, the positive epithets considerably predominate the negative ones.
Keywords: Homeric poems, lexicology, epithets of the word unvoc;.
