CC BY
148
ДИСКУССИИ
© БОЛОТИН Е.И. — 2011 УДК 616-036.22:001.8
ЭПИДЕМИОЛОГИЯ: НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА ЕЕ ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ
Евгений Ионович Болотин
(Тихоокеанский институт географии ДВО РАН, Владивосток, директор — акад. РАН, проф. П.Я.Бакланов, лаборатория социальной и медицинской географии, зав. — д.б.н. Е.И.Болотин)
Резюме. С новых системных позиций обосновывается объект и предмет эпидемиологической науки. Обобщенным объектом данной науки являются антропоэкологические системы, а конкретно объектом классической эпидемиологии инфекционных болезней — антропопаразитарные системы как частный случай или разновидность антропоэкологических систем. Предмет эпидемиологии инфекционных болезней — свойства и характеристики антропопаразитарных систем.
Ключевые слова: эпидемиология, объект и предмет науки, антропопаразитарная и антропоэкологическая системы.
EPIDEMIOLOGY: NEW GLANCE ON HER OBJECT AND SUBJECT
E.I. Bolotin
(Pacific Institute of Geography FEB RAS, Vladivostok)
Summary. Object and subject of epidemiology has been elaborated. Object of this science are anthropoecological systems, but object of classic epidemiology of infections diseases are anthropoparasitic system of different of level. Subject of epidemiology of infections diseases are relationships of anthropoparasitic systems.
Key words: epidemiology, object and subject of science, anthropoparasitic and anthropoecological systems.
Основными задачами современной эпидемиологии являются — описание заболеваемости населения, выявление причин и механизмов возникновения и развития различных патологий, география болезней, разработка и оценка качества и эффективности мер по снижению заболеваемости, общий эпидемиологический мониторинг [21, 29, 37, и др.]. При этом считается, что эпидемиология, как никакая другая часть медицинской науки является интегративной, где наиболее разработаны теоретические основания, которые могут быть использованы другими разделами этой науки [18, и др.]. Более того, считается и, видимо, не без основания, что российская эпидемиологическая наука по своему теоретическому уровню превосходит зарубежные школы, которые сохраняются практически неизменными на протяжении многих десятилетий [39, и др.].
Бесспорно, что отечественная эпидемиологическая наука в теоретическом аспекте является одной из наиболее продвинутых медицинских наук. Подтверждением тому являются фундаментальные учения и концепции Л.В.Громашевского [17], В.Д.Белякова [5], Б.Л.Черкасского [36] и др.
Тем не менее, современный период развития эпидемиологии являет собой борьбу идей и взглядов разных школ и отдельных ученых, что представляется нам совершенно нормальным и необходимым этапом дальнейшего становления этой науки. Именно широкая дискуссия является самым надежным и проверенным инструментом, с помощью которой можно достичь наиболее оптимальных и конструктивных научных результатов [3, 25, и др.]. Как сказал великий физик и философ, нобелевский лауреат В.Гейзенберг [16] «...дискуссии вызывают появление полемических публикаций, и такая критика часто совершенно необходима для развития...».
В современной эпидемиологии существует значительный ряд аспектов и тем, от проработки и решения которых зависит дальнейшее развитие данной науки. Это вопросы классификации инфекционных болезней и экологизации эпидемиологических знаний [4, 37, и др.], новые представления о паразитарных системах [24, и др.], чрезвычайно актуальные вопросы прогнозирования эпидемиологических ситуаций, без решения которых весьма трудно реализовывать управленческие функции в здравоохранении [8, и др.], вопросы соотно-
шения эпидемиологии инфекционных и неинфекционных болезней [21, и др.].
Краеугольным же камнем современного развития эпидемиологии, ее фундаментом, как, впрочем, и любой другой научной дисциплины, является представление об объекте и предмете изучаемой науки. Конкретно же в случае с эпидемиологической наукой, как это ни парадоксально, данный научный аспект совершено очевидно представляет собой весьма запутанную и противоречивую картину. Достаточно сказать, что даже в ряде фундаментальных сводок [19, 21, 37, и др.] объект и предмет эпидемиологии представляются как единая категория. Так, например, Б.Л. Черкасский [37] указывает, что «предметом (объектом) исследования эпидемиологии инфекционных болезней является эпидемический процесс (закономерности заражения людей), а также способы его профилактики и борьбы с ним». Можно привести и другие, недавно опубликованные исследования известных ученых, в которых также объект и предмет эпидемиологии не разделяются [18, 38, и др.].
С другой стороны, анализ современных публикаций, в которых объект и предмет эпидемиологии рассматриваются как отдельные категории, показывает значительные различия тех или иных авторов по поводу этого принципиального вопроса.
Так, например, в одной работе [13], под объектом эпидемиологической науки подразумевается эпидемический процесс, а предметом является наиболее общие его закономерности возникновения, течения и исхода. В другой публикации [3], объектом инфекционной эпидемиологии являются инфекционные болезни, а предметом — эпидемический процесс, что соответствует, как отмечают авторы, представлениям В.Д.Белякова. Еще в одной работе, по мнению авторов, объектом эпидемиологии является эпидемический процесс, а предметом — заболеваемость. При этом эпидемический процесс является общим понятием по отношению к более частному «заболеваемость» [12]. Можно привести еще целый спектр, принципиально различающихся представлений об объекте и предмете эпидемиологической науки.
Вообще, следует напомнить, что наука имеет дело или соприкасается с тремя основными областями познания — природой, обществом и мышлением. Каждая из этих обширнейших гносеологических областей является одновременно комплексным или системным объектом
исследования многих отраслей науки. При этом принципиальным является то, что теория научного познания предполагает различать объекты и предметы науки [34].
Исходя из анализа всего лишь небольшой части обширнейшей специальной научной литературы [32, 35, и др.] можно констатировать, что под объектом науки подразумевается определенная область природной или социальной реальности, на которую направлен процесс научного познания. Другими словами объектом познания является определенная часть материального или нематериального пространства, существующего вне зависимости от нашего сознания.
Любой объект познания обладает бесконечным числом тех или иных свойств, связей, отношений и т.д., охватить которые одновременно, видимо, невозможно. В связи с этим, разные науки или теории, изучающие тот или иной объект, исходя из своих конкретных интересов, исследуют определенные качества изучаемых объектов. Эти качества являются предметом познания. Таким образом, предметом той или иной науки (медицинской, биологической, физической и т.д.) является весь спектр характеристик, свойств, особенностей познаваемых объектов в связи с решением тех или иных теоретических или практических проблем.
Сопоставляя объект и предмет познания важно еще раз подчеркнуть, что объект существует вне нашего сознания и независимо от него, тогда как его предмет — есть суть сознания познающего субъекта. Предмет исследования возникает или формируется абстрактно в голове исследователя, при изучении тех или иных сторон объектов. Исходя из такой логики, любому объекту изучения соответствует бесконечное число предметов.
Говоря, непосредственно, об эпидемиологии инфекционных болезней, как одной из областей медицинской науки, подчеркнем, что она имеет давнюю историю и прошла большой путь своего развития. В понимании классиков-эпидемиологов [2, 17, 20, и др.], объектом ее изучения в обобщенном виде является эпидемия и связанный с ней эпидемический процесс. Если же исходить из современных представлений [21, 37, и др.], то объектом (или предметом, который в указанных работах, как отмечалось нами выше, не отделяется от объекта) исследования эпидемиологии инфекционных болезней является эпидемический процесс или закономерности заражения людей, а также способы его профилактики и борьбы с ним.
В то же время известно, что эпидемический процесс — это связанные и детерминирующие друг друга эпидемические очаги [19, и др.]. В свою очередь, эпидемические очаги, т.е. очаги той или иной нозоформы или их комплекса, являют собой антропопаразитарные системы различной структуры и степени сложности. Представление об этих системах недавно разработано нами [7, 8, 9] и уже используется специалистами- паразитологами [15].
Отметим, что разработанное нами представление об антропопаразитарной системе подразумевает пространственно-временную организацию, включающую человеческую популяцию или группу людей, объединенную по какому то принципу, или отдельно взятого человека, а также весь комплекс патогенов и вызываемых ими инфекционных заболеваний. Данное определение находится в соответствии с общепринятыми представлениями о сущности систем, декларируемых в системологии [6, 14, 31, и др.]. При этом данное нами определение антропопаразитарной системы включает, как структурную составляющую (человек, патоген и др.), так и функциональную производную, которая проявляется в виде заболеваемости или в любой иной форме. Антропопаразитарная система является единым пространственно-временным образованием и в зависимости от поставленных целей и уровня исследований, может занимать географическое пространство любого масштаба.
Основной «рабочей» единицей классификации рассматриваемых систем, видимо, можно считать ан-тропопаразитарные системы районного и городского масштаба. Эти системы в свою очередь формируют образования регионального и более высокого уровня. Можно полагать, что такая иерархия, хотя и построенная без определенной формализованной научной процедуры, тем не менее, представляется нам вполне очевидной, а выделяемые антропопаразитарные системы и в пространственно-территориальном, и в функциональном отношении существуют как объективная реальность, и их можно анализировать с той или иной степенью детальности.
Таким образом, мы полагаем, что объектом эпидемиологии инфекционных болезней как определенной области реальности, на которую направлен процесс познания, являются антропопаразитарные системы различного иерархического уровня. К этому следует добавить, что вообще объектом исследования любой естественной науки, в том числе и эпидемиологии инфекционных болезней, априори должна быть какая-либо материальная система. В то же время, строго и объективно говоря, эпидемический процесс, который до настоящего времени декларируется как объект и одновременно предмет эпидемиологии инфекционных болезней [37, и др.], не является таковым, а представляет собой функциональное производное, т.е. функцию антропопара-зитарной системы. Именно антропаразитарная система первична и, именно, она при определенных условиях может порождать эпидемический процесс.
Являясь материальным субстратом сложнейших организаций, антропопаразитарные системы включают народонаселение (demos) и различные комплексы патогенов. Взаимодействия между этими двумя подсистемами разворачиваются на фоне и под давлением специфических сочетаний социально-экологических условий. Именно эти взаимодействия и их последствия (эпидемический процесс, заболеваемость, иммунологическая структура населения и т.д.), отражающие наиболее значимые свойства и характеристики антропопаразитар-ных систем, подлежащие непосредственному познанию для решения той или иной проблемы, представляют собой предмет эпидемиологии инфекционных болезней.
В связи со сказанным еще раз подчеркнем, что в нашем понимании объектом эпидемиологии инфекционных заболеваний являются антропопаразитарные системы различного иерархического уровня, а ее предметом — свойства и характеристики этих систем.
Если исходить из того, что объектом исследования эпидемиологии инфекционных болезней являются ан-тропопаразитарные системы, представляющие одну из разновидностей или частных случаев антропоэкологи-ческих систем [7], то тогда можно говорить и, возможно даже, провозгласить единство объекта, равно как и единство предмета эпидемиологии инфекционных и неинфекционных болезней. Это важнейший и принципиальный методологический момент, поскольку ни объект, ни предмет эпидемиологии неинфекционных болезней вообще пока не определен, а переносить классическое понимание объекта эпидемиологии инфекционных болезней на неинфекционную патологию невозможно, в связи отсутствием эпидемического процесса при соматических болезнях как такового.
Мы полагаем, что в настоящее время имеются достаточно веские мотивы считать обобщенным объектом эпидемиологической науки антропоэкологические системы, а конкретно объектом эпидемиологии инфекционных болезней — антропопаразитарные системы как частный случай или разновидность антропоэколо-гических систем, о чем было сказано выше. Таким образом, для ряда социально-экологических наук, таких как антропоэкология (экология человека), социальная и медицинская география, эпидемиология инфекционных и неинфекционных болезней и др., обозначен единый объект исследования — антропоэкологические
системы. При этом конкретные представления об этих системах сложились и развивались еще с 70 годов прошлого века [27, 28, и др.]. Следует отметить, что наряду с представлениями об антропоэкологических системах, в специальной литературе существуют и другие близкие понятия, такие как санэкосистема, нозоэкосистема, де-мэкосистема, антропобиогеоценоз, антропогеоценоз [1, 22, и др.], сравнительный анализ которых подробно был осуществлен ранее [30]. При этом автором были обоснованы, как смысловые преимущества термина «ан-тропоэкологическая система», так и достаточно четко представлена структурно-функциональная организация данных систем.
Также было показано, что антропоэкологические системы являются чрезвычайно сложными, разнообразными и самоорганизующимися комплексами, для которых свойственны процессы адаптации. Их размеры изменяются в широчайшем диапазоне — от индивидуальной микросистемы, образуемой отдельным человеком, до глобальной макросистемы, включающей все население Земли. Разработаны критерии эффективности антропоэкологических систем и показано, что, с одной стороны, здоровье является наиболее комплексным мерилом этой эффективности, а с другой, — управление этими самоорганизующимися системами должно основываться именно на критерии здоровья [30].
Опираясь на мнение ряда известных исследователей [23, 26, и др.] подчеркнем, что ситуация, когда один и тот же объект исследования объединяет несколько близких дисциплин, хорошо известна из практики развития наук. Более того, такой системный взгляд на объект исследования близких наук представляется нам наиболее естественным и рациональным, чем искусственное присвоение каждой из них номинации своего объекта исследования.
Следует отметить, что выше представленные материалы затрагивают лишь сугубо теоретические моменты, отражающие реальное существование антропопа-разитарных систем как одной из специфических разновидностей и форм антропоэкологических организаций, принятых в антропоэкологии или экологии человека.
Взаимодействие компонентов или элементов антро-попаразитарных систем (человека, паразитов-патогенов, факторов природной и социальной среды) порождает различные «эффекты» и важнейший из них, инфекционную заболеваемость. В свою очередь последняя, являясь фиксируемым производным продуктом функционирования антропопаразитарных систем, т.е. их внешним проявлением или лицом, может обладать и характеризоваться теми или иными свойствами. В частности, различными количественными показателями уровней заболеваемости той или иной нозологической формы, объединенных в соответствующие группировки, особенностями характера многолетней динамики, уровнями возможных связей одних инфекций с другими и т.д. Попытка анализа и оценки перечисленных свойств инфекционной заболеваемости, именно в аспекте их пространственных различий или сходства, является хорошей демонстрацией объективного существования и функционирования антропопаразитарных систем.
С целью проверки гипотезы о пространственной устойчивости структуры инфекционной заболеваемости, мы сопоставили материалы по Приморью с другими территориями, в частности по гг. Владивостоку, Москве и в, целом, по России. Выбор этих территорий был связан с тем, что, с одной стороны, по ним имеются
репрезентативные эпидемиологические материалы, а с другой, эти территории отражают разные географические (пространственные) ранги.
Вкратце резюмируя итоги данного сравнения, со всей очевидностью можно констатировать достаточно высокое сходство структуры инфекционной заболеваемости на сопоставляемых территориях, которые, как было сказано выше, принципиально отличаются друг от друга [10, 33].
Анализ сходства динамического проявления антро-попаразитарных систем различного иерархического уровня, реализуемый через изучение характера многолетних флюктуаций инфекционной заболеваемости на указанных территориях, выявил важнейший момент. Он заключается в том, что динамика многолетних колебаний широкого спектра инфекционных патологий на территориях различного ранга, очень близка. Причем такая закономерность, в целом, характерна как для антропонозных, так и для зоонозных инфекций. Некоторые отличия в многолетней динамике заболеваемости на территориях разного ранга выявлены лишь для нескольких инфекций (краснуха, коклюш, клещевой энцефалит), но и они не носят принципиального характера, поскольку общая тенденция или тренд движения многолетней заболеваемости для всех указанных инфекций сохраняется [8, 11].
Таким образом, можно полагать, что весь комплекс антропопаразитарных систем (от городского и регионального уровня до уровня всей страны), детерминирующих инфекционную заболеваемость, в значительной степени генетически однороден. Этот комплекс, видимо, формируется и эволюционирует под влиянием каких-то общих условий. Ими предположительно являются: определенный национальный менталитет населения, проявляемый через достаточно близкую культуру, поведение, питание и т.п. всей совокупности людей, населяющих изучаемую территорию, систему единообразных профилактических мероприятий, определенное биологические сходство взаимоотношения возбудителей инфекций разных видов между собой и т.д. Понятно, что пока это всего лишь наши гипотетические предположения, требующие дальнейших более глубоких и всесторонних научных исследований и обоснований.
Тем не менее, следует подчеркнуть, что достоверно выявлен принципиальный, на наш взгляд, научный факт, заключающийся в том, что структура инфекционной заболеваемости (статический параметр) и многолетний характер флюктуаций отдельных нозологических форм (динамический параметр) на территориях различного иерархического ранга в рамках рассматриваемого географического пространства, весьма устойчивы или даже сходны [10, 11].
Таким образом, объективно продемонстрирована реальность существования антропопаразитарных систем, наглядно проявляемых через значительное сходство структурной организации инфекционной заболеваемости и характер ее многолетней динамики на территориях различного пространственного ранга (города, региона или, в целом, страны). Еще одним определенным подтверждением реальности существования антропопара-зитарных систем являются материалы недавно прошедшей в Санкт-Петербурге Всероссийской конференции «Паразитология в XXI веке», на которой в ряде выступлений затрагивались те или иные аспекты формирования данных систем и подходы к созданию математических моделей хода эпидемиологического процесса [15].
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексеев В.П. Географические очаги формирования человеческих рас. — М.: Наука, 1985. — 234 с.
2. Башенин В.А. Курс общей эпидемиологии. — М.: Биомедгиз, 1936. — 420 с.
3. Белевитин А.Б., Огарков П.И., Иванников Ю.Г. Эпидемиология как наука — инфекционная, неинфекционная,
единая...достижение согласия через дискуссию // Эпидемиол. и инфекц. бол. — 2008. — №5. — С. 14-16.
4. Белов А.Б., Огарков П.И. Наш взгляд на теорию эпидемического процесса // Эпидемиол. и инфекц. бол. — 2005. — №6.— С. 51-55.
5. Беляков В.Д. Проблема саморегуляции паразитарных
систем и механизм развития эпидемического процесса // Вестник АМН СССР. — 1983. — №6. — С. 3-9.
6. Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода. — М.: Наука, 1973. 270 с.
7. Болотин Е.И. Современные проблемы природной очаговости клещевого энцефалита // Паразитология. — 2006. — № 2. — С. 113-123.
8. Болотин Е.И., Федорова СЮ. Пространственновременная организация инфекционной заболеваемости населения юга российского Дальнего Востока. — Владивосток.: Дальнаука, 2008а. — 224 с.
9. Болотин Е.И., Федорова С.Ю. Антропопаразитарные системы — объект изучения эпидемиологии инфекционных (паразитарных) болезней // Материалы IV Всероссийский Съезд Паразитологического общества при Российской академии наук «Паразитология в XXI веке — проблемы, методы, решения» — СПб.: 2008б. — Т.1. — С. 90-93.
10. Болотин Е.И., Федорова С.Ю. Оценка эпидемиологической опасности территории Приморского края // Вестник ДВО РАН. — 2009а. — №3. — С. 80-84.
11. Болотин Е.И., Федорова С.Ю. Особенности связи изменения климата и инфекционной заболеваемости // Экология человека. — 2009б. — №3. — С. 44-48.
12. Брусина Е.Б., Дроздова О.М., Цитко А.А. К дискуссии об эпидемиологии как науке // Эпидемиол. и инфекц. бол. — 2008. — №5. — С. 17-18.
13. Васильева В.Л., Кулиниченко В.Л. Развитие мировоззренческих и методологических основ современной эпидемиологии // Эпидемиол. и инфекц. бол. — 2000. — №6. — С. 4-9.
14. Волкова В.Н., Денисов А.А. Основы теории систем и системного анализа. — СПб.: СПбГТУ, 1997. — 510 с.
15. ГалактионовК.В., Пугачев О.Н. Всероссийская конференция с международным участием «Паразитология в XXI веке — проблемы, методы, решения (^съезд Паразитологического общества при РАН)»: // Паразитология. — 2009. — №2. — С.185-190.
16. Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое. — М.: Наука,1989. — 400 с.
17. Громашевский Л.В. Общая эпидемиология. — М.: Медгиз, 1949. — 320 с.
18. Далматов В.В., Стасенко В.Л. Современная эпидемиология: предмет, метод, цель // Эпидемиол. и инфекц. бол. — 2008. — №5. — С. 8-14.
19. Елкин И.И. и др. Эпидемиология. — М.: Медицина, 1979. — 424 с.
20. Заболотный Д.К. Избранные труды. — Киев: Академия наук УССР, 1956. — Т.1. — 286 с. — Т.2. — 321 с.
21. Зуева Л.П., Яфаев Р.Х. Эпидемиология. — СПб.: ООО Изд-во «ФОЛИАНТ», 2005. — 752 с.
22. Kuзначеев B.П. Очерки теории и практики экологии человека. — М.: Наука, 1983. — 260 с.
23. Kдров БЖ. Предмет и взаимосвязь естественных наук. — М.: Наука, 1967. — 436 с.
24. Козлов M.П., Пожарская B.O., Kuнтеева ЕЛ. Структурная организация и функция паразитарных систем // Мед. паразитол. — 2003. — № 1. — С. 9-14.
25. Лобзин Ю.B., Oгарков П.И., Белов A.Б. Борьба идей в эпидемиологии и ее некоторые итоги на современном этапе развития медицинской науки (памяти выдающихся отечественных ученых-эпидемиологов // Эпидемиол. и инфекц. Бол. — 2008. — №5. — С. 23-27.
26. Mедков B.M. Демография. — М.: Изд-во ИНФРА, 2003. — 544 с.
27. Прохоров Б.Б. и др. Медицинская география и экология человека в Сибири и на Дальнем Востоке. — Иркутск, Изд-во Института географии СО РАН, 2002. — 140 с.
28. Преображенский B.C. и др. Окружающая среда и здоровье человека. — М.: Наука, 1979. — 214 с.
29. Покровский BM., Брико H.И. Эпидемиологический подход и причинная обусловленность болезней человека // Эпидемиол. и инфекц. бол. — 2005. — №6. — С. 4-8.
30. Райх Е.Л. Моделирование в медицинской географии. — М.: Наука, 1984. — 158 с.
31. Cетров MM. Организация биосистем.
Методологический очерк принципов организации живых систем. — Л.: Наука, 1971. — 275 с.
32. Muронова B.B. и др. Современные философские проблемы естественных, технических и социально-гуманитарных наук. — М.: Изд-во Гардарики, 2007. — 639 с.
33. Филатов H.H., Шаханина И.Л. Инфекционные болезни в Москве: надзор и экономическая значимость. — М.: Изд-во «Санэпидемиа», 2005. — 207 с.
34. Aбаев H.B. и др. Философский энциклопедический словарь. — М.: Изд-во «Советская энциклопедия», 1983. — 837 с.
35. Чепиков M.L Интеграция наук. — М.: Мысль, 1988. — 135 с.
36. Черкасский Б.Л. Системный подход в эпидемиологии. — М.: Медицина, 1988. — 286 с.
37. Черкасский Б.Л. Руководство по общей эпидемиологии. — М.: Медицина, 2001. —559 с.
38. Шкарин B.B., Kвалишена O.B. Концепция развития отечественной эпидемиологии. Вопросы для обсуждения // Эпидемиол. и инфекц. бол. — 2009. — №2. — С. 68-72.
39. Шкарин B.B., ^валишена O.B., Благонравова A.C. Отечественная и зарубежная школы эпидемиологии: разные грани одной науки // Эпидемиол. и инфекц. бол. — 2009. — №1. — С. 4-8.
Информация об авторах: 320041, Владивосток, ул. Радио,7, ТИГ ДВО РАН, тел. (4232) 320646 (раб.), (4232) 452359 (дом.), Факс (4232) 312159, e-mail: [email protected] Болотин Евгений Ионович — д.б.н., зав. лабораторией
© БРУСИНА Е.Б., БОТВИНКИН А. Д., ДАЛМАТОВ В.В., СТАСЕНКО В.Л., КУТИХИН А.Г. — 2011
ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ДИСКУССИИ В ЭПИДЕМИОЛОГИИ
Елена Борисовна Брусина1, Александр Дмитриевич Ботвинкин2, Владимир Васильевич Далматов3,
Владимир Леонидович Стасенко3, Антон Геннадьевич Кутихин1 ('Кемеровская государственная медицинская академия, ректор — д.м.н. проф. В.М. Подолужный, кафедра эпидемиологии, зав. — д.м.н., проф. Е.Б. Брусина; 2Иркутский государственный медицинский университет, ректор — д.м.н. проф. И.В.Малов, кафедра эпидемиологии, зав. — д.м.н., проф. А.Д. Ботвинкин; 3Омская государственная медицинская академия, ректор — д.м.н. проф. А.И. Новиков, кафедра эпидемиологии, зав. — д.м.н., проф. В.Л. Стасенко)
Резюме. Статья посвящена обсуждению основных положений работы Е.Н. Болотина «Эпидемиология: новый взгляд на ее объект и предмет», которые следует рассматривать как ошибочные и противоречивые, ввергающие отечественную эпидемиологию в виток безосновательных дискуссий.
Ключевые слова: эпидемиология, предмет изучения, теоретическая концепция, критика.
TERMINOLOGICAL AND THEORETICAL DISCUSSIONS IN THE EPIDEMIOLOGY
E.B. Brusina1, A.D. Botvinkin2, V.V. Dalmatov3, V.L. Stasenko2, A.G. Kutikhin1 ('Kemerovo State Medical Academy; 2Irkutsk State Medical University; 2Omsk State Medical Academy)
Summary. The paper is devoted to the discussion of the main aspects of the E.N. Bolotin’s study “Epidemiology: a new look on its object and subject”. The theoretical ideas, described in this study, are typically mistaken and discrepant, plunging domestic epidemiology into round of groundless discussions.
Key words: epidemiology, subject of study, theoretical concept, criticism.
