CC BY
648
Симонова Е.Г., Картавая С.А., Локтионова М.Н., Ладный В.И.
Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М.Сеченова, Центральный научно-исследовательский институт эпидемиологии,
г. Москва
В статье обоснована актуальность проблем, связанных с определением эпидемиологической опасности сибиреязвенных захоронений, расположенных на территории Российской Федерации. Представлены теоретические и методические основы оценки эпидемиологической опасности сибиреязвенных захоронений. Показано, что определение эпидемиологической опасности включает два основных этапа. Первый этап связан с изучением самих захоронений, т.е. их характеристик, представляющих эпидемиологическое значение. В числе таких характеристик рассмотрены способы утилизации трупа животного, павшего от сибирской язвы, или его останков, которые в большей степени определяются историческими условиями. Определены и другие значимые критерии: давность, размеры и кратность захоронения. Приведена характеристика сибиреязвенных захоронений в зависимости от указанных критериев. Предложена классификация сибиреязвенных захоронений по степени потенциальной эпидемиологической опасности. Выделено пять типов сибиреязвенных захоронений, из которых максимальную и значительную опасность представляют неизвестные и стихийные захоронения, а также известные сибиреязвенные скотомогильники. Показано, что определение реальной эпидемиологической опасности сибиреязвенных захоронений должно основываться не столько на результатах лабораторных исследований почвы, сколько на изучении факторов риска.
В связи с этим, в общих чертах описан второй этап оценки эпидемиологической опасности, включающий комплексную оценку природных и социальных факторов риска. Среди природных факторов, способствующих сохранению возбудителя, рассмотрены климатические условия, характер ландшафта, а также физико-химические свойства почвы. К социальным факторам отнесены условия содержания и эксплуатации сибиреязвенных захоронений, а также характеристика прилегающих территорий. В статье с эпидемиологической точки зрения дана оценка существующих подходов, направленных на снижение опасности сибиреязвенных захоронений.
Ключевые слова: сибирская язва; сибиреязвенные захоронения; эпидемиологическая опасность; факторы риска.
Simonova E.G., Kartavaya S.A., Loktionova M.N., Ladnyi V.I.
First Moscow State Medical University named after I.M. Sechenov,
Central Epidemiology Research Institute, Moscow EPIDEMIOLOGICAL HAZARD OF ANTHRAX ANIMAL BURIALS:
THEORETICAL AND METHODOLOGICAL ASPECTS
The article grounds the topicality of the problems associated with the assessment of the epidemiological hazard of anthrax animal burials located among the territories of the Russian Federation. It also shows the theoretical and methodological basis for the evaluation of the epidemiological hazard of anthrax animal burials. It, in addition, demonstrates that the determination of epidemiological hazard involves two basic stages. The first stage is associated with the investigation of the proper burials, i.e. their characteristics that have epidemiological importance. The methods of utilization of the corpses of anthrax-infected animals, which are largely determined by historical conditions, are suggested. Other important criteria, such as age, size and frequency of sepulture, are also defined. The article presents the characteristics of anthrax animal burials depending on the selected criteria. A classification of anthrax animal burials, based on the degree of the potential epidemiological hazard, is developed. There are five types of anthrax animal burials, of which the obscure and natural burials are the most significant and dangerous, and known anthrax animal burials are also hazardous. It is shown that the definition of real epidemiological danger of anthrax animal burials should not be based solely on the results of laboratory tests of the soil, but rather on the investigation of risk factors.
The second stage of the evaluation of epidemiological danger includes the complex assessment of environmental and social risk factors. The landscape features, the climate and physical and chemical properties of the soil are considered among the environmental factors that contribute to preserving the pathogen. The social factors include the conditions of the maintenance and usage of anthrax animal burials as well as the characteristics of the surrounding areas. The article evaluates the existing approaches directed to the reduction of the danger from anthrax animal burials from the epidemiological point of view. Key words: anthrax; animal burials; epidemiological hazard; risk factors.
Современная ситуация по сибирской язве в Российской Федерации далека от благополучия. Несмотря на то, что заболеваемость больше не носит характер широкого эпидемического распрос-
Корреспонденцию адресовать:
СИМОНОВА Елена Геннадиевна,
111113, г. Москва, ул. Новогиреевская, 3а.
ГБОУ ВПО 1-й МГМУ им. И.М. Сеченова Минздрава РФ, Тел.: 8 ( 495 ) 672-11-73; +7-925-772-82-70.
E-mail: [email protected], [email protected]
транения, а ее уровень в последнее десятилетие ежегодно не превышает 160 случаев среди животных и 24 случаев среди людей, риск возникновения вспышек по-прежнему сохраняется. Одна из причин такой ситуации — наличие почвенных очагов сибирской язвы, определить точные границы которых не представляется возможным. Между тем, индикаторами существующих почвенных очагов служат стационарно неблагополучные пункты (СНП) и расположенные в них сибиреязвенные захоронения (СЯЗ). Такие захоронения чаще называют скотомогильни-
ками и определяют как места для долговременного захоронения трупов сельскохозяйственных и домашних животных, павших от эпизоотии сибирской язвы, или забитых в порядке предупреждения её распространения [1].
Такие СЯЗ ранее имели особый статус охраны и учёта. Однако в настоящее время они зачастую либо числятся на бумаге, при этом истинное их местонахождение установить не представляется возможным, либо не числятся вообще, а их наличие обнаруживается только на основании архивных данных. Очевидно, что риски, связанные с опасностью существования данных неучтенных захоронений, увеличиваются многократно. Это подтверждают ситуации, когда при расследовании все еще периодически возникающих вспышек сибирской язвы не удается определить источник возбудителя, что свидетельствует в пользу длительного сохранения В. апШгаая в почве и заражения животных на территориях таких почвенных очагов.
В качестве примера можно привести крупную вспышку, возникшую в Республике Башкортостан в 2008 г., где источником возбудителя инфекции для населения послужила больная лошадь, находившаяся на свободном выпасе на территории почвенного очага вблизи сибиреязвенных захоронений 50-х годов прошлого века.
Изучение опасности СЯЗ приобрело особую значимость в последнее десятилетие. В значительной мере этому способствовали как минимум два обстоятельства. Первое из них связано с совершенствованием методологии оценки риска. Здесь ощутимые успехи были достигнуты в гигиене, а точнее, в области оценки риска, обусловленного воздействием на здоровье населения физических и химических факторов окружающей среды.
Второе обстоятельство — интенсивное развитие экономики страны, сопровождающееся крупномасштабным строительством, в т.ч. на территориях, прилегающих к СЯЗ, и требующее оценки их эпидемиологического риска.
Основой оценки любого риска, в т.ч. и эпидемиологического, является характеристика опасности. Именно опасность, по определению Б.Л. Черкасского, представляет собой источник или фундамент риска, и позволяет оценивать сам риск и, соответственно, прогнозировать эпидемиологическую ситуацию [2]. Следовательно, говоря об опасности СЯЗ, мы имеем в виду те их характеристики, которые представляют наибольшее эпидемиологическое значение.
В этой связи первый этап определения опасности СЯЗ должен состоять в изучении самих захоронений, а также и выявлении критериев для определения степени их эпидемиологической опасности.
Главной характеристикой СЯЗ, позволяющей судить о его потенциальной опасности, является способ утилизации трупа животного или его останков, который определяется историческими условиями.
Так, в 18-19 веках, когда в России сибирская язва была одной из наиболее распространенных инфекций, практически все захоронения осуществлялись стихийно. В этот период в стране было официально зарегистрировано более 100000 эпизоотий сибирской язвы среди животных. Особенно крупные эпизоотии сибирской язвы были отмечены в 1807, 1811, 18211822, 1826-1830, 1834, 1836, 1840, 1853, 1857, 1864, 1867-1870, 1890, 1896 и 1898 годах [3].
По архивным данным, как правило, такие захоронения устраивались на месте гибели животного или в непосредственной близости от него — вдоль скотопрогонных трасс, в местах выпаса или убоя животного и т.д. Заболеваемость животных носила стационарный характер и отмечалась в местах наибольшего скопления скота (ярмарки, базары), в местах длительного откорма (выпаса), около озер и рек. Трупы павших животных оставлялись на пастбищах и, в лучшем случае, зарывались в землю [4].
История 20 века уже свидетельствует о значительном разнообразии способов СЯЗ. Так, вплоть до 50-х годов это были по-прежнему преимущественно стихийные захоронения. Достоверные сведения об обеззараживании во время захоронений трупов животных, павших от сибирской язвы, отсутствуют. В этот период зарегистрировано 46749 вспышек сибирской язвы, при этом многократно проявляли активность 35,3 % СНП [5].
Первые требования к обустройству СЯЗ были изложены в ветеринарно-санитарных правилах по утилизации, уборке и уничтожению трупов животных и отходов, получаемых при переработке сырых животных продуктов, утвержденных Министерством сельского хозяйства СССР 6 апреля 1951 г. (далее «Правила»). Документ определил следующие возможные способы уничтожения трупов животных, павших от сибирской язвы:
- вывоз на утильзаводы (установки);
- захоронение в биотермические ямы или скотомогильники;
- немедленное уничтожение сжиганием.
При этом самым надежным способом утилизации считалось уничтожение трупов на ветеринарно-сани-
Сведения об авторах:
СИМОНОВА Елена Геннадиевна, доктор мед. наук, профессор, ГБОУ ВПО 1-й МГМУ им. И.М. Сеченова Минздрава РФ, г. Москва, Россия. E-mail: [email protected], [email protected]
КАРТАВАЯ Светлана Александровна, мл. науч. сотрудник, аспирант, лаборатория эпидемиологии природно-очаговых инфекций, ФГУН ЦНИИЭ Роспотребнадзора, г. Москва, Россия.
ЛОКТИОНОВА Марина Николаевна, канд. мед. наук, доцент, кафедра эпидемиологии, ГБОУ ВПО 1-й МГМУ им. И.М.Сеченова Минздрава РФ, г. Москва, Россия.
ЛАДНЫЙ Виктор Иванович, науч. сотрудник, лаборатория эпидемиологии природно-очаговых инфекций, ФГУН ЦНИИЭ Роспотребнадзора, г. Москва, Россия.
■
тарных заводах (утильзаводах) и в трупосжигатель-ных печах, обеспечивающих должные температуры, давление и экспозицию. Между тем, количество утилизационных заводов в стране было ничтожным, а использование трупосжигательных печей не получило должного распространения в связи с высокой стоимостью наиболее востребованных передвижных установок [4]. В связи с этим, сжигание трупов животных, павших от сибирской язвы, производилось на месте, однако далеко не всегда оно осуществлялось до зольного остатка, что подтверждают находки в местах расположения СЯЗ останков животных в виде крупных трубчатых костей.
Менее распространенными способами СЯЗ, регламентированными Правилами, были захоронения без сжигания в биотермические ямы и скотомогильники. К устройству таких захоронений предъявлялись практически одинаковые требования: расположение в местах с низким уровнем грунтовых вод (не менее 2,5 м от поверхности почвы при наиболее высоком их стоянии), не ближе 0,5 км от населенного пункта, вдали от пастбищ, водоемов, колодцев, проезжих дорог и скотопрогонов, обнесение изгородью, окружение рвом. При этом биотермические ямы или ямы Беккари (др.-греч. рю^ — жизнь + берцп — тепло, жар) имели значительное преимущество перед скотомогильниками, т.к. обеспечивали быструю гибель микроорганизмов за счет анаэробного разложения трупов и невозможности проникновения в почву возбудителей из-за ее конструктивных особенностей (стены и дно выкладываются водонепроницаемым материалом, а сама яма плотно закрывается двумя крышками с замками).
Наоборот, максимальную опасность с эпидемиологической точки зрения, связанную с возможностью сохранения возбудителя сибирской язвы в почве, представляли сибиреязвенные скотомогильники. Согласно правилам по их обустройству, до 1995 г. трупы на скотомогильниках зарывались на глубину не менее 2 м с насыпью земли в 0,5 м, а слой земли возле ямы, на которой лежал труп, сбрасывался в яму вместе с трупом.
Отвод участка земли для биотермических ям и скотомогильников по Правилам осуществлялся комиссией в составе представителей органов местной власти, ветеринарного и санитарного надзора.
По нашим данным, в период с 1950 по 1995 гг. в России зарегистрировано 23078 вспышек (эпизоотий) сибирской язвы, в т.ч. с многократной активностью 28,9 %, что свидетельствует о значительном сокращении числа впервые организованных СЯЗ, в т.ч. сибиреязвенных скотомогильников. Между тем, проблема уничтожения трупов животных, павших от
сибирской язвы, в этот период оставалась по-прежнему нерешенной. Предъявляемые к устройству сибиреязвенных скотомогильников требования на практике оказывались не всегда выполнимыми, и захоронения производились с нарушением ветеринарно-санитарных правил. И только в середине 90-х в СССР начала проводится широкомасштабная работа по обеспечению безопасности СЯЗ.
Так, в 1995 г. введены в действие новые ветеринарно-санитарные правила сбора, утилизации и уничтожения биологических отходов, которые закрепили обязанности определения порядка утилизации или уничтожения биологических отходов в каждом конкретном случае за ветеринарными специалистами. С введением настоящих Правил уничтожение биологических отходов путем захоронения в землю категорически запрещено. Биологические отходы, кон-таминированные возбудителями сибирской язвы, требовалось сжигать на месте, а также в трупосжига-тельных печах или на специально отведенных площадках. При этом сжигание биологических отходов в специальных печах или земляных траншеях (ямах) до образования негорючего неорганического остатка предполагало обязательный контроль со стороны ветеринарного специалиста. Захоронение в земляных ямах (траншеях) предлагалось осуществлять путем сжигания одним из трех указанных способов:
1. Выкапывают две траншеи, расположенные крестообразно, длиной 2,6 м, шириной 0,6 м и глубиной 0,5 м. На дно траншеи кладут слой соломы, затем дрова до верхнего края ямы. Вместо дров можно использовать резиновые отходы или другие твердые горючие материалы. В середине, на стыке траншей (крестовина), накладывают перекладины из сырых бревен или металлических балок, и на них помещают труп животного. По бокам и сверху труп обкладывают дровами и покрывают листами металла. Дрова в яме обливают керосином или другой горючей жидкостью и поджигают.
2. Роют яму (траншею) размером 2,5 х 1,5 м и глубиной 0,7 м, причем вынутую землю укладывают параллельно продольным краям ямы в виде гряды. Яму заполняют сухими дровами, сложенными в клетку, до верхнего края ямы и поперек над ним. На земляную насыпь кладут три-четыре металлические балки или сырых бревна, на которых затем размещают труп. После этого поджигают дрова.
3. Выкапывают яму размером 2,0 х 2,0 м и глубиной 0,75 м, на дне ее вырывают вторую яму размером 2,0 х 1,0 м и глубиной 0,75 м. На дно нижней ямы кладут слой соломы, и ее заполня-
Information about authors:
SIMONOVA E.G., doctor of medical sciences, professor, First Moscow State Medical University named after I.M. Sechenov, Moscow, Russia. E-mail: [email protected], [email protected]
KARTAVAYA S.A., junior researcher, graduate student, laboratory of epidemiology of natural focal infections, Central Epidemiology Research Institute, Moscow, Russia.
LOKTIONOVA M.N., candidate of medical sciences, docent, First Moscow State Medical University named after I.M. Sechenov, Moscow, Russia. LADNIY V.I., researcher, laboratory of epidemiology of natural focal infections, Central Epidemiology Research Institute, Moscow, Russia.
ют сухими дровами. Дрова обливают керосином или другой горючей жидкостью. На обоих концах ямы, между поленницей дров и земляной стенкой, оставляют пустое пространство размером 15-20 см для лучшей тяги воздуха. Нижнюю яму закрывают перекладинами из сырых бревен, на которых размещают труп животного. По бокам и сверху труп обкладывают дровами, затем слоем торфа (кизяка), и поджигают дрова в нижней яме [6].
Очевидно, что второй способ захоронения был самым простым, а потому в последнее время применялся чаще всего.
Таким образом, проведенный анализ свидетельствует о том, что далеко не все СЯЗ, расположенные на территории страны, являются сибиреязвенными скотомогильниками. В этой связи использование термина «сибиреязвенные захоронения» в процессе изучения их эпидемиологической опасности является вполне оправданным, т.к. сибиреязвенные скотомогильники — это лишь один из способов захоронений.
Опыт показывает, что установить способ СЯЗ только на основании данных ветеринарно-санитарных карточек не всегда представляется возможным, т.к. в них все типы захоронений обозначаются как скотомогильники. В связи с этим, определение способа захоронения требует использования вспомогательных критериев, каковыми являются давность, размеры и кратность захоронения.
Информация о давности так называемых «старых СЯЗ» также не всегда содержится в первичных учетных документах. В таких ситуациях неоценимую помощь оказывают данные Кадастров, которые составлены как в масштабах страны, так и в разрезе отдельных субъектов Российской Федерации [7]. Максимально полные данные собраны в Кадастре стационарно неблагополучных по сибирской язве пунктов Российской Федерации, где содержатся сведения о регистрации вспышек и отдельных случаев заболеваний сибирской язвой, выявленных начиная с 1900 г.
Вопрос о реальной опасности старых СЯЗ требует дальнейшего изучения. С одной стороны, с учетом способа захоронения, такие, как правило, стихийные сибиреязвенные скотомогильники, должны представлять высокую опасность. Это подтверждают результаты исследования жизнеспособности возбудителя в почве, на основании которых мы не можем быть уверенными в его гибели и самооздоровлении почвенного очага во времени [4, 8]. С другой стороны, мониторинг эпизоотолого-эпидемиологической ситуации на территориях, прилегающих к старым СЯЗ, свидетельствует об отсутствии активности СНП на большинстве из них.
Размеры (площадь) захоронений, по нашим данным, колеблются в широких пределах — площади их составляют от нескольких до нескольких тысяч кв.м и указывают на способ, масштабы захоронения и виды захороненных животных. Так, захоронения небольших раз-
меров (площадь от 2 до 4-х кв.м) свидетельствуют о единичных захоронениях зольных останков животных в траншеях (ямах); СЯЗ площадью до 600 кв.м характерны для многократных захоронений путем зарывания в почву трупов животных без сожжения; захоронения площадью от 600 кв.м в большей степени соответствуют ямам Беккари. Размеры сибиреязвенных скотомогильников, а также траншей (ям), предназначенных для сжигания трупов животных, сопоставимы с размерами захороненных животных и их количеством.
Нередко истинные размеры СЯЗ установить не удается в связи с искажением информации о нем, а также с проведением санитарно-технических мероприятий, направленных на обустройство захоронения в соответствии с существующими требованиями. В таких ситуациях размеры СЯЗ, по сравнению с начальными, могут увеличиваться в несколько раз.
Таким образом, способ захоронения способствует или препятствует сохранению возбудителя в почве и зависит, прежде всего, от давности захоронения.
С учетом указанных критериев, нами разработана классификация СЯЗ в зависимости от степени потенциальной эпидемиологической опасности, согласно которой можно выделить пять типов СЯЗ (табл.).
Из всех типов СЯЗ максимальную и значительную опасность представляют неизвестные захоронения (неучтенные ранее и вновь выявленные), стихийные, т.е. организованные без участия ветеринарных специалистов, а также известные сибиреязвенные скотомогильники. Незначительную опасность представляют земляные ямы, и минимальную — ямы Беккари.
Традиционный подход к изучению эпидемиологической опасности объектов риска заключается в проведении лабораторных исследований на наличие возбудителя. Между тем, особенности экологии В. аП;-Ьга^ и существующие методы индикации возбудителя в объектах внешней среды не позволяют расценивать его отсутствие в изученных пробах в качестве критерия благополучия. Как показали проведенные ранее исследования, частота обнаружения возбудителя в почве ничтожно мала и составляет в среднем 1,3 % [4]. Это подтверждают и наши собственные результаты: из 1529 проб почвы, отобранных с тер-
Таблица
Классификация сибиреязвенных захоронений по степени потенциальной эпидемиологической опасности
Типы захоронений Степень Давность захоронений опасности
1. Неизвестные - старые - новые стихийные захоронения 2. Известные - ямы Беккари - земляные ямы (захоронение зольных останков) - скотомогильники До 1950 г. ++ С 1995 г. +++ Независимо от срока давности -С 1995 г. + 1950-1995 гг. ++
Примечание: +++ - максимальная опасность; ++ - значительная опасность; + - минимальная опасность.
риторий 14-ти СЯЗ, расположенных в различных природно-климатических зонах, только в одном случае (г. Мариинск Кемеровской области) в ходе исследования возникло подозрение на наличие возбудителя.
Таким образом, определение степени опасности СЯЗ должно основываться не только, и не столько на результатах лабораторных исследований, сколько на оценке всех возможных факторов риска.
В связи с этим, второй этап оценки эпидемиологической опасности СЯЗ заключается в изучении и оценке факторов риска. К их числу относятся природные и социальные факторы. Среди природных факторов, способствующих сохранению возбудителя, следует выделять климатические условия, характер ландшафта, а также физико-химические свойства почвы.
Локализация СЯЗ в низинах, вблизи водоемов; аллювиальные отложения; лесовидные глины и суглинки; черноземный или каштановый тип почвы; ее высокая аэрация, нормальная или слегка щелочная реакция (рН 5,5-7,5), выше среднего или высокая теплообеспеченность (2000-2550°С), коэффициент увлажненности в пределах 0,63-1,33, содержание органических веществ и гуминовых кислот 94 — 125, а также наличие микроэлементов в оптимальных количествах способствуют поддержанию жизнеспособности возбудителя.
Следует отметить, что приведенные показатели, характеризующие особенности почвы, не постоянны и могут меняться со временем в зависимости от экологии окружающей среды, связанной как с изменением климата, так и с антропогенным воздействием. Кроме того, в пределах одного климатического пояса, района, ландшафта и т.д. характер почв может значительно различаться. В связи с этим, оценка риска должна осуществляться в отношении каждого конкретного СЯЗ и учитывать, по возможности, все приведенные выше показатели. В противном случае она будет не точной.
К социальным факторам, влияющим на степень опасности СЯЗ, относятся условия содержания и эксплуатации СЯЗ, а также характеристика прилегающей территории. По официальным данным ветеринарной службы, в 2011 году число учтенных сибиреязвенных скотомогильников составило 14026 [9], однако можно не без основания предположить, что реальное количество таких захоронений на территории страны значительно превышает приводимую цифру. Большая часть учтенных СЯЗ расположена на территориях Приволжского (35,4 %), Центрального (28,2 %) и Сибирского (13,6 %) федеральных округов. При этом на отдельных территориях, характеризующихся максимальным риском, данные о наличии СЯС отсутствуют. Так, например, на территории Республики Татарстан по данным Кадастра зарегистрировано 1208 СНП, за последние 20 лет отмечено 18 вспышек у животных и 5 случаев сибирской язвы у людей, при этом, по данным ветеринарной службы, к 2011 г. в субъекте не учтен ни один СЯС, что не соответствует действительности.
Кроме того, обращает на себя внимание существующая тенденция к сокращению числа учтенных СЯЗ на фоне и без того неполного их учета. Показатель соотношения учтенных сибиреязвенных скотомогильников и СНП по сибирской язве в целом по Российской Федерации в 2010 г. составлял 0,46, а в 2011 г. — всего 0,39.
Это связано с неофициальной позицией ветеринарной службы, согласно которой, решение проблемы СЯЗ должно осуществляться путем их «закрытия». Между тем, данную процедуру не регламентирует ни один документ федерального уровня. В связи с этим, изыскиваются различные способы «ликвидации», «утилизации», «консервации» и т.п. СЯЗ. Один из наблюдаемых подходов — перевод СЯЗ в категорию «не сибиреязвенных», для которых нормативными документами допускается использование территорий под промышленное строительство спустя 2 года при захоронениях в биотермические ямы и 25 лет при захоронениях в земляные ямы. Следующий подход — обезвреживание самого СЯЗ, осуществляемого путем дезинфекции или строительства, так называемого, саркофага.
И, наконец, еще один распространенный подход, связанный с исключением из перечня поднадзорных объектов ветеринарной службы СЯЗ, произведенных путем сжигания трупов и останков животных, павших от сибирской язвы и захоронения зольных останков в земляные ямы. Считается, что такие захоронения опасности не представляют, а, следовательно, ими можно пренебречь. В качестве примера приведем один из субъектов Российской Федерации, где по официальным данным располагается более тысячи СНП и учтено всего 39 СЯЗ. Из них, 67,7 % представляют собой захоронения зольных останков трупов животных, павших от сибирской язвы, в связи с чем они сняты с учета, а, следовательно, не подлежат контролю со стороны ветеринарной службы.
Таким образом, все чаще возникающие инициативы по ликвидации или консервации СЯЗ, сопровождающиеся значительными финансовыми затратами, не только бесполезны, но и вредны, т.к. исключают возможность в дальнейшем прогнозировать риски, связанные с почвенными очагами, которые окружают СЯЗ, и не могут быть обезврежены.
Опасность СЯЗ сохраняется и в связи с условиями их содержания. По имеющимся данным, в масштабах страны в среднем 41 % мест утилизации биологических отходов находится в неудовлетворительном ветеринарно-санитарном состоянии [9]. Еще хуже ситуация с СЯЗ, что подтверждают результаты собственных исследований: только 35,7 % изученных СЯЗ имеют балансодержателя и более 60 % не соответствуют требованиям по их содержанию. Около трети СЯЗ находятся в зоне сложившейся жилой застройки и, следовательно, требуют первоочередной оценки эпидемиологической опасности и дальнейшей разработки мероприятий по ее минимизации, а также рекомендаций по возможному использованию прилегающих территорий.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Ветеринарный энциклопедический словарь: в 2-х т. /гл. ред. К.И. Скрябин; сост. А.Я. Шапиро. - М.: Гос. изд-во сельскохоз. лит-ры, 1950-1951. -
696 с.
2. Черкасский, Б.Л. Риск в эпидемиологии /Б.Л. Черкасский. - М.: Практ. медицина, 2007. - 476 с.
3. Метелкин, А.И. Формирование русской эпидемиологической мысли в историческом процессе изучения сибирской язвы. История эпидемий в России /А.И. Метелкин, К.Г. Васильев, А.Е. Сегал. - М.: Медгиз, 1960. - 400 с.
4. Черкасский, Б.Л. Эпидемиология и профилактика сибирской язвы /Б.Л. Черкасский. - М.: Интерсэн, 2002. - 384 с.
5. Кадастр стационарно неблагополучных по сибирской язве пунктов Российской Федерации: справочник. - М.: Интерсэн, 2005. - 829 с.
6. Ветеринарно-санитарные правила сбора, утилизации и уничтожения биологических отходов. Утв. Главным государственным ветеринарным инспектором Российской Федерации 4 декабря 1995 г. № 13-7-2/469.
7. Мицаев, Ш.Ш. Эпизоотологический надзор при инфекционных зоонозах (сибирская язва, лептоспироз, бешенство) в Чеченской и Ингушской Республиках: автореф. дис. ... д-ра ветеринар. наук /Ш.Ш. Мицаев. - Ставрополь, 2010. - 55 с.
8. Эпидемиологическая опасность старых сибиреязвенных скотомогильников /Н.А. Шишкова, Л.И. Маринин, А.Н. Мокриевич и др. //Актуальные проблемы болезней, общих для человека и животных. - Ставрополь, 2012. - С. 82-83.
9. Состояние ветеринарных служб субъектов Российской Федерации в 2011 г.: Отчет Информационно-аналитического центра Россельхознадзо-ра. - Владимир, 2012. - С. 75-77.
Medicine
