CC BY
23
США. Под ударом в таком варианте оказываются Пакистан, Ирак, Киргизия и Таджикистан.
«Россия и современный мир», М., 2008 г., № 4, с. 202-211.
А. Белоглазов,
политолог
ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ В КИРГИЗСТАНЕ И ТАДЖИКИСТАНЕ
В настоящее время энергетическая политика России в Центральной Азии учитывает не только возросшую дифференциацию постсоветского пространства, но и потенциальные столкновения интересов России и других игроков в данном регионе. Добыча и переработка энергоресурсов, строительство трубопроводов и транспортировка по ним углеводородов, сооружение, модернизация и обслуживание энергетических объектов являются важнейшими инструментами влияния России в регионе и реализации своих геополитических интересов. Кроме того, посредством этих шагов российская политика обеспечивает энергетическую безопасность Центральной Азии, являющуюся важнейшей составной частью надежной и устойчивой системы региональной безопасности. Следовательно, Центральная Азия сегодня - это своего рода показательный полигон реализации успешной стратегии России на постсоветском пространстве, подкрепленной адекватными тактическими шагами.
Таджикистан и Киргизия не обладают сколько-нибудь значимыми запасами углеводородного сырья и заинтересованы в максимальном развитии собственной гидроэнергетики. При этом почти вся используемая вода берется из двух главных трансграничных рек - Сырдарьи и Амударьи, впадающих в Аральское море и формирующихся в горах Памира и Тянь-Шаня. Сырдарья течет из Киргизии через Таджикистан в Узбекистан по густонаселенной Ферганской долине и далее в Казахстан, Амударья - из Таджикистана в Туркмению и Узбекистан. Таким образом, богатые нефтью, газом и другим сырьем «нижние» страны находятся в водной зависимости от бедных «верхних» стран: доля Таджикистана и Киргизии в формировании стока поверхностных вод в регионе составляет около 85%. Однако реки Киргизии и Таджикистана - это не полноводные российские сибирские реки, поэтому для обеспечения бесперебой-
91
ной работы расположенных на них ГЭС требуется вполне определенный режим использования имеющихся гидроресурсов. Этот режим состоит в том, чтобы сберегать воду и накапливать ее в водохранилищах в летний период, а использовать, т.е. осуществлять плановый сброс через турбины ГЭС, главным образом, зимой.
При новом режиме их эксплуатации Киргизия зимой спускает такое количество воды, что берега и дамбы не выдерживают, вода разливается по территории Узбекистана и Казахстана и замерзает. В то же время орошаемые поля всех «нижних» стран все более страдают от засухи в летний период. Для оптимизации использования гидроресурсов необходима модернизация большей части существующих гидротехнических сооружений и строительство ряда новых, что не под силу промышленности и бюджету республики.
На Амударье, берущей начало в горах Таджикистана, положение не столь бедственное, но все же непростое. Крупнейшая в Таджикистане Нурекская ГЭС мощностью 3 млн. кВт регулирует подачу около 40% воды, необходимой для Узбекистана и части Туркменистана. Однако между туркменским Керки и нижележащим узбекским Туямуюном исчезают км3 воды, и ее не хватает для орошения полей Узбекистана, не говоря уже о пополнении высыхающего Аральского моря. В горах Таджикистана тоже необходимо построить несколько новых крупных дорогостоящих объектов, на которые страна не имеет средств.
В подобной ситуации возрастает роль России в гидроэнергетике «верхних» государств. Первыми шагами здесь стали российские проекты, осуществляемые РАО ЕЭС. К примеру, в январе 2003 г. РАО ЕЭС заключило пятилетний договор с киргизскими компаниями о ежегодной поставке в Сибирский регион электроэнергии из Киргизии. Согласно расчетам его руководства, разработка ряда гидроресурсов в Киргизии и Таджикистане была бы гораздо экономичнее, чем в некоторых частях Сибири, тем более что в Центральной Азии существует созданная еще в советское время единая, охватывающая весь регион электрическая сеть, которой РАО ЕЭС помогает управлять. Россия предложила Киргизии также принять участие в создании Евразийского энергомоста, т.е. единой энергетической системы СНГ, а впоследствии Европы и Азии. Но для этого было необходимо активизировать ее гидроресурсы, в частности построить две ГЭС на реке Нарын. Необходимым условием для реализации проекта является согласие Узбекистана и Ка-
92
захстана, которым будет необходимо обеспечить бесперебойную поставку воды. И Россия может выступить гарантом в этом непростом вопросе. В августе 2004 г. РАО ЕЭС и киргизское правительство подписали меморандум, предусматривающий строительство в Киргизии гидроэлектростанций «Камбарат-1» и «Камбарат-2», для чего были выделены дополнительные инвестиции в размере 1,9 млрд. долл., а также подготовлено технико-экономическое обоснование этого проекта.
«Тюльпановая» революция в Киргизстане в марте-апреле 2005 г., завершившаяся сменой президента и правительства и вызвавшая затяжной политический кризис, приостановила, но не отменила реализацию этих договоренностей. В ноябре 2005 г. на уровне министров иностранных дел было достигнуто соглашение об участии российского капитала в проекте по завершению Камба-ратинских ГЭС-1, ГЭС-2 и в строительстве алюминиевого завода компанией «Русский алюминий». С приходом в Киргизию российского капитала и российского бизнеса для энергетики республики наступили наконец лучшие времена. Возобновились работы по строительству не только Камбаратинской, но и Шамалдысайской ГЭС. У киргизской стороны есть также предложения по строительству ряда ГЭС с участием России в верхних створах рек, в частности на реках Каракол и Суусамыр (составляющих реки Кокоме-рен - правого притока Нарына), в верховьях Таласа и на реке Сары-Джас.
Во время второго официального визита президента Киргиз-стана К. Бакиева в Москву 24-25 апреля 2006 г. и переговоров с В. Путиным было подтверждено обоюдное намерение сторон всемерно содействовать осуществлению в Киргизии конкретных проектов с участием ОАО «Газпром», РАО «ЕЭС России» и других российских компаний.
Приблизительно в эти же годы Россия начинает активизацию и в гидроэнергетическом сотрудничестве с Таджикистаном. В октябре 2004 г., во время визита В. Путина в Таджикистан, было решено инвестировать 250 млн. долл. (в том числе остаток таджикского долга России в размере 50 млн. долл.) в завершение строительства Сангтудинской ГЭС, расположенной в 100 км к югу от Душанбе. Строительство, начатое еще в 1987 г. и замороженное после распада СССР, было возобновлено силами РАО «ЕЭС России». Одновременно было подписано соглашение о завершении строительства Рогунской ГЭС при финансировании компанией
93
«Русский алюминий» в объеме 560 млн. долл. Эта ГЭС начала строиться еще раньше, в начале 80-х годов, и также была заморожена с распадом СССР. Она расположена в 110 км юго-восточнее Душанбе и является шестой ступенью Вахшского каскада. Кроме того, «РусАл» обязался провести реконструкцию алюминиевого завода в Регаре и строительство второго алюминиевого завода с мощностью в 2 млн. т алюминия в год. К сожалению, противоречия по типу и высоте плотины, а также долям сторон в этом совместном проекте стали преградой для начала строительных работ. В октябре 2006 г. президент республики Э. Рахмонов объявил, что в 2007 г. Таджикистан начнет самостоятельно достраивать Рогун-скую ГЭС, однако средств на это у него не нашлось. По словам посла РФ в Таджикистане Р. Абдулатипова, правительство России разрабатывает новое соглашение по совместной достройке Рогун-ской ГЭС. Следовательно, деятельность России по модернизации гидроэнергетики Киргизстана и Таджикистана продолжается, несмотря на возникающие трудности.
На сегодняшний день все государства Центральной Азии связаны с Россией самыми тесными двух- и многосторонними экономическими договоренностями в энергетической сфере, а на их территориях успешно действуют крупные российские энергетические компании. Укрепление международных позиций российских топливно-энергетических компаний рассматривалось в исследуемый период российским руководством как необходимое условие укрепления позиций государства. В результате Кремль начал проводить реальную политику оказания им адекватной политической, правовой и административной поддержки. Наиболее ярко это просматривается на примере «Газпрома», «ЛУКОЙЛа» и РАО «ЕЭС России» в их проникновении в страны Центральной Азии.
Подводя итоги, можно констатировать, что новая энергетическая политика России становится главным инструментом укрепления политического влияния страны на международной арене вообще и в Центральной Азии в частности. На сегодняшний день концепция глобального энергетического лидерства России является краеугольным камнем ее стратегии по повышению собственной роли в мировой политике и особенно на пространстве СНГ.
«Ученые записки Казанского государственного университета», Казань, 2008 г., кн. 7, с. 219-231.
94
