CC BY
98
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2013. № 6
Ж.И. Черненко
ЭММА ГОЛЬДМАН О РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И БОЛЬШЕВИЗМЕ
Социально-политические взгляды Э. Гольдман на феномен русской революции и дальнейшую роль большевизма в построении нового социального строя в России претерпели существенную эволюцию. Работы Гольдман, посвященные ее пребыванию в России, ее личная переписка и исследования ее наследия анализируются с помощью биографического метода, что позволяет выявить характер событий и явлений, повлиявших на изменение отношения Гольдман к лидерам коммунистической партии; проследить пройденный ею путь от поддержки и принятия методов, используемых большевиками в классовой борьбе до резкой критики и осуждения их внутренней политики. Гольдман, прежде не поддерживавшая теоретического марксизма, но положительно отзывавшаяся об усилиях большевиков по построению новой общественной формации, получила достаточно доказательств именно практической неспособности коммунистов к организации нового общества, основанного на принципах равенства и справедливости. Основными причинами ее «разочарования» в Советской России стали: преследование большевиками анархистов, личное негативное отношение В.И. Ленина к «свободе слова», дисфункция большевистской бюрократии, сращенность чиновничества и ЧК, склонность власти к силовому подавлению народного недовольства, в частности в Кронштадте.
Ключевые слова: Эмма Гольдман, анархизм, большевизм, Советская Россия.
Известная американская анархистка, феминистка и издательница радикального журнала «Мать Земля» Эмма Гольдман (1869-1940) внесла существенный вклад в развитие и распространение анархистской мысли в США начала XX в. и на долгие годы стала символом бескомпромиссной борьбы, являясь, по словам Ипполита Хавела, пропагандистом, «не только проповедующим новую философию, но и живущим ею»1. В своих публичных выступлениях и на страницах радикальной прессы Гольдман поднимала вопросы личной и коллективной свободы и политической справедливости для всех граждан вне зависимости от их класса и пола. Активное неприятие властных и церковных институтов, жесткая критика официального брака, участие в антимилитаристской кампании в разгар военного
1 Havel H. Biographic Sketch // Anarchism and Other Essays / By E. Goldman. N.Y., 1917. P. 43.
призыва и поддержка идеи индивидуального терроризма в борьбе за социальную справедливость заслужили Гольдман репутацию непримиримого борца с режимом и врага американского государства. Эмма Гольдман была известна как «Красная Эмма», «лучший оратор Америки» и «самая опасная женщина в США». Последнее прозвище она получила во время «рейдов Палмера»2 благодаря будущему директору Федерального бюро расследований Эдгару Гуверу, настоявшему на ее высылке в Россию3.
Непримиримый враг капитализма и централизованного государства, идейный последователь М.А. Бакунина и П.А. Кропоткина, Гольдман отнеслась к высылке в Россию с присущими ее характеру энтузиазмом и верой в возможность увидеть на практике реализацию тех идей социального равенства и справедливости, которые она пропагандировала в среде американских рабочих и левой интеллигенции. Непосредственно перед депортацией в Россию Гольдман и Беркман в своем «прощальном слове» обратились к своим сторонникам с призывом к «пробуждению» американской общественности, которой в этом мог помочь пример русских людей, свершивших Февральскую революцию, названную авторами «величайшим социальным экспериментом» и «путеводной звездой для всех угнетенных и малоимущих в мире»4. Однако Гольдман вовсе не принадлежала к числу революционных фанатиков и сознавала, что революция в Северной Америке, имеющей отличные от царской России политические и социальные условия, не может свершиться столь скоро и стремительно. Данный вывод можно сделать из описания ее последовавших после прибытия в Россию встреч с В.И. Лениным и Г.В. Чичериным, задавшими вопрос о том, как скоро следует ожидать революцию в США. Гольдман удивилась неосведомленности большевиков о социальных условиях в Северной Америке, которые были далеки от революционных5. Позже она должна была признать,
2 «Рейды Палмера» — массовые аресты левых политических активистов в 1919-1920 гг., инициированные Генеральным прокурором США А.М. Палмером.
3 В служебной записке Гувер назвал Гольдман и её соратника А. Беркмана самыми опасными анархистами США и лично настаивал на их экстрадиции в Советскую Россию (Hoovers's memorandum to Department of Justice. August 23, 1919 // United States National Archives, Record Group 60. Цит. по: Goldman's online exhibition of Berkeley Digital library Sun Site. URL: http://sunsite.berkeley.edu/Goldman/Exhibition/ eg27a.jpg (дата обращения: 26.06.2013). В декабре 1919 г. агенты Палмера арестовали 249 анархистов, синдикалистов, коммунистов, включая Гольдман и Беркмана, и отправили их в Россию на пароходе «Бьюфорд», прозванном американской прессой «советским ковчегом» (New York Times: Ark with 300 Reds Sails Early Today for Unnamed Port. December 21, 1919. URL: http://query.nytimes.com/gst/abstract.html?res=9 A01EEDC1E3CEE3ABC4951DFB4678382609EDE (дата обращения: 26.06.2013).
4 Goldman E., Berkman A. Deportation. Its meaning and menace. N.Y., 1919.
P. 16.
5 Goldman E. My disillusionment in Russia. N.Y., 1923. P. 48, 52.
что и сама находилась в неведении относительно истинного хода дел в революционной России, и все имеющиеся у нее знания были почерпнуты из пропагандистской литературы, распространяемой большевиками в западных странах6.
Уроженка Российской империи, эмигрировавшая в США в возрасте семнадцати лет, Гольдман навсегда сохранила связь с Россией и глубокое уважение к ее народу. «Всю мою жизнь, — писала она, — героическая борьба России за свободу была для меня маяком. Революционное рвение ее измученных мужчин и женщин, которых не могли сломить ни крепость, ни каторга, вдохновляло меня в самые темные часы»7.
Не разделяя положений теории марксизма, подобно многим другим анархистам, разорвавшим свои отношения с марксистами еще во времена Первого интернационала (марксизм она называла «холодной, механистической, порабощающей формулой»8), Голь-дман тем не менее поддерживала большевиков в деле практической революции и в 1918 г. издала брошюру «Правда о большевиках», в которой защищала последних, называя В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого социал-демократами, понимающими и принимающими анархистскую революционную тактику в большей степени, чем сами анархисты, и являющимися «голосом и сердцем русского народа». Более того, Гольдман поддержала идею Брестского мира, видя в непременном желании В.И. Ленина закончить военные действия глубокое моральное превосходство большевиков над правительствами остальных стран-участниц войны и объясняя это желание отсутствием у большевиков империалистических амбиций и их истинным либерализмом9. Таким образом, будучи анархисткой, т.е. членом того идеологического лагеря, который в самой России к тому моменту уже перешел в оппозицию к режиму, она не отрицала возможность сотрудничества с большевиками, искренне считая их выразителями народной воли и возлагая надежды на свое присутствие в России.
Но, несмотря на все политические симпатии к большевикам, результатом ее обширных наблюдений и личных встреч с деятелями русской революции в течение двух лет, проведенных в ссылке10, ста-
6 Ibid. P. XVI.
7 Ibid. Р. 3.
8 Ibid. Р. X.
9 Goldman E. The Truth About the Bolsheviki. N.Y., 1917.
10 Э. Гольдман встречалась с В.И. Лениным (8 марта 1920), Е.З. Зиновьевым (февраль 1920), А.М. Коллонтай (март 1920), А.В. Луначарским (март, июль 1920), о прогрессивных взглядах которого на образование отзывалась весьма положительно, встречалась с М. Горьким (февраль 1920), который произвел на нее неоднозначное впечатление, с Г.В. Чичериным (март 1920), неоднократно встречалась с А. Балабановой (март, май 1920), оставив о ней очень лестные отзывы, дважды с П.А. Кро-
ли книги «Мое разочарование в России» (1923) и «Мое дальнейшее разочарование в России» (1924)11, публикация которых и изучение в СССР не представлялись возможными по причине резкого неприятия автором авторитарных целей и методов большевизма, с которыми она столкнулась на практике.
Западному обществу «разочарования» Гольдман стали хорошо известны вскоре после ее возвращения в первую очередь по причине того резонанса в среде левой интеллигенции, к которому привели изменившиеся взгляды Гольдман на деятельность большевиков. По мнению известного биографа американской анархистки Элис Век-слер, Гольдман своей критикой коммунистов оказала впоследствии идеологическое влияние на рост маккартизма и нарастание антисоветских настроений в период Холодной войны12. Действительно, в лице Гольдман, только что вернувшейся из России, западные правительства, ведущие антикоммунистическую и антисоветскую политику, неожиданно для себя получили поддержку от ветерана левого движения. Гольдман и сама признавала, что в своей критике большевизма она стоит на стороне капиталистических государств и католической церкви, но, как бы ни были ей ненавистны эти институты, она не могла скрыть правду о своем советском опыте: «Тори заняли позицию против коммунистов, во Франции они подвергаются гонениям, Папа выходит против них. И вот я делаю то же самое... На самом деле, это значит работать рука об руку с реакционерами. Но я знаю, что должна идти вперед и что наша позиция имеет другую природу»13.
Если выделить в воспоминаниях и работах Гольдман, посвященных ее пребыванию в Советской России, то существенное, что кардинально изменило ее отношение к деятельности большевиков, то следует остановиться на следующих моментах.
1. Отношение большевиков к анархистам
Невероятным представляется то, что до приезда в Россию Голь-дман не было ничего известно об истинном положении русских анар-
поткиным (март, начало июля 1920), ухаживала за умирающим от тифа Дж. Ридом (июнь 1920), встречалась с руководителем левых эсеров М.А. Спиридоновой (июль 1920), с писателем В.Г. Короленко (середина августа 1920), который поделился с ней своим разочарованием в большевиках, и со многими другими (Goldman E. The Truth About the Bolsheviki; Falk C. Emma Goldman. A guide to her life and documentary sources. Chronology (1920-1940). Berkeley Digital library Sun Site. URL: http://sunsite. berkeley.edu/Goldman/Guide/chronology2040.html (дата обращения 28.06.2013)
11 Во вторую книгу были добавлены главы из рукописи Гольдман, не вошедшие в первое издание по недосмотру издательства.
12 Wexler A. Emma Goldman in exile: From the Russian Revolution to the Spanish Civil War. Boston, 1989.
13 Цит. по: Gallagher D. Review: Emma Goldman in Exile, by Alice Wexler. N.Y. // The Nation. 1989. October 2. P. 356.
хистов при новом режиме. Тем не менее это было именно так: «Я показала ему (Ленину. — ЖЧ.) письмо, которое получила от Мартенса, советского представителя в Америке, незадолго до моей депортации. Мартене утверждал, что анархисты в России наслаждаются полной свободой слова и прессы. После прибытия в Россию я узнала, что многие анархисты находятся в тюрьме, а их пресса запрещена»14. Нелегальное положение анархистов в Советской России, о котором Гольдман узнала на конференции московских анархистов в феврале 1920 г., так поразило и возмутило ее, что в списке вопросов, который они с Беркманом подготовили перед встречей 8 марта с В.И. Лениным, значатся сразу несколько пунктов с требованиями о прекращении гонений на их идеологических товарищей. Самыми важными из них являются требования:
— легализации анархистов и анархистских групп, признающих платформу Федерации анархо-коммунистов15, которая утверждает, что только работа культурного характера может проводиться анархистами на территории Советской России;
— освобождения анархистов, содержащихся в тюрьмах и рабочих лагерях;
— полной свободы слова и прессы для анархистов на всей территории Советской России.
Таким образом, Гольдман было известно о деятельности анархистской «Черной гвардии»16, которую большевики воспринимали как контрреволюционную и активно боролись с ней и которую сама Гольдман не поддерживала, вслед за анархо-коммунистами определяя в качестве «правильных» анархистов лишь мирных теоретиков. Кроме того, можно говорить о некоторой наивности Гольдман, верившей в возможность добиться от Ленина свободы слова в период Гражданской войны, ликвидации последствий Брестского мира на потерянных Россией территориях и борьбы большевиков с контрреволюционными настроениями в стане бывших союзников.
Немалое влияние на Гольдман в этом вопросе произвела и встреча с П.А. Кропоткиным, который поддержал ее сомнения относительно справедливости большевистского режима. «С большим
14 Goldman E. My disillusionment in Russia. P. 49.
15 Можно предположить, что речь идёт о Всероссийской федерации анархистов-коммунистов (ВФАК), руководимой А.А. Карелиным и выступающей за сохранение отношений с большевиками.
16 «Черная гвардия» — собирательное название военизированных отрядов анархистов времен Гражданской войны, выступавших против большевистской власти. К черногвардейцам относят повстанческие отряды Н. Махно на Украине и вооруженные московские анархистские группы, занимавшие к марту 1918 г. 25 особняков, в том числе «Дом Анархии» на Малой Дмитровке, ликвидированный в апреле силами ВЧК (Азаров В. Черная гвардия // Автоном. 2003. № 20. С. 13-15; Шубин А.В. Анархия — мать порядка. Между красными и белыми. М., 2005).
чувством он говорил о притеснении и преследовании любого различия во мнениях и привел многочисленные примеры страдания и бедствий людей. Он подчеркнул, что большевики дискредитировали социализм и коммунизм в глазах русских людей»17. Примечательно, что на вопрос Гольдман, почему Кропоткин не сделает достоянием гласности свое мнение, «дедушка русской революции» привел следующие резоны: вредность нагнетания обстановки в условиях борьбы России с объединенными империалистами и бесполезность диалога с марксистами, озабоченными лишь удержанием власти. «Мы всегда указывали на последствия марксизма на практике. Почему же мы должны удивляться теперь?»18. Летом 1920 г. Кропоткин, верный утилитарному принципу необходимости спасения России от империализма, обратился к пролетариату западных стран с просьбой поддержать революцию и принудить свои правительства к отказу от вмешательства во внутренние дела России19.
Последующие аресты и расстрелы анархистов, среди которых оказались и знакомые Гольдман, не могли не определить ее резко критического отношения к большевизму.
2. Личное отношение Ленина к свободе слова
Западные исследователи20 традиционно акцентируют внимание на реакции Ленина, последовавшей на предложение Гольдман установить свободу слова для анархистов, отмечая ее в качестве одной из главных причин «разочарования» американской анархистки в лидере большевиков. Действительно, для Эммы Гольдман основной составляющей свободного общества была свобода слова, за которую она повсеместно высказывалась в своих лекциях и трудах: «Я думаю, свобода слова и прессы означает, что я могу говорить и писать все, что мне вздумается. Это право становится фарсом, если оно регулируется конституцией, законами, всемогущими решениями почтового министра или полицейской дубинкой»21. По этой причине негативная реакция В.И. Ленина на ее предложение предоставить свободу слова анархистам решительно настроила ее против него. «Относительно свободы слова, — заметил он, — то это буржуазное понятие. В революционный период не может быть никакой свободы
17 Goldman E. My disillusionment in Russia. P. 54.
18 Ibid. P. 55.
19 Талеров П.И., Ширинянц А.А. Петр Алексеевич Кропоткин // Кропоткин П.А. Избр. труды / Сост. А.А. Ширинянц, П.И. Талеров; Коммент. П.И. Талеров. М., 2010. С. 12.
20 Falk C. et al. The Life and Times of Emma Goldman: A Curriculum for Middle and High School Students. Berkeley, 1992; Wexler A. Emma Goldman in exile: From the Russian Revolution to the Spanish Civil War. Boston, 1989.
21 Goldman E. What I believe // New York World. 1908. July 19. P. 15.
слова»22. Подобное высказывание, сделанное в присутствии анархистки и члена Лиги за свободу слова (The Free Speech League), чья карьера началась с глубокого эмоционального сопереживания чикагским анархистам 1887 г., пострадавшим фактически за свободу слова и за право на организацию митингов23, не могло не вызвать у нее острого неприятия.
3. Большевистская бюрократия
Неповоротливая машина будущей советской бюрократии начала свою работу еще при большевиках, и это не могло укрыться от взгляда стороннего наблюдателя. Везде, куда бы ни отправилась Гольдман, изъявившая желание быть полезной большевикам в подготовке к прибытию новой партии депортируемых из Америки и оказать помощь Государственному музею Революции в поисках документов об истории революции, она сталкивалась с парализующей бюрократической дисфункцией чиновничьего аппарата.
В.И. Ленин, который, видимо, до конца не понимал сути чиновничества, ошибочно считал возможной ликвидацию негативного влияния бюрократии сведением функций чиновников к функциям «надсмотрщиков и бухгалтеров», подчинением их сухим статистическим выкладкам и главенствующим интересам партии. К этому он прибавлял их выборность и постоянную сменяемость, что, по его мнению, должно было предотвратить превращение служащих в бюрократов24. На практике же большевистский чиновничий аппарат, состоящий из неквалифицированных служащих, не справлялся со своими каждодневными обязанностями и не стремился передавать занятые места другим. Некоторые западные исследователи в этой связи, опираясь на концепцию «рациональной бюрократии» М. Ве-бера, указывают на преобладании у советской бюрократической системы, развившейся во времена большевизма, признаков патримониальной бюрократии25. Действительно, бюрократия большевиков, выросшая из отрицания позитивной функции рационально устроенной бюрократии, отличалась такими чертами, как приверженность партийным интересам, непрофессионализм и опора на военизированную власть. Гольдман поочередно столкнулась со всеми этими проявлениями, уделив им внимание в своих воспоминаниях. Так, она рассказала о неспособности большевиков к организации дальнейшей судьбы американских товарищей с «Бьюфорда», которые несколько
22 Goldman E. My disillusionment in Russia. P. 50.
23 Goldman E. Living my life. N.Y., 1931. P. 26.
24 Ленин В.И. Государство и революция: Учение марксизма о государстве и задачи пролетариата в революции // Полн. собр. соч. Т. 33. М., 1974. C. 109.
25 Murvar V. Max Weber and the two non-revolutionary events in Russia 1917: Scientific achievements or prophetic failures? // Max Weber's political sociology. L., 1984; Gill G. The origins of the Stalinist political system. Cambridge, 1990.
месяцев подряд не могли получить никакой работы, переходя из одного департамента в другой. Помогая в подготовке к прибытию новой партии высланных из США, она удивлялась тем трудностям, с которыми приходилось сталкиваться организаторам на каждом шагу: «.. .чтобы получить фунт гвоздей, надо было подать заявки в десять или пятнадцать бюро. мои коллеги из бюро военнопленных кипятились на раздражающие задержки, но это ни к чему не приводило. Они угрожали ЧК, лагерями, даже расстрелом. Последнее было излюбленным аргументом. Всякий раз, как возникала какая-нибудь задержка, приходилось слышать "Расстрелять!"» 26. Она указала и на тесную связь партийных лидеров с ВЧК, без которой невозможно было ведение какой-либо работы. Очень скоро она узнала, что ЧК занималась не только предотвращением контрреволюционных настроений, но и контрабандой, необоснованными арестами, пытками и откровенным террором среди мирного населения. Больше всего Гольдман при этом поражала та поддержка, которой пользовались эти действия у партийных лидеров, и их попытки представить «чекистский террор» как неотъемлемую часть борьбы пролетариата за сохранение достижений Революции27.
4. События в Кронштадте
Если до мартовских событий 1921 г. в Кронштадте Гольдман, борясь с внутренним сопротивлением, еще продолжала сотрудничать с большевиками, то жестокое подавление мятежа кронштадтских моряков, выступивших под лозунгом «Власть Советам, а не партиям!», окончательно поставило ее в оппозицию к большевизму.
По мнению Гольдман, кронштадтские моряки, оказавшиеся в тяжелых экономических, социальных и моральных условиях, созданных диктатом партии и ЧК, выдвигали вполне справедливые требования о перевыборах Советов, свободе слова и печати, свободе собраний и профсоюзов, передаче земли крестьянам, освобождении политических заключенных, свободе кустарного производства и т.д.28 Эти требования по своему характеру не являлись контрреволюционными, но безусловно были опасны для большевиков, так как угрожали единоличной власти РКП(б). Гольдман, присутствовавшая на заседании расширенного пленума Петросовета 4 марта в Петрограде, созванного по поводу ситуации в Кронштадте, отметила, что, во-первых, Зиновьев, выступавший перед Троцким, сам не верил в то, что старый монархист Козловский мог быть организатором мя-
26 Goldman E. My disillusionment in Russia. P. 61.
27 Ibid. P. 24, 61, 111.
28 Кронштадт. 1921 / Под общ. ред. А.Н. Яковлева; Сост. В.П. Наумов, А.А. Ко-саковский. М., 1997. C. 50.
тежа29, и, во-вторых, моряк, читавший резолюцию из Кронштадта, уверял присутствующих в мирном настрое восставших. Глубоко возмущенная решением РКП(б) о штурме крепости, она вместе с другими анархистами написала протест Зиновьеву, на который не было получено ответа. Гольдман не могла не поразиться политическому цинизму большевиков, провозгласивших на X съезде РКП(б), прошедшем спустя несколько дней после штурма крепости, новую экономическую политику, которая предполагала свободу торговли,
0 которой в свою очередь просили моряки из Кронштадта30.
Все это повлияло на то, что Э. Гольдман «сдалась» фактам и отказалась поддерживать большевиков. По характеру своей личности и своим идеологическим воззрениям она была слишком далека от утилитаризма, чтобы ради одного только разжигания революционного настроения на Западе продолжить поддерживать «большевистский миф» после всего увиденного в России. Она могла, как писатель Герберт Уэллс, побывавший в Советской России, умолчать о несправедливостях большевизма31 или вести полемику с большевиками лишь на теоретическом уровне, подобно тому, как это сделал другой «политический турист», философ Бертран Рас-сел32. Но это значило бы для нее отказ от деятельной борьбы с несправедливостью, которую она бесстрашно вела всю свою жизнь и которую возобновила после своего возвращения на Запад, на этот раз — борьбу с большевизмом.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Азаров В. Чёрная гвардия // Автоном. 2003. Май. № 20. [Azarov V. Chjor-naja gvardija // Avtonom. 2003. Maj. № 20.]
2. Кронштадт. 1921 / Под общ. ред. А.Н. Яковлева; Сост. В.П. Наумов, А.А. Косаковский. М., 1997. [Kronshtadt. 1921 / Pod obshh. red. A.N. Jakovleva; Sost. V.P. Naumov, A.A. Kosakovskij. M., 1997.]
3. Ленин В.И. Государство и революция. Учение марксизма о государстве и задачи пролетариата в революции // Полн. собр. соч. Т. 33. М., 1974. [Lenin V.I. Gosudarstvo i revoljucija. Uchenie marksizma o gosudarstve i zadachi proletariata v revoljucii // Polnoe sobranie sochinenij. T. 33. M., 1974.]
4. Рассел Б. Практика и теория большевизма. М., 1991. [RasselB. Praktika
1 teorija bol'shevizma. M., 1991.]
5. Талеров П.И., Ширинянц А.А. Петр Алексеевич Кропоткин // Кропоткин П.А. Избр. труды / Сост. А.А. Ширинянц, П.И. Талеров; Коммент. П.И. Талеров. М, 2010. [TalerovP.I., Shirinjants A.A. Petr Alekseevich Kropotkin //
29 Согласно официальной версии, распространяемой большевиками, главой Кронштадтского восстания был бывший царский генерал А.Н. Козловский, поддерживаемый французским правительством и белогвардейцами (см.: Обращение Совета труда и обороны 2 марта 1921 г. // Кронштадт. 1921. С. 59-60).
30 Goldman E. My further disillusionment in Russia. P. 69-77.
31 Уэллс Г. Россия во мгле. Харьков, 1922.
32 Рассел Б. Практика и теория большевизма. М., 1991.
Kropotkin P.A. Izbrannye trudy / Sost. A.A. Shirinjanc, P.I. Talerov; Komment. P.I. Talerov. M, 2010.]
6. Уэллс Г. Россия во мгле. Харьков, 1922. [Ujells G. Rossija vo mgle. Har'kov, 1922.]
7. Шубин А.В. Анархия — мать порядка. Между красными и белыми. М., 2005. [Shubin A. V. Anarhija — mat' porjadka. Mezhdu krasnymi i belymi. M., 2005.]
8. Falk C. Emma Goldman. A guide to her life and documentary sources. Chronology (1920-1940). Berkeley Digital library Sun Site. URL: http://sunsite.berkeley. edu/Goldman/Guide/chronology2040.html (Дата обращения 28.06.2013)
9. Falk C. et al. The Life and Times of Emma Goldman: A Curriculum for Middle and High School Students. Berkeley, 1992.
10. Gallagher D. Review: Emma Goldman in Exile, by Alice Wexler. N.Y. // The Nation. 1989. Oct. 2.
11. Gill G. The origins of the Stalinist political system. Cambridge, 1990.
12. Goldman E. Living my life. N.Y., 1931.
13. Goldman E. My disillusionment in Russia. N.Y., 1923.
14. Goldman E. My further disillusionment in Russia. N.Y., 1924.
15. Goldman E. The Truth About the Bolsheviki. N.Y., 1917.
16. Goldman E. What I believe // New York World. 1908. July 19.
17. Goldman E., Berkman A. Deportation. Its meaning and menace. N.Y.,
1919.
18. HavelH. Biographic Sketch // Anarchism and Other Essays / By E. Goldman. N.Y., 1917.
19. Murvar V. Max Weber and the two non-revolutionary events in Russia 1917: Scientific achievements or prophetic failures? // Max Weber's political sociology. L., 1984.
20. Questions posed by Goldman and Alexander Berkman to Lenin, 1920. Jewish Women's Archive. URL: http://jwa.org/media/questions-posed-by-goldman-and-alexander-berkman-to-lenin
21. Wexler A. Emma Goldman in exile: From the Russian Revolution to the Spanish Civil War. Boston, 1989.
