CC BY
139
УДК 94(47)
ЭМИГРАНТСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ РОССИЙСКИХ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ В ЕВРОПЕ В 1920-е гг.
© Михаил Корнельевич ШАЦИЛЛО
Институт российской истории РАН, г. Москва, Российская Федерация, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник центра «История России в ХІХ - начале XX вв.», e-mail: [email protected]
В статье рассматривается деятельность предпринимательских объединений, организованных после окончания Гражданской войны в крупных европейских центрах (Париж, Лондон, Берлин). Степень активности эмигрантских торгово-промышленных объединений зависела от ряда обстоятельств: наличия за границей потенциальных членов, их авторитета в торгово-промышленных кругах и, что оказалось самым важным, материальной базы объединений.
Ключевые слова: эмиграция; предпринимательские организации; представительные торгово-промышленные объединения.
После окончания Гражданской войны немало деловых людей покинуло Россию. Хотя установить их точное число нельзя, несомненно, что удельный вес предпринимателей в эмиграции был достаточно велик. Согласно данным немецкого исследователя Х.Е. Фолькмана, проанализировавшего состав русских эмигрантов в Германии, коммерсанты, банковские служащие, подрядчики, наряду с представителями свободных профессий и интеллигенцией, составляли подавляющее большинство беженцев, осевших в этой стране [1, 8. 4-7]. О том, что значительная часть деловой элиты России после событий 1917 г. покинула страну, свидетельствует и то, как сложилась судьба лидеров Всероссийского союза торговли и промышленности (Протосоюза) - одного из авторитетных общенациональных объединений предпринимателей, созданного весной 1917 г. Председатель этой организации и его заместитель (П.П. Рябушинский и С.Н. Третьяков) обосновались во Франции. Из 29 членов совета Протосоюза, избранных на Первом торгово-промышленном съезде в марте 1917 г., к началу 1926 г. в живых осталось 24 человека, из которых 10 проживало в СССР, 14 находилось за границей (9 - во Франции, по 1 - в Бельгии, Германии, Соединенных Штатах, Швейцарии и Югославии) [2, д. 1, л. 338].
Русские предприниматели в эмиграции продолжали ощущать себя общественной силой, чей экономический и хозяйственный опыт стал бы незаменимым для освобожденной от большевизма России. Почти во всех европейских столицах стали складываться
объединения российских предпринимателей. Они представляли организации как существовавшие в империи до войны (Совет съездов представителей промышленности и торговли, Совет съездов горнопромышленников Юга России, Протосоюз), так и появившиеся позднее (Комитет представителей русских частных банков, Финансовый, Торговый и Промышленный Союз и др.).
Наиболее представительные объединения были образованы в основных местах эмиграции: в Лондоне, Берлине и Париже. В начале 1920-х гг. одним из крупных центров русского беженства стала Англия. Только в
1920 г., после падения правительства Северной области на английских судах из Архангельска и Мурманска в Великобританию было эвакуировано около 12 тыс. человек [3, с. 242-243]. Всего после завершения Гражданской войны в Англии оказалось более 100 тыс. русских эмигрантов, более половины из которых проживало в Лондоне [4, с. 9]. В Лондонском союзе представителей промышленности и торговли (действовавшем как отделение Совета съездов представителей промышленности и торговли), начиная с осени 1919 г., принимали участие бывшие министры царской и антисоветской России П.Л. Барк, М.В. Брайкевич, П.А. Бурышкин, а также авторитетные экономисты и предприниматели Н.Т. Беляев, А.Я. Гальперн, К.Е. фон Замен, Ф.А. Иванов и др.
Председателем Лондонского союза в
1919 г. был петербургский предприниматель В.П. Воробьев (один из основных владельцев Калашниковской биржи). После реорганиза-
ции в декабре 1920 г., когда из отделения Совета съездов представителей промышленности и торговли Лондонский союз был преобразован в самостоятельное учреждение, его председателем стал Ф.А. Иванов. Однако фактическим руководителем являлся М.В. Брайкевич. По словам московского предпринимателя и общественного деятеля П.А. Бурышкина, кандидатура Ф.А. Иванова вызывала разногласия в среде предпринимателей. Тем не менее, определяющую роль сыграло то, что он был «связан с английскими кругами и участвовал в Кыштымском горном предприятии и других обществах Лесли Уркварта», который в тот период был «пожалуй, единственным серьезным оппонентом политике Ллойда-Джорджа, быстрыми шагами двигавшегося по пути признания Советской власти» [2, д. 12, л. 47].
Авторитет Лондонского союза среди предпринимательских организаций был тем более высок, что многие его деятели принимали участие в Русском экономическом обществе в Лондоне (РЭО), образованном в
1920 г. [5, с. 57-68] и занимавшемся теоретической разработкой проблем, касающихся текущего состояния экономики России. В члены правления РЭО вошли исключительно деятели Лондонского торгово-промышленного союза: М.В. Брайкевич (почетный председатель), Н.Т. Беляев, Ф.А. Иванов, К.Е. Замен. В работе РЭО участвовали ученые экономисты, юристы, предприниматели и бывшие крупные чиновники царской России: П.Н. Апостол, О.Н. Андерсон, О.Н. Анциферов, П. А. Бурышкин, Д. Д. Гарднер, С.И. Гаврилов, П.Н. Игнатьев, A.M. и Е.М. Кулише-ры, Г.Г. Лерхе, A.M. Михельсон, А.М. Ону, А.С. Остроградский, С.Н. Прокопович,
А.Я. Чемберс, Б.Е. Шацкий, К.Г. Шиндлер. Д.В. Яковлев, М.Г. Яцевич и др. [3, с. 246; 5, с. 58; 6, с. 103;]. В 1920-1922 гг. РЭО в Лондоне издало 9 томов «Записок» (под редакцией М.В. Брайкевича) на русском и английском языках, в которых помещались статьи, посвященные состоянию различных отраслей промышленности и сельского хозяйства России, экономической политике Советского правительства, давались обзоры состояния народного хозяйства стран Европы, Америки и Азии и пр.
Другим важным центром проживания эмигрантов, в т. ч. и предпринимателей, ста-
ла Германия, которая в начале 1920-х гг. приняла едва ли не больше беженцев из России, чем другие страны. Германия до кризиса 1923 г. была привлекательной из-за относительной дешевизны жизни, отсутствия безработицы, что позволяло сравнительно легко найти заработок. Три четверти переселенцев осело в Берлине [7, с. 66], на улицах которого была слышна русская речь, а на магазинах пестрели надписи на русском языке. В 1920 г. Берлинский торгово-промышленный союз был одной из самых многолюдных организаций эмигрантов-предпринимателей в Европе. По результатам анкетирования потенциальных членов Торгпрома, осуществленного в 1921 г., Берлинский союз почти не уступал по численности Парижской организации предпринимателей [8, с. 224-227]. Союз возглавлял петербургский финансист А.А. Давидов, однако «пользовалась большим влиянием и фактически руководила делами союза» [2, д. 2, л. 148] немногочисленная, но сплоченная группа московских текстильных фабрикантов. В состав президиума входили влиятельные представители хлопчатобумажной промышленности - А.А. Ценкер (товарищ председателя), Л.А. Рабенек, Р.И. Прове. Я.С. Прохоров, Ф.Г. Карпов, а также Н.В. Смирнов, Ф.А. Розенталь, И.Г. Коган.
Самой многочисленной как по числу эмигрантов, так и по количеству представительных организаций была Франция. Осенью 1919 г. в Париже под председательством бывшего министра финансов В.Н. Коковцова начал работу Комитет представителей русских коммерческих банков. В него вошли следующие финансовые учреждения (и их представители): Азовско-Донской коммерческий (А.А. Верт, Б.А. Каменка, Е.М. Эпштейн), Волжско-Камский (Э.П. Бенигсен,
В.Ф. Сологуб), Воронежский коммерческий (Л.Б. Немировский), Международный коммерческий (Г.А. Блок, А.И. Вышнеградский, Я.И. Савич, Е.Г. Шайкевич), Московский купеческий (А.И. Шамшин), Московский промышленный (В.Б. Ельяшевич), Московский частный коммерческий (Н.И. Гучков), Петроградский (А.М. Берлин, Н.А. Металь-ников, И.Н. Урбанский), Петроградский учетный и ссудный (Т.В. Белозерский, Ю.И. Рамсейер), Петроградский частный коммерческий (М.С. Залшупин), Русский для внешней торговли (Е.Э. Картавцов), Русско-
Азиатский (Г.А. Иванов, А.И. Путилов), Русский торгово-промышленный (Д.Е. Куриленко, М.Ю. Цехановский), Сибирский торговый (В.С. Субботник), Русский торговый и транспортный (В.И. Карпов, Б.И. Гессе, И.И. Титов), Соединенный (А.Л. Поляков, А.Г. Ратьков-Рожнов) банки. Главным предметом деятельности Комитета представителей русских коммерческих банков было «обсуждение вопросов банковской практики, а именно: о денежном обращении и о восстановлении деятельности частных банков в России» [2, д. 49, л. 10]. На заседаниях, проводившихся в 1919 и 1920 гг., был разработан ряд проектов (о денационализации банков, о восстановлении ценных бумаг и др.), которые предполагалось реализовать в освобожденной от большевизма России.
Осенью 1920 г. в Париже П.П. Рябушин-ский решил восстановить деятельность своего детища - Протосоюза, штаб-квартирой которого формально являлся Константинополь. Кроме того, практически независимо от П.П. Рябушинского на территории, контролируемой бароном Врангелем, в Севастополе, еще действовал Совет Союза торговли и промышленности, возглавляемый Н.А. Ростовцевым. П.П. Рябушинский ревниво относился к «нашему отделу в Крыму» и считал, что его деятельность «можно только приветствовать, конечно, в то же время зорко следя, чтобы их идейная и фактическая работа не сбивалась и верно шла по намеченному пути, не поддаваясь случайным влияниям и проходящим событиям» [9, д. 18, л. 3].
27 сентября 1920 г. в Парижском отеле «Мажестик» состоялось совещание, в повестку дня которого был внесен вопрос об учреждении в Париже Бюро Всероссийского союза торговли и промышленности (Протосоюза). На приглашение принять участие в совещании, как вспоминал П.А. Бурышкин, «откликнулось очень много торгово-промышленных деятелей, находившихся в то время в Париже» [9, д. 2, л. 5]. П.П. Рябу-шинский выступил с программной речью, в которой предложил проект поддержки армии П.Н. Врангеля путем заключения займа у европейских банков под залог имущества, национализированного большевиками. Одобрение главы Протосоюза получил курс П.Н. Врангеля на предоставление земли крестьянам: «торгово-промышленный класс все-
гда стоял за разрешение аграрного вопроса в смысле наделения крестьян землей». Важное место в докладе занял вопрос о необходимости «создать повсюду сеть русских торговопромышленных организаций». По словам П. П. Рябушинского, «нужно уже теперь занять все подступы к России, чтобы быть готовыми к моменту, когда откроется поле деятельности в самой России» [10, с. 178].
Однако призыв к объединению предпринимательских организаций не встретил отклика со стороны деловых кругов, которые, в конечном счете, отказали П.П. Рябушинско-му в финансовой помощи. 27 ноября 1920 г. комитет Протосоюза обратился со специальным письмом к членам Парижского бюро, в котором разъяснял, что, «не встречая должной поддержки извне и не имея возможности расширить деятельность нашего Союза за недостатком материальных средств», постановил «свести временно работу нашего Парижского бюро Союза до возможного минимума, сохранивши информационный отдел. Конечно, за нами остается право в любой нужный момент созвать здесь общее собрание наших членов» [9, д. 101, л. 11об.].
Предпринимательские организации за рубежом проявляли различную степень активности, что объяснялось рядом обстоятельств: наличием потенциальных членов, их авторитетом в торгово-промышленных кругах и далеко не в последнюю очередь, материальной базой объединений. В этих условиях функцию объединяющего центра предпринимателей сыграла ассоциация, вдохновителем и спонсором которой стал один из богатейших людей, бывший директор
Сибирского банка Н.Х. Денисов, личное состояние которого, по распространенным в эмиграции слухам, составляло миллион фунтов стерлингов.
1 февраля 1920 г. в Париже состоялось собрание 13 русских предпринимателей, где по инициативе трех участников - А. А. Бубликова, Н.Х. Денисова, М.С. Плотникова -был поставлен вопрос «о желательности и своевременности создания русской торговопромышленной организации в Париже». Четырьмя днями позже собралось уже 27 деятелей, которые выбрали Временный комитет объединения в составе 9 членов, утвердивший проект устава организации, получившей название «Российский торгово-промышлен-
ный и финансовый союз», сокращенно -Торгпром. Было разослано 115 повесток представителям русского бизнеса, проживавшим в основном во французской столице и Лондоне, где уже действовал торговопромышленный союз. 27 февраля 1920 г. в Париже в составе 55 участников прошло учредительное собрание, утвердившее устав Торгрпома и выбравшее председателя, членов комитета и совета [11]. Председателем союза избрали Н.Х. Денисова, на личные средства которого были приглашены сотрудники с хорошими окладами. Для привлечения членов в Торгпром устраивались завтраки и обеды [12, с. 143].
Для регистрации организации, согласно требованиям французского законодательства, 14 апреля 1920 г. на имя префекта полиции была подана декларация. В ней были указаны адрес организации, ее цели и руководящий состав. Штаб-квартира располагалась в принадлежавшем Н.Х. Денисову здании, расположенном в престижном районе французской столицы на площади Бурбонов, 5. Как говорилось в декларации, «ассоциация имеет целью объединение русских торгово-промышленных и финансовых организаций и деятелей для восстановления экономики России» [13]. Цель организации была весьма амбициозной, поскольку единого объединения российских предпринимателей до этого не существовало. По иронии судьбы лишь в зарубежье состоялось событие, к которому стремились наиболее активные представители делового мира, - создание единой общероссийской организации торговцев и промышленников. Залогом успеха этого объединения стала энергичная деятельность Н.Х. Денисова, подкрепленная его финансами.
17 мая 1921 г. в Париже состоялось открытие общего Съезда торгово-промышленных организаций, по решению которого право представлять интересы русской промышленности, торговли и финансов было поручено парижскому союзу. Торгпром включил в себя на правах ассоциативных членов все существовавшие в эмиграции объединения (помимо Англии, Франции и Германии, предпринимательские союзы были созданы в Чехословакии, Швейцарии и Югославии, однако масштабы их деятельности были невелики). Отныне парижский союз выступал от имени всех эмигрантов-пред-
принимателей. Он регулярно выпускал меморандумы и декларации по основным вопросам международной жизни, издававшиеся в виде отдельных обзоров, а также публиковавшиеся в эмигрантской прессе и средствах массовой информации Запада. Так, специально к работе Генуэзской конференции Торгпром подготовил и опубликовал экономический обзор, посвященный плачевному состоянию народного хозяйства СССР «Крах Советов и экономическое восстановление России» [14]. Важнейшим событием стали регулярные «экономические совещания», где русские предприниматели и видные экономисты анализировали собственный опыт, выступали с докладами о состоянии экономики в Советской России, прогнозировали возможное развитие ситуации на их Родине. Подробная информация о «Совещаниях» помещалась в крупнейших русскоязычных изданиях - газетах «Последние новости» и «Возрождение».
Вместе с тем деятельность других предпринимательских союзов стала заметно угасать уже вскоре после объединительного парижского съезда. Как с горечью писал в июле
1921 г. проживавший в Константинополе представитель известной московской предпринимательской династии М.Д. Бахрушин, «многие из бывших промышленников, к нашему глубокому сожалению, если и производят что-либо, то только займы, если торгуют, то только с лотка, и те, кто совершал когда-то крупные сделки, совершают их теперь с собственной совестью, ибо нужда заставляет не всегда разбираться в способах к добыванию средств существования» [2, д. 55, л. 11об.].
Если головной союз Торгпрома - Парижский союз, - щедро спонсируемый
Н.Х. Денисовым, продолжал занимать шикарный особняк в центре французской столицы и строить планы на будущее, то отделения, располагавшиеся в других крупных центрах Западной Европы, едва сводили концы с концами. Так, менее чем через год после общего съезда руководители Лондонского союза с грустью обнаружили, что касса организации пуста. В мае 1922 г. ревизионная комиссия, производившая «проверку кассы и делопроизводства при ней», выявила, что остаток средств союза составляет всего 10 шиллингов. 3 июля по решению пред-
седателя союза В.В. Маркозова состоялась встреча руководства «для обмена мнений по поводу чрезвычайно тяжелого положения финансов союза» [2, д. 74, л. 6]. В докладе почетного казначея союза П.А. Бурышкина прозвучало, что при «невыплате расходов за май (26 франков) и непогашенном долге за
1921 г. (100 франков)... на первое мая имеется дефицит уже около 125 франков. Такое положение ставит перед нами вопрос о существовании союза». Причиной отсутствия средств, как выяснилось, были отнюдь не широкие траты: месячный бюджет составлял 50-55 ф. ст., делопрозводственный аппарат объединения состоял всего из двух человек, члены союза денег не получали, а напротив, должны были платить членские взносы.
Недостаток столь малых средств, необходимых для существования эмигрантской предпринимательской организации, по мнению участников собрания, никак не должен был стать причиной закрытия союза. Как отметил с мрачной иронией М.В. Брайкевич, «уничтожение или сокращение союза я нахожу совершенно невозможным. Ведь, господа, и мы, и большевики подходим к финишу. И там нет денег, и у нас их нет. Надо выдержать и все для этого сделать. Надо многих повидать, поговорить, выявить интерес, пробудить его.». Выход из тяжелого финансового положения был предложен казначеем союза: следовало «принять меры к сбору средств среди членов Лондонского союза и пожертвований. Но этого недостаточно. Необходимо этот вопрос во всей его полноте поставить перед Парижским союзом в его совещании, ибо прекращение деятельности Лондонского союза нанесет вредный ущерб Парижскому союзу как центральной организации» [2, д. 74, л. 7].
К концу лета 1922 г. число участников лондонской организации стало редеть. По словам П.П. Бурышкина, «от союза отошел Барк, занятый своими обязанностями в Англо-Австрийском банке, перестал бывать Плотников, большую часть времени вне Лондона, совсем уехали Каубиш и я. Марко-зов, под влиянием деловых соображений, поставил перед собой вопрос о переезде в Латвию. и предложил новое лицо» [2, д. 2, л. 183]. Кандидатурой Маркозова стал один из состоятельных членов союза А.О. Гука-сов, который обещал широкую финансовую
поддержку объединения. Однако, став председателем, А.О. Гукасов свое обещание забыл и интерес к союзу утратил. Как писал П. А. Бурышкин, «все отношение Гукасова к союзу оказывало разлагающее влияние, он по многу месяцев в союзе не бывал и не проявлял ни малейшего интереса к его существованию и подолгу не отвечал на недоуменные вопросы его коллег по президиуму. Немудрено, что при этих условиях жизнь в Лондонском союзе почти что приостановилась» [2, д. 2, л. 310]. Не лучшим образом отражались на работе союза, объединявшего некогда богатейших людей России, и некоторые свойства характера А.О. Гукасова. Ему была присуща «уверенность в возможности всех и все купить за свои деньги, а широкая возможность их тратить казалась ему достаточным основанием не прислушиваться к чужому мнению, даже если оно исходило от его ближайших сотоварищей по работе, как Брайкевич» [2, д. 2, л. 186]. В конечном счете деятельность Лондонского союза, превратившаяся в формальность уже в начале 1920-х гг., в 1924 г. окончательно заглохла.
Подобно Лондонскому союзу, значительные материальные трудности испытывала Берлинская организация. Среди торговопромышленных деятелей, проживавших в Берлине, было совсем немного лиц, имевших возможность оказывать поддержку объединению. Тем не менее, несмотря на недостаток средств Берлинской организации, благодаря низкому курсу немецкой марки и относительной дешевизне жизни, удавалось поддерживать существование. Заседания были многолюдны, регулярно издавались бюллетени союза, еженедельно проводились вечеринки членов организации, т. н. «четверги», проходившие в ресторане «Лейтгауз» (Нюрнбергштрассе, 40). Как сообщалось в рассылаемых извещениях, там же у союза была своя библиотека, где можно было ознакомиться с русской и немецкой прессой, советскими изданиями [2, д. 67, л. 9]. Регулярно проводились собрания, на которых с докладами выступали ученые и литераторы, а также со специальными сообщениями лица, приехавшие из Советской России.
Тем не менее, союз претерпевал острую нужду. В апреле 1923 г. товарищу председателя союза А.А. Ценкеру удалось убедить
Н.Х. Денисова в необходимости поддержки -
из Парижа пришел чек на 1000 франков [2, д. 67, л. 34]. Однако надолго присланных денег не хватило. В сентябре того же года была образована «Комиссия по изысканию средств», организовавшая специальную подписку, «причем все подписавшиеся согласились вносить ежемесячно по 1 доллару. Но, несмотря на это, все еще не собрана сумма, необходимая для нормальной жизни Союза» [2, д. 67, л. 2]. Лето 1923 г. стало драматичным для членов немецкой предпринимательской организации и всей русской колонии. В Германии разразился экономический кризис, условия жизни стали ухудшаться с каждым днем, и поздней осенью начался массовый отъезд русских из страны. По признанию П. А. Бурышкина, «осенью 1923 Берлинский союз начал чахнуть» [2, д. 2, л. 188].
С начала 1920-х гг. эмигрантские предпринимательские организации, располагавшиеся главным образом на периферии Европы, стали представлять собой уже не объединения бывших собственников, разрабатывавших планы возвращения в Россию, а своеобразные общества вспомоществования. Таковой была Русская Торгово-промышленная палата, организованная в декабре 1922 г. в Константинополе. Как отмечал в феврале 1923 г. инициатор ее создания Я.М. Лисицын, «по своим задачам она отличается от существующих союзов в Лондоне, Париже и Берлине и пр., являющихся продолжателями дела Протосоюза, тем, что вместо изучения прошлого и проектирования будущего, столь плодотворно и талантливо обслуживаемых союзами, Палата посвящает себя печальному настоящему русской заграничной торговли» [2, д. 106, л. 23]. Цель палаты заключалась в том, чтобы дать толчок «промышленной инициативе» и помочь людям, «которые оказались без малейших средств, даже на первоначальные шаги».
Что касается Парижского союза, то его активность с середины 1920-х гг. также стала медленно сходить на нет. В конце 1920-х гг. узкий круг лиц-спонсоров Торгпрома утратил интерес к финансированию союза. После того как Н.Х. Денисов в 1927 г. продал А.О. Гукасову дом на площади Бурбонов, 5, Торгпром был вынужден покинуть роскошный особняк и переехать на частную квартиру. В конце 1931 г. Н.Х. Денисов объявил, что может давать на содержание союза не
больше 30 тыс. в год, а вскоре подал заявление о сложении с себя обязанностей председателя ассоциации. В 1930-х гг. на ежегодные собрания, громко называвшиеся годичными, приходило не больше 5-6 членов объединения, представлявших собой деловой мир старой России. Медленно угасавшая эмигрантская организация российских предпринимателей официально прекратила свою деятельность в 1953 г., когда ее архив был передан в Ассоциацию по сохранению русских культурных ценностей Национального Архива Франции.
Таким образом, владельцы торгово-промышленных предприятий, привыкшие ворочать капиталами на Родине, за рубежом в массе своей остались ни с чем, что плачевно сказалось на судьбе предпринимательских объединений в эмиграции.
1. Volkman H.-E. Die russishe emigration in Deutschland 1919-1929. Wurzburg, 1966.
2. ГАРФ. Ф. 5SS5. Оп. 1.
3. Ульянкина Т.И. Русские ученые-эмигранты в Великобритании (1917-1940-е гг.) II Годичная научная конференция Института истории естествознания и техники РАН, 199S. М., 1999.
4. Казнина О.А. Русские в Англии: русская эмиграция в контексте русско-английских литературных связей в первой половине XX века. М., 1997.
5. Телицын В.Л., Орлов И.Б. Русское экономическое общество в Лондоне: взгляд в прошлое, настоящее и будущее России II Культурное и научное наследие российской эмиграции в Великобритании (1917-194Q гг.): международная научная конференция, 29 июня -
2 июля 2QQQ г. М., 2QQ2.
6. Соколов А.С. Русские экономисты-эмигранты о денежной политике большевиков в 192Q^ годах II Вопросы истории. 2QQ6. № 3.
7. Ипполитов С.С., Недбаевский В.М., Руденцо-ва Ю.И. Три столицы изгнания. Константинополь. Берлин. Париж. Центры зарубежной России 192Q^ - 193Q^ гг. М., 1999.
S. Российские предприниматели в начале ХХ века. По материалам Торгово-промышленного и финансового союза в Париже: публикация документов I сост. Ю. А. Петров, М.К. Шацилло. М., 2QQ4.
9. ГАРФ. Ф^52. Оп. 1.
1Q. Петров Ю.А. Династия Рябушинских. М., 1997.
11. Archives Nationales de France (ANF). 8 AS/2. Протокол общего собрания представителей российской промышленности и торговли в Париже 5 февраля 1920.
12. Из докладных записок в ОГПУ С.Н. Третьякова // Политическая история русской эмиграции. 1920-1940 гг. М., 1999.
13. ANF. 8 AS/.1. Declaration au nom de Monsieur le Prefet de Police.
14. La debacle de Soviets et la restauration economique de la Russie. P., 1922.
Поступила в редакцию 16.05.2012 г.
UDC 94(47)
EMIGRANT ORGANIZATIONS OF RUSSIAN ENTREPRENEURS IN EUROPE
Mikhail Komelyevich SHATSILLO, Institute of Russian History RAS, Moscow, Russian Federation, Candidate of History, Senior Researcher of Center “History of Russia of 19 - beginning of 20th centuries”, e-mail: [email protected]
The article considers the history of representative commercial and industrial associations, organized in exile in major European centers (Paris, London, Berlin) after the Civil War. The degree of activities of emmigrant business associations depended on a number of reasons: the availability of potential overseas members, their credibility in commercial circles, and, the most important, material basis of associations.
Key words: emigration; emigrant business organizations; representative commercial and industrial associations.
