CC BY
89
Н.Г. МАКСИМОВА
ЭЛЕКТРОННЫЙ ТЕКСТ В ОГРАНИЧЕННОМ КОММУНИКАТИВНОМ ПРОСТРАНСТВЕ
Ещё в начале прошлого столетия Владимир Яковлевич Пропп, претворяя свои основные выводы, сделанные в процессе кропотливого исследования текстов волшебных сказок, весьма справедливо заметил, что, несмотря на многообразие текстового материала, его исследование, а также «четкость, точность в постановке и решении вопросов достигается лишь с большой трудностью», объясняя это тем, что в отличие от точных наук наука об исследовании текстов (на заре своего становления) не обладает «стройной классификацией, единой терминологией,...методикой, совершенствовавшейся преемственностью от учителей к ученикам» [8]. Справедливость высказывания В.Я. Проппа подтверждается неиссякаемым интересом к исследованию текста: его структурной организации и функциональной нагрузке, попыткам классифицировать текстовый материал, определить базовые термины. Но именно исследования В.Я Проппа, направленные на выявление морфологической, «совершенно особой логической структуры сказки», фундировали будущее лингвистики текста как науки, призванной всесторонне изучать феномен текста.
За период, прошедший со времени открытия В.Я. Проппом законов «перемещаемости» и «последовательности» постоянных, устойчивых элементов текста волшебной сказки («функции действующих лиц»), было проведено весьма глубокое многоаспектное изучение как общей структуры текста, его конституэнтов и структурообразующих элементов, так и его глубинной семантической структуры, внутренних отношений. Однако стоит подчеркнуть, что исследования различных аспектов текста актуальны и по сей день. По мнению исследователей, «сегодня коммуникация как таковая является самостоятельной силой, находящейся вне диалога культур, но оказывающей огромное влияние на диалог всех культур между собой» [6], причём она «представляет собой не внешний по отношению к культуре принцип, который был инициирован развитием информационных технологий, а отражает фундаментальные характеристики постмодернистской культуры в целом» [5]. Переход к модели коммуникации открывает для лингвистов, изучающих текст, совершенно новые горизонты. Текст, обладающий собственными закономерностями устройства и функционирования, в свете новой парадигмы рассматривается уже не как застывшее, монолитное структурное образование, но скорее как средство, способ коммуникации: «во всем многообразии пространств коммуникации текст выступает как единица общения, как своеобразный посредник, сближающий коммуникантов, зачастую разделенных в реальном времени и пространстве» [1]. Внедрение в повсеместную практику информационных технологий, посредством которых формируется коммуникативное пространство, реконструирует наше представление и о доминирующем типе текста - вербальный текст начинает постепенно сдавать свои позиции (речь здесь не идёт о субституте) в пользу текста электронного, в основе которого в качестве символа или знака выступает сигнал, расширяющий семиотический потенциал традиционного алфавита. Как следствие, возникает необходимость не только искать качественно новые подходы к определению и описанию возникшей формы текста, но и учитывать те
экстралингвистические факторы (в частности, погруженность текста в электронную среду), которые предопределяют особенности структуры, функционирования и существования электронного текста в коммуникативном пространстве. Следует сразу оговориться, что речь здесь пойдёт не столько о киберпространстве, всемирной сети Интернет, в котором традиционно принято рассматривать электронные формы текста как линейные, так и гипертекстовые, сколько о неком ограниченном вместилище, ограниченной экранной области, являющейся неотъемлемой частью интерфейса программного обеспечения.
Понятие коммуникативное пространство является доминантным понятием в исследовании любого вида коммуникации. Традиционно коммуникативное пространство видится как некая среда, в которой протекают социальные, культурные, духовные процессы, сопровождаемые непрерывной транзакцией информационных ресурсов: «современное коммуникативное пространство представляет собой нестабильный, изменчивый феномен, где сосуществуют и обращены друг к другу субъекты и объекты с их процессуальностью, динамикой, незавершенностью, ускользанием от жестких причинно-следственных связей» [8]. Сам термин коммуникативное пространство не имеет устойчивого и однозначного определения в силу своего междисциплинарного характера - коммуникативное пространство рассматривается в рамках таких концептуальных систем, как философия, социология, психология, лингвистика, теория коммуникации, etc. Отличие в подходах данных наук состоит в том, как обнаруживается и в чём проявляется сущность коммуникативного пространства как особой наполненной среды. Если в русле современной социально-философской парадигмы сущностное содержание понятия «коммуникативное пространство» понимается в интерпретации работ К.-О. Апеля (идеальное языковое коммуникативное сообщество), Н. Лумана (системная теория коммуникации), Ю. Хабермаса (коммуникативное действие) и рассматривается как аутентичная форма социальной реальности (о чём свидетельствуют появление единого коммуникативного пространства в рамках современной культуры и формирование «коммуниального общества» (Белл, 1999)), то в свете общей теории коммуникации этот термин приближен к понятию информационного пространства, сформированного масссовыми коммуникациями, в котором действуют «законы коммуникативного притяжения и отталкивания» (Почепцов, 2001). С точки зрения лингвистики и её различных направлений, коммуникативное пространство может трактоваться как «мысленно представляемая среда», «духовный ландшафт», в который погружено высказывание и который необходим для того, чтобы создать или интерпретировать сообщение, т.е. пространство дискурсивное (Гаспаров, 1996); семиотическое пространство, или семиосфера, вне которой «нет ни коммуникации, ни языка» (Лотман, 1999); коммуникативно-прагматическое пространство как некая речевая ситуация, в которой действуют говорящий и слушающий (Сусов, 1989); вербальный текст (Борисова, 2004); уровень коммуникативной компетенции адресанта или адресата (Муравьева, 2004); зона реальных и потенциальных контактов каждого из участников коммуникации с точки зрения адресанта (Воронцова, 2006); языковой дискурс, в котором приняты определенные правила языкового взаимодействия и в который включен текст - конкретный материальный объект, получаемый в дискурсе (Hodge R., Kress G., 1988), etc.
Несмотря на столь различные интерпретации понятия «коммуникативное пространство», их авторы единодушны относительно того непременного атрибута, который позволяет выделить коммуникативное пространство из общего
класса пространств и который предопределяет его сущность - это язык, одна из наиболее сложных семиотических систем: «. знаковость есть то общее, что объединяет все виды пространств, а специфика знаков позволяет констатировать их многообразие и анализировать каждое изолированно» [1]. В отечественном языкознании язык трактуется как социальная система знаков и правил их соединения, используемая для выполнения ряда функций, важнейшими из которых являются коммуникативная и когнитивная. Таким образом, процессы, происходящие в коммуникативном пространстве, управляются правилами и нормами языкового общения, а посему, «процесс коммуникации понимается не как изолированный обмен информацией, а как взаимодействие посредством языковых структур», в рамках которого «коммуникация как фундаментальная характеристика языка отражает направленность языковых структур на достижение социального взаимопонимания, согласия» [5]. Говоря о многообразии пространств коммуникации, С.А. Борисова выделяет «пространства устной и письменной коммуникации, бытового, научного, профессионального, делового общения», подчеркивая, что «текст ... рассматривается как универсальное средство объективации полученной индивидом информации о состоянии дел в окружающем его мире», способ передачи ее во времени и пространстве [1].
Одним из основополагающих, базовых концептов пространства наряду с протяженностью, трехмерностью, формой, размером, наполняемостью (наличием контента) является наличие границ. Очевидно, что представить границы, скажем, физического пространства не представляет никакой сложности: «именно в географическом пространстве термин «граница», как необходимая составляющая схемы «вместилище», имеет прямое значение и может быть зрительно наблюдаема, воплощаясь в её материальных репрезентантах: пограничных столбах, в участке нейтральной территории, заграждениях, пограничниках» [1]. Такие понятия, как граница города, граница земельного участка, зоны прилива, граница леса, льдов, месторождения, ручья и т.д., указывают на конечность, рубеж одной физической территории и начало другой. В то же время граничными могут быть и абстрактные, умозрительные пространства: граница энергетической зоны, граница текучести, граница разрушения, граница прозрачности, граница потребительского бюджета, граница погрешности и т.д. С точки зрения О.Я. Ивановой, ограниченное пространство понимается как некая «территория», где семантический компонент «пространство» сопровождается смысловым компонентом «рубеж», «граница» (реальная или мыслимая), в то время как семантический компонент «неограниченность» исчезает. При этом следует отметить, что «семантический компонент «граница», «ограничение» предполагает замкнутость пространства со всех сторон, его консервацию» [4]. Являясь одним из «частных» видов пространства, коммуникативное пространство обладает теми же базовыми концептами, что и пространство «общее», а следовательно, имеет границы. И вот на этом этапе возникает необходимость чёткой демаркации понятий «границы коммуникативного пространства» и «ограниченное коммуникативное пространство» в силу того, что эти два представления не могут быть соотнесены как взаимозаменяемые, синонимичные. Так, наличие границ вовсе не предполагает ограниченность, равно как и ограниченность не всегда означает, что при этом существует некая граница или границы в буквальном смысле. К примеру, ограниченный доступ в Интернет всего лишь подразумевает некий лимит, ограничение, налагаемое на пользователя сети в силу технических или каких-либо иных требований,
а понятие ограниченный человек не означает, что отдельный индивид буквально помещён в какие-либо рамки, границы. Рассуждая в терминах лингвистики, стоит отметить, что «ограниченность» всегда несёт в себе отрицательную коннотацию, в то время как «границы» лишь обозначают предел, край, рамки некого пространства, но это вовсе не означает, что пространство, заключенное в границы, непременно является недостаточным, ущербным, ущемленным, непригодным или малопригодным для чего-либо. (Ср. «Ограниченный» - ограничительный, конечный, финитный, односторонний, узкий, недостаточный, связанный, стесненный, сведенный [11]). Таким образом, под ограниченным коммуникативным пространством мы здесь понимаем некое замкнутое стеснённое физическое или виртуальное пространство, имеющее вполне определенные параметры, чёткие границы, в которое помещён письменный вербальный или электронный текст, характеризующийся особой (компактной) структурной организацией. Примерами ограниченного коммуникативного пространства могут служить обыкновенный лист бумаги (клочок бумаги), различные бланки для заполнения (включая документы - паспорт, удостоверение, студенческий билет, диплом, зачетная книжка, etc.), библиографические карточки в библиотечной картотеке, элементы пользовательского интерфейса, а именно: диалоговое окно программы, поле набора текстового сообщения мобильных устройств, область регистрации пользователя на сайте, etc. Во всех выше приведённых примерах контент, или текстовое наполнение ограниченного коммуникативного пространства, подвергается различной степени компрессии (сжатие объема текста, деформация его формально-синтаксической и информационной структуры, компрессия на различных синтаксических уровнях) в силу ограниченности, недостаточности пространства, места, в котором развертывается текст. Объём письменного сообщения на клочке бумаге (например, записка, объявление) будет прямо пропорционально зависеть от физического размера бумажного носителя - чем меньше формат бумажного листа, тем меньше текста можно на нём разместить (убористость почерка или минимальный размер печатного шрифта лишь отчасти разрешают проблему ограниченного пространства). Бланк, как правило, представляет собой лист бумаги установленного стандартом размера, имеет чёткую организацию и определённое количество полей для заполнения. Причём при составлении и изготовлении бланков не учитываются ни манера письма заполняющего (размашистый/убористый почерк), ни то, каким способом будет заполнен требуемый документ (от руки или посредством печатающего устройства). Иными словами, заполняющий должен самостоятельно решить задачу локализации требуемой информации в форме письменного текста в ограниченном коммуникативном пространстве бланка.
Диалоговое окно компьютерной программы, прямоугольная область экрана, расположенная в рабочей области и предназначенная для выполнения тех или иных действий при диалоге с пользователем, представляет собой абсолютную форму виртуального ограниченного коммуникативного пространства, в котором развёртывается электронный линейный текст, обладающий предельной лаконичностью и информативностью. Так же как и бланк, диалоговая область строго регламентирована и характеризуется не только заранее заданным размером, но и в силу ряда технических особенностей организована на экранном пространстве согласно «правилу золотого сечения», что в принципе исключает появление диалогов величиной во весь экран. Более того, чем меньше экранное рас-
ширение (resolution) электронного устройства (десктоп/ноутбук, КПК, коммуникатор), тем более ограничено коммуникативное пространство диалогового окна и тем агрессивнее подвергается компрессии текст, находящийся в заданном пространстве. В основе этой зависимости лежит не что иное, как электронный сигнал, который буквально насквозь «пронизывает» текст новой эпохи - эры информационной. «Сотканные» из электронных сигналов тексты обладают той, пожалуй, единственной особенностью, которой не наделены письменные вербальные тексты - точно определяемым объемом содержащейся в них информации, которая имеет единицу измерения - байт (термин был впервые использован в 1956 г. В. Бухгольцем). Так, при наборе текстового сообщения в поле SMS мобильного устройства, которое также может рассматриваться как ограниченное коммуникативное пространство, следует учитывать не только длину вводимых слов, но и язык, на котором вводится сообщение. Для сравнения, в одном и том же пространстве допустимое количество кириллических символов в среднем составляет 70, в то время как символов, набранных латиницей, умещается вдвое больше - 140, следовательно, и объем вводимого в данное ограниченное пространство текста будет больше. Объясняется это тем, что символ латиницы занимает один байт, а кириллицы - 2 байта. Аналогичным образом создаются все электронные текстовые формы и их размер в байтах (килобайтах, мегабайтах, гигабайтах, etc.) является одной из значимых характеристик, учитываемых при работе с тем или иным электронным информационным отрезком. Позаимствовав пример из сферы маркетинга и высоких технологий, скажем, что чем меньше байт составляет информационный объем полностью функционирующей компьютерной программы, тем предпочтительней данный продукт среди пользователей, а значит, он будет уверенно конкурировать на рынке. И наоборот, чем больше объём приложения, тем больше дискового пространства оно займет и, тем самым, перегрузит не безграничную память электронного устройства. Объём текстового элемента - вот то, что в большинстве случаев «приносится в жертву» в процессе создания программы, ибо конечной целью разработчика является максимально полезный и функциональный продукт, нежели образец литературного творчества. Иными словами, тенденция к лаконизации электронных форм текста, заключенных в ограниченном коммуникативном пространстве, очевидна и обусловливается наряду с лингвистическими еще и экстралин-гвистическими факторами.
Текстовое сообщение, или текстовый элемент диалогового окна, представляет собой особый жанр электронного текста в широком спектре текстов электронной коммуникации наряду с такими жанрами, как электронное послание (text message, SMS, MMS), электронное письмо (e-mail), интерактивная переписка (chat - обмен информацией (текстовый диалог) в реальном времени, разговор (в сети Интернет)), Интранет-общение (Intranet text messaging - обмен текстовыми сообщениями по внутрикорпоративной сети), а также мгновенный обмен сообщениями (instant messaging или IM), т.е. оперативная пересылка сообщений (в Сети) системы типа ICQ для формирования виртуальных сообществ, для общения в реальном времени. Если подходить к рассмотрению текстового сообщения диалога программы с позиций прагматики и его коммуникативной функции, стоит отметить, что при своём сравнительно небольшом объёме текстовый элемент диалогового окна обладает высокой степенью информативности, перформативности с чётко выраженной инструктивной прагматикой, т.е. допускает строго определенную интерпретацию: «этот текст несет ин-
формацию о недвусмысленно интерпретированных данных или является четко определенной инструкцией» [7], причём восприятие и понимание такого типа текста фундируются его формальной структурой. То обстоятельство, что рассматриваемый жанр текстов электронной коммуникации несёт в себе исключительно инструктивный, или информирующий, характер, подводит нас к мысли, что организация подобных текстов должна сопровождаться оптимальным словоупотреблением. Иными словами, должны подбираться такие языковые средства, которые оптимально эксплицируют содержание сообщения, раскрывают его суть, адекватно передают описываемую ситуацию. При этом, лаконичность текста может быть достигнута за счёт употребления наименьшего количества слов, исключая неоправданное внутритекстовое дублирование и сокращая избыточность. Такой текст должен непременно обладать логикой изложения, предельной сжатостью, при этом не допускающей переход за второй коммуникативный предел [2], номинативностью, связностью, монотематичностью, а также иметь чёткую структурную организацию.
Базовыми структурно-композиционными составляющими контента диалогового окна программы являются заголовок (header), пиктограмма (графический элемент, определяющий принадлежность текстового сообщения к одному из четырёх типов - предупреждению -^.запросу информации ^.ошибке ©), собственно сам текст (text element), а также активная кнопка (кнопки). На рис. 1 показано диалоговое окно, содержащее заголовок (синее поле), графический элемент, относящий данный текст к типу «Информация», текстовый элемент объемом 2 предложения, оповещающий пользователя о возникшем сбое в работе и его возможных причинах.
Рис. 1. Диалоговое окно, содержащее сообщение-информацию
Реже текстовый элемент может содержать гипертекстовую ссылку, ведущую к отдельному электронному тексту (как правило, более объемному), содержащему подробное описание ситуации и алгоритм дальнейших действий пользователя (см. рис. 2). Однако здесь следует пояснить, что наличие гипертекстовой ссылки вовсе не означает, что текстовое сообщение диалога может быть отнесено к разновидности гипертекста или же обладать его основными свойствами, представлять собой иерархию или множество текстов. Наличие ссылки в теле текстового сообщения - это, с одной стороны, инструмент, позволяющий немедленно перейти, обратиться к нужному разделу виртуальной технической поддержки в целях получения более подробной информации или элиминации затруднения, возникшего в процессе работы программы, с другой -один из способов преодоления проблемы ограниченного пространства. Как уже не раз подчеркивалось, ограниченное пространство диалогового окна программы не позволяет вместить более подробную информацию, которая, в силу своей важности (например, для решения конкретной задачи), не должна подвергаться какой-либо компрессии, ибо в противном случае данное обстоятельство может привести к непониманию (от частичного до полного). Вследствие этого
устранение возникшей проблемы и продолжение корректной работы ставятся под сомнение. Таким образом, гипертекстовая ссылка в данном контексте также может рассматриваться как один из приёмов достижения информационной компрессии электронного текста в ограниченном коммуникативном пространстве. Скрываемая за гипертекстовой ссылкой информация заведомо вынесена за рамки, «границы», диалогового окна, не «перегружая» вместилище, и может стать доступной пользователю исключительно по его собственному усмотрению (возможность воспользоваться ссылкой либо проигнорировать её).
©Could not connect to the Google Talk service (error 0).
Learn more
Cancel
Рис. 2. Сообщение об ошибке, содержащее гипертекстовую ссылку
Тенденция к компактной организации электронного текста в диалоге программы была чётко прослежена в ходе исследования текстовых сообщений ряда компьютерных приложений компаний Microsoft Corporation и Megasoft2000 (в частности, Access, ActiveSync, MegaLauncher, 0utlook2003, PowerPoint, Word2003), а также сообщений об ошибках Cisco ACNS Release 5.5 [10] и Sun Microsystems, Inc.[14] Так, было выявлено, что подавляющее большинство диалогов содержит текстовое сообщение объемом 1-2 предложения в символьной строке (символьная, или текстовая, строка (string) представляет собой структуру данных, упорядоченную последовательность символов). Данные, полученные в процессе сплошной выборки из глоссариев Microsoft Corporation [13] и электронных ресурсов Megasoft2000 [12], были сопоставлены, что и позволило сделать вывод о явной тенденции к размещению в окне диалога лаконичных, неёмких текстовых сообщений, зачастую подвергнутых разной степени компрессии. В приведённой ниже таблице показано количественное соотношение предложений текстового сообщения в диалоге программ как для персонального настольного компьютера/лэптопа (PC, desktop/laptop), так и для мобильного карманного устройства (PDA).
Как было отмечено выше, наряду со своим относительно небольшим объёмом текстовое сообщение в ограниченном коммуникативном пространстве диалогового окна программы может быть подвергнуто дальнейшей информационной компрессии. Известно, что сокращение избыточности представляется одним из средств обеспечения передачи информации, механизмы реализации которого сводятся к замене языковых единиц более краткими, полному (эллипсис) или частичному (аббревиатуры, краткие формы глагола, отрицания) устранению языковых единиц из акта общения или невключению языковых единиц в акт общения [2]. Необходимость сокращения избыточности, как правило, продиктовано рядом стилеобразующих факторов, что в рассматриваемом нами случае указывает на сочетание таких факторов, как экономия места при письменном общении, технические условия и стремление выделить основные смысловые звенья [3]. Компрессия текста при этом достигается как грамматическими, так и лексическими средствами на различных уровнях.
Connection Error
Количество предложений в текстовой строке Количество зафиксированных случаев по программам
Access Active- Sync ML Outlook Power- Point Word
1 1662 691 122 2363 454 3175
2 999 314 29 1338 306 440
3 468 105 8 303 44 99
4 194 38 5 36 14 14
5 51 4 - 11 8 8
6 31 4 - 5 - -
7 9 3 - 1 - -
8 3 - - - - -
9 1 - - - - -
16 1 - - - - -
Всего исследовано текстовых сообщений 3419 1160 164 3754 826 3736
Так, на морфологическом уровне средства достижения краткости представлены употреблением (а) нулевого артикля, (б) кратких отрицательных форм вспомогательных и модальных глаголов, (в) местоимения same без артикля, (г) get в форме страдательного залога с глаголами, обозначающими действие [3]:
(а) Hide Л Control if л data is л same as л previous record?
(б) The value you entered isn't appropriate for this field. Или, Can't update message. TXT, WinNT, ActiveSync 3.71
(в) Cannot convert source file to same destination file. MSG, WinNT, Active-Sync 3.71
(г) A part of the code that should get called only when mediafs is configured to use unused cdnfs space, got invoked even though space for mediafs is allocated statically (Cisco Error Message). Или, Nodemgr appears to have got restarted (ib.).
На лексическом уровне были отмечены случаи: (1) употребления кратких синонимов более длинных слов и словосочетаний. Например, сообщение о критической ошибке: «100088: fatal: Got error <%d> trying to read CCR», в котором традиционно используемый в данном контексте глагол occur был заменён более коротким got. Ср., «An error occurred while creating checksums for table '%1!s!'.\r\n, MSG, WinNT, ActiveSync 3.71»); или же субституция фразы «do not show» одним словом «hide»; (2) замена слов-числительных цифрами (ср., You can’t specify more than 10 group levels, ERR, Windows, Access, XP); (3) широкая практика употребления сокращений. Здесь следует, прежде всего, выделить (а) аббревиатуры и акронимы (ср., Text files can't be imported over FTP, HTTP, or other Internet protocols, TXT, Windows, Access, XP), (б) усечения (ср., app -application; dir - directory; op code - код операции; ren command - команда переименования файла; bad param - неверный параметр); (в) стяжения (ср., firmware, codec (coder/decoder), modem (modulator/demodulator)).
На синтаксическом уровне основным средством достижения краткости текстового сообщения в диалоге является употребление (а) формально неполных двусоставных глагольных предложений, (б) двусоставных безглагольных предложений, (в) эллипсисов:
(а) л Disk л full--unable to complete save operation, ERR, Windows, Access, XP
(б) 1) File not found in cache", "TXT", "WinNT", "ActiveSync 3.71"
2) String too long" TXT", "WinNT", "ActiveSync 3.71"
3) Too many fields in ITEMFORMAT "TXT", "WinNT", "ActiveSync 3.71"
(в) 1) Click Next (опущено слово «кнопка») to continue. TBD, Windows, Access, XP;
2) Can't build a link between unbound forms. TXT, Windows, Access, XP В данном примере отсутствует подлежащее «Access», подразумеваемое из контекста.
3) Table %1!s! is already synchronized with another database on this computer, \r\n so л will not be synchronized with this database. MSG, WinNT, ActiveSync 3.71.
Таким образом, ограниченное коммуникативное пространство может рассматриваться в качестве доминантного экстралингвистического признака, определяющего верхнюю границу текста, погружённого в такое пространство. Под влиянием стилеобразующих факторов текст подвергается структурной деформации, которая достигается различными средствами сокращения избыточности. Степень информационной компрессии электронного текста в ограниченном коммуникативном пространстве, а также средства сокращения избыточности в каждом конкретном случае зависят от коммуникативной цели, а следовательно, могут варьироваться от незначительного сжатия на морфологическом уровне до применения целой комбинации средств на всех уровнях.
Литература
1. Борисова С.А. Онтологическая триада «пространство - человек - текст» как специфическая коммуникативная система: психолингвистическое исследование: дис. ... докт. филол. наук / С.А. Борисова. Ульяновск, 2004.
2. Вейхман Г.А. Грамматика текста: учеб. пособие по английскому языку / Г.А. Вейхман. М.: Высш. шк., 2005. 640 с.
3. Вейхман Г.А. Новое в английской грамматике: учеб. пособие для ин-тов и фак. иностр. яз. / Г.А. Вейхман. М.: Высш. шк., 1990. 128 с.
4. Иванова О.Я. Лингвокультурная специфика словообразовательной категории локативности (на материале русского и английского языков): автореф. ... канд. филол. наук / О.Я. Иванова. Ставрополь, 2004.
5. Лоскутникова В.М. Современная теория коммуникации: учеб.-метод. пособие / В.М. Лос-кутникова. Томск: Изд-во Томск. ун-та, 2004. 66 с.
6. Миронов В.В. Современное коммуникационное пространство как фактор трансформации культуры и философии: доклад декана философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова проф. В.В. Миронова на IV Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации», 2005.
7. Мусхелишвили Н.Л., Шрейдер Ю.А. // Метапсихологические проблемы непрямой коммуникации // Когнитивная эволюция и творчество. М.: ИФРАН, 1995. С. 51-86.
8. Пропп В.Я. Морфология сказки / В.Я. Пропп. Л.: ACADEMIA, 1928. 152 с.
9. Тухватулина Л.Р. Роль коммуникативного пространства в деформациях культуры: авторе-ф. ... канд. филос. наук / Л.Р. Тухватулина. Томск, 2006.
10. Cisco Systems www.cisco.com.
11. Lingvo толковый словарь http://www.lingvo.ru.
12. Megasoft2000 Glossaries 1999-2007 www.megasoft2000.com.
13. Microsoft Glossaries 2003 www.microsoft.com.
14. Sun Microsystems, Inc. 1994-2005, Error Message List www.sun.com.
МАКСИМОВА НАТАЛЬЯ ГЕННАДЬЕВНА родилась в 1973 г. Окончила Ульяновский государственный педагогический университет. Аспирант кафедры английской лингвистики и перевода Ульяновского государственного университета. Область научных интересов - лингвистика текста. Автор 5 научных работ.
