CC BY
100
рающегося как на субъективное восприятие индивида, организации или какого-либо явления, так и на его практическую сторону, объективные действия объекта имиджа.
Следовательно, мы не можем согласиться с трактовкой имиджа как умения быть обаятельным и формулировкой цели имиджа как способности нравиться людям. Имидж является сложным многокомпонентной категорией, направленной, прежде всего, на взаимодействие между инициатором, носителем и аудиторией имиджа.
Отсюда вытекает очень важная мысль о том, что имидж - это всегда взаимодействие между объектом восприятия и группой людей, целевой аудиторией. Действительно, имидж - это беспрерывный информационный и эмоциональный обмен между создателями имиджа, его носителем и целевой группой, воспринимающей имидж. Инициаторы создания имиджа и его объект посылают обществу посредством своего имиджа определенное послание. Этот имиджевый сигнал воспринимается и анализируется индивидами, входящими в целевую группу, и стимулирует их к формированию определенного мнения, представления, совершению какого-либо действия или бездействия в отношении носителя имиджа, которое, в свою очередь, побуждает как имиджмейкеров, так и объект имиджа к каким-либо ответным реакциям.
Мы не можем согласиться ни с первым озвученным подходом, пропагандирующим тождественность имиджа и образа, ни с полярной точкой зрения ученых, настаивающих на том, что это совершенно разные не взаимосвязанные понятия. Мы считаем, что оба этих подхода не могут быть положены в основу строгой трактовки исследуемого феномена. Истина, скорее, лежит посредине. Имидж - это действительно некоторый образ объекта, результат активности психики субъекта, связанной с объектом.
Примечания
1. Борисов Б. Л. Технологии рекламы и PR. М., 2001. С. 383.
2. Макиавелли Н. Государь. М., 2000. С. 173.
3. Анатомия рекламного образа / под общ. ред. А. В. Овруцкого. СПб., 2004. С. 12.
4. Калюжная Е. Г. Имидж: предыстория и культурологическое обоснование феномена // Известия Уральского государственного университета. 2006. № 47. С. 45.
5. Boulding K. The Image: Knowledge in Life and Society. Ann Arbor, MI: University of Michigan Press, 1956.
6. От символизма до Октября / сост. Н. Бродский, Н. Сидоров, М.: Новая Москва, 1924. С. 170-174.
7. Феофанов О. США: реклама и общество. М., 1974. С. 123.
8. Перелыгина Е. Б. Психология имиджа. М., 2002. С. 12.
9. Имиджеология: секреты личного обаяния / отв. ред. В. М. Шепель. М., 1997. С. 142.
УДК 316.32
В. В. Тян
ЭЛЕКТОРАЛЬНОЕ ВОСПРИЯТИЕ ВЛАСТИ
И ЭЛЕКТОРАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ В СОЦИОПОЛИТИЧЕСКИХ ТЕХНОЛОГИЯХ
В статье рассматриваются электоральное восприятие власти в процессе её эволюции и электоральное поведение как объекты социополитических технологий, особенности восприятия власти в электоральной среде и их влияние на мотивацию электорального поведения, составляющего основу его моделирования.
Концепция корреляции политического развития общества с обновлением институциональных матриц под воздействием политических детерминантов со спецификой российского политического менеджмента обретает практическую значимость.
In article features of perception of the power in the electoral environment and their influence on motivation of electoral behaviour, a basis of its modelling are considered electoral perception of the power in the course of its evolution and electoral behaviour as objects coziopolitics technologies.
The concept of correlation of political development of a society with updating институциональных matrixes under the influence of political determinants with specificity of the Russian political management finds the practical importance.
Ключевые слова: моделирование, социополити-ческая технология, эволюция власти, электоральное восприятие, электоральное поведение.
Keywords: modelling, coziopolitics technology, power evolution, electoral perception, electoral behaviour.
Электоральное восприятие власти в процессе её эволюции - феномен, который представляет интерес преимущественно для социальной психологии, отличающейся от личностного восприятия как общее от особенного и целое от единичного. В то же время электоральное восприятие дает определенную установку для электорального поведения избирателей, но поскольку оно детерминировано с массовым сознанием, а электоральное поведение корректируется политическим сознанием, то возможны «сюрпризы» в последнем, имитации волеизъявления, некие новые моменты в политической технологии, т. е. это говорит о неизученности механизма воздействия электорального восприятия на электоральное поведение избирателей, что является важным этико-политичес-ким компонентом в системе «власть - общество». Как известно, Д. Кола, слагая смысловые тренды «образы власти и власть образа», указывает на психологический аспект: «Воображение - это то, что формирует самого субъекта в процессе его первоначального отожествления со своим собст-
© Тян В. В., 2012
венным образом, который овладевает субъектом» [1]. Развитие системы «власть - общество» в контексте политического дискурса-диалога предопределяется взаимодействием её элементов. Прежде всего, информационно-коммуникативное взаимодействие. Иными словами, в формировании института власти важную роль играют общественное сознание и общественное мнение, а также мнение отдельной личности, которое в сущности отражает мнение определенной социальной группы. Поскольку в социологических и политических исследованиях обобщен взгляд на социально-политический процесс, то представляет практический интерес восприятие власти избирателями, т. е. электоратом.
В силу особенностей социокультурного развития, страновой идентификации рациональная модель синхронного развития субъекта власти и объекта власти не получила реализации. «Массовое политическое сознание, или, точнее, сознание "массового" индивида, представляет собой сочетание установок, сформировавшихся вне этого сознания» [2], - пишет Г. Г. Дилигенский. Далее он замечает: «Непосредственное же содержание массового политического сознания составляют политические ориентации... Поэтому в его структуру должны быть включены не только политические установки, но и социально-политические установки... и основные содержательные элементы массового политического сознания: .Формирование системы потребностей. признание роли потребностей» [3]. Это подтверждают социологические исследования. «Ожидания респондентов в отношении идеальной власти, как и их оценка власти реальной, распадаются на три категории. Собственно политические, моральные, психологические. Вопреки распространенным представлениям о политике как "грязной" сфере, чисто моральные претензии к власти со стороны наших респондентов стоят на последнем месте» [4], - отмечает Е. Б. Шестопал. В представлении большинства сегодняшних избирателей власть должна быть ответственной, справедливой, заботиться о людях. Следует отметить, русский философ И. А. Ильин утверждает, в политике успех определяется тем великим содержательным заданием, которому государственная власть призвана служить [5]. Понимание власти, отвечающей за дела государства в «диалектике повелевания», есть и в западной общественно-политической мысли: на власть «воздействует огромное количество импульсов, беспрестанно противоречащие друг другу и борющиеся между собой, в определенные моменты принимают вид волн, которые сообщают целому аппарату новое направление» [6]. Электоральное восприятие власти, не являясь научным восприятием и представлением о власти, вызывает инте-
рес для социальной психологии, политической социологии и прикладной политологии.
Электоральное восприятие власти в процессе её эволюции зависит от уровня политического сознания активной части населения, которая хочет выразить свое отношение к власть предержащим, а также от ментальности страты, политической ситуации и при недостаточно высоком уровне политической культуры власть стереотипов. В условиях политической турбулентности люди испытывают ностальгию по «сильной руке», способной навести в стране порядок, не допуская мысли о том, что могут быть нарушены их права. Это обстоятельство может быть использовано в политической рекламе посредством СМИ. («Они играют определенную политическую роль» [7]. Поэтому развитие общественных СМИ для выражения общественного мнения -забота прежде всего самого общества. В условиях политической турбулентности и при отсутствии циркуляции и смены элит неизбежны реминисценции недавнего прошлого страны, активизирующие электоральную восприимчивость разных типов влияния лидеров на общество [8]. Электоральное восприятие власти устойчивое, но подвержено коррекции и корреляции, в процессе осмысления актором новой информации. Современные информационные технологии позволяют применять различные методы передачи информации (адресная коммуникация, социальная сеть и т. д.). Разрабатываются и апробируются новые методы.
В условиях демократических преобразований обновление кадров путем выборов имеет психологический, акмеологический, правовой аспекты. Электоральное восприятие власти в современном обществе служит политическим детерминантом. Его влияние на политическое поведение социальных и политических акторов существенно. Поэтому возникает необходимость ее атрибуции, выработки навыков восприятия, т. е. приобщения к культуре восприятия. Электоральное восприятие власти - сфера электоральной культуры, которая, по мнению Р. Ф. Туровского, является частью политической культуры: «Электоральной культурой можно назвать особенности политической культуры, а также политического поведения и политического участия избирателей, проявленные в процессе избирательных кампаний» [9].
Таким образом, электоральная культура зарождается и развивается в соответствии с развитием демократических традиций в обществе, при этом формируется особый вид восприятия, определяемый как электоральный. Электоральное восприятие влияет на электоральное поведение, которое определяется электоральной культурой, находящейся в латентном состоянии в традиционном и
даже в переходном обществе. Более того, если для традиционной власти при легитимации было достаточно доверия близкого влиятельного окружения, то для политического лидера, стремящегося к власти, необходима более широкая поддержка. Принцип: прийти к власти, потом заняться проблемами легитимации - для него неприемлем. Это возможно при достаточном контроле над обществом. Тогда эволюция власти выйдет за пределы электоральных ожиданий и приведет к разрыву системы «власть - общество». Эта ситуация имеет объяснение. «Теория власти, разработанная в виде теории особых символически генерализированных средств коммуникации, должна уметь объяснять, как в общественной жизни вообще возможна подобная специализация при трансляции редуцированных действий и какие проблемы отсюда вытекают» [10], - подчеркивает Н. Луман. Очевидно, электоральное восприятие власти зависит от уровня коммуникативных связей в обществе. Как известно, для индивида в восприятии образа власти необходимы определенные коммуникативные компоненты. Они способствуют переключению внимания субъекта с характеристики отражения физической реальности на определяющие интерпретации объекта восприятия. По мнению многих исследователей, это объясняется когерентностью познавательных и эмоциональных компонентов. Восприятие электоратом политической власти происходит под влиянием СМИ: «.во время кризиса. средства массовой информации рассматриваются властями как ненужные или незаконные, если они не служат государственным интересам» [11]; корректирующее влияние на процесс восприятия оказывают политические установки, стереотипы, идеологемы, ценности, традиции группы, с которой идентифицирует воспринимающий субъект. Как известно, в Советском Союзе они были средствами пропаганды, т. е. средствами массированного воздействия на общественное сознание, навязывания установок, идеологем. Удавалось добиться приемлемого восприятия действующей власти. Мифологическое восприятие власти стимулировало развитие внешне высоконравственных властных отношений. Последующий отказ от старой избирательной системы, т. е. от голосования за безальтернативного кандидата в депутаты, с предсказуемым электоральным поведением избирателей не создал достаточных условий для волеизъявления народа. Резкая смена базовых политических институтов не сменила электоральных представлений о власти и её имидже. Следует отметить, на создание имиджа влияют также специфические процессуальные факторы, воздействующие на личностное восприятие: психологический феномен, казуальная атрибуция [12], когнитивные моменты [13]. Последние возникают потому, что на процесс вос-
приятия воздействуют не только энергетика накопленных знаний, но и сила внушений, влияющих на модус-вивенди личности.
Следовательно, восприятие политической действительности структурировано и смещение акцента с политико-психологического на политико-правовой в нашем случае вызвано необходимостью выявления особенностей и специфики электорального поведения в российском обществе. Регулярные замеры общественного мнения до и после избирательных кампаний свидетельствуют о том, что электоральное поведение не является зеркальным отражением электорального восприятия власти.
Необходимо учитывать особенности каналов и эффекты восприятия [14]. См. также [15], [16]. В электоральном восприятии важное значение имеет уровень политического сознания, акмео-логические основания социальной группы. Правосознание также влияет на политическое поведение электората. Он чувствует ответственность, но при этом надо внести уточнение - это часть бюджетников, военнослужащие, работники госаппарата. По наблюдениям за ходом предвыборных кампаний можно предположить, что партия власти борется за привлечение на свою сторону другой одной трети. При сложном раскладе сил указанная часть электората затрудняется сделать правильный выбор. Отсюда правовые последствия. Электоральное восприятие власти в период её становления характеризуется рядом особенностей. Утверждение новой власти для общества - важное событие, не оставляющее равнодушным. Люди связывают во многом свою судьбу с новой властью. Она представляется им как виртуальный субъект, сам влияющий на объект власти.
Для анализа электоральных кластеров существуют институциональные матрицы, т. е. исторически устойчивые формы базовых экономических, политических, идеологических институтов. Генетически они восходят к культурно-историческому типу», описанному Н. Я. Данилевским [17]: «Неужели. громкое слово Европа - слово без определенного значения?.. О, конечно, нет! Смысл его полновесен - только он не географический, а культурно-исторический» [18]. Утверждая о «культурно-историческом европеизме» России, он подчеркивает: «Но именно сопредельность России с Европой является причиной тому, что интересы России не только иные, чем интересы Европы, но что они взаимно противоположны» [19]. Заметим, «азиатский тип» коннотируется как другой культурно-исторический тип. Можно сказать, что современные исследователи разделяют эти взгляды Н. Я. Данилевского, выделяя два типа институциональных матриц - восточные и западные. Восточным институциональным матрицам прису-
щи нерыночные экономики унитарно-централизованной системы политического устройства и господство коммунитарных или коллективных ценностей. Для западных институциональных матриц характерны институты рыночной экономики, федеративного политического строя и доминирование идеи субсидиарности, которая означает приоритет личностных ценностей [20]. В ряде стран с восточно-имперским прошлым (Иран, Китай, Корея, Монголия, Япония) отмечается восприятие власти как силы, амбивалентной в альтернативе добра и зла, в замещении одного другим. Поэтому там относятся к власти настороженно и подобострастно. Это восприятие власти, близкое к негативному, но адаптивное.
Изменения в системе институциональных матриц предполагает изменения в политической ориентации электоральной среды. Говорить об историческом детерминизме можно лишь при неизменности институциональных матриц. Российская же практика свидетельствует об обратном. Характерно появление сторонников современного (западного) и традиционного (консервативного) контента политического развития российского общества в 90-х гг. ХХ в. Ряды сторонников Б. Н. Ельцина стремительно выросли ввиду негативного восприятия перестроечной, но монопольной власти КПСС. Постепенно происходит (если переосмыслить сентенцию Ю. Ф. Карякина) прозрение после ослепления [21]. На ранней стадии демократизации общества, в условиях политической турбулентности формировались электоральные предпочтения под воздействием субъективных факторов.
М. М. Назаров указывает на особенности политического сознания в постперестроечный период: «Согласие со всеми оценочными суждениями может рассматриваться в качестве подтверждения известного в политической социологии явления низкого уровня когерентности составляющих массового сознания. Суть в том, что поддерживающие, например, либеральные принципы, занимают по конкретным вопросам такие позиции, которые не согласовываются с этими принципами» [22]. Далее он пишет: «Рост иррациональных компонент сознания современного российского общества отмечается и другими исследованиями. Кроме того, был сделан вывод о том, что в условиях кризиса «в обществе происходит массовая десоциализация и ресоциализация личности, когда индивид, обычно не сознавая, одновременно одобряет противоположные ценности» [23]. Тогда и наблюдается диссонанс, а также «синусоиды общественного мнения» [24]. Политическое сознание электората имеет психологический аспект. Его обусловленность с электоральным восприятием очевидна. На электоральное восприятие власти и электоральное поведение влияют следующие фак-
торы: а) социальная стратификация; б) менталь-ность; в) политическая культура; г) политическая реклама. В политтехнологии важное место отводится способности воздействовать на подсознание, подкорректировать «образы власти» с целью усиления «власти образа».
Новую демократическую Россию трудно представить без её первого всенародно избранного президента Б. Н. Ельцина, воспринимавшегося обществом в качестве лидера политических перемен.
При этом уровень поддержки понижался от выборов к выборам почти во всех электоральных поясах страны, а в «красных» поясах тем более: «объяснение политического расслоения российских регионов должно быть не конъюнктурным, а социально-экономическим. Но электоральное восприятие демократической власти ввергло многих политиков в психологический шок. Как известно, публицист, народный депутат СССР (19891992 гг.) Ю. Ф. Карякин не мог сдержать своих эмоций, комментируя ход голосования в первую Государственную Думу РФ. «Во время выборов 1993 года в Кремле в ночь на 13 декабря 1993 года, на "встрече нового политического года", когда выяснилось, что Россия голосует за Жириновского и Зюганова, он публично бросил в микрофон свое: "Россия, ты одурела!"» [25]. Такое электоральное поведение миллионов россиян показалось иррациональным. Именно с того момента электоральное поведение стало предметом внимания политиков и политтехнологов, что предопределили направления в моделировании электорального поведения.
Был сделан ряд интересных наблюдений за электоральным поведением до начала предвыборных кампаний. Оказалось немало «сюрпризов». Остро воспринимается электоральной средой конфликт между ветвями власти [26]. С. Ю. Ли-берман останавливает внимание на правильной организации политической рекламы в обеспечении победы на выборах [27]. Сделанные при этом выводы, по всей вероятности, были приняты по-литтехнологами. Подтверждение тоиу президентские выборы 1996 г. «Политическая несостоятельность в стране требовала от лидера принятия решительных мер, ведения уверенной и агрессивной кампании. При этом фактически любые колебания, малейшая слабость могли привести к потере лидером позиций. Отсутствие этого, в сущности, стало одной из причин победы на выборах 1996 г. Ельцина с изначальным рейтингом 6% и проигрыша Зюганова, который лидировал на протяжении избирательной кампании» [28], - утверждает Т. Н. Пищева. В эту победу внесли свою лепту политтехнологи, построившие модель возврата избирателей к сторонникам реформ.
В дальнейшем, по мнению ряда исследователей, при некоторой апатии электората, вызванной избыточным воздействием политического наркотика (обещание, перспектива), такие технологии эффективны, но создают правовые коллизии. Если власть - объект целостного восприятия электоральной средой, то эволюция власти - объект структурного восприятия электоральных групп в условиях модернизации общества с усилением социальной и политической стратификации, появлением новых социальных групп и политических сил. Это предопределяет структурность восприятия эволюции власти. Каждая социальная группа воспринимает эволюцию власти в своем ракурсе. Неоднородность электоральной среды предопределяет структурность восприятия эволюции власти. Власть обречена на поиск компромисса, чтобы добиться консенсуса и на его базе добиться консолидированного решения, а возможно, и создания механизма по выработке консолидированного решения. Только такое решение будет иметь правовую перспективу. Монополия власти со временем приведет к ее демонополизации (диалектика развития). Электорат довольно спокойно воспринимает такой ход событий. Но радикальная ротация элит может способствовать аномалии в политическом мире. А политический крен в левую или правую стороны, конечно же, опасен для системы власти. Каждая сторона будет разочарована происходящим. Снижение рейтинга партии «Единая Россия» становится тенденцией. Он уже снизился до 48% (ВЦИОМ, ноябрь 2011 г.) У других парламентских партий совокупный рейтинг -более 40% («Левада-Центр», ноябрь 2011 г.). Такое электоральное поведение избирателей свидетельствует об изменившихся электоральных предпочтениях, что отразили парламентские выборы 4 декабря 2011 г. Электоральный «отток» от партии власти части избирателей для экспертов не был неожиданным.
В теории власти определяющим её контентом является коммуникативная система. Власть взаимодействует с обществом: трансформируется, видоизменяется синхронно или несинхронно с обществом в зависимости от действенности коммуникативной системы. Весьма существенны для восприятия власти особенности культурной среды. В российской политической культуре голосование во многом определяется принадлежностью к городской или сельской субкультурам. Представители либерально-модернизированной городской субкультуры чаще предпочитают правые политические силы, а традиционалистской сельской - левые [29]. Но от выборов к выборам меняется электоральная карта.
При односторонней коммуникативной связи восприятие власти обществом становится одно-
сторонним. В этом случае можно говорить только о высокой нравственности власти. Более того, усомниться в высоких качествах лидера могут не все. Актуальна проблема восприятия авторитарной личности [30].
Но у многих социальных групп возникают затруднения с определением своего отношения к лидерам. Важны и другие факторы, влияющие на электоральное поведение. Это предопределяет типологию моделей электорального поведения. В избирательных кампаниях разработано и апробировано множество моделей электорального поведения (социально-экономическая, имиджевая, негативная, модель участия и др.) [31]. По мнению В. В. Федорова, возврат к традиционной модели электорального поведения в начале 2000 г. [32] произошел с завершением общественно-политического процесса предыдущего десятилетия в парадигме «Реформы Ельцина, их триумф и крах» [33]. В российском обществе обретают все большее значение демократические институты. Выборы 2004, 2007, 2011 гг. зафиксировали высокую активность электората. Апробировались различные политтехнологии по контролю за электоральным поведением россиян. В молодых демократиях просматривается моделирование избирательной кампании с целью обновления власти или для сохранения статус-кво, влияющее на политическую ситуацию. Часть электората, испытывая дискомфорт с политической идентификацией, прибегает к протестному голосованию (когнитивное электоральное поведение), а разочарование ведет к активным формам протеста. Можно сделать вывод, что специфика электорального восприятия власти обусловлена политическим сознанием, а электоральное поведение -политической культурой.
Примечания
1. Кола Д. Политическая социология. М., 2001. С. 252.
2. Дилигенский Г. Г. Массовое политическое сознание в условиях современного капитализма. Вопросы философии. 1971. № 9. С. 54.
3. Там же. С. 55-56.
4. Шестопал Е. Б. Образ власти России: желания и реальность (Политико-психологический анализ) // Полис. 1995. № 4. С. 90-91.
5. Ильин И. А. Путь к очевидности. М., 1993. С. 356.
6. Жувенель Б. Власть. Естественная история её возрастания. М., 2010. С. 147.
7. Кин Дж. Средства массовой информации и демократия. М., 1994. С. 92.
8. Блюндель Ж. Политическое лидерство. М., 1992. С. 58.
9. Туровский Р. Ф. Региональное измерение электорального процесса: концептуальные основы исследований // Общественные науки и современность. 2006. № 5. С. 5-19.
10. Луман Н. Власть. М., 2004. С. 34.
11. Ким Дж. Средства массовой информации и демократия. М., 1994. С. 91-92.
12. См.: Келли Г. Процесс казуальной атрибуции // Современная зарубежная социальная психология. Тексты. М.: Изд-во МГУ, 1984. С. 111-127.
13. Фестингер А. Введение в теорию диссонанса // Современная зарубежная социальная психология. Тексты. С. 97-127.
14. Дилигенский Г. Г. Социально-политическая психология. М.: Наука, 1994.
15. Войтасик А. Психология политической пропаганды. М.: Прогресс, 1981; Феофанов О. А. США: реклама и общество. М.: Мысль, 1974.
16. Имидж лидера / под ред. Е. В. Егоровой-Гант-ман. М., 1994. С. 181-182; Бодалев А. А. Восприятие и понимание человека человеком. М.: Изд-во МГУ, 1981.
17. Данилевский Н. Я. Россия и Европа. М., 2002. С. 72-74.
18. Там же.
19. Данилевский Н. Я. Горе победителям. М., 1998. С. 219, 220-221.
20. Курдина С. Г. Институциональные матрицы и развитие России. М., 2000. С. 104-116.
21. См.: Карякин Ю. Ф. От ослепления к прозрению. М., 2007.
22. Назаров М. М. Об особенности политического сознания в постперестроечный период // Социс. 1993. № 8. С. 40-41.
23. Там же. С. 41-42.
24. Трубина А. В., Нещадин А. А, Кашин В. К. Синусоиды общественного мнения // Социс. 1993. № 7. С. 14.
25. 1ШЬ: www.teploserdec.ru/karjakin/
26. См.: Шевченко Ю. А. Конфликт между ветвями власти и электоральное поведение в России // Мировая экономика и международные отношения. 1999. № 1.
27. Аиберман С. Ю. «Наука побеждать» на выборах и как обеспечить победу с помощью правильной организации политической рекламы // СМИ и политика России. М., 2000.
28. Пищева Т. Н. Восприятие кандидатов в президенты: коммуникативные аспекты избирательных кампаний 1996, 2000 и 2004 годов: автореф. дис. ... канд. полит. наук. М., 2006. С. 86.
29. Колосов В. А, Туровский Р. Ф. Электоральная карта России: генезис, структура и эволюция // Полис. 1996. № 4. С. 42.
30. Дмитриев А. С. «Число зверя»: к происхождению социологического проекта «Авторитарная личность // Социс. 1993. № 3. С. 66-74.
31. См.: Кудинов О. П. Модели поведения россиян на выборах как основа разработки стратегии избирательных кампаний // Выборы в Российской Федерации. СПб., 2002. С. 134-137.
32. Федоров В. В. Русский выбор. Введение в теорию электорального поведения. М., 2010. С. 153-157.
33. Там же.
УДК 165.21:1(091)
В. В. Грецков
РАЗВИТИЕ КОНЦЕПЦИИ ОТРАЖЕНИЯ В ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ И НАУКЕ
В статье изучается эволюция принципа отражения, его место и роль в истории философии и науки. Дан анализ основных уровней и принципов отражения. Рассмотрены особенности отражения в различных философских направлениях, признающих существование объективной реальности, таких, как материализм, объективный идеализм, религиозная философия.
In this article we study the evolution of the principle of reflection, its place and role in the history of philosophy and science. The article presents the analysis of the basic principles and levels of reflection. The features reflect different philosophical directions, recognizing the existence of objective reality, such as materialism, objective idealism, religious philosophy.
Ключевые слова: научное познание, субъект познания, объект познания, сознание, отражение, объективная реальность, мышление.
Keywords: scientific knowledge, the subject of cognition, the object of cognition, consciousness, reflection, an objective reality, thinking.
Одним из основных вопросов теории познания является вопрос «как человек может познать объективную реальность?». В философии сложилось два основных подхода в решении данного вопроса:
1. Отражательная парадигма. Её основу составляет принцип отражения, утверждающий наличие определённой связи между объективной реальностью и познающим субъектом. Среди концепций, признающих отражение, можно выделить «явно» отражательные учения, такой подход характерен для материализма во всем его историческом многообразии. Само отражение может быть как пассивным (зеркало), так и активным (признается активное влияние субъекта познания на конечный результат). Кроме того, в эту же группу попадают концепции, признающие не отражательную связь между сознанием и внешним миром, к сторонникам данных концепций можно отнести представителей объективного идеализма и религиозной философии (Платон, Августин, Декарт, Лейбниц).
2. Неотражательная парадигма. Здесь выделяются учения, радикально отрицающие какую-либо связь между сознанием и окружающей нас реальностью. Особо это характерно для субъективистских учений (Юм, Мах, Поппер), которые не признают объективную реальность. Кроме того, к этой же группе можно отнести учения И. Канта и Э. Гуссерля, которые выступают не-
© Грецков В. В., 2012
