CC BY
20ТЕРРОРИЗМ И ЭКСТРЕМИЗМ
ИГОРЬ ЮРЬЕВИЧ СУНДИЕВ,
доктор философских наук, профессор, главный научный сотрудник ФГКУ «ВНИИ МВД России», вице-президент Российской криминологической ассоциации
ЭКСТРЕМИЗМ В КРИЗИСНОЙ РЕАЛЬНОСТИ
На фоне экстремогенной характеристики отдельных сторон глобального кризиса рассматриваются оформившиеся тенденции и технологии развития современного экстремизма и формы трансформации существующего общества.
Ключевые слова: экстремистская деятельность, характерные черты глобального кризиса, молодежная преступность, демографическая политика.
I.Y. Sundiev, DSc (Philosophy), Professor, Chief Researcher, Russia Ml FPOI National Research Institute, Vice-President of Russian Criminological Association; e-mail: vnii59@yandex.ru; tel.: (495) 695-77-41.
Extremism in the crisis reality.
Based on extremism generating aspects of global crisis as a background, formalized trends and technologies of development specific to modern extremism and transformation forms of the present society are viewed.
Key words: extremist activities, specific traits of the global crisis, juvenile criminality, demographic policy.
В течение последних лет все происходящие в обществе процессы рассматриваются исключительно через призму кризиса, который сначала именовался банковским, потом - финансовым, потом - структурным, наконец - глобальным. Неоднократно политики заявляли, что «самая острая фаза - уже позади и хуже не будет». Оптимизм политиков сопровождается массовыми беспорядками во всех крупных городах Европы, революционными переворотами «арабской весны» в странах Северной Африки, демонстрациями «израильского лета», «бунтом предместий» в Париже и «шопинг-бунтом» в Лондоне. Для характеристики этих весьма разнородных событий чаще всего использовался и используется термин «экстремизм». Для англоязычных исследователей экстремизм - наиболее широкое понятие, включающее и радикализм, и терроризм, и все остальные формы острых девиаций1. В российской науке наиболее продуктивным оказался междисциплинарный подход к анализу экстремизма2, разделивший экстремальные формы социального поведения на самостоятельные объекты исследования. За последние годы образовался значительный массив исследований экс-
тремизма в нашей стране и мире, позволяющий сделать несколько обобщающих выводов.
Итак, основными сущностными признаками современного экстремизма можно считать:
доминирование молодежи в составе лиц, входящих в экстремистские организации и участвующих в экстремистских акциях;
прямое и непосредственное использование экстремистов и экстремистских организаций, экстремистских действий как инструмента в борьбе за власть политическими партиями и политическими субъектами;
поиск врага и генерирование ксенофобии как основные инструменты экстремистского воздействия на общество;
обязательную политизацию криминальных сторон деятельности экстремистских организаций;
постоянное и непосредственное использование экстремистскими организациями информационных каналов (СМИ, Интернета, социальных сетей и информационных сервисов) для декларации своих обвинений другой социальной, этнической, религиозной группе; призывов к насилию по отношению к «виновникам»; освещения
всех этапов своих публичных действий; координации совместных действий, личной рекламы и т.п.;
низкую себестоимость и высокую эффективность экстремизма как политического орудия.
Характерными чертами современного экстремизма являются:
его взрывное количественное расширение и развитие в предкризисные и кризисные периоды;
исключительная общественная опасность, связанная с деятельным расколом общества по социальным, этническим, религиозным признакам; провоцирование противодействия органам власти, всевозможных социальных конфликтов, столкновений;
возрастающие масштабы и мобильность экстремистской деятельности, расширение ее географии, связанные с началом нового глобального раздела рынков, глобализацией экономики, развитием средств транспорта и связи;
активное применение экстремистскими организациями информационных и когнитивных технологий, внедрение в информационную среду.
При этом наиболее интересным, на наш взгляд, является не вопрос о связи кризиса и экстремизма, положительный ответ очевиден и доказан исследованиями, а вопрос о влиянии различных сторон кризиса на генерирование конкретных форм экстремистских действий и перспективы.
Глобальный кризис, как матрешка, имеет несколько оболочек3, каждая из которых несет свое содержание и смысл, играет свою роль в генерировании экстремизма. Применительно к нашей теме рассмотрим лишь некоторые из них.
1. Аксеологический (ценностный) кризис. В основе побуждений членов любого развивающегося социума лежат в первую очередь сакральные ценности, обеспечивающие долгосрочную созидающую преемственность моти-вационной сферы. Эти ценности задает либо религия, либо идеология. Вторая половина ХХ в. характеризуется повсеместным немотивированным ростом прагматизма и утилитаризма, начало которому положил последний оплот сакральной идеологии - СССР, где в 1961 г. была принята новая программа КПСС. Именно в этой программе было дано экономическое определение «светлого будущего» (коммунизма), и именно в ней «провозглашена дата конца истории» - построения коммунизма (1980 г.). На наш взгляд, именно этот ключевой момент послужил началом краха СССР, социалистической системы и системы мирового порядка. Необычайно быстро после этого сакральные ценности повсеместно были вытес-
нены ценностями экономическими («общество потребления» как идеал), что означало неизбежную деградацию всей ценностно-ориентировочной сферы социумов. К чести высших иерархов христианских церквей, они первые выделили не экономическую, а сугубо нравственную природу нынешнего глобального кризиса.
Для молодого человека отсутствие идеалов (сакральных ценностей) равносильно отсутствию ответа на главный вопрос юности: «Для чего я живу и чего я стою в этой жизни?». Идеалы потребления могут удовлетворить самых непритязательных, но и они в условиях либерализации быстро приходят к «насильственному консюме-
ризму»
выбиванию витрин, грабежам, «кри-
минальным флеш-мобам». И в этом и в других случаях естественная протестная активность молодежи трансформируется в массовые беспорядки и используется субъектами борьбы за власть, политически оформляясь как экстремистские движения.
2. Исчерпание ресурсов дальнейшего развития капиталистической экономической модели. Капитализм как экономическая система базируется на постоянно расширяющихся рынках. В течение сотен лет рынки захватывали, их осваивали, делили, этот процесс казался бесконечным и оставался главным стимулом развития экономической системы. Экономика лишь отражает социум, механизм развития которого определялся и определяется одним словом - «экспансия». К 70-м годам ХХ в. физические ресурсы развития этой модели на поверхности планеты Земля были исчерпаны, а сама ситуация осознана специалистами как критическая5. Однако вместо ожидаемого массами и пропагандируемого СМИ продвижения в Ближний Космос, началась практическая реализация концепции развития информационных технологий, позволившая перебросить вектор экспансии человечества за пределы реальности - в виртуальность (создание Интернета, виртуальной экономики и информационных технологий массового управления). Кстати, уместно напомнить, что и молодежные контркультуры того времени базировались в основном на идеях Т. Лири и К. Костанеды о развитии через выход за пределы реальности путем «расширения сознания» с помощью наркотиков. Для любителей технического прогресса в качестве бонуса предлагалась виртуальная «космическая экспансия» в виде компьютерных игр. Однако виртуальные изыски, как и наркотики, выполняли и выполняют роль не лекарства, а галлюциногенов для реальной экономики. Усиливают остроту проблемы оформившиеся глобальные сети, делающие практически бессмысленной
4
любую крупную акцию по переделу рынков. Но снять все конфликты умирающего капитализма виртуальным путем можно только при переформатировании всего социума по модели «Матрицы». Реальный путь связан либо с войной, либо с огосударствлением и государственным контролем, что абсолютно неприемлемо для глобальных субъектов. «Чтобы дать рыночно ориентированным экономикам функционировать так, как они должны и могут, необходимо вернуться к правильному балансу между рынками и обеспечением общественных благ Это означает отход как от присущей англоязычным странам модели невмешательства государства в экономику и «рейгано-мики» (т.е. переноса акцентов с регулирования спроса на товары и услуги на стимулирование их производства), так и от присущей остальным «западным» странам модели государства всеобщего благосостояния на основе дефицита. Обе эти модели потерпели неудачу... Потребуется делать инвестиции в человеческий капитал, навыки и в системы социальной защиты для повышения производительности и для того, чтобы рабочие могли конкурировать, быть универсальными и могли процветать в глобализированной экономике. В противном случае нас ждет (как в 30-х годах) бесконечный застой, спад деловой активности, валютные и торговые войны, жесткий контроль капитала, финансовый кризис, неплатежеспособность многих стран, а также масштабная социально-политическая нестабильность»6. То есть единственный невоенный путь выхода состоит, по мнению ведущих экономических экспертов, в возвращении к социалистической модели хозяйствования в «скандинавском» варианте. Пока это не осознано массами, глобальным субъектам дозволено использовать концепцию «управляемого хаоса»7, в которой экстремизм и терроризм играют роли главных инструментов.
3. Неизбежные опасности нового технологического уклада. Идущий на смену пятому технологическому укладу8 шестой состоит из технологий, обращенных в основном не на изменение вещей (материалов), а на изменение самого человека: биологических, когнитивных, информационных, нанотехнологий. Уже сейчас эти технологии позволяют незаметно, но очень эффективно менять привычный образ жизни. Мы привыкли сводить процесс глобализации к упрощению коммуникаций, не замечая, как обеспечившие его технологии изменили характер всей человеческой деятельности: благодаря робототехнике, беспроводной связи 3G, Skype, Facebook, Google, LinkedIn, Twitter, iPad и дешевым смартфонам с поддержкой выхода в Интернет мир стал не просто связанным, а гиперсвя-
занным и взаимозависимым. В этих условиях наиболее рентабельно из общедоступных видов бизнеса стало прямое формирование сознания. А «наиболее рентабельный из общедоступных» видов бизнеса - значит наиболее применяемый вид деятельности, формирование новых потребностей и предпочтений, скрытое управление процессом выбора не только продуктов и товаров, но и художественных, политических предпочтений. Особенностью данных технологий является то, что, с одной стороны, невозможен традиционный контроль государства за их использованием, с другой - что основа этих технологий - свободный доступ к информационным ресурсам (возможность одним - манипулировать, другим - становиться объектом манипуляции) - декларируется как основополагающее право каждого, которое наиболее активные члены мирового сообщества готовы защищать всеми способами9. Государственные системы управления практически всех стран не приспособлены к массовому применению технологий формирования сознания, но вынуждены их применять как самый эффективный внутриполитический инструмент и делают все более серьезные ошибки в кризисных ситуациях. Их эффективность снижается, возникает перманентный кризис управления и неограниченная возможность и желание использовать экстремистские организации для решения текущих политических задач.
4. Кризис стабильности. Изначально человеческие сообщества развиваются в четкой дихотомии «Мы - Они», которая заставляет искать и развивать внутри себя преимущества для конкуренции и в то же время стабилизирует баланс системы отношений. От конкурентной борьбы между государствами к конкурентной борьбе между межгосударственными образованиями (блоками) - долгий путь, который проделало человечество к середине ХХ в. Именно конкуренция между блоками после Второй мировой войны дала миру большую часть научных и технологических изобретений, которыми мы пользуемся. Но всеобщая делигитимация сакральных ценностей лишила эту борьбу внутреннего содержания, и один из блоков одержал победу.
Распад «Варшавского блока», а затем и Советского Союза лишил страны Запада мощного консолидирующего инструмента - «коммунистической угрозы свободному миру». Кратковременные попытки жестко формировать «однополяр-ный» мир на базе «общечеловеческих ценностей» оказались малоэффективными. Для политической консолидации становящегося все более и более аморфным и слабоуправляемым «мирового сообщества» - стран, идущих по «атлан-
тическому» цивилизационному пути, вновь потребовался Враг, но не простой, а отвечающий ряду обязательных критериев. В условиях распространения оружия массового поражения он (Враг) должен был представлять собой явную, безусловную и ужасную угрозу, но при этом не быть связанным с ведущими странами Запада. Его местоположение должно быть там, куда можно наносить безответные удары; его можно увидеть только на экране телевизора и в Интернете; борьба с ним должна продолжаться бесконечно долго, а мера ее успешности оставаться неопределенной; наконец, необходимость борьбы с Врагом должна убедительно оправдать любые ограничения демократических прав собственных граждан, а увеличение расходов на борьбу с ним не должно вызывать возражений у населения. Этим Врагом на целое десятилетие стал мировой терроризм - основной инструмент «варварских» цивилизаций, стремящихся уничтожить «прогрессивную» (западную) цивилизацию. С исчерпанием мобилизующего и консолидирующего потенциала данного образа состоялось ритуальное убийство Усамы бен-Ладена10. Попытки придумать новых объединяющих врагов: Россию, Китай, Иран - уже провалились. Поиски нового «Доктора Зло» принимают самые экстравагантные формы. Симптоматично, что именно сейчас главные СМИ Соединенных Штатов раскручивают идею, что вторжение пришельцев из космоса не только возможно, но и, может быть, даже неизбежно. Хотя, по словам некоторых глобалистских гуру, беспокоиться сильно не о чем, эта угроза может оказаться благом. Во время своего недавнего появления на CNN в разговоре с Фаридом Закария нобелевский лауреат экономист Пол Кругман предположил, что столкновение с враждебной формой жизни вполне могло бы быть полезным для экономики США. Он сказал буквально следующее: «Если бы мы обнаружили, что на нас собираются напасть космические пришельцы и в связи с этой угрозой нам необходимо интенсивное наращивание оборонных расходов и производства военной продукции, то тогда инфляция и бюджетный дефицит отошли бы на второй план и этот спад закончился бы через 18 месяцев»11.
При таком подходе ни о какой конкуренции, сохранении баланса сил и прочих признаков глобальной дихотомии говорить не приходится. Мир стал крайне опасно зависим от субъективной воли отдельных лиц, способных провоцировать вооруженные конфликты (грузинская агрессия 8 августа 2008 г.), революционные выступления («арабская весна» и «израильское лето»), военные вторжения (операции «Буря в пустыне», «Несокрушимая сила» и им подобные). Экстремизм
(как крайность) становится лейтмотивом принятия политических решений.
5. Кризис суверенизации. При доминировании виртуальной экономики государства и глобальные корпорации как субъекты глобальной политики все больше уступают свою ведущую роль разнообразным глобальным сетям - в высокой степени неформальным структурам, объединяющим элементы государственного управления, в том числе спецслужбы, гражданское общество и глобальные корпорации (или их элементы). Эти сети формируются «сращиванием» элементов государственного управления, бизнеса и криминала, а также науки и культуры, причем различные элементы указанных сетей базируются в различных странах12.
Принципиальное отличие сетей как субъекта управления от государства (и даже от глобальных корпораций, которым категорически нужна стабильность в обширных районах производства и на широких рынках сбыта) заключается в имманентном отсутствии у них ответственности перед обществом. Любое государство поневоле объективно заинтересовано в стабильности и гражданском мире в своей стране, а сетям, рассматривающим эту страну извне, «со стороны» глобального мироустройства и представляющим собой объединение «новых кочевников» (по классическому определению Ж. Аттали), это не важно. Им нужен рост совокупного влияния и прибыли своих участников, а этих целей гораздо проще достичь не в стабильной ситуации, а в хаосе, «ловя рыбку в мутной воде»13. За последние двадцать лет в мире сформировался качественно новый глобальный господствующий класс (интернациональная олигархия, или «новые кочевники»), не привязанный прочно ни к одной стране или социальной группе, не имеющий никаких внешних для себя обязательств и враждебно противостоящий не только экономически и политически слабым обществам, разрушительно осваиваемым им, но и любой национально или культурно (и, тем более, территориально) самоидентифицирующейся общности как таковой. Таким образом, создавая глобальные сети и затем упуская из своих в их руки важные полномочия в сфере общественного управления, государства, даже исключительно сильные и эффективные, сами создают для себя субъект «внешнего управления», пренебрегающий их интересами. Дополнительным свидетельством кризиса суверенизации является набирающая темпы приватизация насилия. Уже в настоящее время в развитых странах численность частных силовых структур (как правило, имеющих статус частных охранных и детективных агентств) приближается
к численности государственных армии, полиции и других официальных ведомств. В нашей стране частные силовые структуры пока используются в основном при рейдерских захватах, взыскании кредиторской задолженности и т.п. В 2010 г в России существовало более 30 000 ЧОПов, где работали более 750 000 человек. Отдельный вид частных силовых структур - незаконные вооруженные формирования, характерные для Южного и Северо-Кавказского федеральных округов, смыкается с «альтернативными субъектами насилия» - криминальными бандами, агрессивными молодежными субкультурами и экстремистскими организациями14.
6. Социальные последствия развития информационных технологий. Сверхпроизводительность информационных технологий, нуждающихся в значительной части населения исключительно как в ресурсе сбыта, но не производства, запустила процессы его десоциали-зации, т.е. ликвидации «среднего класса» путем его люмпенизации и превращения в примитивные сообщества, функционирующие по биологическим, а не социальным законам. Применительно к нашей стране этот процесс наиболее нагляден в форме криминализации обыденной культуры, информационного пространства, коррупционности всех сторон жизнедеятельности15. В рамках рыночной парадигмы развитые страны перешли на корпоративное понимание эффективности: не для всего общества в целом, а лишь для отдельно взятой, вырванной из страны корпорации. Как признает Томас Фридман: «...в кризисные времена работодатели считают, что проще, дешевле и гораздо более необходимо, чем когда-либо, заменить человеческий труд машинами, компьютерами, роботами и талантливыми иностранными рабочими. Раньше считалось, что только дешевая иностранная рабочая сила легкодоступна, но сейчас оказывается, что доступны и дешевые иностранные гении. Это объясняет, почему корпорации становятся богаче, а среднеквалифицированные рабочие - беднее»16. Средний класс нужен лишь обществу в целом, но с точки зрения бухгалтерской логики обособленной корпорации он бесполезен и подлежит социальной утилизации как основная часть населения России в парадигме «экономики трубы». В этом отношении мы находимся в одной лодке с зажиточными американцами и даже европейцами. Сейчас в интеллектуальном отношении развитой мир стоит перед сложнейшим нравственным выбором. Кажется очевидным, что средний класс должен жить, жить хорошо, потому что его представители - люди, являющиеся опорой государства, а значит, нужно их беречь даже без эквива-
лентной отдачи. Однако этот естественный путь требует отказа от мысли о том, что человек живет ради прибыли, что для Запада идеологически невозможно. Выход - реально (не декларируя это) отказаться от идеи опоры государства на средний класс, сворачиванием прежней социальной политики стимулировать его на протестные действия, что позволит «обоснованно» сдвинуть его вниз по социальной лестнице.
7. Бесконтрольное распространение технологий социальной манипуляции и трансформации сознания. Информационные и когнитивные технологии не только поставили задачу утилизации среднего класса, но и дали инструмент, позволивший формировать «революционные» движения, - социальные сети17. Посредством этого сегмента общества, представ-ля ющего собой сеть - взаимосвя занных между собой участников, - происходит давление на действующую власть, которая принуждается к уходу с руководящих позиций. Взамен ее приходит другая, готовая максимально сокращать социальные программы, экономически утилизируя остатки среднего класса и подготавливая почву для нового революционного цикла18.
Это давление снизу, со стороны социальных сетей, - явление далеко не спонтанное, а спровоцированное, созданное технологически. В этом - особенность сетевых технологий и «бархатных революций», которые на них основаны: под предлогом якобы очевидных претензий к власти спровоцировать волну самоиндуцирующегося протеста, развивающегося по нарастающей под воздействием «психоза соучастия»19. То есть это - чисто технологическая вещь, которая имеет свое происхождение в американской по-литтехнологии, начиная с работ Джина Шарпа20. То, что подготовка кадров для организации, обеспечения всех «бархатных», «цветных» революций последнего десятилетия и управления ими ведется централизованно, убедительно показала Тина Розенберг в своей работе «Университет революций»21. Созданием центров подготовки «сетевых революционеров» дело не ограничивается. 28 октября 2008 г. в Вашингтоне состоялся брифинг на тему: «Публичная дипломатия США и война идей». Выступивший на нем заместитель госсекретаря Джеймс Глассман рассказал о работе «команды по цифровым внешним контактам», занимающейся улучшением имиджа США и борьбой с пропагандой экстремизма в Интернете, и о планах расширения ее деятельности на Рунете22. «В войне идей нашей главной задачей является не исправление представлений иностранцев о США, а изолирование и уменьшение угрозы насильственного экстремизма для США
(курсив мой. - И.С.). Не бомбами и пулями, а, конечно же, словами, образами и делами», - заявил Джеймс Глассман. Примером такого дела стало участие «команды по цифровым внешним контактам» в «арабской весне», сравнительно легкой и быстрой смене режимов в Тунисе, Египте, Йемене, вынужденной затем перейти к вооруженным действиям в Ливии и Сирии.
8. Кризис биологической идентичности. За последние пятьдесят лет человек необратимо изменился. Банальная фраза, но, к огромному сожалению, именно она наиболее точно характеризует данный кризис. Производственные технологии качественно изменили среду обитания большинства жителей развитых стран, сформировав «бытовую токсикоманию» - включенность в метаболизм веществ и соединений, не встречающихся в живой природе. Информационные технологии трансформировали процесс восприятия информации, принципиально увеличив его скорость и объем, правда, взамен практически ампутировав эмоциональную компоненту восприятия. Эмпатия (сопереживание - основа любого человеческого взаимодействия) исключается из нормы жителя мегаполисов и воспринимается либо как слабость, либо как болезнь. Нормы здоровья полувековой давности не применимы к большинству населения (как нормы ГТО - к нынешним школьникам). Патологии, полученные при рождении, дополняются патологиями среды обитания и социальными патологиями (пьянство и наркомания) и усугубляются технологиями. С начала 90-х годов в России сложились и развивались следующие демографические тенденции: низкая и не обеспечивающая простого замещения поколений рождаемость; сверхсмертность и не имеющие аналогов в развитых странах низкая продолжительность жизни и структура патологии; быстрый рост внебрачной рождаемости, нелегитимной брачности и дестабилизации семьи; исчерпание не только потенциала роста, но и простой стабилизации состава населения страны по половозрастным группам23.
«Из 16,3 млн детей школьного возраста две трети - имеют отклонения в состоянии здоровья. Среди 13,62 млн детей, обучающихся в школах, только 21,4% имеют первую группу здоровья, а 21% - хронические, в том числе инвалидизиру-ющие, заболевания. Среди современных первоклассников вдвое меньше абсолютно здоровых детей, чем среди их сверстников конца прошлого века (4,3 против 8,7%). Учащиеся 1-х классов имеют худшие показатели готовности к обучению: ниже интегральный показатель умственной работоспособности (1,13 условных единиц против 1,48), а доля детей, имеющих недостаточный
уровень развития школьно обусловленных функций при поступлении в школу, почти удвоилась -с 21,2 до 41,4%. Среди них за период обучения в младших классах распространенность функциональных нарушений различных систем организма возросла на 60,9% против 26,6% у детей, поступивших в первый класс в 7 лет и старше... Растет детское и подростковое употребление алкоголя и табака... Более 50% детей подросткового возраста имеют заболевания, которые в дальнейшем могут повлиять на снижение репродуктивной функции. Более чем у 30% юношей выявляется задержка полового созревания»24.
Таким образом, основными чертами современной российской молодежи стали: ограниченная (постоянно убывающая) численность; изначально низкое состояние здоровья, что ограничивает переносимость физических и психологических нагрузок; склонность к аффективным реакциям, подверженность манипулятивным технологиям формирования оценок и стереотипов поведения.
Теперь от экстремогенной характеристики отдельных сторон глобального кризиса перейдем к тенденции развития экстремизма в кризисной реальности. Речь идет именно о развитии экстремизма как системы реагирования на кризисные формы трансформации существующего общества. Эти тенденции достаточно четко оформились.
Раскручивание спирали насилия в ответ на снижение жизненного уровня большинства населения. Как было показано, современные технологии делают ненужной для производства большую часть трудоспособного населения. В политическом смысле идет активный поиск тех, кого можно выбросить за борт в первую, вторую, третью очередь. На первом (и втором) месте для политиков - незаконные мигранты. Происходит резкое «поправение» общественных настроений, во всех странах Европы отмечается взрывной рост экстремизма в форме национализма и фашизма. В Европе проживает свыше двадцати миллионов мусульман. Двадцать лет назад на фоне экономического роста эти мигранты были нужны Западу, чтобы делать неквалифицированную и низкооплачиваемую работу. Сегодня в Европе множество своих граждан, готовых к подобному труду. Большинство «натурализовавшихся» мигрантов во Франции, Германии, Великобритании могли позволить себе не работать, а существовать на социальные пособия, сейчас - это непосильное бремя для экономик большинства европейских стран. «Эти волнения (Лондон, август 2011 г.) - всего лишь начало сезона восстаний, который будет длиться годами и рас-
пространится на всю Европу», - говорит Ханиф Курейши. К его словам стоит прислушаться: он - сын пакистанца и англичанки, британский писатель и драматург. «Это - районы, в которых живет множество молодых людей, которые ходят по улицам с оружием, употребляют наркотики. Эти 30-летние, у которых никогда не было работы и которые никогда не будут работать, являются британскими гражданами, не иммигрантами, но они парии экономической системы, частью которой им так и не удалось стать». «Ситуация взорвалась, в том числе и по причине сокращения пособий по безработице, субсидий на молодежные центры и социальные службы. Недовольство нарастает. Нужны деньги, которых у правительства Кэмерона нет. Как нет их у Италии, Греции и Испании. Поэтому я думаю, что мы всего лишь в начале периода высокой социальной нестабильности», - говорит Курейши25. Таким образом раскручивается спираль насилия: в ответ на сокращение социальных программ организуются «шопинг-бунты», которые подавляются полицией при достижении критического уровня общего социального недовольства; ответом на действия мигрантов (основных участников подобных бунтов) становятся националистические и фашистские акции в стиле А. Брейвика, а реакцией на них - террор исламистских организаций.
Доступность и проработанность инструментов хаотизации социумов. Хаос - наиболее благоприятная среда для глобальных сетей, в которой они максимально реализуют свои возможности. В свою очередь глобальные сети всячески способствуют росту хаотических тенденций в политике и экономике. Наглядный пример: «бархатные революции» прошлого десятилетия осуществлялись в рамках концепции «управляемого хаоса» и предполагали смену одних режимов другими. Современная «арабская весна» есть реализация концепции «творческого разрушения», в которой смена - не главное, главное - разрушение. Уместно вспомнить, что классические революции Нового времени характеризовались вполне конкретными признаками: «Во-первых, это - насильственное изменение существующего политического режима, основ его легитимности и его символики. Во-вторых, замена неспособной политической элиты или правящего класса другим. В-третьих, далеко идущие изменения во всех важнейших институциональных сферах, в первую очередь в экономике и классовых отношениях, - изменения, которые направлены на модернизацию большинства аспектов социальной жизни. В-четвертых, радикальный разрыв с прошлым. В-пятых, революции. вносят изменения в нравственность и воспитание. созда-
ют или порождают нового человека»26. В отличие от них, «бархатные», «цветные» революции есть наиболее технологичный способ консервации социального хаоса на пространствах государств, являющихся объектом «Большой игры». Если для организации классических революций нужны были представительные политические организации и «участие широких народных масс», то для хаотизации требуются лишь доступные технические средства и группа модерации. Например, антиглобалистские движения первыми стали использовать самый широкий спектр доступных технологий, обеспечивающих контрсистемные (хаотизирующие) акции, мобильное информирование и безопасность среди членов организаций, что позволило создать устойчивые сети и привлекать новых членов извне. Так называемые телефонные цепи, используемые ранее для осведомления активистов, со временем были заменены на sms-информирование, электронную рассылку и постинги в интернет-сообществах, а методика листовок, флаеров и агитплакатов перенеслась в виртуальное пространство, где сайты связаны системой перекрестных линков и баннеров. С учетом глобализационных процессов в мировом сообществе расстояния уже не имеют принципиального значения. «Блошиная война», как характеризовали ранее подобные действия эксперты из RAND Corp, благодаря интернет-технологиям и сети неправительственных организаций, переходила в формат «войны пчелиного роя», где было невозможно выявить центральный орган управления процессом27. Необходимо отметить, что подобное делали редакции радио «Свобода» и «Свободная Европа» в 1956 и 1968 г., когда советские войска находились в Венгрии и Чехословакии. Тогда на волнах радио не было прямых призывов к борьбе с СССР, но давалась информация о том, как блокировать улицы и в домашних условиях изготовить зажигательную смесь для применения ее против советских танков. Виртуально-мобильные технологии используются не только во время самого процесса организации беспорядков, но и для наработки базы данных, подготавливая площадку для координации возможных социальных взрывов. Одним из примеров может быть радиостанция либерального направления «Эхо Москвы». Например, чтобы задать вопрос на сайте радиостанции, нужно пройти процедуру регистрации. Кроме того, коллектив радиостанции приглашает к дискуссии в прямом эфире, создав систему поощрения для слушателей и выделив зарегистрированных пользователей в «синерамочников» (обычные зарегистрированные пользователи) и «красно-рамочников» (привилегированные слушатели)28.
Им также предлагается участие в социальной сети. Фактически благодаря базе данных и мониторингу за действиями зарегистрированных слушателей, при подготовке очередного сюжета выявляются группы лиц, склонных к критике государственной власти, и в дальнейшем они используются для протестной мобилизации. Феномен использования средств мобильной связи в целях, не вписывающихся в конвенциональное социальное поведение, с недавних пор рассматривается как одна из актуальнейших глобальных угроз правопорядку и общественным нормам. В ходе нее идет виртуальная вербовка потенциальных оппозиционеров и трансформация сознания законопослушных граждан в сторону протестно-го. Помимо этого, новое поколение интернет-активистов может вести обучение методам борьбы с действующими режимами и оказывать всяческую поддержку «гражданам сети» (в англоязычном варианте - netizens, по аналогии с citizens), связывая их с адвокатскими конторами и проводя юридические консультации в режиме онлайн.
Обобщая европейский и азиатский опыт последних лет, можно утверждать, что для перевода уличных акций в массовые контрсистемные (хаотизирующие) акции протестов при общей кризисной ситуации достаточно иметь подготовленную команду, доступ к Интернету и зарегистрированный аккаунт (страничку) в социальной сети или электронном чате (быстрый обмен сообщениями). Примеры таких сетей в нашей стране: «Живой журнал» (LiveJournal), Twitter ,YouTube и Facebook. Все это - американские сетевые проекты. Совместные проекты - «Вконтакте» и «Одноклассники»29. На первом этапе командой модераторов формируется эмоционально напряженное информационное поле (запускается несколько «вечно» актуальных тем - несвобода, коррупция, этнические конфликты, которые активно муссируются в местах интернет-скопления (популярные сайты, форумы) молодежи). При этом напряжение постоянно наращивается по мере приближения ко дню Х (запланированной дате выступлений). На этом этапе от команды требуется поддерживать нужное эмоционально направленное состояние информационного поля - вести дискуссии, организовать вбросы компромата (в Москве в декабре 2010 г. - «к Москве движутся колонны автомашин с кавказскими боевиками»), «утечки» официальной информации, задавать «правильное» направление спорам и т.д. Затем появляются призывы: «На улицы!», «Защитим нашу свободу!», «Долой засилье инородцев!» (возможны варианты). «Стихийно» собравшийся народ, который координируется через Интернет или по
мобильной связи, организует команды специально подготовленных агитаторов-организаторов (особенно их роль ясна была в молдавских событиях 2009 г., московских - 2010 г., лондонских -2011 г.), которые поддерживают толпу в должной «кондиции» и направляют ее активность. Остается только отдать команду - «На штурм!». Вариант, когда в качестве основного разыгрывается сценарий межэтнических столкновений, а главными участниками становятся неформальные объединения фанатов и молодежь кавказских диаспор, был продемонстрирован в декабре 2010 г. сначала на Манежной площади, а затем - на площади у Киевского вокзала30. Важной особенностью и молдавских, и московских, и лондонских событий стало широкое привлечение подростков 12-14 лет, которым объяснялось, что «можно все, так как вас нельзя привлечь к уголовной ответ-ственности»31.
Преимущества этих технологий для организаторов хаотизации:
не надо создавать новую сетевую структуру -можно использовать уже имеющуюся оппозицию, гиперактивную молодежь диаспор и неформальные объединения как «пушечное мясо»;
координация происходит в «ручном» режиме из Интернета, что снижает личные риски для организаторов всех уровней;
минимум зарегистрированных политических организаций обнаруживают себя на проведении митингов, что затрудняет обвинения в предвзятости и создает впечатление «искреннего и абсолютно стихийного народного порыва»;
несмотря на сравнительно малую «интернетизацию» нашей страны, получается очень большой «выход» за счет молодежи, постоянно «сидящей» в Интернете, - именно туда перемещается центр информационных баталий;
волнения напоминают охлократию - власть толпы, проявление анархического стремления все разрушить и разграбить.
Недостатки: нет непосредственного контроля за ситуацией - большая роль вынужденно отводится оппозиции, которая выступает как полупассивный игрок с непредсказуемым поведением, лидерам неформальных объединений и диаспор, имеющим свое мнение о происходящих событиях.
Технологическая оснащенность и технологическая независимость экстремистской деятельности. Еще летом 2010 г. можно было говорить только о двух странах, использующих эффективную систему контроля контента национальных сетей Интернета, - это Китай, создавший систему «Великая стена», и Иран, купивший у Китая эту систему для защиты внутреннего ин-
формационного пространства. Частично к ним можно было бы отнести Ливию. По данным газеты «Уолл Стрит Джорнэл», компания Amesys - филиал французской группы Bull - помогала режиму Каддафи следить за ливийцами в Интернете. Так, в конце 2009 г. Amesys поставила современное оборудование в Центр по слежению за Интернетом в Триполи. В начале 2011 г. эта же компания помогла ливийцам увеличить фильтрующие возможности Центра. Система Eagle, поставленная французами, позволяла, в частности, следить за трафиком в Интеренете и скачивать содержимое почтовых ящиков32. С декабря 2010 г. и Беларусь пытается противодействовать «сетевым революциям», отключая Facebook, Twitter, YouTube, Google-ток и Google-почта, почтовые сервисы и LiveJournal.
Однако этот лобовой путь предотвращения сетевых агрессий оказался неэффективным во время «арабской весны». На конференции в Freedom House в Вашингтоне был представлен подготовленный этой организацией доклад: «Руководство в помощь пользователям Интернета в репрессивных государствах». Заместитель помощника государственного секретаря США Дэниел Бэр, возглавляющий Бюро по демократии, правам человека и труду, которое финансировало доклад, назвал инструменты преодоления цензуры «самым важным способом поддержки цифровых активистов и других пользователей, живущих в обстановке репрессий и зажима Интернета»33. Государственный секретарь США Хиллари Клинтон заявила в своей речи: «Соединенные Штаты продолжают помогать людям, живущим в условиях зажима Интернета, обходить фильтры, всегда на шаг опережать цензоров, хакеров и бандитов, которые избивают их или сажают в тюрьму за высказывания в Сети». По ее словам, Государственный департамент потратил на эту работу более 20 млн долларов, а в 2011 г. израсходует еще 25 млн долларов. В этой речи Государственного секретаря США анонсировался новый проект «революции гаджетов» c использованием технологий стелс-интернета. Цель программы стелс-интернета - обойти запреты на пользование Интернетом и даже мобильными SMS, которые ввели ряд правительств в момент беспорядков в их странах. Подобные ограничения были введены весной-летом 2011 г. в Сирии, Ливии, Египте, Иране. Стелс-станции, похожие на чемоданы с антеннами, предназначены для моментального доступа в Мировую паутину в районах массовых беспорядков. Как сообщают американские источники, агенты США уже заложили целые партии вместе с модернизированными мобильниками в землю в условленных местах в «проблемных
странах» для пользования «группами диссидентов в час Х»34. Таким образом, правительства не смогут перекрыть протестующим информационный кислород, лишив их сотовой связи и Интернета, и они смогут координировать действия друг друга. Другой проект, который опирается на технологии «Mesh Network», объединяет мобильные телефоны, смартфоны и персональные компьютеры для создания невидимой беспроводной сети без центрального концентратора - каждый такой телефон действует в обход официальной сети, т.е. напрямую. Сообщается, что опытные включения такой «шпионской» сети уже производились в Венесуэле и Индонезии. Проводятся эксперименты и с использованием Bluetooth-технологий: скажем, рассылка важных сообщений по всем телефонам такой альтернативной сети, минуя официального интернет-провайдера. Эта функция требует только модификации микропрограмм в трубках и больше ничего. При большом количестве телефонов в городах это позволит координировать протестующих, даже если мобильную сеть в районе беспорядков власти отключат совсем. Развертывание во время массовых беспорядков сотовых сетей, подконтрольных только Соединенным Штатам, скорее всего, возмутит любое государство. По существу, США создают почву для глобальных конфликтов нового уровня: теперь в момент массовых беспорядков в любой стране могут быстро возникать агентурные сети, объединяющие разом тысячи и десятки тысяч абонентов, работающих против своего правительства. Ни технически, ни организационно спецслужбы ни одной страны мира пока не готовы противодействовать таким угрозам, но и остаться безучастными не могут. Как профилактировать подобную угрозу, если никто не может дать гарантий, что закладки со стелс-станциями уже не лежат в Лондоне, Париже, Берлине, Москве?
В заключение хотелось бы еще раз обратить внимание на то, что в перспективе не просматривается никаких оснований для снижения остроты кризиса, продолжения хаотизации и использования экстремизма в качестве рабочего инструмента глобальных сетей.
1 Килкаллен Д. Новые концептуальные парадигмы для понимания конфликтов XXI века / Д. Килкаллен // Террористическая ментальность: контрмеры. EJournalUSA. Электронный журнал Госдепартамента США. 2007. May // http://web.archive. org/web/200801 19102933/http://usinfo.state.gov/journals/ itps/0507/ijpr/ijpr0507.htm.
2 Красиков В.И. Экстрим. Междисциплинарное философское исследование причин, форм и паттернов экстремистского сознания / В.И. Красиков. - М., 2006; Антонян Ю.М. Экстремизм и его причины: Монография / Ю.М. Антонян, И.Ю. Сундиев и др. - М., 2010.
3 Фурсов А. Кризис-матрешка / А. Фурсов // Wordcrisis.ru.
4 Гудхарт Д. Как справиться с «культурой недовольства» / Д. Гудхарт // Русский журнал. 2011. 10 авг.
5 Меддоуз Р. Пределы роста / Р. Меддоуз. - М., 1972.
6 Рубини Н. Капитализм обречен? / Н. Рубини // www. project-syndicate.org. 2011. 15 авг.
7 Батчиков С. Глобализация - управляемый хаос / С. Бат-чиков; Лепский В. Технологии управляемого хаоса - оружие разрушения субъектности развития / В. Лепский // http:// derzava.com/art_desc.php?aid=177.
8 Напомню, что российская экономика находится в четвертом технологическом укладе.
9 Но это до тех пор, пока не обострится ситуация в собственном доме. Как только случились «шопинг-бунты» в английских городах, немедленно были приняты государственные решения о контроле за информационными каналами. (Подробнее см.: «U.K. May Block Twitter, Blackberry Services in Future Violence After Riots». «Bloomberg.com», US- 08/11/ 2011).
10 Отказ от консолидирующего образа террористической угрозы отнюдь не означает отказ от тактики использования террористических акций для хаотизации социальных процессов.
11 GLOBALISTS, LITTLE GREEN MEN FROM MARS AND THE POSSIBILITY OF AN EXTRATERRESTRIAL ATTACK // American Free Press. 2011. 9 фев.
12 Картолуччи Т. Знакомьтесь: ваше настоящее правительство / Т. Картолуччи // http://inforwars.com.
13 Тихомиров С. Бинарная экспансия. Метод создания и консервирования социального хаоса / С. Тихомиров // Пере-водика. 2011. 6 июля.
14 Сундиев И. Молодежная преступность в России в начале XXI века: особенности, тенденции и их учет в предупредительной деятельности / И. Сундиев // Организованная преступность, терроризм, коррупция в их проявлениях и борьба с ними. - М., 2005; Он же: Молодежные экстремистские организации: традиции и новые информационные технологии (криминологическая экспозиция явления) / И. Сундиев // Актуальные проблемы предупреждения экстремизма в молодежной среде. - Ульяновск, 2009.
15 Ерасов Б. Глобальный хаос и криминал как продукт крушения цивилизационного устроения / Б. Ерасов // Восток. 2001; Сундиев И. Компоненты глобального кризиса и криминальные вызовы российскому обществу / И. Сундиев // Экономические стратегии. 2010. № 1-2 (75-76).
16 Фридман Томас. Глобализация гнева / Томас Фридман // The New York Times. 2011. 15 авг.
17 Аршинов В. Методология сетевого мышления: феномен самоорганизации / В. Аршинов, Ю. Данилов, В. Тарасен-ко. - М.: Синергетика, 2011.
18 В качестве примера - современные Сербия, Молдова, Грузия, Киргизия.
19 Гавриличко Ю. «Дни гнева» - сетевые революции нового типа // http//forum.msk.ru.
20 Шарп Д. От диктатуры к демократии / Д. Шарп. - М.,
2005.
21 Розенберг Т. Университет революций / Т. Розенберг // Foreign Policy. 2011. 12 авг.
22 США вступают в цифровую войну идей с Россией // Newslab.ru. 2008. 30 окт.
23 Халтурина Д. Демографический кризис в России: причины и пути преодоления / Д. Халтурина, А. Коротаев // Сайт: Перспективы, фонд исторической перспективы.
24 Тезисы выступления Министра Т.А. Голиковой «О выполнении в 2007-2009 годах мероприятий плана реализации Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года, направленных на улучшение состояния здоровья женщин, детей и подростков» // http: //www. minzdravsoc.ru/health/prior/52/?print=1.
25 Фраскетти В. Это лишь начало, теперь восстание охватит всю Европу / В. Фраскетти // La Repubblica. 2011. 9 авг.
26 Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование общества / Ш. Эйзенштадт. - М., 1999.
27 Кляйн Н. Заборы и окна. Хроники антиглобализацион-ного движения / Н. Кляйн. - М., 2005.
28 http://www.echo.msk.ru/airclub.
29 В организации и координации «шопинг-бунтов» в августе 2011 г. в английских городах отмечено широкое использование службы обмена сообщений BlackBerry компании Research In Motion Ltd. (RIM) как одного из инструментов участников беспорядков.
30 Крылов К. Социальная сеть. Русский стиль // Perevodika.ru. 2010. 16 дек.
31 В бой идут одни малолетки // Комсомольская правда. 2010. 19 дек.; психолог Ольга Маховская о британском подростковом бунте 9 августа 2011 г.: http://www.svobodanews.ru/ content/article/24291692.html.
32 The Wall Street Journal. 2011. 30 авг.
33 http://www.Freedom House.com.
34 Америка готовит мировую интернет-войну // News Internet Electronics World Life Society. 2011. 28 июля.
v
