CC BY
176
УДК 81.42
UDC 81.42
А.Е. БЕЛЬКОВА
кандидат филологических наук, доцент, кафедра филологии и массовых коммуникаций, Нижневартовский государственный университет E-mail: [email protected]
A.E. BELKOVA
Candidate of Philology, Associate Professor, Department of Philology and Mass Communications, Nizhnevartovsk State University E-mail: [email protected]
ЭКСПРЕССИВНЫЙ СИНТАКСИС ПОСТМОДЕРНИСТСКОЙ ПРОЗЫ ЛЮДМИЛЫ СТЕФАНОВНЫ ПЕТРУШЕВСКОЙ
EXPRESSIONAL SYNTAX OF POSTMODERNISM PROSE OF LUDMILA STEFANOVNA PETRUSHEVSKAYA
В данной статье проводится анализ экспрессивного синтаксиса русского литературного постмодернизма (на примере произведений Л. Петрушевской) с учетом принципов организации текста данного направления (аналитизм, синтетизм, аграмматизм). Предложения исследуются с точки зрения композиции (размера предложения) и грамматики (синтаксической структуры).
Ключевые слова: Петрушевская Людмила Стефановна, экспрессивный синтаксис, постмодернистская проза, аналитизм, синтетизм, аграмматизм, парцеллированная конструкция, прерванное предложение, лексический повтор, несобственно-прямая речь, прямая речь.
In this article the analysis of expressional syntax of the Russian literary postmodernism (on the example of L. Petrushevskaya's works) taking into account the principles of the organization of the text of this direction (analytism, a sintetizm, anagrammatism) is carried out. Offers are investigated from the point of view of composition (the offer size) and grammar (syntactic structure).
Keywords: Petrushevskaya Lyudmila Stefanovna, expressional syntax, post-modernist prose, analytism, a sintetizm, an agrammatism, a partsellirovanny design, the interrupted offer, lexical repetition, not actually - the direct speech, the direct speech.
Творчество Людмилы Петрушевской не имеет однозначной оценки и до сих пор вызывает споры среди литературоведов и критиков. Установление художественного своеобразия в творчестве Петрушевской со всей очевидностью обнаруживает эстетические и мировоззренческие установки, которые представляют инструмент коммуникативной «настройки», средство создания образа автора.
Проза Л. Петрушевской отличается многообразием жанров и стилей: это и «реальные» и мистические рассказы, сказки, повести, романы, мемуары, эссе и пьесы. Различные аспекты языковой картины мира писательницы являются предметом специального рассмотрения в работах: Зорина А. (1992), Бавина С. (1995), Щегловой Е. (2001), Каблуковой Н. (2003), Корольковой Г. (2004), Ерофеева В. (2005), Рыковой Д. (2007), Прохоровой Т. (2009), Меркотун Е. (2009), Мищенко Т. (2009), Пьянковой Т. (2012).
Лингвистика текста является одним из наиболее активно разрабатываемых направлений современного языкознания, а изучение синтаксиса текстов в творчестве Л. Петрушевской относится к числу малоизученных задач этого направления.
В конце XX века оформляется особое философское направление «неклассической» литературы, которое проявляется в поиске особых средств и художествен-
ных приемов в творчестве писателей постмодернизма. Постмодернистские тенденции связаны с ростом личностного начала писательницы в художественной речи. Именно Людмиле Петрушевской выпала роль одной из первых использовать в своих произведениях средства и методы экспрессивного синтаксиса в целях воздействия на читателя. При этом писательница практически не пользуется описательными приемами, она доносит свои мысли до читателя в разговорном стиле, показывая реалии нашей повседневной жизни.
Людмила Петрушевская определяет лицо литературы постмодернизма. Для нее характерен жесткий натурализм в изображении темных сторон внутреннего мира и общественной жизни человека. Она полагает, что задача писателя - честно ставить вопросы, даже не самые приятные, чтобы побудить людей задуматься о себе, о своей нравственности, человеческой состоятельности.
Родилась Петрушевская в Москве в 1938 году, окончила факультет журналистики МГУ. Первая книга вышла в 1988 году - это сборник рассказов «Бессмертная любовь». Писательница известна как российский прозаик, поэтесса и драматург; она читает лекции по русской литературе в Гарвардском университете. Многожанровый писатель, она продолжает тему «маленького человека», рассказывая о человеке наших дней.
В данной статье предпринята попытка системати-
© А.Е. Белькова © A.E. Belkova
зации средств синтаксической устроенности текстов рассказов Л. Петрушевской в тесной связи с его функциями. Анализ материала осуществлялся с помощью методов статистики, наблюдения, описания, контекстуального и интерпретативного анализа.
С влиянием разговорной речи на художественную литературу связано возникновение актуализирующей прозы, которая характеризуется синтаксической расчлененностью, несовпадением границ предложения и высказывания, а также употреблением конструкций экспрессивного синтаксиса. Эти конструкции образуют открытый ряд. Чаще всего к ним относят такие явления, как парцелляция, сегментация, лексический повтор с синтаксическим распространением, вопросно-ответные конструкции в монологической речи, цепочки номинативных предложений, вставные конструкции, особые случаи словорасположенияи так далее [1].
Синтаксис постмодернистской прозы характеризуется следующими особенностями.
• аналитизмом (использование конструкций экспрессивного синтаксиса);
• синтетизмом (большой размер и осложнение предложений);
• аграмматизмом (ошибки в грамматическом построении предложений) [2].
На примере рассказов Л. Петрушевской рассмотрим явления аналитизма в минимальных единицах постмодернистских текстов.
В структуре предложений наблюдается выделение компонента в отдельный сегмент и разрыв синтаксических отношений между номинативом и постсегментным компонентом высказывания. Сегментация высказывания происходит в соответствии с коммуникативной интенцией адресанта.Сегментация представлена следующими типами.
1. Расчленение простого предложения на самостоятельные высказывания, которые образуют новое сверхфразовое единство (парцеллированная конструкция): Дважды пообедавшие большевики. Так и напрашивается слово «победившие». Игра слов. Победа. Обеда. Беда [10].
Мы у чужих. Нашу квартиру опечатали. Мы «скитаемся». Это слово из моей детской жизни [9]. Под ним матросская тельняшка. Внизу - парусиновые матросские клеша и зеленые ботинки. Что-то немыслимое [9]. Не судите нас строго: максу 92 года. Он молодой автор. Он моя находка [9]. На домашний. Дима. У шлагбаума в семь. Николай [10]. Молодец. Все тихо и эти удары. Шаги судьбы. Что же они молчат?! Молодцы. Спят мертвецким сном. Спят как мертвые. Полная тишина. Живы ли, вот вопрос. Живые дети так не спят. Совсем не ворочаются. Уже всю ночь тишина [7].
2. Прерванные или недосказанные предложения, в которых общая речевая ситуация компенсирует пропуск, а форма имеющихся членов предложения указывает на грамматическую связь с ними:И им не-досто-йны... любви му...че...нья-аа! Крра-сот-тки, красотки [5].
О-о-о! Боже, Боже! Да?.. Да?!! Ах-х... Господи! Что надо, скажи? Ой. Да? О-о-о! Можно? Я конечно, я сейчас приеду! [9]. По которым тут же сообщили доктору Колину [9]. Ее не зажжешь. Только чудом, только спектаклем - а я этого избегала [9].
3. Разделение простого предложения с помощью разговорной частицы что, выражающей субъективно-модальные характеристики сослагательности, условности и желательности: А я что писала, я писала поэмы, цитировала, советовала, хвалила, а ругала очень сочувственно [6]. Это, что ли, ваш? [6]. Пока что она
еще ходит и раз в год приезжает к нам [7]. Ну что же, вера - это самый редкий продукт столкновения обстоятельств, прорыв[8].
4. Лексический повтор, заключающийся в намеренном повторении одного и того же слова либо речевой конструкции с синтаксическим распространением: Сидим за столом в огромной столовой, я пью чай с карамелью и дважды покусилась на большие куски хлеба, им здесь хлеб режут ломтями от круглых хлебов, больше всего люблю неудержимо, неудержимо люблю хлеб [5]. Торжество правоты. Торжество правоты под лозунгом «я ведь предупреждала», торжество ее разума на фоне моей глупости [6]. Утро стрелецкой казни, утро начала зловещих перемен, утро расплаты [7]. Это
я теперь сидела, я теперь сидела одна с кровавыми глазами, пришла моя очередь сидеть на этом диванчике с норочкой [9].
Таким образом, явление аналитизма в прозе Л. Петрушевской проявляется в использовании сегментированных и парцеллированных конструкций разной стилистической окрашенности. Несомненна роль рассматриваемых построений в проявлении авторской индивидуальности, выразительности и экспрессивности в текстах постмодернистской направленности.
Далее на примере рассказов Л. Петрушевской рассмотрим явления синтетизма в синтаксических конструкциях.
Проза Людмилы Петрушевской достаточно свободна в отборе синтаксических структур, данный показатель находит свое отражение в значительных колебаниях размера предложения.
Максимальная величина размера цельного предложения писательницы составляет 67 слов: Она ведь медленная, ползает по квартиренке еле-еле, убирает, думает, где чего найти, подкупить ли костей (продаются для собак) и сварить ли крепкий бульон для этого, который свалился на шею неведомо откуда, беспомощный, как все паразиты, и паразит, как все беспомощные, да еще и критикует и указывает, и нет сил тащиться на рынок, там под закрытие можно найти брошенные, мятые овощи или битые яблочки, надо сварить ему что-то [9].
Минимальное предложение включает в свой состав одно слово: Хохочут [9]. Ночь [7].
Специфика художественного стиля Л. Петрушевской объясняется внутристилевым многообразием индивидуально-авторского начала.
Ученые записки Орловского государственного университета. №2 (71), 2016 г. Scientific notes of Orel State University. Vol. 2 - no. 71. 2016
Определяя границы простого предложения, однородные сказуемые, сравнительные обороты, вставные конструкции и обращения мы рассматриваем как явления осложненного простого предложения.
При определении границ сложного предложения инфинитивные конструкции, вводимые союзом «чтобы», квалифицируем как придаточные цели, а бессоюзное соединение предикативных частей - как вид сложного предложения.
Анализируя синтаксические конструкции, нами был произведенподсчет доли разных видов сложного предложения в текстах произведений писательницы.
Относительно количества сложных предложений, используемых в текстах Петрушевской, можно сделать вывод об увеличении доли бессоюзных и сложносочиненных предположений (БСП - 30%, ССП - 35%, СПП - 19%,СП с разными видами связи
- 16 %). Представленные соотношения свидетельствуют об определяющий роли сочинительных отношений в структуре предложений постмодернистских текстов. Усложнение структуры сложного предложения происходит за счет роста предикативных единиц в составе сложного предложения и их осложнения.
Синтаксис постмодернистской прозы также характеризуется аграмматизмом, который выражается в намеренном нарушении грамматической системы русского литературного языка.
Для стилизации повествования Л. Петрушевская использует распространенные формы интерференции: косвенную речь и несобственно-прямую речь. Писательница усиливает текстовую интерференцию для передачи особого эмоционального состояния персонажа и его речевых особенностей намеренно нарушая правила оформления прямой и косвенной речи.
Рассмотрим основные типы нарушений ввода чужой речи в рассказах Л. Петрушевской.
1. Безабзацное включение прямой речи, когда реплика персонажа приводится внутри абзаца, содержащего речь повествователя. Роль формальных показателей прямой речи выполняют кавычки и ремарки. Например:
И тут он сам забился, лег, прижался, застонав сквозь зубы, зашипел «сссссс», заплакал, затряс головой... И он сказал что «я тебя люблю» [7]. «И мой Петров заходит и заходит за мной на работу, хотя знает, допустим, что я во вторую смену и идти домой не могу. И все-таки спрашивает: «Идешь домой?» Отвечаю, что нет. «Тогда не буду тебя ждать»,
- она с легкостью ответит что все пока плохо и идет прямиком к той в лабораторию» [8].
Подняли его заяву, а там, оказывается, была уже наложена резолюция. «Где ж вы были?» говорит что Вам бесплатная путевка, «Вот, вот она, горящая, но с позавчера! Где документы? Паспорт?» Хитроумные глазки чиновницы. Сплавляет ему негодное! Ах ты. Вспылил [9].
2. Нарушения синтаксической нормы, связанные с персонализацией косвенной речи. Такие предложения
служат для передачи смысла сказанного другим лицом, при этом стилистические особенности оригинального высказывания не сохраняются: Кларисса сказала, что кто же ей даст бюллетень... [5]. Падучева Е.В. такие синтаксические построения обозначает как цитирование: повествователь использует какой-то фрагмент высказывания персонажа, но сам остается субъектом речи. Один персонаж может цитировать другого и даже самого себя. При этом фрагмент чужого высказывания заключается в кавычки, их отсутствие является ошибкой, нарушением синтаксической неподчинимости[4]. Лаптева А.О. такие нарушения называет «сломом структуры из-за употребления несобственно-прямой речи»[3]. 3. Смешениенесобственно-прямой и прямой речи. Объедение несобственно-прямой и прямой речи в пределах одной синтаксической конструкции рассматриваем как стилистическое явление, которое усиливает авторскую речь: «Но отец упорствовал и держал себя так, чтобы никто не мог даже подумать о том, что у него что-то не так, и поэтому особенно усердствовал в подозрениях по отношению к Гале, давая этим знать о своей честности. Но только раньше, говорила Галя, когда мама еще не была больна и все у них было в порядке, почему же и тогда он все-таки подозревал и встречал Галю у школы.» [6]. Итак, в рассмотренных примерах оформления чужой речи проявляется синтез разных типов языковой структуры: прямой и косвенной речи,несобственно-прямой и прямой речи под влиянием разговорного синтаксиса. Такие монологические речевые отрезки представляют собой особый текстотип повествования в художественных текстах Людмилы Петрушевской. В результате смешения авторской и персональной речи повествование формально остается авторским, но содержание высказывания переносится в область мышления героя.
Анализ языковых особенностей постмодернистских текстов обращает внимание на изменение в сфере синтаксиса. Единицы данного уровня помогли Л. Петрушевской - представителю «другой» литературы наиболее выразительно заявить о новых философско-эстетических взглядах. Разговорный метод изложения мыслей автора является основным способом передачи информации читателям, за что Людмилу Петрушевскую часто упрекали в магнитофонности. Эмоционально-экспрессивный синтаксис вмещает в себя разнообразные виды синтаксических структур: назывные, субстантивированные, инфинитивные и другие предложения, которые особым образом воздействуют на читателя. Для воссоздания разговорной ситуации автор использует языковые нарушения, которые не принадлежат ни рассказчику, ни персонажу. Своей необычной манерой письма, ломающей все устои русской письменности, она затрагивает в читателях прежде всего чувства, воздействуя не на разум, а на чувственную природу человека.
Библиографический список
1. Акимова Г.Н. Соотношение разговорных и письменных экспрессивных конструкций в современном русском языке // Исследование по славянским языкам: Корейская ассоциация славистов. Сеул, 1997. № 2. С. 124.
2. Ишмекеева Т.Н. Сегментированные конструкции в современном русском языке: на материале газетных заголовков: диссертация ... канд.филол. наук: 10.02.01. Волгоград, 2006. 219 с.
3. Лаптева О.А. Живая русская речь с телеэкрана. М., Изд-во «Ленанд», 2015. 520 с.
4. Падучева Е.В. семантические исследования. М., 1996. С. 297.
5. Петрушевская Л. История Клариссы. 1972.
6. Петрушевская Л. Рассказчица. 1972.
7. Петрушевская Л. Дом девушек: Рассказы и повести. М.: «Вагриус», 1999.
8. Петрушевская Л. Такая девочка. 1988.
9. Петрушевская Л.Изменённое время. 1988.
10. Петрушевская Л. Маленькая девочка из «Метрополя». М.: «Амфора». 2014.
References
1. Akimova G. N. A ratio of colloquial and written expressional designs in modern Russian//Research on Slavic language: Korean association of Slavists. Seoul, 1997. № 2. P. 124.
2. Ishmekeeva T.N. The segmented designs in modern Russian: on material of newspaper headings: thesis... philological sciences: 10.02.01. Volgograd, 2006. 219 p.
3. Lapteva O.A. The live Russian speech from a TV screen.M, Lenand Publishing house, 2015. 520 p.
4. Paducheva E.V. Semantic researches. M, 1996. P. 297.
5. Petrushevsky L.History of Klariss. 1972.
6. Petrushevskaya L. Storyteller. 1972.
7. Petrushevskaya L. House of girls: Stories and stories. M.: «Vagrius», 1999.
8. Petrushevskaya L.Such a girl. 1988.
9. Petrushevskaya L.The changed time.1988.
10. Petrushevskaya L.The little girl from «Metropol». M.: «Amphora». 2014.
