CC BY
104
АСТРАХАНСКИЙ ВЕСТНИК ЭКОЛОГИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ
№ 2 (18) 2011. с. 151-157.
УДК 599.735.5:591.5.
ЭКОСИСТЕМНЫЙ ПОДХОД И ГАП-АНАЛИЗ ДЛЯ ОБСЛЕДОВАНИЯ СОСТОЯНИЯ ПОПУЛЯЦИИ САЙГАКА В СЕВЕРО-ЗАПАДНОМ ПРИКАСПИИ
Неронов Валерий Михайлович, Каримова Татьяна Юрьевна, Лущекина Анна Анатольевна
Учреждение Российской академии наук «Институт проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова» РАН,
г. Москва
гштаЬсот@^таП.сот
Ключевые слова: Экосистемный подход, Г АП-анализ, Северо-Западный Прикаспий, сайгак, Красный список МСОП
Сайгак (Saiga sp.) - ключевой вид аридных экосистем Евразии. Его численность в Северо-Западном Прикаспии в 50-60-х годах прошлого века достигала почти 800 тыс. голов и организованный государством промысел ежегодно приносил значительный доход. В последние десятилетия численность данной популяции стала стремительно сокращаться и весной 2011 г. она уже не превышала (по разным оценкам) 10 тыс. особей. Авторами обобщены многолетние данные по экологии сайгака и проведено обследование Северо-Западного Прикаспия с применением экосистемного подхода, рекомендованного Конвенцией о биологическом разнообразии (КБР), и методов ГАП-анализа, успешно применяемых в США для планирования мер по сохранению отдельных видов животных и их местообитаний. Полученные результаты отражены в рекомендациях природоохранным органам и должны способствовать восстановлению популяции сайгака Северо-Западного Прикаспия, вплоть до ее исключения из Красного списка МСОП (IUCN) (2004 г.), как «критически угрожаемого вида».
ECOSYSTEM APPROACH AND GAP-ANALYSIS FOR A SURVEY OF THE STATE OF SAIGA POPULATION IN NORTH-WEST PRE-CASPIAN REGION
Valeriy Mikhailovich Neronov, Tatiana Yurievna Karimova, Anna Anatolievna Lushchekina Institution of the Russian Academy of Sciences “A. N. Severtsov Institute of Ecology and Evolution”, RAS
Key words: Ecosystem approach, GAP-analysis, North-West Pre-Caspian region, Saiga antelope, IUCN Red list
The Saiga antelope (Saiga sp.) - a key species in arid ecosystems of Eurasia. Its number in the North-West Pre-Caspian region in 50-60s of the last century reached almost 800 thousand heads and state organized commercial harvesting annually brings considerable income. In recent decades, the number of this population was rapidly reduced and on the spring of 2011it is no longer exceeded (estimates vary) 10 thousand individuals. The authors have compiled long-term data on the ecology of the saiga and conducted a survey of North-West Pre-Caspian area, applying the ecosystem approach recommended by the Convention on Biological Diversity (CBD), and methods of GAP-analysis, used successfully in the U. S. for planning measures for the conservation of individual species and their habitats. The results are reflected in the recommendations to the environmental authorities, and should contribute to restoring the saiga population of North-West Pre-Caspian region, up to its exclusion from the IUCN Red List (2004) as "critically endangered species".
За прошедшие годы с момента подписания Конвенции о биологическом разнообразии (КБР) [14] не удалось уменьшить темпы сокращения биоразнообразия и критическое состояние важнейших биологических ресурсов и серьезные нарушения функций экосистем продолжают вызывать серьезную озабоченность во всем мире. Как показали результаты международного проекта (Millennium Ecosystems Assessment) по оценке состояния экосистем на рубеже тысячелетий (2001-2005 гг.), необходимо срочно принять дополнительные меры, без которых не могут быть выполнены задачи, стоящие перед разными странами по сохранению биоразнообразия и обеспечению устойчивого развития их экономики. Для
выполнения таких задач по рекомендациям, принятым на Втором совещании Конференции сторон, входящих в КБР, предлагается шире использовать «экосистемный» подход [4, 5]. 12 принципов такого подхода [23], которые мы постарались учесть в ходе нашего обследования состояния популяции сайгака (Saiga tatarica L.) в Северо-Западном Прикаспии и применить для подготовки рекомендаций по устранению тех или иных негативных факторов, оказывающих воздействие на данную популяцию, приведены ниже:
1. Задачи управления земельными, водными и биологическими ресурсами определяются
обществом.
2. Управление должно быть, по возможности, максимально децентрализованным.
3. Органы управления экосистемами должны учитывать влияние своей деятельности (действительное или возможное) на смежные или любые другие экосистемы.
4. При определении возможных положительных результатов управления экосистема должна рассматриваться в экономическом контексте. Любая программа управления экосистемой должна:
а) устранять диспропорции в структуре рынка, которые отрицательно влияют на биологическое разнообразие;
б) предоставлять стимулы для сохранения биологического разнообразия и устойчивого использования;
в) по мере возможности сосредоточивать все затраты и выгоды внутри самой экосистемы.
5. Главной особенностью экосистемного подхода является сохранение структуры и
функций экосистемы.
6. Управление экосистемами должно осуществляться только в пределах их естественного функционирования.
7. Экосистемный подход требует соответствующих масштабов.
8. Учитывая изменчивость временных характеристик и возможность отсроченных последствий, свойственных экосистемным процессам, цели управления экосистемой должны быть долговременными.
9. При управлении экосистемами необходимо учитывать неизбежность изменений.
10. Экосистемный подход должен стремиться к достижению адекватного равновесия между сохранением и использованием биологического разнообразия.
11. Экосистемный подход должен учитывать любые формы соответствующей информации, включая научные данные и местный опыт, нововведения и практические методы.
12. Экосистемный подход должен объединять все заинтересованные группы общества и научные дисциплины.
Необходимо при этом подчеркнуть, что данный подход и другие программы, созданные для предупреждения вымирания видов, не всегда затрагивают такую актуальную проблему, как последствия фрагментации ареалов и потери ключевых местообитаний, необходимых видам в разные периоды их жизненного цикла. Исключение составляет ГАП-анализ, разработанный и успешно применяемый в последние годы в США [24, 25, 27, 28], который позволяет определить степень представленности видов животных и необходимых для них местообитаний на той или иной территории, и по его результатам -приступить к осуществлению необходимых мер для улучшения условий обитания разных видов, в том числе и тех, которые еще не достигли критически угрожаемого уровня. Принципиальную схему использования ГАП-анализа для позвоночных животных можно представить в следующем виде: 1) создание обновленной карты растительного покрова, 2) составление карты прогнозируемого распределения исследуемых видов животных, 3) документирование распределения типов растительного покрова и исследуемых видов животных на данной территории с целью определения районов, наиболее перспективных для долгосрочного сохранения биоразнообразия, 4) предоставление этой информации разного рода специалистам для принятия решений по оптимизации землепользования (включая создание охраняемых территорий и экологических сетей), а также преподавателям, научным работникам, управляющим природными ресурсами и широким слоям населения.
В литературе описано много примеров успешного применения экосистемного подхода для мониторинга и обеспечения условий сохранения биоразнообразия [29, 30]. В нашем конкретном случае, когда мы поставили задачу оценить степень воздействия разных факторов на состояние популяции сайгака в Северо-Западном Прикаспии, очевидно, правильно будет обеспечить сочетание экосистемного подхода с ГАП-анализом, на основе многочисленных публикаций по результатам его применения в США [24, 25, 27, 28]. Имеющиеся сведения в отечественной литературе и наши собственные многолетние наблюдения за сайгаками в разных районах Северо-Западного Прикаспия вполне позволяют провести такое сочетанное изучение.
Сайгак (Saiga sp.) - ключевой вид степных и полупустынных экосистем Евразии. В 2004 г. из-за многократного сокращения численности на всем протяжении его ареала, включая Северо-Западный Прикаспий, сайгак был занесен в Красный список МСОП (IUCN), как «критически угрожаемый вид». По инициативе Конвенций - по сохранению мигрирующих видов диких животных (CMS) и о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой уничтожения (CITES) все страны-ареала подписали Меморандум о взаимопонимании относительно сохранения, восстановления и устойчивого
использования антилопы сайги (Saiga sp.). В соответствии с этим Меморандумом в нашей стране также были начаты работы по улучшению охраны и восстановлению численности сайгака. По решению Правительства Республики Калмыкия 2010 г. даже был объявлен «Годом сайгака», чтобы использовать все имеющиеся ресурсы для предотвращения дальнейшего падения его численности. Следует при этом напомнить, что в 50-60-х годах прошлого века численность сайгака в Северо-Западном Прикаспии достигала почти 800 тыс. голов и его промысел приносил значительный доход государству. В последние десятилетия численность сайгака на данном, весьма важном участке ареала стремительно сокращается. Если в 1998 г. она составляла около 150 тыс. голов, в 2006 г. - всего 14-16 тыс. [20, 21], то весной 2011 г. численность сайгака не превысила 7 тыс. особей [19], и, несмотря на запрет охотничьего промысла (с 1998 г.), пока не удалось остановить эту критическую тенденцию.
Для объяснения причин такого катастрофического сокращения численности выдвинуты различные гипотезы: одни авторы [6, 7, 20] связывают его с многолетними циклическими колебаниями и нахождением популяции на данный момент на стадии спада своих популяционных возможностей; другие авторы объясняют это бесконтрольным, хищническим характером ее использования и отсутствием надлежащей охраны [9]. Еще одна гипотеза основана на отмеченных изменениях растительного покрова в местах обитания сайгаков [1, 2]. Для обоснования (или опровержения) той или иной гипотезы необходимы объективные данные о многолетней динамике численности и воздействии тех или иных факторов на процессы в данной популяции.
Приступая к использованию экосистемного подхода и Г АП-анализа, мы ставили перед собой задачу собрать и задокументировать всю имеющуюся информацию о состоянии экосистем, включая местообитания, используемые сайгаком в разные периоды его жизненного цикла. На основе анализа различных географических карт выбранные нами методы позволили определить потенциально пригодные в настоящее время участки прежнего ареала данного вида для внедрения различных технологий по обеспечению необходимых условий для восстановления популяции в Северо-Западном Прикаспии и ее былого биоресурсного потенциала.
Изучение большого числа публикаций показало, что для сохранения диких видов копытных важно выяснить, является ли сокращение их популяции непосредственным следствием деятельности человека (например, через браконьерство) или обусловлено утратой местообитаний из-за землепользования или изменений климата. В первом случае совершенно очевидно, что радикальное сокращение субсидий сельскому хозяйству в годы после распада СССР и отсутствие альтернативных возможностей для заработка привели к тому, что местные жители стали заниматься браконьерским промыслом сайгаков для получения мяса (для внутреннего рынка) и рогов (ценный продукт для нелегального экспорта в страны Восточной Азии). Именно такой неконтролируемый весьма ограниченными силами, выделяемыми государством для охраны природы, браконьерский промысел в настоящее время рассматривается в качестве основного фактора сокращения численности сайгака в Северо-Западном Прикаспии [9]. Сходные причины, ведущие к снижению численности сайгака, отмечены не только в России, но и в Казахстане и Узбекистане [18]. Хотя снижение численности сайгака, в первую очередь, связано с его браконьерским промыслом, есть основания полагать, что существенные изменения в растительном покрове и увеличение частоты пожаров за последние 20 лет [10] также должны серьезно повлиять на выбор местообитаний сайгаком.
Анализ различных биологических параметров сайгака, в первую очередь, репродуктивных показателей, показал, что в результате бесконтрольной добычи взрослых самцов нарушилась половозрастная структура популяции вида, что привело к значительному увеличению яловости самок. Выход молодняка на одну самку сократился почти в два раза [3], но при этом масса новорожденных практически не изменилась по сравнению с периодами высокой и средней численности, что свидетельствует о стабильности кормовых условий в предпочитаемых сайгаком местообитаниях.
Регион Черных земель (Республика Калмыкия и Астраханская область), в пределах которого в настоящее время обитает популяция сайгака, представляет собой крупный природный район (около 2,5 млн. га) на северо-западе Прикаспия. Территория региона представляет собой низменную равнину (юговосточная часть Прикаспийской низменности) с характерным засушливым климатом. Осадков, особенно в зимний период, выпадает ничтожное количество (50-80мм). Для почвенного покрова характерно господство бурых супесчаных почв с редким включением бурых суглинистых почв. Почти всюду встречаются массивы песков, площадь которых увеличивается по направлению к юго-востоку. Положение Черных земель в экотонной полупустынной зоне обуславливает присутствие определенных специфических черт и в ее растительном покрове. Характерно ассоциирование многолетних дерновинных злаков степного происхождения (Agropyron fragile, Stipa capillata, S.lessingiana, S.anomala, S.sareptana, Koeleria sabuletorum и реже Festuca valesiaca) с ксерофильными пустынными полукустарничками (Artemisia lerchiana, A.santonica, Kochia prostrata, Camphorosma monspeliacum, Tanacetum achilleifolium, а на солончаках - с Anabasis salsa, Halocnemum strobilaceum, Kalidium foliatum). Фауна региона представлена типичными полупустынными видами. Интенсификация хозяйственной деятельности привела к сокращению численности многих видов животных. Для сохранения фауны и флоры региона создано несколько особо охраняемых природных территорий (ООПТ).
На основе собственных наблюдений и литературных данных в ходе ГАП-анализа удалось установить основные особенности динамики растительного покрова Северо-Западного Прикаспия. В 40-50 гг. ХХ в. здесь преобладали злаковые ценозы (79,8%, в т.ч. ковыльные - 19,3%) [22]; в 50-60 гг. доминировали коренные целинные злаковые и прутняково-злаковые ценозы и сбоевые, бело- и чернополынные ценозы [15]; в 70-е гг. в результате усиленного выпаса и перевыпаса злаковые ценозы сменились на белополынные [15]; дальнейшее увеличение пастбищной нагрузки в 80-е гг. привело к развитию процессов опустынивания и смене сообществ на вторичные сорно-эфемеровые и однолетниковые [8, 12]; в первой половине 90-х гг. из-за резкого сокращения поголовья скота в растительном покрове начались демутационные процессы [16]. В настоящее время на территории Северо-Западного Прикаспия сформировался комплексный растительный покров из полынно-злаковых и злаково-полынных сообществ [17], но, т.к. геоботанического картирования данной территории в последние десятилетия не проводилось, то судить о точном соотношении тех или иных сообществ не представляется возможным.
Среди документированных изменений местообитаний сайгака выявлен неуклонный рост, начиная с 1980-х гг., частоты пожаров с образованием обширных гарей. При этом число пожаров существенно возросло после 1997 г. и в отдельные годы они стали покрывать в Северо-Западном Прикаспии до 20% площади ареала сайгака. Причиной этого стало увеличение продуктивности и ежегодных запасов надземной фитомассы в злаковниках, что способствовало распространению на Черных землях обширных пожаров, которые, в принципе, весьма характерны для травяных сообществ засушливых районов Мира. Пожары (как правило, антропогенного происхождения) являются мощным фактором воздействия на растительный покров. Анализ космических снимков показал, что только на территории заповедника «Черные земли» сгорело: в 2002 г. - 64,1 тыс. га; в 2003 г. - 0,04 тыс. га; в 2004 г. - 19,2 тыс. га [10]. Пожары представляют собой серьезную опасность для сайгаков, так как палы уничтожают некоторые предпочитаемые ими виды растений (полыни и представители сем. Chenopodiaceae), а иногда ведут к прямой гибели животных. С другой стороны, пожары оказывают положительное влияние на кормовые условия - уничтожение огнем сухой ветоши ковылей способствует их лучшему отрастанию и вегетации молодых растений. Под влиянием пожаров происходят заметные изменения в растительном покрове, например, увеличение площадей, занятых многолетними видами трав, на территории, которая ранее была покрыта кустарничками. Эти изменения растительного покрова, возможно, привели к потере некоторых предпочитаемых сайгаком местообитаний, что потенциально способствовало снижению его численности. В целом, сокращение площади местообитаний сайгака и их потенциальной емкости представляет одну из основных проблем для сохранения этого вида, т.к. подобные изменения гораздо труднее контролировать, чем браконьерство.
К сожалению, в литературе мало данных о выборе местообитаний сайгаками, в целом, и об изменениях такого выбора с течением времени. Оценка особенностей сезонных местообитаний сайгака в Северо-Западном Прикаспии, с уделением особого внимания территориям заказника «Степной» (Астраханская область) и заповедника «Черные земли» (Республика Калмыкия), в период между 2003 и 2007 гг. (выбор этих лет определен наличием космических снимков, пригодных для обработки в наших целях) показала, что существенных различий в распределении подходящих местообитаний сайгака в разные годы практически нет. Изменения более чем на 20% индекса пригодности местообитаний в течение одного года по сравнению с таким же индексом за все годы были редки, и они были приурочены, главным образом, к территории заповедника «Черные земли». Общая площадь подходящих местообитаний также сопоставима в разные годы, за исключением 2007 г., когда этот показатель снизился (примерно на 10%) по сравнению с суммарной площадью за все годы. Хотя в настоящее время места гона и отела, по сравнению с периодами высокой численности (конец 50-х годов прошлого века) значительно сократились и сохранились лишь на юге региона Черные земли (в основном, это территория заповедника «Черные земли» и заказника «Степной»), выявлены, однако, некоторые сезонные различия в распределении пригодных местообитаний. Зимой сайгаки сосредоточены на северо-западе района исследований, тогда как весной и летом (ближе ко времени отела) они предпочитают находиться на юго-востоке [10]. Осенью подходящие для сайгака местообитания гораздо более рассредоточены в пределах района исследований. В целом, общий градиент пригодности территории для обитания сайгака (СЗ-ЮВ) сохранялся в течение всего года.
Хотя в районе наших исследований важное место по площади занимали охраняемые территории, тем не менее, эффект присутствия человека нашел отражение в ходе анализа за счет снижения пригодности для сайгака местообитаний, расположенных поблизости от фермерских хозяйств. Мы не можем утверждать, что именно на этих фермах проживают браконьеры, но т. к. фермерские хозяйства подключены к более обширной транспортной инфраструктуре, то это может облегчить для браконьеров доступ на участки, где в данный момент сосредоточены сайгаки. К сожалению, характер использованных при анализе данных и наличие у браконьеров мощных внедорожных мотоциклов не позволили нам оценить пресс браконьерства на данную популяцию сайгаков в полной мере. Такие исследования должны быть продолжены.
Наконец, в ходе анализа выявлена хорошо выраженная зависимость в распределении предпочитаемых местообитаний сайгака от расстояния до источников воды. Это подчеркивает засушливость климата Северо-Западного Прикаспия и зависимость сайгака от имеющихся в его пределах мест для водопоя в течение лета, и даже весной и осенью. На исследуемой территории, кроме протекающей здесь реки Волги, до берегов которой сайгак в последние годы практически не доходит, было создано большое число
искусственных водоемов и каналов для повышения продуктивности пастбищ и для водообеспечения населенных пунктов. Благодаря анализу литературных источников и материалов, полученных в разных организациях, удалось выявить основные изменения в характере распределения сайгака с учетом этих антропогенных барьеров и новых мест для водопоя. Если в 50-60-х гг., когда Прикаспийская низменность только начинала осваиваться, на Черных землях было развито отгонное животноводство с использованием сезонных пастбищ при умеренном выпасе скота, сайгаки обитали на значительной территории (100-120 тыс. кв. км.). Пространственная структура популяции характеризовалась регулярными сезонными перемещениями, связанными с рождением молодняка, выбором участков для гона и поиском наиболее благоприятных кормовых условий. В 70-х годах Северо-Западный Прикаспий стал ареной интенсивной хозяйственной деятельности, и это сразу отразилось на условиях существования популяции сайгака и на ее пространственной структуре. Трансформация природных ландшафтов из-за постройки каналов и других технических сооружений и все возрастающее воздействие факторов беспокойства существенно сузили область обитания сайгаков. В местах, предпочитаемых сайгаком, было построено несколько обводнительнооросительных систем (ООС) и сопутствующих им коллекторов для отвода дренажных и сбросных вод: Сарпинская, Калмыцко-Астраханская и Черноземельская ООС; Черноземельский Главный и Кумской коллекторы. Разработка этих проектов, строительство и эксплуатация в большинстве случаев проводились без учета экологических особенностей сайгака и не согласовывались с природоохранными организациями. Строительство переходов на путях массовых миграций сайгаков было проведено с отступлением от технических условий, что приводило к значительной гибели животных при пересечении этих каналов [11,
13, 26]. Самое главное, что в результате масштабного освоения Сарпинской низменности под рисосеяние сайгаки лишились очень важного участка своего ареала, где находились места их размножения.
Анализ различных образцов растений в местах размножения позволил показать важную роль злаков в питании сайгаков этот период. Возможно, что особенности распределения сайгаков в период гона и отела в последние годы, в основном, определяется характером распределения кормовых запасов в местах их сосредоточения. В настоящее время заповедник «Черные земли» не имеет никаких искусственных источников воды, и в этом отношении заказник «Степной» оказывается более привлекательным для сайгака. На этом основании можно допустить, что пригодность местообитаний для сайгака в заповеднике «Черные земли» может быть увеличена за счет создания нескольких искусственных водопоев. Однако в связи с широко обсуждаемыми в настоящее время планами строительства канала «Евразия» для прохода танкеров с нефтью из Каспийского в Азовское море (частично он может затронуть территорию заповедника «Черные земли») сайгак может лишиться возможности совершать миграции в южном направлении, которые чаще всего наблюдаются именно в многоснежные зимы, как это было зимой 2009-2010 гг.
Полученные результаты исследования, проведенного на основе экосистемного подхода и с использованием ГАП-анализа, даже при наличии в нашем распоряжении весьма ограниченных данных, позволяют сделать вывод, что в современных условиях еще можно обеспечить сохранение популяции сайгака в Северо-Западном Прикаспии. Мы полагаем, что для этого, в первую очередь, необходимо улучшить пригодность для сайгака важнейших для его жизни местообитаний, используемых во время отела и гона и на путях сезонных миграций. Требует оптимизации размещение охраняемых территорий, которые следует объединить в единую экологическую сеть, и, наконец, необходима реализация целевых программ по борьбе с браконьерством и комплексному мониторингу. Эти требования полностью отвечают принятому в мировой практике экосистемному подходу, рекомендованному КБР для применения во всех странах (см. выше), что позволило нам представить их в соответствующие органы Республики Калмыкия, на территории которой сосредоточена большая часть популяции сайгака Северо-Западного Прикаспия, для апробирования и дальнейшей реализации. В этом году по инициативе Правительства Республики Калмыкия проведены (после значительного перерыва) два обследования количественного распределения сайгака (в мае и октябре), что должно помочь в управлении данной популяцией и в обеспечении контроля негативных факторов, отмеченных выше. Все это вселяет надежду, что при неукоснительном выполнении требований экосистемного подхода в ближайшие годы численность сайгака в Северо-Западном Прикаспии будет восстановлена и его можно будет исключить из Красного списка МСОП (IUCN), как «критически угрожаемый вид»
Исследование выполнено при поддержке проекта П.10 по программе ОБН РАН «Биологические ресурсы России: оценка состояния и фундаментальные основы мониторинга». Авторы выражают благодарность сотрудникам Центра диких животных Республики Калмыкия и заказника «Степной» (Астраханская область) за помощь в сборе материала.
Литература
1. Абатуров Б. Д. 2007. Популяция сайгака в России и проблемы ее сохранения // Вестник Российской академии наук. Т. 77. № 9. С. 785-793.
2. Абатуров Б.Д., Ларионов К.О., Джапова Р.Р., Колесников М.П. 2008. Качество кормов и обеспеченность сайгаков (Saiga tatarica) пищей в условиях восстановительной смены растительности на Черных Землях Калмыкии // Зоол. журн. Т. 87, № 12.
3. Арылова Н.Ю., Каримова Т.Ю. 2009. Размножение сайгаков в Северо-Западном Прикаспии в период депрессии численности // Материалы XXIX Международного конгресса биологов-охотоведов. Москва. С. 240-241.
4. Большаков В.Н., Лущекина А.А., Неронов В.М. 2009. Сохранение биологического разнообразия: от экосистемы к экосистемному подходу // Экология. № 2. С. 83-90.
5. Большаков В. Н., Неронов В. М. Важнейшие принципы Конвенции о биологическом разнообразии и возможности их применения в Волжском бассейне // Биоресурсы и биоразнообразие экосистем Поволжья: прошлое, настоящее, будущее. Мат-лы междунар. совещ., посвященного 10-летию Сарат. Фил. Ин-та проблем экологии и эволюции им. А.Н.Северцова РАН. Саратов: Изд-во Сарат. Ун-та, 2005, с. 10-13.
6. Букреева О. М. 2002. Европейская популяция сайгака (Saiga tatarica L.) и факторы, определяющие ее состояние. Дисс... канд. биол. наук. М. 224 с.
7. Букреева О.М. 2005. Состояние и охрана европейской популяции сайгака в Калмыкии // Бюлл. МОИП. Отд. биол.Т.110.Вып.4. С 10-20.
8. Виноградов Б.В., Кулик И.Н. 1996. Картографирование динамики опустынивания земель по повторным аэро- и космическим снимкам // Изв. РАН. Сер. геогр. № 2. С. 140-149.
9. Данилкин А. А. 2005. Млекопитающие России и сопредельных территорий. Полорогие. М.: Товарищество научных изданий КМК. 550 с.
10. Дубинин М.Ю., Лущекина А.А., Раделоф Ф.К. 2010. Оценка современной динамики пожаров в аридных экосистемах по материалам космической съемки (на примере Черных Земель) // Аридные экосистемы. Т. 16. № 3 (43). С. 5-16.
11. Жирнов Л.В. 1999. Антропические факторы и их роль в регуляции численности популяций // Соколов В.Е., Жирнов Л.В. (Ред.) Сайгак. Филогения, систематика, экология, охрана и использование. Москва.Типография Россельхозакадемии. С. 252-263.
12. Зонн С.В. 1996. Этапы накопления экологических изменений при воздействии на природу аридных регионов (на примере Западного Прикаспия) // Изв. РАН. Сер. геогр. № 2. С. 58-71.
13. Зуев Е.Я., Хахин Г.В. 1978. В защиту Сайгаков Калмыкии // Охота и охотничье хозяйство. №1. С. 10-11.
14. Конвенция о биологическом разнообразии. Текст и приложения // Секретариат Конвенции, Женева, Швейцария. 1995. 34 с.
15. Мирошниченко Ю.М. 2000. Новые взгляды на растительность степей и новые границы между степями и пустынями // Вопросы степеведения. Оренбург. С. 30-41.
16. Мяло Е.Г., Левит О.В. 1996. Современное состояние и тенденции развития растительного покрова Черных земель // Аридные экосистемы. 1996. Т.2. № 2-3. С.
17. Неронов В.В. 2006. Динамика биоразнообразия аридных экосистем при естественном восстановлении (на примере Черных земель Калмыкии) // Известия РАН. Сер. географическая.. 2006. 2. стр. 111-119.
18. Неронов В.М., Лущекина А.А. 2009. Сайгак в аридных экосистемах Евразии: срочные действия, чтобы гарантировать его устойчивое будущее // Материалы XXIX Международного конгресса биологов-охотоведов. Москва. С. 14-21.
19. Сидоров С.В. 2011. Предварительные результаты мониторинга сайгака в Северо-Западном Прикаспии весной 2011 г. // Saiga News. Вып. 13. С. 12-13.
20. Сидоров С.В., Букреева О.М. 1999. Популяционные циклы сайгака Северо-Западного Прикаспия // VI съезд териол. об-ва. М. С.232.
21. Сидоров С. В., Букреева О. М. 2007. Состояние популяции сайгака Северо-Западного Прикаспия, ее развитие и использование // Териофауна России и сопредельных территорий. С. 452.
22. Цаценкин И. А. 1952. Геоботаническая классификация пастбищ и сенокосов правобережной части Прикаспийской низменности и Ергеней // Ученые записки МГУ. Вып.160. Отд. География. Т.5. С. 12-19.
23. From Policy to Implementation. Decisions from the Fifth Meeting of the COP to CBD Nairobi, Kenya, 1526 May 2000 // Montreal, 2000. P. 35-41.
24. Hassan H., Dregne H.E. Natural Habitats and Ecosystems Management in Drylands: An Overview // The World Bank, Washington, D. C. 1997. 53 p.
25. Jennings, M. D. 1995. Gap analysis today: A confluence of biology, ecology and geography for management of biological resources // Wildlife Society Bulletin. No 23. P. 658-662.
26. Lushchekina A., Struchkov A. 2001. The saiga antelope in Europe: once again on the brink // Open Country. № 3. Р. 11-24.
27. Riggins S., Striegl R., McHale M. 2011. A whole ecosystem approach to studying climate change in interior Alaska // Transactions American geophysical union. V. 92. No. 18. P. 155.
28. Scott, J.M., Tear T.H., Davis F.W. (editors). 1996. Gap analysis: A landscape approach to biodiversity planning // American Society of Photogrammetry and Remote Sensing, Bethesda, Maryland. 320 p.
29. Shepherd G. 2044. The Ecosystem Approach: Five Steps to Implementation. IUCN. Gland, Switzerland and Cambridge, UK. VI + 30 pp.
30. Smith R. D., Maltby E. 2003. Using the ecosystem approach to implement the Convention on biological diversity: Key Issues and Case Studies. IUCN. Gland, Switzerland and Cambridge, UK. X + 118 pp.
