CC BY
55
УДК 339
Рафал ЛИСЯКЕВИЧ
ЭКОНОМИЗАЦИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ В СВЕТЕ СОВРЕМЕННЫХ ТЕОРИЙ И ПОЛЬСКО-РОССИЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
Аннотация. В статье автор предпринимает попытку исследовать роль экономических факторов во внешней политике России с точки зрения теории международных отношений XXI века. Сегодня экономизация внешней политики России влияет на выбор ею конкретной политической стратегии в отношении ЕС и его отдельных государств-членов, в том числе Польши. В современном контексте, по мнению автора, проблему "экономизации" внешней политики следует рассматривать более широко, нежели только приоритеты, на которые в процессе принятия решений оказывают влияние бизнес и экономические субъекты. Особый вклад в разработку этой проблематики внесла международная политэкономия - МПЭ (International Political Economy), берущая начало в 70-х гг. XX века. Создатели этого научного подхода подчёркивали, что международные экономические отношения превратились в одну из важнейших областей национальной дипломатии и стали играть центральную роль в международных отношениях. Одним из последствий развития международной политэкономии было возникновение тезиса о геоэкономическом характере международных отношений и появление геоэкономики как нового научного подхода, который для ряда исследователей стал парадигмой их научных изысканий.
Ключевые слова: польско-российские отношения, торговые отношения, международные отношения, геоэкономика, экономизация, международная политэкономия.
Международная политэкономия в проекции на польско-российские отношения
Во внешней политике термин экономизация соотносится с обозначением экономических приоритетов и целей, на выявление которых существенное влияние оказывает бизнес и экономические субъекты [Lo, 2006: 63]. Вопросы влияния экономических факторов на внешнюю политику государств и на международные отношения стали рассматриваться в мировой науке в XX веке. Особый вклад в эту область исследований внесла международная политэкономия - МПЭ (International Political Economy), получившая импульс к развитию в 70-х гг. XX века. Американские и британские учёные (Ричард Купер, Сьюзен Страндж, Роберт Кеохане, Джозеф Най) обратили внимание на фрагментарность большей части исследований по
© Лисякевич Рафал - кандидат политических наук, доцент кафедры политических наук Краковского экономического университета. Адрес: 31-510, Польша, Краков, ул. Раковицка 27. E-mail: lisiakir@uek.krakow.pl
международным отношениям. Они отмечали ключевую роль международной экономической политики в формировании отношений между государствами. Параллельно с этим появлялись работы, акцентировавшие внимание на приоритетности лишь одного из факторов: экономического или политического [Matera, 2012: 220]. Этот подход подвергся критике со стороны Кеохане, Найя и Бергстена, которые доказывали, что "ни политический, ни экономический детерминизм не может объяснить в полной мере тот или иной феномен" [Bergsten, Keohane, Nye, 1975: 4]. Они утверждали, что международные отношения представляют собой сложную взаимозависимость различных сфер (политической, экономической, социальной) [Moravcsik, 2009: 249]. По их мнению, традиционное понимание международных отношений, свойственное реализму, больше не соответствует действительности [Moravcsik, 2009: 250].
Важным научным открытием, касающимся международных отношений и подчёркивающим роль экономических факторов во внешней политике, является предположение Э. Халижака о том, что анализ политико-экономических связей в международных отношениях должен основываться на принятии двух исходных пунктов. Прежде всего надо отказаться от тезиса об абсолютном доминировании политического фактора, который получил широкое распространение среди сторонников политологического подхода и характеризует все социальные явления с позиции их политической составляющей. Во-вторых, следует иметь в виду, что политико-экономические отношения на уровнях внутренней политики государства и международных отношений принципиально отличаются [Halizak 2006: 29]. Как отмечает В. Парето, "настоящий человек одновременно является homo economicus, homo ethicus, homo religiosus и т. д." [Chavagneux, 2001: 611]. Следовательно, когда речь идет о формулировании и реализации материальных групповых интересов, экономическую политику правительств следует трактовать не только в строго экономическом русле, но и в политическом [Halizak, 2006: 31]. По словам Халижака, геоэкономика является единственной после окончания холодной войны оригинальной парадигмой эпохи, которая подчёркивает важность экономики (торговли) при характеристике международных отношений [Halizak, 2006: 35].
На основе приведенных выше положений можно сделать два важных вывода, которые сегодня являются ключевыми для польско-российских отношений. Во-первых, экономические вопросы в международных отношениях (международная торговля и международные инвестиции) не могут рассматриваться вне политического контекста. Во-вторых, при анализе отношений между Россией и Польшей необходимо ссылаться на структурно-функциональную взаимосвязь политической и экономической сфер1.
Говоря о научном подходе при анализе внешней политики Российской Федерации и польско-российских отношений, следует начать с изучения взаимодействия между политическими и экономическими изменениями, которые дают импульс к активизации конкуренции между государствами за экономическое влияние в разных частях мира. Наиболее значимым является вопрос, в какой мере процветание или экономическая нестабильность влияют на отношения между странами [Matera, 2012: 222]. Для Польши и России особенно важно проанализировать влияние экономической дестабилизации на радикализацию политических действий (экспансия,
1 Данный термин использовал Э. Халижак [2006, с. 37].
Современная Европа, 2017, №7
политическая революция или участие в войне), поскольку эти страны недавно подверглись системным преобразованиям и их экономики до сих пор находятся на этапе становления. Два государства по-прежнему ищут ответы на вопросы о том, как смягчить противоречия между стремлениями государств к внутренней автономии и необходимостью соблюдения международных правил [Matera, 2012: 222]. Последний вопрос чрезвычайно важен на фоне взаимного эмбарго между странами Запада и Россией. С одной стороны, мотивы отсутствия у России открытости к широкому международному сотрудничеству могут объясняться опасениями возможной утраты контроля над внутренними экономическими и политическими процессами. С другой стороны, недопущение российских инвестиций в Польшу демонстрирует озабоченность доминированием в наиболее чувствительных секторах национальной экономики, особенно энергетики.
Феномен воздействия внутренних факторов развития государства на его внешнюю политику отчетливо проявляется в РФ. Как отмечают приверженцы МПЭ, это касается вопросов политизации экономических процессов, которые обуславливаются интересами разных групп влияния (например, бизнесменов) [Bergsten, Keohane, Nye, 1975: 6]. Эти мотивы просматриваются в российских действиях на международной арене при поддержке российских энергетических компаний и при ограничении импорта в Россию, который в первую очередь нацелен на защиту отечественных производителей. Ещё одна особенность отношений между политикой, экономикой и внутренними процессами в РФ во время президентства В.В. Путина заключается в тенденции к централизации власти и воздействии этого фактора на внешнюю политику государства. Отталкиваясь от примера не столь централизованных стран, таких, как США, исследователи указывают, что вместо подхода к экономике как инструменту внешней политики, здесь присутствует тезис о вовлечённости государства в осуществление интересов групп внутреннего влияния [Bergsten, Keohane, Nye, 1975: 18]. В случае с Россией эта зависимость не является столь однозначной. Государство, скорее всего, продвигает интересы своих энергетических компаний, которые часто являются монополиями с государственным капиталом и одновременно выступают в качестве инструмента внешней политики. Президент В.В. Путин охарактеризовал значение Газпрома, как "мощного рычага экономического и политического влияния России в мире" [Путин, 2003]. Аналогичные заявления можно встретить в таких официальных документах, как "Энергетическая стратегия", где говорится об укреплении экономического и политического влияния страны на международной арене за счёт её сильной позиции на мировых энергетических рынках [Энергетическая стратегия... ].
Сторонники МПЭ подчёркивают, что в сферу их исследований входит не только выявление областей взаимодействия международных экономических и политических отношений, но и факторов внутренней политики и экономики отдельных стран [Kudrle 2002: 227]. Эти наблюдения чрезвычайно важны для польско-российских отношений, которые строятся в целом на фоне обширных политических и экономических процессов, которые часто имеют глобальное значение (например, смещение центра силы с евроатлантического пространства в Азию; изменение отношений между Россией и Западом). На эти обстоятельства незамедлительно реагируют центры принятия решений Российской Федерации. Примером этого являются последние издания концепции внешней политики РФ. Польша, тесно связанная с ЕС и сотрудничающая с США, становится государством, которое
воспринимается Россией как член конкурирующей группировки. Следовательно, Польша рассматривается Россией скорее как актор, вмешивающийся в её сферу влияния. Также в исследовании отношений между двумя государствами нельзя игнорировать фактор воздействия внутренних (политических и экономических) условий на уровень взаимного сотрудничества. Детальный анализ этих вопросов зачастую объясняет сложный характер взаимоотношений. Среди причинных факторов также могут выступать разные модели экономического развития России и Польши или отличающиеся интерпретации многолетней истории отношений между странами.
Напряжённость в польско-российских отношениях особенно заметна, когда речь идёт о двухсторонней торговле. На этой почве также возникают разногласия по вопросам экспорта российских энергоресурсов. Сверхполитизированное значение этой темы также находится в центре исследований МПЭ. Проводимый анализ позволяет обозначить зоны наибольшей напряжённости между государством и рынком, а также выявить потенциальные международные конфликты, которые могут возникнуть в результате экономических разногласий [Matera, 2012: 223]. О том, насколько чувствительной является эта сфера в отношениях между Польшей и Россией, говорят недавние кризисы, которые начинались на политическом уровне и затем перерастали в торговые ограничения (2005 и 2014 гг.).
Методологические аспекты
В соответствии с концепцией экономического управления (economic statecraft) исследование экономических отношений должно учитывать анализ трёх основных теорий: 1) реалистичную модель, предполагающую, что цели политики важнее экономических; 2) либеральную экономическую модель, которая отдаёт предпочтение экономическим факторам в отношениях между государствами; 3) модель внутренней кондициональности, которая базируется на принципе, что внешнее экономическое давление может быть эффективным только при определённых условиях. Например, что демократия подвержена экономическому давлению больше, чем другие режимы [Blanchard, Ripsman, 2008: 372]. С другой стороны, при авторитаризме более активно используется экономическое давление. Такой режим одновременно менее уязвим перед внешним влиянием [Blanchard, Ripsman, 2008: 376]. Вышеприведённые тезисы можно дополнить утверждениями авторов МПЭ, что ни одна из этих моделей не имеет монополии на полное объяснение сущности международных отношений [Bergsten, Keohane, Nye, 1975: 21].
Предлагаемые международной политэкономией методы исследований (тематические исследования, статистический анализ и формальное моделирование [Mintz, 2005: 12-13]) являются весьма полезными при анализе отношений между Польшей и Россией, где тщательный анализ в сочетании с данными статистики по избранным направлениям, связанными с торговлей, может привести к более глубокому рассмотрению проблемы и в то же время служить выработке теории или модели, описывающей характер отношений между Польшей и Россией.
В свою очередь, З. Ландау обращает внимание на роль государства в контексте его экономического состояния, позиционирования на международной арене и в рамках существующей внутри него политической системы. Он замечает, что в вопросе об экономическом сотрудничестве открытость к западным стандартам обусловлена прежде всего уровнем экономического развития данной страны [Landau,
2008: 264-265]. Субъекты, находящиеся на более низкой ступени развития, более ориентированы на защиту своего собственного предпринимательства и, таким образом, менее открыты для либерализации международных экономических процессов. Польша и Россия могут считаться в этом отношении типичными примерами.
Также интересно проанализировать взаимосвязь между централизацией государства и усилением эффективности внешней политики РФ. В этой связи в англоязычной литературе была разработана концепция "экономической дипломатии" (economic statecraft). Однако английский термин более широко охватывает проблему продвижения внешних экономических интересов, нежели его переводной аналог. Так, например, анализ элемента концепции stateness, показывает, что он включает в себя помимо прочего деятельность государственных учреждений по защите национальных интересов, способность государства принимать эффективные меры, его умение сочетать интересы разных групп влияния, контролировать легитимность этих действий [Blanchard, Ripsman, 2008: 372]. П. Каценштейн также указывает на важность показателей внутреннего экономического развития страны в контексте её внешней политики [Katzenstein, 1976: 1-45].
В рамках МПЭ следует обратить внимание на структурный подход, который анализирует развитие глобальной экономической политики в целом, не фокусируясь на отдельных государствах. Так, существует мнение, что самые богатые элиты нацелены на формирование и поддержание структуры глобальной системы для максимизации своей прибыли за счёт периферии. Исследуя экономические и политические вопросы в целом, этот подход фокусируется на мировой капиталистической системе, а не на народах, вовлечённых в систему [Matera, 2012: 230].
Последователи МПЭ подчёркивают связь между глобальной системой международных отношений и международной экономической политикой. Усилившаяся институционализация международных отношений оказала влияние на их характер. Прекрасным примером этого стало институциональное развитие Европейского Союза. Международные организации оказали влияние на изменение стратегий государств, снизили затраты, необходимые для установления международных отношений, и способствовали международному сотрудничеству [Katzenstein, Keohane, Krasner, 1998: 647, 662]. Подобные явления можно наблюдать и в польско-российских отношениях, где деятельность государств в международных организациях влияет и на уровень двустороннего сотрудничества. Отмена эмбарго на польские продовольственные товары в 2007 г. была явно связана с поддержкой, оказанной Польше Европейским Союзом. Ряд конфликтных ситуаций между Варшавой и Москвой был смягчён в связи с участием Польши в западных интеграционных структурах. С другой стороны, значительная часть проблем во взаимоотношениях вызвана противоречиями между организациями, в которые они интегрированы. Особенно это касается НАТО и ЕС, а также польской поддержки расширения сотрудничества этой структуры со странами ближнего зарубежья (например, Украина, Белоруссия, Грузия).
В соответствии с концепцией МПЭ, государства в своей политике используют различные экономические, политические и военные инструменты, которые дополнительно переплетаются между собой. Примером этого выступила политика кейн-сианства в США, которая в сочетании с участием страны во Второй мировой войне способствовала впоследствии установлению американского экономического доминирования [Economides, Wilson, 2001: 73-74]. К. Кнорр отмечает, что государство, в
зависимости от ситуации, может использовать экономические санкции и военное давление в свою пользу [Knorr, 1975: 8, 46, 150-151]. Эти наблюдения соответствуют перечисленным Дж. Найомом внешнеполитическим инструментам, называемыми ресурсами мягкой и твёрдой силы, т.е. военными и экономическими средствами вли-яния[Куе, 2007: 37]. С этих точек зрения интересно проанализировать развитие оборонных стратегий Российской Федерации и Польши, особенно в последние годы.
Итоги
Необходимо подчеркнуть, что анализ польско-российских отношений должен учитывать широкий ряд факторов, определяющих их особенности. В XXI в. чрезвычайно важной сферой деятельности государства, как доказывает МПЭ, стало содействие экономическому развитию. Таким образом, мы наблюдаем возрастающее значение приоритетности экономических целей во внешней политике государств, что наблюдается и в случае Российской Федерации. Углублённый анализ экономи-зации внешней политики приведёт к выявлению ряда важных факторов, влияющих на деятельность российской дипломатии. Научный анализ проблематики экономи-зации внешней политики РФ может оказать положительное влияние на понимание её проблем партнёрами, в том числе Польшей, и на построение более адекватной стратегии взаимоотношений между нашими странами.
Список литературы
Олейнов А., Международная политэкономия: предмет и метод, "Мировая экономика и международные отношения", 2017, том 61, №2.
Путин В., Выступление на торжественном собрании, посвященном десятилетию ОАО „Газпром", Президент России, 14.02.2003,
http://archive.kremlin.ru/appears/2003/02/14/2026_type63376type122346_29774.shtml [10.11.2010].
Сафонов И.А., Россия в общеевропейском процессе экономической интеграции, Москва: Издательство "Экономика", 2005.
Энергетическая стратегия России на период до 2020 года, Газпром, http://old.gazprom.ru/articles/article4951.shtml [14.07.2009].
References
Bergsten F. C., Keohane R. O., Nye J. S. (1975), International economic and international politics: a framework for analysis, [in:] F. C. Bergsten, L. B. Krause editors, World Politics and International Economics, The Brookings Institution, Washington, DC.
Blanchard J.M. F., Ripsman N. M. (2008), A Political Theory of Economic Statecraft, „Foreign Policy Analysis", VOL 4; № 4.
Brecher M., Harvey F. P. eds, (2002) Conflict, Security, Foreign Policy, and International Political Economy: Past Paths and Future Directions in International Studies, , Ann Arbor : University of Michigan Press.
Chavagneux C. (2001), Economics and Politics: Some Bad Reasons for a Divorce, Review of International Political Economy", Winter.
Connolly R. (2016), The Empire Strikes Back: Economic Statecraft and the Securitisation of Political Economy in Russia,_Europe-Asia studies. Volume 68:Issue 4; 201605; 750-773 -- Taylor & Francis.
Economides S., Wilson P. (2001), The Economic Factor in International Relations, I.B. Tauris Publishers, London, New York.
Energeticheskaya strategiya Rossii na period do 2020 goda, Gazprom, http://old.gazprom.ru/articles/article4951.shtml [14.07.2009].
Feklyunina V. (2012), Russia's International Images and its Energy Policy. An Unreliable Supplier?, "EUROPE-ASIA STUDIES", Vol. 64, No. 3, May.
Halizak E. (2006), Wspolzaleznosc polityki i ekonomii w stosunkach mi^dzynarodowych, [w:] Stosunki Mi^dzynarodowe w XXI wieku, Ksi^ga jubileuszowa z okazji 30-lecia Instytutu Stosunkow Mi^dzynarodowych Uniwersytetu Warszawskiego, praca zbiorowa pod redakj Edwarda Halizaka, Romana
Kuzniara, Grazyny Michalowskiej, Stanislawa Parzymi^sa, Janusza Symonidesa, Ryszarda Zi^by, Wydawnictwo Naukowe SCHOLAR, Warszawa.
Katzenstein P. J. (1976), International relations and domestic structures: Foreign economic Policie of advanced industrial states, "International Organization", Vol. 30, No. 1 (Winter).
Katzenstein P. J., Keohane R. O., Krasner S.D. (1998), International Organization and the Study of World Politics, "International Organization", 52, 4, Autumn.
Knorr K. (1975), The Power of Nations. The Political Economy of International Relations, New York, 1975.
Kudrle R. T. (2002), Some Thoughts on International Political Economy in the Context of Public Policy Education, [in:] Michael Brecher, Frank P. Harvey eds, Conflict, Security, Foreign Policy, and International Political Economy : Past Paths and Future Directions in International Studies, , Ann Arbor : University of Michigan Press.
Nauki ekonomiczno-spoleczne i rozwoj, (2008) K. Zukrowska red., Szkola Glowna Handlowa w Warszawie- Oficyna Wydawnicza, Warszawa.
Landau Z. (2008), Zwiqzki gospodarki z politykq, [w:], Nauki ekonomiczno-spoleczne i rozwoj, K. Zukrowska red., Szkola Glowna Handlowa w Warszawie- Oficyna Wydawnicza, Warszawa.
Lo B. (2006), Axis of Convenience: Moscow, Beijing, and the New Geopolitics, London.
Luttwak E. (1990), From Geopolitical to Geo-economics, Logic of Conflict, Grammar of Commerce, „The National Interest", № 20.
Matera P. (2012), Zwiqzki polityki i ekonomii w badaniu stosunkow mi^dzynarodowych, Przeglqd Strategiczny, nr 1.
Mintz A. (2005), The Method-of Analysis - a Problem in International Relations, w: New Directions for International Relations. Confronting the Method - of Analysis Problem, eds. A. Mintz, B. Russet, Lanham.
Moravcsik A. (2009), Robert Keohane: Political Theorist, [w:] A. Moravcsik, H. V. Milner, Power, Interdependence, and Nostate Actors in World Politics, Princeton, N.J. : Princeton University Press.
Nye J. S. jr. (2007), Soft power : jak osiqgnqc sukces w polityce swiatowej, przel. J. Zaborowski ; wprowadzeniem opatrzyl Roman Kuzniar, Warszawa : Wydawnictwa Akademickie i Profesjonalne.
Oleynov A. (2017), Mezhdunarodnaya politekonomiya: predmet i metod, „Mirovaya Ekonomika i Mezhdunarodnyye Otnosheniya", tom 61, №2.
Putin V. (2003), Vystupleniye na torzhestvennom sobranii, posvyashchennom 10-letiyu OAO „Gazprom", Prezident Rossii, 14.02,
http://archive.kremlin.ru/appears/2003/02/14/2026_type63376type122346_29774.shtml [10.11.2010].
Safonov I.A., Rossija v obshheevropejskom processe jekonomicheskoj integracii, Moskva: Izda-tel'stvo Jekonomika, 2005.
The Economization of the Russian Foreign Policy and Polish-Russian Relations -
research opportunities
Author: Lisiakiewicz R., PhD, Assistant Professor. Department of Political Science, Cracow University of Economics. Address: Uniwersytet Ekonomiczny w Krakowie, ul. Rakowicka 27, 31-510 Krakow, Poland. E-mail: lisiakir@uek.krakow.pl
Abstract. The main thesis of the article concentrates on the impact, which economic issues have on Russia's policy. The problem of economization has important implications for Russia's international relations, including the European Union and Poland. According to the author, the issue of the economization of foreign policy is generally recognized but is still not enough specified theoretically and rarely seen as a crucial research problem. The author proposes to fill these research gaps and to disseminate the idea of economization of foreign policy as a theoretical problem, which has serious impact on the realization of the Polish-Russian relations. The author put forward a theoretical basis for such research and points out that it will be essential for further research of Russia's foreign policy as well as for understanding the aims and motives of its international behavior.
Key words: Poland-Russia, the Polish-Russian relations, trade relations, geo-economics, international relations, International Political Economy, Economization.
