CC BY
163
10. Health care professionals - attitudes towards their own health [in Croatian] / S. Kumbrija,
S.B. Milakovic, J.D. Jelinic et al. // Acta Med. Croatica. 2007. Vol. 61. P. 105-110.
11. Nikolaev E., Golenkov A., Andreeva A., Bulygina I. Alcohol Dependence in Doctors in Chuvashia // Papers of the 34th Annual Alcohol Epidemiology Symposium of the Kettil Bruun Society (KBS 2008). Victoria, British Columbia (Canada), 2008. P. 117.
12. Stack S. Suicide risk among physicians: A multi-variate analysis // Arch. Suicide Res. 2004. № 8. Р. 287-292.
ВОРОНИН АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ - аспирант кафедры социальной и клинической психологии, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары ([email protected]).
VORONIN ALEXANDER NIKOLAEVICH - post-graduate student of Social and Clinical Psychology Chair, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
НИКОЛАЕВ ЕВГЕНИЙ ЛЬВОВИЧ - доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой социальной и клинической психологии, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары ([email protected]).
NIKOLAEV EVGENY LVOVICH - doctor of medical sciences, professor, head of Social and Clinical Psychology Chair, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
УДК 159.922.4 ББК Ю9 88.4
А.Н. ЗАХАРОВА
ЭКОНОМИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЭТНОМЕНТАЛИТЕТА НАСЕЛЕНИЯ ЧУВАШИИ*
Ключевые слова: этноменталитет, экономический региональный менталитет, российская полиментальность, Чувашская Республика, экономическое сознание и поведение.
Проведен анализ экономико-психологических аспектов этноменталитета населения Чувашии. На основании авторского подхода к феномену «экономического менталитета в структуре российской полиментальности» как тесной взаимосвязи различных видов менталитетов с экономическим поведением населения рассматриваются специфические особенности Чувашской Республики, оказывающие влияние на формирование экономического сознания и поведения населения.
A.N. ZAKHAROVA
ECONOMIC AND PSYCHOLOGICAL ASPECTS OF ETHNIC MENTALITY POPULATION OF THE CHUVASH REPUBLIC
Key words: ethnic mentality, economic regional mentality, russian polimentalnost, Chuvash Republic, economic consciousness and behavior.
We have analysed economic and psychological aspects of ethnic mentality of the Chuvash population. Based on the author's approach to the phenomenon of «economic mentality in the structure of the Russian polimentality» as close relationship of different mentality types with to the economic behavior of the population, the specific features of the Chuvash Republic are considered influencing on the economic consciousness and behavior of the population.
В «Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года» отмечено, что российская экономика оказалась перед долговременными системными вызовами, отражающими как мировые тенденции, так и внутренние барьеры развития. В соответствии с данной Концепцией стратегической целью государства является достижение уровня экономического и социального развития, соответствующего статусу России как ведущей мировой державы ХХ1 в., занимающей передовые позиции в глобальной экономической конкуренции и надежно обеспечивающей национальную безопасность и реализацию правовых прав граждан.
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ (проект № 11-16-21014а/В).
Одним из таких системных вызовов стало возрастание роли человеческого капитала как основного фактора экономического развития, что актуализировало исследования в области психологии экономического поведения и сознания. В связи с этим, на наш взгляд, особую научную новизну в настоящее время представляет изучение проявлений менталитета в сфере экономической жизнедеятельности человека. Данные особенности менталитета оказывают огромное, зачастую решающее, влияние на проводимую государством экономическую политику, развитие и формирование отечественного бизнес-слоя, реализацию экономической стратегии правительства. Взаимосвязь менталитета с экономическим поведением населения России, т.е. некие проявления российской полиментальности в сфере экономической жизнедеятельности человека, автором рассматривается как «экономический менталитет в структуре российской полиментальности» [4, 5].
К числу таких проявлений были отнесены:
- психологические особенности, аспекты, детерминанты экономического поведения всех социальных групп населения, в том числе и бизнес-слоя;
- система экономических, духовных и моральных ценностей различных слоев населения, соотношение в общей ценностной структуре экономических и духовных ценностей;
- трудовой менталитет, поведение человека в организации, его психологические возможности и ограничения, детерминированные менталитетом;
- степень экономической активности, готовности проявлять экономическую инициативу, предприимчивость;
- особенности восприятия денег, богатства, благополучия, богатых людей, бедности, собственности, бизнес-слоя, предпринимательства, присущие различным социальным, профессиональным, возрастным группам населения;
- экономические стереотипы и установки;
- особенности экономической социализации;
- ряд других экономико-психологических явлений.
Данные явления необходимо рассматривать в тесной взаимосвязи с российским и региональным (провинциальным) менталитетом (российской полиментальностью), подвергать изучению социокультурные и региональные особенности.
Исследования такого типа продолжают и конкретизируют работы по изучению общероссийской ментальности, анализирующих ее специфику с позиций кросс-культурного подхода (К.А. Абульханова-Славская, М.И. Воловикова,
В.В. Знаков, В.Ф. Петренко); социально-психологические исследования групповой ментальности (А.Л. Журавлев, В.П. Позняков); социокультурного подхода в экономической психологии (И.В. Андреева); экономической этнопсихологии (А.Д. Карныщев, М.А. Винокуров, Е.Л. Трофимова); культуры как фактора, определяющего социально-экономическое развитие общества (Н.М. Лебедева, А.Н. Татарко, Е.Г. Ясин).
За рубежом подобные исследования ведутся в русле изучения кросс-культурных различий в экономической психологии. С середины 80-х гг. ХХ в. выполнялись работы, посвященные кросс-культурным особенностям восприятия бедности (M. Payne, A. Furnham, 1985), экономической справедливости (M. Siegal, D. Shwalb, 1985; A. Furnham, 1987), экономической социализации (Ch. Roland-Levy, 1990; D. Leiser, G. Seven, Ch. Roland-Levy, 1990), поведения потребителей (P. Lunt, S. Livingstone, 1992), установки на материализм (G. Ger, W.R. Belk, 1996), восприятия населением денежной валюты (A. Muller-Peters, 1998; A. Muller-Peters, R. Pepermans et al, 1998) и др.
Для целей данной работы особый интерес представляют исследования таких авторов, как G. Hofstede [20], D. Throsby [21], W.M. Allen, S.N. Hung, D. Leiser
[19], Ш. Шварц [17], посвященные взаимосвязи различных культурных измерений с формами поведения, определяющими экономические отношения.
Необходимость введения в анализ экономического поведения населения социокультурного контекста не только российского, но и регионального менталитета обусловливается многонациональностью России, сложившимся на протяжении веков широчайшим спектром культурных, исторических, социальных и экономических традиций, религиозных, нравственных норм, влияющих на экономическое поведение народов.
Как показывают современные исследования регионального менталитета, он оказывает несомненное влияние на экономическую деятельность. По мнению А.В. Брушлинского, для разных субъектов - региональных, этнических и т.д. - характерен соответствующий менталитет. Для российской ментальности свойственно единство (но не тождество) общероссийского и регионального умонастроений. Необходимо изучать региональную специфику данного явления и то, как общие особенности российской ментальности (одинаково или по-разному) проявляются в разных регионах страны [2].
В многонациональных областях, краях, национальных республиках в российском менталитете будут проявляться особенности образа жизни, традиций, обычаев тех народов, у которых исторически обусловлены проявления их национальной культуры, языка, вероисповедания. Эти качественные различия российского менталитета и определяют его полиментальность, т.е. тесную взаимосвязь проявлений различных менталитетов. Данный термин предложен отечественным ученым В.Е. Семеновым и обоснован им в ряде научных публикаций [12].
Мы рассматриваем российскую полиментальность как системную целостность, отдельные структуры которой содержат в себе качественные различия в образе жизни, умонастроении, мировоззрении, духовных ценностях, нормах поведения этнических и конфессиональных общностей Российской Федерации.
Полиментальность российского общества будет характеризоваться тем, что на уровне отдельных республик, областей и краев Российской Федерации эта полиментальность приобретает более четкую выраженность в качественных характеристиках регионального менталитета, вбирающего в себя как общие черты и признаки российской ментальности, так и особенные, специфичные проявления общественной психологии, образа мыслей и поступков людей, живущих в данном регионе.
В этом плане определенный интерес представляет региональный менталитет населения Чувашской Республики, где проживают представители нескольких крупных национальных общностей, различающихся по языку, культуре, вероисповедованию. В Чувашии проживают лица тюркской группы народов (чуваши, татары), славянской группы народов (русские), финно-угорской группы народов (мордва, марийцы).
К числу специфических особенностей Чувашской Республики, оказывающих влияние на экономическое поведение население на современном этапе, можно отнести следующие:
- высокую плотность населения;
- исторически распространенную форму социальной организации община;
- преимущественное распространение православного направления христианства;
- исторически сложившуюся систему семейного воспитания;
- достаточно позднее начало индустриализации и урбанизации.
Высокая плотность населения. Плотность населения в Чувашии является одной из самых высоких в России. По данным Всероссийской переписи населения 2010 г., Чувашская Республика среди регионов Российской Феде-
рации занимает по плотности населения девятое место - 68,4 человека на 1 кв. км [7]. Это обусловливало коллективный образ жизни, коллективную систему трудовой деятельности. Еще в 40-е гг. ХХ в. преобладающая часть населения Чувашии жила в сельских районах, доля городского населения до сих пор остается одной из самых низких в Поволжье. Основными механизмами регуляции социального поведения сельских жителей Чувашии являются общественное мнение, обычаи, традиции, нравы, что определило большую роль внутригруппового контроля, традиций, силу контроля со стороны семьи.
Община. Долгое время формой социальной организации чувашских крестьян была община, которая сохранялась вплоть до 1930-х гг. В XVIII в. и в начале XX в. существовали две основные ее формы - простая, объединявшая жителей одного поселения, и сложная, включавшая крестьян нескольких селений.
По данным В.П. Иванова [6], на территории Чувашского края, как и других местностях компактного проживания чувашей, абсолютное большинство не знало крепостного права, формой социальной организации у них вплоть до советской коллективизации была община. Чувашские крестьяне принадлежали к разряду ясачных, а с XVIII в. - государственных и удельных крестьян. В середине XIX в. податное сельское население Чувашии подразделялось на государственных крестьян (71,2%), удельных (21,1%) и помещичьих (7,7%). При этом доля чувашей среди государственных крестьян достигала 93,5%, среди удельных - 69,7%, в то время как помещичьи крестьяне все были русскими. Если взять в целом чувашских крестьян - и Казанской, и Симбирской губерний, то практически все они, как, собственно, абсолютное большинство других коренных этносов, избежали раздачи в частные руки. К концу XIX в. все чувашское население Казанской губернии было зафиксировано как бывшие государственные крестьяне, а в Симбирской губернии 98,4% чувашей представляли бывших удельных крестьян. В ходе реформ 1860-х гг. вслед за владельческими крестьянами удельные и государственные крестьяне были освобождены от крепостной зависимости от царского двора и государства. После отмены крепостного права и в Чувашском крае получили развитие капиталистические отношения. Происходило социальное расслоение чувашской деревни. Из нее вышли видные представители и купцы - Ефремовы, Селивановы, Абалымовы и др. Однако даже в начале XX в. национальная торговопромышленная буржуазия была крайне малочисленна и в основном состояла из мелких сельских предпринимателей. Купцов, торговцев среди чувашей было несравнимо меньше, чем среди местных русских и татар. Среди этносов Среднего Поволжья чуваши, да еще марийцы, выделялись абсолютной приверженностью к сельскохозяйственным занятиям (до 99,6%). И только на рубеже XIX-XX вв. чуваши начинают активно осваивать кустарные промыслы и селиться в городах. В конце XIX - начале XX вв. в Чувашском крае возникло до трех десятков фабрик и заводов. На них, а также в мелких заведениях и мастерских, на водном и железнодорожном транспорте, в обслуживании работали около 6 тыс. рабочих. Вместе с тем более 8% мужского трудоспособного населения Чувашии уходило на отхожие промыслы [6].
Г.А. Николаев на основе анализа историко-этнографических и справочных изданий второй половины XIX - начала XX вв. подчеркивает в социальнопсихологическом портрете чувашей Среднего Поволжья этого периода такую черту, как непредприимчивость. Последнее усматривается в преимущественной ориентации их на такое занятие, как земледелие. Автор отмечает, что природа непредприимчивости чувашей имела не только историческую, но и очень глубокую психологическую основу. В эпоху модернизации чуваши вступили крестьянским этносом, что наложило свой отпечаток на процесс
проникновения в их среду рыночных отношений. Менталитет крестьянства хотя и переживал трансформацию, далеко не в той мере, чтобы в корне порвать с традиционными воззрениями. По своему мировосприятию чувашские хлебопашцы, таким образом, являли собой неблагоприятную среду для капиталистических отношений [9].
В исследованиях В.П. Фоминых было выявлено, что поскольку значительную часть населения Чувашии и в настоящее время составляют сельские жители, то экономическое поведение представителей населения Чувашской Республики до сих пор пронизано нормами общинности и коллективности. Именно внутригрупповые нормы и внутригрупповые ролевые отношения являются для них мотивирующей силой, побуждающей их придерживаться в своем поведении семейных и общинных отношений и ценностей. Групповые нормы общинного поведения обусловливают индивида ожидать со стороны родственников (близких и дальних), соседей, знакомых определенной помощи в осуществлении тех или иных дел. В то же время он сам готов оказать им помощь в случае их обращения. Выявленные в ряде этносоциологических и этнопсихологических исследований национальные особенности поведения представителей русской, татарской, чувашской и мордовской национальностей, компактно проживающих в сельской местности Чувашии, свидетельствуют о различных уровнях развития их коллективности и общности - уровень общинного поведения чувашей более высок [14].
Система семейного воспитания. Исторически наиболее распространенным типом семьи в Чувашии была большая семья с традиционными патриархальными связями. Наиболее распространенный тип воспитания в чувашских семьях, как отмечают ученые, отличался строгой дисциплиной в раннем и позднем детстве, высокой степенью требовательности и дисциплинированности [1]. Эти особенности семейного воспитания могут обусловливать формирование таких психологических черт, как терпеливость, смирение, способность к повиновению, что не способствует развитой экономической активности и предприимчивости.
Преимущественное распространение православного направления христианства также наложило свой отпечаток на особенности этноменталитета Чувашии. Православие, по мнению большинства исследователей, не поддерживает экономической активности человека; диктует следование таким догматическим традициям и нормам поведения, как нищелюбие, коллективизм, магическое мировоззрение, непротивление злу, перекладывание ответственности на происходящее на Бога, власть, барина, общину. Богоугодными, в толковании православия, являются отсутствие земного успеха, нищета, отсутствие собственности, щедрая благотворительность по отношению неимущим [18].
Позднее начало индустриализация и урбанизации в Чувашии оказало существенное влияние на уровень образования, развитие промышленности и науки и, как следствие, на уровень культурного потенциала и возможности инновационного развития региона, которые до сих пор остаются достаточно низкими по сравнению со среднероссийскими показателями [16].
Судить о некоторых характерных чертах чувашского менталитета, связанных с экономическим поведением, можно и по пословицам и поговоркам чувашского народа. Пословицы и поговорки в сжатой форме выражают народную мудрость, являются отражением миропонимания, наблюдений и опыта многих поколений. Знание пословиц и поговорок народа способствует лучшему пониманию его образа мыслей и характера [3].
Так, например, о трудолюбии чувашей говорится в следующих пословицах: ед вал - пурнад илемё (труд красит жизнь); ёд - пурнас тыткачи (труд - правило жизни); этем тени ёдпе паха (человек славен своей работой); ёд сынна мухта-
ва каларать (труд человека прославит); ёдлемесен, пурлах пулмасть (без труда не нажить состояния); тарашсан сарт динче те тула пулать (при старании и на горе можно вырастить пшеницу); ёдлемесёр хырам таранмасть (без труда не прокормишься); куд харать те, ал тавать (глаза боятся, а руки делают); пёр пудланса каина ёдён усси пур (начатое дело находит себе ноги).
Отношение к работе: ёдрен ан хара, вал санран хараса татар (не бойся работы, пусть она сама боится), дын нумай чух ёд вёресе тарать (дело спорится, когда много работников), алла аллан ёд усёнеть (рука об руку работа растет), васкаса туни мар, вахатра туни паха (делу время, а потехе час).
О коллективизме чувашей свидетельствуют следующие пословицы: иккён иккёнех: инкек пулсан та дурмалла (вдвоем хорошо, даже горе делится пополам), йышпа дисен, апат та анарах парать (если есть вместе, еда вкуснее), дынна дын пуранать (человек живет в коллективе), халах сурсан кулё пулать (народ плюнет, река будет), халахра - вай (в народе сила), халахпа вёрсен, хапха удалать (народ дунет - ворота откроются) [3].
Из приведенных примеров ученые делают выводы о том, что издавна чувашский народ высоко ценил трудолюбие, порядочность, упорство в достижении поставленной цели, коллективизм.
Исследование социокультурного контекста Чувашии, различных проявлений этноменталитета чувашского народа нашло свое отражение в трудах таких авторов, как И.Н. Афанасьев, Г.Н. Волков, В.Д. Димитриев, В.П. Иванов, Т.Н. Иванова, В.Ф. Каховский, Б.В. Каховский, Э.В. Никитина, Е.Л. Николаев, Г.А. Николаев, А.Г. Степанов, М.Р. Федотов, Э.З. Феизов и др., но тема его экономико-психологических аспектов является мало затронутой вниманием ученых.
В работе Э.В. Никитиной, посвященной изучению специфики менталитета чувашского народа, к числу основных ментальных качеств чувашского народа, отнесены: коллективизм в быту, любовь к родному языку, благоговейное отношение к земле, природе, честность, верность присяге и долгу и др. Ментальные качества базируются на духовных установках и аксиологических основаниях, которые складывались в течение многих веков под влиянием геополитического расположения края, природных, культурно-исторических и социально-бытовых условий развития этноса [8].
Судить о современных характеристиках этноменталитета населения ЧР позволяют некоторые результаты, полученные в ходе исследования, выполненного под руководством В.П. Фоминых [13, 15]. В достаточно масштабном эмпирическом исследовании организационного поведения работников на двух производственных предприятиях г. Чебоксары ЧР изучались и содержательные характеристики отдельных элементов менталитета представителей русской и чувашской национальностей в современный период, определения их сходства и различий. Респондентам предлагалось ответить на вопрос: «В какой степени, на ваш взгляд, отличается менталитет (склад ума, умонастроение, особенности образа жизни, национального мышления и поведения) чувашского народа от менталитета русского народа»? Анализ результатов опроса показал, что респонденты русской национальности указывали на повышенную значимость для лиц чувашской национальности духовных ценностей своей национальной культуры, языка, отмечали возрастание элементов национальной идентификации в повседневном общении и поведении. С позиций восприятия русскими менталитета чувашского народа, различия в менталите-тах двух народов довольно заметно проявляются на уровне таких показателей, как национальный протекционизм, соблюдение родственных связей, стремление повысить престиж нации и др. Определенный интерес представляют высказывания представителей чувашской национальности. К числу от-
личительных особенностей менталитета чувашского народа от менталитета русских, они отнесли следующие показатели: трудовую активность, общительность, исполнительность, дисциплинированность, трудолюбие, ценность своего мнения. Небольшие расхождения в представлениях лиц чувашской и русской национальностей наблюдаются в таких показателях, как предприимчивость, желание заняться бизнесом, формальное, безразличное отношение к работе, разводы, проблемы в семье, стремление быть богатым. В данном случае лица русской национальности полагают, что эти поведенческие характеристики более ярко выражены в менталитете представителей чувашской национальности. Данное исследование выявило схожесть многих элементов описываемых менталитетов, однородности их проявлений в повседневной жизни и в организационном и экономическом поведении представителей данных народов.
По мнению Э.В. Никитиной, современные исследования чувашского эт-номенталитета свидетельствуют, что менталитет чувашей рубежа ХХ-ХХ! вв. характеризуется практически теми же основными чертами, что и менталитет чувашей ХV|I-ХIХ вв. Не исчезли, несмотря на кардинальные изменения российского общества, такие свойства, как природная толерантность чувашей, стремление к аккуратности и добронравию. До сих пор у чувашей срабатывает установка «вперед людей не забегай, от народа не отставай»: чувашская молодежь уступает русской в настрое на активную жизненную позицию, по уровню самоуверенности и независимости. Основными чертами менталитета современных чувашей являются: развитое чувство патриотизма, доверие к своим сородичам, признание равенства всех перед законом, приверженность к традициям, неконфликтность и миролюбие. Э.В. Никитина полагает, что не наблюдается особого различия в ментальности между сельскими и городскими чувашами. Несмотря на процессы урбанизации и усилившиеся за последнее время миграционные потоки в города, многие чуваши-горожане сохраняют связь с деревней не только по каналам родственных отношений, но и по духовно осознанным представлениям об истоках и корнях своего рода, связи с родной землей [8].
Анализ современной социокультурной ситуации в Чувашской Республике, проведенный Е.Л. Николаевым, показал, что вектор социокультурной направленности общественного развития в Чувашии направлен в сторону городской, рациональной и техногенной культур. Автор указывает, что данный процесс является внеэтническим и справедлив в отношении как чувашей, так и русских, в то же время более резкая трансформация происходит именно в рамках чувашской культуры в силу ее изначально большей традиционности и глубокой связи с сельским образом жизни [10, 11].
Таким образом, исследование выявило, что к числу характерных черт чувашского этнического менталитета, связанных с экономическим поведением, можно отнести: развитый коллективизм, приверженность к традициям, некон-фликтность и миролюбие, некоторую ригидность экономического поведения, определенное отставание в настрое на активную жизненную позицию, по уровню самоуверенности и независимости, развитой предприимчивости.
На основании анализа экономического поведения в контексте глубинной психологической детерминации можно утверждать, что формы экономического поведения должны соответствовать ментальной идентичности человека, иначе социально-экономическое реформирование будет недостаточно эффективно. Результаты исследования экономико-психологических аспектов этноменталитета населения Чувашии могут найти свое применение в деятельности органов власти Чувашской Республики, способствовать повышению эффективности и активизации экономического поведения населения региона.
Литература
1. Афанасьев И.Н. Этнопедагогические и психологические особенности чувашской патриархальной семьи // Просвещение. 2005. № 1, 2(22-23). С. 86-87.
2. Брушлинский А.В. Ментальность российская и региональная (провинциальная) // Российский менталитет: вопросы психологической теории и практики / под ред. К.А. Абульхановой, А.В. Брушлинского, М.И. Воловиковой. М.: Изд-во Ин-та психологии РАН, 1997. С. 42.
3. Ваттисен оамахёсем, каларашсем, сутмалли юмахсем = Чувашские пословицы, поговорки, загадки / Н.Р. Романов пухса хатёрленё. 2-мёш каларам. Шупашкар: Чаваш кёнеке изд-ви, 2004. 349 с.
4. Захарова А.Н. Экономический менталитет в структуре российской полиментальности. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2011. 336 с.
5. Захарова А.Н. Экономический менталитет в структуре российской полиментальности: анализ научной категории // Вестник Чувашского государственного педагогического университета имени И.Я. Яковлева. Сер. Гуманитарные и педагогические науки. 2012. № 3(75). C. 74-81.
6. Иванов В.П. Этническая география чувашского народа. Историческая динамика численности и региональные особенности расселения. Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2005. С.158.
7. Информационные материалы об окончательных итогах Всероссийской переписи населения 2010 года по Чувашской Республике [Электронный ресурс]. URL: http://ohuvash.gks.ru/perepis/ (дата обращения: 17.06.2012).
8. Никитина Э.В. Специфика менталитета чувашского народа: философский аспект исследования сущности этнического менталитета: дис. ... канд. филос. наук. М., 2003.
9. Николаев Г.А. Богатство и богатые люди в представлениях средневолжского чувашского крестьянства второй половины XIX - начала XX вв. // Мир предпринимательства Поволжья в исторической перспективе: материалы науч. конф. / Чуваш. гос. ин-т гуманит. наук. Чебоксары, 2002. С. 19-40.
10. Николаев Е.Л. О психологическом подходе к оценке психического здоровья населения // Социальная и клиническая психиатрия. 2006. Т. 16, № 3. С. 38-45.
11. Николаев Е.Л. Пограничные расстройства как феномен психологии и культуры. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2006. С. 306.
12. Семёнов В.Е. Российская полиментальность и социально-психологическая динамика на перепутье эпох: Избранные научные работы (1971-2007 гг.). СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008. 479 с.
13. Симунов Л.Н. Социальная психология организационного поведения работников производственных организаций. Волжск: Волжская типография, 2005. С. 75-84.
14. Фоминых В.П. Общественная психология сельских жителей Чувашии. Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1990. 214 с.
15. Фоминых В.П., Захарова А.Н. Организационное поведение и экономическое сознание // Успехи современного естествознания. 2004. № 2. С. 137.
16. Чувашская республика. Социокультурный портрет / под ред. И.И. Бойко, В.Г. Харитоновой, Д.М. Шабунина / Чуваш. гос. ин-т гуманит. наук. Чебоксары, 2011. С.183.
17. Шварц Ш. Культурные ценностные ориентации: природа и следствия национальных различий / пер. с англ. Е.А. Валуевой // Психология. Журнал высшей школы экономики. 2008. Т. 5, № 2. C. 37-67.
18. Экономическая психология: социокультурный подход / под ред. И.В. Андреевой. СПб.: Питер, 2000. С. 89.
19. Allen W.M., Hung S.N., Leiser D. Adult eoonomio model and values survey: Cross-national differences in eoonomio beliefs // Journal of Eoonomio Psychology. 2005. Vol. 26 (2). P. 159-185.
20. Hofstede G. Culture's Consequenoes: Comparing Values, Behaviors, Institutions and Organizations aoross Nations. 2nd ed. Thousand Oaks: Sage, 2001.
21. Throsby D. Eoonomios and oulture. Cambridge: Cambridge University Press, 2001.
ЗАХАРОВА АННА НИКОЛАЕВНА - кандидат психологических наук, доцент кафедры социальной и клинической психологии, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары ([email protected]).
ZAKHAROVA ANNA NIKOLAEVNA - candidate of psychological sciences, assistant professor of Social and Clinical Psychology Chair, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
