CC BY
39
А.Н.ЩЕРБАК*
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ И ИТОГИ ДУМСКИХ ВЫБОРОВ 2003 г.
Введение
Партия «Единая Россия» одержала внушительную победу на выборах депутатов Государственной думы в декабре 2003 г. Исследователи отмечали самые разные причины этого успеха — поддержка партии со стороны популярного действующего президента, неравные условия электоральной конкуренции, включавшие использование «партией власти» «административного ресурса», предвыборные ошибки их основных конкурентов как с «левого», так и «правого» фланга партийно-политического спектра1, и ряд других факторов. Экономический фон голосования оставался фактически без внимания российских исследователей, несмотря на то, что он значительно изменился по сравнению с предыдущими электоральными циклами. Если в первом и втором электоральньгх циклах исполнительной власти приходилось идти на выборы в условиях экономического спада, то кампания 2003 г. проходила на фоне экономического роста, не имевшего прецедентов за все время реформ в России. В таких условиях, с одной стороны, избиратели, почувствовав улучшение своего благосостояния, могут «наградить» своими голосами партию, заявляю-
1 См., например: Макаренко Б. Парламентские выборы 2003 г. как проявление кризиса партийной системы // Полис. - М., 2004. - № 1. - С.51- 65; Холодковский К. Бюрократическая Дума // Полис. - М., 2004. - № 1. - С.9-11.
щую о своей поддержке правительства, ответственного за этот рост, избиратели таким образом реагируют на «путинскую стабильность», принесшую экономический подъем в стране и рост их личных доходов. С другой стороны, для правящей элиты выгодной электоральной стратегией может стать использование благоприятной экономической конъюнктуры с целью получения политических дивидендов на выборах.
В данной статье выдвигаются и тестируются две гипотезы о характере экономического голосования на парламентских выборах 2003 г. Первая предполагает поощрение избирателями экономических успехов, достигнутых в 2000—2002 гг. (ретроспективное голосование). Вторая гипотеза выглядит следующим образом. Экономический рост, одновременно с перераспределением налогов между регионами и Центром, предоставил правительству больше возможностей «покупать лояльность» регионов. Используя «политику трансфертов» в благоприятных условиях, правительство добилось нужных для себя электоральных результатов.
Экономическое голосование: Теоретические основания
Существуют две основные группы теоретических подходов, объясняющих электоральное поведение граждан. Разработанные на базе опыта социологических исследований голосования в развитых демократиях Запада в 50-60-х годах, экспрессивные концепции ставили во главу угла социально-психологические и социологические факторы. Для социально-психологической модели голосования ключевым является понятие «партийная идентификация», предполагающее, что политические предпочтения, определяющие выбор избирателя на микроуровне, прививаются ему на этапе ранней политической социализации1. В условиях голосования в посткоммунистических странах, где партийные системы еще не сложились, эквивалентом партийной идентификации служила «идеологическая идентификация», оказавшаяся вполне применимой при анализе выборов в российском контексте2. Социологическая модель делает упор на макросоциальных факторах голосования. Так, С .Липсет и
1 The American voter. Campbell A., Converse P., Miller W., Stokes D. - N.Y.: Wiley, 1960.
2 Холодковский К. Политические партии России и выборы 1995- 1996 гг. // Мировая экономика и междунар. отношения. - М., 1997. - № 2. - С.35- 45; Шевченко Ю. Между экспрессией и рациональностью: об изучении электорального поведения в России // Полис. - М., 1998. - № 1. - С.130- 138.
С.Роккан предположили, что массовое политическое поведение (включая голосование) определяют исторически сложившиеся «социально -политические размежевания» (в качестве таковых авторы выделяли: город У8. село, церковь У8. светское государство, центр У8. периферия, рабочие У8. собственники)1. Социологическая модель с переменным успехом применялась при анализе выборов в России2, но в целом она воспринималась с достаточно высокой долей скепсиса3, хотя ряд исследований демонстрировал наличие связи между отдельными макросоциальными характеристиками и результатами думских выборов4. Основным аргументом критики социологической модели служит тот факт, что российское общество находится в процессе сложнейшей трансформации, и это обстоятельство едва ли позволяет говорить о появлении устойчивых электоральных предпочтений у отдельных социальных групп5.
Если упомянутые выше концепции исходят из восприятия голосования как экспрессивного акта, связанного с выражением политических предпочтений, то теории экономического голосования, которым уделяется внимание в данной работе, основываются на тезисе о рациональности поведения избирателей при голосовании. Основоположником применения теории рационального выбора к изучению поведения избирателей был Э.Даунс6. Согласно теории рационального выбора, избиратель делает свой выбор при голосовании, исходя из сложившихся у него оценок состояния экономики. Голосование может быть как «эго-
1 Party systems and voter alignments: Cross-national perspectives / Ed. by Lipset S., Rokkan S. - N. Y.: Free press, 1967.
2 См., например: Голосов Г. Поведение избирателей в России: теоретические перспективы и результаты региональных выборов // Полис. - M., 1997. - № 4. - С.44- 56.
3 См., например: Гельман В. Политическая культура, массовое участие и электоральное поведение // Политическая социология и современная российская политика / Под ред. Голосова Г., Мелешкиной Е. - СПб: Борей-принт, 2000. - С.9- 36; Анохина Н., Мелешкина Е. Итоги голосования и электоральное поведение // Второй электоральный цикл в России, 1999- 2000 гг. / Под ред. Гельмана В., Голосова Г., Мелешкиной Е. - М., Весь мир: 2002. - С.158- 187.
4 См., например: Slider D., Gimpelson V., Chugrov S. Political tendencies in Russian regions: Evidence from the 1993 parliamentary elections // Slavic rev. Wash., 1994. - Vol.53, N 3. - P.711- 732; Петров Н. Анализ результатов выборов 1995 г. в Государственную думу России по округам и регионам // Парламентские выборы 1995 года в России / Под ред. Макфола М., Петрова Н. - М.: Моск. центр Карнеги, 1996. - С.7- 57.
5 Шевченко Ю. Указ. соч.
6 Downs A. An economic theory of democracy. - N. Y.: Harper Collins publ., 1957.
центричным» (основанном на оценке личного благосостояния), так и «социотропным» (основанном на оценке экономической ситуации в стране). Избиратель может менять направленность своих оценок во времени: если он принимает во внимание достижения правительства в прошлом, то голосование будет «ретроспективным», при выборе же в качестве приоритета ожидаемых в будущем успехов правительства в экономике голосование станет «перспективным». Таким образом, избиратель вознаграждает своим голосом правительство (и, соответственно, правящую партию), если его устраивает экономическое развитие страны, отражающееся на его собственном материальном благополучии.
Экономические теории голосования нашли широкое отражение в огромном множестве работ по изучению экономических детерминант электорального поведения. Наиболее простым видом экономического голосования признается эгоцентричная ретроспективная модель. Она предполагает, что избиратель может и не понимать динамики развития экономики в целом, но довольно хорошо разбирается в изменении своего собственного достатка за последние несколько лет1. В качестве переменных, определяющих выбор избирателя, различные авторы называют уровень инфляции, уровень безработицы, экономический рост, государственный долг, индекс экономической активности, личный доход индивида. Согласно одним исследованиям, наиболее значимыми показателями экономического голосования являются уровень инфляции и уровень безработицы. Согласно другим, важнейшими факторами поддержки правящей партии являются стабильность доходов граждан и показатели экономического роста2. Такой подход подвергался критике: в частности, М.Льюис-Бек указывал, что социологические опросы продемонстрировали: большинство избирателей в Западной Европе не верят, что действия правительства способны повлиять на их личное благосостояние3. Кроме того, данная модель не учитывает специфики институционального дизайна; например, при правлении коалиционных кабинетов
1 Fiorina M. Retrospective voting in American national elections. - New Haven (CT); L.: Yale univ. press, 1981.
2 См., например, обзоры: Lewis-Beck M., Stegmaier M. Economic determinants of electoral outcomes // Annual rev. ofpolitical science. - 2000. - Vol. 3. - P.183- 219; Мау В., Кочеткова О., Яновский К. и др. Экономические факторы электорального поведения и общественного сознания: (Опыт России 1995- 2000 годов), М.: Ин-т экономики переход. периода, 2001. Режим доступа: http://www.iet.ru/publication.php?folder-id=44&publication-id=2097
3 Lewis-Beck M., Stegmaier M. Op. cit.
избиратель не всегда способен разобраться, кого именно «наказывать» или «поощрять» своим голосом. Оценка экономики гражданами, считает исследователь, воспринимается как оценка их личных перспектив в будущем; голосование становится, таким образом, перспективным. Кроме того, на выбор избирателями приоритетов при голосовании оказывает влияние и смена экономического контекста. Так, Р.Кивет и Д.Райверс полагают, что значимость экономических факторов при голосовании особенно возрастает при ухудшении экономической ситуации в стране или в случае резкой смены экономического курса правительства1.
Существуют два основных способа изучения влияния экономических факторов на исход выборов. Первый из них связан с анализом агрегированных данных и с тестированием соотношения объективных статистических экономических показателей с результатами голосования. Второй заключается в использовании данных массовых опросов, предоставляющих индивидуальную, субъективную оценку избирателями их экономического благополучия и состояния экономики в стране. В данной работе используется первый способ.
Экономическое голосование в России
Модели экономического голосования в той или иной форме применялись для объяснения результатов выборов в посткоммунистических странах, в том числе и в России. Высказывается мнение, что состояние экономики этих стран самым решительным образом влияет на результаты выборов2. Существует несколько точек зрения относительно влияния состояния экономики на поведение избирателей. Согласно одной, голосование в странах с переходной экономикой носит перспективный характер, так как избиратели доверяют правительствам реформаторов, надеясь на наступление «лучших времен» с внедрением новой рыночной системы3. С другой стороны, отмечается, что избиратель в посткоммунистических странах не искушен и вряд ли способен оценить последствия своего выбора4. Проблема заключается в том, что на разных этапах про-
1 Цит. по: Экономические факторы электорального поведения и общественного сознания / Мау В., Кочеткова О., Яновский К. и др. - М., 2001.
2 Lewis-Beck M., Stegmaier M. Op. cit.
3 Fidrmuc J. Economic of voting in post-communist countries // Electoral studies. -Guilford: 2000. - Vol.19, N2. - P.199-217.
4 Голосов Г. Указ. соч.
цесса экономической и политической трансформации могут меняться не только объективные экономические показатели, но и оценки избирателями происходящего в экономике, в том числе и в отношении ожиданий успехов правительства.
Работы по экономическому голосованию в России можно условно разделить на две категории. Первая группа включает в себя исследования, посвященные поиску объяснительных причин электорального поведения в целом. Они используют как «объективный» (статистический) метод, так и «субъективные» оценки, полученные на основе данных массовых опросов, причем последние обычно доминируют. Эти исследования нацелены на поиск социальных, демографических, политических и экономических факторов, влияющих на исход выборов. Так, А.Лавров, изучая парламентские выборы 1993 г., пришел к выводу, что наиболее значимыми факторами голосования являлись доля городского населения и экономическая структура населения1. Анализируя выборы 1995—1996 гг., этот же автор пришел к выводам, что наибольшей объясняющей силой обладают такие параметры, как поселенческая структура, связанная с ней структура занятости, показатели экономического потенциала региона (доля ВРП региона в общероссийском производстве ВВП, показатели ВРП на душу населения), степень дотационности региона2. Н.Анохина и Е.Мелешкина, анализируя результаты выборов 1999— 2000 гг., приходят к заключению, что «бедные» регионы голосовали за КПРФ и Г.Зюганова, «богатые» — за «Яблоко» и Г.Явлинского. Показателем «богатства» региона служит соотношение душевого дохода и прожиточного минимума граждан в регионе3.
Исследователи-экономисты предлагают более детальные модели, включающие помимо социально-демографических и политических характеристик различные виды экономических индикаторов4. К ним относятся: 1) показатели экономического потенциала региона (объем соби-
1 Цит. по: Экономические факторы электорального поведения: (Опыт России 1995- 1996 годов) / Мау В., Кочеткова О., Жаворонков С. и др. М.: Ин-т экономики переход. периода, 1999. - Режим доступа: http://www.iet.ru/publication.php7folder-id=44&publication-id=2216
2 Ibid.
3 Анохина Н., Мелешкина Е. Указ. соч.
4 Экономические факторы электорального поведения и общественного сознания. Мау В., Кочеткова О., Яновский К. и др. - М., 2001.
раемых налогов, налоговая недоимка, бюджетные параметры); 2) показатели, характеризующие структуру экономики региона (ВРП, объем промышленного производства); 3) уровень социального развития (уровень цен, объем зарплаты, задолженность по зарплате, безработица); 4) показатели экономической активности в регионе (финансовые результаты предприятий, объем полученной в регионе прибыли, объем инвестиций). По итогам федеральных выборов 1995—2000 гг. было выявлено, что существует положительная связь поддержки власти с показателями объема промышленного производства, дебиторской и кредиторской задолженности, а также отрицательная связь между численностью безработных, задолженностью по зарплате, перечислением налогов в консолидированный и федеральный бюджет. Надо отметить, что ни один из факторов не является решающим при голосовании. Некоторые категории регионов из анализа были исключены: 1) автономные округа — в силу отсутствия по ним статистических данным, их малочисленности и (в некоторых случаях) доминирования крупного производства федерального значения, искажающего результаты голосования; 2) некоторые регионы, подозреваемые в наличии чрезмерного влияния властей на исход выборов1.
Другое направление работ о влиянии экономики на результаты российских выборов представляют исследования, посвященные изучению роли отдельных факторов электорального поведения. Одним из наиболее успешных авторов в этой области оказался Д.Трейсман, связавший политический процесс в России в начале и середине 90-х годов, в частности — голосование на думских и президентских выборах, с трансфертами федерального Центра регионам2. Д.Трейсман показал, что в условиях острого кризиса отношений между Центром и регионами в России, Центр с помощью раздачи трансфертов (субсидий, дотаций, налоговых льгот и т.д.) «проблемным» регионам смог добиться от них демонстрации лояльности, в том числе и в ходе президентских выборов 1996 г. Иными словами, электоральная поддержка власти на уровне региона увязывалась с увеличением доли трансфертов из Центра в доходах региона. Стоит отметить, что для регионов оптимальной стратегией оказывалось принятие ими роли «про-
1 Экономические факторы электорального поведения и общественного сознания / Мау В., Кочеткова О., Яновский К. и др. - М., 2001.
2 Treisman D. After the deluge: Regional crises and political consolidation in Russia. -Ann Arbor (MI): Univ. of Michigan press, 1999.
блемных» территорий, а демонстрация оппозиционности увеличивала их шансы на получение дополнительных средств из Центра.
Если в первой половине 90-х годов Центр поощрял «проблемные» регионы, отбирая для этого ресурсы у лояльных регионов, то после выборов 1996 г. ситуация изменилась. Как показывает опыт 1996—1998 гг., Центр стал поощрять трансфертами лояльные по итогам выборов регионы и «наказывать» оппозиционные1. По времени этот период совпадает с первым циклом губернаторских выборов, на которых коммунисты добились значительных успехов. Получается, что Центр наказывал бедный «красный пояс» и поощрял сравнительно более лояльные и более богатые регионы. Наиболее показательны в этом плане национальные республики, стоявшие в начале 90-х во главе «парада суверенитетов», а во второй половине активно поддерживавшие Б.Ельцина.
Здесь важно смещение акцента исследований с поведения избирателей на поведение элит. Фактически не избиратель оценивает взаимосвязь своего дохода и/или благосостояния страны с экономической политикой правительства, а правящая (федеральная) элита решает, насколько состояние экономики в регионе гарантирует лояльность избирателя. В случае неудовлетворительного ответа принимаются меры для «покупки лояльности». Результаты голосования зависят не сколько от поведения избирателей, сколько от политики, проводимой элитами. Предполагается, что избиратель в той или иной степени подконтролен региональным элитам. Центр вступает в торг относительно условий лояльного поведения на выборах как непосредственно с электоратом, так и с региональными элитами, его представляющими. Зачастую Центр «покупает» региональную элиту, полагая, что та сможет «договориться» с избирателями.
В целом, исследования, посвященные экономическим детерминантам голосования в 90-х годах, показывали относительно невысокую значимость этих факторов для выбора избирателей2. Это связано с тем, что экономическая политика правительства мало зависит от результатов выборов, во многом в силу отсутствия действенного механизма его нака-
1 Попов В. Бюджетный федерализм в России: роль политических факторов в формировании финансовых потоков между центром и регионами. - М.: Новая экон. шк., 2001. - Режим доступа: http://www.nes.ru/public-presentations/Papers/Popov-rus.htm.
2 Colton T. Economics and voting in Russia // Post-Soviet affairs. - Columbia. -1996. - Vol.12, N 4. - P.289- 317.
зания избирателями за просчеты политического курса1. Выборы Президента России в 1996 г. продемонстрировали, что инкумбент был способен выиграть даже в условиях глубокого экономического спада. Вряд ли это свидетельствует о приоритете экономических мотивов голосования избирателей. В некоторой степени такие оценки справедливы в отношении федеральных выборов 1999—2000 гг. Правящая группировка, ответственная за мощный финансовый и экономический кризис 1998 г., смогла одержать уверенную победу как на парламентских, так и президентских выборах. После вторжения чеченских вооруженных отрядов в Дагестан, взрывов домов в Москве, начала второй чеченской кампании основным лейтмотивом предвыборной кампании оказалась проблематика не экономики, а безопасности2.
Вполне логично, что в условиях экономического спада правительство будет стараться манипулировать поведением избирателей таким образом, чтобы состояние экономики не оказалось главной причиной выбора избирателей. Однако при продолжительном экономическом росте правительство справедливо может рассчитывать на получение политических дивидендов на выборах. Данное предположение и лежит в основе настоящей работы. Признавая, что на результаты выборов повлияли и так называемый «административный ресурс», и доминирование «партии власти» в СМИ, и поддержка ее популярным главой государства, мы попытаемся показать наличие позитивной взаимосвязи между голосованием за «Единую Россию» и улучшением основных экономических показателей, а также специфику этой взаимосвязи.
Гипотезы и переменные
Мы строим наши гипотезы на основе обоих подходов, указанных в предыдущем разделе. Первая гипотеза базируется на предположении о «свободном» эгоцентрическом ретроспективном голосовании избирателей. В России с 1999 г. наблюдается экономический рост, что должно было позитивно отразиться на экономическом положении граждан. С точки
1 Гельман В. Политическая культура, массовое участие и электоральное поведение // Политическая социология и современная российская политика / Под ред. Голосова Г., Мелешкиной Е. - СПб: Борей-принт, 2000. - С.9- 36
2 Гельман В. Второй электоральный цикл и трансформация политического режима в России // Второй электоральный цикл в России, 1999-2000 гг. - М., 2002. - С.10-42.
зрения этого теоретического подхода данное обстоятельство является веской причиной для поощрения правительства на выборах. Избиратели, довольные улучшением экономического положения в стране, «благодарят» за это «партию власти» своими голосами. Соответственно, причина победы «Единой России» на выборах кроется в том, что избиратели связывают ее деятельность с экономическими успехами правительства. Зависимой переменной является разница голосов, поданных за «партию власти» на выборах в Государственную думу в 2003 и 1999 гг. — «Единство» и его непосредственную преемницу «Единую Россию». «Партия власти» в этом случае выступает в качестве основной политической силы, связанной с правительством, ответственным за проведение экономической политики в стране. Другая «партия власти» 1999 г., «Отечество — Вся Россия» (ОВР), не принимается в расчет, поскольку она воспринималась избирателями либо как «региональная партия власти», либо как «партия будущей власти»1. Иными словами, ОВР в 1999 г. не отвечала за экономический рост и не принадлежала к той властной группировке, которая контролировала Министерство финансов.
Принимая во внимание, что эффект от изменений осознается избирателями постепенно, мы анализируем экономические показатели за год до выборов. Избирателю требуется некоторое время для понимания связи между улучшением своего благосостояния и действиями правительства. Поэтому в качестве независимых переменных выступают:
1) показатель, отражающий структуру экономики региона: разница индекса промышленного производства с 2000 по 2002 г.;
2) показатель, отражающий уровень социального развития региона: разница динамики роста средней номинально начисленной зарплаты между 2000 и 2002 гг. и разница динамики роста среднедушевых денежных доходов между 2000 и 2002 гг.;
3) показатель финансово-бюджетной сферы: динамика роста доходов консолидированного регионального бюджета между 2000 и 2002 гг.2
1 Лихтенштейн А. «Партии власти»: электоральные стратегии российских элит // Второй электоральный цикл в России, 1999- 2000 гг. - М., 2002. - С.65- 86.
2 Мы не включаем в анализ показатели безработицы, поскольку в период масштабной социально-экономической трансформации вплоть до окончания структурной перестройки экономики официальные данные во многих регионах не в полной мере отражают масштабы реальной безработицы.
Наличие положительной связи между ростом этих показателей и голосованием за «партию власти» будет свидетельствовать в пользу данной гипотезы.
Вторая гипотеза основана на предположении о влиянии Центра на исход выборов с помощью механизмов бюджетно-налоговой политики. В этом случае мы следуем аргументу Д.Трейсмана о «покупке лояльности» в регионах путем перечисления туда дополнительных средств федерального бюджета. Центр направляет в регионы трансферты, взамен требуя от региональных элит нужного исхода голосования. В этой связи следует отметить, что одним из первых шагов В.Путина на посту главы государства стала федеративная реформа, предполагавшая построение «вертикали власти». Помимо создания федеральных округов, нового механизма формирования Совета Федерации, приведения регионального законодательства в соответствие с федеральным, эта реформа включала в себя и курс на бюджетную централизацию. Регионы были лишены многих источников доходов. В качестве компенсаторной меры были увеличены объемы финансовой помощи регионам из федерального бюджета (табл. 1).
Таблица 1
Некоторые показатели региональных бюджетов РФ, 1999-20031
1999 2000 2001 2002 2003
Доходы региональных бюджетов, % от консолидированного бюджета РФ 48,9 45,4 40,1 37,4 37,6
Расходы региональных бюджетов, % от консолидированного бюджета РФ 51,9 54,4 54,2 49,3 50,0
Доля трансфертов в доходах региональных бюджетов, % 9,6 9,4 17,4 19,8 18,8
Доля трансфертов в ВВП, % 1,3 1,5 2,5 3 2,8
Из табл. 1 видно, что после 2000 г. в структуре доходов региональных бюджетов налоговые поступления были отчасти заменены трансфертами из Центра. Наше предположение заключается в том, что на выборах 2003 г. «партия власти» получила свои политические дивиденды с этой реформы. Регионы (точнее, региональные элиты) стали более зависимы от трансфертов из Центра, что и проявилось в повышении уровня лояль-
1 Российская экономика в 2003 г.: тенденции и перспективы. - М.: Ин-т экономики переход. периода, 2004. - Вып. 25.
ности региональных элит Центру. При проверке этой гипотезы зависимой переменной также является разница голосов, поданных за «партию власти» на выборах в Государственную думу в 1999 и 2003 гг. В качестве независимых переменных выступают показатели консолидированных региональных бюджетов: разница динамики доли трансфертов Федерального фонда поддержки регионов (ФФПР) в собственных доходах бюджетов регионов (с учетом финансовой помощи из ФФПР) между 2000 и 2002 гг., разница доли налоговых доходов в доходах консолидированных региональных бюджетах между 2000 и 2002 гг. Предполагается, что между зависимыми переменными и первой независимой переменной будет положительная связь, между ними и второй переменной — негативная, так как опора на собственные источники дохода будет означать большую степень финансовой независимости от Центра.
Переменные были протестированы с помощью метода парной корреляции. Значимыми признавались коэффициенты выше 0,30. Из анализа были исключены автономные округа: отчасти из-за малочисленности населения в некоторых из них, отчасти из-за доминирования крупных предприятий федерального значения (например, РАО «Норильский никель» в Таймырском или Самотлора в Ханты-Мансийском округах), оказывающих сильнейшее искажающее влияние на экономические характеристики этих регионов. Не включена в анализ и Чеченская республика (как из-за отсутствия части данных, так и из-за слабого влияния экономических факторов на политическую ситуацию в регионе). Иногда из анализа исключаются регионы, которые подозреваются в избыточной управляемо -сти электората, и где результаты выборов признаются не отражающими всенародное волеизъявление. В эту категорию включаются национальные республики Северного Кавказа и Поволжья. Мы не будем выводить эти регионы из анализа, так как, во-первых, там живут значительное число избирателей, а во-вторых, наличие такой управляемости является одним из наших априорных предположений в отношении регионов, зависимых от финансовой поддержки из Центра.
Далее мы выдвинули предположение, что результаты будут отличаться по измерению «республики — нереспублики». В национальных республиках, как было указано выше, региональные элиты в большей степени контролируют политический (и избирательный) процесс. Ожидается, что в республиках зависимость будет выше. Другим измерением было выбрано «богатство» региона (по показателю среднедушевых денежных доходов), в отдельные две группы были собраны:
а) 15 самых бедных регионов и б) 15 самых богатых. Наш тезис заключается в том, что бедные регионы демонстрируют более высокие показатели лояльности центральной власти, чем богатые. Еще одну группу составили 15 самых «лояльных» регионов (с наивысшими показателями доли голосов, отданных за «Единую Россию» на выборах 2003 г.) — для выявления наиболее значимых причин экономического голосования и для выяснения, какая из гипотез окажется наиболее подходящей для объяснения полученных «Единой Россией» результатов.
Результаты анализа и интерпретация
На общем массиве данных по всем исследуемым регионам ни одна из гипотез не подтвердилась, поскольку значимой статистической зависимости выявлено не было (табл. 2). Однако при группировке данных по принципу республики/нереспублики и «бедные»/«богатые» регионы был обнаружен ряд интересных закономерностей.
Таблица 2
Все регионы_
Показатель Коэффициент корреляции
ГИПОТЕЗА № 1
Разница индекса промышленного производства с 2000 по 2002 г. 0,194
Разница динамики роста средней номинально начисленной зарплаты между 2000 и 2002 г. 0,069
Разница динамики роста среднедушевых денежных доходов между 2000 и 2002 г. 0,064
Динамика роста доходов консолидированного регионального бюджета между 2000 и 2002 г. -0,025
ГИПОТЕЗА №2
Разница доли трансфертов из ФФПР в собственных доходах бюджета с учетом финансовой помощи из ФФПР между 2000 и 2002 г. 0,2581
Разница доли налоговых доходов в региональном бюджете между 2000 и 2002 г. -,190
Республики (табл. 3). Близким к статистически значимому оказался показатель среднедушевых доходов населения в месяц (-0,296).
1 Цифры, выделенные курсивом, - на 0,05 уровне значимости.
Значимыми оказались оба показателя, выдвинутые на основании второй гипотезы: доля налогов в региональном бюджете (-0,39) и доля трансфертов из ФФПР в собственных доходах бюджета с учетом финансовой помощи из ФФПР (0,51). Таким образом, можно говорить, что в отношении республик подтвердилось предположение о влиянии федерального Центра на результаты выборов путем торга с региональными элитами с использованием инструмента финансовых вливаний.
Таблица 3
Республики
Показатель Коэффициент корреляции
ГИПОТЕЗА №1
Разница индекса промышленного производства с 2000 по 2002 г. 0,099
Разница динамики роста средней номинально начисленной зарплаты между 2000 и 2002 г. 0,258
Разница динамики роста среднедушевых денежных доходов между 2000 и 2002 г. -0,296
Динамика роста доходов консолидированного регионального бюджета между 2000 и 2002 г. -0,106
ГИПОТЕЗА №2
Разница доли трансфертов из ФФПР в собственных доходах бюджета с учетом финансовой помощи из ФФПР между 2000 и 2002 г. 0,513
Разница доли налоговых доходов в региональном бюджете между 2000 и 2002 г. -0,399
Области и края (табл. 4). В остальных исследуемых регионах оказался значимым показатель роста промышленного производства, что может свидетельствовать о большей важности для избирателей этих регионов реального экономического роста, а не предвыборных финансовых вливаний. «Политика трансфертов» оказалась для ненациональных субъектов Российской Федерации не столь значимой с точки зрения ее влияния на результаты выборов. Но на основании этого не стоит делать вывод о большей приверженности избирателей «русских» регионов к социотроп-ному голосованию. Возможно, Центр просто пренебрег интересами областей и краев в пользу национальных республик.
119
Области и края Таблица 4
Показатель Коэффициент корреляции
ГИПОТЕЗА №1
Разница индекса промышленного производства с 2000 по 2002 г. 0,3571
Разница динамики роста средней номинально начисленной зарплаты между 2000 и 2002 г. -0,147
Разница динамики роста среднедушевых денежных доходов между 2000 и 2002 г. 0,036
Разница динамики роста доходов консолидированного регионального бюджета между 2000 и 2002 г. -0,143
ГИПОТЕЗА №2
Разница доли трансфертов из ФФПР в собственных доходах бюджета с учетом финансовой помощи из ФФПР между 2000 и 2002 г. 0,002
Разница доли налоговых доходов в региональном бюджете между 2000 и 2002 г. -0,278
«Бедные» регионы (табл. 5). Для регионов с низкими среднедушевыми доходами полностью подтверждается гипотеза о влиянии Центра на исход выборов с помощью «политики трансфертов». Гипотеза о ретроспективном эгоцентрическом голосовании подтвердилась частично: избиратели «бедных» регионов склонны награждать правительство за повышение их среднедушевых денежных доходов (0,51). На грани статистической значимости оказался показатель прироста средней номинально начисленной зарплаты (0,29).
Таблица 5
«Бедные» регионы
Показатель Коэффициент корреляции
1 2
ГИПОТЕЗА №1
Разница индекса промышленного производства с 2000 по 2002 г. -0,05
Разница динамики роста средней номинально начисленной зарплаты между 2000 и 2002 г. 0,294
1 Цифры, выделенные курсивом с подчеркиванием, - на 0,01 уровне значимости.
Продолжение табл. 5
1 2
Разница динамики роста среднедушевых денежных доходов между 2000 и 2002 г. 0,510
Разница динамики роста доходов консолидированного регионального бюджета между 2000 и 2002 г. 0,012
ГИПОТЕЗА №2
Разница доли трансфертов из ФФПР в собственных доходах бюджета с учетом финансовой помощи из ФФПР между 2000 и 2002 г. 0,565
Разница доли налоговых доходов в региональном бюджете между 2000 и 2002 г. -0,442
«Богатые» регионы (табл. 6). Наиболее важным индикатором для «богатых» регионов оказались рост промышленного производства (0,60) и рост среднедушевых доходов (0,533). Можно сделать предположение, что именно эти показатели роста реальной экономики вызывают у избирателей желание поощрить правительство на выборах. В то же время рост бюджетных доходов регионов вызывает негативную реакцию избирателей «богатых» регионов на экономическую политику власти (-0,349). В целом, можно сказать, что в этом случае гипотеза о ретроспективном голосовании подтвердилась в значительной степени. Однако «политика трансфертов» в богатых регионах оказалась неэффективной: элиты (и избиратели) этих регионов продемонстрировали, что ценят независимость от финансовых вливаний из Центра (-0,501).
Таблица 6
«Богатые» регионы_
Показатель Коэффициент корреляции
ГИПОТЕЗА № 1
Разница индекса промышленного производства с 2000 по 2002 г. 0,600
Разница динамики роста средней номинально начисленной зарплаты между 2000 и 2002 г. 0,06
Разница динамики роста среднедушевых денежных доходов между 2000 и 2002 г. 0,533
Разница динамики роста доходов консолидированного регионального бюджета между 2000 и 2002 г. -0,349
ГИПОТЕЗА №2
Разница доли трансфертов из ФФПР в собственных доходах бюджета с учетом финансовой помощи из ФФПР между 2000 и 2002 г. -0,501
Разница доли налоговых доходов в региональном бюджете между 2000 и 2002 г. 0,224
«Лояльные» регионы (табл. 7). Регионы с наивысшими показателями голосования за «Единую Россию» подтвердили нашу гипотезу о влиянии «политики трансфертов» на исход голосования. Избиратели оказывают «партии власти» максимальную поддержку при снижении доли налоговых поступлений в бюджете региона (-0,362) и при увеличении денежных поступлений из Центра. Логика федеральной правящей элиты вполне проста: у регионов отбираются налоги и покупаются лояльные голоса в обмен на трансферты. При этом все перечисленные показатели экономического роста оказались значимыми для избирателей.
Таблица 7
«Лояльные» регионы
Показатель | Коэффициент корреляции
ГИПОТЕЗА № 1
Разница индекса промышленного производства с 2000 по 2002 г. 0,130
Разница динамики роста средней номинально начисленной зарплаты между 2000 и 2002 г. 0,219
Разница динамики роста среднедушевых денежных доходов между 2000 и 2002 г. 0,025
Разница динамики роста доходов консолидированного регионального бюджета между 2000 и 2002 г. 0,201
ГИПОТЕЗА № 2
Разница доли трансфертов из ФФПР в собственных доходах бюджета с учетом финансовой помощи из ФФПР между 2000 и 2002 г. 0,584
Разница доли налоговых доходов в региональном бюджете между 2000 и 2002 г. -0,362
Проведенный анализ показал, что гипотеза о ретроспективном голосовании частично подтвердилась среди ненациональных субъектов федерации, а также среди «богатых» регионов. Наиболее значимыми показателями оказались рост индекса промышленного производства (в обеих выделенных группах регионов), рост среднедушевых доходов (для «богатых» регионов). «Богатые» регионы также продемонстрировали отрицательную связь поддержки «партии власти» и роста бюджетных доходов — чем выше доходы, тем меньше голосование за «Единую Россию». Гипотеза о влиянии на исход выборов «по-
литики трансфертов» полностью подтвердилась среди национальных республик и «бедных» регионов, а также среди самых лояльных регионов (там присутствуют представители первых двух групп).
Таким образом, воздействие экономического роста на электоральные результаты в регионах России оказалось сильно дифференцированным. Массив данных голосования по всех регионам показывает «среднюю температуру по больнице», значимость тех или иных экономических факторов обнаруживается только при выделении отдельных групп регионов. Тем не менее результаты анализа по группам регионов позволяют нам выдвинуть предположение, что тезис о зависимости итогов голосования от использования Центром «политики трансфертов» обладает наибольшей объяснительной силой по сравнению с тезисом о влиянии на голосование улучшения общей экономической ситуации в стране. Можно переформулировать этот аргумент следующим образом. Экономический рост оказывается важен для избирателей (по крайней мере, в ряде регионов страны) лишь в той мере, в какой он дает федеральному правительству возможность повышать уровень выплат в бюджеты регионов. В рамках этой модели избиратель голосует (или принуждается региональной элитой) голосовать за трансферт.
Насколько значимы на фоне общих итогов голосования за «Единую Россию» выделенные нами группы регионов (и проживающие в них избиратели), продемонстрировавшие лояльность Центру после применения «политики трансфертов»? Эти субъекты Российской Федерации — республики, «бедные» и лояльные регионы — принесли «партии власти» около 37% голосов от всех, поданных за «Единую Россию», что может свидетельствовать в пользу эффективности использования Центром финансовых рычагов при достижении необходимых результатов голосования.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В рамках федеративной реформы в начале первого президентского срока В.Путина произошло существенное перераспределение налогов между регионами и федеральным Центром в пользу последнего. Этот шаг Центра привел к определенно выгодным правящей элите политическим последствиям. Фактически, победа «Единой России» на думских выборах 2003 г. оказалась «побочным эффектом» прави-
тельственного курса на бюджетную централизацию. Схема «трансферты вместо налогов» делает регионы более зависимыми от Центра, что отражается на результатах выборов. Существуют две разные точки зрения о влиянии выделяемых трансфертов на экономический рост в регионах. Одна из них утверждает, что они помогают регионам развиваться, другая говорит об обратном1. Наше исследование приводит эмпирическое свидетельство в пользу тезиса о политической роли трансфертов как инструмента «покупки лояльности» региональных элит и избирателей данных регионов. Существующая схема перераспределения налоговых доходов между Центром и регионами оставляет регионам мало пространства для политического маневра. Когда бюджетные доходы зависят от решений федерального правительства, маловероятно, что региональные элиты выступят на стороне какой-либо политической силы, оппозиционной правительству.
Каков источник раздаваемых трансфертов? Российская экономика в значительной степени зависит от цен на основные товары российского экспорта — энергоносители. Доходы от их продажи составляют важнейшую часть доходов федерального бюджета. Благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура позволила федеральному Центру не утруждать себя размышлениями, где же взять необходимые средства для проведения «политики трансфертов». На основании этого можно сделать предположение, что при условии сохранения столь же благоприятной экономической конъюнктуры и схемы распределения налогов между Центром и регионами, действующая власть проигрывать федеральные выборы не будет, если только не столкнется с форс-мажорными обстоятельствами.
1 Стрелец И. Теоретические аспекты и практические проблемы бюджетного федерализма в российской экономике // Государство, экономика, общество: аспекты взаимодействия / Под ред. Киселевой Е. - М.: Моск. обществ. науч. фонд, 2000. -С.84- 109; Типенко Н. Бюджетный федерализм и трансфертная политика. - Режим доступа: http://archive.1september.rU/upr/2001/23/2.htm
