CC BY
435
УДК 338.124.4(470.5)
М.Г. Нечаев
Пермский национальный исследовательский политехнический университет
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС 1900-1903 ГОДОВ И ЕГО РОЛЬ В РАЗВИТИИ УРАЛЬСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
В литературе кризис 1900-1903 годов в основном рассматривался в социальнополитическом контексте. Необходим более комплексный подход в изучении всех аспектов первого в истории России экономического кризиса (1900-1903) и его роли в дальнейшем развитии промышленности. Автор пытается восполнить существующий пробел в российской историографии на основании уральских материалов.
Ключевые слова: экономический кризис, депрессия, протекционизм, экономический подъем, внутренний рынок, банкротство, акционерные общества, забастовочное движение, «гулевые дни», модернизация, монополизация, кустарная промышленность.
Великий китайский мыслитель Конфуций говорил: «Для того чтобы познать новое, необходимо изучить старое». Актуальность осмысления «экономических кризисов» в истории нашей страны обусловливается не только сиюминутным любопытством, продиктованным реалиями нашего «кризисного времени», но прежде всего потребностью по-новому взглянуть на экономическую составляющую российского опыта.
Первый в России экономический кризис 1900-1903 годов был, с одной стороны, частью мирового кризиса, а с другой - стал результатом бурного промышленного прогресса. 90-е годы XIX века вошли в историю России как десятилетия «виттевской индустриализации» или периодом экономического подъема. По темпам экономического развития Россия обогнала европейские страны - ежегодный темп роста промышленности достигал 9,2 %.
В целом за пореформенное сорокалетие общий объем промышленного производства в стране возрос почти в восемь раз. Наиболее значительные сдвиги произошли за последнее десятилетие XIX века, когда появилось более 40 % всех действовавших к началу XX века предприятий, а промышленное производство удвоилось. Число фабрик и заводов, не считая горных предприятий, с 2,5-3 тыс. в 1866 году увеличилось в 1903 году до 9 тыс. [1, с. 75]. Общая протяженность железнодорожной сети к началу XX века составила около 50 тыс. верст, против 1,5 тыс. верст в 1860 году. В 90-е годы прокладывалось ежегодно в среднем 2,5 тыс. верст новых железнодорожных магистралей (этот показатель никогда не был впоследствии превышен). Витте возобновил строительство Транссибирской железной дороги, отложенное при его
предшественниках из-за нехватки средств, так как проект дороги был продиктован не экономическими, а военно-стратегическими соображениями, тем не менее самая протяженная железнодорожная магистраль в мире дала толчок в развитие производительных сил на Востоке России.
Российское государство стало главным субъектом политики индустриализации в стране. Для проведения такой политики необходимо было создать особые условия и иметь капитал. Правительство сделало ставку на увеличение косвенных налогов - в 90-е годы они возросли на 42,7 %. По инициативе С.Ю. Витте была введена винная монополия, т.е. исключительное право государства на продажу спиртных напитков. При Витте винная монополия давала 365 млн руб. в год, а при его преемниках возросла до 543 млн руб. Введение «золотого стандарта» (1895-1897) - свободного размена рубля на золото - способствовало притоку денежных средств из-за рубежа. Рубль стал одной из стабильнейших валют мира. За 90-е годы сумма иностранного капитала увеличилась с 200 до 900 млн руб. Главными вкладчиками были банки и акционерные компании Франции, Великобритании, Германии, Бельгии [2, с. 219-220]. За это десятилетия в России появилось 205 иностранных компаний.
Государство поощряло развитие отечественной промышленности. В 1891 году был установлен протекционистский таможенный тариф: ввоз иностранных товаров в Россию облагался 33 % пошлиной. В то же время экспорт облагался низкими пошлинами.
Подобная модель государственной экономической политики стала основной причиной промышленного подъема 90-х годов. Однако эта же самая модель таила в себе определенные опасности и риски:
1. За 90-е годы государственные доходы увеличились на 40 %, а расходы более чем на 60 %. За эти годы у России лишь трижды было положительное сальдо. Таким образом, за индустриализацию государству пришлось тяжело расплачиваться. Обремененное индустриализацией государство не имело возможности создать определенные резервы на случай непредвиденных обстоятельств.
2. Протекционистская политика государства в отношении отечественного производителя (высокие таможенные пошлины) препятствовала конкуренции отечественных товаров на мировом рынке и не давала возможности использовать новую более совершенную зарубежную технику в производстве. В стране не отвечал растущим нуждам ряд отраслей промышленности, станкостроительная промышленность отсутствовала. Удельный вес машиностроения в общепромышленном производстве составлял менее 7 %. Россия вынуждена была ввозить из-за границы не только значительную часть промышленного оборудования, но также половину сельскохозяйственных машин.
3. Узкий внутренний рынок сбыта неизбежно требовал больших оборотных средств. Подавляющее большинство российских предприятий держалось только на непрерывном кредитовании под небольшие проценты. Недостаток капиталов не давал возможности долгосрочного стратегического вложения в модернизацию производства и снижения в конечном итоге себестоимости продукции.
4. «Промышленный ажиотаж» сопровождался появлением «мыльных пузырей» - спекулятивных проектов однодневок. Г осударственный банк промышлял выдачей внеуставных (т.е. фактически незаконных) краткосрочных ссуд, зачастую под сомнительное обеспечение. Коммерческие банки практиковали выдачу акционерным обществам ссуды под акции, так что собственно акционерного капитала и не требовалось. Львиная доля денег, вложенных в различные предприятия, шла не на производство, а оседала в карманах всевозможных учредителей, посредников и прочих. Создались благоприятные условия для взяточничества и коррупции.
Сочетание внешних и внутренних факторов привело к тому, что мировой экономический кризис 1900-1903 годов в России был глубже и продолжительнее, чем в Западной Европе и США. Уже в августе 1899 года европейский финансовый кризис привел к резкому сокращению денежных потоков из-за рубежа и к существенным денежным стеснениям в России. Банки стали воздерживаться от кредитования предприятий, в том числе промышленных, повсеместно начал ощущаться недостаток свободных денежных средств. Напряжение на денежном рынке продолжало усиливаться и к концу 1899 года стало особенно острым. Кредит резко вздорожал. Государственный банк поднял учетную ставку с 4,5 % (в июне) до 7,5 % (в декабре 1899 года). Вслед за этим частные банки из-за трудностей получения кредита за границей не только увеличили проценты под ссуды, но и сократили ссудные операции, учет векселей, стали требовать от предпринимателей скорейшего возврата кредитов. Курсы акций на бирже стали падать особенно во второй половине 1899 года. Правительственная реакция на начало кризиса была сначала весьма благодушной. Министерство финансов заявило о невозможности возникновения «какого бы то ни было общего торгово-промышленного кризиса». В ответ на это жизнерадостное утверждение почти одновременно рухнули два мощных банково-промышленных объединения - Мамонтова в Москве и фон Дервиза в Санкт-Петербурге. Вслед за этим пошла цепная реакция банкротств. К началу 1900 года промышленный кризис в России стал очевидной реальностью [3].
Кризис начался в легкой промышленности, но с наибольшей силой он поразил отрасли тяжелой индустрии - металлургическую и машиностроение. Если в целом промышленное производство в России в период кризиса сократилось на 5 %, а потребление хлопка совсем незначительно - на 0,6 %, то вы-
плавка чугуна уменьшилась на 15 %, прокат рельсов - на 32 %, производство паровозов и вагонов - на 25-37 %.
С особой глубиной кризис поразил те отрасли, которые в годы предшествовавшего подъема получили наиболее быстрое развитие. К ним относилась в первую очередь черная металлургия. Выплавка чугуна по стране достигла 176,8 млн пудов. Для металлургии значительную роль играли казенные заказы. На рубеже XIX и XX веков только на изготовление рельсов шла примерно 1/3 выплавленного чугуна. Однако со второй половины 1900 года начало сказываться перепроизводство черного металла, цены на изделия металлической промышленности стали падать.
Обнаружились явные симптомы перепроизводства в хлопчатобумажной промышленности и некоторых других отраслях (кожевенная, химическая, частично машиностроительная). Не только в последние годы промышленного подъема, но и в начале экономического кризиса в России имел место недостаток топлива. В связи с этим цены на каменный уголь и нефть в 1900 году оказались на высоком уровне. В нефтяной промышленности падение цен оказалось еще более резким: в 1902 году более чем в 2 раза против уровня
1900 года. Резко затормозился процесс учреждения акционерных обществ. Если в 1899 году было учреждено 325 акционерных обществ, то в 1902 - всего 78. Потерпели крах многие банки. Кризис сопровождался многочисленными банкротствами, резким падением курсовой стоимости акций. За время кризиса курсы акций Путиловского завода упали на 67,1 %, Сормовского - на 74 %, Русско-Балтийского вагоностроительного - на 63,4 %, Брянского рельсопрокатного - на 86,5 %, Нефтяного производства Нобеля - на 39,7 %, Бакинского нефтяного общества - на 67,4 %, Юго-Восточной железной дороги - на 56,2 %, Петербургского учетного и ссудного банка - на 59,3 % и т.д. Течение кризиса в России обострялось многомиллионными крахами. Резко упало производство в металлургической, нефтяной и других отраслях, сократилось железнодорожное строительство. С 1901 по 1904 год было ликвидировано 18 акционерных металлургических предприятий (из общего числа 70) с общим капиталом в 55 млн руб. Резко сократился приток новых капиталов в промышленность, особенно в металлургию и машиностроение.
Течение кризиса сопровождалось массовыми банкротствами. За эти три года было закрыто более 3 тыс. предприятий, на которых работало 112 тыс. рабочих. Страну захлестнула волна безработицы. Уже в 1901 году только в обрабатывающей промышленности было уволено около 35 тыс. чел. К концу
1902 года безработица еще более возросла. В отдельных промышленных центрах на крупных фабриках и заводах было сокращено до одной трети и даже до половины рабочих. Заработная плата рабочих повсеместно упала и почти на всех предприятиях снизилась на 20-30 %. Это привело к росту стачечного движения. Начиная с 1901 года забастовочное движение заметно возрастает,
а в 1903 году достигает максимума за все предреволюционное десятилетие. По весьма неполным данным фабричной инспекции, в 1901 году было 164 стачки (против 68 - в 1895 и 125 - в 1900), в 1902 году - 123 стачки, в 1903 - 550 стачек. Соответственно росла и армия бастующих рабочих. В 1901 году бастовало более 32 тыс. рабочих, в 1902 году - примерно 37 тыс., в 1903 - около 87 тыс. А всего в 1901-1904 годах, по современным подсчетам, бастовало свыше 500 тыс. рабочих, от 125 до 170 тысяч ежегодно [1, с. 124-125].
Забастовки, на которых выдвигались политические требования, в 1898 году составляли лишь 8,4 %, в 1901 - 22,1 %, а в 1903 - уже 53,2 %. В начале 1901 года прошли крупные антиправительственные демонстрации в Петербурге, Москве, Харькове и других городах России [1, с. 125-126]. В мае 1901 года произошла «Обуховская оборона» - столкновение рабочих с полицией и солдатами. В 1902 году общегородская стачка в Ростове-на-Дону вылилась в военное столкновение. В 1903 году всеобщая забастовка охватила весь юг страны.
Кризис совпал с очередным всероссийским неурожаем и, как результат, голодом. В 1901 году неурожай и голод охватил более 147 уездов европейской России с населением в 27,6 млн чел. [1, с. 124] . Если в 1895-1899 годах было всего 32 крестьянских выступления, то в 1900-1904 годах - уже 670. Пик «аграрных беспорядков» приходится на 1902 год. Крестьянское движение охватило 165 сел и деревень с населением в 150 тыс. чел. Общее число войск, участвовавших в подавлении восстания, превысило 10 тыс. солдат и офицеров [1, с. 127].
1901 год В.И. Ленин выделяет как особый в складывании третьей революционной ситуации в России. Он считал, что именно с этого года обнаружился кризис существующей политической и социальной системы [4].
Для противодействия финансовому обвалу министерство финансов по инициативе С.Ю. Витте создало специальный банковый синдикат во главе с Государственным банком с капиталом в 5,5 млн. Государственный банк скупал акции ряда наиболее крупных компаний, которым угрожал крах. Некоторые предприятия и общества получили адресную финансовую помощь. Это были щедрые субсидии. Государственные заказы за границей были существенно ограничены, и большая их часть передана русским заводчикам. Точечно были повышены таможенные цены на ввозимые товары, которые конкурировали с отечественными, зато поощрялся вывоз российской продукции даже по демпинговым ценам. Передавая заказы русским промышленникам, казна умышленно устанавливала на закупаемую у них продукцию (например, на железнодорожные рельсы и подвижной состав) более высокие цены, чем на рынке [3].
Вследствие нехватки угля правительство дало разрешение на беспошлинный ввоз угля из-за границы по 1 сентября 1900 года. Всего в Россию
из-за границы поступило почти 300 млн пудов каменного угля и кокса. В 1902 году добыча угля и цены снизились. В 1903 году каменноугольная промышленность России стала повышать добычу, но цены на уголь продолжали оставаться ниже уровня цен 1900 года. Начинается постепенный отказ от протекционизма в практических правительственных решениях.
Для того чтобы финансировать антикризисные меры, правительство брало крупные заграничные займы. В 1903 году задолженность России возросла более чем на 1 млрд руб. Ежегодно на уплату процентов уходило до 150 млн руб.
Несмотря на энергичные меры, предпринятые С.Ю. Витте по преодолению кризиса, его положение становится весьма шатким. Против него и против курса на ускоренную индустриальную модернизацию страны объединяются влиятельные придворные и правительственные круги. В августе 1903 года С.Ю. Витте был снят с должности министра и переведен на почетный, но почти декоративный пост - председателя Комитета министров. Тем не менее активное вмешательство государства сыграло свою роль в смягчении кризисных процессов. Кризис прекращается в 1904 году, но сменяется не промышленным подъемом, а затяжной депрессией. Лишь с 1909 году в стране опять начинается промышленный подъем.
Несмотря на то, что кризис 1900-1903 годов носил мировой характер
и, естественно, общероссийский, тем не менее он имел свои региональные особенности, обусловленные спецификой и разнообразием экономического, социального, демографического и культурного потенциала той или иной территории. В этой связи Урал, как старейший промышленный центр страны, несомненно, был регионом исключительно специфическим.
Ускоренная индустриализация 90-х годов XIX века на Урале проходила гораздо более медленными темпами, чем в других регионах страны, но более быстрыми темпами, чем в целом по стране. Производство в период с 1890 по 1900 год возросло на Урале в 7,1 раза, на юге - в 10 раз, а в стране - 5,8 раза [5, с. 108; 6, с. 15]. За 1890-1900 годы выплавка чугуна на предприятиях Пермской губернии увеличилась почти вдвое, стали - более чем в 1,6 раза, добыча каменного угля - в 1,5 раза [7, с. 11].
Основой экономики Урала являлась горнозаводская промышленность, которая развивалась в рамках многоструктурного хозяйства горнозаводских округов. Однако в результате «промышленного ажиотажа» резко возросла доля «внеокружной» промышленности. По подсчетам екатеринбургской исследовательницы Л.В. Сапоговской, к 1900 году в секторе «внеокружной» промышленности доля добычи железной руды уже составляла 9,9 % вместо 6,7 % в 1890 году, добыча золота 82,3 % вместо 76,1 %, добыча платины 43,3 % вместо 36,0 %, добыча асбеста 100 %, выварка соли 62,9 % вместо
58,9 % [8, с. 19-21].
Несмотря на положительную динамику развития промышленного производства на Урале в 90-е годы XIX века уральская горнозаводская промышленность стала терять свои позиции в стране. Так, например, по сравнению с 1860 годом выплавка чугуна на Урале к 1900 году увеличилась в 3,4 раза. За 90-е годы XIX века, т.е. за 10 лет выплавка чугуна увеличилась в 1,8 раза. Однако, несмотря на рост, общероссийская доля выплавки чугуна на Урале неуклонно сокращалась. В 1860 году она составляла 71,04 % , в 1890 году уже 49,61 %, а в 1900 - 42,16 %. По добыче железной руды Урал всегда был лидером в стране и в мире, тем не менее по официальным данным в 1898 году железная руда составляла только 1/3 всего добытого в России количества руды и около 1/50 руды, добытой во всем мире [9, с. 113]. Если в 1890 году общероссийская доля добычи железной руды на Урале составляла 52,86 %, то в 1900 году уже 27,56 %, и это при том, что добыча железной руды на Урале с 1890 по 1900 год увеличилась в 1,7 раза [9, с. 113, 118].
В начале 90-х годов уральскую горнозаводскую промышленность в области металлургии стала опережать южная горнозаводская промышленность. И это несмотря на то, что «молодой юг» не обладал такими природными богатствами, как «старый Урал». Однако производительность труда на уральских заводах была существенно ниже, чем на южных. Например, на одного доменного рабочего приходилось выплавленного чугуна на уральских заводах 5548 пудов, а на южных - 16 180 пудов; выработанного железа и стали на одного рабочего на Урале приходилось 443 пуда, а на юге - свыше 2500 пудов и т.д. [9, с. 118-119].
Отсталость уральской промышленности была отмечена и современниками, которые с тревогой писали об упадке и кризисе уральской промышленности [9, с. 119-121]. Это позволило Ю.А. Буранову придти к выводу, что на Урале в отличие от всей страны в 90-е годы XIX века так и не состоялась индустриализация, а всего лишь завершалась промышленная революция [5, с. 46-58; 6, с. 14]. В связи с этим он утверждал: «В конце 90-х годов на Урале завершился промышленный переворот, горнозаводские хозяйства, функционирующие на базе древесно-угольной промышленности, перешли от мануфактурной стадии к индустриальной» [6, с. 14]. В задачу данной работы не входит полемика по этому поводу, но все же нельзя не отметить, что аргументированный ответ на этот вопрос имеет краеугольное значение не только для истории старейшего промышленного центра страны - Урала, но и для России в целом.
В результате экономического кризиса 1900-1903 годов закрылись ряд предприятий. Не успев толком приступить к работе, остановились новые металлургические заводы - Кутимский, Велсовский и Вижаихинский, построенные иностранными инвесторами на севере Прикамья в бассейне Вишеры. Остановились и старые заводы Молебский, Кувинский, Александровский.
С закрытием в 1903 году Юговского завода прекратила существование некогда определявшая промышленный облик Пермского Прикамья медеплавильная отрасль. Резко сократил производство еще недавно процветавший завод И.И. Любимова [7, с. 12]. В предвоенное десятилетие было временно или постоянно закрыто 23 уральских завода.
Однако при этом обвального падения объемов производства в период кризиса на Урале не наблюдалось. Об этом свидетельствуют данные, приведенные исследовательницей Л.В. Сапоговской. Она провела подсчеты по индексам роста физического объема продукции основных отраслей горнозаводской промышленности Урала за период 1890-1913 годов (1890 год = 100) на основании «Сборников статистических сведений о горнозаводской промышленности» и «Общего обзора главных отраслей горной и горнозаводской промышленности России» [8, с. 19]. Подсчеты проводились по 9 отраслям горнозаводской промышленности:
1. Выплавка чугуна в 1900 году была рекордной за весь период с 1890 по 1912 год. С 1901 года идет снижение объема продукции вплоть до
1903 года примерно до уровня 1897 года.
2. Выделка сортового металла за весь период кризиса (1900-1903) выросла примерно на 38 пунктов по сравнению с рекордным для 90-х годов XIX века 1899 годом.
3. В период кризиса добыча каменного угля резко выросла.
4. В 1900 году добыча железной руды была выше, чем за все годы прошедшего десятилетия, однако в 1901, 1902, 1903 годах добыча железной руды снижалась и в 1904 году она находилась на уровне 1893 года.
5. Выплавка штыковой меди сократилась в 1900-1901 годах, однако в 1902-1904 годах объем выплавки был выше, чем в предшествующий период.
6. Сократилось добыча золота.
7. В период кризиса увеличилась добыча платины.
8. Выварка соли, кроме 1902 года, в годы кризиса была стабильной и успешной по сравнению с предшествующим десятилетием.
9. Добыча асбеста резко снизилась в 1900 году, однако в 1901 году она увеличилась в 2 раза, а в 1903 году уровень добычи асбеста превышал в 2 раза самый высокий уровень за 90-е годы XIX века - 1899 год.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что как алгоритм промышленного подъема, так и промышленного кризиса на Урале был в отличие от других регионов России не так высок.
Неурожай и голод 1901 года также не повлек тех катастрофических последствий на Урале, которые возникли ввиду неурожая десятилетней давности. В 1890-1891 годах Пермская и Уфимская губернии попали в число 17 губерний, которые были охвачены неурожаем и голодом. В результате не-
урожаев в 4 уездах Пермской губернии (Шадринском, Камышловском, Екатеринбургском и Осинском) в 1892-1893 годах умерло с голоду по официальным данным до 40 тыс. чел. Но в результате усилий земств по выделению ссуд крестьянам на приобретение семян, созданию сельскохозяйственных и кустарных артелей, постройки магазинов, устройства агрономических ферм, выписки сельскохозяйственных машин, работы земских агрономов по изменению общего характера земледелия (консультация и помощь в посеве и сборе более выгодных и конкурентоспособных сельскохозяйственных культур) уральские крестьяне оказались готовыми к неурожаю 1901 года [10, с. 224-246].
Социальными последствиями кризиса стал рост рабочего движения на Урале. В 90-е годы XIX века в Пермской губернии прошло 18 забастовок [7, с. 11]. В 1900-1904 годах на Чусовском, Мотовилихинском, Бисерском и других заводах прокатились стачки. Они были составной частью общероссийского массового движения. В 1900 году под антиправительственными лозунгами состоялась первая маевка в Кунгуре. В 1901 году еще более массовая маевка прошла в Перми [7, с. 12].
В начале ХХ века около 80 % рабочих было занято на фабриках и заводах, имевших по 100 и более рабочих, в том числе примерно половина на предприятиях с числом рабочих свыше 500 и около трети - с числом рабочих 1000 и более человек, что превышало соответствующие показатели развитых капиталистических стран. Крупные предприятия давали в стоимостном выражении почти три четверти всей промышленной продукции. 80 % всех рабочих размещалось в наиболее крупных районах европейской части России - Центрально-промышленном (630 тыс.), Петербургско-Прибалтийском (более 300 тыс.), Донецко-Криворожском (свыше 200 тыс.), Польском (около 300 тыс.) и Уральском (200 тыс.) [11, с. 44-46].
Большая часть горнозаводских предприятий Пермской губерний концентрировалась в Екатеринбургском, Верхотурском, Пермском и Красноуфимском уездах, где находилось 52 из 68 крупных заводов (с числом рабочих более 500). На территории четырех названных и Соликамского уездов проживало 86,9 % горнозаводского населения губернии. Г орнозаводское население делилось на две категории: горнозаводские мастеровые, занятые цеховыми работами (их насчитывалось около 85 %), и сельские работники, выполнявшие различные вспомогательные операции в заводах - 15 % [12, с. 60].
Сразу же после отмены крепостного права излишек рабочих на горных заводах Урала составлял 56 тыс. чел. В 70-е годы XIX века количество безработных достигло 20-30 % от общего числа рабочих. В годы промышленного подъема число безработных среди горнозаводских рабочих не сократилось. Категория мастеровых, относящихся к горнозаводскому населению Пермской губернии, в 1897 году составляла 147,4 тыс. мужчин в рабочем возрасте.
Из них 68,9 тыс., или 46,7 %, были заняты горнозаводскими работами. На 55 горных заводах губернии из 102 доля незанятых превышала 50 %. Из
68,9 тыс. чел., участвующих в горнозаводском производстве, были практически полубезработными, т.е. некоторым рабочим Урала давали «гулевые дни». В 1897 году по данным, полученным по 81 горному заводу Пермской губернии, «гулевое время» составило до 10 % на 2 заводах [12, с. 60-61].
Известный уральский исследователь И.Сигов на основании сведений Горного департамента определил, что заводские жители составляли не более 40 % от общего числа участвовавших в заводском производстве, а 60 % это были крестьяне незаводских селений, приходившие на заработки и выполнявшие поденную и «вспомогательные» работы [12, с. 64].
Таким образом, на Урале даже в годы экономического подъема значительная часть трудоспособного населения полностью или частично была без работы. Однако резкий рост безработицы отмечался на Урале во время кризиса 1900-1903 годов. Количество рабочих только в горнозаводской промышленности уменьшилось почти на 43 тыс. чел., а число «гулевых дней» увеличилось до 15 и более в месяц. И без того низкая заработная плата уральских рабочих (на юге России рабочий «стоил» вдвое или даже втрое дороже, чем на Урале) в годы кризиса упала до 7-10 коп. в день. Особенно тяжелым было положение рабочих на старых уральских заводах. Так, на заводах Вятского горного округа безработные составляли около половины горнозаводских рабочих [12, с. 66].
Выход из кризиса уральская промышленность переживала гораздо более болезненно и мучительно - период экономической депрессии и начало нового подъема завершился не как по всей стране в 1909 году, а гораздо позднее к 1912 году. Однако именно кризисные явления в экономике Урала привели к кардинальным и системным изменениям.
Кризис побудил в корне модернизировать свое производство, внедрить современную технологию. Примером может служить Лысьвенский металлургический завод, который стал выпускать жесть, оцинкованное железо, луженную, оцинкованную и эмалированную посуду, в результате чего объемы производства значительно возросли, а кризисные явления были успешно преодолены. Наращивали выпуск продукции заводы Мотовилихинский, Пожев-ской, Березниковский содовый [7, с. 12].
Начавшееся перевооружение русской армии пришлось на период кризиса и депрессии. В этих условиях развернулась ожесточенная конкуренция между заводами за государственные военные заказы. В этой конкуренции участвовали не только российские, но и зарубежные предприятия. В начале 90-х годов XIX века за границей была приобретена документация для производства 37- и 47-миллиметровых револьверных и одноствольных пушек Гочкиса, 57-миллиметровых пушек Норденфельда и пушек Кане 75-, 120-
и 152-миллиметрового калибра. Эти орудия были значительно лучше ранее принятых на вооружение артиллерийских систем. Например, 6-дюймовая (152-миллиметровая) пушка Кане превосходила 11-дюймовую (279-миллиметровую) пушку образца 1867 года по меткости на 40 %, по бронепробивае-мости на 20 %, по скорострельности в 20 раз (10 выстрелов в минуту). Пермский завод выпускал пушки Нордельфельда и Кане. Всего с 1897 до 1917 год в Мотовилихе было изготовлено 124 канонирных и береговых 57-миллиметровых пушек Норденфельда и 413 пушек Кане. Кроме того, он начал снабжать «болванками» (вчерне обработанными поковками стволов) пушки Нор-денфельда Петербургского орудийного завода [13, с. 305].
В 1900 году на вооружение полевой артиллерии была принята скорострельная 3-дюймовая пушка, разработанная Путиловским заводом в сотрудничестве с Шнейдер-Крезо. «Трехдюймовка» образца 1900 и 1902 годов стала основным полевым орудием русской армии. Пермский пушечный завод изготовлял пушки, лафеты, а также «болванки» для Петербургского орудийного завода. Всего с 1904 по 1916 год им было изготовлено 2,5 тыс. 3-дюймовых пушек образца 1900 и 1902 годов [13, с. 306].
В период Первой мировой войны Пермский пушечный завод изготовил 20 % общего по стране количества артиллерийских орудий. Больше выпустил только Путиловский завод (40 %). Кроме военной продукции, на Мотовилихинском заводе изготовляли машины и оборудование для собственных нужд и выполняли заказы других предприятий Урала. Среди них были: паровые машины, прокатные станы, котлы, пилозубные машины, станки для обточки валов и т.д. и т.п. В 80-е годы завод освоил производство пароходов и выпустил 8 судов мощностью до 150 лошадинных сил. Всего завод выпустил более 60 пароходов.
В начале ХХ века в результате использования современных промышленных способов повысилась производительность труда в добыче золота и платины в Пермской губернии. Золотые россыпи располагались вдоль всего Уральского хребта, а платиновые россыпи находились в России только на Урале. В 1911 году отечественная добыча платины составляла 95 % ее мирового производства. Для добычи золотоносной руды стали применять алмазное бурение и использовать перфораторы, которые вместе с компрессорами приобретались за границей. В начале ХХ века на некоторых приисках, где разрабатывались золотоносные пески открытым способом, вместо лопаты стали применять экскаваторы. На приисках акционерного общества «Платины» и Миасского золотопромышленного товарищества использовались 2 од-ночерпаковых экскаватора. Крупные компании и акционерные общества, занятые добычей золота и платины, на Урале стали активно использовать приисковые переносные железные дороги. Широкое распространение получил гидравлический способ добычи золота, который в России получил название
«американка». Промышленная эксплуатация золота в наносных отложениях рек с помощью драг на Урале началась в 1900 году. Всего в 1902-1912 годах Невьянский завод построил 27 драг новозеландского типа, 16 из них для Урала. На некоторых приисках уральские промышленники стали соединять механический и химический способы извлечения золота. В 1903 году в Екатеринбурге возник аффинажный завод по очистке золота «Утяков и КО», который пытался очищать и платину, но широкого производства осуществлять не смог и приостановил свою деятельность. Самый крупный завод по очистке уральской платины был построен Платинопромышленной компанией в 1904 году в парижском предместье Сен-Дени [14, с. 277-297].
В начале ХХ века прошла системная модернизация мукомольных предприятий. Уральские мукомолы при помощи российских и европейских мельнично-строительных фирм оснастили свои предприятия самым современным оборудованием. Стали применяться вальцовые станки, в том числе с металлическими и фарфоровыми вальцами, что значительно улучшило качество производимой муки. Использовались круповейки системы Немелька, станки для дранья системы братьев Зекк, американские пылесобиратели, куколеотборные машины нового типа и т.д. В результате за 5 лет (1903-1908) производство муки увеличилось вдвое [15, с. 267-277].
Создаются высокотехнологичные новые предприятия по переработке леса. 29 июля 1909 года в устье Мулянки был основан лесопильный Балаши-хинский завод. В 1912 году его передали от прежней его хозяйки Балашовой Пермскому лесопильному и торговому акционерному обществу. Данное предприятие было одним из первых крупных заводов Российской империи, дававший продукцию на экспорт. По численности рабочих (около 3600 чел.) предприятие уступало лишь Мотовилихинскому заводу.
В период кризиса меняется политика банков в отношении промышленного производства. Активизируется слияние финансового и промышленного капитала. Уральский исследователь Ю.А. Буранов пишет: «От имевшего место прежде широкого финансирования они (банки. - М.Н.) перешли в период кризиса к кредитованию уральских предприятий, расширив при этом их круг и одновременно скупая акции уральских обществ. Тем самым намечалось создание той основы, на которой в дальнейшем, в годы нового экономического подъема произошел захват уральских предприятий банковским капиталом» [6, с. 17].
В начале ХХ века, помимо Государственного банка с его 122 конторами и отделениями и 727 казначействами, в стране действовали 40 акционерных коммерческих банков, 192 общества взаимного кредита, 255 городских общественных банков [1, с. 75]. В губернской столице Перми в начале ХХ века функционировало 8 банков и 2 общества взаимного кредита.
Экономический кризис послужил толчком к бурному развитию акционерных обществ. В 90-е годы XIX века связи банков с уральскими предприятиями имели место в 7 из 10 акционерных обществ. В финансировании и руководстве уральскими предприятиями приняли участие такие крупнейшие петербургские коммерческие банки, как Азовско-Донской, Учетный и Ссудный и др., а также иностранные - Парижско-Нидерландский, Парижский международный и др. [5, с. 108; 6, с. 15]. В 1900 году из 32 горных округов на Урале было акционировано 10 (основной капитал 56,3 млн руб., в том числе иностранный капитал 24,2 млн руб., или 42 %). Этот сектор производил 44 % чугуна и 60 % стали [5, с. 110; 6, с. 15]. В 1907 году в руки англичан перешли крупнейшие предприятия Урала - Куштымского округа. В 1904-1907 годах были акционированы 3 предприятия - Невьянское (1906), Шайтанское и Алапаев-ское (1907), в 1908 году было акционировано Верх-Исетское общество [6, с. 17].
В начале ХХ века на Урале переживает кризис традиционная ярмарочная торговля. Она теряет свое прежнее значение. Оборот крупнейшей на Урале Ирбитской ярмарки в 1882 году составлял 66,2 млн руб., в 1900 году -31-35 млн, а в 1912 - уже 25 млн. Второй крупной ярмаркой Урала была Кре-стовско-Ивановская, обороты которой в 1882 году доходили до 13,3 млн руб., а в 90-е годы XIX века спали до 4,1 млн [9, с. 123-124].
К 1914 году в обширной Пермской губернии наибольшее число торговых предприятий приходилось на Пермь - 1065 и Екатеринбург - 1013. Причем сумма оборотов в Перми выразилась в 39 172547 руб., а в Екатеринбурге в 40 38 050 руб. В октябре 1901 года открылась Пермская торговая биржа, одна из крупнейших в России. На бирже производилось исключительно оптовая торговля. Владельцы фабрик и заводов могли продавать только собственную продукцию. Перекупщики на биржу не допускались. Члены биржи проходили баллотировку, уплачивали вступительный взнос и ежегодно платили членские взносы. Лица, подвергавшиеся суду, исключенные со службы, несостоятельные должники на биржу не допускались. На бирже производились котировка товаров и маклерские сделки. Особенно крупные сделки заключались на фрахт судов - до 80 млн руб. На Пермской бирже была сосредоточена также вся крупная торговля лесом.
Кризис 1900-1903 годов сыграл большую роль в формировании монополистических тенденций российской экономики. Этот период традиционно называется в исторической литературе «синдикатским». С 1900 по 1908 год в России было сформировано 49 устойчивых отраслевых синдикатов. По мнению исследовательницы Л.В. Сапоговской, этот период ознаменовался также зачаточными тенденциями к трестированию в ряде отраслей (черная и цветная металлургия, нефтяная и сахарная промышленность) [8, с. 55].
Синдикатское движение, начавшееся на Урале в 1904 году, развивалось далее в форме участия заводов в ряде общероссийских соглашений: «Прода-
мет», «Медь», «Гвоздь» и в образовании уральского синдиката «Кровля». Уже в 1904 году 12 уральских заводов, которые давали около 80 % всего уральского кровельного железа, объединились в синдикат картельного типа. Картель существовал два года, после чего на его основе в 1906 году возникла монополия «Кровля», куда вошли заводы, производившие 52 % от общеимперского производства кровельного листа [6, с. 16].
В 1905 году демидовские заводы вступили в синдикат меднопрокатных заводов, а в начале 1908 года медеплавильные заводы Урала объединились в синдикат «Медь». Синдицированные заводы производили более 83 % уральской меди. В 1904 году Белорецкие и Сергинско-Уфалейские заводы вошли в синдикат «Гвоздь». В январе 1907 года Богословское общество вступило в «Продамет» [6, с. 16-17].
Как результат экономического кризиса, капитализация крупной уральской промышленности сопровождалась ростом кустарной промышленности своеобразного мелкого предпринимательства, успешно конкурирующего на уральском рынке товаров. На Урале присутствовало четыре вида кустарной промышленности:
1. Производство по обработке животных продуктов: кожевенное, кожеотделочное, чеботарное, шорное, скорняжное, пимокатное, салотопенное, свечное, мыловаренное и клееваренное, роговое, щеточное и воскотопенное.
2. Производство растительных продуктов: мебельно-столярное, токарное, хомутодеревковое, бондарное, бурачное, рогожно-кулеткацкое, веревочно-канатное, маслобойное, мукомольное, дуботолчейное, смолодегтярное, синильное, ткацкое, кружевное, вязанье рыболовных сетей, производство ящиков и коробочек для спичек, пекарное.
3. Производство металлов, камня и глины: кузнечное, кузнечноклепальное и кузнечно-слесарное, медно-издельное, гранильное, каменнорезное, гончарное и кирпичеделательное.
4. Производство смешанных материалов: экипажный и сохоладный промысел, производство земледельческих машин, сундучный промысел, производство гармоник, портняжный промысел, производство сит, фосфорных спичек, добыча ископаемых и т.д.
По переписи кустарной промышленности, проводившейся в 18941895 годах в 12 уездах Пермской губернии, в 8991 кустарных заведений было занято 15 066 домашних рабочих и 4904 наемных. Через 13 лет в 19121913 годах обследованию подверглись кустарные промыслы только 6 уездов Пермской губернии из 12. По выявленным данным в 18685 кустарных заведений этих уездов было занято 28 897 домашних и 10140 наемных рабочих [12, с. 65].
Пермское земство играло огромную роль в развитии кустарной промышленности. При губернском земстве работал кустарный отдел, куда вхо-
дили специалисты инструкторы, в уездных земствах находились районные кустарные техники. В уездах создавались кредитные товарищества, которые финансировали кустарное производство через уездную земскую кассу мелкого кредита. Создавались земские кустарные склады - выставки, принимающие на себя посредничество в продаже изделий кустарей. Земство содержало учебно-показательные мастерские и низшие ремесленные школы [16, с. 39-72].
С 1910 года в России начинается новый экономический подъем. Накануне Первой мировой войны по объему промышленной продукции Россия занимала пятое место в мире, в том числе по добыче нефти, вывозу древесины, производству пиломатериалов - второе, по выработке хлопчатобумажных тканей - третье, по продукции машиностроения, выпуску кокса и сахарного песка (из отечественного сырья) - четвертое, по выплавке стали, производству чугуна, железной руды, цемента - пятое и т.д. Немаловажное значение имело и то обстоятельство, что в мировом сельском хозяйстве России принадлежало первое место по сбору пшеницы, ржи, ячменя, льноволокна и второе - по поголовью крупного рогатого скота [17, с. 12].
Таким образом, экономический кризис и последовавшая депрессия стала основным объективным фактором позитивных изменений, происходящих в уральской промышленности. Капитализация и оптимизация производства привели к новому экономическому подъему Урала в предвоенные годы. Этот подъем был более поздний, чем в других промышленных районов России, и начался он с 1911-1912 годов. Однако те изменения, которые произошли, сделали уральскую промышленность более гибко реагирующей на рыночную конъюнктуру, более устойчивой и надежной.
Список литературы
1. Исторический опыт трех российских революций. Кн. 1. Генеральная репетиция Великого Октября: Первая буржуазно-демократическая революция в России / Ин-т марксизма-ленинизма при ЦК КПСС; гл. ред.: П. А. Голуб [и др.]. - М.: Политиздат, 1985.
2. Наше Отечество. Ч. 1 / С.В. Кулешов, О.В. Волобуев, Е.И. Пивовар [и др.]. - М.: ТЕРРА, 1991.
3. Первый промышленный кризис в России // Экономика и жизнь. Сибирь. - 2000. - № 10 (124), июнь.
4. Ленин В.И. Полн. собр. соч. - Т. 27. - С. 56.
5. Буранов Ю.А. Акционирование горнозаводской промышленности Урала (1861-1917). - М., 1982.
6. Буранов Ю.А. Социально-экономическая структура горнозаводской промышленности Урала накануне и в период революции 1905-1907 гг. // Урал в революции 1905-1907 гг. (Информационные материалы) / УНЦ АН СССР. - Свердловск, 1985. - С. 14-22.
7. Степанов М.Н. Западный Урал в начале ХХ века // Первая русская революция: сто лет спустя: тез. и материалы науч.-практ. конф. Пермь, 22 декабря 2005 г. / Перм. обл. краевед. музей; Г ос. архив Перм. области. - Пермь, 2006. - С. 11-16.
8. Сапоговская Л.В. Горнозаводская промышленность Урала на рубеже XIX-XX вв. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 2007.
9. Савич А.А. Прошлое Урала. (Исторические очерки). - Пермь: Пермкнига, 1925.
10. Черныш М.И. Неурожаи 1890-1891 гг. на Урале и их социальноэкономические последствия (по материалам Пермской губернии) // Уч. записки Перм. гос. ун-та им. А.М. Горького. - Пермь, 1970. - № 227. - С. 224246. - (Вып. 1. Исследования по истории Урала.)
11. Рабочий класс в первой российской революции 1905-1907 гг. - М.,
1981.
12. Шустов С.Г. Некоторые черты и формы относительного перенаселения на Урале накануне Великой Октябрьской революции // Уч. записки Перм. гос. ун-та им. А.М. Горького. - Пермь, 1974. - № 229. - С. 58-73. -(Вып. 3. Исследования по истории Урала).
13. Шумкин Г.Н. Иностранный опыт в производстве артиллерийских орудий на Урале во второй половине XIX - начале ХХ в. // Диффузия европейских инноваций в Российской империи: материалы Всерос. науч. конф., Екатеринбург, 10-11 ноября 2009 г. / ИИиА УрО РАН; отв. ред. Е.В. Алексеева. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 2009. - С. 297-310.
14. Рукосуев Е.Ю. Зарубежные технологии добычи благородных металлов на Урале в конце XIX - начале ХХ в. // Диффузия европейских инноваций в Российской империи: материалы Всерос. науч. конф., Екатеринбург 10-11 ноября 2009 г. / ИИиА УрО РАН; отв. ред. Е.В. Алексеева. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 2009. - С. 277-297.
15. Микитюк В.П. Диффузионные процессы в мукомольной промышленности Урала (вторая половина XIX - начало ХХ в.) // Диффузия европейских инноваций в Российской империи: материалы Всерос. науч. конф., Екатеринбург, 10-11 ноября 2009 г. / ИИиА УрО РАН; отв. ред. Е.В. Алексеева. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 2009. - С. 267-277.
16. Обзор Пермской губернии за 1914 год. - Пермь: Типо-литогр. Губ. Правл., 1915.
17. Лельчук В.С. Индустриализация СССР: история, опыт, проблемы. -М.: Политиздат, 1984.
Получено 05.09.11
M.G. Nechaev
State National Research Polytechnical University of Perm
ECONOMIC CRISIS OF 1900-1903 AND ITS EFFECT ON INDUSTRIAL DEVELOPMENT IN URAL
Economic crisis of 1900-1903 has been mainly focused on in the sociopolitical context. A more comprehensive approach to the study of all aspects of the first Russian economic crisis (1900-1903) and its consequences for the further industrial development is required. The present paper aims at filling the research vacuum in national historiography, basing on the Ural experience.
Keywords: economic crisis, depression, protectionism, economic recovery, inner market, bankruptcy, joint stock companies, industrial action, days off, modernization, monopolization, handicraft industry.
