CC BY
143
РОССИЯ И МИР Russia and the World
Е.А. Осипов
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ РЕФОРМА 1965 ГОДА КАК ФАКТОР СБЛИЖЕНИЯ МЕЖДУ МОСКВОЙ И ПАРИЖЕМ*
E. Osipov
The 1965 Soviet Economic Reform as a Factor in the Rapprochement between Moscow and Paris
Советско-французские отношения второй половины 1960-х -первой половины 1970-х гг. стали настоящим символом периода разрядки международной напряженности. Визит президента Франции генерала Шарля де Голля в СССР в 1966 г., создание Большой советско-французской комиссии, подписание советско-французского Протокола 1970 г. и Принципов сотрудничества между СССР и Францией в 1971 г., регулярные встречи на высшем уровне и постоянные политические консультации, позволившие прийти к компромиссам в самые сложные моменты переговоров по Четырехстороннему соглашению по Западному Берлину и, особенно, по Заключительному акту СБСЕ - яркие примеры успешного двустороннего сотрудничества между Москвой и Парижем.
Степень важности экономического фактора в развитии отношений между странами можно оценивать по-разному.
С одной стороны, политические предпосылки, конечно, доминировали при принятии решений обеими сторонами. Очевидно, что разрядка международной напряженности - процесс прежде всего политический. И даже крупные советско-французские
* Статья подготовлена при финансовой поддержке гранта РНФ «"Мировая система социализма" и глобальная экономика в середине 1950-х - середине 1970-х годов: эволюция теории и практики экономического и технологического лидерства СССР» (№ 17-18-01728).
проекты в области экономики, такие как совместное цветное телевидение «СЕКАМ» или участие французской фирмы «Рено» в создании крупнейшего в СССР предприятия по производству грузовых автомобилей - Камского автомобильного завода (Камаз), - были изначально обусловлены именно политическими соображениями1.
С другой стороны, Москва и Париж в 1966 г. договорились о создании постоянно действующей Смешанной советско-французской комиссии (получившей название «Большой комиссии»), в которую должны были входить «высокопоставленные представители обеих стран с тем, чтобы она регулярно рассматривала практические вопросы выполнения существующих торговых, экономических и научно-технических соглашений...»2 В январе 1967 г. состоялась первая сессия этой комиссии. С тех пор сессии проводились регулярно, поочередно в СССР и во Франции, и часто вносили ощутимый вклад в развитие двусторонних отношений.
Работа Большой комиссии привела к созданию уникального для периода Холодной войны механизма экономического сотрудничества между государствами из разных военно-политических блоков. Создание подобного механизма стало возможным не только благодаря благоприятной политической конъюнктуре, но и не в последнюю очередь благодаря взаимному интересу и стремлению к развитию экономических связей. Таким образом, несмотря на то, что сближение Москвы и Парижа в период разрядки было по своей природе политическим процессом, экономические предпосылки сыграли в нем значительную роль.
Середина 1960-х гг. - период не только развития разрядки, но и проведения в СССР масштабной экономической реформы, которую часто связывают с именем председателя Совета министров СССР А.Н. Косыгина. Во Франции с самого начала пристально следили за ее проведением. Как во Франции оценивали экономическую реформу Косыгина - тема настоящей статьи. В качестве источников использованы материалы Архива экономики и финансов Франции, большая часть из которых до этого не была введена в научный оборот ни в отечественной, ни в зарубежной историографии.
Речь идет о записках и телеграммах посольства Франции в СССР, рабочих документах и справках французской делегации в Организации экономического сотрудничества и развития, а также отчетах подкомитета НАТО по экономической политике СССР, которые французская сторона готовила для саммитов Североатлантического Альянса. В этих материалах подробно анализи-
руется каждый аспект реформы. Так, в одном из рабочих документов Организации экономического сотрудничества и развития от 22 января 1969 г. подобное внимание к экономической политике СССР в Пятой республике объяснялось, во-первых, размерами советской экономики - второй экономики мира, а, во-вторых, степенью влияния Москвы на страны Восточной Европы, что было особенно важно для Парижа3.
Один из главных мотивов для реализации политики разрядки для де Голля состоял как раз в том, чтобы, воспользовавшись налаженными политическими связями с СССР, утвердить французские интересы на рынке Восточной Европы и навязать там конкуренцию ФРГ4.
В упомянутом документе экономическая реформа 1965 г. названа одним из самостоятельных этапов развития советской экономики, наряду с Военным коммунизмом, НЭПом и периодом централизованного планирования (так в тексте называется весь сталинский период, при этом индустриализация и коллективизация не выделяются в качестве отдельных периодов в истории советской экономики)5. Более того, реформа вписана в более широкий контекст. Если ее начало отнесено к 1965 г., как и принято в современной российской историографии, то подготовка к ней началась значительно раньше, еще с 1960 г., когда стартовал первый этап реформы ценообразования. До 1960 г. «система планирования была ориентирована на количественные показатели, и цены, соответственно, играли второстепенную роль. И, напротив, они приобрели первостепенное значение с того момента, как началось внедрение экономических и торговых механизмов по измерению показателей эффективности и их сравнению»6.
Таким образом, постепенный отход от количественных показателей при планировании, по мнению французских экспертов из Организации экономического сотрудничества и развития, начался еще в 1960 г. Первый этап реформы ценообразования продолжался пять лет (1960-1965 гг.) и состоял главным образом во введении понятия «прибыль». Средняя цена на товар отныне учитывала маржу в 12-15 % по сравнению со стоимостью производства, которая после произведения обязательных выплат в пользу государства составляла фонд предприятия. Подобная система, по мнению экспертов, имела ряд проблем. Во-первых, повсеместное использование «средней» цены не позволяло реализовать преимущества конкретных предприятий и, соответственно, не стимулировало рост производительности. Во-вторых, «расчет стоимости производства не учитывал вложенный капитал и искажал показатели рентабель-
ности предприятий»7. Таким образом, реформа ценообразования, начавшаяся в 1960 г., предвосхитила собственно экономическую реформу 1965 г., которая должна была устранить выше перечисленные проблемы советской экономики.
Пристальное внимание в документах уделяется и советской реформе 1963 г., когда после попытки укрупнения совнархозов в итоге был воссоздан Высший совет народного хозяйства (ВСНХ). В записке французского посольства в СССР от 20 марта 1963 г. эта реформа оценивается как постепенное признание ошибочности политики Н.С. Хрущева по созданию совнархозов в 1957 г. и возвращение к прежней практике централизованного управления промышленностью, которое существовало до прихода Хрущева к власти. В документе отмечается, что после 1963 г. «союзные структуры, такие как ВСНХ, Госплан и Госстрой, получили полномочия прямого руководства над региональными совнархозами»8, что делало очевидным значение реформы.
Косвенным подтверждением этого было сочтено возвращение Н.К. Байбакова на руководящие должности. В 1958 г. Байбаков, не согласный с планами Хрущева по децентрализации управления промышленностью, был переведен с поста председателя Госплана СССР на второстепенную должность председателя Краснодарского совнархоза. Однако, в 1963 г. он стал председателем Государственного комитета химической и нефтяной промышленности при Госплане СССР, имевшем стратегическое значение, а с 1965 г. снова возглавил Госплан СССР. То, что Байбаков был одним из ближайших соратников Косыгина, также отмечалось в документе9.
Таким образом, анализ действий советского руководства привел французских экспертов к заключению, что Косыгинская реформа 1965 г. была подготовлена еще событиями 1960 и 1963 гг., и даже составляла в совокупности с ними самостоятельный период в истории развития советской экономики.
Главной причиной, заставившей советское руководство пойти на проведение реформ, авторы отчета подкомитета НАТО по экономической политике СССР от 4 мая 1966 г. называют заметное замедление темпов роста советской экономики (в 1959-1965 гг. ее годовой рост составил по официальным данным 6,6 % вместо запланированных 7,1-7,4 %, а по западным источникам - всего 5 %), связанное прежде всего с неудачами в развитии сельского хозяйства10. При этом в западных странах, в том числе и в США, рост, наоборот, ускорился.
В качестве еще одной причины реформы указывалось то, что впервые за долгое время в СССР к принятию экономических
решений стали привлекать экспертные группы ученых. В одной из аналитических записок Организации экономического сотрудничества и развития отмечается, что «в сталинскую эпоху критерии планирования разрабатывались исключительно администрацией; экономисты о них не знали и, соответственно, не имели никакой возможности их обсуждать или анализировать. Впоследствии же информация стала более многочисленной и точной: экономическая ситуация могла теперь быть изучена экономистами, независимыми от Госплана. Их исследования быстро привели к критике существующих механизмов и к разработке предложений по ревизии [Существующей системы. - Е.О.], некоторые из которых в итоге были приняты»11.
Помимо экспертных групп в одной из дипломатических записок посольства Франции в СССР от 14 февраля 1959 г. обращалось внимание на другое обстоятельство: в первые годы нахождения Хрущева у власти в СССР появилось сразу несколько новых научных экономических центров, что позволило существенно расширить масштаб экономических исследований в стране. Если до этого существовал только Институт экономики РАН, то теперь начали свою работу Институт международной экономики и международных отношений РАН (1956 г.), Научно-исследовательский экономический институт при Госплане СССР (1955 г.) и Институт экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения РАН (1957 г.)12.
Также в документах отмечалось, что в целом «более свободная интеллектуальная атмосфера» в СССР после смерти Сталина позволила более открыто критиковать недостатки плановой экономики в СССР, а значит, тоже способствовала проведению серьезных реформ13.
Экономическая реформа 1965 г., на взгляд французских экспертов, должна была реализовываться в трех направлениях. Во-первых, выстраивание иерархии органов планирования и перераспределение компетенций между ними с целью упрощения процедуры. Иными словами, речь шла о полноценном восстановлении отраслевого (централизованного) метода управления промышленностью. Во-вторых, изменение системы ценообразования - упразднение фиктивных, то есть установленных с помощью внеэкономических и субъективных критериев, цен. В-третьих, совершенствование принципов работы предприятий с целью повышения производительности труда и увеличения заинтересованности предприятий в техническом прогрессе и качестве производимой ими продукции14. Работа по этим трем направлениям должна была привести к
решению двух главных задач реформы: «с одной стороны упрощение работы аппарата планирования, чья сложность угрожала его парализовать, с другой стороны, расширение полномочий предприятий»15.
В архивных документах неоднократно отмечается, что реформа носила действительно масштабный характер, и реализовать ее в полной мере было очень сложно. Выделялись три главных проблемы реформы, от решения которых зависел ее успех: проблема плановых показателей, вопрос прибыли (стимулирования предприятий) и трудности переходного периода.
Что касается плановых показателей, то французские аналитики из Организации экономического сотрудничества и развития утверждали, что «вопреки распространенному на Западе мнению, советские предприятия никогда не были полностью лишены инициативы и не были подчинены всеобщему контролю»16. Однако всю имевшуюся у них автономию предприятия тратили на «совмещение своих интересов с требованиями, которые им выдвигались. Распределяя свои усилия, предприятия стремились получить те плановые задания, которые было легко выполнить и перевыполнить, ограничивая при этом свою "сверхпроизводительность"»17, чтобы в будущем не получить более высоких плановых требований. В конечном счете, прямо или косвенно, плановые показатели предопределяли всю деятельность предприятия. Частичное их упразднение в результате экономической реформы 1965 г., особенно отход от количественных критериев, создавало новую ситуацию в советской экономике и сильно повышало значимость такого фактора, как прибыль.
Составители документов подробно анализировали разницу в определении термина «прибыль» в СССР и на Западе, обращая внимание на сложность реализации этой части реформы. В частности, отмечалось, что если в СССР прибыль равна разнице между ценой на товар и себестоимостью, а цены директивно устанавливаются государством, то единственная возможность увеличения прибыли - снижение стоимости производства, то есть снижение качества, что противоречило цели реформы. В совокупности с жесткой регламентацией распределения доходов внутри предприятия, все это делало задачу повышения заинтересованности предприятий в результатах своего труда сложно выполнимой18.
Реформа реализовывалась постепенно, в несколько этапов. Еще в 1964 г. в качестве эксперимента на новый режим работы перешли два предприятия по производству одежды, а в 1965 г. -несколько сотен текстильных фабрик. Масштабные перемены
начались только в 1966 г., когда под действие реформы попали уже более 700 предприятий. А в 1967 г. на новый режим перешли уже целые отрасли экономики (в сумме 7 тысяч предприятий, на которых работало около 10 млн человек)19.
Масштабная реформа советской экономики оценивалась во Франции со сдержанным оптимизмом.
Так, вполне положительно оценивалось изменение системы ценообразования. Пересчет цен с целью повышения рентабельности предприятий привел к их росту в среднем на 10-11%. И если критерии ценообразования в СССР по-прежнему оставались «неясными и по меньшей мере спорными», все же реформа стала важным шагом к «более обоснованным ценам, что, в свою очередь, стимулировало повышение рентабельности пред-приятий»20.
Положительные изменения произошли и в сфере зарплат. Предприятия получили возможность варьировать величину зарплат, что повышало их роль в экономике в целом и позволяло лучше стимулировать работников. Благодаря реформе, в СССР выросла средняя зарплата (в 1967 г. рост составил 4 %)21. А в одной из телеграмм французского посольства в Москве, отправленной в Париж в декабре 1966 г., указывалось, что в СССР сохраняется традиционная для страны «трилогия целей развития экономики - «увеличение экономического потенциала страны, развитие средств обороны, улучшение качества жизни населения, но акцент сделан на последнем»22.
Неоднократно во французских документах экономическая реформа 1965 г. сравнивалась с НЭПом. Аналитики из Организации экономического сотрудничества и развития отмечали, что при проведении реформы учитывался опыт НЭПа, «хотя до 1966 г. ленинские методы управления экономикой не признавались и не применялись»23. При этом, речь шла «не о возвращении к практике 20-х гг. XX века, а о создании условий, позволяющих промышленности, сельскому хозяйству, транспорту и торговле работать эффективнее»24. Вообще, для французских, как и в целом для западных, специалистов по СССР, было характерно регулярное противопоставление политики Ленина и Сталина с явным предпочтением в пользу первого.
Для Франции пристальное внимание к совершавшимся в СССР экономическим преобразованиям имело явный прикладной характер. Де Голль и его окружение не сомневались, что развитие отношений с СССР необходимо Франции для отстаивания ее интересов и независимости25.
Заметное улучшение климата советско-французского сотрудничества началось еще в 1964 г., когда во время визита в Париж министра внешней торговли СССР Н.С. Патоличева было подписано первое межгосударственное соглашение26.
Но для подлинного прорыва в двусторонних отношениях нужен был серьезный импульс. Если в политическом смысле таким импульсом стал выход Франции из военной организации НАТО в 1966 г. и, в целом, начало разрядки международной напряженности, то в экономической сфере как раз проведение в СССР масштабных реформ стало одним из главных факторов в создании того самого уникального для Холодной войны механизма экономического сотрудничества между Москвой и Парижем.
В одной из справок подкомитета НАТО по экономической политике СССР от 4 мая 1966 г., то есть всего за несколько недель до легендарного визита президента Франции Шарля де Голля в СССР27, отмечалось, что «при условии преодоления бюрократического сопротивления результаты работы предприятий могут быть улучшены благодаря введению стимуляторов, основанных на более рациональных показателях прибыли и благодаря мерам, открывающим для предприятий более широкие возможности для инициативы»28. В целом, в документе отмечалось, что предпринимаемая в СССР реформа представляет собой «самую серьезную попытку заинтересовать промышленность в результатах своего производства и заставить предприятия учитывать интересы потре-бителей»29.
Для Франции особенно важным стало то, что в экспертных заключениях подкомитета НАТО по экономической политике СССР в мае 1966 г. был сделан следующий вывод: «Несмотря на то, что реформа не сильно затрагивает вопросы внешней торговли, есть основания полагать, что поиск экономической эффективности приведет советское руководство к пересмотру своей политики в этой области <...> и к серьезным последствиям, которые изменят структуру и географию советской внешней торговли»30.
С середины 1960-х гг. начали происходить серьезные изменения в советской внешней торговле, во французских документах даже сообщалось о «торговом возрождении СССР»31. Внешняя торговля перестала играть роль «простого регулятора плана» и превратилась в «фактор ускорения экономического роста»32. Эти изменения были закреплены на XXIII съезде КПСС, за ходом которого во Франции очень внимательно наблюдали. Особый интерес французов к съезду объяснялся тем, что он прошел в марте-апреле 1966 г., то есть непосредственно перед визитом де Голля в СССР.
Изменение концепции внешней торговли СССР в середине 1960-х гг. связывалось с тем, что новое руководство советской экономики во главе с Косыгиным осознало, что СССР в своем развитии достиг уровня, преодолеть который невозможно без иностранной помощи и что для сокращения отставания в промышленном развитии Москве необходимо в торговле с западными странами отойти от простого обмена товарами в пользу подлинного технологического сотрудничества»33.
Для Франции подобные изменения в СССР были выгодны, поскольку в Пятой республике в то время как раз активно разрабатывались проекты по технологическому сотрудничеству со странами Восточной Европы. Ярким примером этого стало то, что в 1966 г. французский автогигант «Рено» договорился с правительством Румынии о создании в стране завода «Дачия», начавшего впоследствии производить в больших объемах не только уже существовавшие к тому времени модели «Рено», но и новые модели, ориентированные на восточноевропейский рынок. Учитывая, что до этого западные фирмы в основном ограничивались лицензионным производством своей продукции на территории стран «соцлагеря», можно сказать, что французы произвели революцию в торговле между двумя блоками.
В середине 1960-х гг. изменилась не только концепция, но и формат внешней торговли СССР. В 1965 г. с целью улучшения торговых показателей начался процесс создания двусторонних экономических комиссий с развивающимися странами. Первой такой страной стал Египет, впоследствии были созданы двусторонние комиссии с Ираном и Индией. Во французских документах отмечалось, что СССР создавал комиссии со странами, «которые уже имели или стремились к тесному экономическому сотрудничеству с Западной Европой»34. Таким образом, перед визитом де Голля в СССР, то есть в начале реализации масштабных преобразований, сложился благоприятный фон для будущего прорыва в советско-французских экономических отношениях, и создание Большой комиссии по итогам визита стало логичным следствием постепенного сближения двух стран еще с 1964 г.
Если первые результаты экономических преобразований в СССР и их масштаб оценивались экспертами во Франции положительно, то в долгосрочной перспективе прогноз был гораздо более пессимистичным.
Так, в уже упоминавшемся отчете подкомитета НАТО по экономической политике СССР от 4 мая 1966 г. отмечалась уверенность экспертов в том, что СССР не сможет придать своей экономике
необходимую эффективность и гибкость без, по меньшей мере, тех глубинных изменений, которые уже происходили в тот момент в Югославии. Советские же преобразования уступали реформам в Югославии, где, по мнению французских аналитиков, была создана «квази-либеральная» экономика35.
В документах прозорливо отмечалось, что при реализации масштабных преобразований «советское руководство в какой-то момент окажется перед фундаментальным выбором: продолжать движение по пути к рыночной экономике или нет»36 и, скорее всего, выберет второе. И снова реформа 1965 г. сравнивалась с НЭПом, при котором введение элементов рыночной экономики соседствовало с сохранением «командных высот в экономике» за государством. Так же и в 1960-е гг.: положительный эффект от повышения заинтересованности предприятий в результатах своего труда во многом нивелировался сохранением централизованной системы планирования.
В целом, французские аналитические документы по советской экономике показывали, что в середине 1960-х гг. сложились благоприятные факторы для резкой активизации экономического сотрудничества между СССР и Францией, но при этом предупреждали, что действовать надо было быстро, поскольку эти факторы в будущем могли измениться.
Потенциал у советско-французского экономического сотрудничества действительно был серьезным. Помимо благоприятной политической конъюнктуры и структурного сходства советской и французской экономик (большой государственный сектор), советско-французские экономические связи строились на идее взаимодополняемости. В СССР большее внимание уделялось фундаментальным исследованиям, а во Франции лучше были развиты прикладные направления, что как раз и составляло основу взаимного интереса Москвы и Парижа к развитию двустороннего экономического сотрудничества37.
Таким образом, масштабные экономические преобразования в СССР в середине 1960-х гг., находившиеся под пристальным вниманием французских специалистов по СССР и советской экономике, в совокупности с политикой разрядки международной напряженности позволили качественно преобразовать советско-французские экономические связи. Из документов французских архивов становится понятным, что в Пятой республике скептически относились к перспективам и долгосрочным последствиям экономической реформы 1965 г. в СССР, однако, положительно оценивали ближайшую перспективу, особенно в том, что
касалось большей открытости советской экономики в сторону западных стран и технологий.
Неслучайно, что как раз в первые восемь лет после начала реализации реформы и визита Шарля де Голля в СССР, ставшего символом эпохи разрядки, товарооборот между Францией и СССР увеличился в четыре раза и был реализован ряд очень крупных совместных проектов.
Примечания (Endnotes)
1 Rey M.-P. Les fruits de la détente dans les relations franco-soviétiques // Relations internationales. 1986. № 45. P. 67-85; Vaisse M. La grandeur: Politique étrangère du général de Gaulle. Paris, 2013. P. 414-434.
2 Советско-французские отношения 1965 - 1976 гг.: Документы и материалы. М., 1976. С. 31.
3 Centre des Archives Economiques et Financières (CAEF). B 44151. Organisation de cooperation et de developpement economiques. Groupe de travail du comité des echanges. Note du Secrétariat. 22.01.1969.
4 Cech L. Nemecka spolkova republika a jej zahranicna politika v rokoch prvej a druhej vlady "malej koalicie" (1969 - 1974). Bratislava, 2014, pp. 30-32.
5 CAEF. B 44151. Organisation de cooperation et de developpement economiques. Groupe de travail du comité des echanges. Note du Secrétariat. 22.01.1969.
6 Ibidem.
7 Ibidem.
8 CAEF. B 44151. Note de l'ambassade de France en URSS. № 432. 20.03.1963.
9 Ibidem.
10 CAEF. B 44151. Rapport du Sous-Comité sur la Politique Economique Soviétique. NATO Confidential Document. AC/127-D. 04.05.1966.
11 CAEF. B 44151. Note du Secrétariat. Organisation de cooperation et de developpement économiques. TC/WP (68)1. 22.01.1969.
12 CAEF. B 44151. Ambassade de France. Le conseiller economique et commercial. Note № 224. 14.02.1959.
13 CAEF. B 44151. Rapport du Sous-Comité sur la Politique Economique Soviétique. NATO Confidential Document. AC/127-D. 04.05.1966.
14 CAEF. B 44151. Organisation de cooperation et de developpement economiques. Groupe de travail du comité des echanges. Note du Secrétariat. 22.01.1969.
15 Ibidem.
16 Ibidem.
17 Ibidem.
18 Ibidem.
19 Ibidem.
20 Ibidem.
21 Ibidem.
22 CAEF. B 44151. Télégramme № 5280-89. 1.12.1969.
23 CAEF. B 44151. Organisation de coopération et de développement économiques. Groupe de travail du comité des echanges. Note du Secrétariat. 22.01.1969.
24 Ibidem.
25 Канинская Г.Н. Русское прошлое одного левого голлиста: Лео Амон (1908 -1993) // Диалог со временем. 2017. № 60. С. 108.
26 Дубинин Ю.В. Еще раз о «Европе от Атлантики до Урала» // Новая и новейшая история. 2008. № 2. С. 105-108; Осипов Е.А. Помпиду - Брежнев: Документы из французских архивов // Международная жизнь. 2011. № 4. С. 106-121.
27 Арзаканян М.Ц. Великий де Голль: «Франция - это я!». М., 2012. С. 383-389; Липкин М.А. Визит Шарля де Голля в Советский Союз и вопросы внешнеполитической стратегии Москвы в 1966 - 1969 гг. // Quaestio Rossica. 2016. № 4. С. 261-274.
28 CAEF. B 44151. Rapport du Sous-Comité sur la Politique Economique Soviétique. NATO Confidential Document. AC/127-D. 04.05.1966.
29 Ibidem.
30 Ibidem.
31 CAEF. B 44151. Notes et etudes documentaires. № 3804. 19 juillet 1971. P. 6
32 Ibidem.
33 Ibidem. P. 18
34 CAEF. B 44151. Organisation de cooperation et de developpement economiques. Les programmes d'aide de l'URSS et des pays d'Europe Orientale, Document de travail. 18.09.1972.
35 CAEF. B 44151. Rapport du Sous-Comité sur la Politique Economique Soviétique. NATO Confidential Document. AC/127-D. 04.05.1966.
36 Ibidem.
37 CAEF. B 44151. Notes et etudes documentaires. № 3804. 19 juillet 1971. P. 19-20.
Автор, аннотация, ключевые слова
Осипов Евгений Александрович - канд. ист. наук, старший научный сотрудник Института всеобщей истории Российской академии наук (Москва). [email protected]
Советско-французские отношения второй половины 1960-х - первой половины 1970-х гг. стали началом и символом разрядки международной напряженности. Для Франции одним из оснований развития экономического сотрудничества с СССР стала оценка французскими экспертами экономической реформы, которую советское правительство начало осуществлять в 1965 г. Эта оценка всесторонне отражена в документах, хранящихся в настоящее время в Архиве экономики и финансов Франции. Автор использовал эти документы как исторический источник впервые во французской и российской историографии. Анализ этих документов впервые раскрыл мнение французских экспертов по советской
экономике о замысле экономической реформы 1965 г., о первых шагах и первых трудностях в ее осуществлении, а также о перспективах ее реализации. Судя по этим документам, во Франции внимательно следили за ходом экономической реформы, проводимой премьер-министром СССР А.Н. Косыгиным, и готовились к серьезному изменению советской экономической политики, особенно во внешней торговле. Они уверенно предполагали, что советская экономика станет более открытой для западных товаров и технологий. В этом случае французское правительство рассчитывало воспользоваться налаженными политическими связями с СССР, чтобы утвердиться на рынке Восточной Европы и успешно конкурировать там с ФРГ. В то же время французские эксперты скептически относились к перспективам и долгосрочным последствиям экономической реформы 1965 г. Хотя эксперты были уверены в том, что в середине 1960-х гг. сложились благоприятные условия для активизации экономического сотрудничества Франции с СССР, они прозорливо предупреждали, что французскому правительству действовать надо быстро, поскольку эти условия в будущем могли измениться в худшую сторону.
Холодная война, разрядка международной напряженности, советско-французские отношения, внешняя торговля, международное экономическое сотрудничество, экономическая реформа 1965 г., Организация Североатлантического договора (НАТО), Н.С. Хрущев, Л.И. Брежнев, Шарль де Голль, А.Н. Косыгин.
Refereces (Articles from Scientific Journals)
1. Dubinin Yu.V. Eshche raz o "Evrope ot Atlantiki do Urala" [One More Time on "Europe from the Atlantic to the Urals".]. Novaya i noveyshaya istoriya, 2008, no. 2, pp. 105-108. (In Russ.).
2. Kaninskaya G.N. Russkoe proshloe odnogo levogo gollista: Leo Amon (1908 - 1993) [The Russian Past of One Left Gaullist: Leo Amon (1908 - 1993).]. Dialog so vremenem, 2017, no. 60, pp. 90-110. (In Russ.).
3. Lipkin M.A. Vizit Sharlya de Gollya v Sovetskiy Soyuz i voprosy vneshne-politicheskoy strategii Moskvy v 1966 - 1969 gg. [The Visit of Charles de Gaulle to the Soviet Union and Moscow's Foreign Policy Strategy in 1966 - 1969.]. Quaestio Rossica, 2016, no. 4, pp. 261-274. (In Russ.).
4. Osipov E.A. Pompidu - Brezhnev: Dokumenty iz frantsuzskikh arkhivov [Pompidou - Brezhnev: Documents from the French Archives.]. Mezhdunarodnaya zhizn, 2011, no. 4, pp. 106-121. (In Russ.).
5. Rey M.-P. Les fruits de la détente dans les relations franco-soviétiques [The Fruits of Detente in Franco-Soviet Relations.]. Relations internationales, 1986, no. 45, pp. 67-85. (In French).
(Monographs)
6. Arzakanyan M.Ts. Velikiy de Goll: "Frantsiya - eto ya!" [The Great de Gaulle: "I am France!".]. Moscow, 2012, pp. 383-389. (In Russ.).
7. Cech L. Nemecka spolkova republika a jej zahranicna politika v rokoch prvej a druhej vlady "malej koalicie" (1969 - 1974) [Foreign Policy of the Federal Republic of Germany during the Years of the First and the Second Governments of the "Small Coalition" (1969 - 1974).]. Bratislava, 2014, pp. 30-32. (In Slovak).
8. Vaisse M. La grandeur: Politique étrangère du général de Gaulle [The Grandeur: Foreign Policy of General de Gaulle.]. Paris, 2013, pp. 414-434. (In French).
Author, Abstract, Key words
Evgeniy A. Osipov - Candidate of History, Senior Research Fellow, Institute of World History, Russian Academy of Sciences (Moscow, Russia). [email protected]
The Soviet-French relations in the second half of the1960s signaled the commencement of détente. One of the grounds for France to develop economic cooperation with the USSR was the French experts' appraisal of the economic reform which was launched by the USSR government in 1965. Their estimates and judgments are fully recorded in documents currently held in the Archive of France's Economy and Finances. Using these documents as historical sources for the first time in French and Russian historiography, the author discloses what the French pundits on soviet economics thought about the 1965 economic reform, its first steps and obstacles as well prospects of its implementation. The documents witness that France closely followed the course of the economic reform carried out by Prime Minister Kosygin anticipating serious changes in the Soviet economic policy, particularly, in foreign trade. The Soviet economy was believed to become more open toward the Western goods and technologies. In this case the French government intended to use its good political ties with the USSR to get France established on the East-European market as a successful competitor of the FRG (Western Germany), even though being skeptical about the long-term prospects and outcomes of the 1965 economic reform. Although the French economists were confident that the mid 1960s was the right time to expand France's economic cooperation with the Soviet Union, they rightly called on the French government to act fast as the situation in the future was likely to change for the worse.
Cold War, Détente, Soviet-French relations, foreign trade, international economic cooperation, economic reform of 1965, North Atlantic Treaty Organization (NATO), Nikita S. Khrushchev, Leonid I. Brezhnev, Charles de Gaulle, Aleksey N. Kosygin.
