CC BY
735
РОМАНОВА Галина Николаевна,
канд. ист. наук, старший научный сотрудник Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН (г. Владивосток). Электронная почта: [email protected]
УДК 338(510):930.1(09)
Экономическая модернизация Китая XIX - первой половины XX вв.
в оценке отечественной и зарубежной историографии
Китай, экономическая модернизация, традиционное общество, индустриальное общество, отечественная историография, англо-американская историография, китайская историография, синтез, национальный
В статье даётся оценка процесса перехода Китая от традиционного общества к современному. В отечественной историографии подчёркивается экзогенный тип модернизации Китая в период его насильственного открытия западными державами. Отмечается новый подход к проблеме колониализма, учитывая его значение в формировании мирового рынка. Для англо-американской историографии характерно восхваление цивилизаторской роли Запада в модернизации Востока. В современной китайской историографии акцентируется внимание на причинах замедленности экономической модернизации, иностранная экспансия более считается как стимул к её осуществлению.
Модернизация в Китае в XIX - первой половине XX вв. развивалась не под воздействием самостоятельно протекавших в обществе процессов, а прежде всего в результате влияния западных держав, в условиях незавершённости этапа первоначального накопления капитала, складывания внутреннего рынка. Модернизационные процессы проходили в большей степени под воздействием внешнего фактора, носили экзогенный тип, это касалось буржуазной модернизации, социалистической или модернизации в условиях рыночной экономики. Целесообразно проанализировать процесс экономической модернизации Китая в отечественной и зарубежной историографии, выделить и охарактеризовать этапы модернизации, отметить, каким образом иностранное присутствие и инвестиции влияли на динамику модернизации.
Модернизация - процесс перехода от традиционного, аграрного общества к новому, индустриальному, затрагивающий все сферы жизни общества: экономическую, социальную, политическую, духовную. В более узком смысле под модернизацией понимают промышленную революцию и индустриализацию, которые являются основой формирования индустриального общества. Модернизируются в основном машины, оборудование, технологические процессы.
Первый этап (1840-1910 гг.) - началомодернизации Китая, которая проходила на 100 лет позже, чем в развитых странах. Её целью было спасти страну от западного вторжения [16].
А. В. Виноградов в работе «Китайская модель модернизации. Поиски новой идентичности» подчёркивает, что развитие Китая с середины XIX в., протекавшее под определяющим влиянием технического превосходства Запада, после 1949 г. - социалистических идей, в последнее время приобретающее всё большую самостоятельность, органически соединило качественно разнородные процессы. Все три модели общественного развития перехода от традиционного общества к современному, социалистического строительства и взаимодействия «Восток-Запад», оказались применимы к Китаю.
Первоначально отличие Китая и Европы в уровне развития скрадывались преимущественно торговым характером отношений, уравнивавших стороны взаимовыгодным обменом товаров. Однако очень скоро экспансия западного капитала подошла к черте, за которой получение дополнительной прибыли уже не обеспечивалось торгово-экономическими рычагами - отсталая в экономическом отношении страна была не в состоянии самостоятельно увеличивать товарооборот в масштабах, удовлетворяющих запросы более развитого партнёра. Быстро добиться соответствия его потребностям можно было, только нарушив естественно-историческое развитие и насильно приблизив экономику Китая к западным стандартам. Вскрывшаяся в результате интенсифицировавшихся контактов техническая слабость Китая вызвала у западных стран желание получить торговые выгоды внеэкономическими средствами, в первую очередь военными, превосходство в которых было бесспорным. Вооружённое вмешательство позволяло в обход медленного процесса трансформации разрушить национальную социально-экономическую матрицу, расчистив пространство для новой, не только соответствующей потребностям Запада, но и скроенной по европейским лекалам [6, с. 18, 101].
В коллективных работах «Многообразие, противоречивость, целостность. XX век» и «Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного» отмечается, что «основным направлением модернизации восточных обществ до независимости была ве-стернизация, т.е. буржуазная модернизация в колониальной форме. Это было обусловлено тем фактом, что все эти страны были насильственно включены в колониальную систему империализма [7, с. 14; 24, с. 14].
Большой вклад в исследование экономической истории Китая, трансформации перехода от традиционного общества к индустриальному внёс в своих работах востоковед О. Е. Непомнин. В написанной им в соавторстве книге «Синтез в переходном обществе: Китай на грани эпох» констатируется, что если в странах Запада (кроме Англии) в XVП-XIX вв. имело место приспособление старых производственных отношений к новым, то в традиционном Китае наблюдалось обратное. Вплоть до XIX в. происходило «обволакивание» старым базисом капиталистических форм хозяйства как в русле синтеза, так и в более широком плане утилизации их в общем контексте бинарной социально-экономической системы. Эндогенный синтез в «доопиум-ном» Китае, будучи по своей природе не столько буржуазным, сколько переходным явлением, не смог стать ступенью самостоятельного
движения к особому экономическому укладу, а затем к целостному буржуазному обществу, т.е. не развил своего формационно-образую-щего потенциала [14, с. 103-104.].
В отличие от естественного и в основном спонтанного синтеза на Западе в Китае имел место его насильственный и искусственный вариант, осуществлявшийся в ходе принудительного импорта, насаждения извне современных форм в ткань традиционного общества. В этих условиях общественный синтез был по преимуществу экзогенным явлением. Его китайский вариант выступал и как результат давления внешнего фактора, и как своеобразное «силовое поле». Последнее создавалось противостоянием типа «действие-противодействие» («вызов-отклик») в единой системе «Запад-Китай», служившей частным слагаемым общей макросистемы «Восток-Запад».
Зарождение и развитие синтеза в Цинской империи непосредственно связано с её насильственным «открытием», положившим начало переходу китайского общества от «закрытого» («доопиумно-го) к «открытому» для воздействия извне состоянию. В ходе военной, экономической и политической экспансии капиталистических держав складывалась целая система средств насильственного вовлечения ранее «закрытого» китайского общества в общемировую структуру «Восток-Запад» - система так называемых капитуляций (неравноправные договоры, низкие ввозные тарифы, иностранный таможенный контроль, права экстерриториальности, импорт капитала, финансовая зависимость, внешние займы, контрибуции, раздел страны на «сферы влияния», железнодорожные концессии и т.д.) [14, 21, с. 48-49].
Известный китаевед С. Л. Тихвинский следующим образом характеризует первый этап модернизации экономики Китая во второй половине XIX в. и взаимоотношения с западными державами. Правящие круги цинской империи вынесли из опыта двух «опиумных войн» (1840-1842 и 1856-1860 гг.) и совместных с английскими и французскими войсками военных действий против тайпинов твёрдое убеждение в превосходстве военной техники Запада над средневековым вооружением маньчжуро-китайских войск. Они также пришли к выводу, что в условиях бушевавшей в стране гражданской войны союз с капиталистическими державами - Англией, Францией и США - благоприятствует их основной задаче - подавлению восставшего народа. Поэтому одним из последствий второй «опиумной войны» было усиление в цинском правительстве сторонников усвоения «варварских», или «заморских», дел («и у» или «ян у»). Их в первую очередь интересовала технология производства западного стрелкового оружия и артиллерии, паровых судов, боеприпасов, что обеспечило Англии и Франции победу над Китаем в «опиумных войнах». Ради достижения этой цели они готовы были пойти на некоторые изменения традиционной политики изоляции Китая от внешнего мира, на установление дипломатических сношений с иностранными государствами, внесение известных изменений и в систему государственно-административного управления империей, вызванных необходимостью поддержания контактов с представителями иностранных держав и контроля над иностранной торговлей [22, с. 529].
Основным средством экономического натиска европейских держав 1895-1901 гг. стали внешние займы и железнодорожные концес-
сии. Они явились важными инструментами раздела Китая на «сферы влияния», «зоны монопольных интересов», «сферы особых привилегий» и средством захвата арендных территорий. «Битва за концессии» стала на время одним из основных узлов межимпериалистических противоречий в Китае. В общей сложности за 1896-1898 гг. цинское правительство вынуждено было подписать соглашения на строительство железных дорог протяжённостью в 10 тыс. км. Эта система соглашений практически оформила в 1897-1898 гг. раздел Цинской империи на «сферы влияния». США не приняли участия в территориальном разделе Цинской империи. В 1899 г. они провозгласили принцип «открытых дверей» («доктрина Хея»), обосновывая своё право самостоятельно действовать в Китае. В «сферах влияния» создавались военно-морские базы держав. Бухты и прилегающие районы выводились из-под юрисдикции Китая и становились иностранными анклавами на территории Цинской империи, оформлялись договорами об «аренде» [8, с. 518].
Второй этап (1911-1949 гг.) - модель модернизации, соответствующая изменениям от реформ в рамках феодальной системы к буржуазной революции. С 1912 по 1937 гг. экономика страны не только восстановилась, но и возросла. В Китае, особенно после промышленного подъёма 1915-1919 гг., названного «золотым временем», быстро распространялись виды производства, переходные от ремесла к фабрике. Но эта благоприятная ситуация остановилась, когда в 1937 г. Япония вторглась в Китай и резко нарушала процесс экономического роста в течение восьми лет (1937-1945 гг.) [16; 14, с. 91].
Этот период включал индустриализацию и попытки догнать Европу за счёт привлечения европейского капитала и промышленных технологий. В 1918 г. Сунь Ятсен выступил с одним из главных своих трудов - «Программой строительства государства». В «Промышленном плане» Сунь Ятсена содержались три основных направления: во-первых, быстрое развитие инфраструктуры и особенно железных дорог и морских портов; во-вторых, быстрое развитие промышленности, прежде всего тяжёлой и горнорудной, а также пищевой, лёгкой, автомобильной, полиграфической и жилищного строительства; в-третьих, развитие сельского хозяйства путём его механизации, улучшения агротехники, развития ирригации. В этих планах Сунь Ятсена полностью выявилось его стремление к модернизации страны путём использования всех достижений мировой науки и техники, стремление изжить традиционный китайский изоляционизм и включить Китай в общечеловеческий поток прогрессивного развития.
Исходный пункт этих преобразований - представление о решающей роли государства во всей жизни общества. Прогрессивные социально-экономические преобразования мыслились Сунь Ятсеном как непрерывное возрастание роли китайского национального государства: от отсталой полуколониальной структуры к «смешанной» с взаимовыгодным партнёрством государственного и частного предпринимательства, а затем переход к государственно-капиталистической системе без частного предпринимательства, к полной государственной централизации капиталов [10, с. 200-204; 15, с. 403, 407; 21, с. 13-18; 9, с. 289].
В основе концепции Сунь Ятсена лежали идеи «государственного социализма», при котором было возможно сочетание сильных сто-
рон капитализма и социализма - одновременное развитие как государственного, так и частного сектора. Ключевые отрасли экономики, такие, как металлургия, горнодобывающая промышленность, энергетика, текстильная промышленность, транспорт и связь, предполагалось передать государству, в частном секторе допускалось мелкое и среднее предпринимательство [17, с. 173-174; 14, с. 65; 4, с. 164-165].
В. А. Перминова в статье «Иностранное вмешательство в Китае: угнетение или модернизация?» подчёркивает, что вопрос о модернизации Китая в XIX-XX вв. тесно связан с анализом результатов иностранного присутствия в стране. В целом в существующем споре о воздействии иностранного вмешательства на модернизацию Китая можно выделить основные подходы: «довод угнетения», «модернизация». Суть «позиции угнетения» состоит в следующем: иностранное вмешательство внесло дисбаланс в традиционную экономику, она должна была отвечать потребностям метрополии; внешнее вмешательство рассматривается как фактор, причиняющий ущерб экономике Китая [18, с. 43].
В отечественной историографии большинство авторов придерживались отрицательной оценки иностранного присутствия в Китае, это прежде всего работы Л. А. Березного и А. А. Мурадяна [1; 2; 11; 12]. Колониализм,по их мнению, послужил одной из важнейших преград для модернизации общества. Л. А. Березный в своих работах, посвя-щённых критике американской историографии, подчёркивает, что причины отсталости и крайне медленной модернизации Китая следует искать не во внутреннем устройстве, а во вмешательстве Запада в собственный ход развития Китая. Л. А. Березный рассматривает систему неравноправных договоров как орудие колониальной экспансии западных стран [1, с. 3-6; 18-19, 36-37,39-42, 150, 222].
В рамках подхода «модернизации» существуют две точки зрения относительно того, почему Китай не смог (или не хотел) воспринять все блага западной цивилизации, т.е. почему всё-таки в процессе активных связей с внешним миром не произошло радикальной трансформации старого экономического уклада. Некоторые историки полагают, что зарождающаяся в Китае модернизация была уничтожена сторонними силами, такими, как революция и война, и что к 1937 г. Китай стоял фактически на пороге «большого скачка». Согласно другой версии, недостаток развития был прямым следствием упущенных возможностей: если бы Китай обладал таким же энергичным и просвещённым руководством, как Япония эпохи Мэйдзи, возможно, он смог бы провести модернизацию самостоятельно. Запад открыл перед Китаем перспективу развития, но китайская элита не воспользовалась этим [18, с. 50-52].
В работе «Синтез в переходном обществе: Китай на грани эпох» подчёркивается, что возникновение и развитие в Китаеиностранного сектора экономики (созданные зарубежным капиталом промышленные, горнодобывающие, транспортные, банковские, коммунальные предприятия) знаменовали переход к новому этапу синтеза. «Пересаженные» на китайскую почву развитые капиталистические отношения, опиравшиеся на машинную индустрию, испытывая на себе серьёзное воздействие традиционных социальных и экономических структур, в то же время оказывали на них намного большее, нежели внешняя торговля и полуфеодальный госсектор, трансформирующее
влияние и стали мощным стимулом роста местного частного предпринимательства.
В Китае на месте прежде монолитной единообразной структуры начала складываться многоукладная система: рядом с количественно преобладавшим традиционным укладом появился капиталистический, состоявший из двух подукладов - современного, машинного, и отсталого, мануфактурного, а также из двух секторов - иностранного (современный капитализм) и национального (в основном мануфак-турно-раздаточный капитализм). Происходило переплетение гетерогенного и стимулированного им эндогенного синтезов [14, с. 59].
Если с 40-х гг. в Китае сосуществовали два типа экономического синтеза - эндогенный спонтанный и гетерогенный полуколониальный, то с 80-х гг. к ним прибавился третий - национальный. С конца XIX в. все три варианта производственного синтеза (эндогенный спонтанный; гетерогенный полуколониальный и промежуточный национальный) развивались не только параллельно, но и вступая в экономические контакты между собой, функционируя в рамках синтезированной системы высшего порядка («капиталистический Запад - переходный Восток, а в самом Китае - «буржуазный уклад - традиционная экономика»). Все три варианта синтеза выступали компонентами смешанного комбинированного буржуазно-традиционного хозяйственного горизонта, т.е. специфического способа производства с его «центром (мировой капиталистический «город») и его колониальной (или полуколониальной) «периферией».
Полоса «разрушения» - неизбежная начальная стадия синтеза. До середины 90-х гг. XIX в. прочно преобладала разрушительная, затем, с началом ввоза капитала, на первый план выдвинулась конструктивная сторона влияния Запада. В последующем соотношение деструкции и созидания оставалось важной стороной синтеза на его разных стадиях [14, с. 49, 116-117, 140-141].
В отечественной историографииособенно в последнее время в определённой степени меняется отношение к проблеме колониализма и его значению в формировании мирового рынка, процессу экономической модернизации стран. Л.С. Васильев в коллективной монографии «Альтернативные пути к цивилизации» следующим образом характеризует трансформацию значимости колониализма. Первая стадия колониализма (XVI-XVIII вв.) - это время торговой экспансии европейцев, поиски путей к восточным странам, борьба за восточные рынки. За пряности европейцам следовало платить драгоценными металлами, так что именно на Восток потекла большая часть вывезенного из Америки золота и серебра. С начала XIX в. наступил второй период колониализма с его активной промышленной экспансией и резким ростом территориальных приобретений в разных регионах Востока. Мощное давление индустриальной экономики и политической силы европейского колониального капитала поставило под вопрос дальнейшее существование привычной традиционной структуры и всего стиля жизни на Востоке. Наряду с привычными для Востока государственным и строго контролируемым частным секторами хозяйства, появился новый, колониально-капиталистический, со свойственными ему свободным и защищённым правами и привилегиями рынком и энергично функционирующими в его пространстве частными собственниками-предпринимателями. Всё новое
и современное пришло на Восток из Европы в результате процесса вестернизации и модернизации. Именно колониализм сблизил современный Восток с Западом [5, с.105-107].
Нельзя не учитывать и прогрессивные стороны капиталистической модернизации, даже протекавшей в колониальной оболочке. Колониализм и мировой капитал включили восточные общества в систему всемирного обмена и общения, открыли доступ, пусть не очень широкий, к научно-техническому прогрессу и современному знанию [24, с.147].
В работе «Синтез в переходном обществе: Китай на грани эпох» подчёркивается, что «фундаментальными началами китайского синтеза являлись феодализм и капитализм. При этом колониализм не только служил связующим звеном, но и обеспечивал компромисс между обоими «базовыми» началами. В то же время неправомерно «западное» начало считать только активным, а «восточное» (в данном случае китайскую традиционность) исключительно пассивным. Взаимодействие «Запад-Восток» в конечном счёте было двусторонним и обоюдным. Азиатские страны (и Китай в их числе) были по-своему не только объектом, но и субъектом складывавшегося единого «поля взаимодействия» всемирного значения [14, с. 293].
Г. К. Широков в работе «Восток: панорама новейшего времени» подчёркивает, что становление индустриальной системы в Западной Европе, Северной Америке, а позже и в Японии, начавшееся в ходе промышленного переворота, было тесно связано с превращением остального мира в продовольственно-сырьевую периферию. Видимо, промышленный переворот не был бы завершён, если бы индустриальные державы того времени не смогли бы получать с периферии дефицитные продовольственные и сырьевые товары, оплачивая их поставками готовых промышленных изделий. В свою очередь, периферия без этих поставок не смогла бы развивать необходимые ей современные отрасли промышленности, позволявшие поддерживать продовольственно-сырьевую ориентацию [23, с. 579].
В современной американской историографии «центральной темой» общественного развития Китая после 1840 г. объявлена «модернизация». По мнению американских историков, сущность перелома состояла в том, что в «традиционном» обществе, на протяжении двух тысячелетий знавшем якобы лишь «изменения в пределах традиции», только после 1840 г. возникла, под влиянием внешнего толчка, тенденция поступательного развития к «современному обществу».
Позиция сторонников подхода «модернизация» противоположна «доводу угнетения», основные работы в рамках данного подхода были написаны в 1960-1970-х гг. К их числу относится работаамериканско-го экономиста китайского происхождения Хоу Цзимин «Иностранные инвестиции и экономическое развитие Китая, 1840-1937» [30], который восхваляет «заслуги» западноевропейского и американского капитала в развитии экономики Китая. По мнению сторонников данного подхода, отсталый традиционный Китай достиг той стадии, когда достаточно эффективная, но технологически отсталая экономика была уже неспособна добиться собственными силами прорыва и дальнейшего устойчивого роста. Китай должен был принять лучшие достижения развивающегося Запада [18, с. 46, 52].
Представитель гарвардской школы Дж. Фэйрбэнк в своих работах [28; 29] пытается утверждать, что процесс общественного развития Китая в XIX - первой четверти XX вв. был обусловлен исключительно «традиционностью» китайского общества, живучестью средневековых институтов, которые якобы мешали Китаю встать на путь модернизации. Для оправдания экспансионистской торговой политики Англии и других держав Дж. Фэйрбэнк поддерживает концепцию, появившуюся в 40-х гг. XIX в., о якобы нежелании цинско-го правительства установить «равноправные» межгосударственные отношения взамен традиционной «системы дани». Этот тезис используется Дж. Фэйрбэнком, чтобы снять с западных держав ответственность за последствия колониальной агрессии в Китае, начатой в средине XIX в. Англией, Францией и США [19, с. 17].
Работы 50-70-х гг. по вопросам международных отношений на Дальнем Востоке на рубеже XIX-XX вв., принадлежащие западным историкам (К. Басс, П. Х. Клайд, Дз. В. Дэвидсон-Хоустон) в большинстве тенденциозны [23, 24, 25]. В них превозносится «цивилизаторская» роль США и Англии в отношении Китая, политика царской России изображается исключительно в чёрных красках. Так, американский историк К. Басс придерживается традиционной концепции разграничения империалистических держав на «торговые» (США, Англия) и «континентальные» (прежде всего Россия), ставит знак равенства между политикой царской России и Советского Союза. Большинство западноевропейских и американских учёных пишут только о негативной стороне внешней политики России, политику же своих государств изображают сугубо «сдержанной» и «оборонительной», «бескорыстной», будто бы соответствующей интересам китайского народа [20, с. 140; 19, с. 18-19].
В китайской историографии в основном с 90-х гг. XX в. также активизировалось исследование экономической модернизации Китая. По мнению китайского учёного Кун Липина, период XVIII - первой половины XIX вв., следует рассматривать как предысторию модернизации в Китае, когда цинские правители упустили шанс начать её в ответ на внешний вызов. В то же время возникли и стали действовать те факторы в жизни китайского общества, которые оказали затем отрицательное влияние на процесс модернизации в Китае [33, с. 122-130].
Китайский историк Лю Юньбо анализирует влияние национальных особенностей Китая на модернизацию страны в период от первой «опиумной» войны (1840-1842) до движения «4 мая» 1919 г. Он констатирует: главной причиной того, что модернизация в Китае шла извилистым путём и её результаты оказывались далёкими от ожидаемых, было отсутствие у разных поколений образованных китайцев правильного понимания характерных национальных особенностей Китая. Первой из них было отсутствие условий, достаточных для проведения модернизации, т.е. зарождающихся в недрах традиционного общества элементов капитализма (в экономике, общественном сознании и т.д.). Зачатки капитализма сформировались в Китае в период правления династии Мин (1368-1644) и Цин (1644-1911). Однако их возникновение и характер имели ряд особенностей. Во-первых, они появились лишь в экономически более развитых юго-восточных приморских районах, во-вторых, лишь в некоторых видах ремесла (прядильном, ткацком, железнодорожном, в изготовлении фарфора),
в-третьих, их развитие шло прерывисто. Лишь с середины XVIII в. вслед за восстановлением экономики страны после войн процесс стал более устойчивым. Но при существовавшем феодальном строе в Китае не было возможности приступить к модернизации самостоятельно, что и послужило причиной неудач в её осуществлении. Она была начата под воздействием внешнего фактора - проникновения в страну западных держав и их агрессии против Китая.
Другим важным условием модернизации является наличие в обществе капиталистического, или «модернистского», сознания. Вплоть до «опиумных» войн китайцы не освободились от китаецентрист-ского взгляда на мир, западные страны в их глазах были лишь «крошечными варварскими странами». Только после того, как английские агрессоры силой оружия «открыли Китай», образованные китайцы стали призывать соотечественников «смотреть на мир открытыми глазами», «учиться мастерству у варваров, чтобы управлять ими».
Если рассматривать начавшееся в 60-х гг. XIX в. в Китае движение за «самоусиление» страны как начало модернизации, то временной разрыв между возникновением «модернистского» сознания и началом модернизации в Китае составил менее 20 лет. Это было на 80 лет быстрее, чем в Японии, что имело особое значение для подготовки предпосылок модернизации [34, с. 37].
Как подчёркивает китайский историк Дэн Шаохуэй, до середины 70-х гг. в исторической науке КНР существовала точка зрения о том, что новая история Китая (1840-1949) была историей национального угнетения, когда китайское общество, превратившись в полуколониальное, полуфеодальное, развивалось «по нисходящей», проходило обличение экономической агрессии западных капиталистических стран против Китая. В последующее время стало высказываться мнение, что наряду с развитием «по нисходящей» наблюдался процесс развития китайского общества «по восходящей», выражавшийся в его превращении из феодального общества в полуфеодальное. Было обращено внимание на возникновение элементов капитализма в Китае в новое время и на их роль в развитии общества [32, с. 40-47].
Основанная на марксистской теории старая парадигма позволяла раскрыть внутреннюю закономерность Новой истории Китая, где классовой и революционной борьбе уделялось самое большое внимание, недостаточное - экономической истории. Китайский историк У Цзяньцзе отмечает, что с начала 80-х гг. некоторые историки стали отходить от марксистской теории в понимании Новой истории Китая. С выдвижением модернизации в качестве обобщающей теории в изучении Новой истории Китая движение за «самоусиление» стало рассматриваться как начало модернизации страны. Вместе с тем в течение 80 лет после этого в Китае было создано всего несколько десятков современных государственных предприятий (военная промышленность) и несколько сотен предприятий, принадлежащих национальному капиталу. В последние 30 лет, предшествовавшие войне сопротивления Японии (1937-1945 гг.), модернизация экономики происходила, но доля промышленности всё ещё не превышала 10% ВВП, традиционные ремёсла сохраняли свои позиции. Китай оставался страной традиционного сельского хозяйства. Реальная экономическая модернизация не проводилась [35, с. 258-280].
Китайский учёный Ван Есин отмечает причины замедленного хода модернизации в Китае. Страна в период с 1840 до 1919 гг. несколько раз упускала благоприятные шансы для развития. Первый - в конце XVIII - начале XIX вв., когда в западных странах (Англии, Франции) и в США завершились буржуазные революции. Утверждение капиталистического строя способствовало быстрому развитию этих стран. Если бы Китай в то время, будучи суверенным, независимым государством, смог влиться в общий поток мирового развития и следовать его главному направлению, он имел бы возможность войти в ряды модернизирующихся стран. Однако бывшее тогда у власти в стране цинское правительство не разглядело брошенный мировым сообществом вызов Китаю и вставшую перед страной угрозу, продолжая смотреть на западные страны как на «варваров», а Китай по-прежнему называть Поднебесной империей.
Второй шанс развития экономической модернизации был упущен в период 60-90-х гг. XIX в., когда Китаю был брошен серьёзный вызов. В это время главные капиталистические страны, завершив промышленную революцию, сделали скачок в своём развитии, а Япония после «реставрации Мэйдзи» вступила на путь модернизации. Однако движение за «самоусиление» так и не смогло стать мощным, охватывающим всю страну движением. Создание современных предприятий не сопровождалось необходимыми реформами, отсутствовали соответствующие законы и постановления. Длившееся в течение 30 лет движение за «самоусиление» хотя и открыло истоки развития капитализма в Китае, но на практике свелось к раздробленной экономической модернизации, самостоятельно проводившейся местными чиновниками. У Китая не нашлось сил использовать представившийся благоприятный шанс, а поражение в японо-китайской войне 1894-1895 гг. не только свело на нет движение за «самоусиление», но и в очередной раз привело к тому, что Китай упустил хороший шанс развивать модернизацию страны.
Третий благоприятный шанс развития в Китае экономической модернизации представился после свержения в ходе Синьхайской революции 1911-1912 гг. цинской династии, прекращения существования в Китае феодальной монархии и провозглашения Китайской республики (1912-1949 гг.). В 1911-1912 гг. число вновь созданных промышленных и горнодобывающих предприятий с капиталом свыше 10 тыс. юаней уже составляло 93. Сунь Ятсен выражал тогда надежду, что спустя 10 лет Китай станет первым в мире могущественным государством. Однако после действий Юань Шикая, вознамерившегося реставрировать монархию, политический результат, достигнутый Синьхайской революцией, был потерян, в условиях возникших милитаристских междоусобиц развитие экономической модернизации в Китае остановилось [31, с. 109-110].
В исторической науке КНР отчётливо противостоят друг другу две концепции: приверженцев традиционной трактовки новой истории Китая и учёных, ратующих за пересмотр её основных постулатов. Первые, опираясь на предложенное Мао Цзэдуном ещё на рубеже 30-40-х гг. определение характеракитайского общества как полуколониального и полуфеодального, видят основное содержание новой истории в «национальном движении», преследовавшем две основные взаимосвязанные цели: завоевание подлинной национальной неза-
висимости и модернизации страны; но последняя, хотя и началась, большого развития не получила, главным образом из-за империалистического угнетения; поэтому главным предварительным условием настоящей модернизации (имеется в виду модернизация социалистическая) являлось освобождение от иностранного гнёта.
Критики же данной концепции указывают на значительность успехов модернизации в 1840-1949 гг. и именно в этом видят содержание исторического процесса. «Открытие» Китая в результате «опиумных» войн и иностранная экспансия рассматриваются ими не столько в качестве препятствия модернизации, сколько как стимул к её развёртыванию. Подразумевается, что «политический радикализм» революционного движения был фактором, сдерживавшим модернизацию. Наблюдается очевидное стремление выявить связи современных проблем с историческим прошлым, с тем чтобы найти и в последнем точки опоры для ответа на «вызовы» времени [3, с. 99-103].
Таким образом, можно констатировать, что экономическая модернизация Китая XIX - первой половины XX вв. имела прежде всего экзогенный характер. Она в значительной степени развивалась не под влиянием внутренних процессов, а была привнесена извне западными державами. Если с 40-х гг. в Китае сосуществовали два типа экономического синтеза - эндогенный и экзогенный, то с 80-х гг. к ним прибавился третий - национальный. С конца XIX в. все три варианта производственного синтеза развивались не только параллельно, но и вступали в экономические контакты между собой, взаимодействие «Запад-Восток» было двусторонним и обоюдным. Азиатские страны являлись не только объектом, но и субъектом экономических процессов.
В период Нового времени в Китае экономическая модернизация осуществлялась медленными темпами, упуская ряд благоприятных шансов развития. Вовлечение Китая в мировое хозяйство сопровождалось противоречивыми последствиями. С одной стороны, иностранные инвестиции подрывали устои восточного общества, с другой стороны, закладывали материальную основу развития капитализма. С начала 80-х гг. XX в. итоги экономической модернизации стали пересматриваться прежде всего в китайской и отечественной историографии в связи с реформированием экономических систем стран, политикой «открытостью».
Литература
1. Березный Л. А. Критика методологии американской буржуазной историографии Китая: проблемы общественного развития в 19 - первой половине 20 в. - Л.: Изд. Ленингр. ун-та, 1968. - 262 с.
2. Березный Л. А. Начало колониальной экспансии в Китае и современная американская историография. - М.: Наука, 1972. - 222 с.
3. Березный Л. А. К дискуссиям в исторической науке КНР // Китай на пути модернизации и реформ: Тез. докл. X Междунар. науч. конф. «Китай, китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы». - М.: б. и., 1999. Ч. 2. - С. 99-103.
4. Борох О. Н. Дискуссия о модернизации Китая 1933 года: историческая перспектива и современные оценки // Общество и государ-
ство в Китае. Т. XLV, Ч. 1. (Учёные записки Отдела Китая ИВ РАН, Вып. 17). - М.: ИВ РАН, 2015. - C. 163-174.
5. Васильев Л. С. Восток и Запад в истории (основные параметры проблематики) // Альтернативные пути к цивилизации: Кол. монография / Под ред. Н. Н. Крадина, А. В. Коротаева, Д. М. Бондаренко, В. А. Лынши. - М.: «Логос», 2000. - С. 96-114.
6. Виноградов А.В. Китайская модель модернизации. Поиски новой идентичности. Издание второе, испр. и доп. - М.: НОФМО, 2008. - 363 с.
7. XX век. Многообразие, противоречивость, целостность. - М.: Наука, 1996. - 271 с.
8. История Востока: В 6 т. Т. 4. Восток в новое время (конец XVIII - начало XX в.): Кн. 2 / Отв. ред. Л. Б. Алаев и др. - М.: Вост. лит., 2005. - 574 с.
9. Китайская философия: Энциклопедический словарь / РАН. Ин-т Дальнего Востока; гл. ред. М. Л. Титаренко. - М.: Мысль, 1994. - 573 с.
10. Лазарец О. Социально-экономическая программа Сунь Ятсе-на как составляющая часть плана государственного строительства (1912-1920) // Общество и государство в Китае: XLII науч. конф. Ч. 1 (Учёные записки Отдела Китая ИВ РАН, Вып.6.). - М.: ИВ РАН, 2012. - C. 200-204.
11. Мурадян А. А. Американская историография Тихоокеанской политики США в XIX веке. Критика основных концепций. - М.: Наука, 1975. - 460 с.
12. Мурадян А. А. «Историография» против истории. Современные американские историки о колониальной политике США в XIX веке. // Проблемы Дальнего Востока, 1972, № 4. С. 113-123.
13. Непомнин О. Е. Генезис капитализма в сельском хозяйстве Китая. - М.: Наука, 1966. - 272 с.
14. Непомнин О. Е., Меньшиков В. Б. Синтез в переходном обществе: Китай на грани эпох. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. - 334 с.
15. Новая история Китая / Под ред. А. В. Меликсетова. 2-е исп. и доп. - М.: Изд-во МГУ, Изд-во «Высшая школа», 2002. - 736 с.
16. Основные этапы модернизации Китайской Народной Республики (М. Б. Асыл. Основные этапы модернизации Китайской Народной Республики) // Вестник КазНУ Серия «Востоковедение». 2012. № 4. С. 3-7. [Электронный ресурс]иКХ: // http://www.articlekz.com/ article7314 (Дата обращения: 15.10.2014].
17. Островский А. В. Социально-экономическое развитие Китая: от гоминьдана к экономическим реформам в КНР // Вековой путь Китая к прогрессу и модернизации. К 100-летию Синьхайской революции: Тез. докл. Междунар. науч. конф. «Китай, китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы». Москва, 19-21 окт. 2011. - М.: ИДВ РАН, 2011. - С. 173-175.
18. Перминова В.А. Иностранное вмешательство в Китае: угнетение или модернизация? // Синьхайская революция и республиканский Китай: век революций, эволюции и модернизации. Сборник статей. - М.: ИВ РАН. 2013. - С. 41-58.
19. Романова Г. Н. Экономические отношения России и Китая на Дальнем Востоке. XIX - начало XX в. - М.: Наука, 1987. - 168 c.
20. Романова Г. Н. Основные концепции англо-американской историографии по вопросу экономических отношений России и Китая на Дальнем Востоке во второй половине XIX-начале XX в. // Американистика в странах Тихоокеанского бассейна: Материалы между-нар. науч. конф. 28-30 марта 2002. - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2002. - С. 137-141.
21. Сун Ятсен. Капиталистическое развитие Китая. Под редакцией и с предисловием Вл. Виленского-Сибирякова. - М.: Государственное изд- во, 1925. - 268 с.
22. Тихвинский С. Л. Избранные произведения: в 5 кн. Кн. 2: История Китая первой четверти XX века: Доктор Сунь Ятсен. Свержение маньчжурской монархии и борьба за республику. - М.: Наука, 2006. - 390 с.
23. Широков Г. К. Восток: панорама новейшего времени. Избранные труды. - М.: ИВ РАН, 2003. - 585 с.
24. Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного. - М.: Гл. ред. Вост.. лит-ры, 1984. - 580 с.
25. Buss, Claud A. The Far East. A history of resent and contemporary international relations in East Asia. - N.Y.: Macnilian, 1955. - 738 p.
26. Clyde P.H. The Far east. A history of the impact of West on Eastern Asia. 3-rd ed. - N.Y.: Hall inc. 1958. - 836 p.
27. Davidson-Houston J. V. Russian and China, from the Huns to Mao Tsetung. - L.: Robert Hale Ltd., 1960. - 192 p.
28. Fairbank J. K. The Chinese world order. Traditional China's Foreign Relations. - Cambridge (Mass.): Harvard univ. press., 1968. - 416 p.
29. Fairbank J. K. Trade and Diplomacy on the China Coast. The Opening ofthe Treaty Ports 1842-1854. - Stanford (California), 1969. - 583 p.
30. Hou Chiming. Foreign investment and economic development in China (1840-1937). - Cambridge.: Harvard Univ. Press, 1965. - 306 p.
31. г^. ^ФН^штшмшэ// й^т ш.=Ван
Есин. Причины замедленности экономической модернизации в Китае // Лиши данъань, Пекин. 2001, № 2. С. 108-113.
п 32. %тт. ^ ФНЙ^^^ЯЭД^ЖШШЙ // шита*
^Ж. = Дэн Шаохуэй. (Изучение экономической истории Китая нового времени и тенденции его развития //Сычуань шифань дасюэ: шэхуэй кэсюебань, Чэнду, 1998, № 4. - С. 40-47.
33. // ^ ^^ШШ, "рШМ. = Кун Липин. Динамический анализ причин провала попыток осуществить модернизацию в Китае в период нового времени // Сюэси юй таньсо, Харбин, 1991, № 3. С. 122-136.
34. ФН^ШШ^НМ // = Лю Юньбо. Модернизация в Китае и характерные национальные особенности страны // Шисюэ юэкан, Кайфан, 2003, № 5. С. 36-41.
_35. // ш^т ±
Ш. = У Цзяньцзе Некоторые размышления о новой парадигме истории Китая периода Нового времени // Цзиньдайши яньцзю, Пекин, 2001, № 2. С. 258-280.
