CC BY
83
УДК 343.1 ББК 67.410.2
И.Г. Смирнова
ЭФФЕКТИВНОСТЬ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА КАК ОДНО ИЗ ОБЯЗАТЕЛЬНЫХ УСЛОВИЙ
ФОРМИРОВАНИЯ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ СТРАТЕГИИ: В РАЗВИТИЕ ИДЕЙ И.В. СМОЛЬКОВОЙ1
В статье анализируется значение эффективности как обязательного условия формирования уголовно-процессуальной стратегии. Автор раскрывает сущность эффективности и предлагает ее критерии для оценки уголовного судопроизводства. Статья содержит обоснование невозможности оценивать эффективность уголовного судопроизводства по результатам уголовно-процессуальной деятельности, а также разграничивает уголовно-процессуальную, экономическую и производственную эффективность.
Ключевые слова: уголовный процесс; эффективность; целесообразность; справедливость; разумность; стратегия.
I.G. Smirnova
EFFICIENCY OF CRIMINAL LEGAL PROCEEDINGS AS ONE OF INDISPENSABLE CONDITIONS OF CRIMINAL PROCEDURE STRATEGY: IN DEVELOPMENT OF I.V. SMOLKOVA'S IDEAS
The article reveals the value of efficiency as indispensable condition of formation of criminal procedure strategy. The author opens essence of efficiency and offers its criteria for an assessment of criminal legal proceedings. Article contains justification of impossibility to estimate efficiency of criminal legal proceedings by results of criminal procedure activity, and also differentiates criminal procedure's efficiency, economical efficiency and production efficiency.
1 Материал подготовлен в рамках выполнения проекта «Повышение эффективности уголовного судопроизводства по делам о киберпреступлениях для обеспечения национальной безопасности» в рамках гранта Президента Российской Федерации для государственной поддержки молодых российских ученых — докторов наук (Кон-курс-МД-2014) на 2014-2015 гг. (договор № 14.г56.14.2691-МД).
Key words: criminal legal proceedings; efficiency; expediency; justice; rationality; strategy.
Нельзя не отметить, что широта научных интересов доктора юридических наук, профессора Ираиды Вячеславовны Смольковой, глубина и многогранность проведенных ею научных исследований закономерно обусловили не только возможность, но и необходимость их использования в качестве фундаментальной основы для дальнейших научных разработок как отдельных уголовно-процессуальных институтов, так и общих методологических вопросов уголовного судопроизводства и науки уголовно-процессуального права в целом.
Указанное в полной мере касается и вопроса обеспечения эффективности уголовного судопроизводства. Сторонница защиты частных интересов в сфере уголовного преследования, основоположни-ца института тайны в уголовном судопроизводстве, защитница идей компромисса интересов, охраняемых законом, И.В. Смолькова абсолютно права, утверждая, что конструктивной политики без наличия в ее концепции идеи компромисса не существует, что последний является одним из инструментов практической реализации поставленных целей в сложных ситуациях [14, с. 138]. Как представляется, именно потребность достижения баланса между необходимостью осуществления уголовного преследования и защитой прав и интересов личности должна быть положена в основу разработки условия эффективности уголовного судопроизводства.
В последнее время одним из наиболее актуальных направлений научных исследований уголовно-процессуальной деятельности и уголовно-процессуального законодательства является изучение исследователями вопросов комплексного характера: назначения, целеполага-ния, аксиологической сущности уголовного судопроизводства, соответствия целей и средств процессуальной деятельности и, следовательно, возможных и наиболее приемлемых, необходимых в нашем обществе уголовно-процессуальных стратегий с учетом исторических, социальных, культурных и иных предпосылок.
Затянувшееся состояние постоянного изменения отраслевого законодательства, стремление привнести в российское уголовное судопроизводство правовые институты и механизмы, присущие иностранным правовым системам, необходимость приведения действующего уголовно-процессуального законодательства в соответствие с международными стандартами отправления правосудия по уголов-
ным делам — вот те немногие тенденции, которые детерминируют
____ТЛ _
появление в отечественной науке новых понятии. К числу последних в полной мере можно отнести понятие стратегии уголовного судопроизводства.
Каковы же уголовно-процессуальные стратегии, выявленные в настоящее время учеными-процессуалистами? В этой связи особый интерес представляет классификация стратегий, предложенная Н.Г. Стойко, который выделил следующие классификационные группы:
1. Защита прав и свобод обвиняемого.
2. Уголовное преследование.
3. Социальная поддержка обвиняемого.
4. Социальная поддержка потерпевшего.
5. Рациональность и эффективность уголовного судопроизводства.
6. Примирение [16, с. 24-29].
Вместе с тем нельзя не отметить отсутствие системного подхода к исследованию механизма формирования определенной уголовно-процессуальной стратегии. По большому счету речь идет об исключительной роли законодательной власти, формирующей принципиальные установления уголовно-процессуальной деятельности, поэтому в имеющихся на данный момент исследованиях, посвященных указанной проблеме, основное внимание вполне обоснованно обращается на анализ уголовно-процессуального законодательства отдельных государств с точки зрения его соответствия определенной стратегии. Вопрос о формировании такого стратегического подхода уголовно-процессуального регулирования остается за рамками научных исследований.
Полагаем, что эффективность уголовно-процессуальной деятельности, в первую очередь, определяется осознанием, исследованием и адекватной, объективной оценкой следующих последовательных этапов:
- выбор уголовно-процессуальной стратегии;
- формирование, законодательное закрепление уголовно-процессуальной стратегии;
- реализация уголовно-процессуальной стратегии.
В данной публикации мы пока остановимся на ключевом вопросе выбора уголовно-процессуальной стратегии, и здесь с особо чувствительной остротой встает вопрос о выработке системы соответствующих критериев и условий. Если о целях уголовного судопроизводства было уже сказано немало, то категории критериев и условий
пока не получили должной научной оценки. Итак, каковой мыслится нами уголовно-процессуальная стратегия?
Во-первых, необходимо подчеркнуть, что упомянутые нами выше уголовно-процессуальные стратегии, систематизированные и предложенные Н.Г. Стойко, ни в коей мере не исключают друг друга. По его собственному справедливому замечанию уголовный процесс должен рассматриваться как социально-интегративный, в котором стратегии не противоречат, а дополняют друг друга [15, с. 14].
Вместе с тем при выборе стратегии или их совокупности необходимо руководствоваться такими критериями, как:
- справедливость;
- разумность, которая должна пронизывать уголовное судопроизводство в целом, касаясь всех процессуальных действий и решений, не только принуждения, но и поощрения, а также превенции и реабилитации. Иными словами, разумность должна являться общим началом уголовного судопроизводства;
- целесообразность (как соответствие поставленной цели).
И вот здесь при определении целесообразности особое значение приобретает категория эффективности.
Требование целесообразности детерминировано целенаправленным характером уголовно-процессуальной деятельности. Так, А.М. Баранов следующим образом определяет целесообразность: это социально-нравственное свойство законности, которое проявляется в установлении порядка уголовного судопроизводства, обеспечивающего достижение задач с наименьшим применением принуждения к участникам процесса [2, с. 10].
Адекватное формулирование целевых установок уголовного судопроизводства следует признать необходимой предпосылкой его эффективности. «Если надо до сих пор в научной среде доказывать, что принцип целесообразности есть, что у него есть положительный заряд, это симптом болезни, называемой Невежество» [1, с. 12].
В этой связи Л.Н. Масленникова справедливо отмечает, что внутренняя упорядоченность системы уголовного судопроизводства может быть достигнута главным образом за счет функциональной целесообразности действий участников уголовного процесса, которые должны быть направлены на защиту интересов, представляющих социальную ценность [9, с. 208].
Значимость достижения цели, гарантированность результатов подчеркивают также В.Н. Махов и М.А. Пешков. По их мнению, уго-
ловный процесс должен обеспечивать механизм, который стимулирует надежность его результатов [8, с. 43].
Итак, оптимальная стратегия уголовного судопроизводства может быть построена только при совместном учете отмеченных критериев:
- справедливость;
- разумность (логичный порядок вещей с объективной стороны);
- целесообразность (точка зрения рассудка — с субъективной стороны; целевая определенность, соответствие поставленной цели).
Однако реализация указанных критериев возможна при следующих условиях.
В первую очередь — это соблюдение и уважение прав личности. Безусловно, борьба с преступностью, в частности, с киберпреступно-стью и другими опасными формами глобальной преступности не должны совершаться за счет нарушения прав человека, которые подлежат защите в полной мере [12, с. 149-151]. Данная позиция нашла свое проявление при разработке Советом Европы по линии ОБСЕ Справочного руководства «Соблюдение правил законного и надлежащего процесса в уголовных системах правосудия» в целях создания международных рекомендаций по уголовно-процессуальной процедуре. В этом руководстве подчеркивается необходимость уважительного отношения к правам человека и его основным свободам [11, с. 135-142].
Вторым условием формулирования уголовно-процессуальной стратегии следует, по нашему мнению, признать ее реалистичность. Еще в начале прошлого века, почти 100 лет назад, С. Гаврилов указывал, что построение уголовного процесса определяется господствующими в обществе воззрениями на преступление и наказание [13, с. 333]. Развитие данной мысли можно обнаружить в трудах современных ученых. Так, В.В. Лунеев метко и лаконично отметил: «Принятие законов вопреки реальным возможностям лишь дискредитирует их» [7, с. 110]. В.С. Шадрин также обращает внимание на то, что любая стратегия уголовного судопроизводства может реализовываться в русле стратегии государственной правовой политики на данном эта-перазвития государства [21, с. 199] (курсив мой. — И. С.). Следовательно, необходимо учитывать не только возможности уголовно-процессуального регулирования, но и те ресурсы, которыми в целом располагает государство с учетом сложившихся исторических, культурных, социальных, политических предпосылок функционирования общества.
В-третьих, из вышеизложенного логично вытекает необходимость соблюдения такого самостоятельного условия, как экономичность, с учетом политико-экономической ситуации, сложившейся как в России, так и во всем мировом сообществе. Справедливости ради следует отметить, что еще М.С. Строгович при анализе рационализации уголовного процесса и обосновании его необходимости писал, что данный вопрос получает остроту и особое политическое значение в связи с общей компанией по проведению режима экономии [17, с. 16].
Обоснована и справедлива позиция В.Т. Томина, подчеркивающего, что реализация принимаемых процессуальных решений должна осуществляться в соответствии со здравым смыслом, без лишних, не необходимых затрат [20]. Достаточно лаконична и однозначна по этому вопросу позиция К.Ф. Гуценко: «... экономическая необеспеченность любого начинания — прямой путь к его дискредитации, каким бы хорошим и прогрессивным оно ни было» [5, с. 5].
Наконец, самостоятельным условием стратегического уголовно-процессуального планирования следует признать эффективность. В этой связи крайне важно разграничить эффективность и экономичность, поскольку в сфере применения права реализация правовых установлений может быть эффективной, но не экономичной, или экономичной, но недостаточно эффективной.
Действительно, с точки зрения праксиологии эффективность есть оценка соотношения результата и средств его достижения, в то время, как последние не являются значимой величиной при оценке эффективности чего-либо.
Однако прежде определимся, какова смысловая нагрузка указанного понятия применительно к уголовно-процессуальной деятельности. Так, наиболее распространенным следует признать отождествление эффективности с результативностью, т.е. способностью субъекта достигать поставленных результатов [19, с. 3]. При указанном подходе актуальный характер приобретает проблема соотношения поставленных целей и полученных результатов; уместно ли при этом говорить об эффективности при достижении отрицательного результата?
Во-вторых, встречается понимание эффективности как характеристики не результата, а процесса [6, с. 38].
Компромиссную позицию занимают те авторы, которые усматривают дуалистические начала в понимании эффективности.
Так, например, В.В. Лунеев, давая оценку эффективности борьбы с преступностью, отмечает, что эффективность следует понимать
как действенность или результативность чего-либо [7, с. 106]. Данной точки зрения придерживаются и иные авторы [4, с. 20]. Эффективность также может определяться через категорию рациональности (однако в большей степени это характеризует экономические процессы) [2, с. 535].
Применительно к уголовному судопроизводству решение данного вопроса видится в следующем. Эффективность должна получить оценку с позиций правоприменения, а не его результатов. Это связано с тем, что во всех правоохранительных и судебных органах власти сложилась своя система отчетности, по которой вполне можно судить о том объеме работ, которые выполняются соответствующими ведомствами. Однако эти системы никак не могут ответить на вопрос об эффективности применения соответствующих норм. Рост поступающих в суды жалоб граждан на действия (бездействие), решения должностных лиц органов предварительного расследования может указывать одновременно на недостаточный уровень профессиональной подготовки следователей и дознавателей, допущение ими процессуальных нарушений, отступление от требований уголовно-процессуального закона. Однако та же тенденция может выступать индикатором растущей осведомленности участников уголовного судопроизводства о своих правах и законных интересах, а также способах их защиты. Следовательно, из одной посылки может быть сделано несколько умозаключений.
Во-вторых, уголовное судопроизводство не относится к производственной сфере деятельности, поэтому оценка итоговых показателей уголовного процесса в таком аспекте немыслима.
Таким образом, следует согласиться с В.В. Тирским, который, давая этимологическую характеристику понятию эффективности, отмечал, что эффективность существует реально, это есть ни собственно действие, ни его результат, эффективность характеризует действие [18, с. 16]. Следовательно, говоря об аксиологической сущности эффективности уголовного судопроизводства, следует иметь ввиду его способность, готовность и возможность обеспечить и поддержать баланс интересов общества, личности и государства.
Полагаем, что феномен эффективности в уголовном судопроизводстве заключается в следующих взаимообусловленных составляющих. Прежде всего, это быстрота производства по делу. Именно эту позицию занимают 55,6 % опрошенных нами судей, 50,4 % прокуроров, 44,7 % следователей и дознавателей и 50,0 % адвокатов (табл.).
Бесспорно, процессуальная форма (которую образуют также и процессуальные сроки) ценна не сама по себе, а постольку, поскольку является гарантом достижения социально значимых результатов. В этой связи следует согласиться с тем, что увеличение процессуальных сроков дорого обходится государству, а также неизбежно влечет нарушение конституционных прав участников уголовного судопроизводства.
Более того, в связи с отмеченным учеными «кризисом целей» более уместно вести разговор об эффективности как о действенности. Нам импонирует точка зрения И.Л. Петрухина, который усматривал эффективность в «бесшумном», беспрепятственном развитии правоотношений, в превентивном действии правовых запретов [10, с. 195196]. В этой связи уместно еще раз обратиться к анализу результатов проведенного интервьюирования различных групп респондентов. По их мнению, эффективность следует усматривать в следующих проявлениях (данные приведены в процентном соотношении к общему числу опрошенных лиц в каждой группе респондентов).
Общественное мнение об эффективности уголовного судопроизводства, %
Вариант ответа Судьи Прокуроры Следователи, дознаватели Адвокаты
Быстрота производства по делу 55,6 50,4 44,7 50,0
Возмещение потерпевшему причиненного вреда в полном объеме 52,8 58,5 37,3 59,4
Наказание виновного 66,7 87,0 70,8 62,8
Раскрытие всех преступлений 36,1 43,9 38,5 27,8
Защита прав и законных интересов участников 59,7 52,0 47,3 77,8
Иными словами, указанное отношение к пониманию эффективности подчеркивает, что уголовное судопроизводство рассматривается как «работающий механизм», где важное значение придается не столько результату, сколько самому процессу.
Эффективность уголовного судопроизводства в этом смысле можно было бы также продемонстрировать тем, что количество обращений граждан в суд с жалобами на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования не имело бы устой-
чивой тенденции к росту; уголовные дела, прекращенные производством не возобновлялись бы, а пересмотр приговоров, вступивших в законную силу, носил бы действительно исключительный характер. Однако существующие обратные тенденции лишний раз демонстрируют неэффективный характер уголовного судопроизводства.
В чем же видится решение вопроса? Конечно, в формировании новой уголовно-процессуальной стратегии: способной гарантировать достижение назначения уголовного судопроизводства и эффективное установление истины.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Александров, А.С. Забыть Фойницкого? / А.С. Александров // Стратегии уголовного судопроизводства : сб. материалов науч. конф. к 160-летней годовщине со дня рождения И.Я. Фойницкого. — М. : РАП, 2008. — С. 14-25.
2. Баранов, А.М. Законность в досудебном производстве по уголовным делам : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / А.М. Баранов. — Омск, 2006. — 39 с.
3. Большая экономическая энциклопедия. — М. : Эксмо, 2007. — 816 с.
4. Власов, А. Как повысить эффективность гражданского судопроизводства / А. Власов // Российская юстиция. — 2003. — № 9. — С. 20-23.
5. Гуценко, К.Ф. Судебная реформа: истоки, некоторые итоги и тенденции / К.Ф. Гуценко // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 11, Право. — 1995. — № 5. — С. 3-15.
6. Колобкова, Л. Эффективность норм уголовно-процессуального законодательства / Л. Колобкова // Законность. — 2007. — № 6. — С. 38-39.
7. Лунеев, В.В. Эффективность борьбы с преступностью и ее отдельными видами в современной России / В.В. Лунеев // Государство и право. — 2003. — № 7. — С. 106-111.
8. Махов, В.Н. Юристы США о моделях уголовного процесса / В.Н. Махов, М.А. Пешков // Юрист. — 1999. — № 2. — С. 35-46.
9. Масленникова, Л.Н. Факторы, определяющие развитие уголовного судопроизводства в России / Л.Н. Масленникова // Уголовная юстиция: связь времен : материалы междунар. науч. конф. — СПб. : АНО «Ред. журнала «Третейский суд», 2010. — С. 207-212.
10. Петрухин, И. Л. Теоретические основы эффективности правосудия / И.Л. Петрухин, Г.П. Батуров, Т.Г. Морщакова. — М. : Наука, 1979. — 392 с.
11. Прокофьева, С.Н. Участие России в разработке Советом Европы Справочного руководства по уголовному процессу / С.Н. Прокофьева // Стратегии уголовного судопроизводства : сб. материалов науч. конф. к 160-летней годовщине со дня рождения И.Я. Фойниц-кого. — М. : РАП, 2008. — С. 135-142.
12. Рахманова, Е.Н. Стратегии сдерживания преступности в условиях глобализации / Е.Н. Рахманова // Стратегии уголовного судопроизводства : сб. материалов науч. конф. к 160-летней годовщине со дня рождения И.Я. Фойницкого. — М. : РАП, 2008. — С. 143-151.
13. Гаврилов, С.Н. Рецензия на кн. : Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство: пособие к лекциям // Юридический вестник / под общ. ред. Б.А. Кистяковского. — М., 1914. — Кн. У11-У111 (Ш-1У). — СПб., 1914. — С. 333.
14. Смолькова, И.В. Реализация идеи компромисса в уголовном процессе / И.В. Смолькова // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе : сб. материалов науч.-практ. конф. : в 2 ч. — Красноярск : Сиб. юрид. ин-т МВД России, 2000. — Ч. 2. — С.137-139.
15. Стойко, Н.Г. Стратегии уголовного процесса и их совместимость / Н.Г. Стойко // Российский следователь. — 2006. — № 4. — С. 12-15.
16. Стойко, Н.Г. Уголовный процесс западных государств и России: сравнительное теоретико-правовое исследование англоамериканской и Романо-германской правовых систем : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / Н.Г. Стойко. — СПб., 2007. — 50 с.
17. Строгович, М.С. Избранные труды : в 3 т. / М.С. Строгович. — М. : Наука, 1992. — Т. 2 : Гарантии прав личности в уголовном судопроизводстве. — 278 с.
18. Тирский, В.В. К понятию эффективности правовых норм (о смысловом содержании понятия «эффективность») / В.В. Тирский // Актуальные вопросы борьбы с преступностью. — Томск : Изд-во Том. ун-та, 1984. — С. 15-23.
19. Тихомиров, Ю.А. Эффективность закона: от цели к результату / Ю.А. Тихомиров // Журнал российского права. — 2009. — № 4. — С. 3-9.
20. Томин, В. Т. Стратегия уголовного судопроизводства и некоторые ее составляющие: понятийный и терминологический инструментарий исследования [Электронный ресурс] / В. Т. Томин. — Режим доступа: www.iuaj.net.
21. Шадрин, В. С. Трансформация уголовного судопроизводства в контексте правовой политики государства / В.С. Шадрин // Стратегии уголовного судопроизводства : сб. материалов науч. конф. к 160-летней годовщине со дня рождения И.Я. Фойницкого. — М. : РАП, 2008. — С. 195-199.
Информация об авторе
Смирнова Ирина Георгиевна — доктор юридических наук, заведующая кафедрой криминалистики и судебных экспертиз, Байкальский государственный университет экономики и права, 664003, г. Иркутск, ул. Ленина, д. 11, e-mail: smirnova-ig@mail.ru.
Information about the author
Smirnova Irina Georgievna — Doctor of Law, Professor, Head of the department of criminalistics and judicial examinations, Baikal National University of Economics and Law, 11, Lenin str., Irkutsk, 664003, e-mail: smirnova-ig@mail.ru.
УДК 343.13 ББК 67.629.3
В.Г. Степанова
НАЗНАЧЕНИЕ ИНСТИТУТА ЧАСТНОГО ОБВИНЕНИЯ ПО ДЕЙСТВУЮЩЕМУ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ И ПРЕДЕЛЫ ЧАСТНОГО ОБВИНЕНИЯ
Статья посвящена вопросам дифференциации уголовного судопроизводства. В ней обосновывается необходимость усиления диспо-зитивных начал в российском уголовном процессе посредством расширения действия института частного обвинения.
