CC BY
179
УДК 618.33-02:616.89-008.441.13-055.2
АЛКОГОЛЬ И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА ПЛОД
Л.М. РАМАЗАНОВА, С.М. СЕМЯТОВ
Кафедра акушерства и гинекологии с курсом перинатологии Российский университет дружбы народов Ул. Миклухо-Маклая, 8, Медицинский факультет, 117198 Москва, Россия
В обзорной статье представлены данные зарубежной и отечественной литературы о негативном влиянии алкоголя на плод, а также описаны клинико-диагностические критерии фетального алкогольного синдрома (ФАС).
Перинатальный период развития и момент рождения являются ключевыми для состояния здоровья организма в течение не только детства и полового созревания, но и всей жизни [10]. Считается, что перинатальные патогенные факторы, в частности, этанол, искажают реализацию генетической программы, что проявляется на клеточном, субклеточном, биохимическом и молекулярном уровнях. Конечным результатом перинатальной патологии является общее ухудшение здоровья, повышенная заболеваемость в течение всей жизни и ускоренное старение [17, 18].
Этанол — типичный тератоген — является неотъемлемым элементом культуры и быта многих народов и, прежде всего, народов, относящихся к европейской цивилизации [22]. Тератогенное действие алкоголя подмечено давно: в Риме женщинам запрещалось пить вино, а на Руси существовал обычай — молодые на свадьбе не должны были прикасаться к вину, его чрезмерное употребление осуждается религией (ислам вовсе запрещает его потребление). В начале XVIII в. в Англии в период так называемой «эпидемии джина» (1720—1750 гг.) было экспериментально доказано отрицательное влияние алкоголя на плод. Наиболее плодотворными в этом отношении были конец XIX — начало XX в. Bezzola, изучая рождаемость в Швейцарии с 1880 по 1890 г., отметил резкое увеличение появления на свет идиотов через 9 месяцев после традиционных винных фестивалей [19]. Аналогичные исследования проводились и в России [2, 11]. Многочисленные эксперименты на животных подтверждали эмбриотоксические и эмб-риолетальные эффекты этанола [43].
Это привело к росту движения сторонников трезвости, завершившегося введением «сухих» законов в целом ряде стран. Параллельно с этим накапливались сообщения, где авторам не удавалось обнаружить эмбриотоксических эффектов этанола. Создавалась парадоксальная ситуация. Более ранние работы (до «сухого» закона) отвергались как не научные, носящие моралистический характер. Авторы склонны были объяснить ранее полученные результаты отрицательным влиянием средовых факторов: плохого питания и социальной запущенности. Научные представления этого периода как нельзя лучше иллюстрируют высказывание одного из ведущих психиатров: «Идея об отравляющем действии спирта на человеческое потомство может быть спокойно погребена» [43].
Начиная с 60—70-х гг. прошлого столетия в связи с успешным развитием тератологии и перинатологии точка зрения о нетоксичности этанола для плода стала подвергаться сомнению. В 1962 г. Schaefer сообщил о рождении ребенка с симптомами алкогольного абстинентного синдрома [37]. И, наконец, в 70-х гг. Lemoin и Jones, независимо друг от друга, обнаружили и описали своеобразный симптомокомплекс у плодов, родившихся от матерей-алкоголичек, который характеризовался сочетанием врожденных аномалий с многочисленными нарушениями физического и умственного развития [25, 27]. Данный симптомокомплекс получил название «алкогольный синдром плода» [25]. В зарубежной литературе он более известен как фетальный алкогольный синдром. (ФАС).
Под этим синдромом в настоящее время понимают сумму различных патологических признаков, обусловленных множественными уродствами, а также нарушениями физического и психического развития ребенка [3]. При этом указыва-
ется, что данный синдром возникал у детей в случаях, если женщина, страдающая алкоголизмом, не прекращает употреблять спиртные напитки и во время беременности. Кроме того, в литературе описаны случаи возникновения алкогольного синдрома плода (АСП) у потомства алкоголиков, даже если они воздерживаются в период зачатия и беременности от употребления этанола [28].
Обзор 19 эпидемиологических работ по частоте встречаемости АСП за 1987 г. дал цифру 1,9 на 1000 живорожденных [15]. Последние, более полные данные, проведенные Abel в 1995 г., дали новые результаты: 9,7 на 10 ООО живорожденных. Ежегодно у матерей-алкоголичек рождаются 4,3% детей с АСП (для США — более 2000 случаев в год). Согласно данным других исследователей, ежегодно в США рождается 4000 младенцев с диагнозом ФАС и 7000 новорожденных с различными формами алкогольных фетопатий (ФАЭ) [39]. Исследования Centers for Disease Control and Prevention (CDC) показали, что частота АСП за 13 лет (с 1979 по 1992 г.) увеличилась в 4 раза. Более того, было выявлено, что частота встречаемости АСП в 1993 г. (6,7:10 000 новорожденных) в 6 раз больше, чем в 1979 г. (1,0:10 000 новорожденных) [14].
Сложившуюся ситуацию в США — высокая частота распространения ФАС на фоне относительно низкого уровня потребления алкоголя — называют «Американским парадоксом «[13].
Диагностическими критериями фетального алкогольного синдрома (ФАС) в настоящее время являются [40]:
1) пре- и/или постаатальная задержка роста;
2) патология со стороны центральной нервной системы;
3) характерный спектр черепно-лицевых дисморфий; сюда же следует отнести пороки развития внутренних органов и скелета.
Ни один из этих признаков не является специфичным и поэтому указание на употребление алкоголя матерью во время беременности является обязательным [12].
Среди факторов риска возникновения ФАС и тяжести его проявления ведущие места занимают: момент воздействия алкоголя на плод, «разгульное « питье, приводящее к высокой концентрации алкоголя в крови, употребление наркотиков, генетический полиморфизм [45].
Полный набор признаков ФАС встречаются относительно редко. Обычно имеется только часть перечисленных нарушений. Тогда говорят о фетальном алкогольном эффекте (ФАЭ) [22].
Критический уровень употребления этанола пока не установлен окончательно, да и вряд ли он существует, если учесть, что в отношении выраженности симптомов имеется достоверная дозозависимость. Abel (1998) считает, что любое количество алкоголя, потребляемого во время беременности, представляет опасность для будущего ребенка. Хотя существует мнение, что прием матерью примерно 15—30 мл этанола в день является пороговой дозой для негативного воздействия этанола на плод [33, 35].
Однако при длительной алкоголизации метаболизм алкоголя может постепенно подавляться, и, следовательно, может изменяться его токсичность [10].
Согласно подсчетам американских исследователей, дневное потребление будущей матерью 150 мл чистого спирта (4—6 раз по 150 мл виски) приводит к тому, что 1/3 детей будут иметь ФАС, 1/3 — некоторые токсические пренатальные эффекты (ФАЭ) и 1/3 будут нормальными детьми. Наибольшая вероятность проявления ФАС у детей, рожденных от матерей, находящихся на поздней стадии хронического алкоголизма [7].
По данным российской литературы, ФАС закономерно возникает при систематическом ежедневном употреблении женщиной около 60—80 мл этанола (это приблизительно 150 мл водки) [3].
Многофакторный анализ исходов беременности показал, что влияние этанола на плод нельзя выразить простой линейной зависимостью от количества и времени его потребления [31]. Некоторые исследователи на основании своих опытов делают вывод о большей зависимости нарушений от концентрации этанола при его внутриутробном воздействии, чем от объема потребления [38]. Вероятно,
важна не сама доза алкоголя, а его уровень в материнской крови, достигающей плода [36].
Большое значение в реализации алкогольных фетопатий имеет наследственная уязвимость или устойчивость, но на практике наследственные факторы часто трудно отделимы от различных социальных условий, т. е. от постнатального воздействия окружающей среды [10].
Наиболее постоянным признаком алкогольного синдрома плода является преи/или постнатальная задержка роста (97%). Она проявляется снижением массы, длины тела плода и окружности головы. Задержка роста начинается еще в период внутриутробной жизни и продолжается ближайшие месяцы и годы постнатального развития (по мнению некоторых авторов, такое отставание может сохраняться в период половой зрелости) [3, 4].
Замедление роста коррелирует с другими нарушениями — морфологические аномалии лица и выявляемые позже поведенческие отклонения [32].
Дефицит массы тела, по-видимому, очень чувствительный неонатальный показатель токсичности этанола, потому что регистрируется и тогда, когда других проявлений внутриутробного действия алкоголя не наблюдается [10]. В связи с этим предлагалось использовать этот показатель как предиктор отдаленных нарушений, еще не наблюдаемых при рождении [22]. Многие исследователи и врачи сейчас рассматривают малую массу тела новорожденных от потребляющих алкоголь матерей, как маркер генетически предопределенной большей опасности проявления отдаленных нарушений [21].
Снижение массы тела новорожденных, родившихся от матерей, больных хроническим алкоголизмом, отмечается даже если они воздерживались от употребления спиртных напитков во время беременности [11].
Наиболее серьезным последствием пренатального воздействия алкоголя является поражение ЦНС. Известно, что в США ведущей известной причиной отставания умственного развития является ФАС [29, 24]. В то время как лицевые дисморфии при ФАС становятся с возрастом едва различимы, отставание роста, и, особенно, нарушение функции ЦНС являются постоянными признаками алкогольных фетопатий [26, 45].
Дефекты развития ЦНС наблюдаются приблизительно у 80% детей, родившихся с признаками ФАС. Степень поражения может варьировать в широких пределах, однако, как правило, имеется корреляция между выраженностью соматических и психопатологических проявлений [3, 4].
Они выражаются в церебральных параличах, судорогах, нарушениях координации. Весьма характерен гипердинамический синдром, характеризующийся расстройством внимания, эмоциональной неустойчивостью, двигательной растормо-женностью, плохой обучаемостью. Эта симптоматика может быть единственным проявлением алкогольного поражения плода и наблюдаться даже без снижения коэффициента интеллектуального развития [4].
С возрастом неврологическая симптоматика может сглаживаться, и на первый план выступают психопатологические синдромы: цереброастенический с нарушением функции активного внимания и памяти; аффективной возбудимости, интеллектуальной недостаточности, часто сочетающихся с эмоционально-личностной незрелостью, малой критичностью, слабой регуляцией произвольной деятельности, низкой адаптацией в обществе. Данные исследований показали, что люди, пренагально подвергшиеся действию алкоголя, могут проявлять резкие отклонения в социальном поведении. Опыты на животных позволяют предположить, что эти отклонения в большей степени связаны с внутриутробным действием алкоголя, а не воздействием окружающей среды [29]. Снижение когнитивных способностей, которые являются наиболее частым проявлением поражения ЦНС в дальнейшем становятся превалирующим признаком алкогольных фетопатий [26, 41].
Характерно, что деменция, присущая ФАС, почти всегда имеет прогрессирующий характер [3, 4].
Существует мнение, что пренатальное воздействие алкоголя в дальнейшем может увеличить риск развития никотиновой, алкогольной, наркотической зависимости [47].
Клинические наблюдения, свидетельствующие о глубоких поражениях ЦНС при ФАС, подтверждаются результатами вскрытия. Наиболее часто у этих детей обнаруживают аномалии больших полушарий в виде недоразвития свода черепа, окклюзионной гидроцефалии, недоразвития сосудистых сплетений желудочков мозга.
Однако работы Roebuck et al. (1998) показали отсутствие каких-либо специфических повреждений, присущих ФАС. Последние исследования при помощи ЯМР выявили, что определенные области мозга, такие как базальные ганглии, corpus callosum и части мозжечка, вероятно, наиболее чувствительны к тератогенному действию алкоголя [34]. Более того, даже в пределах одной области мозга различные клеточные популяции имеют различную восприимчивость к повреждающему действию этанола [24].
При гистологическом исследовании препаратов мозга находят гетеротопию клеток глии и атипичное расположение клеточных слоев, свидетельствующих о нарушении миграции нейронов в процессе внутриутробного формирования корковых структур [4].
Внешний вид детей, страдающих алкогольным синдромом, очень характерен. Он обусловлен специфическим спектром черепно-лицевых дисморфий: микроцефалия, микрогнатия, выступающий эпикантус с узкой глазной щелью, птоз, страбизм. Очень характерна гипоплазия средней части лица: уплощенная переносица, маленький, седловидного типа нос, сглаженные носогубные складки, тонкая верхняя губа. Отмечается также низкое расположение, задняя ротация и асимметрия ушных раковин, расщелина верхней губы и твердого неба [3, 4, 7].
ФАС не всегда может быть диагностирован в периоде новорожденности, т. к. сочетание лицевых дисморфий, задержка развития и неврологическая симптоматика характерна не только для ФАС. Схожими по симптоматике являются: фетальный гидантоиновый синдром (у детей, матери которых, страдая эпилепсией, вынуждены были принимать во время беременности антиконвульсанты), симптомокомплекс у детей от матерей с фенилкетонурией, синдром Корнелия де Ланге, синдром Нунан. Отличить ФАС от этих синдромов сложно, если нет указаний на алкоголизм матери [9].
Среди других аномалий развития следует выделить врожденные пороки сердца (30—49%); дефекты межжелудочковой и межпредсердной перегородок, незараще-ние артериального протока, а также множественные гемангиомы [3, 4].
Пороки мочеполовой системы встречаются с частотой 38—49% и включают гипоплазию почек, явления гидронефроза, удвоение мочевыводящих путей, ги-поспадию, неопущение яичек, удвоение влагалища, клиторомегалию, гипоплазию больших и малых половых губ и др. [3, 4].
Аномалии скелета наблюдаются в 18—41% случаев. При этом отмечаются дисплазии, разболтанность или, наоборот, контрактуры суставов, аномальное расположение и сращение пальцев кисти, неправильная форма 1рудной клетки, сколиоз, дисплазия тазобедренных суставов [4].
Внутриглазные дефекты встречаются в 49% случаев и включают гипоплазию, нарушение миелинизации и атрофию зрительных нервов [4].
Последние опыты на животных показали, что пренатальное воздействие алкоголя нарушает в дальнейшем функционирование их иммунной системы, делая их более восприимчивыми к инфекциям [23, 48]. У такого потомства наблюдается снижение числа Т-лимфоцитов [44], транзиторное уменьшение В-лимфоцитов [46] и значительное снижение иммуннореактивности в ответ на действие инфекционных агентов [20]. Алкоголь может нарушать работу иммунной системы, непосредственно воздействуя на иммуннокомпетентные клетки, либо опосредованно, повреждая нейро-эндокринную систему и элементы симпатической нервной системы, участвующие в регуляции иммунного гомеостаза [23].
Таким образом, ФАС, в подавляющем большинстве случаев характеризуется множественными аномалиями развития вследствие влияния сильного тератоген-
ного фактора (этиловый спирт) на протяжении относительно длительного периода внутриутробного развития [4]. Естественно, что плод и новорожденный с признаками ФАС является мало жизнеспособным, что обуславливает высокую перинатальную смертность— 170% и более [3].
Токсические эффекты внутриутробного воздействия этанола зависят, прежде всего, от момента и длительности его воздействия, а также режима алкоголизации и дозы этанола.
Особенно чувствителен зародыш к вредным факторам, в том числе к алкоголю, в период образования зачатков органов (органогенеза), т. е. в первые недели беременности с 2 до 8—9 недель, когда действие этанола может привести к порокам развития, уродствам, совместимым или несовместимым с жизнью плода или новорожденного. В более поздние сроки беременности алкогольные аномалии развития характеризуются функциональными дефектами и не столь грубыми нарушениями развития [7].
Патогенез возникновения ФАС все еще остается неясным. Действие этанола реализуется, вероятно, по нескольким механизмам.
Всасывание этилового спирта происходит путем прямой диффузии во всех отделах ЖКТ, но наиболее активно в желудке, двенадцатиперстной и тощей кишках. Всасывание этанола в ЖКТ беременных происходит менее интенсивно, его концентрация в крови беременных не столь высока как у небеременных, однако удлиняется период нахождения этанола в тканях организма и тем самым замедляется его элиминация [4, 8].
Алкоголь легко проникает через плацентарный барьер, и его концентрация в крови плода достигает 80—100% от содержания его в крови матери. Это обстоятельство представляет значительную угрозу для плода в связи с незрелостью почек и других органов выделительной системы, но, главным образом, из-за несовершенства ферментных систем, расщепляющих алкоголь. Так, только к 5—6 годам жизни ребенка происходит синтез полноценной алкогольдещдрогеназы (АДГ) [4].
Этанол, как и ацетальдегид, образовавшийся в организме матери, накапливается в амниотической жидкости и присутствует там даже тогда, когда он уже отсутствует в крови матери. Это значит, что однократно принятый алкоголь длительно действует на плод [7].
Одним из экспериментально доказанных действий этанола и его метаболита на развивающийся плод является спазмирование пупочных сосудов и дистрофические изменения в плаценте, приводящие к гипоксии и нарушению питания плода [5].
Нарушение кровообращения в плаценте приводит к анатомическим и дистрофическим изменениям в ней. Было установлено, что в условиях хронической алкогольной интоксикации происходит снижение массы плаценты и плодовоплацентарного кровотока, наблюдается неравномерное кровенаполнение котиледонов, возникают белые инфаркты плаценты и межворсинчатые тромбы. При гистологическом исследовании плаценты были выявлены ангиоматозные и бес-сосудистые ворсины, дистрофические и некротические изменения хориального эпителия. В децидуальной оболочке отмечается вакуолизация и лимфоцитарная инфильтрация, снижается концентрация гликогена и мукополисахаридов в базальной зоне.
В опытах на животных было показано, что пренатальное воздействие этанола вызывает хроническое изменение утилизации мозгом глюкозы одного из основных энергетических субстратов [42]. У таких крысят в мозге была снижена активность сукцинатдегидрогеназы, фермента одного из этапов энергетического цикла трикарбоновых кислот, т. е. было нарушено тканевое дыхание, что вело к тканевой гипоксии со всеми вытекающими последствиями [6].
У потомства алкоголизированных во время беременности животных наблюдается обеднение цитоплазматических органелл, что может отражать снижение синтеза нуклеиновых кислот и белков [6]. Синтез белка мозга снижается еще в период эмбрионального развития, и это снижение сохраняется вплоть до половой зрелости [1]. Кроме прямого действия этанола на метаболизм нуклеиновых кис-
лот и белков, свой вклад может вносить недоедание и, как следствие, белковая недостаточность [10].
Проблема ФАС имеет и экономический аспект. В прошлом десятилетии лечение этого заболевания в США потребовало 321 млн. долларов. Сюда включены расходы на госпитализацию новорожденных, лечение органических и нейросен-сорных нарушений, воспитание, уход, лечение детей с отставанием умственного развития [10]. В действительности алкоголь — наиболее распознаваемая и предотвращаемая причина умственной отсталости, которая встречается с частотой
1,9/1000 живорожденных (по сравнению с 1,3/1000 для синдрома Дауна) [7].
Таким образом, представленные литературные данные свидетельствуют о негативном влиянии алкоголя на плод и необходимости разработки комплекса медицинских технологий, направленных на своевременную диагностику и эффективную коррекцию выявленных нарушений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Заблудовский АЛ., Жулин В.В. Влияние внутриутробного действия этанола на высшую
нервную деятельность и некоторые показатели метаболизма белков и липидов мозга у крыс // Бюлл. Экспер. биол. и мед., 1985, т. 99, № 5, с. 545—547.
2. Канель В.Я. Алкоголизм и борьба с ним. — М., 1914.
3. Кирющенкое АП. Алкоголизм и потомство // Врач, 1995, № 8, с. 5—6.
4. Кирющенкое АП. Влияние вредных факторов на плод. — М., 1987, с. 232—242.
5. JIuono АВ., Зиматкин С.Н., Чумакова АВ. Коррекция нейропептидами различной при-
роды долговременных метаболических эффектов гипоксии плода, вызванной антенатальной алкоголизацией / Мат. 2-й Всесоюз. конф. «Фармакологическая коррекция гипоксических состояний», Гродно, 1991.
6. Ноздрачева Л.В., Артюхина Н.И., Коломейцева И.А, Левина О.Л. Коррегирующее действие
даларгина на ЦНС крыс при антенатальной алкогольной интоксикации // Последствия алкогольной интоксикации для потомства. — М., 1989, с. 105—110.
7. Раут Ч.П., Стефен А, Косовски Б. Внутриутробные последствия злоупотребления нар-
котическими веществами. Наркология / Пер. с англ. — М.—СПб.: «БИНОМ»—«Невский Диалект», 2000, с. 257—274.
8. Скакун Н.П. Кинетика и тератогенное действие этилового алкоголя // Акушерство и гинекология, 1981, № 1, с. 12—15.
9. Таболин В.А, Курбатова ЛА., Неудахин Е.В., Грудень М.А., Потапова Т.В. Клинико-им-
мунологические особенности алкогольного синдрома плода // Новости науки и техн. Сер. мед. вып. «Алкогольная болезнь». — М.: ВИНИТИ, 1999, № 3, с. 19—24.
10. Трофимов С.С. Моделирование нарушений функции ЦНС внутриутробной и ранней гюстнаталыюй алкоголизацией в экспериментах на животных // Новости науки и техники. Сер. мед. вып. «Алкогольная болезнь». — М.: ВИНИТИ, 1999, № 3, с. 1—17.
11. Хоха AM., Воронов П.П., Фусточенко Б.П. Алкогольный синдром плода // Акушерство и гинекология, 1988, № 1, с. 53—56.
12. Aase J.M. Clinical recognition of FAS // Alcohol health Res World, 1994, 18.
13. Abel E.L. Fetal alcohol syndrome: the «American Paradox» I I Alcohol Alcohol, 1998, v. 33, № 3, p. 195-201.
14. Abel E.L. An update on incidence of FAS // Neurotoxical teratology, 1995.
15. Abel E.L., Sokol RJ. Incidence of fetal alcohol syndrom and economic impact of FAS-related anomalies I I Drug and alcohol depend, 1987.
16. Abel E.L. Prevention of alcohol abuse-related birth effects. Public education efforts // Alcohol Alcohol, 1998, v. 33, № 4, p. 411-416.
17. Benesova O., Tejkalova H., Buresova M. Accelerated brain aging in rats as a consequence of disturbed perinatal development induced by drugs // Proceed, of the Intern. Neuroontogeni-cum Quintum. Praga, 1991. — «Ontogenesis of the brein», v. 5. «The Biochemical, Functional And Structural Development of the Nervous System». — Universitas Carolina Pragenesis, 1992, p. 135-139.
18. Benesova O., Teykalova H., Kristofikova Z., Klaschka J., Dostal M. Early postnatal diazepam treatment of rats and neuroimmunocompetence in adulthood and senescence // Ann. NY Acad. Sci., 1994, vol. 717, p. 135-139.
19. Bezzola D. A statistical investigation into the role of alcohol in the origin of inmate imbecility 11 Quarterly J. of Inebriety, 1901, vol. 23, p. 346—354.
20. Cang M.P., Yamaguchy D.T., Yeh M., Taylor A.N., Norman D.C. Mechanism of the impaired T-cell proliferation in adalt rats exposed to alcohol in utero // Int. J. Immunopharmacol,
1994, vol. 16, № 4, p. 345-347.
21. Coles C.D., Smith I.F., Falek A.A. Neonatal marker of cognitiv vulnerability to alcohols teratogenic effects // Alcoholism: Clin, and Exp. Res., 1987, v. 11, p. 197.
22. Coles C.D. Prenatal alcohol expose and human development // Development of the Central Nervous System: Effects of Alcohol and Opiates. — Willey-Lik, Inc., 1992, p. 9—36.
23. Giberson P.K., Weinberg J. Fetal alcohol syndrome and functioning of the immune system //Alcohol Health Res World, 1992, v. 16, № 1, p. 29—38.
24. Guerri C. Neuroanatomical and neurophysiological mechanisms involved in central nervous system disfunctions induced by prenatal alcohol exposure // Alcohol Clin. Exp. Res., 1998, v. 22, № 2, p. 304-12.
25. Jones K.L., Smith D. W. Recognition of fetal alcohol syndrom in early infancy // Lancet, 1973, vol. 2, p. 991-1001.
26. Kelly S.J., Day N., Streissguth A.P. Effects of prenatal alcohol exposure on social behavior in humans and other species // Neurotoxicol Teratol, 2000, v. 22, № 2, p. 143—149.
27. Lemoine P., Hauroussean H., Borteyru J. Les enfants des parents alcogoliques: anomalies observees. A propose de 127 cas I I Quest. Med., 1968, vol. 25, p. 476—482.
28. Little R, Streissguth A., Bazz H. Decreased birthweight in infants of alcogol women who abstaining during pregnancy // J. Pediatr., 1980, v. 96, № 6, p. 974—977.
29. Luo J., Miller M. W. Growth factor-mediated neural proliferation: target of ethanol toxicity // Brain Res. Brain. Res. Rev., 1998, v. 27, № 2, p. 157—67.
30. Mattson S.N., Riley E.P., Gramling L., Delis D.S., Jones K.L. Heavy prenatal alcohol exposure with or without physical features of fetal alcohol syndrome leads to IQ deficits // J. Pediatr., 1997, v. 131, № 5, p. 718-721.
31. Plant M. Women, drinking and pregnancy. — London: Tavistick, 1985.
32. Platzman K.A, Coles C.D., Rubin C.P., Smith I.E. Developmental profiles in infants with fetal alcohl syndrome and fetal alcohol effect / Paper presented at the Souseasthem Psycol. Associat. Ann. Meet., Orlando, EL, 1986.
33. Richardson G.A., Day N.L., Taylor P.M. The effect of prenatal alcohol, marijuana, and tobacco exposure on neonatal behavoir // Infant Behav. Rev., 1989, vol. 12, p. 199—209.
34. Roebuck T.M., Mattson S.N., Riley E.P. A review of neuroanatomical findings in children with fetal alcohol syndrome or prenatal exposure to alcohol // Alcohol Clin. Exp. Res., 1998, v. 22, № 2, p. 339-344.
35. Roman E., Beral V., Zuckerman B. The relationship between alcohol consumption and pregnancy outcome in humans: A critique // Issuse Rev. Teratol, 1988, v. 4, p. 205—236.
36. Russel M. Clinical implications of resent research on the fetal alcohol syndrome // Bull. N. Y. Acad. Med., 1991, v. 67, № 3, p. 207-221.
37. Schaefer O. Alcohol withdrawal syndrome in a newborn infants of a Yukon Indian mather // Canad. Med. Assoc. J., 1962, vol. 87, p. 1333—1334.
38. Seki K., Omoto M., Imai T., Ryojy N. Effect of ethanol intake by the mather rat on learning ability and behavior of offspring rats // Jap. J. Alcjhol. Stad. and Drug. Depend., 1992, v. 27, № 6, p. 634—646.
39. Shibley I.AJr., Pennington S.N. Metabolic and mitotic changes associated with the fetal alcohol syndrome // Alcohol, 1997, v. 32, № 4, p. 423—434.
40. Sokol R. and Clarren S. Guidelines for use of terminology describing the impact of prenatal alcohol on the offspring // Alcogol Clin. Exp. Res., 1989, v. 13.
41. Steinhausen H.C., Spohr H.L. Long-term outcome of children with fetal alcogol syndrome: psycopatology, behavior, and intelligece // Alcohol Clin. Exp. Res., 1998, v. 22, № 22, p. 334-338.
42. Vingan R., Dow-Edwards D.L., Riley E.P. Cerebral metabolic alterations in rats following pregnant alcohol exposure: alcoholdeoxyglucose study // Alcoholism: Clin, and Exp. Resp., 1986, v. 10, p. 22-26.
43. Wames R., Rosett H. The effects of drinking on offspring. A historical survey of the American and British literature // J. Stud. Ale., 1975, v. 36, № 11, p. 1395—1420.
44. Weinberg J., Jerrels T.R. Suppression of immune responsiveness: Sex differences in prenatal ethanol effects // Alcohol Clin. Exp. Res., 1991, v. 15, № 3, p. 525—531.
45. West J.R., Permtta D.M, Erickson C.K. Fetal alcohol syndrome: a review for Texas physicians // Tex. Med., 1998, v. 94, № 7, p. 61-67.
46. Wolcott KM., Jennings S.R, Chervenak R. In utero exposure to ethanol affects postnatal development of T- and B-lymphocytes, but not natural killer cells // Alcohol Clin. Exp. Res.,
1995, v. 19, № 1, p. 170-176.
47. Yates W.R., Cadoret R.J., Troughton E.P., Stewart M., Giunta T.S. Effect of fetal alcohol exopsure on adult symptoms of nicotine, alcohol, and drug dependence // Alcohol Clin. Exp. Res., 1998, v. 22, № 4, p. 914-920.
48. Yirmiya K, Pilati M.L., Chiappelli F., Taylor A.N. Fetal alcohol exposure attenuates lipopolysaccharid-induced fever in rats // Alcohol Clin. Exp. Res., 1993, v. 17, № 4, p. 906-910.
EFFECTS OF PRENATAL ALCOHOL EXPOSURE
L.M. RAMAZANOVA, S.M. SEMYATOV
Department of Obstetrics and Gynaecology with course of Perinatology Russian University of Peoples’ Friendship Miklukho-Maklaya St., 8, Medical Faculty, 117198 Moscow, Russia
The worldwide data of the alcohol exposure effects on fetus development and clinico-diag-nostical criteria of FAS are discribed in this survey.
