CC BY
94
УДК 821.111
ДВЕ «БЛИЗНЕЧНЫЕ» ФАБУЛЫ РОМАНА Д. СЕТТЕРФИЛД «ТРИНАДЦАТАЯ СКАЗКА»
© Г. Г. Ишимбаева
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450076 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (917) 427 44 60.
Email: galgrig7@list.ru
Научная новизна и актуальность настоящей статьи определяется тем, что здесь предпринята первая в отечественном литературоведении попытка анализа особенностей трансформации сюжета о близнецах в дебютном романе современной английской писательницы Д. Сеттерфилд «Тринадцатая сказка» (2006), где фабульное пространство структурируется близнечным мифом. Он является концептуальным ядром романа, из которого произрастают два сюжета о близнецах на двух временных уровнях повествования - в настоящем, когда Маргарет Ли приезжает по приглашению Виды Винтер в ее поместье и начинает свое расследование; и в прошлом, которое воскресает в исповеди Виды Винтер и в воспоминаниях Маргарет Ли. Уже в экспозиции романа раскрывается его близнечная детективная основа. Близнечная тема присутствует и в многочисленных эпизодических мотивах романа, связанных с основной фабулой.
В двух близнечных фабулах романа Д. Сеттерфилд раскрываются глубочайшие философские основы близнечного мифа. Фабула близнецов Ли актуализирует сакральный аспект близнечного мифа. Маргарет Ли соприкасается со сверхъестественным, наполняется силой, сама становится носительницей частицы потустороннего и несет гармонию миру, разгадывая прошлые тайны и преступления. Повествование о близнецах Анджелфилд и их двойнике смыкается с дуалистическим мифом о злом трикстере и добром демиурге мироздания. Писательница усложняет этот миф: с гибелью трикстера гибнет не только целая Вселенная, но и добрый демиург, который не в состоянии существовать без своего близнеца-антагониста, а попытка заменить носителя зла и разрушения его добрым двойником не способствует гармонизации бытия и несет смерть, т.е. в конечном счете побеждает трикстер.
Ключевые слова: близнечная фабула, дцатая сказка».
Сюжеты о близнецах, широко представленные в сказках и мифах разных народов и в мировой литературе с древнейших времен, основательно изучены психологами, культурологами, этнографами, фольклористами, литературоведами. В частности, разным аспектам близнечной темы посвящены фундаментальные исследования О. М. Фрейденберг [1], Е. М. Меле-тинского [2], В. В. Иванова [3], Д. Фрэзера [4], К. Леви-Стросса [5], М. Элиаде [6], В. Тэрнера [7], В. Фридриха [8] и др.
Научная новизна и актуальность настоящей статьи определяется тем, что здесь предпринята первая в отечественном литературоведении попытка анализа особенностей трансформации сюжета о близнецах в дебютном романе современной английской писательницы Д. Сеттерфилд «Тринадцатая сказка» (2006), где фабульное пространство структурируется близнечным мифом.
Уже в экспозиции романа раскрывается его близнечная детективная основа. Эксплицитный автор романа, Маргарет Ли, занимаясь по просьбе знаменитой писательницы Виды Винтер сбором материалов для биографической книги о ней, сталкивается с почти криминальной тайной и обнаруживает глубинную связь между собой и героиней своего будущего сочинения: в жизни обеих были близнецы. Именно это обстоятельство и стало решающим для Маргарет Ли. Когда она, еще не приступившая к работе, готова уехать из поместья и расторгнуть сделку с работодательницей, послед-
сюжеты о близнецах, миф, Д. Сеттерфилд, «Трина-
няя пытается ее убедить не делать этого. Вида Винтер обещает ей «чудесную историю», «историю о доме с привидениями», «историю о старинных книгах» [9, с. 62]. Все эти аргументы, однако, не влияют на принятое ее потенциальным биографом решение. Тогда «голосом, неожиданно охрипшим и как будто испуганным» [9, с. 62], Винтер «выкрикивает» [9, с. 62] слова, заставившие Ли остаться: «Это история о близнецах...» [9, с. 62]. «Неожиданная перекличка этих слов с моей собственной историей сразу и накрепко привязала меня к истории мисс Винтер» [9, с. 383], - вспоминает позже Маргарет Ли.
Близнечная тема присутствует и в эпизодических мотивах романа, связанных с основной фабулой: о феномене близнецов размышляет в своем дневнике одна из героинь романа, Эстер Барроу, читает труды по психологии и физиологии близнецов доктор Модсли, пишет очерк «Братская муза» о братьях Жюле и Эдмоне Ландье и подсознательной связи между ними Маргарет Ли.
Так Д. Сеттерфилд дает понять, что является концептуальным ядром «Тринадцатой сказки», из которого произрастают два сюжета о близнецах на двух временных уровнях романа - в настоящем, когда Маргарет Ли приезжает по приглашению Виды Винтер в ее поместье и начинает свое расследование; и в прошлом, которое воскресает в
исповеди Виды Винтер и в воспоминаниях Маргарет Ли.
Маргарет Ли в возрасте десяти лет узнала, что у нее была сестра-близнец, умершая в детстве. С этого момента она снова и снова возвращается к одной и той же мысли: «У меня имелась сестра-близнец. <...> Моя сестра умерла» [9, с. 30], «Я когда-то была близнецом. Мой близнец умер» [9, с. 32]. Она ловит себя на том, что постоянно чувствует рядом с собой «нечто», «едва уловимое изменение в структуре воздуха по правую руку» от себя, «сгусток света», какие-то «колебания в пустом пространстве» - то, что она называет «мой бледный призрак» [9, с. 30].
Она много размышляет о феномене близнецов: «Я знала, что такое близнецы. Клетка, из которой должен был вырасти один человек, необъяснимым образом разделяется так, что из нее выходят два абсолютно одинаковых человека» [9, с. 32]. Она чувствует неразрывную связь со своим близнецом, к единению с которым стремится и без которого по временам ощущает себя «трупом» [9, с. 32]. Более того, свой день рождения она воспринимает как свой день смерти [9, с. 319] и особенно тяжело переживает, что сестра умерла после операции их разделения, потому что «не смогла жить отдельно» от нее [9, с. 391]. Маргарет Ли, дожившая до серьезного возраста, мучится осознанием того, что она тоже «не может жить отдельно от нее» [сестры - Г. И.] [9, с. 391].
Однажды Маргарет Ли понимает, что всякий раз, испытывая боль, растерянность или какое-либо затруднение, она инстинктивно принимает одну и ту же позу: «. прижав обе руки к правому боку, я наклонила голову вправо, почти касаясь носом плеча» [9, с. 30] - это попытка найти свою половину и, значит, стать сильнее трудностей.
«Как археолог», она «исследует собственное тело в поисках свидетельств его давнего прошлого», прикасается «к серебристо-розовому шраму в форме полумесяца» на своем боку - к «знаку, оставленному <...> сестрой» [9, с. 32], к «линии раздела» [9, с. 391]. Рядом с ней, находящейся в состоянии поиска ирреального контакта с умершей, кот, который в пространстве романа выступает как посланник чего-то запредельного и как существо из другого мира. В этом смысле он вполне вписывается в типологию представителей кошачьего рода, мистические свойства которых во все времена признавались всеми народами. Указателем на сверхъестественность этого кота является говорящая кличка, данная ему Маргарет, - Призрак. Но «призраком» [9, с. 30] Маргарет называет прежде всего свою сестру, таким образом, через совмещение имени собственного и имени нарицательного она фиксирует наличие потусторонних явлений в своей жизни.
Сопровождаемая котом Призраком, она разгадывает тайну Виды Винтер, тоже «призрака»
[9, с. 384], завершает работу над книгой о ней и, наконец, в полуяви-полусне встречает свою сестру-призрака и переживает катарсис: «Мы соприкоснулись шрамами, и все мои теперь уже ненужные вопросы исчезли, когда я ощутила ее кровь, бегущую по моим артериям, и сердце, бьющееся для нас обеих. Это был волшебный миг, миг спокойствия и умиротворения; и я узнала, я вспомнила это чувство. Долгие годы оно таилось в глубине моего существа, но пришла она и выпустила его на волю. Блаженное слияние двух половинок. Наше единство, некогда бывшее для нас обычным состоянием, вновь стало таковым, и я чудесным образом восстановилась во всей своей полноте» [9, с. 443444].
Для героини это значит, что она наконец перестала рефлектировать по поводу своей расщепленности и обрела в полной мере самое себя. Она поняла, что сестра пришла к ней попрощаться: «В следующий раз наша встреча состоится, когда я уже приду в ее мир. Но это произойдет не скоро. У нас нет причин для спешки. Она готова ждать сколь угодно долго, и я теперь готова к тому же» [9, с. 444]. Только благодаря этому Маргарет Ли, ощутившая собственную полноценность, перестает прятаться от жизни в антикварном книжном магазине, выходит из кокона старой девы и обретает женское счастье.
На первом уровне повествования, таким образом, близнечная история выстроена последовательно, линейно и без отступлений. В добропорядочной семье Ли родились сиамские близнецы, один из них погиб во младенчестве, когда их разделили. Родители переживают эту смерть и скрывают ее от выжившей дочери, которая долгие годы му-чится от сознания своей ополовиненности, но, пережив однажды чувство ирреального слияния с сестрой, нашла себя и зажила полноценной жизнью.
Паре близнецов Ли, лишь один из которых выжил, Сеттерфилд противопоставляет конфигурацию из близнецов Аделины и Эммелины Ан-джелфилд и зеркально похожей на них девочки без имени. Этот сюжет, в отличие от первой истории о близнецах, отличается запутанной интригой и несет в себе преступления и тайны, которые раскрывает Маргарет Ли.
Как выясняется в ходе ее расследования, Аде-лина и Эммелина - плод инцеста брата и сестры Анджелфилд, «живших в собственном мире, где напрочь отсутствовали здравый смысл и логика» [9, с. 384]. Изабелла, мать близнецов, психически неуравновешенная и равнодушная к своим дочерям, когда им исполнилось 13 лет, попала в психиатрическую клинику, где скончалась. Чарли, их отец, после этого замкнулся в тоске и горе и вскоре покончил жизнь самоубийством.
Жизнь девочек, унаследовавших от своих родителей неустойчивую психику, с самого раннего детства протекает по законам, установленным ими
самими. Они ощущают себя единственными людьми своего и только своего мира, составляя одно целое и говоря на им одним известном языке -«языке близнецов» [9, с. 339]. При этом Аделина, явный лидер в тандеме, помыкает своей сестрой, которая беспрекословно ей подчиняется. Их союз -это нерасторжимое объединение агрессивности (Аделина) и апатичности (Эммелина), животной воли к жизни (Аделина) и шизофренической покорности (Эммелина), изощренной злонамеренности (Аделина) и детскости (Эммелина), разрушительной энергии и жестокости (Аделина) и бездумной женственности (Эммелина).
Все воспитательные меры приглашенной в дом гувернантки Эстер Барроу, специалиста по проблемам трудных подростков, и медицинские эксперименты доктора Модсли, имеющего склонность к науке, заканчиваются провалом. Попытка разлучить близнецов и подвергнуть их насильственному перевоспитанию привела к тому, что они «превратились в пару безжизненных тряпичных кукол» [9, с. 208]. Педагог-новатор и врач-исследователь, надеявшиеся минимизировать «психическое расстройство» [9, с. 372] близнецов, как им кажется, потерпели сокрушительное поражение, девочки вернулись к прежней жизни. Однако внутренние изменения в них произошли: Эм-мелина научилась безмятежному одиночеству, Аделина полностью погрузилась в безумие.
Рядом с близнецами Анджелфилд подрастает их единокровная сестра, незаконнорожденная дочь Чарли, которую изнасилованная им женщина подбросила в поместье. Подкидыш имеет поразительное сходство со своими ровесницами Аделиной и Эммелиной - у нее такие же густые волосы медно-красного цвета и яркие изумрудные глаза, унаследованные от их общего отца. В судьбе этой девочки приняли самое активное участие экономка и садовник, которые приютили ее и спрятали от чужих глаз. Она - «девочка из мглы» [9, с. 383], «маленький призрак» [9, с. 383], «девочка-привидение» [9, с . 384], «призрак девочки» [9, с. 384], «маленький домашний призрак» [9, с. 384]. Этот, по определению садовника, «сорняк на грядке меж двух кустов клубники» [9, с. 393], девочка без имени, позже ставшая знаменитой писательницей, назовет себя «побочной линией сюжета» [9, с. 386]. Однако линия эта тесно переплетена с основной и усиливает изощренный психологизм взаимоотношений близнецов.
Три сестры, в одиночестве живущие в разваливающемся доме, связаны между собой узами любви-ревности-ненависти, что не может не привести к трагедии. Эммелина любит Аделину, в отсутствие которой переносит свою любовь на третью дочь Чарли. Последняя любит Эммелину и страдает, когда та предпочитает ей Аделину. Ее, третью сестру, все окружающие воспринимают Аделиной, которая вышла из сумеречного состояния и превратилась в разумную, мягкую девушку и
стала хорошей домоуправительницей и рачительной хозяйкой. Страсти накаляются, когда в Эмме-лине пробуждается женственность.
Всегда безмятежно покорная, случайно забеременевшая, Эммелина с рождением ребенка изменяется: став матерью, она отдаляется от Адели-ны и живет погруженной в радости материнства, опекаемая единокровной сестрой. Сама возможность деторождения свидетельствует о плодоносности и о созидательной силе, что свойственно только одной сестре-близнецу.
Аделина, в детстве совершавшая дивергентные поступки (кража коляски с младенцем, вандальское уничтожение фигурного сада, например, или избиения Эммелины - с выдиранием волос и прижиганием кожи угольками из камина), в подростковом возрасте убившая садовника Джона-копуна, из дикой ревности пытается уничтожить новорожденного сына Эммелины. Пароксизм ненависти приводит к пожару, в огне которого гибнет его виновница. Это происшествие имеет несомненно символический характер. Не способная к созиданию, бесплодная, Аделина может только разрушать, ее огненная феерия, эта попытка злой силы покончить с тем, что было произведено на свет ее антагонистом, ведет к уничтожению вселенной одного отдельно взятого поместья.
Крушение устоявшегося мира стремительно ведет к развязке. Казалось бы, разорвавшая связь с Аделиной, Эммелина рвется к былому единению с ней в огненной смерти и сходит с ума. Ее сестра без имени, периодически заменявшая Аделину как «толковая, умелая, нормальная девочка» [9, с. 275], получает желанное имя Аделины, однако вскоре меняет его на псевдоним Вида Винтер. Маргарет Ли расшифровывает его: «Vide по-французски значит «пустота». Пустое место. Ничто» [9, с. 46], «Winter» (по-английски зима) - «Что для меня означает зима? Только одно: смерть» [9, с. 47]. Занявшая чужое место в союзе близнецов, Вида Винтер не обретает полноты бытия. Занятия литературой для нее - попытка заполнить пустоту существования и отсрочить небытие.
На втором повествовательном уровне романа Д. Сеттерфилд рассматривает близнечную ситуацию, разительно отличающуюся от истории близнецов Ли, у которых не было возможности вместе расти и взаимоотношения которых является плодом рефлексии Маргарет. Близнецы Анджелфилд и их единокровная сестра имели реальное общее время и реальную общую жизнь, находились в поле влияния друг друга. Неустойчивое равновесие этого треугольника было разрушено, как только одна из них волею обстоятельств эмансипировалась от диктата близнечного единства и столкнулись два разнонаправленных вектора - созидание и разрушение. Финал истории выживших в пожаре сестер трагичен: Вида Винтер на протяжении всей своей жизни заботится о сошедшей с ума Эмме-
лине и сразу же после ее смерти умирает. Аврели-ус, сын Эммелины, глубоко несчастен, не имеет семьи, род на нем явно прерывается, т.е. происходит еще одно и уже окончательное разрушение мира Анджелфида.
Таким образом, в двух близнечных фабулах романа Д. Сеттерфилд «Тринадцатая сказка» раскрываются глубочайшие философские основы близнечного мифа.
Фабула история близнецов Ли актуализирует сакральный аспект близнечного мифа. Маргарет Ли соприкасается со сверхъестественным, наполняется силой, сама становится носительницей частицы потустороннего и несет гармонию миру, разгадывая прошлые тайны и преступления.
Повествование о близнецах Анджелфилд и их двойнике смыкается с дуалистическим мифом о злом трикстере и добром демиурге мироздания. Писательница усложняет этот миф: с гибелью трикстера гибнет не только целая Вселенная, но и добрый демиург, который не в состоянии суще-
ствовать без своего близнеца-антагониста, а попытка заменить носителя зла и разрушения его добрым двойником не способствует гармонизации бытия и несет смерть, т.е. в конечном счете побеждает трикстер.
ЛИТЕРАТУРА
1. Фрейденберг О. М. Миф и литература древности. 2-е изд., испр. и доп. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1998. 800 с.
2. Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. 407 с.
3. Иванов В. В. Близнечные мифы // Мифы народов мира. Т. 1. М.: Советская Энциклопедия, 1991. С.174-176.
4. Фрезер Д. Золотая ветвь: Исследования магии и религии. М.: Политиздат, 1986. 703 с.
5. Леви-Стросс К. Структурная антропология = Anthropologie structurale / пер. с фр. В. Иванова. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. 512 с.
6. Элиаде М. Космос и история. М.: Прогресс, 1987. 312 с.
7. Тэрнер В. Символ и ритуал. М.: Наука, 1983. 277 с.
8. Фридрих В. Близнецы / пер. с нем. Г. Черновой. М.: Прогресс, 1985. 215 с.
9. Сеттерфилд Д. Тринадцатая сказка / пер. с англ. В. Дорого-купли. СПб.: Азбука-Аттикус, 2013. 448 с.
Поступила в редакцию 23.05.2017 г.
TWO "TWIN" STORYLINES IN THE NOVEL "THE THIRTEENTH TALE"
BY DIANE SETTERFIELD
© G. G. Ishimbaeva
Bashkir State University 32 Zaki Validi Street, 450076 Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.
Phone: +7 (917) 427 44 60.
Email: galgrig7@list.ru
The scientific novelty and relevance of this article are defined by the fact that it is the first attempt in the Russian literary criticism to analyze transformation peculiarities of the plot about twins in Diane Setterfield's debut novel "The Thirteenth Tale" (2006), whose storyline is structured around a twin myth. It is a conceptual core of the novel that generates two stories of twins on two time levels of the narration - the present, when Margaret Lea is called upon by Vida Winter to come to her estate and starts her investigation; and the past, which recurs in Vida Winter's confessions and Margaret Lea's memories. Even the exposition of the novel reveals its twin detective ground. The twin theme also appears in numerous episodic motifs of the novel, connected with the main storyline. The two twin storylines of the novel reveal deep philosophical foundations of the twin myth. The story of the Lea twins foregrounds the sacred aspect of the twin myth. Margaret Lea comes in touch with the supernatural; she is filled with power, carries the supernatural with her, and brings harmony to the world solving the mysteries and crimes of the past. The narrative of the Angelfield twins and their look-alike is closely connected with the dualistic myth about an evil trickster and a kind demiurge of the universe. The writer complicates this myth: the death of the trickster causes the death of the Universe together with the kind demiurge, who cannot exist without the twin antagonist; the attempt to replace her by a kind look-alike does not harmonize the reality but brings death, i.e. the trickster eventually wins.
Keywords: twin storyline, plots about twins, myth, Diane Setterfield, The Thirteenth
Tale.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at bulletin_bsu@mail.ru if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Freidenberg O. M. Mif i literatura drevnosti [The myth and literature of ancient time]. 2 ed., ispr. i dop. Moscow: Izdatel'skaya firma «Vostochnaya literatura» RAN, 1998.
2. Meletinskii E. M. Poetika mifa [Poetics of myth]. Moscow: Nauka, 1976.
3. Ivanov V. V. Bliznechnye mify. Mify narodov mira. Vol. 1. Moscow: Sovet-skaya Entsiklopediya, 1991. Pp. 174-176.
4. Frazer J. Zolotaya vetv': Issledovaniya magii i religii [Golden bough: A study in magic and religion]. Moscow: Politizdat, 1986.
5. Levi-Stross K. Strukturnaya antropologiya = Anthropologie structurale / per. s fr. V. Ivanova. Moscow: EKSMO-Press, 2001.
6. Eliade M. Kosmos i istoriya [Cosmos and history]. Moscow: Progress, 1987.
7. Turner V. Simvol i ritual [Symbol and ritual]. Moscow: Nauka, 1983.
8. Friedrich W. Bliznetsy [Twins] / per. s nem. G. Chernovoi. Moscow: Progress, 1985.
9. Setterfild D. Trinadtsataya skazka [The thirteenth tale] / per. s angl. V. Dorogokupli. Saint Petersburg: Azbuka-Attikus, 2013.
Received 23.05.2017.
