Двадцать лет по русскому пути Текст научной статьи по специальности «Науки об образовании»

Д. К. Бурлака ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ПО РУССКОМУ ПУТИ

Христианство имеет в мире свое великое волевое задание, которого многие не постигают. Это задание может быть обозначено как создание христианской культуры.

И. Ильин

Точка отсчета

Настоящая статья представляет собой расширенную версию моего доклада на пленарном заседании Свято-Троицких международных академических чтений, которые ежегодно проводятся Академией начиная с 2000 года. Общая тематика всех Троицких чтений — духовные основания цивилизационных стратегий, а говоря более конкретно, христианские ценности в современном (постсекулярном) мире. В 2009 году Чтения были посвящены 20-летию просветительской и научно-педагогической деятельности Академии. Частное и общее в данном случае вполне соответствуют друг другу, ведь РХГА представляет собой по сути специфический вариант социальной институализации христианства.

Двадцатилетие фактической деятельности Академии в культурном и научно-об-разовательном пространстве Санкт-Петербурга совпало с другим важным событием в жизни высшего учебного заведения. Таковым стала очередная (уже третья по счету) государственная аккредитация. Итога комплексной оценки деятельности РХГА федеральными органами управления российским образованием и наукой были подведены на аккредитационной коллегии Рособрнадзора 11 марта 2009 года, которая приняла решение об аккредитации вуза сроком на пять лет в статусе академии.

В марте 1989 года начали свою деятельность Высшие гуманитарные курсы, на основе которых путем ж внутреннего преобразования был создан Русский христианский гуманитарный институт, получивший в 2004 году статус академии. В марте 1999,2004 и 2009 годов завершались процедуры государственной аккредитации вуза. Итогами последней я и воспользуюсь в качестве точки отсчета для формальной характеристики нынешнего состояния вуза. Понимая, что большая часть предполагаемых читателей этого текста едва ли является профессиональными управленцами в образовательной сфере, я буду снабжать его необходимыми пояснениями административно-правового характера.

Согласно отечественному закону «О высшем и послевузовском образовании», российские вузы ранжируются на институты, академии и университеты. Институты реализуют одну или несколько образовательных программ высшего профессионального или дополнительного образования в соответствии с лицензией, выданной им федеральным органом управления образованием (сначала таковым был Госкомвуз России, затем Мини-

30

Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2009. Том 10. Выпуск 2

стерство образования, ныне этим органом является Рособрнадзор — Федеральная служба России по надзору в сфере образования и науки). Академия же в отличие от института должна быть ведущим вузом, по крайней мере, в одной области научно -педагогической деятельности. Университеты подобны академиям по предъявляемым к ним требованиям фундаментальности научных исследований, отличаются же университеты от академий в первую очередь широтой (многопрофильностью) реализуемых образовательных программ. Эти общие требования законодателя конкретизируются Рособрнадзором в виде критериальных показателей соответствия вуза аккредитационным требованиям. Номенклатура аккредитационных показателей устанавливается с учетом мирового (главным образом европейского) опыта и сложившихся отечественных традиций, в которых; видна преемственность с советской высшей школой, а конкретные количественные параметры критериев выставляются на основе анализа фактического положения дел в современных российских вузах путем обобщения данных об их работе и ее рейтингования. Признаюсь, что в этот раз в отличие от двух предыдущих аккредитаций результаты рейтингования, проведенного «Национальным аккредитационным агентством в сфере образования», оказались выше, чем мы ожидали. Согласно данным «Аналитических материалов к гос-аккредитации», 9 из 10 аккредитационных показателей, выдвигаемых Рособрнадзором для вузов вида «академия», перевыполнены, причем некоторые (эффективность работы аспирантуры, финансирование научных исследований на единицу научно-педагогического персонала) в 4-5 раз, издательская работа в 11 раз. Индекс соответствия критериям аккредитации 1,61 (161 %). Для сравнения упомяну, что индекс аккредитации 2004 года составил 104%. Даже в отношении издательских показателей, которые для РХГИ-РХГА всегда были очень высокими (на 1999 год число выпускников Института не на много превышало количество опубликованных издательством РХГИ книг, да и признание в академической среде РХГИ получил первоначально именно как издательское предприятие), мой оптимизм носил весьма умеренный характер.

Перейдем к более простым вещам. Вуз — это в первую очередь учащие и учащиеся. В настоящее время на трех факультетах Академии — мировых языков и культур, психологии и философии человека, философии, богословия и религиоведения — учатся свыше 800 студентов и аспирантов и задействовано более 120 преподавателей. Учебный процесс организован на дневном, вечернем и заочном отделениях, РХГА представляет возможность обучения по программам бакалавриата, специалитета (именно их предпочитали и пока предпочитают большинство студентов), магистратуры и аспирантуры. Контингент дневной формы составляют преимущественно выпускники школ, студентами заочного отделения являются, как правило, люди, средний возраст которых (35 лет) не столь и радикально отличается от среднего (48 лет) возраста преподавателей Академии. Среди профессорско-преподавательского состава РХГА более половины штатных, число преподавателей с ученой степенью и (или) ученым званием — 77%, а доля докторов наук (профессоров) в коллективе Академии составляет 18%. К этим сухим цифрам, подтверждающим с формальной стороны качество научно-педагогических кадров вуза, следует добавить указание на тот факт, что среди преподавателей Академии немало известных в России и в Европе ученых. Профессионализм и доброжелательность профессорско-преподавательского коллектива всегда были и остаются «визитной карточкой» вуза.

Число учащихся Академии на первый взгляд может показаться небольшим, но только по меркам госвузов, где основная часть студентов получает образование на деньги налогоплательщиков. С учетом номенклатуры тех специальностей и специализаций, по которым ведет подготовку РХГА (а среди них только психология может быть признана «рыночной»

и более или менее массовой), и в сопоставлении с числом студентов, самостоятельно оплачивающих обучение по аналогичным специальностям и специализациям в госуниверси-тетах, количественные параметры РХГА будут выглядеть совсем по-другому РХГА — вуз гуманитарный в самом точном значении слова. И в частном сегменте российского образовательного пространства, большинство субъектов которого активно работают в области подготовки менеджеров, юристов и экономистов, РХГА трудно подыскать аналоги. Еще сложнее это сделать, рассматривая научные параметры деятельности РХГА — исследования, мероприятия, создание инфоресурсов, научно-образовательные публикации. В рейтингах Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ) РХГА делит верхние места с ведущими классическими университетами, кратно превосходящими Академию по контингенту студентов и преподавателей и глубочайшим образом укорененными в традициях. По данным РГНФ 2009 года по итогам федеральных конкурсов Фонда, РХГА входит в число ведущих российских вузов, занимая верхние места в рейтингах РГНФ. Начиная с 1991 года РХГИ-РХГА подготовил и опубликовал свыше 200 наименований научной, учебной и просветительской литературы общим объемом порядка 8000 п.л. Антологии серии «Русский Путь: pro et contra», в рамках которой издано 57 томов, востребованы не только в России. Издательство РХГИ-РХГА, даже если предположить прекращение его программ по какой-либо причине, уже заняло свое место в российской культурной истории, как это сделали в начале прошлого века «Путь» и «Мусагет». Однако 20, да и 12 лет тому назад подобные достижения и не предполагались. Обратимся к истории.

История и логика развития

Вехи развития осмысливаемого нами экзистенциального проекта, а именно так называлась моя статья пятилетней давности, посвященная феномену РХГИ \ можно представить следующей схемой: Курсы — Институт — Академия. Говорить о развитии, а не только об историческом становлении, можно на том основании, что предшествующие этапы, изживаясь со временем, сохранялись по существу в снятом, говоря гегелевским языком, виде в структуре деятельности в последующие периоды. Преемственность в реализации научно-образовательного проекта РХГИ-РХГА сохранялась не только на организационном уровне, но, и это очень существенно, на уровне идей и осознания собственной миссии. В развитии проекта была и своя внутренняя логика, которая извне определялась более широким контекстом — логикой развития страны, а в более частном плане — логикой трансформации российской высшей школы. Можно выделить три аспекта, обращение к которым поможет нам создать целостную картину развитая проекта,— юридический, педагогический и экзистенциальный. Социальноправовая институализация, содержательное наполнение образовательной и научной деятельности, возрастание в понимании духовной миссии Академии суть взаимосвязанные, но отнюдь не тождественные элементы развития РХГА.

Фактически, образовательная, лучше сказать — просветительская, деятельность была начата нами во времена горбачевской перестройки. Как только открылись возможности для частной инициативы в образовательной сфере, в Ленинграде были созданы Высшие гуманитарные курсы (далее в тексте — Курсы или ВГК). Под «шапкой»

1 Бурлака Д. К. РХГИ — как экзистенциальный проект // Вестник Русского христианского гуманитарного института. — 2004. — Т. 5; Он же: Феномен РХГИ // Науковедение. — 2004. — № 3.

ВГК было реализовано несколько долгосрочных просветительских и краткосрочных образовательных проектов. Высшие гуманитарные курсы можно было бы считать первым в Санкт-Петербурге негосударственным вузом. К сожалению, эта возможность не стала действительностью. После принятия российским парламентом в 1992 году закона «Об образовании», который ввел понятия государственного и негосударственного образовательного учреждения, установив процедуры лицензирования и аккредитации, ВГК в процесс лицензирования не вошли по ряду причин, но в том числе и по той, что не были учреждением. Однако создание фактически альтернативной советской системе (и в части содержания, и в части платной основы) модели образования в Санкт-Петербурге было инициировано именно в рамках ВГК. Я очень хорошо помню, что в начале нашей деятельности у Курсов в течение первых двух лет попросту не было конкурентов.

ВГК дали старт нескольким образовательным проектам, из которых самым значительным культурным явлением надо признать РХГИ. Курсы задумывались в качестве аналога знаменитым Бестужевским курсам. Содержательно в их основе лежала просветительская идея, эмоционально же инициаторами проекта — выпускниками и преподавателями ЛГУ (с 1992 года — СПбГУ) двигало желание очистить образовательный процесс от бюрократической рутины, свойственной советской системе, и от марксистско-ленинской идеологии, которой было пропитано гуманитарное образование в СССР. Альтернатива удалась и в экономическом, и в психологическом, и в идеологическом смыслах. РХГИ унаследовал и сохранил экономическую независимость и особенную психологическую атмосферу Курсов, идеологическую же составляющую преобразовал. На место несколько наивной альтернативы советским формам государственного образования пришла продуманная и апробированная концепция нового типа. Это же можно сказать и о принципах построения образовательного процесса. Импульс создания ВГК был преимущественно просветительским. РХГИ, сохранив просветительскую идею, довел ее воплощение до уровня регулярного высшего учебного заведения.

Важно сказать и об общей основе как просветительской работы Курсов, так и образовательной деятельности РХГИ. Уже в рамках ВГК была сформулирована идея целостного гуманитарного образования как альтернатива узкоспециализированной подготовке гуманитариев. Идея цельного гуманитарного знания была и остается одним из ключевых элементов образовательной концепции РХГИ. Если экономически, эмоционально и идеологически деятельность ВГК вполне соответствовала логике перехода страны от вялого тоталитаризма к посттоталитарному (тогда думали, что к демократическому) состоянию, то, вбросив лозунг целостного гуманитарного образования в пространство российской педагогики и приступив к его практической реализации методом проб и ошибок, создатели ВГК оказались (сами того не ведая) в поле куда более глобального тренда. Этот цивилизационный тренд характерен для развитого мира, к коему по ряду параметров можно отнести и Россию. Речь идет о переходе от индустриального к постиндустриальному, а далее — к информационному обществу. Представление о потребности в широкой, разносторонней подготовке гуманитариев, доведенное в РХГИ до уровня концепции культурологически цельного гуманитарного образования, выражает сам дух этого перехода, его интегральную составляющую, тогда как на поверхности более заметны дифференциальные элементы, связанные с новыми электронными технологиями. На самом деле технологии представляют только совокупность средств для осуществления таких цивилизационных стратегий, реализация которых требует изменения установок мышления.

Из среды ВГК вышло несколько самостоятельных проектов, оставивших заметный след в образовательном пространстве Санкт-Петербурга — Институт иностранных языков, Восточный институт, Эдука-центр, но только РХГИ воспринял центральную идею целостного гуманитарного образования, концептуализировал ее и, отстроив всю систему обучения в вузе на ее основе, подтвердил качество реализации своей педагогической модели государственной аккредитацией. Надо сказать, что Институт унаследовал от Курсов не только идеи и просветительский пафос, но и «материальную» составляющую. Закавыченность указывает на условность наименования в той мере, в которой речь идет о людях — студентах и преподавателях.

Русские люди любят учиться. Мы вовсе не «ленивы и нелюбопытны», осмелюсь не согласиться с классиком в данном вопросе. Я очень часто сталкивался с людьми, которые не могут ясно сформулировать мотивы, влекущие их к высшему образованию. Они стремятся к нему, можно сказать, интуитивно. Не исключено, что это особенность моего педагогического опыта, но общение с коллегами убеждает меня в том, что он не уникален.

17 марта 1989 года по объявлению в газете первые 35 человек пришли за образованием на Высшие гуманитарные курсы. Осенью этого же года на Курсах стали учиться уже 180 студентов, к которым мы присоединили и весенний набор, поскольку жизнь подсказала нам, что в нашей стране люди привыкли начинать учебный сезон в сентябре. Пришедшие учиться на Курсы были великолепными слушателями, общение с которыми просто невозможно забыть. Им не нужны были госдипломы, тем более что у многих таковые имелись, они пришли за знаниями. Эти люди, а точнее те, кто «претерпел до конца», и стали в 1994 году первыми выпускниками РХГИ. Институт был создан как базовое учебное подразделение ВГК. В 1993 году РХГИ стал отдельным юридическим лицом — негосударственным (частным) образовательным учреждением. Когда в 1994 году нами была получена государственная лицензия, в РХГИ уже училось около 250 человек — полных пять курсов. Для середины 90-х годов наша ситуация не являлась уникальной: многие частные вузы шли к получению лицензии на фактически реализуемую ими деятельность. Когда в 1993 году в состав учредителей РХГИ вошли Санкт-Петербург-ская православная духовная академия, Российская академия образования (Северо-За-падное отделение) и Институт русской литературы (более известный как Пушкинский Дом) Российской академии наук, эти не нуждающиеся в представлении академические структуры поддержали своим авторитетом то дело, плоды которого уже были хорошо известны в Санкт-Петербурге.

Появление Института из среды Высших гуманитарных курсов стало не только важным этапом социально-правовой институализации нашей просветительской идеи. Сама идея конкретизировалась, причем сразу в трех аспектах — педагогическом, духов-но-просветительском и научном. Получив лицензию, вуз обрел возможность аккредитации своих образовательных программ, которая дает право на выдачу выпускникам документов государственного образца. Аккредитация — качественно более высокий уровень социального признания. На пути ее достижения общая идея целостного гуманитарного образования получила конкретное воплощение в виде, как я уже отмечал выше, модели культурологически целостного гуманитарного образования. Все специальности, по которым вуз ведет подготовку в соответствии с лицензией — философия, филология, психология, педагогика, религиоведение, теология, искусствоведение, выступили частными случаями этой культурологически структурированной модели. Реализация идеи продвинулась от уровня лозунгов и общих представлений до концепции и технологии реализации на ее основе учебного процесса в масштабе отдельного вуза.

Свидетельством успешности педагогической системы, на основе которой действовал Институт и продолжает работать Академия, можно считать и выживание в непростых условиях 90-х годов прошлого века. Высшие гуманитарные курсы возникли в неконкурентной среде, став первой реальной альтернативой госвузам в Ленинграде. Начиная с 1992-1993 годов частные вузы начали расти как грибы, а госструктуры стали активно предлагать свои услуги на образовательном рынке. Надо признать, что изменение ситуации стало неприятной новостью для нас, о чем свидетельствует падение числа студентов в середине 90-х, но постепенно Институтом был выработан адекватный менеджмент (данные о численности студентов см. в табл. 1). Важнейшим событием в жизни РХГИ, свершившимся в 1997-1998 годах, стало изменение его местопребывания, о чем я ниже скажу отдельно, закончив повествование о концептуальных изменениях, связанных с переходом от Курсов к Институту.

Таблица 1

Численность студентов РХГА

Год Численность студентов, всего (чел.)

1989 35

1990 180

1994 242.

1997 157

1998 213

2003 544

2009 813

Концепция культурологически целостного гуманитарного образования имела прямое отношение к его христианизации. От гуманитарно-просветительской идеологии Высших гуманитарных курсов РХГИ сделал шаг в духовно-просветительском направлении. Это весьма существенное смещение акцентов было воспринято целым рядом студентов и преподавателей негативно. Некоторые расстались с РХГИ. Отношения с административными структурами города (особенно в сфере среднего образования) поначалу складывались далеко не гладко, да и среди абитуриентов работал советский стереотип тождественности христианского клерикальному, не изжитый до конца и по сей день. Этим обстоятельством также можно отчасти объяснить падение числа учащихся в период перехода от Курсов к самостоятельной работе Института, достигшее максимума в 1997 году Концептуальный фундамент деятельности РХГИ был конкретизирован и в аспекте национальной укорененности гуманитарного образования, что еще более специфицировало место вуза в образовательном пространстве Санкт-Петербурга.

Начиная со второй половины 90-х годов РХГИ постепенно меняет приоритеты. К середине 90-х годов структура учебного процесса в целом сложилась и не требовала значительных ресурсов для функциональной поддержки. При этом вузом был накоплен серьезный научный потенциал, переросший уровень сугубо учебных потребностей, установлены связи в научной среде Санкт-Петербурга и с зарубежными партнерами. РХГИ занял свою нишу на Северо-Западе России, и дальнейшее эффективное развитие вуза могло быть связано с организацией гиперобразовательных проектов — научных,

научно-издательских и информационных. Начиная с 1996 года научная и научно-издательская деятельность стали приоритетными направлениями развития РХГИ.

В 1994 году к юбилею выдающегося мыслителя нами издается антология «Н.А. Бердяев: pro et contra», положившая начало книжной серии «Русский Путь», которая принесла Институту общероссийскую известность и признание со стороны академического сообщества. В финансовом плане проект с Бердяевым был настолько непродуман и даже наивен, что поставил под вопрос другие наши издательские планы; первый блин получился комом. Однако, двинувшись дальше в издательском направлении, РХГИ обрел такие источники финансовой поддержки, наличие которых и не предполагал. В 1997-2003 годах издательство в структуре экономики вуза было донором образовательных программ, позволяя качественно развивать их на высоком уровне. Говоря более решительно, издательство выполнило на рубеже столетий функцию локомотива, придав всему проекту необходимое ускорение.

Избранная стратегия оказалась обоснованна. Укажу на три момента, которые позволяют сделать этот вывод. Во-первых, качественное образование по не прагматичным, тесно связанным с социально-экономической сферой специальностям, оказалось невозможно построить на должном уровне без привлечения преподавателей к научной работе. Во-вторых, ориентация вуза на фундаментальную подготовку и научные исследования определили неповторимое лицо Института. Наконец, РХГИ проявил себя мобильной и успешной структурой в сравнении с традиционными вузами в конкурентных условиях деятельности в области науки и научного книгоиздания.

В 1994 году Правительством России был учрежден Российский гуманитарный научный фонд (РГНФ). РГНФ создал качественно новую ситуацию в гуманитарной академической среде. Исповедуемые Фондом принципы независимой многоуровневой экспертизы, с одной стороны, и креативный потенциал, накопленный РХГИ, с другой стороны, образовали платформу для продуктивного сотрудничества. Часть проектов, ранее финансировавшихся РХГИ из собственных средств, начинает получать поддержку федерального бюджета через РГНФ. Надо отметить, что РХГИ сумел вовлечь в реализацию собственных проектов ученых из различных образовательных и научных учреждений Санкт-Петербурга и Москвы, создав этим людям новые возможности для творческой самореализации. Важнейшей чертой научно-исследовательской деятельности нашего вуза было и остается стремление максимально широко использовать человеческий потенциал Петербурга в целом как крупнейшего центра науки и культуры. РХГИ привлекал и привлекает к реализации своих проектов, наряду со штатными сотрудниками, специалистов из различных культурных и академических учреждений города. Этот подход обусловлен также тем обстоятельством, что такой проект, как «Русский Путь», не может быть реализован силами одного учреждения, даже самого крупного. В финансовом плане данная позиция позволяла четко фиксировать реальные затраты на проделанную работу, снижать накладные расходы, не держать «балласта» в каждом конкретном проекте, достаточно эффективно оплачивая труд ведущих специалистов, и избегать «долгостроя», характерного для забюрократизированных научных подразделений многих государственных вузов и НИИ. Развитие исследовательских, издательских и информационных проектов в 1996-2003 годах (так, сайт РХГИ был открыт в 1996 году, став одним из первых в России и одним из самых посещаемых в наши дни) создало предпосылки для обретения вузом статуса академии.

В 2004 году РХГИ стал первым частным вузом Санкт-Петербурга, который добился повышения своего аккредитационного статуса. В 90-е годы истекшего века

самым модным словом в российской высшей школе стало «университет». Основной тренд задали не столько частные новообразованные университеты, хотя и таковых было создано немало, сколько государственные педагогические, технические, сельскохозяйственные, медицинские, военные институты, а также профильные учреждения Министерства культуры. Многочисленные советские вузы стали университетами, сменив наименование на северо-американский манер, содержательное же наполнение педагогической и (что особенно важно) научной деятельности сохранив, как правило, на прежнем уровне. Наряду с классическими университетами, а наличие одного университета в городе выступало в советское время символом его культурного уровня или политического значения, в постсоветской высшей школе появились многочисленные «отраслевые», «специализированные» университеты и академии. Возникновение избыточного числа вузов с таким названием можно оценить и как один из побочных эффектов небезызвестного политического лозунга: «Берите суверенитета столько, сколько осилите». В начале XXI века административно-образовательный тренд начал меняться, его направлением стало усиление правовых факторов в образовательной деятельности. В результате, по итогам плановых аттестационных проверок, некоторые университеты были понижены до уровня академий, а то и институтов, академии же становились институтами. РХГИ и в этой составляющей своей деятельности обозначил свойственный ему на протяжении всей жизни импульс — движение против течения.

Достигнутые в области социальной институализации и внешнего признания результаты мы оценили в Академии как некоторый аванс, который вузу предстоит отработать. Истекшее пятилетие стало тем временем, когда научная сфера деятельности вуза содержательно расширилась и структурно усложнилась. Повысилась у нас и культура администрирования (без скатывания, впрочем, до бюрократического формализма, который отбивает охоту к творческому труду на своем рабочем месте). В истекший период изменились и приоритеты государственной политики в области образования. Причины внешние, к каковым следует отнести необходимость повышения конкурентоспособности нашего образования в условиях постиндустриального общества, и причины внутренние, к важнейшим из которых можно отнести демографический спад, заставляют государство переходить от планов и обсуждений к собственно модернизации системы образования. Важнейшим элементом таковой подразумевается «оптимизация» сети вузов и (особенно) филиалов. В качестве одного из методов оптимизации вузовской сети, проводимой не волюнтаристически, а в соответствии с законом, стало повышение аттестационных требований к вузам. Ужесточение аккредитационных тенденций является совершенно естественным и оправданным процессом. Вместе с тем печально известная еще с советских времен мода на «кампании» порой превращает его в «охоту на ведьм». В этих условиях подтверждение своей академической состоятельности оказывается непростым делом.

Позитивные аккредитационные результаты, о которых уже говорилось в начале статьи, стали закономерным следствием новаций в научно-образовательной деятельности, реализованных в течение последних пяти лет. Их вряд ли можно назвать ради-кально-модернизационными, но внимания эти подвижки заслуживают. Освещением важнейших особенностей работы Академии за отчетный период я и завершу истори-ко-логичекий анализ деятельности вуза.

За истекшее пятилетие Академия вполне явственно обозначила свою роль в российской высшей школе как структуры, которая «выполняет фундаментальные

и прикладные научные исследования преимущественно в одной из областей науки и культуры и является ведущим научным и методическим центром в области своей деятельности». Именно такие требования выдвигаются к академиям законом «О высшем и послевузовском образовании». Основной профиль научно-педагогической активности РХГА — гуманитарный, можно вести речь и о педагогических науках, но этот пласт работы вуза требует специальных пояснений. РХГА, безусловно, является одним из лидирующих отечественных вузов в таких сферах гуманитарного знания, как культурология, религиоведение и философия. При этом научная составляющая работы вуза, которая признается важнейшим критерием академичности, в указанных случаях органически связана в РХГА с учебным процессом.

Наука всегда была сильной стороной работы РХГИ, выделяя вуз не только среди большинства частных структур, но и на фоне многих государственных. Однако внешним свидетельством интенсивности научных исследований долгое время выступала преимущественно издательская программа Института. В отчетном периоде надлежит отметить следующие направления научной работы: создание инфоресурсов, количественный и качественный рост научных мероприятий, эффективность работы аспирантуры, новый уровень работы Ученого совета, сформировавший возможности для госаккре-дитации последнего (эта процедура, неведомая государственным вузам, дает Ученому совету право представления преподавателей к присвоению ученых званий профессора и доцента). При сохранении значимости издательской работы РХГА продемонстрировала существенные достижения в информационной области, возможные, конечно же, за счет издательских и сетевых наработок предшествующего периода. Научные поддомены сайта РХГА (их адрес в сети: http://www.rhga.ru/science/scientific_news/index.php) актуальны и востребованны нашим научным сообществом.

В отчетный период на качественно новый уровень вышла организация научных и научно-практических мероприятий, которые в 2007-2008 годах сложились в продуманную систему. Помимо общевузовских ежегодных конференций — форума молодых ученых «Бог. Человек. Мир», проводимого накануне западного Рождества, и Свято-Троицких чтений — каждый факультет и ведущие выпускающие кафедры организуют свое регулярное «фирменное» мероприятие. Для кафедры финского языка и культуры таковым выступает организуемая более 10-ти лет подряд международная научная конференция «Санкт-Петербург и страны Северной Европы», для кафедры восточных языков и культур — «Востоковедные чтения памяти О. О. Розенберга», для факультета психологии и философии человека — Сретенская научно-практическая конференция «Дух и душа», проводимая в начале второго учебного семестра в середине февраля, чем и обусловлено ее название, связанное с православным праздником Сретения Господня. Центральным мероприятием факультета философии, богословия и религиоведения стал ежемесячный семинар «Русская мысль», организованный в 2005 году и превратившийся в мероприятие общероссийского масштаба.

В отчетном периоде свои первые выпуски стала осуществлять аспирантура РХГА, большая часть обучающихся которой в свое время были студентами Академии. С учетом того обстоятельства, что более половины выпускников аспирантуры вуза защищают диссертации в срок до года с момента окончания нормативного периода обучения (при критериальном показателе госаккредитации — 25%), а также специфической тематики диссертаций, полностью отвечающей профилю научных исследований Академии, это дает основание утверждать, что в РХГА складываются самобытные научные школы.

Изменился качественный состав научно-педагогических кадров, обеспечивающих реализацию образовательных программ РХГА. Общее число преподавателей (а также доля в их составе докторов и кандидатов наук) незначительно возросло в сравнении с предыдущим 5-летаем. Однако коллектив обновился таким образом, что в его рядах увеличилось число кандидатов наук, которые когда-то были выпускниками РХГИ, а ряд ключевых преподавателей защитили докторские диссертации. Это означает, что основные педагогические идеи РХГА функционируют уже не в режиме апробации и внедрения, а самовоспроизводства, начинает формироваться преемственность поколений, на основе которой складывается традиция.

Интересно проследить и динамику контингента обучающихся. Среди первых слушателей Высших гуманитарных курсов было немало людей достаточно взрослых, значительная часть которых уже имела высшее образование. Многие из них пришли не только за второй профессией, но и получить знание «на потребу души». Через определенное время РХГИ исчерпал этот абитуриентский ресурс. После государственной аккредитации и переезда РХГИ в здание на набережной Фонтанки, 15 в числе студентов Института стала перманентно возрастать доля выпускников школ. Контингент учащихся помолодел, что потребовало адаптировать программу, учитывая возрастные особенности молодых людей, еще не обладающих серьезным жизненным и духовным опытом. Первые студенты ВГК были не намного младше организаторов Курсов, а некоторые и старше своих учителей, в новом же веке в РХГИ сложилась более традиционная возрастная иерархия отношений между учащими и учащимися. Однако сказанное относится преимущественно к дневному отделению Академии.

Начиная с 2000 года в РХГА развивается заочная программа, студентами которой становятся в большинстве своем достаточно взрослые люди, как правило, со вполне сложившимися религиозными убеждениями. Заочная программа, открытая на факультете философии, богословия и религиоведения по соответствующим специальностям, стала динамично развиваться и на факультете психологии и философии человека. Благодаря реализации заочной формы обучения, которая в 2005-2009 годах приняла системный характер, в РХГА вернулся контингент слушателей, обладающих жизненным опытом и способностью оценить качество обучения в Академии в сравнении с другими вузами. Этот контингент даже расширился: студентами Курсов была интеллигенция, ищущая дорогу к духовным ценностям, ныне же в РХГА приходят немало сознательно верующих людей, которые нуждаются в удовлетворении их интеллектуальных запросов, возникших в ходе личностного развития. Специфическим достижением последних пяти лет стали студенческие семьи. И ранее в РХГА учились студенческие пары, что свойственно и другим вузам, но в истекшем пятилетии стали возникать ситуации, когда родители или кто-либо из них, обучаясь по заочной форме, приводят на дневное отделение своих детей. Имеют место и обратные маршруты поступления в РХГА — от детей к родителям. Это способствует укреплению той особенной психологической атмосферы, которая всегда отличала РХГА от многих других учреждений.

Завершая очерк истории вуза, я должен поставить специальный акцент на событии, смысл которого можно оценить как воплощение идеи. Таковым является упоминавшийся выше переезд в здание на набережной Фонтанки, который состоялся в 1998 году, хотя полностью его удалось завершить лишь в 1999 году. До 1997 года РХГИ, как и большинство частных вузов, арендовал помещения в зданиях государственных средних школ. Наиболее длительные отношения сложились с администрацией средней школы № 256 на углу Вознесенского проспекта и набережной канала Грибоедова.

Учебный процесс проводился в классах в вечернее время, административные же службы Института долгое время находились в полуподвальных помещениях школы. Я останавливаю на этом внимание читателя не только для оценки того материального подъема, который продемонстрировал Институт за истекшие 12 лет. Дело в том, что школьные подвалы в свое время были подвалами Вознесенской церкви. В 30-х годах комплекс церковных зданий был уничтожен, а на его месте возведены постройки светского назначения. В 90-е годы проспекту Майорова было возвращено его исходное наименование — Вознесенский, храм же Вознесения Христова так и не был восстановлен, однако в его бывших церковных подвалах начался путь РХГИ. В этом смысле у Академии был свой «катакомбный» период.

С учетом того, что государственные общеобразовательные школы в нашей стране не являются собственниками занимаемых ими зданий, Институт фактически использовал помещения на условиях субаренды. Полноценной развертке учебного процесса такая ситуация, конечно же, не способствовала. Признаюсь, что к 1996 году у меня сложилось твердое убеждение, что РХГИ либо обретет свое собственное «тело», либо после некоторого периода прозябания будет обречен на прекращение самостоятельной (в организационно-правовом смысле) деятельности. К этому времени идея Института созрела до готовности самобытного — воплощенно-телесного — существования в образовательном и культурном пространстве Санкт-Петербурга. Оглядываясь назад, я должен признать, что время 1997-1999 годов стало переломным в развитии проекта.

Появлению в жизни Института здания на набережной Фонтанки, 15 предшествовало немало интересных событий, описывать которые подробно в данной статье нет возможности. В 1997 году Правительство города приняло решение о передаче помещений по указанному адресу сроком на 10 лет на условиях льготной (под цели образования) аренды Русскому христианскому гуманитарному институту. Здание, являющееся памятником истории и культуры, находилось в плачевном состоянии. Административные органы Санкт-Петербурга, бюджет которого в середине 90-х годов отнюдь не был переполнен, вынесли постановление о приостановке движения по соответствующему участку набережной реки Фонтанки, поскольку аварийное состояние фасадов могло привести к человеческим жертвам. Подписавшись на условия ремонта здания за счет собственных средств вуза, я и не предполагал, что нам предстоит. Думаю, что это неведение, которое будет правильным оценить как «блаженное», сыграло свою позитивную роль в принятии решения. В 1998-2003 годы были (сейчас-то следует сказать совершенно уверенно — с Божьей помощью) выполнены основной ремонт и реставрация. В награду за реставрацию всего фасада здания за счет собственных средств вуза, произведенной нами к 300-летию Санкт-Петербурга, губернатор города пролонгировал договор с Академией на 49 лет — т. е. до 2046 года.

Именно за годы жизни на Фонтанке РХГИ стал Русским христианским гуманитарным институтом в полном смысле слова. Был произведен ремонт, трижды пройдена государственная аккредитация, количество учащихся выросло более чем в 5 раз, учебный процесс развернут по всем формам (очной, очно-заочной и заочной), и по всем уровням — от довузовской подготовки до магистратуры и аспирантуры, сформирована не только современная материальная база для ведения образовательной деятельности, но и соответствующая понятию вуза информационно-методическая среда, и, наконец, создана уникальная в психологическом отношении площадка для общения. Ныне РХГА — это не только образовательное учреждение, но «место встречи», один из своеобразных адресов на культурной карте Санкт-Петербурга.

В размещении РХГА на набережной Фонтанки, в одном из прекраснейших мест архитектурного пространства Северной столицы, можно усмотреть некий символический смысл. В городе, который Петр Великий основал на воде, у каждой реки (естественной или искусственной) вто или иное время появился «свой» гуманитарный вуз. «Большой» университет расположен на берегу главной реки — Невы, Педагогический университет, носящий имя А. И. Герцена, стоит на набережной Мойки, Университет экономики и финансов (знаменитый ФИНЭК) расположен на канале Грибоедова, в самом истоке которого напротив храма Спаса на Крови была в начале этого века воссоздана Высшая школа народных искусств императрицы Александры Федоровны, которая до октябрьской революции имела статус училища. Наконец, наш учредитель — Санкт-Петербургская православная духовная академия, основанная 200 лет тому назад, размещается на территории Алексан-дро-Невской лавры, выходя своим лицевым фасадом на наб. Обводного канала. Только у Фонтанки не было своего гуманитарного (не будем умалять значения Университета путей сообщения, основанного императором Николаем I) вуза. Эту лакуну в культурной топике города Святого Петра заполнила Русская христианская гуманитарная академия. РХГА по его замыслу — вуз гуманитарно-духовный. И в этом Академия конгениальна Санкт-Петербургу как городу, с именем которого ассоциируется наиболее креативное в культурном отношении время российской истории — петербургская эпоха.

Содержание научно-педагогической деятельности

Этот раздел подытоживает предшествующее изложение, придавая материалу ясно обозримую структуру. Для получения более детальной информации читатель может обратиться к материалам самообследования нашего вуза по итогам 2004-2008 годов, размещенном на сайте РХГА2. Важнейшие концептуальные особенности педагогической модели РХГА представлены в многочисленных публикациях, наиболее репрезентативной из которых следует признать книгу «РХГИ: концепция, программы, документы» (СПб., 2001)3. Предлагаемый вниманию читателя раздел необходим, поскольку акцен-тированно выявляет собственно вузовские — педагогический и научный — компоненты деятельности Академии. Это объясняет специфическую терминологическую нагруженность данного раздела статьи.

В основе образовательной деятельности РХГА лежат три идеи, которые дополняют и конкретизируют друг друга: фундамент высшего гуманитарного образования должен быть культурологически целостным, духовно обоснованным и ориентированным на национальную культурную традицию. Идея культурологически структурированного гуманитарного образования ныне уже не столь чужда академическому сообществу, как это было в конце прошлого века4. Сциентистски ориентированные подходы к подготовке гуманитариев, казавшиеся незыблемыми, ныне если и не преодолены окончательно, то в значительной степени дезавуированы.

Сциентистская модель сложилась как неизбежный структурный компонент цивилизации индустриального типа. Со стороны научного сообщества поддерживающей

2 Результаты самоанализа см: Мр-.//\п'.''\\а-11да.ги/аЬои1_и8/11сепаа/гед181г_досип1еп[8/8атоапа^рЬр

3 См. также: Бурлака Д. К. Метафизика культуры. — 3-е изд. — СПб., 2009.

4 Балицкая А. П. Культуротворческая школа: концепция и модель образовательного процесса. Педагогика, 1998. — № 4.

силой сциентистской модели выступала система дифференцированного по отраслям научного знания. Сущность сциентистского принципа состоит в организации той или иной образовательной программы вокруг базовой науки, по отношению к которой весь прочий учебный материал служит более или менее обязательным довеском. Естественность такого подхода — кажущаяся. Он естественен только в том случае, если человек явно или неявно мыслится исполнителем определенной социальной или производственной функции. Если же задачей высшего образования видится развитие личности, включающее в себя усложнение самого образа мышления и деятельности человека, то профессиональные навыки и умения нуждаются в локализации в рамках некоторого цикла дисциплин. Современные российские образовательные стандарты (ГОС ВПО) представляют такую возможность, по крайней мере — структурно.

При рассмотрении содержательных связей, возникающих между учебными дисциплинами, составляющими в своей совокупности образовательную программу, ситуация будет выглядеть гораздо сложнее. Надо признать, что инерция сциентистского подхода, который был ключевым в советской высшей школе, продолжает действовать и в постсоветское время. В постиндустриальных обществах, в эпоху неклассической и постнеклассической науки отраслевая система подготовки специалистов выглядит если не анахронизмом, то и не безусловной ценностью. Советская высшая школа сложилась в эпоху ускоренной индустриализации, которая носила к тому же отчетливо выраженную милитаристскую направленность. Высшее образование в СССР действительно было одним из лучших в мире. Но ныне его передовые позиции утеряны — и не по той причине, что «враги» и реформаторы развалили великую страну, но потому, что мир изменился.

Надвигающаяся информационная эпоха требует коррекции базовых принципов построения образовательного процесса. От ориентации сознания студента на отрасль знания, что является исходной посылкой сциентистского подхода, требуется перейти к созданию условий для обретения студентом целостной оптики изучаемой реальности. В гуманитарных науках таковой выступает мир культуры, и культурология, как следствие, может стать методологией структурирования образовательных программ, по крайней мере в их общегуманитарной составляющей. На современном административно-педагогическом языке таковая именуется «циклом гуманитарных и социально-экономических дисциплин направления (специальности) подготовки», или циклом ГСЭ дисциплин. В РХГА этот цикл: 1) соответствующим образом выстроен; 2) увязан (по крайней мере в тенденции) с циклами профессиональных и специальных дисциплин; 3) радикально модернизирован содержательно, если вести речь о таких общеобразовательных дисциплинах, как философия и религиоведение.

При этом надо отметить, что в РХГА основным импульсом реализации комплексного подхода к построению гуманитарного образования в противовес узкопрофессиональному было понимание мышления как целостного процесса, пронизывающего все сферы человеческой деятельности. Попросту говоря, мы исходили из афоризма Козьмы Пруткова о том, что «узкий специалист подобен флюсу». Уразумение того, что культурологически целостное образование соответствует надвигающейся информационной эпохе, пришло позднее, по мере воплощения самой концепции.

В числе тех ведущих российских университетов, где прослеживается тенденция к культурологическому построению образовательных программ, следует назвать Российский государственный гуманитарный университет в Москве. Можно указать и на подобный опыт в Институте естествознания Герценовского педагогического

университета, где подготовка учителей в сфере естественных наук стягивается к единой информационно-методологической основег. Сравнение РХГА именно с РГГУ как вузом гуманитарным весьма показательно. Подход московского университета светский и в большей степени исторический, нежели философский. В РХГА культо-рологический принцип структурирования образования представляет собой нечто переходное от религиозно-ориентированной философии к богословию культуры. Для первой в качестве источника можно указать на концепции славянофилов, системы Вл. Соловьева и его продолжателей в линиях метафизики всеединства, а для второго — историософские построения Н. Бердяева и Г. Федотова. В РХГА идеи русских религиозных мыслителей Х1Х-ХХ столетий обретают свое конкретное — педагогическое воплощение.

В контексте классической культурологии (в духе О. Шпенглера или Э. Кассирера) религиозная жизнь выступает одним из элементов цивилизационного развития. Роль религиозного компонента не преуменьшается, как это имеет место в редукционистских доктринах вроде марксистской, но и не преувеличивается. В отношении к изучению религии доминирует скорее нейтрально-позитивистский подход, нежели агрессивный материализм. В РХГА религиозная составляющая цивилизационного развития трактуется в качестве структурирующего начала в том смысле, что образы вечности предопределяют существование людей во времени, в какого бога верит человек, таков он сам и есть. Исключение религиозного компонента из изучения культуры не просто ущербно, оно закрывает человеку выход к постижению содержания абсолютных ценностей, лежащих в основании любого общества. Тема различных интеллектуальных и духовных стратегий, которые можно реализовать в образовательной сфере, стала изучаться отечественными философами6. Гуманитарно-ценностная парадигма может быть акцентирована обращением к христианским ценностям, как это делает А. А. Корольков, идеи которого вполне созвучны с педагогическими установками РХГА7.

История мировой культуры рассматривается в РХГА в свете ее духовных оснований, центральным смысловым узлом которых видится новозаветное откровение. Погружение сознания студента в историю мировой культуры, выступающее главным методическим принципом общегуманитарной составляющей образования в РХГА, включает в себя

3 уровня. Содержание первого составляют факты и феномены культуры. Основная часть студентов материал первого уровня, конечно же, осваивает, со вторым и третьим дело обстоит сложнее. Предметом второго уровня погружения в культуру выступают универсалии и категории культуры. Третий уровень — ценностный. Задача состоит в осмыслении тех ценностей, которые христианство приносило в мир, демонстрации их непреходящего значения, в частности, уяснение того, что гуманизм и порожденная им антропоцентричная культура представляют собой усеченную (и искаженную) версию отношения к миру и человеку, провозглашенного Евангелием.

Реализация очерченной выше задачи требует систематической адаптации конкретных способов реализации исходных принципов к требованиям времени и к возможностям того студенческого контингента, который пришел учиться в Академию. Мы учитываем

5 Соломин В. П. Теория и практика многоуровневого естественнонаучного образования в системе педагогического университета. СПб., 2000.

6 Огурцов А. П., Платонов В. В. Образы образования. Западная философия образования. XX век. — СПб.: РХГИ, 2004.

7 Корольков А. А. Духовная антропология. — СПб., 2005.

в этом процессе не только свой, но и опыт ведущих российских вузов8. Информационная эпоха заставляет российские вузы по-новому подходить к вопросам учебно-методиче-ского оснащения образовательной деятельности. Так, и в РХГА за истекшее пятилетие качественно обновилась информационно-методическая среда учебной деятельности.

Многим участникам педагогического процесса в высшей школе знаком термин «учебно-методический комплекс» (УМК). Некоторые внутренне вздрагивают, услышав его. Появление УМК отражает направление движения общества к информационной цивилизации. В ходе подготовки к внедрению учебно-методических комплексов значительная часть общих и специальных курсов, читаемых преподавателями РХГА, была перенесена на аудио- и видео носители и ныне доступна студентам и слушателям не только на дисках, но и в сети Интернет. В Академии практически готова к полноценному функционированию система дистанционного образования (по специальностям философия, религиоведение, культурология, психология). За истекший период сотрудниками вуза было подготовлено свыше 100 учебных курсов на СБ и БУТ).

Информационно-методическое оснащение учебного процесса содержит в себе две составляющие. Первую, непосредственно вплетенную в педагогический процесс, можно оценить технологически — как систему трансляций потоков такой информации, объем которой выходит за рамки аудиторного общения. Сетевые продукты создают для методической работы качественно новые возможности, но и формируют более высокие требования к преподавателям и администраторам образовательного процесса. Второй слой образует концептуальную среду учебного процесса. Такова научно-методическая работа, в которой собственно научные компоненты можно развивать относительно самостоятельно, непосредственно не пересекаясь с педагогической практикой.

Данный теоретическо-педагогический пассаж не бесполезен, поскольку для советской и, как следствие, постсоветской высшей школы наука и образование отнюдь не «близнецы-братья». СССР был единственной из научно развитых стран, в которой собственно научные исследования были сосредоточены в Академии наук, тогда как высшая школа выполняла поставленные перед ней «партией и правительством» задачи массовой подготовки кадров для индустриальной, аграрной и социально-культурной областей. Фундаментальные исследования по некоторым направлениям проводились в классических (еще императорских) университетах, а стратегические разработки осуществлялись в отдельных вузах или подразделениях, тесно связанных с военно-промышленным комплексом. В постсоветское время полноценной интеграции РАН и высшей школы так и не произошло. Ситуация разрыва фундаментальной науки и высшего образования не способствует развитию обеих сторон.

РХГИ по типу своего генезиса больше похож на классические европейские университеты, которые возникли в Средние века как насущная необходимость, в том числе по инициативе «снизу». Само становление РХГИ было обусловлено лежащей в основе проекта идеей, а не только социальными потребностями, хотя и таковые не следует сбрасывать со счета. Вуз, который родился из идеи, неизбежно должен был по мере своего развития концептуализировать ее, создав тем самым соответствующую научную среду для реализации образовательных программ.

Говоря об Академии как ведущем научно-методическом центре в пространстве отечественного образования, следует указать на три области гуманитарного знания —

8 Б орловский Г. А., Нестеров А. А., Трапицын С. Ю. Управление качеством образовательного процесса. — СПб., 2001.

культурологию, религиоведение и философию. В такой же специфической области, как религиоведение, лидирующие позиции РХГА на сегодняшний день трудно оспоримы. Значение РХГА в педагогике и психологии пока не столь очевидно (в первую очередь из-за сравнительно небольшого числа публикаций соответствующего профиля). РХГА не только ведет учебный процесс по указанным специальностям, обеспечивая реализацию образовательных программ высоким кадровым и информационно-ме-тодическим ресурсом. Дело заключается в том, что в Академии культурология (более опосредованно — философия и религиоведение) суть не только предметы изучения, но важнейшие составляющие методологической основы всего комплекса образовательных программ, реализуемых вузом. Можно вести речь о культурологически структурированной образовательной системе.

Исходная связь образования и науки, наиболее заметная в РХГА именно в указанных направлениях гуманитарного знания, дает и свои специфические научные плоды.

По совокупности признаков можно говорить о формировании в РХГА следующих научных и научно - педагогических школ.

Таблица 2

Научные и научно-педагогические школы РХГА

Название научной (научно-педагогической) школы Руководитель школы

Междисциплинарная научно-педагогическая школа теоретических и прикладных исследований в обласш религиоведения, культурологии и педагогики д-р филос. наук, проф. Д. К. Бурлака

Научная школа истории и историографии русской философии и духовной культуры д-р филос. наук, проф. А. А. Ермичев

Научная школа исторической культурологии, истории материальной культуры и компаративных исследований решональных и исторических форм культуры д-р филос. наук, канд. ист. наук А. А. Хлевов

Научная школа исследований христианской интеллектуальной и духовной культуры Средневековья и раннего Нового времени (религия, философия, образование) д-р филос. наук, проф. Д. В. Шмонин

Любая из указанных в табл. 2 научных и научно-педагогических школ РХГА является естественным следствием развития Академии. Помимо руководителей школы каждый такой творческий научный коллектив включают в свой состав исследователей штатных докторов и кандидатов наук. В качестве исполнителей к научной работе привлекаются аспиранты и студенты старших (а иногда и младших) курсов. Исследовательские стратегии научных и научно-педагогических школ различаются в силу устремлений их основателей, но в целом можно говорить о том, что в деятельности школ по-своему находит свое отражение концепция Академии. Все школы реализуют комплексный междисциплинарный подход, используя в исследовании своих предметных областей потенциалы философии, религиоведения и культурологии и имея в виду зарубежный и российский контексты. Каждая из школ за истекшие годы накопила в своем «багаже» защищенные докторские и кандидатские диссертации, выигранные гранты, выпущенные в свет монографии и пособия, проведенные конференции и семинары, динамично развивающиеся межвузовские, межрегиональные и международные связи.

К концу истекшего пятилетия научные и научно-практические мероприятия, проводимые Академией, ее факультетами и кафедрами, превратились в достаточно продуманную систему, о некоторых элементах которой упоминалось в разделе «История и логика развития». Регулярные мероприятия образуют структурный каркас, вокруг которого находят место инициативы эпизодического характера. С учетом компактных размеров Академии, факультеты которой не отделены друг от друга корпусами и расстояниями, а различные образовательные программы сближены одной культурологической основой, студенты и аспиранты Академии имеют возможность учиться в совершенно особой — междисциплинарной — научной среде. Эта ситуация отвечает духу информационного общества: так модная в конце XIX века узкая специализация меняется в ведущих мировых университетах междисциплинарным трендом.

В области создания инфоресурсов следует отметить следующие проекты, выполненные на базе РХГА или силами ее сотрудников.

Таблица 3

Веб-проекты РХГА с 1996 по 2009 год

№ Название ресурса Год создания Кол-во посетителей в 2008 году

1. РХГИ http: //www.rdlgl spb. ru/ 1996 Сайт реконструирован в 2007 г.

2. Философская библиотека Средневековья http: //antology.rchgl spb. ru/ 1998 323 765

3. Культурно-конфессиональная структура христианской цивилизации: православие, католицизм, протестантизм — социокультурный аспект влияния http: // rchgi.spb. ru/ch ristian/ 2001 41 513

4. Философская библиотека Ренессанса http: //renaiss ance. rchgi.spb. ru/ 2003 245 214

5. Русский Путь: pro et contra. Энциклопедия русского самосознания http: 11 russ ianway. rchgi. spb.ru/ 2003 280 112

б. Структура антропологического знания http://anth ropology. rchgi.spb. r u/ 2004 310 108

7. Русская идеология http://r ussidea. rchgi.spb.ru/ 2006 101 109

8. Российское культурологическое общество http://rko-info.ru/ 2007 110 107

9. РХГА http://rhga.ru/ 2007 240 774

10. Сайт научно-методологического семинара «Русская мысль» http://www.rhga.ru/science/sience_research/seminar_russian_ philosophy/index.php 2007 25 375

Объем контента научно-образовательных ресурсов РХГА в сети Интернет

На сегодняшний день объем научной и образовательной информации на сайтах, созданных в РХГА, составляет 13589 html-страниц. Это тематические электронные библиотеки, информационно-аналитические порталы, Интернет-энциклопедии, медийные обучающие on-line пособия, аудиолекторий.

Завершая обзор научной составляющей деятельности РХГА представлением издательских программ, следует подчеркнуть, что таковые суть следствия той креативной атмосферы, которая сложилась в Институте и продолжает существовать в Академии. Особенностью истекшего пятилетия стало ухудшение экономической конъюнктуры в сфере научно-гуманитарного книгоиздания. Темпы развития издательской деятельности в РХГА были не столь высоки, как в предыдущем периоде. Однако следует выделить плодотворное сотрудничество с Издательством С.-Петербургского университета, благодаря которому смогли увидеть свет целый ряд книжных проектов. Без этого сотрудничества РХГА вряд ли удалось бы сохранить такой достойный объем публикаций. Мы начали подготовку и публикацию изданий на электронных носителях, реализация этого направления издательской политики может стать новым этапом в развитии Академии.

Издательские проекты РХГА представлены в сети Интернет9. В данной статье мы публикуем лишь отчет о «Русском Пути», поскольку этот проект символизирует саму концепцию Академии, такие его аспекты, как культурологичность, междисциплинарность, толерантность, патриотичность.

9 См.: http://wvw.rhga.ru/about_us/publishing_house/shop/index.php.

.№

1

2

3

4

5

б

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

Серия «Русский Путь: pro et contra» за период с 1994 по 2008 год

Название

Год издания

Н. А. Бердяев: pro et contra

1994

Н.С. Гумилев: pro et contra

В. В. Розанов: pro et contra. Т. 1 В. В. Розанов: pro et contra. Т. 2

1995

1995

1995

К. Н. Леонтьев: pro et contra. Т. 1 К. Н. Леонтьев: pro et contra. Т. 2

1995

1995

К. П. Победоносцев: pro et contra

1996

П. А. Флоренский: pro et contra.— 1-е изд.

1996

М. Горький: pro et contra

1997

В. В. Набоков: pro et contra.— 1-е изд. Т. 1

1997

Арх. Феодор (Бухарев): pro et contra

1997

Вехи: pro et contra

1998

П. Я. Чаадаев: pro et contra

1998

В. В. Набоков: pro et contra.— 2-е изд. Т. 1

1999

И.П. Павлов: pro et contra

1999

В. И. Вернадский: pro et contra

H. С. Гумилев: pro et contra.— 2-е изд. Москва-Петербург: pro et contra

2000

2000

2000

А. С. Пушкин: pro et contra. Т. 1 А. С. Пушкин: pro et contra. T. 2

Вл. С. Соловьев: pro et contra. Т. 1 Лев Толстой: pro et contra

2000

2000

2000

2000

А. Ахматова: pro et contra. Т. 1

2001

М. М. Бахтин: pro et contra. T. 1.

2001

И. Бунин: pro et contra

2001

Д. С. Мережковский: pro et contra

2001

Ф. Ницше: pro et contra Петр I: pro et contra

2001

2001

Платон: pro et contra

2001

Православие: pro et contra

2001

П. А. Флоренский: pro et contra.— 2-е изд., испр. и доп.

2001

Ф. Шеллинг: pro et contra

2001

.№ Название Год издания

33 В. В. Набоков: pro et contra. Т. 2 2001

34 А. Ахматова: pro et contra. Т. 2 2001

35 А. Августин: pro et contra 2002

36 М. М. Бахтин: pro et contra. Т. 2 2002

37 М. Ю. Лермонтов: pro et contra 2002

38 Никколо Макиавелли: pro et contra 2002

39 Вл. С. Соловьев: pro et contra. Т. 2 2002

40 А. П. Чехов: pro et contra 2002

41 С. H. Булгаков: pro et contra 2003

42 Петр Великий: pro et contra 2003

Серия «Русский Путь: pro et contra» за период с 2004 по 2008 год

43 А. Блок: pro et contra 2004

44 И. Ильин: pro et contra 2004

45 А. Белый: pro et contra 2004

46 H. Ф. Федоров: pro et contra. T. 1 2004

47 Ф. И. Тютчев: pro et contra 2005

48 Ж. Ж. Руссо: pro et contra 2005

49 И. Кант: pro et contra 2005

50 Екатерина II: pro et contra 2006

51 В. Ф. Эрн: pro et contra 2006

52 Славянофильство: pro et contra 2006

53 H. М. Карамзин: pro et contra 2006

54 В. Маяковский: pro et contra. T. 1 2006

55 3. H. Гиппиус: pro et contra 2007

56 H. Г. Чернышевский: pro et contra 2008

57 H. Ф. Федоров: pro et contra. T. 2 2008

В разработке издательства около двух десятков проектов. В планах 2009 года публикация антологий, посвященных Н. Заболоцкому, Д. Андрееву и, конечно, Н.В. Гоголю, 200-летний юбилей которого страна отмечает в этом году.

Обращение к итогам, надеюсь — промежуточным, «Русского Пути» завершает очерк научно -образовательного содержания деятельности РХГА. Этот проект не просто выявляет, но делает наглядным метанаучный характер работы Академии, высвечивая ее миссию.

Миссия РХГА

Понятие миссии включает в себя отсылку к некоторой реальности, которая не дана в готовом воплощенном виде, но, напротив — требует своего воплощения. Требование в этом случае носит не характер материального принуждения обстоятельствами, но — морального долженствования. Этим миссия отличается от проекта, понятием которого она ныне зачастую подменяется в многочисленных описаниях коммерческих предприятий, использующих «миссионерскую» терминологию. Миссия предполагает также и контактирование с неведомым, которое познается по ходу его освоения. Миссионер сам конструирует свой путь, уточняя цели по мере их достижения.

Все названные компоненты присутствуют в деятельности РХГА. Предлагаемые ниже формулировки сложились как результат осмысления пройденного пути. Сейчас мне вполне очевидно, что проект РХГА смог состояться именно по причине духовной нагруженности его образовательной и научной деятельности. Как педагогическая работа, с которой собственно и начинался Институт, предстает частным случаем научной деятельности — концептуализации самой идеи культурологически целостного и духовно основанного гуманитарного образования, так научная и учебная работа сами оказываются средствами реализации трансцендирующих их по смыслу духовных целей.

Миссия — производное от Мессии. Единственным Мессией в подлинном смысле этого слова для христиан выступает Сам Иисус Христос. Цель, которую исполнил Мессия, состояла в воссоединении человечества с Богом, преодолении последствий греха, разделившего творение, сущее во времени, с источником его вечного бытия. Миссия Церкви состоит в продолжении на земле дела ее Основателя.

Одним из наиболее ярких евангельских образов, раскрывающих миссию Церкви, является притча о сеятеле (Мф 13:3-8). Как Иисус Христос Сам был зерном, которое, пав в почву человеческой природы и умерев, дало многочисленный урожай, так и Церковь сеет слово Божие в человеческих душах. Своим разумом, эмоциями и нравственно-во-левым настроением люди, как повествует Евангелие, по-разному реагируют на этот посев свыше (Мк 4:14-20). Культура — это душа человека и человечества в ее объективированных, опредмеченных, сублимированных и символизированных: проявлениях. Миссия посева слова Божия в человеческой душе требует от Церкви работы в культурном пространстве. Семьдесят лет господства атеистической идеологии принудили нас смотреть на Церковь как на нечто внешнее обществу и культуре. Отчасти так дело и обстоит: Церковь не растворима без остатка ни в какой исторической общине людей. Но в то же время элементы церковного тела суть люди, как это образно пишет ап. Павел в Послании к Ефесянам (Эф 4:15-16). Посев Слова осуществляется самими же людьми.

РХГА представляет собой один из возможных инструментов такого посева, сложившийся во вполне определенных социокультурных условиях. В самом общем виде эти условия можно охарактеризовать как переходное от постхристианского состояния общества к такому модусу его существования, которое Ю. Хабермас назвал «постсеку-лярным». Особенность российской истории заключается в быстрой, но крайне жесткой секуляризации. Атеистическое давление советского времени стало нашим постхристианством, в результате которого религиозная культура, складывавшаяся столетиями путем творческого и упорного труда целых поколений, оказалась разрушена и отброшена к архаическим основам, языческим по их сути. Однако краткосрочность агрессивной секуляризации оставила мало затронутыми целые слои культурной жизни, например художественную литературу.

РХГА представляет собой мост между Церковью и культурой, выстраивающийся в указанных специфических обстоятельствах. Мост в данном случае — это образ, который символизирует определенный процесс. Его существо состоит во встречном движении от общества к религии и от религии к обществу. Сказанное относится и к созиданию Академии, ведь этот проект еще в пути, и к ее функционированию, поскольку он достраивается по мере своего исполнения. Людям, которые ищут духовных оснований жизни, РХГА может помочь в определении своего личного маршрута, тем же, кто уже определился в вере, Академия будет способствовать насыщением душевно-разумной составляющей их внутренней жизни соответствующим содержанием. Для неверующих Академия представляет возможность подойти к вере, получив при этом и искомую профессию, а верующим дает уникальный шанс обрести профессиональное образование в адекватной психологической атмосфере. Профессиональное образование, таким образом, оказывается средством в контексте духовной миссии Академии. Но чтобы средство достигало цели, оно должно быть высокого качества. Значительная часть абитуриентов приходят в Академию именно за образованием, рассматривая духовную составляющую как более или менее ценную добавку к основному блюду профессиональной подготовки. Действительно, в составе учебной нагрузки количественная составляющая предметов религиозно-философской направленности не так и велика. Но мы помним слова Христа о «малой закваске», которая квасит все тесто...

Образование представляет собой ту специфическую территорию внутри культурного пространства, с которой советские власти изгнали христианство самым безжалостным образом. «Мягкая диктатура» государственного православия, позволим себе такую оценку российской империи, сменилась жесткой диктатурой государственного же атеизма. Гонения на Церковь и идеологическая перенастройка всей системы народного просвещения были вполне естественны в рамках реализации неомифологии грядущего коммунистического рая. Роль системы образования в жизни общества была понятна основателю советского государства, который сам вырос в педагогической среде. Модернизация, проводившаяся борющимся за свое сохранение большевистским режимом, требовала таких жертв, которые были совершенно неоправданны в контексте христианской идеи Царства Божьего. Модернизация была проведена, но входе ее подверглась деконструкции система абсолютных ценностей, в свете которых только и возможно подлинное развитие личности. Распад СССР представляет собой венец постхристианского периода отечественной истории. В постсекулярную эпоху, началом которой для нашей страны стали либеральные реформы конца прошлого века, государство стало занимать адекватную для него позицию арбитра. Если к тому же арбитр судит по закону и сам соблюдает правила — это достойно высокой оценки. Ценность права, как известно, была привнесена и укоренилась в мировой культуре благодаря древним римлянам.

Попробуем воспользоваться образом Римской империи как аллегорией для осмысления гуманитарной сферы и миссии в ней Академии. Пространство современного гуманитарного образования похоже на Римскую империю в правовом и религиозно-аксиологическом аспектах. В последнем смысле оно плюралистично: у каждой науки свои боги и кумиры, служению которым посвящали и посвящают время своей жизни ученые, учащие и учащиеся. Некоторые из служителей Аполлона или Афродиты сами становятся героями — великими философами или художниками. Искусствоведы и прочие исследователи изучают, порой самозабвенно, исторические судьбы своих героев в ж служении Истине и Красоте. Гуманитарную сферу, понятую как нечто самодавлеющее, можно оценить и как новоязыческую в части ее системообразующего аксиологического фундамента, заложенного

Ренессансом. В гуманитарных науках человек посвящает время своей жизни исследованию самого себя. Можно сказать, он служит и поклоняется самому себе.

Роль образования в развитии общества сложно переоценить. Посредством системы образования культурные организмы воспроизводят себя; в этом смысле образование, понятое в единстве функций от начального до высшего, можно уподобить «детородной системе» цивилизации. Посредством гуманитарного образования гуманитарная культура репродуцирует себя более или менее систематическим образом. Содержание гуманитарного образования определяется соответствующим культурным контекстом (в том числе и аксиологическими предпочтениями), а в более узком плане — наработками гуманитарных наук. Однако имеется и формально-функциональный аспект педагогической деятельности. Гуманитарное образование функционирует в соответствии со своим законодательством. Элементами его выступают образовательные стандарты, лицензирование и аккредитация. Лицензия и аккредитация, добытые Академией, видятся мне аналогами римского гражданства, благодаря преимуществам которого проповедь ап. Павла получила столь широкое распространение среди разношерстных групп языческого населения империи. Рим сплотил разнородные элементы в империю силой и правом, греки сообщили ей коммуникативную энергию собственного языка. Язык проповеди РХГА — философско-культурологический, т. е. в наибольшей степени понятный гуманитарному сообществу в его современном состоянии.

Миссионерский опыт РХГА нов для российской высшей школы, хотя и не уникален. Однако один его аспект в принципе не имеет аналогов в отечественной культуре. В постсоветское время был образован ряд вузов, нацеленных на решение задач, подобных тем, которые ставит перед собой РХГА. Можно указать на московские учреждения — Свято-Тихоновский институт, ныне действующий как гуманитарный университет, Российсский православный университет им. ап. Иоанна Богослова, в настоящее время функционирующий в качестве института, Библейско-богословский институт им. ап. Андрея Первозванного (ББИ), известный своей продуктивной издательской деятельностью, Свято-Фи -ларетовский Христианско-православный институт. Институт богословия и философии, учрежденный в Санкт-Петербурге в 1992 году, ныне работает в качестве структурного подразделения РХГА. В числе провинциальных вузов можно упомянуть Армавирский социально-православный институт. За исключением ББИ, собственно педагогическая деятельность которого ограничена сферой теологии, указанные структуры работают на моноконфессиональной основе. Они созданы православными для православных, либо католиками для католиков, как Институт им. Св. Фомы в Москве, протестантами для протестантов, как Российско-американский христианский институт (РАХИ), также размещенный в Москве. Речь идет о структурах, которые прошли, по крайней мере один раз, процедуру государственной аккредитации. РХГИ был создан православными, а в числе его преподавателей большинство составляют если и не глубоко воцерковленные люди, то симпатизирующие преимущенно Православию и укорененные именно в той культурной традиции, для которой Православие выступало системообразующим генетическим фактором. Однако учиться в Академии могут люди разных конфессиональных предпочтений.

Возвращаясь к образу моста, можно обнаружить на его противоположных сторонах атеистов, с одной (допустим — левой) стороны, а с другой (с учетом доминирующей роли Православия в России) — православных христиан. Между ними размещаются агностики, представители иных верований, наконец, инославные христиане. По совокупности параметров деятельности из перечисленных выше школ с РХГА сопоставим, пожалуй, Свято-Тихоновский университет. Он же является наиболее знаковым

в смысле строгой конфессиональности. Уникальность опыта РХГА для российской истории — в межконфессиональном подходе. В РХГА учатся христиане практически всех исповеданий, присутствующих в России, — православные, католики, лютеране, пресвитериане, пятидесятники, баптисты, методисты. При этом они вполне находят общий язык, подтверждая старую истину о том, что большинство конфликтов имеют своим источником ложные представления о ближних. Богатейший духовный потенциал православной культуры становится доступным представителям иных традиций, меняя их миропонимание. Опыт РХГИ-РХГА наглядно демонстрирует замечательные слова митр. Киевского Платона (Городецкого) о том, что конфессиональные перегородки, возведенные людьми, не достают до неба. Опыт межконфессионального общения, реализованный на площадке РХГА, не имел аналогов в российской истории. И, надо признать, аура Санкт-Петербурга с его изначальной имперской толерантностью создает наиболее адекватную культурную среду для реализации такого образовательного проекта.

Веер направлений миссионерской активности Академии шире межконфессионального общения. Академия готова принять (и принимает!) атеистов и агностиков, в определенном смысле она создана для таких слушателей. Мы хотим, чтобы такие студенты приходили учиться в РХГА, ведь Академия сама представляет собой своего рода врата в гуманитарную сферу, из которой христианство было вытеснено в процессе секуляризации. Концепт «постхристианской» цивилизации, появившийся как один из побочных продуктов осмысления христианами итогов Второй мировой войны, представляет собой радикальное акцентирование секулярного тренда. Названный концепт, испытав период популярности, в ходе которой он был мифологизирован, в целом не прижился. В значительной степени утрата влияния мифом постхристианского общества призошла потому, что само христианство в XX веке обновилось весьма существенным образом. Мне думается, что уместнее говорить не о «постхристианском» состоянии, а о «постконстантиновской» эпохе, в рамках которой за христианством закрепились функции той или иной государственной идеологии.

История необратима, в том числе и секуляризационные процессы, прошедшие во всех культурах, получивших в свое время ценностную прививку иудео-христианского откровения. Ныне эти страны находятся в ситуации «нового политеизма», который сформировался как реакция на односторонний секуляризм, имеющая место в условиях глобализации. Постсекулярное общество представляет равные конкурентные возможности различным «идеологиям», если таковые соревнуются в рамках правового поля. Глупо будет не учитывать этой новой ситуации, теша себя несбыточными мечтами о восстановлении теократического прошлого. Мир обновился, и проповедь в нем слова Божьего также требует новых форм и методов. Материализм, если брать российскую ситуацию, стал другим — менее агрессивным, но более проникающим и системным. Миссия РХГА — противостояние новому материализму в новых социально-правовых условиях. Академия выступает против обновившегося материализма и позитивизма, но на его — светском и секулярном поле и отчасти — по его правилам.

Аура Академии

Понятие ауры вошло в наш культурный обиход благодаря контактам с религиозными традициями нетеистического Востока. Поэтому некоторым, чрезмерно «воцерковленным» читателям, оно, несмотря на привычность этого слова слуху образованного человека, может

показаться не совсем уместным в данной статье. Восточно-религиозное происхождение понятия ауры не препятствие для его использования, а побудительный мотив. В свое время Церковь христианизировала эллинизм, создав этим творческим синтезом великую культуру Средних веков, без которой не было бы ни Нового времени, ни развитого мира, ни информационной цивилизации. Христианский универсализм является одним из импульсов глобализационных процессов, в результате которых христианство оказывается в качественно новом для него положении встречи с мировыми религиями10.

Ситуация «нового политеизма» требует от христиан новых культуро-творческих усилий, которые предполагают переосмысление инородного духовного опыта в свете евангельского откровения. Самозамыкание в традиции — это путь в катакомбы, неизбежный во время гонений, но бессмысленный в информационную эпоху.

Вместо слова «аура», можно было бы использовать термин атмосфера, но его естественно-научное происхождение как бы скрадывает креативный элемент. Аура создается людьми. Преимущество этого понятия-символа и в том, что оно отсылает разум к реальности, которую невозможно рационализировать до конца и без остатка. Аура — это вовсе не научно-информационная среда вуза. Образовательное учреждение, обладающее соответствующей требованиям времени информационно-методической средой, может не иметь своей специфической ауры. В РХГА же наличие таковой определяется не только особенностями происхождения и роста Академии, но — ее миссией. Другое преимущество понятия ауры заключается и в его многослойности: можно говорить об эмоционально-психологическом, ментальном и собственно духовном аспекте внутреннего климата РХГА.

К первому следует отнести сложившуюся в вузе обстановку благожелательности и толерантности, ко второму — теоретический и практический идеализм. Духовную составляющую ауры Академии можно вкратце охарактеризовать посредством образа веры как доверия. Эмоционально-психологическую среду, свойственную РХГА, сложно описать рационально. Проще пережить ее, приняв какое-либо участие в работе вуза. Однако некоторые обобщения возможны. Своеобразие психологической обстановки Академии связано и с размерами вуза, и с профилем ее образовательных программ. Крупные госуниверситеты подобны фабрикам по производству специалистов, Академия ближе к творческой мастерской. Сравнение с Платоновской Академией во Флоренции было бы для нас лестным, но...

Многие частные вузы, хотя и далеко не все, ориентированы узкопрагматически — на сообщение студентам профессиональных навыков в областях, притягательных с точки зрения рыночных отношений. Указанная ориентация порождает соответствующую эмоциональную среду. Таковая Академии не свойственна, хотя и нам не чужд умеренный прагматизм. Завершить очерк внутреннего психологического климата Академии уместно ее сопоставлением с религиозно-теологическими учебными заведениями. В РХГА учатся теологи, но Академия не является религиозным вузом — духовной семинарией, библейским или теологическим институтом. В организационно-правовом плане РХГА представляет собой светский вуз. В религиозных учебных заведениях неизбежно складывается своя атмосфера, связанная с пониманием духовной миссии и традициями. В каждой школе она своя. Однако вполне определенно можно сказать, что совершенно чуждым РХГА был бы дух конфессиональной исключительности, царящий в некото-

10 См.: Тиллих П. Христианство и встреча с мировыми религиями // Тиллих П. Избранное. Теология культуры. — М., 1995.

рых религиозно-ориентированных учебных структурах. В человеке надо видеть образ от Первообраза, а не носителя конфессиональной функции.

Жизнь в РХГА отнюдь не представляет собой идиллии. Вуз включен в социально-экономическую среду А она в нашей стране отнюдь не самая благоприятная. Более того, развитие предполагает разрешение внутренних противоречий, которые по-друтому можно назвать конфликтами. Важно, чтобы разрешение конфликта, т.е. развязывание узла в развитии, не превратилось в ссору. Мы стараемся действовать по определенным правилам, исполняя принятые на себя обязательства. Требования, устанавливаемые по отношению к студентам, зачастую выше, нежели во многих школах. Однако побуждение к их соблюдению никогда не превращалось ни в третирование, ни в бездушный формализм. Косвенным свидетельством доброжелательной психологической атмосферы, сложившейся в Академии, можно считать тот факт, что за все время нашего существования нам не было предъявлено в судебном порядке ни одного иска от студентов, их родителей, от преподавателей или сотрудников, а также со стороны наших партнеров по хозяйственной деятельности. Будем надеться, что эта традиция продолжится.

Содержание последнего абзаца подводит читателя к мысли о том, что жизнь РХГА вполне рационально организована. Латинское слово ratio несет в себе значения и рассудка, и разума. Обе составляющие работы Академии заслуживают внимания. Под рассудком обычно понимают такое мышление, которое имеет дело преимущественно с вещами, данными нам в чувственном опыте. Разум же устремлен к систематическим обобщениям, выступая той силой, которая создает теории, философские — в особенности.

Рассудительность в РХГА заметна лучше всего, пожалуй, в организации административных, правовых и хозяйственных сторон работы вуза. Показательным фактом, особенно интересным в сравнении с упомянутыми выше школами религиозной ориентации, является то, что на протяжении все своей истории наша структура работала на условиях самофинансирования. У Академии нет спонсоров или учредителя, которые бы финансировали вуз на систематической основе. Спонсорская поддержка, последний заслуживающий внимания случай которой состоялся в 1998 году, носила эпизодический характер, а средства федерального и регионального бюджетов стали доступны РХГА в результате побед в различного рода конкурсах. Рассудительность, заострю на этом внимание, не превратилась у нас в рассудочность, которую сопровождают бюрократическая рутина и мелочность. Некоторые аспекты деятельности Академии экономически убыточны, но они поддерживаются нами в интересах реализации самой идеи. В этом смысле ментальную составляющую ауры РХГА можно оценить как практический и теоретический идеализм.

Идеализм в широком значении слова представляет собой миропонимание, согласно которому разум правит миром. Философский идеализм — теоретическое оформление этого общечеловеческого жизнеотношения11. Разум может интерпретироваться объективно или онтологически — как некий атрибут Божества, тогда перед нами вариант теизма, либо как некая самодовлеющая сила, «программирующая» развитие универсума. Имеют место и субъективно-антропологические трактовки, когда под разумом понимают закон морального действия в соответствии с неким идеалом, как полагали Кант и Фихте, либо императивы «абсолютного добра» или «логики сердца», как это полагали соответственно Вл. Соловьев и М. Шелер. Правление разума вовсе не исключает сопротивления ему инородных начал — материи, темных энтропийных

11 Бурлака Д. К. Мышление и Откровение. — СПб., 2007.

сил, наконец — зла. В практическом смысле идеалист — это человек, выстраивающий жизнь в соответствии с определенными идеалами и предполагающий, что свобода, если и не всегда, то в принципе сильнее обстоятельств.

Двадцатилетнюю историю РХГА можно оценить как последовательную практическую реализацию идеалистического мироотношения. В эпоху, когда выдвинутый в период НЭПа лозунг «Обогащайтесь!» оказался по-настоящему востребован, породив соответствующий интерес к экономике, банковскому делу, коммерции и подобным образовательным программам, в РХГА говорят о «погружении» в историю мировой культуры. Да, Академия вынуждена взимать плату за образовательные услуги. Однако для нас платное образование представляет собой способ реализации идеи вуза и условие его независимости.

Названная практическая установка теоретически обоснована. Практический идеализм Академии представляет собой противостояние новому материализму, народившегося в эпоху приватизации и либеральных реформ. В сознании многих интеллигентных людей изменения конца прошлого века вызвали ностальгию по советскому прошлому, в котором жизнь общества была якобы организована в соответствии с некими идеалами. Капиталистическая реальность «свободного рынка» оказалась гораздо материалистичнее плановой экономики. Не будем забывать, однако, что социализм представляет собой «последнюю правду буржуазности», как об этом ровно 100 лет назад предупреждали российское общество авторы «Вех». Материализм, ставший фактически реализуемой жизненной программой многих мыслящих представителей современного российского общества, на самом деле последовательнее советского, выступая его логическим завершением. Идеалистический пафос служения общему благу был в советской идеологии реликтовым элементом, унаследованным от христианской идеи трансцендентного Царства. Цивилизационный колосс советской империи стоял на глиняных ногах безбожия. Первый же реальный шаг к свободе повлек для него разрушительные последствия.

Авторов «Вех» упрекают в расплывчатости и нетехнологичности их лозунгов, отсутствии конкретных рецептов реализации персоналистических принципов организации общественной жизни. Осмелюсь на оценку реализуемой РХГА программы как одного из возможных воплощений веховских принципов в организации социума. Эти принципы можно, понимая условность обобщения, охарактеризовать посредством введенного В. Дильтеем понятия «идеализм свободы». Материализм, хоть в тоталитарно-коллективистской, хоть в индивидуалистически-либеральной версиях, представляет собой тупиковую ветвь социальной эволюции. «Спешит к богатству завистливый человек, и не думает, что нищета постигнет его» (Притч 28:22).

Завершая очерк об идеалистической ментальности, характеризующей ауру Академии, следует подчеркнуть очень важный, хотя и незаметный непрофессиональному взгляду момент. В РХГА преподавание философии выстроено преимущественно в идеалистическом ключе. Это следует сказать и о философии как общеобразовательной дисциплине, изучению которой в РХГА уделяется значительно больше внимания, чем в подавляющем большинстве других гуманитарных вузов и факультетов, и о философии как отдельной образовательной программе — специальности и направлению подготовки. Инерция диалектико-исторического материализма продолжает, к сожалению, действовать в постсоветской высшей школе. Если же говорить о новациях, то более всего заметен тренд от марксизма к позитивизму12.

12 См.: Философия в Росши: современное состояние и перспективы // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. — 2008. — Т. 8 (2); 2009. — Т. 9 (1).

По отношению к различным элементам образовательных программ, философия выполняет коммуникативно-связующую и структурирующую функции. Она же выступает теорией мировоззрения. Академия, будучи вузом молодым, строит образование на прочном основании, гораздо более древнем и богатом, нежели примитивный материализм, господствовавший в советской школе, и претендующие на высокоумие, но суетные по сути доктрины эпохи постмодерна. Классический идеализм Платона и Аристотеля, теистический идеализм отцов Церкви и великих схоластов, научно-ориентированный идеализм Нового времени и религиозная метафизика отечественных мыслителей Х1Х-ХХ столетий не просто интересны как предмет изучения. В РХГА они образуют идейную платформу для взаимопроникающей связи научно-методической среды, потребной каждому вузу, со специфической аурой Академии.

Осмысление основополагающей идеалистической интенции в деятельности РХГА вплотную подвело нас к уяснению духовной составляющей ауры Академии. Для метафизики разумное мышление уже есть духовная деятельность, однако в свете Откровения разум, даже обладающий высочайшим диалектическим мастерством, представляет собой условие и предпосылку собственно духовного отношения к сущему и Абсолютному. Бог Откровения — Личность, и с Ним надо выстраивать экзистенциальные, а не отвлеченнологические отношения. Местом личной встречи человека с Богом традиционно считается религия. Религиозный компонент в жизни РХГА как раз не очевиден. В Академии мало внешней религиозной атрибутики, практически не представлена и обрядовая сторона. По этому поводу можно заметить, что Иисус Христос создал не новую и одну из многих религий, а духовное сообщество нового типа — Церковь13. Церковь строится верой во имя Его: «Где двое или трое собрались во им Мое, там и Я среди них» (Мф 18:20). В отличие от религиозной традиции, вера оказывается такой специфической реальностью, которая не поддается человеческому измерению, о чем пишет и ап. Павел: «Ты имеешь веру? Имей ее сам в себе, перед Богом» (Рим 14:22).

Одна из сущностных характеристик веры заключается в том, что она представляет собой отношение к невидимому и к неведомом)'- (Евр 11:1), которое обладает творческой силой (Лк 17:6). РХГА представляет собой проект, устремленный в будущее. Об одной составляющей этой открытости неведомому следует сказать, завершая размышления об ауре Академии. Данная сторона заключается в проявлении веры как доверия Богу. Без него едва ли что-либо состоялось бы вообще. Бог посылал такую помощь, которая превосходила ожидания. Иногда она приходила через людей, которые не считают себя христианами, подтверждая слова Христа: «Кто не против нас, тот с Нами». Слава Богу за все.

Именно наличие духовной составляющей придает целостность всему проекту РХГА. Слово, сеемое Церковью в человеческом разуме, представляет собой благую весть о Логосе, который сообщает бытие всякому конечному сущему. Дело просвещения — один из возможных способов проявления верности Слову. Именно идея Логоса как истока творения и смыслообразующей силы истории стягивает к единому центру различные компоненты проекта РХГА — целостное образование, соответствующую ему научную среду, теоретический и практический идеализм, психологическую атмосферу можно рассматривать как аспекты логосности. Личное отношение к Логосу придает подлинный смысл просвещению: «Сие же делаю для Евангелия, чтобы быть соучастником его» (1 Кор 9:23).

13 Бурлака Д. К. Религия и Церковь // Вестник Русской христианской гуманитарной академии.— 2005.— Т. 6. —С. 7-54.