CC BY
267
«мгновения в замирающем сердце на веки веков» [5].
И все-таки только любовь, сила космическая, восстанавливает целостность человека. Алпатова и Инну разъединяет ложь социальных отношений, зачеркивающая естественное стремление молодых людей друг к другу.
Не может вместить холодный и расчетливый мир полноту любви, потому что любовь обесценивает земное время, свидетельствуя о вечности. И лишь немногие подходят к той границе, за которой открывается великая бесконечность бытия. Преображенный Эрос, превратившись в силу творческого волнения, открывает человеку новое измерение мира: «Скрытая сила (так я буду ее называть) определила мое писательство и мой оптимизм: моя радость похожа на сок хвойных деревьев, на эту ароматную смолу, закрывающую рану. Мы бы ничего не знали о лесной смоле, если бы у хвойных деревьев не было врагов, ранящих их древесину: при каждом поранении деревья выделяют наплывающий на рану ароматный бальзам. Так и у людей, как у деревьев: иногда у сильного человека от боли душевной рождается поэзия, как у деревьев смола» (т. 5, с. 17).
В природе, в единстве солнечных дней и звездных ночей, увидел художник, испытавший в своей жизни горечь любовного поражения и радость новой любви, то, что искал -союз любви земной и небесной: «Солнышко на восходе показалось и мягко закрылось, пошел дождь, такой теплый и живительный для растения, как нам любовь <...> животным, от букашки до человека, самая близкая стихия - это любовь» (т. 5, с. 39).
1. Борисова. Мифопоэтика всеединства в философской прозе М. Пришвина. Елец, 2004. С. 85.
2. Пришвин М.М. Собр. соч.: в 8 т. М., 19821986. Т. 2. С. 13. Далее сноски по этому изданию в скобках с указанием тома и номера страницы.
3. Пришвин М.М. Дневники: кн. 2. 1918-1919. М., 1994.
4. Русский эрос, или философия любви в России. М., 1991. С. 238.
5. Борисова Н.В. Жизнь мифа в творчестве М.М. Пришвина: моногр. Елец, 2001. С. 257.
Поступила в редакцию І9.0І.2007 г.
ДУХОВНО-НРАВСТВЕННАЯ ПРОБЛЕМАТИКА ПОЗДНЕГО ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТВОРЧЕСТВА В.Г. РАСПУТИНА (К 70-ЛЕТИЮ ПИСАТЕЛЯ)
О.В. Кузнецова
Kuznetsova O.V. Spiritual and moral problems of the late period of V. Rasputin’s creative work (on the 70th anniversary of the writer). A period in creative work of V.G. Rasputin starting with 1990’s and up to the present time is usually called late. Rasputin’s contemporary creative work, on the one hand, is very urgent; on the other hand, it turns us to the firm foundation of Russian values. The author pays much attention to the traditional characters and motives but lifts them up onto a different level. Afflictions of life often make people seek for the point of rest. They find hope and solace in faith in God, turning to national traditions - it all has to cause the Restoration of the Home-house (an apartment), the Home-State, the Home-church.
Творчество В.Г. Распутина с периода с 90-х гг. ХХ в. и до настоящего времени обычно считается поздним. За это время автором создано множество художественных произведений. Творчество современного
Распутина, с одной стороны, очень актуально, а с другой - обращает нас к незыблемым национальным основам русского народа.
На наш взгляд, в позднем творчестве В.Г. Распутина можно выделить ряд особенностей.
Важную роль играет обращение к традиционным образам, мотивам, но на качественно ином уровне. Речь идет о разработке «старых» проблем в современном мире, как то: тема «прощания с Матерой» и «последнего срока», материнского долга и др. Как и
13S
раньше, мы видим тихую мудрость распутинских героев. Но если в 70-е гг., чтобы обезоружить читателя, писателю В. Распутину было достаточно праведности, душевной чистоты героинь (Мария, Анна, Дарья, Настена), то теперь они вынуждены защищать свою позицию, активно противопоставлять себя порядкам современной жизни. Примерами здесь могут служить Агафья («Изба»), Наталья («Женский разговор»), даже Пашута («В ту же землю.») и Тамара Ивановна («Дочь Ивана, мать Ивана»).
Во многих произведениях Распутин обращается к теме Дома, которая по-разному, но одинаково пронзительно звучит в более ранних повестях. Для чего? Таким образом писатель в очередной раз предлагает осмыслить Дом как вечную ценность в бездомное время. В.Г. Распутин с сожалением констатирует, что его герои, потеряв в жизни себя, свою семью, утратили и Дом, в их жилищах царит запустение и усталость. Прежде всего это относится к рассказам «В ту же землю.», «Новая профессия». Мы считаем, что тема Дома в позднем творчестве В. Распутина выдвигается на первый план, и через нее высвечиваются многие смежные проблемы, прежде всего социальные, связанные с «хищничеством» людей, в руках которых сосредоточены чужие жизнь и смерть («В ту же землю.»).
Итак, если в 70-е гг. Распутин изображал тихое смирение, то теперь изображает бунт. Не смиряется Агафья («Изба»), чью родную деревню Криволуцкую, как когда-то Матеру, стирают с лица земли. Старуха одна переносит родительскую избу на новое место. Жизнь Агафьи на страницах рассказа - это ее «последний срок», данный на сохранение Дома. Не расстраивают героиню даже противоестественные названия улицы, куда она перенесла избу, - сначала Сбродная, потом Канава, ведь главное - воссоздать дух дома, что ей, бесспорно, удается.
Дать мудрый женский совет внучке считает своим долгом Наталья («Женский разговор»). Основную позицию каждой из героинь можно выразить их именами. Наталья -«родная» - придерживается традиционной точки зрения на отношения мужчины и женщины, где главное - сокровенное отношение друг к другу. Виктория же развивает перед старушкой концепцию женщины-лидера:
нужно, чтобы женщина главнее была, сильнее. «Да не надо сильнее. Надо любее. Любее любой» (курсив наш. - О. К.) [1], - отвечает ей бабушка. Такой любимой и любящей была она для двух своих мужей. Присмотревшись к больному, контуженому Николаю, Наталья испытала жалость и поняла, что не он ей нужен, а она ему нужна, без нее солдатик пропадет. Это та самая христианская любовь-жалость, без которой невозможно прожить даже в самое благополучное время, а здесь самый расцвет советской эпохи, да еще война.
Автор не дает нам ответа на вопрос, услышала ли Виктория бабушку. Так, например, Е.С. Гапон считает, что на девушку это не подействовало, и причисляет ее к числу «внетрадиционно-эгоцентрических» [2] личностей в творчестве В. Распутина. А. Большакова в статье «О вечно девичьем в женской душе» говорит о надежде на преображение девушки, которую видит в неспокойном засыпании ее [3]. Мы считаем, что последняя точка зрения ближе к истине, поскольку у «позднего» Распутина есть одна очень важная особенность: он никогда не отнимает у читателя последнюю надежду, веру в возможность изменения ситуации в лучшую сторону.
Отчаянно борется с миром Пашута («В ту же землю.»). А борется ли? Может, давно опустила руки? Ответить однозначно на этот вопрос мы не можем до последних строк рассказа.
Эта внешне зачерствевшая, потерявшая себя женщина должна проводить мать в последний путь. Она решила похоронить ее не по-христиански на кладбище с молитвами, а в лесу, сама. У Пашуты нет денег на совершение необходимых обрядов, к тому же она ощущает их фальшивость в городе, где все продается и покупается. Кроме того, Аксинья Егоровна не может быть похоронена на городском кладбище - у нее нет городской прописки. Достойное погребение человека оказывается в руках новых хозяев жизни. «Без них, Пашута, туда не попасть» (выделено автором. - О. К) [1, с. 512]. Эти самые они торгуют даже достойной дорогой «туда».
Когда Пашута делится планами со своим единственным другом Стасом, он в ужасе: «Это же не похороны, Пашута. Это же - зарыть!..» <.> «Ведь она у тебя русского житья была человек.» <.> «Это же человек,
мать твоя, а не собака!..» [1, с. 514]. А потом, поставив себя на место бедной женщины, молча соглашается. Ночью, под покровом темноты, они хоронят Аксинью Егоровну.
Образ Пашуты сложен своей двойственностью. Она перед матерью ощущает себя то бездушным существом, то ей хочется приласкать старушку. Далекая от национальной традиции, она интуитивно делает все правильно, обряжая мать. Пашута чувствует себя то вором, то ей кажется, что ее решение верно, ведь «Одно дело - грубо, вопреки правилам, спровадить неприкаянную душу, и совсем иное -если и там у души дом родной, где ее ждут» (курсив наш. - О. К.) [1, с. 518].В. Распутин ставит в этом рассказе вопрос о следовании традициям в мире, который враждебен человеку. Автор не оправдывает, но и не осуждает Пашуту, он ее, некрещеную, жалеет. И жалея, любя, автор приводит ее в храм. Замечательно в рассказе то, что о вере с Пашу-той впервые заговаривает ее приемная внучка Танька. Пятнадцатилетняя девушка со всей искренностью призывает бабушку креститься. Единение Пашуты с Богом, возможно, сломает ту каменную стену, которой она отгородила свою нежную душу от Татьяны. «Ты думаешь, что я неродная, а я родная. хочу быть родной. Хочу помогать тебе, хочу, чтобы ты не была одна! Мы вместе, бабушка, вместе!..» [1, с. 519]. Откликнулась ли Пашу-та на этот призыв? Откликнулась, когда увидела, что могила ее матери дала начало новому кладбищу, что ее единственный друг спивается, теряя веру в жизнь, что Серегу, который помогал хоронить мать, убили. Теперь она должна стать для дорогих ей людей опорой, которой у нее самой нет. Именно поэтому, с нашей точки зрения, она идет в церковь.
Еще дальше, чем Пашута, идет Тамара Ивановна («Дочь Ивана, мать Ивана»). Как оценить поступок женщины, убившей насильника своей дочери Светки? Критики И. Андреева, В. Чалмаев, К. Кокшенева оправдывают героиню. В. Курбатов пишет: «. она навеки права, взяв в руки обрез и решая вопросы государства своим материнским судом.» [4].
Безусловно, Тамара Ивановна совершает преступление и по юридическим (человеческим), и по духовным (божественным) законам, нарушая заповедь «Не убий». Распутин
понимал это, поэтому повесть писалась очень долго. Но в разговоре со священником ему было сказано: «Что ж - на войне как на войне» [5]. Писатель неоднократно подчеркивал, что именно эти слова помогли ему закончить повесть. То есть церковь простила (!) Тамару Ивановну. Однако заметим, что героиня не раскаялась в содеянном, за что автор сочувственно укоряет ее.
Убийство, совершенное Тамарой Ивановной, потрясло город. Всем стало стыдно, так как люди почувствовали и свою вину перед происшедшим, поэтому собрали деньги на адвоката. На наш взгляд, это попытка общества откупиться, дистанцироваться от греха. Во время суда над Тамарой Ивановной всем было неловко: кто кого судит - они ее или она их.
Но возникает и другой вопрос: Светку ли пыталась защитить Тамара Ивановна? Е.С. Га-пон, опираясь на данные толковых словарей, доказывает, что героиня не защищала, а мстила, ведь защищать дочь было уже поздно [2, с. 98-99]. Действительно, Светку защищать поздно. Но Тамара Ивановна, по нашему мнению, все-таки защищала, но не Светку. Обратимся к эпизоду, когда Тамара Ивановна вспоминает себя подростком, свое превращение в женщину. «Ее волновала женская тайна в ней же заключенная, но не то физиологическое, тоже непонятное, жуткое, но и одинаковое для всех, а то невидимое, нутряное.<.>, запаленное особым духом. <.> .огонь чистого вдохновения» [6]. В Тамаре Ивановне было нечто Женское, которое со временем развилось в Материнское. Погрузившись в прошлое, Тамара Ивановна, оказалась в будущем. Символично, что в там Тамара Ивановна встречает прежде всего детей, которых она не может знать. Вот именно это Материнское чувство и берет верх в сложившейся ситуации. На наш взгляд, она смеет именно потому, что ощутила свою ответственность перед будущим. Она крепкий человек с прочным деревенским стержнем. Она приносит себя в жертву не ради Светки, не ради своей семьи, а ради будущего, которого она, быть может, не увидит, ради Иванов, потому что она дочь Ивана, мать Ивана, звено в цепи поколений. Можно бесконечно долго приводить аргументы и в защиту и в обвинение Тамары Ивановны, но одно незыблемо: оружием
проблем не решить, поступок Тамары Ивановны все-таки не выход.
Ее сын Иван - надежда Валентина Распутина. Любящий русскую культуру, увлекающийся русским языком, он после несчастья в их семье начинает активно искать себя в жизни. Иван проходит через скинхэдов, через драку на рынке, поддерживая казаков, но, к счастью, понимает, что кулаками, как и оружием, ничего не решить. Молодой человек идет служить в армию, затем нанимается в бригаду плотников восстанавливать церковь, а дальше - в деревню к деду Ивану, подправлять его дом, чтобы там остаться. Так незаметно, скромно на фоне торжища появляются Храм и Дом, которые есть, по Распутину, залог возрождения национальной культуры.
В «позднем» распутинском творчестве создана целая галерея ярких мужских образов. Среди них есть чудаковатые, но удивительно чуткие, например, Сеня Поздняков (цикл рассказов о Сене Позднякове), Алеша Коренев («Новая профессия»); и рассудительные, серьезные персонажи, к примеру, Николай Петрович Носов («В больнице»), Иван Воротников («Дочь Ивана, мать Ивана»).
Как и женщины, мужчины тоже пытаются найти выход из сложившейся ситуации, что-то доброе и чистое противопоставить жестокому миру дельцов. Так, у Алеши Коренева, кандидата наук, когда-то научного сотрудника, появилась новая профессия -«нравственный родственник» на свадьбах у местных богачей. Он читает стихи, баллады о любви, рассказывает притчи, т. е. создает атмосферу. Для окружающих Алеша - чудик, тогда как для него самого это очень серьезно, потому что он верит, что «только любовь спасет мир» [1, с. 536]. Но любви на свадьбах он видит меньше всего. Тем не менее, каждый раз с новой надеждой Алеша идет на очередную свадьбу, где в который раз видел бездуховность, бахвальство, преклонение перед золотым тельцом новых людей. Этим людям, знающим цену только долларам и золоту, Алеша рассказывает о добре, красоте и любви.
В рассказе мы видим лишь одну свадьбу, где Алеша поведал гостям притчу собственного сочинения о женщинах. В ней англичанки, француженки, итальянки просят у Бога красоты принцессы Дианы, Симоны
Синьоре, Софи Лорен. Лишь княгиня Ольга от лица русских женщин ничего не просит, ибо, по ее словам, «на Руси испокон веку почитается красота, которая украшается душой» [1, с. 561]. Для Бога русские женщины - «последняя надежда», найденная с трудом.
Алешу слушают как чудака. Но герой считает, что если они приглашают его, значит им всем нужна кислородная подушка, глоток свежего воздуха, ведь «только любовь спасет мир»!
Итак, в художественном творчестве В. Распутина на современном этапе мы выделяем следующие особенности. С одной стороны, писатель продолжает разработку своих традиционных образов - умиротворенных деревенских старух, являющихся носителями народной этики, с другой - негативные тенденции современного мира проникли всюду, что порождает тревожные интонации. На эти изменения реагируют все без исключения персонажи. Мы видим реакции неграмотных деревенских старух и городских интеллигентов. Сильнейшие потрясения в жизни приводят героев к тому, что они начинают сопротивляться враждебному миру, интенсивно искать опору в жизни, которую обретают в вере в Бога, в обращении к национальным традициям - все это должно привести к возрождению Дома-избы (квартиры), Дома-государства, Дома-церкви.
1. Распутин В.Г. Собр. соч.: в 2 т. Калининград, 2001. Т. 2. С. 448.
2. Гапон Е.С. Художественная концепция личности в творчестве В.Г. Распутина 1990-х -2000-х годов: дис. ... канд. филол. наук. Армавир, 2005. С. 37.
3. Большакова А. О. // Литературная учеба. 2002. № 1. С. 45-47.
4. Курбатов В. // Распутин В.Г. Дочь Ивана, мать Ивана. Иркутск, 2004. С. 460.
5. Распутин В.Г. «Надо, чтобы храм, Церковь были заложены в человека с раннего детства, с первыми понятиями о мире и жизни». Режим доступа: http://pravoslavye.org.ua/index.php? г_уре =&асйоп =МИПо&М=5102.24.11.06. Загл. с экрана.
6. Распутин В.Г. Дочь Ивана, мать Ивана. Иркутск, 2004. С. 47.
Поступила в редакцию 26.11.2006 г.
