CC BY
0
The phenomenon of spiritual culture in modern Russia vs western European values: we have to leave or stay
Pavlova Elena Leonidovna, PhD of Philosophical sciences, Associate Professor, Rostov State Transport University, Rostov-on-Don
The study raises the problem of key Western European and Russian values in the context of the fundamental transformations that Russia and the entire world community are currently experiencing. And although within the framework of philosophy this question was raised a very long time ago, nevertheless, in our deep conviction, it again needs to be rethought, taking into account modern globalization events and processes. The necessity of a holistic rethinking of the valuable symbolic and narrative intellectual field in the modern Russian public consciousness is shown. The position of the author, echoing the key philosophical ideas presented by such philosophers as I. Ilyin, F. Dostoevsky, A. Zinoviev, E. Fromm, M. Heidegger, nevertheless, contains his own author's view of the problem. Separately, some categories of the philosophy of postmodernism are considered in the context of their refraction by the Russian public consciousness; the thesis about the impossibility of full acceptance by the Russian spiritual culture of those ideas and values that are manifested by the iconic Western philosophers of this trend, in particular, J. Baudrillard, is substantiated.
Keywords: Russia; values; culture; society; philosophy; ideology; crisis; conflict; consciousness; worldview; postmodernism
Цитировать: Павлова Е.Л. Духовная культура в современной России VS западноевропейские ценности: уйти нельзя остаться // KANT. – 2023. – №2(47). – С. 209-215. EDN: JPHDES. DOI: 10.24923/2222-243X.2023-47.37
Павлова Елена Леонидовна, кандидат философских наук, доцент, Ростовский государственный университет путей сообщения, Ростов-на-Дону
В исследовании поднимается проблема ключевых западноевропейских и российских ценностей в контексте тех фундаментальных трансформаций, которые в настоящий момент испытывает Россия и все мировое сообщество. И хотя в рамках философии этот вопрос был поставлен очень давно, тем не менее, по нашему глубокому убеждению, он снова нуждается в переосмыслении с учетом современных глобализационных событий и процессов. Показана необходимость целостного переосмысления ценностного символического и нарративного интеллектуального поля в современном общественном российском сознании. Позиция автора, перекликаясь с ключевыми философскими идеями, представленными такими философами, как И. Ильин, Ф. Достоевский, А. Зиновьев, Э. Фромм, М. Хайдеггер, тем не менее, содержит собственный авторский взгляд на проблему. Отдельно рассмотрены некоторые категории философии постмодернизма в контексте их преломления российским общественным сознанием; обосновывается тезис о невозможности полного принятия русской духовной культурой тех идей и ценностей, которые манифестируются знаковыми западными философами этого направления, в частности, Ж. Бодрийяром.
Ключевые слова: Россия; ценности; культура; общество; философия; идеология; кризис; конфликт; сознание; мировоззрение; постмодернизм.
УДК 123.1
5.7.8
Павлова Е.Л.
Духовная культура в современной России VS западноевропейские ценности: уйти нельзя остаться
Россия, как добыча, брошенная на расхищение,
есть величина, которую никто не осилит,
на которой все перессорятся,
которая вызовет к жизни неимоверные
и неприемлемые опасности
для всего человечества.
Арнольд Тойнби, опубликовавший в 1954 году свой фундаментальный двенадцатитомник, «Постижение истории», наверное, и предположить не мог, что через семьдесят лет его концепция «Вызова-и-Ответа» приобретет новую актуальность и новое прочтение в рамках той системной трансформации, которая сегодня стоит перед Россией и всем современным человечеством.
Тойнби, выделивший двадцать одну ключевую культуру в мировой истории, использующий в своих книгах такие нарративы, как «Московия», «отсталая Россия», «полное крушение России в Первой Мировой Войне», четко обозначает, что «…политическое наступление Запада на русские владения подкреплялось церковным вторжением путем заключенной в 1594–1596 гг. унии с римскими католиками в областях с первоначально православным населением.» [13, 133-137].
Запомним это выражение. «Политическое наступление Запада на русские владения». Именно в нем в буквальном смысле и открытом виде оказались вербализированы те теоретические концепты, которыми до сих пор руководствуется Запад в его истинном отношении к России. И в этом смысле идеи данного мыслителя очень показательны, поскольку они стали одним из форпостов идеологических и политических практик Запада, и его взаимодействия с нашей страной, исстари рассматривающего Россию как своего противника, подлежащего если не тотальному уничтожению, то, по крайней мере, радикальному ослаблению и духовному обескровливанию.
Георг Гегель - вершина немецкой классической философии - где-то замечает, что философия – это эпоха, схваченная мыслью одного человека. И в этом смысле тема России, поднятая на вершину философского осмысления в русской философской интеллектуальной традиции, начиная со времен Чаадаева, снова стоит на повестке дня в современной российской философии.
Как пишут современные отечественные философы, «Важнейшая черта, объединяющая западные народы – агрессивность по отношению к другим народам и культурам, вытекающая из односторонне осмысленного учения христианства. Уверенность в своей непогрешимости и праве предписывать другим народам образ мыслей и действий, агрессивность могут быть определены как важнейшие ценности западной цивилизации.» [12, 59].
Однако с точки зрения представителей западной культуры, именно «русская агрессивность» заставляет их, этих западных представителей, рассматривать Россию как источник дестабилизации демократии и прогресса в мире.
Еще в 2016 году, В. Лепехин в своей статье отмечает: «Вот и министр иностранных дел Эстонии Марина Кальюранд заметила на днях, что одной из причин, «по которым ЕС будет и впредь следовать антироссийским курсом, является разница в подходах к вопросу об «основных ценностях». Замечу, что глава МИД Эстонии при этом смогла назвать лишь одну «ценность», которая, по её мнению, отличает Европу от России. Это «агрессивность» последней. «Учитывая агрессивный характер внешней политики России, Европа будет продолжать придерживаться прежней позиции по отношению к ней», - вынесла приговор Кальюранд.» [8].
Лепехин, тем самым, подтверждает позицию Тойнби, которая заключается в том, что западный мир никогда не рассматривал Россию как своего союзника, тем более – друга. И примечательно, что Эстония с ее полуторамиллионным населением, в лице эстонского премьер-министра - Каи Каллас, манифестирует откровенно антироссийские лозунги и тренды, суть которых сводится к тому, что посещение Европы - это привилегия, а не право человека, призвав, тем самым, Евросоюз запретить выдавать россиянам въездные визы. В 2020 году эстонский департамент статистики обнародовал данные о численности населения в республике. Оказывается, в период с 1990 по 2020 год (всего лишь за десять лет независимости от России) она сократилась более чем на 15 процентов [11]. Вдобавок заметим, что в Эстонии уже несколько лет естественный прирост населения является отрицательным, а общая численность населения если и растет, то только за счет иммиграции.
И такое отношение к России мы наблюдаем не только в последние годы и не только в странах Балтии. Дмитрий Андреевич Кропотов, писатель, историк, публицист, в свое время состоявший в известном кружке петрашевцев (в который входили Ф. Достоевский, А. Плещеев, А. Майков, В. Белинский, являющегося, по сути, дворянской оппозицией позапрошлого столетия), за год до смерти, в 1874 году, написал интересную книгу, которая осталась незаконченной.
В этой книге он анализирует взаимоотношения России и Польши в период жизни и деятельности графа М.Н. Муравьева (а это середина XIX столетия). На примере многочисленных фактов, статистических закономерностей, большого числа исторических источников, он показывает, что «агрессивное» отношение России по отношению к завоеванным народам, является ничем иным, как политически ангажированным мифом.
Вот что он пишет: «С присоединением царства к России в короткое время всё в нём изменилось: земледелие, мануфактуры, торговля и финансы царства приводимы были неослабным попечением русского правительства в цветущее положение. В первые годы владычества России все расходы царства, изнурённого войной, контрибуциями и континентальной системой, приняты были Россией на себя, тогда как все доходы царства обращены были на устройство и на внутренние его потребности». [7, 334].
И несколько цифр, которые он приводит и которые могут быть интересны читателю. Так, население Польши всего лишь за 15 лет, с 1815 года по 1830 год увеличилось больше, чем на полтора миллиона человек. Уже в 1816 году в Варшаве открывается университет, который вскоре составит конкуренцию ведущим мировым университетам. Но, продолжает Кропотов: «Прирождённое тщеславие поляков, их привычка к своеволию и совершенное неумение подчиняться законам подрывали в самом корне новый общественный строй Польши. Вместо обсуждения законодательных вопросов сейм сделался поприщем, на котором нунции, ради приобретения личной известности своим красноречием, отличались необузданными выражениями, забвением всех приличий и буйными выходками против самой власти, даровавшей им представительное правление». [Там же, 335].
На наш взгляд, Кропотов совершенно точно отмечает немаловажный факт. Именно особенности национального польского характера (но никак не «агрессивный характер отсталой России»), так детально описанные им на страницах его книги, являются истинным источником дестабилизации внутренних и международных отношений.
Сегодня наша страна вновь стоит перед осмыслением феномена «русская идея». Сегодня снова, в условиях беспрецедентного давления всего «цивилизованного» Запада (обрыва культурных и научных связей, запрета на публичные выступления нашим спортсменам и деятелям культуры, санкций в политической и экономической сфере, пропагандирования русофобии под прикрытием «истинных демократических ценностей» и громких демагогических лозунгов, суть которых в том, что Россия отказывается жить в мире, установленном на «правилах» коллективного Запада, перед всей современной российской культурой стоит задача национального единства и сплоченности.
Сегодня вновь наше общество нуждается в кардинальном переосмыслении в отношении таких фундирующих конструктов как «труд», «семья», «воспитание детей», в отношении краеугольных духовно-символических ценностей и категорий, как «патриотизм», «гражданственность», «личностная ответственность», «свобода и свободный выбор» и многих других, имеющих, тем не менее, решающее значение в современной политике, экономике и социальной сфере современной России.
Важно отметить, что с конца прошлого столетия в обиход западного общественного сознания (а вслед за ним, в знаменитые печальные «девяностые», и сознания российского), прочно вошли и укрепились идейные категории постмодернизма, провозгласившего ризомность мышления, смерть Автора, гиперреальность текста, банальность зла; концепции, анализирующие мировой кризис в культуре и науке с точки зрения неизбежной необходимости, а общество потребления, гендерное разнообразие, пропаганду вседозволенности и гламуризацию внешней жизни – как ключевые ценности современной цивилизации.
Проблема в том, что, как отмечает Владимир Лепехин - российский социолог, политолог, журналист, политический деятель, основатель и генеральный директор Института изучения проблем развития Евразийского экономического союза, те «западные демократические и либеральные» (добавим и постмодернистские – Е. П.) ценности, которые оказались частично успешно внедрены в российское (советское) общественное сознание (глобализм, мультикультурализм, гендерное равенство (феминизация мужчин и маскулинизация женщин), однополые браки, поддержка ЛГБТ в ущерб традиционному большинству, ювенальная юстиция с правовой защитой детей от родителей, политкорректность, право на одностороннее применение силы во имя демократии) на излете существования Советского Союза, при ближайшем рассмотрении оказались глубоко чужды современному российскому национальному менталитету и национальному самосознанию россиян [8].
Мы глубоко убеждены в том, что постмодернистское мировоззрение, с его лозунгом методологического анархизма П. Фейерабенда «все дозволено!», получившее за последние полвека статус «самого прогрессивного», «актуального», «объективно отражающего» реальность, в которой существует нынешний Homo modernis, нуждается в кардинальном переосмыслении и трансформации.
И постмодернизм, вышедший из постструктурализма и постпозитивизма, отмечающий потерю методологических основ и «карнавализацию» общественного сознания (ситуацию, которую хорошо описывает в своей статье О. Вербина и выражающуюся «в уходе и отрицании духовно-нравственных ценностей, традиций, в стремлении выйти за рамки принятых норм морали, установленных обществом» [2, 141]), «интертекстуальность», «плюрализм» мнений и концепций, оказался чрезвычайно привлекателен для большинства, особенно – для молодежи.
Проблема в том, что для того, чтобы отвергать какое-либо явление, надо знать, что именно ты отвергаешь. В этом смысле Ф. Ницше, который вошел в историю со своей работой «Антихристианин. Проклятие христианству», вызвавшей (и вызывающей до сих пор) невероятный общественный резонанс, знал, о чем он пишет и что именно он отвергает, поскольку, родившись в семье лютеранского пастора, он с самого детства прекрасно изучил основы Священного Писания и в более взрослом возрасте без труда обнаружил слабые стороны христианского церковного вероучения.
Современная же культура повседневного западного (а вслед за ним и во многом - российского) обывателя, благодаря невероятному влиянию СМИ, «схватив» (зачастую на неосознаваемом уровне) вершину айсберга, под названием «постмодернизм», подняла его на немыслимый пьедестал значимости и авторитета.
Возьмем, к примеру, одну из культовых категорий философии постмодерна, ставшую одной из базовых ценностей постмодернистского мировоззрения, понятие «симулякр». Считается, что впервые в истории этот термин был применен Платоном и дословно означал «копию копии», или, искажение изначального эталонного образца одной из бессмертных Идей [3, 29]. Однако именно философы-постмодернисты, Ж. Батай, Ж. Делёз и больше всего – Ж. Бодрийяр, вдохнули новую жизнь в этот термин.
Симулякр в философии Ж. Бодрийяра, означает копию, оригинал которой никогда не существовал. Как это можно объяснить?
Представьте себе, что у вас есть ноутбук, на жестком диске которого хранится важная и значимая для вас информация – фотографии, книги, видео. Файлов и папок с документами очень много и для того, чтобы сократить путь к одной из этих папок, вы создаете ярлык на рабочем столе. После чего, нажав на иконку ярлыка, вы получаете моментальный доступ, скажем, к файлу под названием «статья в SCOPUS». Но дело в том, что, если вдруг, по какой угодно случайности, ваш первоначальный документ навсегда исчезнет (без возможности восстановления) с жесткого диска, вы больше не сможете открыть эту статью. Да, на рабочем столе ноутбука будет «висеть» ярлычок под названием «статья в SCOPUS», но отныне этот ярлычок будет «пустым». Конечно, вы сами будете какое-то время помнить о том, что именно скрывалось за этим ярлычком. Но если вы дадите ваш ноутбук во временное пользование своему ребенку или коллеге по работе, то для них это будет просто иконка на рабочем столе вашего ноутбука, не несущая никакого внутреннего содержания.
Иными словами, под симулякром может пониматься все, что угодно: цифровые фотографии, статусы в социальных сетях, резюме, которые мы предлагаем работодателю, освещение в СМИ тех или иных конфликтов.
Но, как писал Э. Фромм - американский философ и культуролог второй половины XX века, «…нет ни одной культуры, которая могла бы обойтись без системы ценностных ориентаций или координат». Эти ориентации, был убежден мыслитель, есть и должны присутствовать, «и у каждого индивидуума» [14, 29].
И. Кант, провозгласивший «вечные вопросы» философии, пророчески говорит о том, что у человека, обретающегося здесь, в этой реальности, на земле, набрасывающего координатную сетку пространства и времени на существующий мир, живущего, согласно правилам рассудка и здравого смысла, ограниченного нашим эмпирическим опытом, всегда будут возникать вопросы, выводящие его «по ту сторону» этой апостериорной фактичности.
Бог, душа, свобода – это вопросы, на которые наш обыденный рассудок, классифицирующий и раскладывающий мириад наших ощущений в соответствии с ключевыми классами категорий, не способен дать ответ. Это, если угодно, наш «стеклянный потолок», в который мы бьемся и не можем выйти за его границы. Но эти вопросы будут нужны каждому поколению и каждому человеку. Они, эти вечные вопросы Канта, демонстрируют уникальность и значимость каждого поколения, волна за волной набегающих в этот мир, вновь и вновь вопрошающих о предельных смыслах своего существования.
Следовательно, каждое новое поколение будет стоять перед сложным экзистенциальным выбором – по какому пути идти: по пути обезличенного существования, Dasman, описанного М. Хайдеггером в его книге «Бытие в время», рассматривая человека как вещь в ряду других вещей, пропагандируя конвейерную взаимозаменяемость всего, вплоть до дружбы и любви, либо выбирая путь Dasein, путь самоактуализации, путь становления и осознания себя как личности, несущей ответственность за свои поступки не только перед собой, но и перед будущими поколениями.
Поэтому повторимся. Постмодернизм с его карнавальностью сознания, интеллектуальной эклектикой, виртуализацией телесности не может претендовать на гносеологическую и нравственную панацею современного общества.
И в этом смысле, ключевые ценности русского национального самосознания, такие как духовное развитие, соборность, приоритет традиционных религий и традиционной семьи, сохранение гендерных различий, совесть и многие другие вступили в противоречие с западной интеллектуальной и духовной действительностью.
Сто пятьдесят лет назад, великий русский писатель, Федор Достоевский, отметит: «В русском человеке нет европейской угловатости, непроницаемости, неподатливости. Он со всеми уживается и во всё вживается. Он сочувствует всему человеческому вне различия национальности, крови и почвы... У него инстинкт общечеловечности.» [4].
Он, Федор Михайлович, попробовавший изнанку западноевропейской жизни, что, называется, «на зуб», описал свое видение европейского католицизма в культовом романе - «Братья Карамазовы», вложив свое собственное отношение ко всему европейскому в той самой знаменитой главе под названием «Великий Инквизитор». А девяностолетний старец, первый среди всех иезуитов, подробно объясняет в своем монологе молчащему Христу, что тот – не нужен людям.
Александр Зиновьев, советский и русский философ, писатель, социолог, публицист, в своей книге пишет: «Когда народы стран Восточной Европы и Советского Союза вознамерились уподобиться Западу, они полностью игнорировали то обстоятельство, что западнизация их стран не может стать превращением их в части Запада или в западные страны по двум основным причинам. Первая причина - навязывание этим народам и странам отдельных свойств Запада (демократия, рынок, приватизация и т. д.) не есть превращение их в части Запада, ибо Запад вообще не сводится к этим свойствам. Вторая причина - место и роль Запада (скажем, "мировой престол") уже заняты, и самое большее, на что эти западнизируемые народы могут рассчитывать, это оказаться в сфере власти, слияния и колонизации Запада, причем на тех ролях, какие им может позволить сам единственный и неповторимый Запад.» [5].
Начавшиеся в феврале прошлого года политические и экономические процессы, знаменующие собой радикальный пересмотр места и роли России на полотне мировой истории, раскололи наше общество на две неравные половины. Меньшая часть российского социума не смогла принять тех кардинальных перемен, которые стали символом глобального противостояния России и коллективного Запада. Среди всех сомневающихся, боящихся, неопределившихся до конца людей, можно выделить наиболее радикальную часть. Это, «патриоты» оппозиционного толка: политики, актеры, поэты, писатели, певцы, публичные деятели, блогеры, уехавшие из страны, либо остающиеся здесь. Всех их объединяет одно, а именно: тотальное неприятие той внешней и внутренней политики, которую планомерно и последовательно ведет российская власть.
Сторонники нынешнего оппозиционного патриотизма убеждены в том, что, если сменить действующую власть, Россия, словно по мановению волшебной палочки, превратится в уважаемое всеми, процветающее государство, в «большую» Швейцарию, Парадиз, Эдем.
Однако такие представления в большей степени могут характеризовать пасторальную идиллию, но не реальное положение дел.
А на деле – Россия – это самая большая страна в мире, имеющая около двухсот национальностей, в которой представлены практически все национальные религии, не говоря уже о мировых. Это страна с огромными природными ресурсами, богатейшими залежами ископаемых, в том числе и редких, таких как платина, алмазы, свинец, уран, золото, (не вспоминая уже о ее запасах углеводородов с крупнейшими в мире запасами природного газа и вторыми по величине запасами угля).
Словами Б.Н. Чичерина, феномен современного «патриота» строится на том, что «критиковать несравненно удобнее и приятнее, нежели понимать. Тут не нужно напряженной работы мысли, внимательного и отчетливого изучения существующего, не нужно даже действовать: достаточно говорить с увлечением и позировать с некоторым эффектом. Отменить, разрешить, уничтожить - вот вся его система. Первое и необходимое условие (оппозиционного либерала – Е. П.) - не иметь ни малейшего соприкосновения с властью, держаться как можно дальше от нее. Это не значит, однако, что следует отказываться от доходных мест и чинов» [Чичерин 1862, 11].
Карл Маркс, в своей статье «18 брюмера Луи Бонапарта» скажет: «Гегель где-то отмечает, что все великие всемирно-исторические события и личности появляются, так сказать, дважды. Он забыл прибавить: первый раз - в виде трагедии, второй раз - в виде фарса» [9].
Поэтому нынешняя позиция некоторых российских деятелей культуры и искусства, громогласно заявляющих, что им «стыдно быть русским», что «Россия должна сегодня взять на себя коллективную вину (за что?)», но при этом, организовывающие свои концерты и выступления в этой самой России, получая огромные гонорары, не могут рассматриваться нами, иначе, чем тот самый, «второй раз» Карла Маркса.
Кто сегодня сможет проявить себя в оппозиции официальной государственной власти? Блогер, который записывает видео о том, что он ненавидит свою страну? Или актер, который в интервью рассуждает о том, что совсем не против того, чтобы население России сократилось в десять раз?
В 1949 году, всего лишь через несколько лет после блестящей победы над нацизмом, русский религиозный философ, Иван Ильин напишет: «Не умно ждать от неприятелей - доброжелательства. Им нужна Россия безвольная, погруженная в несущественные и нескончаемые партийные распри, вечно застревающая в разногласии и многоволении. Не способная ни оздоровить свои финансы, ни провести военный бюджет, ни создать свою армию, ни примирить рабочего с крестьянином, ни построить необходимый флот. Им нужна Россия расчлененная, по наивному «свободолюбию» согласная на расчленение и воображающая, что ее «благо» - в распадении. Но единая Россия им не нужна.» [6].
При этом замечательная особенность дореволюционных русских философов (каковым и являлся Иван Ильин), их принципиальное отличие от сегодняшних «оппозиционных патриотов» состояли в том, что, не приняв новый правящий режим Советов, они никогда не рассматривали сценарий расчленения России, как державы.
Задача, которая стоит сегодня перед всем российским обществом – не допустить, чтобы слова К. Маркса о фарсе истории воплотились в жизнь в современной России. А для этого – необходима сплоченность всех сфер и всех специалистов, живущих в России, любящих ее, неравнодушных к ее будущему, принимающих ее настоящее и ценящих ее прошлое.
Национальный менталитет народа – сложнейший конгломерат научных и философских доктрин, повседневной рутинной жизни, культурных и нравственных ценностей. экономических, политических и социальных отношений между людьми, их ожиданий будущего и памяти о прошлом. Это невероятная духовная связь, которая делает народ – Народом.
И если философия, по мнению К. Маркса, «воспроизводит доминирующие смыслы в культуре» [10, 4], то, на наш взгляд, ее важной задачей должна стать помощь в теоретической проработке нового осмысления многих социальных феноменов, куда, безусловно, войдет и феномен духовных ценностей современной России.
Литература:
1. Бодрийяр Ж. Симуляция и симулякры // Современная литературная теория: антология / сост. И.В. Кабанова. – М.: Наука, 2004. – С. 343.
2. Вербина О.В. Карнавализация сознания молодежи в современной культуре // Наука. Искусство. Культура. - № 3 – 2016. – С. 140-144.
3. Гречко П.К. Постмодерный конструкционизм // Вопросы социальной теории. -Том VII. - Вып. 1-2. - 2013-2014. - С. 25-42.
4. Достоевский Ф.М. Ряд статей о русской литературе, 1861 г. // Режим доступа: https://knijky.ru/books/zapad-protiv-rossii?page=9 (19.05.2023).
5. Зиновьев А.А. Запад. Феномен западнизма. // Режим доступа: https://bookscafe.net/read/zinovev_aleksandrzapad_fenomen_zapadnizma-84652.html#p1 (19.05.2023).
6. Ильин И.А. О расчленителях России. 1949. // Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/o-raschlenitelyah-rossii/viewer (19.05.2023).
7. Кропотов Д.А. Жизнь графа М. Н. Муравьева в связи с событиями его времени. 1874 г. // Режим доступа: https://www.prlib.ru/node/408426/source (19.05.2023).
8. Лепехин В.А. Русских хотят уничтожить, потому что у них «не те» ценности. // Зиновьев. Категорический журнал. Режим доступа: http://zinoviev.info/wps/archives/1851 (19.05.2023).
9. Маркс К. 18 брюмера Луи Бонапарта. // Режим доступа: https://www.politpros.com/library/14/23/ (19.05.2023).
10. Миронов В.В., Сокулер З.А. Тоска по истинному бытию в дигитальной культуре. // Вестник Московского университета. - 2018. - №1 - С. 3-22.
11. Население Эстонии за время независимости уменьшилось на 15%/ // Режим доступа: https://rg.ru/2020/11/10/chislennost-naseleniia-estonii-za-20-let-sokratilas-na-chetvert-milliona.html (19.05.2023).
12. Тахтамышев В.Г. Визуализация базовых ценностей западной цивилизации в изобразительном искусстве. // Гуманитарные и социально-экономические науки. - 2023. - № 2 (129). - С. 55-60.
13. Тойнби А., Хантингтон С. Вызовы и ответы. Как гибнут цивилизации. - М.: Алгоритм, 2016. – С. 233.
14. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. - М.: Республика, 1994. – 200 с.
15. Чичерин Б.Н. Различные виды либерализма; Политический кризис в Пруссии. - М., 1862. // Режим доступа: http://elib.shpl.ru/ru/nodes/41089-chicherin-b-n-razlichnye-vidy-liberalizma-politicheskiy-krizis-v-prussii-m-1862.
