CC BY
94
УДК 316
О. Н. Коршунова, М. В. Салимгареев
ДУХОВНАЯ И КУЛЬТУРНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА: К ПРОБЛЕМЕ ДИСПОЗИЦИИ СТОИЧЕСКИХ И СЛАВЯНОФИЛЬСКИХ РЕФЛЕКСИЙ
Ключевые слова: духовная культура, неостоическая рефлексия, глобализация, космополитизм.
Авторы обращаются к проблеме духовной и культурной идентичности современного российского общества, сопоставляя варианты стоической и славянофильской рефлек^и. Рассматриваются дилеммы соборности и стоицизма, глобализации и космополитизма.
Keywords: Spiritual culture, neostoical reflection, globalization, cosmopolitism.
Authors address to a problem of spiritual and cultural identity of a modern Russian society, comparing variants of a stoical and Slavophile reflection. Dilemmas of sobornost and stoicism, globalization and cosmopolitism are surveyed.
Современное мировое сообщество живет под знаком набирающей темп и динамику глобализации. Наряду с расширяющимися возможностями она чревата опасностями ограничения суверенитета государств, монополии ТНК на управление экономическими и политическими процессами. В этой ситуации для каждой страны и цивилизации встает задача синтеза или выбора между интеллектуальными и историософскими традициями, ориентированными на сохранение культурной идентичности с одной стороны и артикулированными европейской мысли традициями стоического осмысления идеи космополитизма.
Процесс глобализации означает создание единого экономического и культурного пространства. Одновременно он несет в себе угрозу нивелирования культурных различий, обострения межцивилизационных напряжений. Эти процессы требуют системного и многоуровневого анализа, отказа от штампов рассмотрения проблемы лишь в ее геополитическом и технологическом контексте. Задача сочетания преимуществ глобализации и сохранения национальной и цивилизационной самобытности требует выработки стратегии ответа на вызов навязываемых чуждых культурных норм, а также гармонизации отношений между традициями народов внутри страны. Глобализация расслаивает даже нации с большим стажем существования, стимулирует стремление к политической автономии.
Наиболее острой становится задача адекватной духовной и культурной идентификации. Историко-культурная идентификация - константа существования человеческих сообществ. Известно, что культура как феномен аккумулирует опыт поколений. Как отмечает 3. Бауман, проблема, тревожащая людей с конца ХХ века, состоит не столько в том, чтобы обрести избранную идентичность и заставить окружающих признать ее, сколько в том, какую идентичность выбрать и как суметь вовремя сделать другой выбор, если ранее избранная идентичность потеряет ценность...» [1]. Возникает характерная для кризиса идентичности ситуация противопоставления «своего и чужого», формируется соответствующее
«пространство напряжения». Кризисные процессы ныне происходят как в традиционных обществах, так и в техногенной цивилизации. Сообщества обеих типов переживают состояние поиска новых ценностных и мировоззренческих установок, стратегических ориентиров, учитывающих задачи выживания в век новейшей военно-технической революции, параметры экологического кризиса, потребности обеспечения устойчивого развития и перехода к новому мировому порядку. В обстановке роста числа контактов между культурами и людьми в современном мире актуализируются проблемы национальной и духовной идентичности. Ныне глобализация отражает общемировые процессы становления единого человечества в русле
доминирования западноевропейской культурной традиции.
Особое значение решение дилемм глобализации имеет для современной России, пережившей на рубеже ХХ-ХХ1 вв. обвальные реформы. Ситуация идейного и мировоззренческого кризиса, разброда здесь отслеживается с повышенной очевидностью Все большая культурная проницаемость, упрощенность доступа к образцам повседневной культуры развитых стран, обусловленная глобализационными технологиями, создают иллюзию причастности к миру «устойчивого развития», которая непрерывно вступает в противоречие с традиционным комплексом отечественной, прежде всего повседневной, культуры. По прошествии двух десятилетий либеральных реформ в России становится все более ясным их неоднозначность и даже пагубность для важнейших сфер жизни социума. На это указывают и зарубежные специалисты. Последствия глобализации зачастую наиболее выпукло проявляются на пересечении цивилизационных и глобализационных процессов.
Отечественным традициям поиска нравственных основ присуща склонность к гипертрофированным колебаниям, к различным крайностям. Другой типичной чертой можно считать склонность к идеологизации, а также опыт советского прошлого, реалии которого осложняли функционирование нравственной и духовной компоненты отечественного сознания. Тяга к нравственному и вечному, присущая российскому менталитету и духовным исканиям интеллигенции, явственно усиливалась практически всю вторую половину ХХ века вплоть до 1991 г. В середине 1990-х гг. психологическая ситуация была, пожалуй, тяжелее, чем экономическая. Ныне перед Россией стоит задача поиска преимуществ глобализации и сохранения национальной самобытности. Дело в том, что кризис идентичности, порожденный противоречиями глобального и локального начал социальной жизни, ощущает и современный российский человек. Социально-психологическому состоянию общества свойственна дисгармония, неопределенность. В том числе в повседневной жизни. С одной стороны, мировой размах обрела массовая культура. Современные информационные технологии в определенной мере стирают различия, существующие в образе жизни, делают доступными достижения различных культур. С другой стороны, повседневная культура большинства россиян, не подкрепленная трансформацией основ жизни, не соответствует высокому уровню ожиданий, порожденных восприятием мировых аналогов жизни.
Трансформация сознания индивида постсоветского российского общества, которое является обществом переходного типа, представляет собой противоречивый, часто непредсказуемый процесс. Подавляющее большинство людей старшего поколения разделяет ценности, сформированные в советский период. Представители среднего поколения на основе критического анализа прошлого и настоящего пытаются создать собственную систему ценностей, сформировать свою идентичность. В формировании же ценностной системы молодежи ведущую роль играют СМИ, навязывающие культурную продукцию далеко не самого высокого качества.
Современная ситуация вызова требует выработки стратегии ответа в ситуации трансляции иных культурных норм, а также гармонизации отношений между традициями народов внутри страны. Глобализация расслаивает даже нации с большим стажем существования, стимулируя стремление к политической автономии. Последствия глобализации зачастую наиболее выпукло проявляются на пересечении цивилизационных и глобализационных процессов. Это требует вносить коррективы в прежние интерпретации теории цивилизации. Кризисные процессы ныне происходят как в традиционных обществах, так и в техногенной цивилизации. Сообщества обеих типов переживают состояние поиска новых ценностных и мировоззренческих установок, стратегических ориентиров, учитывающих задачи выживания в век новейшей военно-технической революции, параметры экологического кризиса, потребности обеспечения устойчивого развития и перехода к новому мировому порядку. В обстановке роста числа контактов между культурами и людьми в современном мире актуализируются проблемы национальной и цивилизационной идентичности.
Глобализация отражает общемировые процессы становления единого человечества в русле доминирования западноевропейской культурной традиции. И если в этих условиях на микросоциальном уровне компонентами глобальной компетентности выступают межкультурная коммуникация, культурная толерантность, способность работать в полиэтнической команде [2], то на макроуровне можно обнаружить отсутствие внутренних механизмов самоидентификации и самопреобразования Российского общества выглядит как затруднение в выборе цивилизационного ориентира: Запад, Восток, собственный путь? Но в выборе цели предпочтение, как правило, отдавалось преобразованию собственной общественной природы - в ущерб поиску органичных собственной природе источников развития.
В начале ХХ1 века Россия переживает очередной период европеизации, актуализирующей проблему сохранения культурных традиций. Отечественные мыслители -славянофилы, евразийцы-предостерегали, пытались приблизить Россию к европейской
цивилизации не должны вести к утрате собственных национальных и духовных начал. А. Ахиезер определяет Россию как кризисную точку мировой истории. Преодолевая кризис идентичности российская культура встает перед проблемой осмысления универсальных, общечеловеческих ценностей, в том числе и таких которые наполняют процесс мировой интеграции. В этой связи все четче осознается, что концепт космополитизма есть идейное наполнение реального процесса глобализации. Необходимо подчеркнуть, что космополитизм не предполагает отказа от национального, как и приверженность общечеловеческим интересам не исключает патриотизма. Кризис национальной идентичности как социокультурная проблема неизбежно выводит к анализу идейных истоков космополиса.
Чтобы понять российскую специфику соотношения этих двух ведущих современных тенденций развития необходимо обратится к проблеме истоков и соотношения стоичеких и славянофильских рефлексий.
Идеи объединения мира в европейском сознании впервые зародились в античности. Космополитизм, как отрицание национальной обособленности, как расширение идеи отечества на весь мир и стремление к миру без государственных границ зародился в идеях киников и стоиков. Древние греки, эллины не знали реального устройства Земли и потому пределы обитаемого мира соотносили не с глобусом, а с космосом. Известно, что античный стоицизм возник в кризисную эпоху, когда границы мира резко расширились. Эллинский Запад слился с варварским Востоком в единое целое. Вырванный из привычного мира человек, находясь в пограничной ситуации, остро ощутил значимость своей собственной личности. В этот момент шел интенсивный процесс приспособления человека к новой культурной ситуации и идеи космополиса были важным инструментом объяснения и понимания сущности происходящих изменения.
Известно, что ранние стоики исходили в своих рассуждениях из понятия «общности жизни» - communitas naturales. Оно возникает как следствие неписанного закона и проявляется между разумными существами как справедливый, природный, единый для всех этикоправовой императив. Сама природа побуждает ценить людей. Всякое сообщество людей это естественное следствие природной конституции человека. Однако в условиях кризиса полисной организации, была необходима новая политическая модель мира отвечающая универсальности самой природы. Идея «космополиса» всекосмического государства богов и людей основанное на едином для всех законе (Plut. De Al. М. fort. 1 6, 329 a; SVF I 587; III 333 sg.) высказанная Зеноном продолжала мысль киников. Ранние стоики, опираясь на представления о «первичной склонности» полагали, что государство по сути это одна семья. Первичное звено человеческого общежития - она объединена по тому же принципу что и разумные существа в масштабе всего мира, космоса как единого и общего для всех дома. (Cic. De rep. I 19; De nat. deor. II 133 cf Plat. Gorg. 508a). Римские стоики. Сенека и Марк Аврелий полагали, что стать «гражданином всемирного государства», может тот, кто понял свое истинное положение в космосе, осознал то, что космический закон требует от него. Марк
Аврелий размышлял о «человеке вышнего Града, по отношению к которому все остальные государства только отдельные домохозяйства». Для него, как Антонина, «град и отечество -Рим, как человека - мир. И только полезное этим двум градам есть благо». Происходившая переоценка ценностей и переосмысление модели поведения и выживания влекла идеологов нового космополитического порядка к манифестации новых формул переосмысления мира [3].
В российской интеллектуальной традиции обнаруживаются два вектора осмысления проблем патриотизма и космополитизма. По мнению Е. Трубецкого, если рассматривать идею стоического космополиса, в самом абстрактном значении, можно увидеть, что для стоика человек «всецело поглощен внешней и чуждой ему мировой целью, всецело порабощен тяготеющим над ним неумолимым предопределением». Весь пафос стоической свободы и независимости обращается в ни что, человек все равно раб, если не самого себя, то, по крайней мере, всеобщей природы и всеобщей необходимости. Более того, «в
мирообъемлющем космополитическом царстве стоиков отдельная личность теряется, как капля в океане, все здесь сравнивается в общественном рабстве и всеобщем ничтожестве» [4].
В наиболее четкой форме идеи понимаемого таким образом космополитизма были высказаны крупнейшим отечественным философом В.С. Соловьевым. Космополитизм в его понимании не есть отрицание любви к своему отечеству, как будто теряющей всякий смысл с точки зрения универсалистских идей. Принятие во внимание целого и ориентация на него не упраздняет реального значения частей, так любовь к своей стране не противоречит привязанности к своей семье. Преданность всечеловеческим интересам вовсе не обязательно должна исключать патриотизм. Однако если возникает вопрос о высшем мериле для оценки нравственного поступка и нравственного поведения вообще, то без сомнения, решительное преимущество должно здесь принадлежать благу человечества как целого, включающего в себя и истинное благо каждой своей части. Для Соловьева космополит - это человек, который патриотический долг рассматривает в свете своих обязанностей перед единым человечеством. Источником же космополитизма является твердое убеждение в единстве человечества, требующее от человека подчинения высшим законам, иногда не соответствующим законам своей страны [5].
Русская духовная культура несет в себе многочисленные черты безысходных смысловых коллизий, неизменно возникающих на пути оправдания человека: противоречий между созерцанием и деятельностью, благом идеала и благом понимания конкретных политических сил; противоречий между стремлением к духовному самосовершенствованию и ощущением невозможности подлинного самоусовершенствования в несовершенном мире, противоречий между верой в исключительные спасительные свойства молитвы и дубиной, которой вооружается выведенный из терпения нищетой и бесправием народ... Реализация попыток эти противоречия есть судьба исторического и религиозно-философского творчества народа. Эта судьба состоит в том, что вознамерившийся спасти себя стремится спасти всех. Мировоззренческим основанием этой метаморфозы служит идея соборности.
В российском интеллектуальном пространстве проблема соотношения общечеловеческого и национального тождественна определению национальной идентичности. В России существовала развитая традиция трактовки единства человечества на основе духовной культуры. Специфически российской моделью предлагаемого идеала была идея соборность. Основы традиции соборности в русском сознании заложил Сергий Радонежский. Понятие соборности означает, что жизнь человека обретает подлинный смысл только в человеческом сообществе, в миру. Только в обществе, в общине, человеческая душа может сполна проявить себя, свою незаурядность, силу, недюжинные созидательные способности. Николай Бердяев, развивающий идеи византийской патристики и резонно настаивающий на необходимости принципиально разграничить Царство Божие и Царство Кесаря, подчеркнул духовный смысл соборности. Божественное провидение требует от людей единства в вере, достижение которого в рамках целостного организма становится важнейшим делом жизни верующих [6]. В соборности духа, а не в замешанной на насилии государственности, издавна
видели русские мыслители главное отличие православного мировоззрения от католической схизмы. Надмирное любовное согласие проявленное в соборовании - верховный идеал российской духовной традиции. Идеал соборности в адекватной или ложной форме лежал в основе длительного и трудного собирания русских земель в единую империю. Практика же российского самодержавия фактически узаконила, сделала обыденным, иосифлянское понимание соборности и, таким образом, отождествила соборность с государственностью. Для этого имелись особые, даже исключительные, исторические причины.
Элементы обозначенной дуальной оппозиции порождены разными причинами и выражают разные стороны современных процессов. Вместе с тем взаимосвязь и взаимообусловленность данных проявлений особенно ярко проявляется в новейших условиях, когда человечество ищет пути их преодоления и пытается сформулировать мировоззренческие принципы, на основе которых разные народы и государства могли бы действовать согласованно.
Литература
1. Бауман 3. Идентичность в глобализирующемся мире // Бауман З. Индивидуализированное общество / пер. с англ. - М.: Логос, 2002. - С. 185-186.
2 Валеева Н.Ш., Хасанова Г.Б. К проблеме подготовки специалистов в области химии и технологии полимерных и композиционных материалов в условиях глобализации // Вестник Казан. технол. ун-та - 2011. - Т. 1, № 6. - С. 288-289.
3. Салимгареев М.В. Стоическое наследие в России ( Пполовина ХК-начало ХХ вв ). - Казань: Издательство КГТУ, 2010. - С.8.
4. Трубецкой Е.Н. История философии права. // Трубецкой Е.Н. Труды по философии права / Вступ. ст., сост. и примеч. И.И. Евлампиева. - СПб.: Издательство РХГИ, 2001. - С. 138-139.
5. Соловьёв B.C. Великий спор и христианская политика // Соловьёв B.C. Сочинения в 2т. Т.1 / Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.Ф. Лосева и А.В. Гулыгин. - М.: Правда, 1989. -С. 57.
6. БердяевН.А. Царство Духа и Царство Кесаря. - М.: Республика, 1995. - С. 334.
© О. Н. Коршунова - д-р ист. наук, проф., зав. каф. гуманитарных дисциплин, e-mail: [email protected]; М. В. Салимгареев - канд. ист. наук, доц. каф. гуманитарных дисциплин, e-mail: [email protected].
