CC BY
67
История
ББК ТЗ(2)6-2 + Э772.24
М.А. Бабкин
ДУХОВЕНСТВО РУССКОЙ православной церкви И «СТАРОРЕЖИМНЫЕ» СИМВОЛИКА И ОНОМАСТИКА (ВЕСНА 1917 г.)
Под влиянием коммунистической идеологии в общественном сознании граждан СССР был сформирован стереотип о контрреволюционной позиции духовенства Российской православной церкви (РПЦ)1 в период свержения монархии. Однако исторические документы свидетельствуют, что в фев-ральско-мартовские дни 1917 г. священнослужители РПЦ в целом положительно отреагировали на смену формы власти2. В последние годы тема о политической позиции РПЦ в период Февральской революции весьма активно разрабатывается отечественными исследователями, обсуждаясь на страницах центральных научных журналов3.
1 В «Своде законов Российской империи» и в других официальных документах, вплоть до 1936 г. (в частности, в материалах Поместною Собора 1917—1918 гг. и в известной «Декларации» митрополита Сергия (Страгородско-го) от 16(29).07.1927 г.) РПЦ носила название «Православная Российская Церковь» (см., например: Акты святейшего Тихона, патриархаМосковского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917—1943 гг. / сост. М.Е. Гу-бонин. — М.: Изд. ПСТБИ, 1994. — С. 49, 144, 307, 509, 705 и др.) Однаюэ в неофициальных документах зачастую употреблялись названия «Российская Православная», «Всероссийская Православная», «Православная Кафолическая Грекороссийская» и «Русская Православная» церковь. По причине того, что в 1943 г. титулатура патриарха Московского изменилась (вместо «... и всея России» стала «... и всея Руси»), православная церковь получила современное наименование, называясь «Русской» (РПЦ). Соответственно, и в историографии установилось использование аббревиатуры «РПЦ», а не «ПРЦ».
2 Одним из основных мотивов революционности представителей высшей иерархии РПЦ было стремление разрешить в свою пользу историко-богословскую проблему «священства-царства» (см. подробнее: Бабкин, М.А. Святейший синод Российской Православной церкви и свержение монархии в 1917 году / М.А. Бабкин // Вопросы истории. — М., 2005. — № 2. — С. 97—109).
3 См.: Бабкин, М.А. Приходское духовенство Российской Православной церкви и свержение монархии в 1917 г. / М.А. Бабкин // Вопросы истории. — М., 2003. — №6. — С. 59—71; Рогозный, П.Г. «Церковная революция» и выборы архиереев в 1917 году / П.Г. Рогозный // Исторические записки. — М.: Наука, 2004. —■ Т. 7 (125). — С. 275—322; Бабкин, М.А. Иерархи Русской Православной церкви и свержение монархии в России (весна 1917 г.) / М.А. Бабкин // Отечественная история. — М., 2005. — № 3. — С. 109—
124; его же. Реакция Русской православной церкви на свержение монархии в России. (Участие духовенства в револю-
Определённым образом характеризует взгляды российских священнослужителей в период весны 1917 г. их отношение к смене так называемых «старорежимных» символов и наименований. Так, с первых чисел марта 1917 г. буквально по всей стране началось массовое переименование монархических названий городских улиц, площадей, мостов, учреждений, учебных заведений, кораблей и проч. «Николаевским», «Александровским», «Алексеевским», «Михайловским» и другим названиям, напоминавшим о монархии и «проклятом прошлом», давались новые имена, соответствующие идеологии Февраля. Появились улицы и площади «Свободы», «Братства», «Обновления», «Революции». Город Романов-на-Мурмане стал Мурманском, госпитальное судно «Император Николай И» — «Товарищем», линкоры «Император Александр III» — «Волей», «Император Николай I» — «Демократией», «Император Александр II» — «Зарёй Свободы», «Император Павел I» — «Республикой», «Императрица Екатерина II» — «Свободной Россией». Губернаторские и генерал-губернаторские резиденции, занимавшиеся различными новыми организациями, стали называться Домами (Дворцами) Свободы или Республики. Пажеский корпус был переименован в Петроградский кадетский корпус, Дворцовый мост — в мост Свободы, Императорская академия наук стала Российской и т. д.4.
ционных торжествах) // Вестник Московского университета. Серия 8: История. — М., 2006. — № 1. — С. 70—90.
См. также: Российское духовенство и свержение монархии в 1917 году. (Материалы и архивные документы по истории Русской православной церкви) / сост., авт. предисловия и комментариев М.А. Бабкин. — М. : Инд-рик, 2006. — 504 с.
Тема об участии духовенства в революционных торжествах весны 1917 г. в качестве сюжета проходит в монографии, посвящённой будням населения Урала в период революционных катаклизмов, см.: Нарский, И.В. Жизнь в катастрофе: будни населения Урала в 1917—1922 гг. / И.В. Нарский. — М.: РОССПЭН, 2001. — С. 183—185.
4 См. подробнее: Колоницкий, Б.И. Символы власти и борьба за власть: к изучению политической культуры Российской революции 1917 г. / Б.И. Колоницкий. — СПб.: Изд. Дмитрий Буланин, 2001.— С. 229—237; Известия Академии наук. Пг., 1917. Ха 11. С. 749; Есаков,
В.Д. От Императорской к Российской: Академия наук в 1917 г. / В.Д. Есаков // Отечественная история. 1994. — №6,—С. 126—127.
История
Волна переименований и отказов от символов старого режима (от царских орденов, медалей, императорских двуглавых орлов, погон и проч.) [1, с. 80—249] весной и летом 1917г. охватила и значительную часть отечественного духовенства. Например, на собрании городского духовенства Симферополя, состоявшемся 7 марта под председательством архиепископа Таврического Димитрия (Абашидзе), было принято решение о «временном снятии» в духовных и церковных школах портретов лиц «царствовавшего дома» (дом Романовых поминался в прошедшем времени — М. Б.). Причём это решение, в его собственной формулировке, называлось «благоразумием». Епархиальный съезд Тавриды принял постановление о необходимости уничтожения на священнических крестах императорских инициалов [2]. (До революции на оборотной стороне священнических наперсных крестов ставились инициалы и вензеля Павла I и Николая II. Такая традиция была введена этими монархами в честь своих коронаций, состоявшихся, соответственно, 4 апреля 1797 и 14 мая 1896 гг. В те дни, и в память их, в церковный обиход Павлом I были введены наградные золотые кресты, а Николаем II — общие для всех священников серебряные) [3, с. 40—41,108].
Наличие царских вензелей обусловливало имевшее место на епархиальных съездах явление массовых сдач священниками своих наперсных крестов и особых коронационных юбилейных знаков, выдававшихся в 1913 г. всем священнослужителям в честь 300-летия царствования дома Романовых1. Кресты и знаки, наряду с собранными деньгами и материальными ценностями передавались новым властям на нужды армии и Временного правительства. Так, на Владимирском епархиальном съезде было пожертвовано свыше 60 серебряных наперсных крестов, а на Екатеринбургском, помимо 35 тыс. деньгами и до 25 тыс. вещами, — от сданных крестов образовалась, по свидетельству очевидцев, буквально гора из серебра и золота. При этом многих жертвователей качали на руках [4]. Депутаты же Таврического епархиального съезда, собрав пожертвования деньгами, бриллиантовыми, золотыми и другими предметами, решили (вместе со своим архиереем, сдавшим драгоценную панагию) передать свои наперсные кресты в государственное казначей-
1 Юбилейные коронационные Романовские знаки представляли собой кресты, предназначенные для ношения на груди на Владимирской ленте. Лицевая сторона этих знаков венчалась шапкой Мономаха. На их оборотной стороне вверху был помещён герб Рода Романовых, в центре была надпись «Господом цари царствуют», а по её бокам, под изображением царской и императорской корон —- вензеля родоначальника династии Михаила Фёдоровича и царствующего императора Николая II. Внизу оборотной стороны юбилейного знака славянскими буквами были обозначены годы: 1613—1913 (Церковные ведомости. СПб., 1913. Бесплатное приложение к № 7—8.
С. 1—2).
ство, чтобы те были перелиты в Георгиевские кресты для награждения воинов-героев российской армии [5]. Причём депутаты высказали стремление сдать и церковные ценности. Об этом говорилось в их приветственной телеграмме А.Ф. Керенскому: «...мы же клир и миряне Тавриды приветствуем в лице твоем армию и флот, несём тебе всю утварь, всё золото и драгоценности церкви и всё, что имеем, а ты, вперив очи орлиные, зорко блюди интересы государственной свободной Руси» [6]. Сдача по крайней мере одного священнического креста в пользу Временного правительства — «для укрепления свободы и завершения войны» имела место и на съезде духовенства Западного фронта [7].
Следует отметить, что сдача пастырями своих крестов проходила в атмосфере патриотического подъёма, свойственного в тот период большинству населения страны, охваченного «романтикой» революции и идеями «спасения» России от старорежимных порядков. Несколько позже, депутат Екатеринбургского съезда протоиерей Николай Буткин назвал сдачу наперсных крестов не жертвой на нужды Родины, а отказом от них духовенством как от символов своего пастырства. Упрекая священников, о. Николай сказал, что они отдавали не то, что могли принести на нужды страны (например, не свою домашнюю серебряную посуду), а то, что им оказалось не нужно — знамение своего служения Богу [8]. Однако на наш взгляд, массовая сдача духовенством своих наперсных крестов была обусловлена всё же не отказом от них как от символов пастырства, а тем, что на тех были символы старого режима. Косвенным подтверждением этого служит факт отсутствия на изготовляемых — вплоть до настоящего времени — наперсных священнических крестах инициалов императоров, установивших в церковной практике ношение этих крестов.
В качестве отказа от символов старого режима можно рассматривать и некоторые решения Екатери-нославского и Харьковского епархиальных съездов. Согласно решению Екатеринославского съезда, ранее собранные средства на построение памятника в честь дома Романовых следовало обратить на постройку «памятника освобождения Русской Православной Церкви от государственного гнёта». В центре композиции планировалось поместить фигуру Родзянко [9]. Харьковский же съезд единогласно постановил отправить на государственный Монетный двор серебряный сорокапуцовый колокол, находившийся на колокольне городского собора Харькова. Колокол был отлит на средства духовенства в память спасения Царской семьи при катастрофе императорского поезда у станции Борки Харьковской губернии 17 октября 1888 г. Выступавшие на съезде священнослужители указывали, что сбор денег на колокол был принудительным. Капитал, полученный от переплавки колокола, предполагалось пожертвовать на детей-сирот православных воинов Харьковской епархии [10].
М.А. Бабкин
Духовенство русской православной церкви и «старорежимные» символика и ономастика (весна 1917 г.)
Российское духовенство в целом, начиная с членов Св. синода, не возражало против серии постановлений Временного правительства, сделанных в марте и апреле 1917 г., о введении новых государственных символов России — герба и государственной печати. У нового двуглавого орла (в отличии от прежнего) отсутствовали короны, скипетр, держава, орден св. Андрея Первозванного, изображение св. Георгия Победоносца и гербы областей России [1, с. 85]. Факт пассивного восприятия духовенством упразднения императорских символов на гербе страны можно объяснить страхом перед революционными буднями, но лишь отчасти. Нельзя не обратить внимание, что на фоне общей, официально заявленной позиции РПЦ по отношению к свержению монархии, отсутствие реакции духовенства являлось, по нашему мнению, молчаливым одобрением общего комплекса постановлений новой власти. Поэтому духовенство в определённом смысле пожертвовало православными символами, чтобы не акцентировать внимание общественности на «издержках» действий Временного правительства. Иными словами, духовенство (и в первую очередь, члены Св. синода) не возражало против «обмирщения», своего рода секуляризации государственных символов. Равно как оно как минимум содействовало «десакрализации» монархии и установлению светского характера власти в России, о чём говорилось выше.
Революционные события нашли своё отражение и в церковной ономастике. Поскольку в новой политической обстановке многие слова звучали «старорежимно», то официальное духовенство стало воздерживаться от употребления «контрреволюционных» слов. Так, весной 1917 г. Св. синод в своих документах не упоминал в названиях духовных академий слова «Императорская»1. Например, в его определении от 22 марта2 о передаче своего печатного органа — газеты «Всероссийский церковно-обще-ственный вестник» Совету профессоров Петроградской духовной академии, последняя не называлась Императорской [11]. Аналогичное опущение «не актуальных» слов имело место и в синодальном опре-
1 Именование духовных академий (Санкт-Петербургс-кой, Московской, Киевской и Казанской) «Императорскими» было даровано Николаем 1121 февраля 1913 г., в честь 300-летия царствования дома Романовых (Церковные ведомости. СПб., 1913. — № 7—8. — С. 34; Всеподданнейший отчёт обер-прокурора Св. синода по ведомству Православного исповедания за 1914 г. Пг., 1916. — С. 201).
2 Св. синод продолжил кампанию Временного правительства, начатую 15 марта 1917 г., по изменению названий государственных учреждений. В тот день правительство приняло постановление о переименовании Императорской Публичной библиотеки в Национальную библиотеку, Императорской Академии наук — в Российскую Академию наук (Колоницкий Б.И. Указ. соч. С. 229). Однако это постановление не распространялось на названия высших учебных заведений, принадлежащих ведомству Св. синода.
делении «О некоторых изменениях в строе духовных академий» от 5—6 мая [12]. Однако несмотря на то, что Св. синод дал пример практического изменения названий высших духовных учебных заведений (de fakto), официального распоряжения об этом (de jure) с его стороны не последовало.
В церковно-академической среде отказ от названий «Императорская» происходил неравномерно. Об этом можно судить по колонтитулам издаваемых духовными академиями богословских журналов и газет, в которых печатались названия данных учебных заведении. Так, Московская духовная академия перестала именоваться «императорской» уже в мартовском номере своего богословского журнала3. Изменение в названии Петроградской академии произошло до 7 апреля 1917 г., о чём можно заключить по колонтитулу вышедшего в этот день первого номера ежедневной газеты «Всероссийский церковнообщественный вестник»4. Исчезновение из названия Казанской духовной академии «старорежимного» слова произошло в период с 8 по 22 мая 1917 г. Об этом можно судить по тому, что в своём официальном издании (служившим также аналогом епархиальных ведомостей) академия оставалась называться «Императорской» вплоть до 8 мая5. О точном же сроке изменения названия Киевской академии сказать несколько затруднительно по причине достаточно позднего выхода первого «послефевральско-го» номера журнала «Труды Киевской духовной академии» — не ранее августа 1917 г.6.
В целом, в послефевральский период церковной среде происходил процесс отказа от употребления «царской» символики (в первую очередь — отмена молитвенного поминовения Царского дома на всех богослужениях7, упразднение императорских инициалов на наперсных крестах и проч.). С одной стороны, это вполне было в духе времени, соответствовало политической конъюнктуре и воспринималось подавляющим большинством современников как
3 Сравн.: Богословский вестник, издаваемый Императорской Московской (здесь и далее выделено нами. — М. Б.) Духовной академией. Сергиев Посад, 1917. Январь; То же:..., издаваемый Московской Духовной академией. Сергиев Посад, 1917. Февраль-Март.
4 См.: Всероссийский церковно-общественный вестник. Пп, Издание под редакцией Петроградской Духовной академии. 1917. № 1 (7 апреля) и позднейшие №№.
5 Сравн.: Известия по Казанской епархии. Казань, Издание Императорской Казанской Духовной академии. 1917. № 9—10 (1—8 марта) — № 17—18 (1—8 мая); То же. Издание Казанской Духовной академии. 1917. — № 19—20 (15—22 мая) и позднейшие №№.
6 Сравн.: Труды Императорской Киевской Духовной Академии. Киев, 1917. Кн. I—II. Январь- февраль; Труды Киевской Духовной академии. Киев, 1917. Кн. III—VIII. Март — август.
7 См. подробнее: Бабкин М.А. Святейший синод ... Указ. соч. С. 99—102; Российское духовенство и свержение монархии ... Указ. соч. С. 27—29.
История
нечто должное. С другой — вместе с отменой монархических символов и названий происходило уничтожение каких-либо напоминаний о царе. Тем самым, во-первых, снимался вопрос о монархии в качестве одного из вариантов выбора формы власти на Учредительном собрании (в условиях отсутствия фактического отречения дома Романовых от престола). Во-вторых, во внутрицерковном обиходе (и даже более — в государственном масштабе) Св. синод упразднил любое, даже молитвенное упоминание своего харизматического «конкурента» — православного императора. В «умолчании императора» на фоне приветствия новой власти заключался один из основных методов, с помощью которых на историческом этапе весны 1917 г. духовенство РПЦ (в контексте проблемы «священства-царства») решало вопрос о власти во внутрицерковной жизни в свою пользу1.
Литература
1. Колоницкий, Б.И. Символы власти и борьба за власть: к изучению политической культуры Российской революции 1917 г. / Б.И. Колоницкий. — СПб.: Изд. Дмитрий Буланин, 2001. — С. 439.
2. Таврический церковно-общественный вестник. Симферополь, 1917.-— № 8—9. — С. 211; Всероссийский церковно-общественный вестник. Пг., 1917, —№48, —С. 3.
3. Сказание о венчании на царство русских царей и императоров / сост. П.П. Пятницкий. — М. : Тип. О.И. Лашкевич, 1896. — С. 108.
4. Оренбургский церковно-общественный вестник. Оренбург, 1917. — № 21. — С. 4.
5. ГАРФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 196. Л. 134 об.; Вестник Временного правительства. Пг., 1917. — № 62 (108). — С. 4; Зауральский край. Екатеринбург, 1917. — № 109. — С. 3;Тобольскиеепархиальные
ведомости. Тобольск, 1917. — № 25. Отдел неофициальный. —С. 353; ВЦОВ. Пг., 1917. —№ 36. — С. 4; № 39. —- С. 4; № 48. — С. 3; Бессарабский церковный голос. Кишинёв. 1917. — № 28. — С. 520—521; Биржевые ведомости. Пг., 1917. — № 118. — С. 6; Вестник Минского губернского комиссариата. — Минск, 1917. —■ № 65. — С. 3; Голос солдата. — Кутаис, 1917. — №37. — С. 3; Колоницкий Б.И. Указ. соч. С. 146.
6. Всероссийский церковно-общественный вестник. Пг., 1917,—№36, —С. 4.
7. Биржевые ведомости. Пг., 1917. — № 87. — С. 2.
8. Зауральский край. Екатеринбург, 1917. — № 129, —С. 3.
9. РГИА. Ф. 797. Оп. 86. 1917. I отдел. I стол. Д. 48. Л. 10; Приамурские ведомости. Хабаровск, 1917, —№2542, —С. 3.
10. Русские ведомости. М., 1917.—№ 110.—С. 3.
11. РГИА. Ф. 796. Оп. 209.1917. Д. 2833. Л. 208.
12. Церковные ведомости. Пг., 1917. — № 18— 19. —С. 115—116.
Список сокращений
ГАРФ — Государственный архив Российской Федерации.
Д. — дело (архивное).
ИППК — Институт переподготовки и повышения квалификации.
Кн. — книга.
Л. — лист (архивный).
ПСТБИ — Православный Свято-Тихоновский богословский институт.
РГИА — Российский государственный исторический архив.
св. — святой.
Ф. — фонд (архивный).
1 Позиция духовенства сводилась к следующему: дескать нет и не должно быть места царской церковной власти, власть царя преходяща и относительна. Вечна, надмирна и абсолютна лишь власть священства, первосвященника. Откуда логически выводился и тезис воинствующего клерикализма: «священство выше царства».
