CC BY
34УДК: 347.441.42
Свиридова А. Д.
студентка 2 курса магистратуры кафедры гражданского права Юго-западный государственный университет
ДУАЛИЗМ ВОСПРИЯТИЯ НОРМ ДОГОВОРНОГО ПРАВА
В работе рассматривается проблема, которая заключается в том, что свобода, закрепленная посредством провозглашения возможности субъектов действовать по собственному усмотрению, то есть реализация свободы зависит исключительно от воли пользующихся ею лиц. Поскольку в свободе заключается определенная двойственность (реализация свободы один приводит к несвободе другого), многообразие и противоречие личных интересов влечет максимальное использование свободы более сильным субъектом.
Ключевые слова: свобода договора, императивные нормы, диспозитивные нормы, добросовестность, недействительность сделки, злоупотребление.
Во многих областях правового регулирования мы имеем дело с предписаниями, которые должны быть непременно соблюдены. Подобное утверждение справедливо и применительно к гражданским правоотношениям. Особенностью гражданско-правовых (частных) отношений, как известно, является то, что они строятся не по принципу власти и подчинения, а основаны на равенстве и автономии воли. Именно этими обстоятельствами и определяется регулирование Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающего наличие как императивных норм, которые должны соблюдаться участниками гражданских правоотношений в любом случае, так и диспозитивных, которые действуют лишь при условии, что участники не выразили волю на иное регулирование.
В статье рассматривается проблема, которая заключается в том, что свобода, закрепленная посредством провозглашения возможности субъектов действовать по собственному усмотрению, то есть реализация свободы зависит исключительно от воли пользующихся ею лиц. Поскольку в свободе заключается определенная двойственность (реализация свободы одного приводит к несвободе другого), многообразие и противоречие личных интересов влечет максимальное использование свободы более сильным субъектом.
Принцип добросовестности — это уважение взаимных интересов других участников оборота. Избежание конфликта в бизнесе в том числе.
Социальным мир создан на восприятии обществом стандартов добросовестного поведения. И в гражданских правоотношениях, там, где нет, прямой норы закона, тоже действует стандарт добросовестного поведения.
Общество быстрее воспринимает этот стандарт, чем чаще юристы будут доносить до своих клиентов и работодателей простую идею: что конкретное действие или бездействие, которое вы планируете, не противоречит закону напрямую, оно все равно недопустимо, если не соответствует стандарту добросовестности поведения, и в случае конфликта суд окажется не на вашей стороне.
Совсем недавно ВАС РФ активно применял этот принцип, пересекая с его помощью различные махинации в виде действий, формально не нарушающих закон, но очевидно преследующих нечистоплотные цели.
Одним из последних актов ныне упраздненного ВАС РФ стало постановление его Пленума от 14 марта 2014 г., № 16 «О Свободе договора и ее пределах». Мнения разошлись, кто-то принял с восхищением данные положения, но были и те, кто принял с осторожностью, давая лишь лаконичные оценки, были и те, кто воспринял крайне негативно. Интерес был обусловлен не столько содержанием указанного акта, сколько самой темой, избранной в формулировке судебных разъяснений.
Проблематика свободы договора разнопланова и поистине неисчерпаема. Принцип свободы договора установлен в п. 1 ст. 421 ГК РФ, а также развивается в положениях ГК РФ, посвящённых договорным обязательствам. Как показывает практика, закрепленная на законодательном уровне принципа свободы договора недостаточно для того, чтобы эти нормы начали действовать.
Для решения проблем, связанных с реализацией и ограничением действий принципа свободы договора необходимо осмысление и изучение действующих правовых конструкций сквозь призму динамично развивающихся гражданско-правовых отношений.
Права из договора, хоть сколько-нибудь отклоняющегося от нормативно предусмотренного типа, рискуют не встретить ни судебной защиты, ни даже понимания российского суда. 1
Свобода в решении вопроса о том, заключать или не заключать договор с определенным субъектом в той или иной конкретной ситуации, практически сводится к принципу недопустимости понуждения кого бы то ни было к заключению договора с другим, ему подобным, частным лицом п.1. ст.421 ГК РФ. Частные лица — они на то и частные, что являются юридически равными по отношению друг к другу, ни одно из них не имеет юридической власти над другим.
Согласно п. 4 ст. 421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано обязательными для сторон правилами, установленными законом или иными правовыми актами императивными нормами, действующими в момент его заключения (ст. 422 ГК РФ).
В случаях, когда условие договора предусмотрено нормой, которая применяется постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное (диспозитивная норма), стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней. При отсутствии такого соглашения условие договора определяется диспозитивной нормой.
Применяя названные положения, судам следует учитывать, что норма, определяющая права и обязанности сторон договора, толкуется судом исходя из ее существа и целей законодательного регулирования, то есть суд принимает во внимание не только буквальное значение содержащихся в ней слов и выражений, но и те цели, которые преследовал законодатель, устанавливая данное правило (п. 1 постановления № 16).
Хотя существует всего два метода правового регулирования обязательственных отношений (императивный и диспозитивный), в нашем Гражданском кодексе (и иных нормативных правовых актах) мы видим три приема законодательной техники.
Первый — когда в норме сформулировано какое-то правило и после этого прямо говорится, что соглашение об ином ничтожно. Это явно императивная норма, здесь законодатель явно не допускает самой возможности придания юридической силы договоренностям об ином.
Второй прием законодательной техники — когда после сформулированного в норме правила присутствует оговорка «если иное не предусмотрено соглашением сторон». Это явно диспозитивная норма.
А третий прием — когда в норме только сформулировано какое-либо правило и после этого поставлена точка, то есть отсутствуют явные атрибуты («маркеры») императивности или диспозитивности (нет оговорок о том, что соглашение об ином ничтожно или, наоборот, о том, что стороны могут договориться об ином). Именно нормы, сформулированные при помощи такого приема законодательной техники, и вызывают больше всего вопросов и сомнений.
1 Белов В. А. Перспективы развития общего понятия договора и принципа свободы договора в Российском частном праве // Свобода договора // Статут 2016. — С. 105.
Проблема обостряется тем, что во второй части ГК РФ подавляющее большинство норм о договорах сформулировано именно так.
Поскольку заключение договора — это один из способов реализации частной гражданской правосубъективности, а таковая может быть свободной, то, следовательно, и органы публичной власти тоже не вправе заставлять частных лиц (хотя бы с помощью данных им законом полномочий) заключить какие-то ни было договоры, с кем-то ни было.
Это важно не забывать Федеральной антимонопольной службе РФ, руководство которой искренне полагает, что вправе своими предписаниями заставить хозяйствующих субъектов, занимающих доминирующее положение на рынке того или иного товара, заключать договоры с покупателями такого товара, и притом не определенных ценовых условиях. Договор-продукт автономной частной воли.
Ст. 420 ГК РФ, называя договор соглашением, ориентирует науку еще и на такой признак, как совпадающий, а вернее сказать, согласованный характер частной воли, выраженной в договоре. Интересы и воля одной стороны, благодаря встречности, соответствуют интересам и воле другой, поэтому они приходят к соглашению, в результате чего возникает общий волевой акт. 2
Когда норма содержит указание на то, что иное может следовать из существа обязательства, подобное положение, имеет приоритет перед законом, нормативно-правовым актом и обычаем делового оборота. Объясняется это следующим: вне зависимости от того, где закреплено предписание и каким образом оно получило действие, если оно противоречит существу отношений, то не может быть к ним применено в силу природного несоответствия предписания сложившимся отношениям, а также иной регулятивной направленности, не учитывающей специфики таких отношений.
В силу выделяемой в доктрине презумпции императивности норм договорного права и их текстуального разделения подавляющее большинство норм, не содержащих оговорку о том, что иное может быть предусмотрено сторонами, трактуются как императивные, и их нарушение влечет недействительность сделки по ст. 168 ГК. Подход судов, в соответствии с которым несоблюдение императивной нормы в смысле ст. 422 ГК влечет недействительность сделки по ст. 168 ГК, встречается во многих решениях кассационных
" 3
инстанций.3
Подобная практика позволяет злоупотреблять недобросовестным предпринимателям своими правами, при первой удобной возможности ссылаясь на недействительность договорного условия для ухода от исполнения своих обязательств.
К сожалению, на подобную ситуацию практически не влияют изменения, которым подверглась ст. 168 ГК в ходе реформирования гражданского законодательства РФ. С 01.09.2013 г. в случае нарушения сделкой требований закона или иного правового акта она становится не ничтожной, а оспоримой. Эта новелла не решает, основной проблемы: что действительность сделки зависит от формально-атрибутивного разделения норм договорного права на императивные и диспозитивные.4
Конечно суды случаи введения законодателем нормы ст.168 ГК РФ рано или поздно найдут такие приемы интерпретации, которые отчасти сгладят острые углы. Например, они могут интерпретировать момент начала течения срока исковой давности не как момент заключения договора, а как момент, когда несправедливое условие было реализовано.
2 Гавзе Ф. И. Социалистический гражданско-правовой договор. М.: Юрид. Лит.,1972. — С.85.
3 Постановление ФАС Московского округа от 16 декабря 2008 г. № КГ-А41/9749-08; Постановление ФАС
Волго-Вятского округа от 20 ноября 2009 г. по делу № А17-1481/2009.
Именно ничтожность противозаконной сделки в целом или в части должна являться базовым последствием нарушения императивных норм закона.
Оспоримость может выводиться в качестве такого последствия лишь тогда, когда на это указанно в законе или такое последствие вытекает из природы правоотношения.
Литература
1. Богдан В. В. Актуальные проблемы договорного регулирования правоотношений с участием потребителей // КБ: Вопросы права и политики. — 2014. — № 11. — С. 26-35.
2. Карапетов А. Г., Савельев А. И. Свобода договора и ее пределы. Т. 2: Пределы свободы определения условий договора в зарубежном и российском праве. — М.:Статут, 2012. — С.92.
