CC BY
160ИССЛЕДОВАНИЯ
Е. Р. Михайлова
ДРЕВНОСТИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ I ТЫС. ВОКРУГ ФИНСКОГО ЗАЛИВА: К ПРЕДЫСТОРИИ ПУТИ ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ
Литература, посвященная крупным водным путям эпохи раннего средневековья, проходившим через территорию Северо-Запада Восточной Европы, огромна. Системы средневековых путей Северо-Запада, в том числе водных, неоднократно рассматривались в сводных исто-рико-географических трудах1, однако большинство работ связаны с реконструкцией трасс путей в древнерусское время, их значением в политике и экономике того времени; работы, посвященные инфраструктуре путей и «хинтерланду», менее многочисленны. Исследований о водных
1 Мачинский Д. А. О месте Северной Руси в процессе сложения Древнерусского государства и европейской культурной общности // Археологическое исследование Новгородской земли / Ред. Г. С. Лебедев. Л.: Изд-во ЛГУ, 1984. С. 5-25; Сорокин П. Е.
1) Водные пути и судостроение на Северо-Западе Руси в средневековье. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997; 2) Водный путь по Псковско-Чудскому озеру и реке Нарове // Древности Пскова. Археология. История. Архитектура. К юбилею И. К. Лабутиной / Отв. ред. В. В. Седов. Псков, 1999. С. 185-200; Носов Е. Н. Речная сеть Восточной Европы и ее роль в образовании городских центров Северной Руси // Великий Новгород в истории средневековой Европы: К 70-летию В. Л. Янина / Ред. А. А. Гиппиус. М.: Русские словари, 1999. С. 157-170; Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. СПб.: Евразия, 2005. С. 534-569; Петрухин В. Я. «Путь из Варяг в Греки»: летописная конструкция и трансконтинентальные магистрали // Древнейшие государства Восточной Европы. 2009 год. Трансконтинентальные и локальные пути как социокультурный феномен. Памяти И. С. Чичурова / Отв. ред. Т. Н. Джаксон. М.: Индрик, 2010. С. 58-65; Мельникова Е. А. Европейский контекст возникновения древнерусской государственности // Древнейшие государства Восточной Европы. 2010 год. Предпосылки и пути образования Древнерусского государства. М.: Ун-т Дмитрия Пожарского, 2012. С. 240269; Леонтьев А. Е., Носов Е. Н. Восточноевропейские пути сообщения и торговые связи в конце VIII - Х в. // Русь в 1Х-Х вв.: археологическая панорама / Отв. ред. Н. А. Макаров. М.; Вологда: Древности Севера, 2012. С. 382-401 - в этих работах приведена и подробная библиография.
путях предшествующего исторического периода в современной историографии немного2.
Целью настоящей статьи является обзор современного состояния исследований раннесредневековых древностей Северо-Запада Восточной Европы на территориях, непосредственно примыкающих к северовосточной оконечности Балтики - Финскому заливу, определение наиболее дискуссионных проблем и возможных путей их решения. Для этого необходимо, на мой взгляд, подробно охарактеризовать с точки зрения археологии территорию, где складывалась система водных коммуникаций, вошедшая в начальный отрезок трансъевропейского пути.
Одной из больных тем северо-западной археологии продолжает оставаться расплывчатость хронологии и отсутствие собственной разработанной периодизации археологического материала. В предлагаемом тексте, где речь пойдет о древностях, имеющих много общего с Северной Европой и Прибалтикой в целом, материал распределен в соответствии с принятыми для этих регионов хронологическими системами, однако не нужно забывать об условности и названий периодов, и точного определения их хронологических рамок, когда речь идет о нескольких регионах. В самом деле, основные события бурной эпохи великого переселения народов в основном протекали гораздо южнее Балтийского и Северного морей, а североевропейская «эпоха Меровингов» лишь опосредованно связывается с историей государства франков. И уже совершенной условностью выглядят эти названия применительно к нашему материалу. Тем не менее определенное внутреннее единство выделяемых исторических периодов хорошо ощущается. Ниже под рубрикой «эпоха великого переселения народов» будут объединены археологические находки, датирующиеся в основном У-У1 вв.; «эпоха Меровингов», согласно терминологии финляндских исследователей, соответствует У11-У111 вв. (сюда же следовало бы включить конец VI века, но не всегда материал позволяет столь четкую датировку);
2 См., напр.: Булкин В. А., Герд А. С. Очерк древнейшей истории озера Селигер // Основания регионалистики. Формирование и эволюция историко-культурных зон / Отв. ред. А. С. Герд, Г. С. Лебедев. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. С. 251-264; Булкин В. А., Каргапольцев С. Ю., Седых В. Н. Реки восточной части Балтийского бассейна и Северо-Запад России в позднеантичное время (письменные и археологические данные) // Вестник СПбГУ. Серия 2: История. 2005. Вып. 3. С. 142-152; Джаксон Т. Н., Калинин Т. М., Коновалова И. Г., Подосинов А. В. «Русская река» Речные пути Восточной Европы в античной и средневековой географии. (Studia historica. Series minor). М.: Языки славянской культуры, 2007; Казанский М. М. Скандинавская меховая торговля и «Восточный путь» в эпоху переселения народов // Stratum Plus. 2010. № 4. С. 17-127; KazanskiM. Water routes from the Baltic to the Black Sea and Northern Barbarians in the Migration period // Inter ambo maria: Northern Barbarians from Scandinavia towards the Black Sea / Ed. I. Khrapunov, F.-A. Stylegar. Kristiansand; Simferopol: Dolya Publishing House, 2013. P. 154-174.
Рис. 1. Карта археологических памятников ^Х1 вв., упоминаемых в статье
Условные обозначения: 1 - памятники V-VШ вв., 2 - памятники 1Х-Х1 вв., 3 - памятники с находками обоих периодов; 4 - граница ареала культуры псковских длинных курганов.
Цифрами на карте обозначены: 1 - курганы близ п. Хелюля; 2 - погребение на о. Риеккала; 3 - погребение в Куркийоки-Лопотти; 4 - поселение Суот-ниеми; 5 - местонахождение Уннункоски; 6 - погребение на о. Эссаари; 7 -погребение в Валкярви-Уосуккала; 8 - погребения в Саккола-Лапинлахти (На-скалинмяки, Хеннонмяки); 9 - погребение в Метсяпиртти-Коуконниеми; 10 -курганы на о. Лавансаари; 11 - могильник на о. Большой Тютерс; 12 - местонахождение на Охтенском мысу (С.-Петербург); 13 - Старая Ладога; 14 - городище Любша; 15 - Городище на Сяси; 16 - погребение Россонь Х1; 17 - городище Втырка; 18 - могильники Малли и Коммунар; 19 - могильник Ратчино; 20 - могильник Ополье; 21 - могильник Большие Озертицы; 22 - могильник Вруда; 23 - могильник Дятлицы; 24 - могильник Вырица; 25 - погребение Му-чихино; 26 - могильники Кирсино; 27 - находка из д. Васькины Нивы; 28 -могильник Йыуга; 29 - могильник Кунингакюла; 30 - могильник Криуши; 31 -могильники Ольгин Крест и Скарятина; 32 - погребение в Доложском; 33 -могильник Залахтовье; 34 - могильник Суур-Рысна; 35 - могильник Володи; 36 - Изборск (Труворово городище); 37 - Псков (Псковское городище); 38 -Передольский погост; 39 - городище Георгий и селище Васильевское; 40 - селище Прость; 41 - Новгород и Новгородское (Рюриково) городище; 42 - городище Бронница; 43 - городище Городок на Маяте; 44 - городище Сельцо.
древности и события IX-XI вв. описаны как «эпоха викингов», но не менее справедливо для этого периода в Восточной Европе название «раннее древнерусское время».
Не меньше трудностей представляет собой географическое наименование пространства, центр которого составляет акватория Финского залива. За неимением общепринятого термина, я буду говорить о Северо-Восточной Балтике и Восточнобалтийском мире, хотя другие авторы вкладывают в него несколько иное содержание3. За пределами этой работы (не в последнюю очередь из-за ограничений объема статьи) останутся многочисленные памятники территорий Эстонии и Юго-Западной Финляндии, принадлежащих к той же культурной провинции. Их сопоставление с восточными соседями - предмет последующей работы.
Сведения об условиях плавания по Финскому заливу отразились в раннесредневековых письменных источниках. Иордан сообщает в «Ге-тике»: «Скандза имеет с востока обширнейшее, углубленное в земной круг озеро, откуда река Ваги, волнуясь, извергается, как некое порождение чрева, в океан»4. Vagi Fluvius, вытекающая из «обширнейшего озера», не может быть интерпретирована однозначно. Разные авторы предлагают видеть в ней Неву, Вуоксу или даже один из балтийских заливов - Финский или Рижский5, но, по мнению большинства исследователей, речь явно идет о восточной части Балтийского моря.
Вероятно, в древности все восточнобалтийское пространство, включая Финский залив с его отдельными частями, огромные Чудское и Ладожское озера, воспринимались как единая система открытых водных пространств и заливов, соединенных проливами и недлинными полноводными реками. Интересно в этом отношении позднее русское обозначение восточной части Финского залива - озеро Котлино («А город Выбор [Выборг] стоит на Котлине озере. На озере остров Котлин, да остров Березовой. <...> А от Выбору озеро Котлино вдоль 150 верст,
3 Ср., напр.: NermanB. Die Verbindungen zwischen Skandinavien und dem Ostbaltikum in der Jüngeren Eisenzeit. (Kungl. Vitterhets Historie och Antikvitets Akademiens Handlingar Del 40:1). Stockholm, 1929.
4 Иордан. О происхождении и деяниях гетов. Getica / Вступит. статья, перевод, комментарии Е. Ч. Скржинской. М.: Изд-во восточной литературы, 1960. С. 68.
5 Подробнее см.: Скржинская Е.Ч. Комментарий // Иордан. О происхождении и деяниях гетов. Getica. М.: Изд-во восточной литературы, 1960. С. 191; КазанскийМ. М. Скандинавская меховая... С. 79, - там же литература.
а поперег 50 верст. А из Ладожского озера, против города Орешка, вытекла река Нева и пала в Котлино озеро»)6.
Разумеется, не следует забывать о многочисленных порогах, имеющихся на всех крупных реках Северо-Запада. Однако те порожистые участки, которые делают реки труднопроходимыми или даже недоступными для современных судов, преодолевались в древности. П. Е. Сорокин, собравший сведения о средневековом судовом деле и судоходстве и, в частности, проанализировавший размеры корабельных заклепок из раннесредневековых памятников, предположил, что суда приблизительного одинаковых размеров могли доходить от Балтики до Ладоги, Пскова и Рюрикова городища7. В освоенном пространстве переходы могли совершаться и комбинированным способом, с перегрузкой людей и имущества.
Рассмотрим местные древности не по реконструируемым «племенным территориям», как это часто делается в историографии, а как сумму раннесредневековых памятников, расположенных вокруг хорошо знакомого мореплавателям залива.
Поздняя эпоха переселения народов и эпоха Меровингов
Пространство Северо-Восточной Балтики и связанных с ней крупных озер было освоено еще в древности, о чем свидетельствуют памятники и отдельные находки эпохи великого переселения народов и эпохи Меровингов / Вендель. Особенно показательны в этом отношении находки на так наз. Внешних островах Финского залива. Наиболее ранними, вероятно, являются курганы с кремациями на острове Лавансаари (Мощный), расположенном против Кургальского полуострова. Раскопки курганов на Лавансаари проводились дважды, и если результаты раскопок 1930 г. позволили отнести эти захоронения к доримскому и римскому железному веку, то радиоуглеродный анализ образцов из раскопок А. И. Сакса в 2006 г. показал VI век8. По-видимому, тем же временем (первой половиной - серединой VI в.) следует датировать находки на расположенном западнее острове Большой Тютерс. Здесь, на месте предполагаемого могильника с кремациями в местности Каунис-мяки, в разное время были найдены изделия в I зверином стиле по Б. Салину (позолоченная серебряная равноплечая фибула, бронзовые
6 Книга Большому чертежу, или Древняя карта Российского государства, поновленная в Розряде и списанная в книгу 1627 года. Изд. 2-е. СПб., в типографии Имп. Росс. Академии, 1838. С. 177-178.
7 Сорокин П. Е. Водные пути и судостроение... С. 82.
8 Edgren T. Lavansaaren Suursuonmäen röykkiöhaudat // Suomen Museo. 1992. №. 99. S. 5-20; КазанскийМ. М. Скандинавская меховая... С. 79 (со ссылкой на сообщение А. И. Сакса).
пряжки и ременные накладки), а также фрагменты лепной керамики, угли и обожженные камни9.
На северном берегу Финского залива и далее вглубь Карельского перешейка известны памятники того же времени (преимущественно эпохи Меровингов), а также отдельные предметы, многие из которых имеют широкую датировку (например, овальные кварцитовые огнива или проушные топоры). Интересно, что все древности эпохи Меровин-гов, обнаруженные к настоящему времени на Карельском перешейке, тяготеют к течению Вуоксы10, в то время соединявшей Выборгский залив с Ладожским озером11. Свидетельством постоянного обитания здесь являются несколько поселений, в том числе выявленное А. И. Сакса близ д. Суотниеми (ныне п. Яркое) поселение, для которого по нагару с керамики получена дата ок. 600 г.12
Спорна датировка известного погребения в Лапинлахти-Наска-линмяки (ныне д. Ольховка), которому посвящена обширная историография и которое большинство авторов считают относящимся к концу эпохи Меровингов13. В исследованной А. Европеусом каменно-земля-ной насыпи, сложенной вокруг крупного валуна, были собраны, помимо кальцинированных костей и углей, черешковые и втульчатые наконечники копий, черешковый ромбовидный наконечник стрелы, железное кольцо с привесками от плети, разнотипные фибулы (две равноплечные, три неодинаковые подковообразные, обломок круглой ажурной), спиральный перстень, обломки браслетов, пряжки, невыразительные бронзовые накладки, железные инструменты (серповидный нож, долото, скобели). П. Уйно предложила датировать вещи из захоронения в пределах 700-900/1000 гг. и опубликовала радиоуглеродную датировку угля из погребения в Наскалинмяки - 890±70 BP, cal AD 1040-1240. Столь поздняя радиоуглеродная дата заставила ее предположить, что позднее, в эпоху средневековья в захоронение мог вновь попасть уголь - например, при полевых работах14. А. И. Сакса датировал находки из Наскалинмяки концом VIII-IX в., подчеркнув, что ближайшие аналогии вещам западнофинского происхождения из могилы в Лапин-
9 Uino P. Ancient Karelia: Archaeological studies. Helsinki, 1997. P. 340; КазанскийМ. М. Скандинавская меховая... С. 79, рис. 55, 57.
10 Uino P. Ancient Karelia... P. 109-113; Сакса А. И. Древняя Карелия в конце I -начале II тысячелетия н. э. Происхождение, история и культура населения летописной Карельской земли. СПб.: Нестор-История, 2010. С. 61, рис. 7.
11 Исаченко Г. А. Окно в Европу: История и ландшафты. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998. С. 9-10.
12 Сакса А.И. Древняя Карелия... С. 61.
13 Подробнее см.: Uino P. Ancient Karelia... P. 50-52; Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 50 сл., рис. 9, 10.
14 Uino P. Ancient Karelia... P. 51.
лахти обнаружены в памятниках Юго-Западной Финляндии и, следовательно, наиболее вероятный путь их поступления на Карельский перешеек - морем через Финский залив15.
Говоря о реконструируемом пути по Вуоксе в северную часть Ладожского озера, уместно вспомнить о погребении под низкой каменной насыпью на острове Риеккала в заливе Нукутталахти, датируемом VI в. В случайно обнаруженном в 1936 г. погребении по обряду кремации были найдены две скандинавские «пуговицы» (аграфы) и два браслета с утолщенными концами (на один из них надета крупная спираль из бронзовой проволоки); при позднейших раскопках на том же месте были собраны оплавленные синие бусы, свернутая спиралью бронзовая лента, кварцевый скребок и изогнутый железный инструмент, иногда обозначаемый в литературе как «нож скорняка»16. На заселенность островов в северной части Ладоги указывает также появление пыльцы ржи около 600 г. в донных отложениях озера Кирьявалампи на острове Ри-еккала и результаты пыльцевого анализа, показавшие появление земледелия на острове Валаам ок. 650 г. Есть свидетельства земледелия во второй половине - конце I тыс. н. э. и в некоторых других пунктах в Северо-Западном Приладожье и на Карельском перешейке, но они довольно отрывочны и порой противоречивы17.
Южное побережье восточной оконечности Финского залива долгое время считалось «пустым», здесь были известны только находки отдельных ранних вещей, преимущественно кварцитовых огнив18. Интересна недавняя находка бронзовой шпоры с коническим шипом из окрестностей д. Васькины Нивы в бассейне р. Мги, возможно, также относящаяся к сер. - третьей четв. I тыс.19
В нескольких километрах южнее берега залива начинается обширная Ижорская возвышенность, или Ижорское плато, представляю-
15 Сакса А.И. Древняя Карелия... С.50-55, 61.
16 Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 45-47, рис. 8; Казанский М. М. Скандинавская меховая... С.81-82.
17 Кочкуркина С .И. Этнокультурные процессы эпохи средневековья // Проблемы этнокультурной истории населения Карелии (мезолит - средневековье) / Отв. ред. С. И. Кочкуркина, М. Г. Косменко. Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2006. С. 247-248; Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 49.
18 Михайлова Е. Р. Находки кварцитовых огнив на территории Северо-Запада Восточной Европы // Археология и история Пскова и Псковской земли. Семинар имени академика В. В. Седова. Материалы 57-го заседания / Отв. ред. И. К. Лабутина. М.; Псков: ИА РАН, 2011. С. 177.
19 Сорокин П. Е., ЮшковаМ. А. Новые находки древностей культуры каменных могильников с оградками на северо-западе Ижорской возвышенности // Археология и история Пскова и Псковской земли. Семинар им. акад. В. В. Седова: Материалы 59-го заседания / Отв. ред. Н. В. Лопатин. М.; Псков; СПб.: Нестор-История, 2014. С. 319, рис. 5.
щая собой специфический природный регион. Несмотря на то, что северная граница Ижорского плато образована так наз. Балтийско-Ладожским уступом, отчетливо выраженным на местности, на плато не так уж трудно подняться от берега залива. Заметное количество древностей 1 тысячелетия новой эры (более 30 памятников и случайных находок) были выявлены здесь сравнительно недавно20. Большинство вновь выявленных объектов приурочено к западной окраине Ижорской возвышенности и датируется первыми веками нашей эры.
Однако обнаружены и древности V-VIII вв.: два могильника с кремациями, одиночное погребение (также по обряду кремации) и отдельные находки. Наиболее полно изучен могильник Малли (Кер-стово 2), где выделяется два периода функционирования21. Позднейший период представлен россыпями кальцинированных костей, помещенными поверх каменного могильника с оградками раннеримского времени. С погребениями второго периода связаны находки разнотипных пряжек (с В-образной, Б-образной и округлой рамками), наконечников ремней, накладок, браслетов (в том числе с утолщенными концами),
20 См., напр.: ЮшковаМ. А. 1) Новая группа памятников культуры могильников с каменными оградками (die Tarandgraberkultur) на западе Ижорской возвышенности // Диалог культур и народов средневековой Европы. К 60-летию со дня рождения Е. Н. Носова / Отв. ред. А. Е. Мусин, Н. В. Хвощинская. СПб.: Дмитрий Буланин, 2010. С. 316-329; 2) Новая группа памятников I-VII вв. на юго-западе Ленинградской области // Археологические вести. 2015. Вып. 21. С. 187-197; Хаврин С. В., Юшкова М. А., Кулешов Вяч. С. Металл эпохи римских влияний на Ижорской возвышенности // Европейская Сарматия. Сборник, посвященный М. Б. Щукину / Отв. ред. Д. А. Ма-чинский. СПб.: Нестор-История, 2011. С. 208-224; Михайлова Е. Р., Федоров И. А. Случайные находки у пос. Коммунар Ленинградской области - предполагаемый могильник I тыс н. э. // Археология и история Пскова и Псковской земли: Семинар имени академика В. В. Седова. Материалы 56-го заседания / Отв. ред. И. К. Лабутина. М.; Псков, 2011. С. 69-77; Шаров О. В., Палагута И. В., Хаврин С. В. 1) Находки кладов римских монет в районе Копорья // Российский археологический ежегодник, 2011, № 1. С. 336-360; 2) Анализ металла кладов римских монет в районе Копорья // Археологические вести. 2015. Вып. 21. С. 148-161; Стасюк И. В. Население Ижорской возвышенности в I - начале II тыс. н. э. // Stratum plus. 2012. № 5. С. 65-88; Федоров И. А., Мурзенков Д. Н. Новые исследования на западе Ижорского плато // Славяне Восточной Европы накануне образования Древнерусского государства. Материалы международной конференции, посвященной 110-летию со дня рождения Ивана Ивановича Ляпушкина. СПб.: СОЛО, 2012. С. 242-243; Сорокин П. Е., Юшкова М. А. Новые находки... С. 312-322; ЮшковаМ. А., Широбоков И. Г. Антропологические материалы из коллективных захоронений по обряду кремации и ингумации каменного могильника с оградками Малли (по результатам раскопок 2010 г.) // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2014. № 2 (25). С. 71-79; Михайлова Е. Р. Древности Западной Ингрии I тыс. н. э.: Новые материалы // Археологические вести. 2015. Вып. 21. С. 176-186.
21 Юшкова М. А., Широбоков И. Г. Антропологические материалы... ; Юшкова М. А. Новая группа памятников I-VII вв. ... С. 195.
булавок, бритв и др.22 Довольно многочисленно происходящее из могильника Малли оружие: клинки двулезвийных «меровингских» мечей, втульчатые наконечники копий с ромбовидным и с небольшим листовидным пером, умбоны щитов «с кнопкой». Оружие носит следы преднамеренной порчи: мечи были согнуты и сломаны в древности, умбоны намеренно смяты23. Близки по находкам к могильнику Малли могильник Коммунар, известный пока только по разведочным работам, и погребение Россонь XI, расположенное западнее, в междуречье Нарвы
и Луги24.
По-видимому, могильники такого типа распространены лишь на территории Ижорского плато и в Лужско-Нарвской низменности к западу от него. Южнее Ижорского плато погребальные памятники середины - третьей четверти I тыс. связаны с курганным обрядом захоронения. Кроме единственной «литовской» подкурганной кремации в До-
ложском25, это памятники так наз. культуры (псковских) длинных кур-
26
ганов .
Северная граница культуры длинных курганов проходит приблизительно по течению притока Луги р. Долгой, южнее Ижорского плато (хотя на пологих южных скатах плато известны два могильника с длинными курганами, оторванные от основного ареала). Значительной же плотности памятники этой культуры достигают еще южнее, приблизительно от Лужской возвышенности. Крайняя западная часть ареала
22 ЮшковаМ. А. Новая группа памятников I-VII вв. ... С. 195, рис. 3: 2-15.
23 Стасюк И. В. Население... С. 68-71.
24Михайлова Е. Р. Древности Западной Ингрии... С. 182, рис. 3: 10-21.
25 Спицын А. А. Курганы Санкт-Петербургской губернии в раскопках Л. К. Ивановского (Материалы по археологии России, № 20). СПб., 1896. С. 108-109; Бехтер А. В. Курганно-жальничный могильник у дер. Заручье (Доложский погост) // Исследования погребальных памятников на западе средневековой Новгородской земли: Сборник научных статей / Отв. ред. Е. Р. Михайлова. СПб.: Нестор-История, 2010. С. 71-75; Казанский М. М. Удила эпохи переселения народов из погребения в Доложском погосте // Stratum plus. 2014. № 5. С. 119-127.
26 Следует, однако, заметить, что среди погребальных памятников культуры длинных курганов представлены и отдельные грунтовые могильники (см., напр.: Орлов С. Н. Археологические исследования в низовьях р. Мсты // Советская археология. 1968. № 3. С. 166; Исланова И. В. Верхнее Помостье в раннем средневековье. М., 2006. С. 57, Носов Е. Н., Конецкий В. Я., Иванов А. Ю. Комплекс археологических памятников в долине р. Белой в контексте древней истории Северо-Запада России // У истоков Новгородской земли. Любытинский археологический сборник. Вып. 1 / Отв. ред. В. Л. Янин. Любытино, 2002. С. 52, п. 17), а также упомянуть кремации в грунтовых ямках, датированные V-VI вв. и перекрытые позднейшей насыпью сопки № 4 в Передольском погосте на Верхней Луге - их культурная характеристика пока не вполне ясна (Платонова Н. И. О погребальном обряде верхнелужских сопок (по материалам Передольского погоста)) // Ладога и ее соседи в эпоху средневековья / Отв. ред. А. Н. Кирпичников. СПб.: ИИМК РАН, 2002. С. 195, сн. 10).
культуры длинных курганов охватывает бассейн Псковско-Чудского озера (за исключением северного Причудья, где, правда, известны единичные могильники), причем и здесь плотность памятников существенно возрастает к югу27.
Культура длинных курганов формируется в конце V - первой половине VI в., по-видимому, при воздействии импульсов с юго-запада, со стороны белорусского Подвинья и верховьев р. Великой28. Для памятников периода формирования культуры характерно наличие вещей цен-тральноевропейского облика или восходящих к центральноевропейским образцам: округлые пряжки с хоботковым язычком, пряжки с В-образной рифленой рамкой, костяные / роговые гребни с полукруглой спинкой, «крапчатые» стеклянные бусы. Несколько особняком на этом фоне стоит могильник Володи в Восточном Причудье, где найдены предметы, связанные своим происхождением с Северной Европой и восходящие к образцам позднеримского времени: серебряные браслеты и наконечник пояса29.
В последующем культура длинных курганов - одна из культур лесной зоны Восточной Европы, с типичными для них керамикой и набором вещей; на общем фоне она выделяется в первую очередь погребальной обрядностью. Ее обширный ареал разделяется на две основных больших области: западную (куда входят бассейн Псковско-Чудского озера, водосборы Великой, Плюссы и Луги) и восточную (бассейны Полы, Мсты, Мологи и Верхневолжье). Расположенные между ними памятники Двинско-Ловатского междуречья и Половатья, вероятно, существуют не очень продолжительное время, и затухание культуры длинных курганов на Ловати дополнительно обособляет друг от друга западную и восточную области культуры длинных курганов30. Интересно в этой связи наблюдение Г. С. Лебедева и А. С. Герда об «оси» Волхов - Ильмень - Ловать, с глубокой древности разделяющей территорию позднейшей Новгородской земли на две различные историко-
27 Аун М. 1) Курганные могильники Восточной Эстонии во второй половине I тысячелетия нашей эры. Тл.: Валгус, 1980. Рис. 2; Археологические памятники второй половины 1-го тысячелетия н. э. в Юго-Восточной Эстонии. Тл.: ОЛИОН, 1992. Рис. 1; Михайлова Е. Р. Вещевой комплекс культуры псковских длинных курганов: типология и хронология. Saarbrücken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2014. С. 231-232.
28МихайловаЕ. Р. 1) Вещевой комплекс... С. 203-208; 2) К характеристике погребальной обрядности культуры псковских длинных курганов // Археология и история Пскова и Псковской земли. Семинар им. акад. В. В. Седова: Материалы 59-го заседания / Отв. ред. Н. В. Лопатин. М.; Псков; СПб.: Нестор-История, 2014. С. 323-328.
29 Михайлова Е. Р. Германские браслеты из могильника Володи близ Пскова // Скандинавские чтения 2008 года. Этнографические и культурно-исторические аспекты / Сост. Т. А. Шрадер. СПб.: МАЭ РАН, 2010. С. 21-28.
30МихайловаЕ. Р. Вещевой комплекс... С. 191-198.
культурные зоны, западная из которых тяготела к Балтике, восточная -к Волго-Окскому бассейну31.
На нижней Ловати, в Приильменье и по берегам Волхова памятники культуры длинных курганов отсутствуют. Раннесредневековые поселения в Приильменье довольно многочисленны, некоторые из них подробно изучены археологически. Подавляющее большинство поселений многослойны; комплексы, датируемые V-VIII вв., обнаружены на селище Прость, на Бронницком городище, городищах Городок на Маяте и Сельцо в Юго-Восточном Приильменье32. Погребальные памятники, соответствующие поселениям этого времени, пока не выявлены - вероятнее всего, это были грунтовые или даже поверхностные могильники.
Керамический комплекс приильменских поселений в целом соответствует керамическому комплексу более южных территорий, в частности, Верхнего Поднепровья и Подвинья33. С традициями, общими для лесной зоны Восточной Европы, И. И. Еремеев связывает и приемы фортификационного строительства34. Те же основные связи заметны в вещевом комплексе перечисленных поселений. Некоторые из находок находят свои аналогии, среди прочих, на памятниках соседней культуры длинных курганов: подтреугольные наконечники стрелы с развернутым пластинчатым черешком, пластинчатое кресало с развернутым петельчатым ушком, фрагмент бронзового браслета или перстня с продольными «ребрами» (Городок на Маяте), «крапчатые» стеклянные бу-
31 Очерки исторической географии: Северо-Запад России. Славяне и финны / Под ред. А. С. Герда и Г. С. Лебедева. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001. С. 51-52; ГердА. С. Историческая география и регионалистика: взаимоотношение в процессе изучения историко-культурных зон // Псковский регионологический журнал. 2013. Вып. 16. С. 110.
32 Носов Е. Н., Плохов А. В. Новые раскопки поселений в Северном Приильменье // Носов Е. Н., Горюнова В. М., Плохов А. В. Городище под Новгородом и поселения Северного Приильменья. СПб.: Дмитрий Буланин, 2005. С. 140-146; Плохов А. В. Древности VIII века у истока Волхова // Вестник СПбГУ. Сер. 2. 2008. Вып. 3. С. 155167; Еремеев И. И., Дзюба О. Ф. Очерки исторической географии лесной части Пути из Варяг в Греки. Археологические и палеогеографические исследования между Западной Двиной и озером Ильмень. СПб.: Нестор-История, 2010. С. 56-126; Еремеев И. И., Дзюба О. Ф., Кочубей О. В., Корниенко А. И., Лясковская Л. Е. Бронницкое городище под Новгородом в исследованиях 2013 года. Первые результаты // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 28 / Отв. ред. В. Л. Янин. В. Новгород, 2014. С. 144164.
33 Плохов А. В. Лепная керамика Центрального Приильменья и славянское расселения (к постановке проблемы) // Новгород и Новгородская земля: История и археология. Тезисы науч. конф. [Т. 4/5]. Новгород, 1992. С. 119-124; Еремеев И. И., Дзюба О. Ф. Очерки исторической географии... С. 115, 123.
34 Еремеев И. И., Дзюба О. Ф. Очерки исторической географии... С. 153-158.
сины (селище Прость)35. (Возможно, в том же контексте следует рассматривать две крапчатые бусины, в разные годы, найденные при раскопках в культурном слое Старой Руссы36).
Предметы «южного» происхождения на приильменских поселениях хорошо представлены и позднее, уже в напластованиях ГХ-Х! вв.: ножи с волютообразным навершием (городище Георгий, селище Васильевское 1), втульчатый двушипный наконечник стрелы (селище Васильевское 1)37. Р. С. Минасян предложил связывать эти вещи с хозяйственно-бытовым комплексом, привнесенным в лесную зону Восточной Европы в процессе славянского расселения38.
Южнее побережья Псковского озера расположены два важных городища - Псковское и Изборское (Труворово). Материальная культура обоих поселений: и вещевой, и керамический комплекс, - находит многочисленные параллели в культуре длинных курганов, однако не сводится только к ним. Здесь присутствуют металлические изделия и формы керамики, характерные для древностей Юго-Восточной Прибалтики (от территории соседней Эстонии на юго-запад вплоть до Литвы и Северной Польши), а также некоторые североевропейские предметы.
Для Псковского городища следует упомянуть браслеты нескольких типов (с утолщенными концами, пластинчатый с продольным ребром), роговые гребни с полукруглыми спинками, пинцет с резко расширенными концами, овальное кварцитовое огниво, булавку с седловидным навершием и др.39
В нижнем слое Изборского (Труворова) городища обнаружены равноплечная фибула, овальные каменные огнива, фрагмент браслета с продольным ребром, орнаментированный пинцет с резко расширенными концами, формочка для отливки плоской накладки-«пуговицы», шпора с крючками40.
Двигаясь из Финского залива на восток, необходимо упомянуть находки, сделанные при раскопках на территории Петербурга при устье Охты. В исследованном здесь многослойном памятнике наилучшим об-
35 Еремеев И. И., Дзюба О. Ф. Очерки исторической географии... С. 71, 76, 113, рис. 68: 1, 2; 96: 4; 104: 8; НосовЕ. Н., Плохов А. В. Новые раскопки... С. 144.
36 Благодарю автора раскопок Е. В. Торопову за любезное сообщение об этих находках.
37 Носов Е. Н., Плохов А. В. Новые раскопки... С. 130-131, табл. 147: 1, 3.
38 Минасян Р. С. Проблема славянского заселения лесной зоны Восточной Европы в свете археологических данных // Северная Русь и ее соседи в эпоху раннего средневековья / Отв. ред. А. Д. Столяр. Л.: Изд-во ЛГУ, 1982. С. 24-29.
39 Белецкий С. В. 1) Культурная стратиграфия Пскова (Археологические данные к проблеме происхождения города) // КСИА. 1980. Вып. 160. С. 11, рис. 6: 2, 3, 6, 9, 11, 12, 15, 17; 2) Начало Пскова. СПб.: ИИМК РАН, 1996. С. 55-56.
40 Седов В. В. Изборск в раннем средневековье. М.: Наука, 2007. С. 84-109.
разом представлены напластования эпох неолита и нового времени, однако для периода раннего средневековья фиксируется если не постоянное обитание людей на Охтенском мысу, то, по крайней мере, посещение его: здесь найдена бусина прозрачного голубого стекла с белыми и темно-красными крапинками41.
Заболоченная Приладожская низменность слабо изучена археологически и, возможно, была мало заселена в этот период. Удобные для поселения места начинаются южнее Ладожского озера, по берегам р. Волхов, где история расселения восходит еще к неолиту. Нижнее течение Волхова (от устья реки до Гостинопольских порогов) насыщено раннесредневековыми памятниками42, самым ярким и изученным из них является, безусловно, Ладожское поселение43.
Древнейшая порубочная дата для построек Ладоги - 753 год - получена для жилища и настилов, стратиграфически увязанных с границей слоев «бурый гумус II» и «черный гумус» в основании нижнего горизонта культурного слоя на Земляном городище (горизонт Е3)44. Позд-невендельский облик материальной культуры Ладожского поселения, как и начало формирования культурного слоя до возведения денд-родатированных построек, давно отмечены исследователями. В качестве наиболее ранних, как правило, привлекаются несколько находок из ближайших окрестностей поселения45.
Наиболее ранней находкой интересующего нас периода является фибула, случайно обнаруженная в урочище Сопки, по-видимому, близ сопки 5-Ш по В. П. Петренко (т. н. Полая сопка, или «Олегова мо-
41 Сорокин П. Е., Короткевич Б. С., Гукин В. Д. Находки эпохи бронзы - раннего средневековья на Охтинском мысу // Европейская Сарматия. Сборник, посвященный М. Б. Щукину / Отв. ред. Д. А. Мачинский. СПб.: Нестор-История, 2011. С. 380-381, рис. 3: 4.
42 Петренко В. П. Погребальный обряд населения Северной Руси VIII-Х вв.: Сопки Северного Поволховья. СПб.: Наука, 1994. Рис. 1; Лапшин В. А. Археологическая карта Ленинградской области. Ч. 2: Восточные и северные районы. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1995. С. 132-143; Кирпичников А. Н., Сарабьянов В. Д. Старая Ладога - первая столица Руси. СПб.: Славия, 2012. С. 49 сл.
43 Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования / Отв. ред. В. В. Седов. Л.: Наука, 1985; Ладога и ее соседи в эпоху средневековья. СПб.: ИИМК РАН, 2002; Старая Ладога и проблемы археологии Северной Руси. Сб. статей памяти О. И. Давидан. СПб.: Изд-во ГЭ, 2002; Кирпичников А. Н., Сарабьянов В. Д. Старая Ладога - первая столица Руси. СПб.: Славия, 2012 (там же - подробная библиография).
44 ЧерныхН. Б. Дендрохронология и археология. М.: NOX, 1996. С. 112.
45 Мы не будем рассматривать здесь недавно обнаруженную в слое Е2 Земляного городища перекладчатую фибулу III века (см.: Шаров О. В. Перекладчатая фибула из Старой Ладоги // Stratum plus. № 5, 2005-2009. С. 216-242), так как ее соотношение с ладожским поселением требует отдельного анализа.
гила»)46. Большинство исследователей единодушно относит ее к сер. -вт. пол. VII в.47, хотя Э. Кивикоски указывала, что на территории Финляндии такие фибулы получают собственное развитие и бытуют до самого конца эпохи Меровингов (т. е. до конца VIII в.)48.
Еще одна безусловно ранняя находка - детали поясной гарнитуры неволинского типа, обнаруженные в трупосожжении № 4 в основании сопки в урочище Победище (курган № 140 из раскопок Н. Е. Бранден-бурга)49. Неволинская гарнитура - разновидность поясных гарнитур геральдического стиля, характерная для Прикамья (более всего - для бассейна р. Сылвы), где бытовала с конца VII в. до рубежа VIII-IX вв. и использовалась в женских поясах50. Неволинские пояса поступали из Прикамья на Балтику: помимо сопки в Победище, они известны в каменном могильнике Оявески в Эстонии, нескольких могильниках эпохи Меровингов в Финляндии, в королевском кургане в Упсале51. К. Мейнандер подчеркивал, что на территорию Финляндии попадали именно целые пояса: в ингумации в Пеппиланмяки сохранились фрагменты кожаного пояса, накладки на котором расположены в том же порядке, что и на пермских поясах. Однако в памятниках Северо-Восточной Балтики неволинские пояса встречены в мужских захоронениях.
Кроме того, квадратные прорезные бляшки и гладкая серповидная, которые совместно представлены на так наз. «тюркско-аварских поясах» неволинской культуры, найдены на упоминавшемся селище
46 Петренко В. П. Погребальный обряд... С. 89, рис. 4: 2; Вопковицкий А. И. Фибула из урочища Сопки и проблема «нулевой фазы» Ладоги // Миграции и оседлость от Дуная до Ладоги в первом тысячелетии христианской эры. Пятые чтения памяти Анны Мачинской. СПб., 2001. С. 56-63.
47 Петренко В. П. Погребальный обряд... С. 89; Вопковицкий А. И. Фибула... С. 5759; Quast D. Ein skandinavisches Spathascheidenmundblech der Völkerwanderungszeit aus Pikkjärve (Pölvamaa, Estland) // Jahrbuch des Römisch-Germanischen Zentralmuseums Mainz, 51. Jahrgang 2004. S. 265-266; КазанскийМ. М. Скандинавская меховая... С. 8485.
48 KivikoskiE. Die Eisenzeit Finnlands. Bildwerk und Text. 2st ed. Hels., 1973. S. 61.
49 БранденбургН. Е. Курганы Южного Приладожья. МАР № 18. - СПб.: Типография Гл. упр-я уделов, 1895. С. 18-19, табл. VI: 6, 11, 18, 20; Петренко В. П. Погребальный обряд... С. 88, рис. 39: 13-15.
50 Гавритухин И. О., Обпомский А. М. Гапоновский клад и его культурно-исторический контекст. М.: ИА РАН, Курский областной археологич. музей, 1996. С. 8689; Гопдина Е. В., Гопдина Р. Д. «Дальний импорт» Прикамья - своеобразное проявление процессов взаимодействия народов Евразии (VIII в. до н. э. - IX в. н. э.) // Голдина Е. В. Бусы могильников неволинской культуры (конец IV - IX в.). Ижевск, 2010. С. 178-179.
51 Мейнандер К. Биармы // Финно-угры и славяне. Доклады первого советско-финляндского симпозиума по вопросам археологии / Отв. ред. Б. А. Рыбаков. Л.: Наука, 1979. С. 36-37; Петренко В. П. Погребальный обряд... С. 88; Гопдина Е. В., Гопдина Р. Д. «Дальний импорт»... Рис. 41.
Прость у истока Волхова52. Важно, что находки деталей неволинской гарнитуры в Восточной Балтике также датируются временем не позднее VIII в.
Из погребения в Полой сопке происходит черешковый двушип-ный дротик, который В.П. Петренко предложил сопоставить с латвийскими экземплярами53. В типологии М. Атгазиса дротики, сходные с найденным в Ладоге (с едва намеченной профилировкой пера и округлым сечением гладкого утолщающегося в середине черешка) составляют тип В2, датирующийся VIII в.54 Подобные ангоны широко распространены также в Финляндии, однако финляндские формы характеризуются граненым сильно удлиненным черенком и сильно профилированным пером55. В связи с находкой из Полой сопки следует упомянуть также двушипный наконечник дротика с тордированным черенком (что соответствует типу С1 по М. Атгазису, IX в.), найденный в слое Е2 Земляного городища56.
Любопытно, что наконечник дротика с двушипным профилированным пером был найден в могильнике культуры длинных курганов Сууре-Рысна в Юго-Восточной Эстонии. Однако здесь черешок под-гранен, что, вместе с формой пера, позволяет относить его, скорее, к финляндским ангонам (к позднему типу так наз. ангонов с плоским пером), датирующимся VIII веком57.
Непосредственно с Ладожского поселения происходит известное «навершие с головой Одина», найденное в составе клада кузнечных инструментов, сброшенного в обводную канавку вокруг постройки, денд-рохронологически датированной 760-ми гг.58, однако типологически гораздо более раннее59.
Еще одна важная ранняя находка - двусторонний роговой гребень, обнаруженный в 2013 г. на Земляном городище в заполнении материковой ямы, относящийся к европейским древностям эпохи Меровингов60.
52 Носов Е. Н., Плохое А. В. Новые раскопки... С. 143.
53 Петренко В. П. Погребальный обряд... С. 89, 122, рис. 39: 12.
54 Atgäzis M. Dzelzs iedzitna skepu gali ar atkarpem Latvija // Arheologija un etnografija. 1974. № 11. Fig. 2-3
55 Salmo H. Die Waffen der Merowingerzeit in Finnland. Hels.i, 1938. S. 209-217; Lehtosalo-HilanderP.-L. Luistari II. The Artefacts. Hels., 1982. Fig. 5.
56 Петренко В. П. Погребальный обряд... С. 122; Старая Ладога, древняя столица Руси: Каталог выставки. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2003. С. 101, № 286.
57МихайловаЕ. Р. Вещевой комплекс... С. 149-152.
58 Рябинин Е. А. Новые открытия в Старой Ладоге (итоги раскопок на Земляном городище 1973-1975 гг.) // Средневековая Ладога. Новые археологические открытия и исследования / Отв. ред. В. В. Седов. Л.: Наука, 1985. С. 60, рис. 23: 11.
59 Meinnader C. F. Odin i Staraja Ladoga // Finskt Museum. 1985. Vol. 92. P. 65-67.
60 Кирпичников А. Н., Курбатов А. В. Новые данные о происхождении Ладожского поселения и о появлении славян в Поволховье // Stratum Plus. 2014. № 5. С. 132, рис. 2.
Концом VIII в. датируются два хронологически компактных староладожских монетных клада. Это клад, найденный в 1892 г. на берегу Волхова близ Старой Ладоги (28 целых и 3 обломка монет отчеканены в 749-786 гг.), и клад, найденный в самом селе в 1875 г. (7 монет, отчеканенных в 748-788 гг.). Вместе с небольшим кладом с острова Форё близ Готланда они составляют группу самых ранних кладов восточного монетного серебра на Балтике61.
Возможно, временем ранее IX века датируется грунтовый могильник с трупосожжениями, исследованный С. Н. Орловым на левом берегу Волхова юго-восточнее Земляного городища. На площади около 100 кв. м было обнаружено 9 грунтовых ямок с кремированными останками и несколько ям, по-видимому, вырытых позднее. Надежных данных для датировки могильника нет, но в погребении № 2 встречены бусы из синего и зеленого стекла, бронзовая спираль и обломок бляшки-обоймицы, характерной для культуры псковских длинных курганов. Могильник был перекрыт культурным слоем с находками IX в., в т. ч. с исключительно лепной керамикой62.
В последние годы получены новые данные о земледельческом освоении Нижнего Поволховья в интересующий нас период. Изучение почв, погребенных под культурным слоем в южной части Староладожского Земляного городища, выявило сильное антропогенное воздействие на протяжении нескольких веков до начала накопления культурного слоя; радиоуглеродный анализ позволяет датировать формирование пахотного горизонта второй пол. VI-VII в.63 Такая дата начала аграрного
Ср.: LegouxR., Périn P., ValletF. Chronologie normalisée du mobilier funéraire mérovingien entre Manche et Lorraine. (Bulletin de liaison de l'Association française d'Archéologie mérovingienne, 2e édition revue et corrigée). Condé-sur-Noireau, 2006. P. 41, № 324.
61 Марков А. К. Топография кладов восточных монет (сасанидских и куфических). СПб.: Типография Имп. Академии наук, 1910. С. 33, 140; Седых В. Н. Северо-Запад России и страны Северной Европы в эпоху викингов (по археологическим и нумизматическим данным) // Санкт-Петербург и страны Северной Европы. Материалы Пятой ежегодной Международной научной конференции / Под ред. В. Н. Барышникова, С. Ю. Трохачева. СПб.: РХГИ, 2004. С. 186; Янин В. Л. Денежно-весовые системы домонгольской Руси и очерки истории денежной системы средневекового Новгорода. М.: Языки славянских культур, 2009. С. 96.
62 Орлов С. Н. 1) Могильник в старой Ладоге (Из материалов Староладожской экспедиции Истфака ЛГУ) // Ученые записки ЛГУ. 1941. № 80. (Серия ист. наук. Вып. 10). С. 116-138; 2) О раннеславянском грунтовом могильнике с трупосожжением в Старой Ладоге // Советская археология. 1960. № 2. С. 251-253.
63 Александровский А. Л., Кренке Н. А., Нефедов В. С. Исследования почв и отложений под культурным слоем Земляного городища Старой Ладоги // Краеугольный камень. Археология, история, искусство, культура России и сопредельных стран. 80-летию со дня рождения А. Н. Кирпичникова посвящается. Т. I. М.: Ломоносовъ, 2010. С. 54; Александровский А. Л., Леонтьев А. Е., Кренке Н. А., Долгих А. В. Ранняя история ландшафтов древнерусских городов (Становление культурного ландшафта) // Русь в IX-
освоения хорошо корреспондирует с данными, полученными для других памятников. Кроме приведенных выше данных по северной части Ладожского озера, можно упомянуть, в частности, сходные результаты спорово-пыльцевого анализа торфяников Приильменья64.
Постепенно входящие в научный оборот материалы раскопок Е. А. Рябинина на городище Любша на правом берегу Волхова демонстрируют возможное существование здесь поселения, хронологически предшествующего ладожскому65. Раскопками Е. А. Рябинина была установлена многослойность поселения (первые следы заселения мыса относятся к раннему железному веку, в IX в. городище прекращает свое существование); прослежены этапы развития фортификации городища; получена серия радиоуглеродных дат для основных этапов жизни городища (от Ш-ГУ вв. до VIII - нач. IX в.). С эпохой раннего средневековья связываются слой черного гумуса. насыщенного ихтиологическими остатками, и перекрывающий его слой серой углистой супеси. Из наиболее ярких находок, встреченных на Любше, исследователь памятника особо отмечал многочисленные находки, связанные с ювелирным ремеслом (льячки, литейные формочки, сырьевые слитки, шаблоны-маточники), разнотипные височные кольца, подковообразные застежки со спиральными концами, многочисленные железные заклепки. Дополняет перечисленные выше находки прикамской поясной гарнитуры «находка бронзового поясного набора, напоминающего аналогичные изделия Прикамья VI-VII вв.», которую Е. А. Рябинин предположительно связывал с нижним из раннесредневековых слоев66.
Исследователи, работавшие с материалами городища, отмечают его архаичность по сравнению с Ладожским поселением. Так, З. А. Львова отметила отличия любшанской коллекции от ладожской, в том числе отсутствие на Любше характерных для нижних слоев Ладоги рубленого бисера и некоторых типов глазчатых бус, в то же время здесь присутствуют бусы, известные в VIII-IX вв. в Прикамье и на Северном Кавказе (желтые многочастные пронизки с продольными валиками, дутые бусы со следами краски внутри, голубые и желтая четырехгранные
XII веках: общество, государство, культура / Отв. ред. Н. А. Макаров, А. Е. Леонтьев. М.; Вологда: Древности Севера, 2014. С. 99-100; Кирпичников А. Н., Курбатов А. В. Новые данные... С. 131, 134.
64 Еремеев И. И., Дзюба О. Ф. Очерки исторической географии... С. 43-47.
65 Рябинин Е. А., Дубашинский А. В. Любшанское городище в Нижнем Поволховье (предварительное сообщение) // Ладога и ее соседи в эпоху Средневековья / Отв. ред. А. Н. Кирпичников. СПб.: ИИМК РАН, 2002. С. 196-203; Миляев П. А. Городище Любша в Нижнем Поволховье (по материалам архивов ИИМК РАН и ИА РАН) // Ладога и Ладожская земля в эпоху средневековья. Вып. 5. / Отв. ред. А. Н. Кирпичников. СПб.: ИИМК РАН, 2015. С. 108-124.
66 Рябинин Е. А., Дубашинский А. В. Любшанское городище... С. 200.
бусы из проколотой палочки и др.)67. Архаичны на фоне Ладоги технологии изготовления железных изделий68. Интересны также результаты анализа керамического комплекса поселения, предпринятого Т. Б. Се-ниченковой. По ее мнению, набор и процентное соотношение типов лепной раннесредневековой керамики Любши и нижних горизонтов Ладоги идентичны, однако представлены в основном формами, широко распространенными в Восточной Европе, в том числе и в третьей четверти I тыс.69. Тот же широкий круг аналогий, связанных, возможно, с южными и юго-западными контактами, предлагает О. А. Щеглова для ряда ювелирных изделий и инструментов с Любши70.
Еще один заметный поселенческий центр в Приладожье возникает не позднее второй пол. VIII в. (вероятно, в его третьей четверти), хотя основной период функционирования комплекса памятников относится уже к IX-X вв. Речь идет о поселении у д. Городище на правом берегу р. Сясь, отделенном от нижнего течения Волхова низменным заболоченным Волховско-Сясьским междуречьем. Предложенная исследователями нижняя дата для поселения покоится на находках некоторых бус (в первую очередь центральноевропейских по происхождению цилиндрических черных) и на факте возведения в нач. IX в. на культурном слое селища крупного кургана71.
Таким образом, на северо-востоке Балтики в середине - третьей четверти I тыс. отчетливо выделяются две культурные зоны: 1) непосредственно «восточнобалтийская», связанная водными путями и развернутая к обширным водным пространствам (Финский залив с его ост-
67 Львова З. А. Стеклянные бусы Любши // Краеугольный камень. Археология, история, искусство, культура России и сопредельных стран. 80-летию А.Н. Кирпич-никова посвящается / Ред. Е. Н. Носов, С. В. Белецкий. Т. 1. М.: Ломоносовъ, 2010. С. 467-478.
68 Розанова Л. С., Терехова Н. Н., Рябинин Е. А., Щеглова О. А. Металлографическое исследование железных изделий Любшанского городища // Ладога и Ладожская земля в эпоху средневековья. Вып. 2 / Отв. ред. А. Н. Кирпичников. СПб.: Нестор-История, 2008. С. 13-48.
69 Сениченкова Т. Б. Керамика Любшанского городища // Истоки славянства и Руси. Сборник статей по материалам Х Чтений памяти Анны Мачинской / Ред. Д. А. Мачин-ский. СПб.: Нестор-История, 2012. С. 256-278.
70 Щеглова О. А. 1) Свинцово-оловянные украшения УШ-X вв. на северо-западе Восточной Европы // Ладога и ее соседи в эпоху средневековья / Отв. ред. А. Н. Кирпичников. СПб.: ИИМК РАН, 2002. С. 135-150; 2) Тисненые изделия и инструменты для их изготовления в раннесредневековых Любше, Ладоге и Изборске // Восточная Европа в средневековье: К 80-летию В. В. Седова / Ред. Н. А. Макаров, А. В. Чернецов, Н. В. Лопатин. М.: Наука, 2004. С. 263-271.
71 Богуславский О. И. Комплекс памятников у д. Городище на р. Сясь в системе синхронных североевропейских древностей // Северная Русь и народы Балтики. СПб.: «Дмитрий Буланин», 2007. С. 101, 106-107.
ровами и побережьем, а также соединенные с ним реками Чудское и Ладожское озера), и 2) «лесная», материковая, ориентированная не столько на Балтику, сколько на регионы, расположенные южнее и юго-западнее. Приблизительную границу между ними, видимо, нужно проводить на расстоянии двух-трех дней пешего пути от побережий заливов и озер.
Материальная культура прибрежной зоны развивалась в результате постоянных устойчивых внутренних контактов (вероятно, в основном водными путями), о чем свидетельствует общность многих форм вещей и определенное сходство в обрядовой (погребальной) практике72. Широкое распространение скандинавских древностей в восточной части Балтики неоднократно отмечалось исследователями. Чаще всего оно трактуется как свидетельство ранней скандинавской экспансии - такая точка зрения в целом справедлива, хотя нельзя забывать и о возможности распространения у соседей вещей, обладающих высоким социальным или семиотическим статусом, а скандинавские вещи, по-видимому, им обладали. Не случайно в погребальных памятниках, приуроченных к прибрежным пространствам, наиболее заметные и частые находки - металлические украшения и предметы вооружения, связанные с североевропейским миром.
«Лесной» мир, как уже говорилось, обладал своими особенностями в культуре и хозяйстве, его культурные и экономические связи ориентированы, скорее, на юг, что отчетливо проявляется в импортах, керамическом комплексе, приемах домостроительства и фортификации. Подавляющее большинство импортов здесь связаны с центральноевро-пейским миром либо восточноевропейской лесостепью. В отличие от прибрежной зоны, в погребениях редки находки оружия и престижных вещей.
Связывающие воедино лесной мир пути с трудом поддаются однозначной реконструкции. Они могли проходить по боровым сухим водораздельным участкам и по руслам рек, в особенности зимой73, и, по всей вероятности, представляли собой локальные трассы, по которым люди и вещи передвигались на небольшие расстояния. Реконструкция даль-
72 См., напр., Quast D. Ein skandinavisches Spathascheidenmundblech...; Казанский М. М. Скандинавская меховая...; Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 55-58; Brisbane M. Early trading centres of the Baltic: a view from the English coast // Археология Балтийского региона / Под ред. Н. А. Макарова, А. В. Мастыковой, А. Н. Хохлова. М.; СПб.: Нестор-История, 2013. С. 161-166; Михайлова Е. Р. Древности Западной Ингрии I тыс. н. э.: Новые материалы // Археологические вести. 2015. Вып. 21. С. 176186; и мн. др. работы.
73 Ср.: Микляев А. М. Путь из Варяг в Греки (зимняя версия) // Новгород и Новгородская земля: История и археология. Тезисы науч. конф. [Т. 4/5]. Новгород, 1992. С. 133-138.
них путей сквозь Северо-Запад в третьей четверти I тыс. требует дополнительного обоснования. С сугубой осторожностью можно рассуждать об археологических свидетельствах для двух возможных трасс.
Летописный «Серегерьский» путь, шедший от озера Селигер и в целом от Верхневолжья через Полу и Явонь в сторону Ильменя, для более позднего времени реконструируется довольно уверенно на основании, в том числе, скопления здесь кладов монет, а также короткого, по сравнению с иными возможными путями, волокового участка74. Однако его существование можно предположить уже для VI-VII вв.: на карте памятников культуры длинных курганов отчетливо выделяются скопления могильников на верхней Поле и Явони. Они расположены у северо-западного края Валдайской возвышенности между памятниками Селигерского поозерья и памятниками бассейна средней Ловати и, видимо, были связующим звеном между ними75.
Наличие еще одного межрегионального пути заставляют предположить рассмотренные выше находки деталей неволинской поясной гарнитуры. Между Прикамьем и Балтикой находки неволинских накладок известны в Белозерье, в бассейне притока Шексны р. Андоги. Здесь многочисленные детали неволинской гарнитуры встречены в комплексах VII-VIII вв. памятников Черный Ручей и Ступолохта, вместе с некоторыми другими прикамскими и раннеболгарскими вещами76. Восстановить трассу движения неволинской поясной гарнитуры точнее, чем «Прикамье - Белозерье - Ладожское озеро - Финский залив» сейчас невозможно, но само ее существование несомненно.
Кроме наборных поясов, из Прикамья на Северо-Запад могли поступать сасанидские драхмы, долго, до конца VIII в. находившиеся в этом регионе в обращении77.
Ни «прибрежный», ни «лесной» мир, условно выделяемые здесь, не были монолитны - напротив, каждый из них представлял собой пеструю мозаику различных традиций и укладов, сходных лишь в основных чертах или при сопоставлении с удаленными регионами. Сложное взаимодействие этих традиций и составляет историю Восточной Балтики и Северо-Запада Восточной Европы в V-VIII вв.
Ключевое положение здесь занимают два небольших региона начального градообразования, расположенных в культурном пограничье,
74 Носов Е. Н. Нумизматические данные о северной части Балтийско-Волжского пути конца VIII - X в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. VIII. Л., 1976. С. 106; БулкинВ. А., Герд А. С. Очерк древнейшей истории... С. 251-264.
75МихайловаЕ. Р. Вещевой комплекс... Карта 2.
76 Кудряшов А. В. Белозерская весь: современный взгляд // Русь в К^П веках: общество, государство, культура / Отв. ред. Н. А. Макаров, А. Е. Леонтьев. М.; Вологда: Древности Севера, 2014. С. 300-302, 304, рис. 2.
77 Янин В. Л. Денежно-весовые системы... С. 99-100.
где происходили наиболее интенсивные и налаженные контакты «морского» и «лесного» миров - Нижнее Поволховье и Нижнее Повеличье. Здесь сформировались не-аграрные поселения, специализирующиеся на обмене в самых разных его формах: торговле, обмене технологиями, трансформации и передаче культурных влияний («протогорода», по определению В. В. Седова78). В культуре и Ладоги, и Пскова с самого начала ощутимо наличие нескольких культурных традиций, оба поселения стоят несколько особняком среди памятников Северо-Запада, демонстрируя особый характер своей культуры, несводимый к сумме окрестных древностей. Любопытно структурно-географическое сходство: будучи центрами хорошо освоенной, чуть обособленной округи, и Ладога, и Псков расположены недалеко от устья крупной реки, впадающей с юга в огромное озеро, по которому можно двигаться дальше в нескольких направлениях.
Эпоха викингов
Эпоха викингов на северо-западе Восточной Европы и происходящее в это же время становление раннего русского государства изучены гораздо подробнее предшествующих периодов79. В рассматриваемом здесь регионе важнейшими памятниками эпохи являются крупные поселенческие центры Поволховья (Ладога, Новгородское Городище и Новгород) и Причудья (Псков, Изборск). Ряд авторов ставит в один ряд с перечисленными городами также комплекс памятников в районе д. Городище в нижнем течении р. Сяси, отождествляя его с Алаборгом саг80, однако материал, происходящий из частично разрушенного па-
78 Седов В. В. Начало городов на Руси // Труды V международного конгресса славянской археологии. Т. I. Вып. 1: Пленарные доклады. М., 1987. С. 12-31.
79 Вот только наиболее крупные труды последних лет, содержащие подробную библиографию: Седов В. В. Древнерусская народность. Историко-археологическое иследование. М.: Языки русской культуры, 1999; Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. СПб.: Евразия, 2005; Носов Е. Н., Горюнова В. М., Плохое А. В. Городище под Новгородом и поселения Северного Приильменья. СПб.: Дмитрий Буланин, 2005; Еремеев И. И., Дзюба О. Ф. Очерки исторической географии лесной части Пути из Варяг в Греки. Археологические и палеогеографические исследования между Западной Двиной и озером Ильмень. СПб.: Нестор-История, 2010; Русь в IX-X вв.: археологическая панорама / Отв. ред. Н. А. Макаров. М.; Вологда: Древности Севера, 2012; Кирпичников А. Н., Сарабьянов В. Д. Старая Ладога - первая столица Руси. СПб.: Славия, 2012; Лесман Ю. М. Скандинавский компонент древнерусской культуры // Stratum Plus. 2014. № 5 (Люди и вещи Древней Руси). С. 4587; Города и веси средневековой Руси. Археология, история, культура. К 60-летию Н. А. Макарова / Отв. ред. П. Г. Гайдуков. М.; Вологда: Древности Севера, 2015.
80 Джаксон Т. Н., Мачинский Д. А. «Сага о Хальвдане сыне Эйстейна» как источник по истории и географии Северной Руси и сопредельных областей в IX—XI вв. // Вопросы истории Европейского Севера (Историография и источниковедение). Межвузовский сборник / Отв. ред. М. И. Шумилов. Петрозаводск: ПетрГУ, 1989. С. 128-
мятника, довольно скромен. Проанализировав комплекс лепной керамики поселения на Сяси, О. И. Богуславский отметил, что ему «не было присуще многообразие составляющих его культурных компонентов», что, в свою очередь, плохо согласуется с образом крупного транзитного центра международной торговли81.
В настоящей работе мы сосредоточимся не на формировании крупных торговых путей и археологии ранних городских центров, а на культурных процессах, протекавших в это время на прибрежных территориях Финского залива. Отмечу здесь лишь некоторые выразительные изменения в материальной культуре эпохи викингов / раннего древнерусского времени на Северо-Западе. В первую очередь обращает на себя внимание рост числа памятников и взрывной рост числа находок из металла и стекла, начало широкого распространения в «материковых» районах североевропейских вещей (оружия, гребней, некоторых типов украшений). На рубеже VIII-IX вв. начинается обращение монетного серебра, что отмечено находками монетных кладов и отдельных монет, а также широким распространением весов и гирек-разновесов, не встречавшихся ранее. Изменяется набор стеклянных бус (распространяются бусы новых типов и других цветов), причем картирование бус, массово представленных на староладожском Земляном городище, позволяет предположить их распространение на Северо-Запад Восточной Европы с севера, через Готланд и Скандинавию82.
Памятники и комплексы, узко датируемые IX веком (т. н. ранней эпохой викингов), на Северо-Западе немногочисленны по сравнению с объектами X-XI вв., что уже неоднократно отмечалось исследователями и, по-видимому, не столько отражает степень изученности, сколько действительно характеризует археологический материал. Впрочем, за пределами Ладоги с ее дендродатированными слоями «археологический IX век» обычно определяется по наличию в памятниках
145; Богуславский О. И., Мачинская А. Д. Сясьское городище и поселения Нижнего Поволховья (опыт сопоставления) // Петербургский археологический вестник. 1993. № 6. С. 117-122; Джаксон Т. Н. Ашй 1 ОбМиш: Древнерусские топонимы в древнескандинавских источниках. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 77-81; Лебедев Г. С. Эпоха викингов... С. 496.
81 Богуславский О. И. Комплекс памятников у деревни Городище на р. Сяси в системе синхронных древностей (вопросы анализа керамического комплекса) // Славяне и финно-угры: Контактные зоны и взаимодействие культур. Доклады Российско-Финляндского симпозиума по вопросам археологии и истории / Под ред. А. Н. Кирпичникова, Е. Н. Носова, А. И. Сакса. СПб.: Нестор-История, 2006. С. 34.
82 Львова З. А. 1) Стеклянные бусы Старой Ладоги. Ч. I. Способы изготовления, ареал и время распространения // Археологический сборник Гос. Эрмитажа. Вып. 10. Л., 1968. С. 91-94, рис. 5, 6; 2) К вопросу о причинах проникновения стеклянных бус X - начала XI века в северные районы Восточной Европы // Археологический сборник Гос. Эрмитажа. Т. 18. Л., 1977. С. 106-109.
исключительно лепной керамики, что объединяет календарный IX век с началом Х-го (гончарный круг и изготовленная на нем керамика распространяются на Северо-Западе Восточной Европы со второй четверти
X в.83).
Конец эпохи викингов на Северо-Западе Восточной Европы отмечен важными культурными и политическими изменениями. В течение
XI века происходит смена погребального обряда: на смену кремациям приходят ингумации (вероятно, как христианские захоронения). Одновременно в городах средневековой Руси окончательно вырабатываются типы украшений и бытовых предметов, которые станут определяющими для средневековой русской культуры на значительной территории Восточной Европы84. Распространение средневековой русской культуры снивелировало местные культурные особенности, хорошо заметные на материалах предшествующих эпох. Важно подчеркнуть, что культурные изменения не были связаны со сменой населения, речь идет о распространении культуры сложившегося Русского государства и наступлении новой исторической эпохи.
Что же известно в это время на территориях, примыкающих к Финскому заливу?
В первую очередь это серия кладов серебряных монет, встреченных в основном близ побережья Финского залива, Чудского и Ладожского озер, а также в окрестностях Старой Ладоги85.
На северном берегу залива и Карельском перешейке (вплоть до Невы) исследователи отмечают несвязанность памятников эпохи викингов с поселенческими центрами предшествующего времени. Большинство памятников 1Х-Х1 вв. - это отдельные могилы (чаще мужчин с оружием) и случайные находки предметов вооружения и украшений86.
83 Рябинин Е. А. Новые открытия... С. 37; Горюнова В. М. Раннегончарная керамика Рюрикова городища и общие тенденции развития раннегончарных комплексов Северной Руси X - начала XI в. // Носов Е. Н., Горюнова В. М., Плохов А. В. Городище под Новгородом и поселения Северного Приильменья. СПб.: Дмитрий Буланин, 2005. С. 94, 108.
84 См., напр.: Седов В. В. Древнерусская народность... С. 214-219.
85Марков А. К. Топография кладов... С. 30-34, 36-37, 58-60; Потин В. М. 1) Топография находок западноевропейских монет X-XШ вв. на территории Древней Руси // Труды Гос. Эрмитажа. 1967. Вып. XIX. С. 106-194; 2) Русско-скандинавские связи по нумизматическим данным (IX-XII вв.) // Исторические связи Скандинавии и России. IX-XX вв. / Ред. Н. Е. Носов, И. П. Шаскольский. Л.: Наука, 1970. С. 64-80; Носов Е. Н. Нумизматические данные... С. 95-110; Седых В. Н. Северо-Запад России... С. 194-211; Лебедев Г. С. Эпоха викингов... С.424-425; Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 62-75; и др. работы.
86 Кочкуркина С. И. Археологические памятники корелы X-XV вв. Л.: Наука, 1981; Рябинин Е. А. Финно-угорские племена в составе Древней Руси. К истории славянофинских культурных связей (Историко-археологические очерки). СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997. С. 67 сл.; Кирпичников А. Н., Сакса А. И., Томантери Л. Мечи средневековой
Почти все известные захоронения представляют собой кремации на каменных вымостках, которые в литературе принято сопоставлять с погребальными традициями западных финнов; особняком среди этих памятников стоят каменные курганы с кремациями XI в., исследованные Э. Кивикоски близ п. Хелюля в Северном Приладожье87. Из погребений эпохи викингов следует упомянуть комплексы в Куркийоки-Лопотти, Валкярви-Уосуккала, Метсяпиртти-Коуконниеми, Саккола-Лапин-лахти (Наскалинмяки и Хеннонмяки) и др. Наиболее ранними из них являются могилы в Лопотти и Уосуккала.
Погребение в Куркийоки-Лопотти представляло собой коллективную кремацию на вымостке из камней. Облик вещей столь выразителен, что некоторые исследователи считают погребение в Лопотти скандинавским либо связанным с западнофинской традицией, где скандинавское влияние также очень сильно. Здесь собраны согнутый пополам меч типа Н-1 по Я. Петерсену, перекрестье другого меча (вероятно, также типа Н-1), три втульчатых ланцетовидных наконечника копий, топор с прямой верхней гранью и парой щекавиц внизу, металлическая рукоять плети с привесками, трехчастные кольчатые удила, два ажурных биметаллических кресала, накладки в виде змей, парные скорлупообразные, круглые и крупная пластинчатая арбалетная фибулы, пара ладьевидных и пара спиральных браслетов, ложновитая гривна, привеска-гребешок, стеклянные бусы и др. Основываясь на типологии оружия и аналогиях находкам (в том числе датирующихся не ранее Х века - ланцетовидное
копье с граненой втулкой, накладки в виде змей), погребение можно
88
датировать первой половиной X века .
Аналогичный комплекс - кремация на каменной вымостке с набором скандинавского оружия первой пол. X в. был обнаружен также в д. Уосуккала на Вуоксе. Здесь были найдены меч, два наконечника стрел и топор тех же типов, что в Лопотти; примечательно, что меч был вертикально воткнут между камнями89.
Среди отдельных находок обращает на себя внимание скопление обломков украшений (от не менее восьми ладьевидных браслетов и
Карелии // Славяне и финно-угры: Контактные зоны и взаимодействие культур. Доклад Российско-Финляндского симпозиума по вопросам археологии и истории / Под ред. А. Н. Кирпичникова, Е. Н. Носова, А. И. Сакса. СПб.: Нестор-История, 2006. С. 48-50; Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 62-75.
87 Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 74-75.
88 Кочкуркина С. И. Археологические памятники корелы... С. 18-19; Uino P. Ancient Karelia... P. 115; Кирпичников А. Н., Сакса А. И., Томантери Л. Мечи средневековой Карелии... С. 48-49; Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 62-68, рис. 12.
89 Кочкуркина С. И. Археологические памятники корелы... С. 14; Uino P. Ancient Karelia... P. 341, 377; Кирпичников А. Н., Сакса А. И., Томантери Л. Мечи средневековой Карелии... С. 49; Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 68-69.
двух витых гривен) в д. Уннункоски (ныне п. Горы) в нижнем течении Вуоксы. Все эти вещи были собраны на некогда заболоченном поле, что позволяет считать их так наз. болотной находкой90.
На морских островах к эпохе викингов относится известное погребение на о. Эссаари в Выборгском заливе. Это еще одна кремация
X в. на вымостке из камней, сопровождавшаяся ланцетовидным наконечником копья, поясными накладками, ножом, кресалом и оселком91. Интересно, что в южной части того же острова Эссаари А. В. Субботиным были обнаружены многочисленные (около двухсот) прямоугольные и овальные в плане каменные кучи; при раскопках нескольких из них были обнаружены обожженные косточки, угли, пепел и включения черного тлена92. Точная культурно-хронологическая характеристика этих и других выявленных по берегам Выборгского залива каменных сложений пока невозможна, следует упомянуть только о находке В. А. Тюленевым пережженных человеческих костей и черешкового наконечника стрелы при раскопках сходной каменной конструкции на северном берегу залива93.
Южнее Ладожского озера, между Невой и Волховом, известно погребение близ д. Мучихино Кировского района, предполагаемое по случайным находкам, - возможно, единый комплекс второй пол. X - нач.
XI в.94. Здесь представлены те же предметы, что и в рассмотренных выше погребениях Карельского перешейка: втульчатый ланцетовидный наконечник копья, два топора с прямой верхней гранью и щекавицами внизу, кольчатые трехчастные удила, а также калачевидное кресало с язычком, подковообразная застежка с так наз. гвоздевидными головками и нож. Сведений о погребальном обряде нет, но можно предположить, что погребение в Мучихино могло быть похоже на более поздние могильники у д. Кирсино, расположенные несколько западнее.
Для кирсинских могильников характерны ингумации в пристроенных друг к другу оградках из валунов, перекрытые слоем грунта незначительной мощности. Могильник Кирсино 2 датируется концом XI-
90 Nordman ^ A. Каге^ка ]агпаЫегез1и^ег. НеЫ^Юге, 1924. 100; Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 70.
91 Nordman ^ A. Каге^ка ]агпаЫегез1и^ег. НеЫ^Юге, 1924. 101; Сакса А. И. Древняя Карелия... С. 73.
92 Кирпичников А. Н., Назаренко В. А., Сакса А. И., Шумкин В. Я. Каменные выкладки Европейского Севера и их истолкование // Древности славян и финно-угров. Доклады советско-финляндского симпозиума по вопросам археологии 16-22 мая 1986 г. / Под ред. А. Н. Кирпичникова и Е. А. Рябинина. СПб.: Наука, 1992. С. 68, рис. 3, 4.
93 Лапшин В. А. Археологическая карта... С. 157.
94 Волковицкий А. И., Григорьева Н. В., Селин А. А. Новые средневековые находки в Южном Приладожье // Археологическое наследия Санкт-Петербурга. Вып. 2: Древности Ижорской земли / Ред. П. Е. Сорокин. СПб., 2008. С. 151-155, рис. 2.
XII в., в его погребениях встречены овальные выпуклые «карельские» фибулы, подковообразные застежки (в т. ч. с гвоздевидными головками), цепи и двуспиральный цепедержатель, наконечники копья и стрел, топоры, коса, серпы и др. Могильник Кирсино 1 также датируется XII в., из находок здесь упомянем мечи (типов III и V по А. Н. Кирпичникову), наконечники копий, сулиц и стрел, топоры, овальные выпуклые фибулы, подковообразные застежки, цепи с цепе-держателями, привески, косы. Автор раскопок сопоставляет эти могильники с ранними ингумациями на Ижорском плато и разрушенными погребениями XII-XIII вв. бассейна Невы95.
Ижорское плато представляет собой наиболее сложный для изучения регион, где непосредственно взаимодействовали несколько культурных традиций. Памятники с материалами эпохи викингов известны здесь уже довольно давно, однако исследования последних лет пополнили наши знания. Уверенно с периодом IX-XI вв. здесь можно связывать погребения по обряду трупосожжения, с нач. XII в. ведущим погребальным обрядом становятся ингумации96.
С дальнейшим развитием местных традиций Ижорской возвышенности связывается могильник Ратчино97. Частично разрушенный могильник из нескольких низких курганов содержал кремации конца X-XI в. и ингумации на горизонте XI-XII вв.; здесь же были обнаружены следы разрушенных погребений римского времени. С кремациями связываются, в частности, находки спиральных браслетов, массивной подковообразной застежки с подгранеными головками, втульча-того ланцетовидного наконечника копья и черешковых наконечников стрел (ромбических и иволистного). Вместе с этими вещами собраны фрагменты лепной посуды типов, наиболее характерных для территории Эстонии, но встречающихся также и в Финляндии. Интересен комплекс предметов, происходящих из женской ингумации конца XI в. (погребение 1 в кургане 4), разрушенной уже в XII в. более поздними захо-
95 Сорокин П. Е. Археологическое изучение средневековых памятников в Приневье. Новые данные по археологии ижоры // Археологическое наследия Санкт-Петербурга. Вып. 2: Древности Ижорской земли / Ред. П. Е. Сорокин. СПб., 2008. С. 91-113; Сорокин П. Е., Певнева М. В. Изучение ижорского могильника Кирсино 2 // Ладога в контексте истории и археологии Северной Евразии. Сборник статей памяти Д. А. Мачинского: По материалам XVII Чтений памяти Анны Мачинской и XVIII Чтений памяти Анны и Дмитрия Алексеевича Мачинских. СПб.: Нестор-История, 2014. С. 305-317.
96 Лесман Ю. М. Погребальные памятники Новгородской земли и Новгород (проблема синхронизации) // Археологическое исследование Новгородской земли. Межвуз. сборник / Под ред. Г. С. Лебедева. Л.: Изд-во ЛГУ, 1984. С. 65-69; Рябинин Е. А. Водская земля Великого Новгорода (Результаты археологических исследований 19711991 гг.). СПб.: Дмитрий Буланин, 2001. С. 83-90.
97 Стасюк И. В. Население Ижорской возвышенности... С. 72-82.
ронениями. К нему относятся пара выпуклых овальных фибул, фрагменты цепи с двумя Ф-образными цепедержателями, бронзовая цепочка с двумя двуспиральными булавками, шесть витых трехпроволочных обрубленноконечных браслетов, привеска-конек, широкосрединный перстень и пружинные ножницы. Этот комплекс по своему составу напоминает уже цитировавшиеся погребения в Лопотти и Кирсино. Помимо вещей общебалтийского облика, в ратчинских ингумациях XII в. встречены вещи, характерные для сложившейся древнерусской культуры Северо-Запада, в том числе и круговая керамика.
Могильники, подобные ратчинскому, исследованы вокруг Чудского озера. Таковы, в частности, могильник Йыуга в Северном Причу-дье и могильник Залахтовье на берегу залива Лахта (Теплого). На рубеже I—II тыс. кремации постепенно сменяются здесь подкурганными ингумациями, в погребениях широко представлены вещи североевропейского и общеприбалтийского облика, многочисленны находки ору-жия98. На самой Ижорской возвышенности, возможно, аналогичный могильник располагался на окраине пос. Ополье99.
Поселенческим памятником той же традиции является городище в урочище Втырка (Пиллово-2) на западном краю Ижорского плато100. В разведочном раскопе на городище выявлено два этапа жизни на поселении: поздний относится к эпохе викингов и представлен несколькими последовательными стратиграфическими слоями, в том числе горизонтами нескольких пожаров. Соответствующий вещевой материал в основном представлен типами, широко датирующимися в пределах второй половины I тыс. - начала II тыс. Такие находки, как полихромная и голубая почти кубическая бусины, заклепки, бронебойная стрела типа 77 по А. Ф. Медведеву, нож в технике трехслойного пакета, фрагмент браслета с зооморфным окончанием позволяют отнести формирование этого стратиграфического комплекса к X—XI вв. Керамика из верхних слоев находит наиболее точные соответствия на синхронных городищах
98 LigiP. Vadjaparased kalmed Kirde-Eestis (9.-16. sajand) // Vadjaparased kalmed Kirde-Eestis (9.-16. sajandil). (Muinasaja teadus, 2). Tallinn, 1993. Lk. 7-152; Хвощинская Н. В. Финны на западе Новгородской земли (По материалам могильника Залахтовье). СПб.: «Дмитрий Буланин», 2004.
99 Стасюк И. В. Могильник у поселка Ополье: новые данные к изучению ранних этапов освоения Ижорского плато в древнерусскую эпоху (предварительное сообщение) // Исследование археологических памятников эпохи средневековья: Сб. научных статей. СПб.: Нестор-История, 2008. С. 3-24.
100Михайлова Е. Р. Древности Западной Ингрии... С. 183-184; Михайлова Е. Р., Стасюк И. В., Федоров И. А. Городище Втырка (Пиллово-2) и древности эпохи викингов на Ижорском плато // Археология и история Пскова и Псковской земли: Семинар имени академика В. В. Седова. Материалы 61-го заседания (в печати).
Северной Эстонии, единичные находки такой керамики известны также на Северо-Западе Восточной Европы и в Юго-Западной Финляндии101.
Одновременна этим памятникам группа могильников с грунтовыми кремациями X-XI вв., исследованных на берегах р. Нарвы в районе Омутских порогов (Кунингакюла, Ольгин Крест, Скарятина, Криу-ши), близких по обряду и набору вещей синхронным могильникам на территории Эстонии102. Кремации сопровождались находками оружия упоминавшихся ранее типов: топорами с прямой верхней гранью и нижними щекавицами, втульчатыми ланцетовидными наконечниками копий. В могильнике Криуши были найдены серебряные арабские монеты X в. В последующие столетия эти могильники функционируют как типичные средневековые курганные кладбища с ингумациями.
Одновременно в течение X-XI вв. на Ижорской возвышенности появляются памятники, демонстрирующие постепенное распространение сюда древнерусской культуры (которая, напомним, в это время тоже насыщена североевропейскими вещами). С уверенностью к эпохе викингов можно отнести некоторые погребения с кремациями, раскопанные на Ижорском плато в нач. XX в. (Большие Озертицы, Дятлицы, возможно, Вруда) и сопровождавшиеся выразительными вещевыми на-ходками103. Наиболее интересны материалы Вырицкого могильника, расположенного юго-восточнее Ижорской возвышенности как таковой, демонстрирующие несомненное сходство с материалами курганов Юго-Восточного Приладожья104.
Таким образом, в конце 1 тыс. граница между «морским» и «лесным» мирами постепенно размывается, причем это выражается не толь-
101 Lang V. Muistne Ravala: muistised, kronoloogia ja maaviljelusliku asustuse kujunemine Loode-Eestis, eriti Pirita joe alamjooksu piirkonnas, I—II (Muinasaja teadus, 4). Tallinn: Eesti Teaduste Akadeemia Ajaloo Instituut, 1996. Jn. 24-29; TvauriA. The Migration period, Pre-viking age and Viking age in Estonia (Estonian archaeology, 4). - Tartu: Tartu University Press, 2012. P. 69-76; Плохое А. В. 1) Контакты населения Старой Ладоги с финно-угорскими племенами в VIII-X вв. (по керамическим материалам) // Краеугольный камень. Археология, история, искусство, культура России и сопредельных стран. 80-летию со дня рождения А. Н. Кирпичникова посвящается. Т. II. М.: Ломоносовъ, 2010. С. 163-187; 2) К вопросу о связях прибалтийских финнов с населением Верхнего Поволховья в последней четверти I тыс. н. э. (по керамическим материалам) // Ajast ja ruumist. Uurimusi Mare Auna auks / Toim. U. Tamla, V. Lang. (Muinasaja teadus, 25). Tallinn: Tallinna Ulikooli Ajaloo Instituut; Tartu: Tartu Ulikooli ajaloo ja arkeoloogia instituut, 2014. Lk. 231-245.
102 LigiP. Vadjaparased kalmed... Lk. 23-24.
103 Спицын А. А. Курганы Санкт-Петербургской... С. 5, 74; Стасюк И. В. Могильник у поселка Ополье... С. 6; Соболев В. Ю. Неизвестные раскопки С. А. Теплоухова на Ижорском плато // Stratum Plus. 2014. № 5. С. 287-295.
104 Лесман Ю. М. Вырицкий курганный могильник // Археологическое наследия Санкт-Петербурга. Вып. 2: Древности Ижорской земли / Ред. П. Е. Сорокин. СПб., 2008. С. 33-74.
ко в формировании и функционировании сквозного пути с Балтики к Ильменю, но и в ряде региональных процессов, происходящих на стыке обеих выделенных ранее зон: в постепенном заселении с востока территории Ижорского плато, в сложении своеобразных культурных регионов по берегам Чудского озера, к северу и юго-востоку от Ладожского, в дальнейшем развитии городских центров, рядом с которыми заканчивалось морское пространство Восточной Балтики и за порогами начинались речные пути. Город Ладогу как место смены кораблей перед порогами упоминают уже скандинавские саги, описывая события XI века105, однако похожие условия были и на Великой, и на Луге106.
В глубине материка, на скрещении речных путей, в эпоху викингов возникает новый городской центр - Новгород, который сумел поставить под свой контроль обширные лесные территории и стал центром огромной Новгородской земли107. Сформировавшиеся трансконтинентальные пути, сместившиеся к Ильменю, наряду с эксплуатацией лесных пространств, стали для Новгорода «начальным капиталом».
105 Глазырина Г. В., Джаксон Т. Н. (Сост.) Древнерусские города в древнескандинавской письменности: Тексты, перевод, комментарии. М.: Наука, 1987. С. 81, 87.
106 Сорокин П .Е. Водные пути и судостроение... С. 14-23.
107 Носов Е. Н. Речная сеть Восточной Европы и ее роль в образовании городских центров Северной Руси // Великий Новгород в истории средневековой Европы: К 70-летию Валентина Лаврентьевича Янина / Ред. А. А. Гиппиус. М.: Русские словари, 1999. С. 157-170; Лебедев Г. С. Эпоха викингов... С. 542.
