CC BY
0
ДРЕВНЕРИМСКОЕ ГОСУДАРСТВО И МУНИЦИПАЛИТЕТЫ
О.А. Тогусаков, д-р филос. наук, профессор, академик Б.Ж. Кудайбергенов, аспирант
Национальная академия наук Кыргызской Республики (Кыргызстан, г. Бишкек)
DOI:10.24412/2500-1000-2024-6-3-155-160
Аннотация. Муниципалитеты приблизительно в том виде, в котором мы знаем их сейчас, возникли, как известно, в античном мире, в результате компромиссов, на которые на определенном историческом этапе пошло Древнеримское государство в его взаимоотношениях со своими многочисленными провинциями. В статье, помимо природы государства, рассматриваются причины, которые побудили Древний Рим предоставить провинциям довольно широкий спектр прав, которые обеспечили сравнительно успешное сосуществование метрополии в лице Рима и его периферии, которая благодаря муниципальной форме власти экономически укрепила империю и, по сути, продлила на несколько веков ее существование, что, собственно, и позволило в дальнейшем в пределах Западной цивилизации возродить муниципалитеты, а затем распространить их по всему миру.
Ключевые слова: государство, государственная власть, местное сообщество, местное самоуправление, муниципалитет, Римское государство, теория насилия.
Начнем с того, что слово «муниципальный» происходит от латинского «тишаршт», что в переводе означает «самоуправляющаяся община» [1, с. 326]. В процессе истории возник ряд слов, производных от «тишаршт», в том числе такие, как «муниципия» и «муниципалитет», которые означают, соответственно, «город с правами самоуправления в древнеримском государстве и орган местного самоуправления» [2, с. 6].
С возникновением первых государств предшествующая система управления родоплеменных объединений, которую вполне, по нашему мнению, можно определить как самоуправление, стала настойчиво и стремительно вытесняться централизованной государственной системой власти, поскольку только при такой системе государство могло утвердиться и существовать длительное историческое время. При этом публичная власть была разделена и распределена между двумя основными формами организационными системами общественной жизни - государственной и местной, в которой государственная стала играть безусловно доминирующую роль. В данной связи следует сказать, что государство, если оценивать его с точки зрения распределения власти, представляет собой
форму, консолидирующую все отдельные локальные сообщества в единое целое, и по этой причине государство, как только оно возникло, должно было подчинить себе все местные образования, различные этнические и социальные группы и классы.
Государственная власть в процессе развития общества возникла в виде учреждений и институтов, которые своими корнями уходят в родоплеменной строй и общественные отношения, когда различные локальные сообщества добровольно или насильственно были включены в государство и прежняя локальная организация власти перестала отвечать, во всяком случае в достаточной мере назревшим потребностям дальнейшего общественного развития. Логически и исторически государственная форма власти вызрела из местной власти. Родовые и сельские общины, как справедливо отмечал К. Маркс, являлись исходным пунктом всей истории [3, с. 266.]. Очевидно, что город, с одной стороны, является более поздним продуктом развития культуры, а с другой - необходимым условием возникновения государства. Во всяком случае устойчивого и способного к длительному историческому
существованию и постоянной эволюции, преобразованию.
Для того чтобы уяснить для себя государственную форму власти, необходимо, как представляется, понять природу самого государства.
К настоящему времени ни в научной среде, ни в международном праве нет единого и общепризнанного определения государства, что объясняется чрезвычайной сложностью, многогранностью данного феномена и наличием множества важных функций, выполняемых государством. Каждое из существующих определений, авторы которых акцентируют свое внимание на какой-либо черте или функции государства, в той или иной мере отличается друг от друга. Согласно одному из его дефиниций, государство представляет собой политическую форму устройства общества на определенной территории, суверенную форму публичной власти, обладающую аппаратом управления и принуждения, которому подчиняется все население страны [4].
Таким образом, если исходить из данного определения, атрибутами государства, помимо прочего, является наличие определенной территории и право принуждать все население страны, безотносительно к его происхождению, этнической и прочей принадлежности. Суть в том, что для того чтобы то или иное государство сформировалось, необходимо, как показывает многообразный исторический опыт, необходима определенная критическое количество людей, именно по этой причине отдельные рода или даже отдельные племена не были в состоянии сформировать эффективно и долго функционирующего государства, которое, как правило, представляло собой союз племен. Очевидно, что для того, чтобы какой-либо род или племя, являющееся вполне самостоятельным образованием, могло войти в такой племенной союз, необходимо было чтобы оно поступилось хотя частью своих прав и полномочий, а с ними неизбежно и частью власти, что, очевидно, всегда было не так легко. Таким образом, государственная власть всегда была результатом не просто договоренности, а основанной на определенных компромис-
сах. Нас не интересуют в данном случае не конкретные компромиссы, поскольку они могли быть самыми разными и количество их было весьма значительным, а что именно могло побудить или вынудить к компромиссам.
Очевидно, что в тех случаях, когда отдельные роды и племена вступали в союзы добровольно, побудительным мотивом была, как правило, необходимость защитить собственные территории саму жизнь от общих внешних угроз или желание объединить усилия для прямо противоположной цели - захватить чужие территории. Однако устранение внешней угрозы, общего врага могло привести и на деле часто приводило к распаду союза или даже взаимной вражде, о чем свидетельствуют многочисленные исторические факты у самых различных народов. Компромиссы, основывающиеся на взаимных уступках и договоренностях, часто не отличались особой надежностью, прочностью и, соответственно, долговечностью. Как правило, куда большей надежностью характеризовались те союзы или, вернее, образования, в которых какой-либо род или племя заметно превосходило по своей военной мощи и организации другие. Разумеется, в этом случае не было особой необходимости идти на компромиссы. Собственная воля и власть просто навязывались другой - более слабой - стороне, вступившей или втянутой во взаимоотношения. В дальнейшем, в процессе истории, возникали новые возможности, и поле для компромиссов расширялось или, напротив, сужалось, но в условиях длительного государственного бытия возникали новые связи и отношения, новые привычки и восприятие политической реальности. Поэтому не случайно, что известный немецкий философ определил государство как общую духовную жизнь, к «которой индивидуумы относятся с доверием и привыкают от рождения и в которой выражаются их сущность и их деятельность» [5, с. 148].
Следует указать, что все то, что было сказано о компромиссах и таком факторе, как превосходство в силе и ее роли в формировании государств, вполне подпадает под так называемую насильственную тео-
рию образования государства, в соответствии с которой основной причиной возникновения государства и права в привычном нам виде в историческом прошлом было насилие, завоевательная политика, проводившаяся одними племенами и народами по отношению к другим племенам и народам.
Государство, если оно возникало именно таким образом, не только не было заинтересовано в самоуправлении общин, из которых оно было образовано, но, напротив, естественным образом должно было стремиться к сужению их прав и возможностей во всем, что касалось самоуправления, поскольку оно естественным образом таило в себе опасность того, что в настоящее время определяется как сепаратизм, и центробежные тенденции.
Следует сказать, что тот факт, что именно Древний Рим создал чрезвычайно устойчивую и эффективную муниципальную систему, является, по сути, результатом совпадения целого ряда причин и обстоятельств и счастливого их наложения друг на друга. В известном смысле это было, как нам представляется, случайностью, которая, однако, произошла, что не имело место в других государствах и цивилизациях, существовавших как до, одновременно и после Римской империи.
На первых порах италики, основавшие древнеримское государство, первые десятилетия его существования отбивались от частных внешних вторжений. И таким образом разрозненные италийские племена объединились, создали мощную милитаристскую организацию и обрели такой значительный военный опыт, который позволил им перейти от оборонительной тактики и стратегии к наступательной, захватнической.
На первых порах Рим, делал все зависящее от него, чтобы новообретенные территории безоговорочно и навсегда вошли в состав Римского государства, а для этого необходимо было в полной мере подчинить себе народы, населявшие эти земли, лишить их какой-либо самостоятельности, что они успешно делали в течение нескольких веков. Излишне говорить, что с
ростом территории государства, возрастало и его богатство.
Благополучие Рима зиждилось в первую очередь на мощи его легионов, и по этой причине государственное строительство, по сути, было равносильно и равнозначно военному строительству. В Риме, как указывал известный советский историк С.И. Ковалев «благодаря особенностям его истории война как источник общего воспроизводства рабов играла большую роль, чем на Востоке и Греции» [6, с. 307]. «Каждая победоносная война, - утверждал С.И. Ковалев, - сопровождалась поступлением в Рим огромных ценностей в виде контрибуций и военной добычи: после I пунийской войны римское казначейство получило 3,2 тыс. серебряных талантов, после II - 10 тыс.; Филипп V должен был заплатить 1 тыс. талантов, Антиох III - 15 тыс., и т. д. По самым скромным подсчетам в начале II в. из одной Испании за 6 лет было вывезено около 200 тыс. римских фунтов серебра (около 65 тыс. кг) и 5 тыс. фунтов золота (около 1,6 тыс. кг)» [6, с. 305-306].
Разумеется, не о какой самостоятельности завоеванных территорий в этот период истории не могло быть и речи. Рим располагал такой внушительной военной мощью, которая позволяла ему получать все необходимое для своего благополучия без того, чтобы идти на какие-либо уступки другим народам.
Основой древнеримской экономики, как и всех остальных государств, существовавших в рабовладельческую и более позднюю феодальную эпоху, было сельское хозяйство, основой которого в свою очередь было земледелие. Как отмечал известный исследователь древнеримской истории Т. Моммзен, «у италиков, точно так же как у эллинов, сказания и религия, законы и обычаи были всецело связаны с земледелием» [7, с. 26].
Рабы несмотря на то, что они играли важную роль в экономическом благополучии Рима, не были единственной рабочей силой, обеспечившей его процветание. Как писал Т. Моммзен, «были многие народы, умевшие так же побеждать и завоевывать, как римляне; но ни один из них не умел
подобно римскому закрепить вновь приобретенную землю в поте своего лица и вторично завоевывать плугом то, что было завоевано копьем... если римляне, проигрывавшие немало сражений, почти никогда не делали при заключении мира территориальных уступок, то они были этим обязаны упорной привязанности крестьян к их полям и к их собственности. В господстве над землей проявляется сила и частного человека и государства, а величие Рима было основано на самом широком и непосредственном владычестве граждан над землею и на тесно сомкнутом единстве такого прочно привязанного к земле населения» [7, с. 201].
Таким образом, менталитет римского народа, а именно его привязанность к земле и собственности, приумножили и без того огромное богатство Рима, полученное ценной многовековой эксплуатации дешевой рабской силы и грабежа покоренных им народов. Необходимость более или менее упорядоченного и «справедливого» распределения между римскими гражданами огромных ресурсов, систематически поступавших из провинций, привело к бурному развитию правовых институтов и самого права. Как указывал известный знаток истории и культуры Древнего Рима, В. Дюрант, проблемы «собственности, имущественных обязательств, обмена, контрактов и долга составляли самую обширную, часть римского права. Материальное обладание было средоточием римской цивилизации, а рост богатства и расширение торговли требовали создания куда более разветвленного законодательства, чем скромный кодекс децемвиров» [8, с. 438]. «Право, - утверждал В. Дюрант, - явилось самым характерным и долговечным выражением сущности римского духа. Как Греция стоит в истории символом свободы, так Рим - символ порядка. Рим оставил нам законы, традиции управления в качестве фундамента социального порядка» [8, с. 430].
Но как так получилось, что Рим со временем вынужден будет в корне пересмотреть свое отношение к провинциям? Была ли необходимость в этом? И что именно побудило его предоставлению населению
провинций римского гражданства, а с ними и значительной части прав, которыми располагали сами римляне?
Рим, как известно, в Ш-П веках до н. э., подчинил себе Элладу, которая на момент ее покорения представляла собой земли, подчиненные множеству городов-государств («лоХгд» в переводе с древнегреческого означает «город») и население которых образовывали главным образом древнегреческие племена, этнический состав которых не претерпел особых изменений до самого конца античной эпохи [9]. Практически каждый полис был на деле самостоятельным административным, хозяйственным и политическим образованием [10], то есть самоуправляемой единицей, и единственное, чем обременил их Рим, был налог, который уходил главным образом на содержание римской армии. С другой стороны, наиболее глубокое и сильное влияние на древнеримскую культуру оказали, как известно, эллины. Причем это влияние затронуло многие сферы, включая муниципальную. Суть в том, что на значительной части Апеннинского полуострова, римляне близкую к полисам по организации и форме управлению систему муниципий - городов, свободные граждане которых были наделены полным либо несколько урезанным объемом прав, присущих римским гражданам, а также правом на самоуправление. Римляне, по сути, не изобрели здесь ничего нового, а просто перенесли уже готовую модель на другие территории. Однако это потребовало несколько веков. Такая система управления окончательно оформилась в так называемый период империи, который начался в 31 году до н.э. и завершился в 476 года н. э. Другими словами, потребовалось приблизительно 800 лет, исчисляемых с момента основания Рима в 753 году до н.э.
Возникает правомерный вопрос, что заставило Рим не только отказаться от жесткой политики по отношению к своим провинциям, которой он придерживался веками, но и заменить ее на прямо противоположную, связанную с постоянным расширением прав провинций, вплоть до предоставления им римского гражданства?
Римская империя на пике своего могущества захватила, как известно, значительную часть суши, превратив Средиземное море во внутреннее. Риму элементарно не хватало людей, чтобы удерживать под полным контролем захваченные им земли и, чтобы предотвратить периодически назревавшие массовые бунты, он вынужден был время от времени идти на определенные послабления, которые по устоявшейся римской привычке и в силу сложившейся практики каждый раз получало свое юридическое оформление. Кроме того, вследствие нескольких гражданских войн, происходивших в период с 133 по 31 год до н. э., особенно во времена поздней республики, в древнеримском государстве разразился глубокий демографический кризис, коснувшийся главным образом италиков, этрусков и латинян, составлявшим костяк римской армии. Самой масштабной гражданской войной была война в сороковые годы до н. э. между армией, предводителем которой был Юлий Цезарь, и армией, возглавляемой Гнеем Помпеем, представлявшим собственные интересы и интересы сенатской верхушки [11]. Поэтому вполне закономерен и объясним тот факт, что в 49 году до н.э. благодаря распоряжению Юлия Цезаря римское гражданство получило население Цизальпийской Галлии, значительная часть которого была истреблена его легионами еще до гражданской войны. В дальнейшем муниципии были внедрены в остальных провинциях. А в 212 году н.э. в соответствии с эдиктом Каракаллы все население Римской империи независимо от этнической и сословной принадлежности ее жителей получило римское гражданство [12]. Такие действия, совершенно очевидно, носили вынужденный характер и отражали соотношение сил
нее средствами стремилась избежать внутренних конфликтов, на военное решение которых у нее просто не хватало людей. С другой стороны, эти меры стимулировали экономическую активность провинций, и Рим, не привыкший отказывать себе в роскошной жизни, получал в изобилии продукты питания, различные товары, деньги и пр.
Продолжительное время, как писал В. Дюрант, «до Цезаря Рим откровенно зачислял провинции в разряд порабощенных территорий; все провинциалы, за исключением немногих обитавших в провинциях римских граждан, являлись людьми второго сорта; все их земли были собственностью римского государства и предоставлялись для возделывания императорским правительством, которое в любой момент могло пересмотреть условия аренды. Чтобы уменьшить вероятность восстаний, Рим расчленял завоеванные области на небольшие государства, запрещал провинциям вступать в прямые политические контакты друг с другом и всюду стоял на стороне имущих против бедняков, - таким был секрет римской власти» [8, с. 505]. С другой стороны, Италия, находясь в определенной зависимости от эксплуатации провинций, «была свободна от налогов потому, что необходимые суммы взыскивались с провинций в виде податей и поборов. Именно провинции были в известной мере одним из главных источников благосостояния италийских муниципиев» [8, с. 505].
Итак, все вышеописанные обстоятельства, взятые в своей совокупности, привели к тому, что римлянам удалось создать и юридически оформить если и не совершенную, то во всяком случае весьма развитую и эффективную для своего времени муниципальную систему.
в империи, которая всеми имеющимися у
Библиографический список
1. Словарь иностранных слов. - М., 1988. - 624 с.
2. Выдрин И.В., Кокотов А.Н. Муниципальное право России: Учебник для вузов. - М., 2002. - 220 с.
3. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. - 2-е изд. - М.: Государственное издательство политической литературы, 1961. - Т. 20. - 827 с.
4. Государство. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://ru.wikipedia.org/wiki/Государство.
5. Гегель Г.В.Ф. Лекции по философии истории. - М.: Мысль, 1990. - 524 с.
6. Ковалев С.И. История Рима. Курс лекций. - Л.: Ленинградский университет; Издание 2-е, испр. и доп, 1986. - 744 с.
7. Моммзен Т. История Рима. - Т. 1. - Кн. 1. - М., 2002. - 732 с.
8. Дюрант, Вилл. Цезарь и Христос [История Рима: Пер. с англ.]. - М.: АО «КРОН-пресс», 1995. - 735 с.
9. Древняя Греция. - [Электронный ресурс]. - Режим кйр8://ги.,шк1реё1а.ог§/,шк1/Древняя_Греция.
10. Полис (Античность). - [Электронный ресурс]. - Режим https://ru.wikipedia.org/wiki/Полис_(Античность).
11. Гражданские войны в Древнем Риме. - [Электронный ресурс]. - Режим https://ru.wikipedia.org/wiki/Гражданские_войны_в_Древнем_Риме.
12. Муниципий (Древний Рим). - [Электронный ресурс]. - Режим https://ru.wikipedia.org/wiki/Муниципий_(Древний_Рим).
THE ANCIENT ROMAN STATE AND MUNICIPALITIES
O.A. Togusakov, Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Academician B.J. Kudaibergenov, Postgraduate Student National Academy of Sciences of the Kyrgyz Republic (Kyrgyzstan, Bishkek)
Abstract. Municipalities, approximately in the form in which we know them now, arose, as is known, in the ancient world, as a result of compromises that the Ancient Roman state made at a certain historical stage in its relations with its numerous provinces. In addition to the nature of the state, the article examines the reasons that prompted Ancient Rome to grant provinces a fairly wide range of rights, which ensured the relatively successful coexistence of the metropolis represented by Rome and its periphery, which, thanks to the municipal form of government, economically strengthened the empire and, in fact, extended its existence for several centuries, which, in fact, allowed In the future, municipalities will be revived within the limits of Western civilization, and then spread them around the world.
Keywords: state, state power, local community, local government, municipality, Roman state, theory of violence.
доступа: доступа: доступа: доступа:
