CC BY
17
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 13. ВОСТОКОВЕДЕНИЕ. 2010. № 3
Б.А. Захарьин
ДРЕВНЕИНДИЙСКОЕ «ДЕВАДАТТА» И СЛАВЯНСКОЕ «БОГДАН»
В статье анализируются формальная и семантическая структуры древнеиндийского имени собственного «Девадатта» и его славянской параллели «Богдан». Демонстрируется, что в содержательном и грамматическом планах для этих сложных основ в качестве прототипических словосочетаний приемлемы не только инструментальное «Богом данный», но и адресативное «Богу данный».
Ключевые слова: Девадатта, Богдан, татпуруша, агенс, пациенс, инстру-менталь, адресатив, ангел-хранитель.
Formal and semantic structures of the personal names 'Devadatta' (Ancient-Indian) and 'Bogdan' (Slavic) are analyzed in the paper. It is demonstrated that on the plans of content and grammar not only the instrumental word-group 'given by God', but also the adressative one 'given to God' are admissible as prototypical expressions for the described nominal compounds.
Key words: Devadatta, Bogdan, tatpurusha, agent, patient, Instrumental, Adressative, angel-protector.
«Девадатта» - одно из самых распространенных мужских имен собственных в индийской литературе периодов древности и Средневековья. Оно регулярно используется в текстах различного назначения - от религиозно-философских до языковедческих или логических.
Так, внутри панинийской лингвистической традиции практически во всех произведениях комментаторов используются иллюстрирующие разнообразные грамматические правила и толкования примеры с именем devadatta. Например, Патанджали (II в. до н.э.) в правиле № 67, комментирующем сутру 5.3.83 Панини, которой регулируются сокращения некоторых имен при устном общении, замечает: ..atyantasiddhah siddha iti | tadyatha - devadatto dattah... || «[Полное выражение] «окончательно реализованный (atyantasiddhah)» [может быть заменено на сокращенное] «реализованный (siddha)» - как это [имеет место при замещении имени собственного] devadatta' [на сокращение] datta' (букв. «данный»)...». Другой пример: в авторской грамматике Katiika1 (VII в. н.э.) комментируется сутра Панини 1.4.33: rucyarthanam priyamanah
1 Kasika, Banaras: Caukhamba - samskrt-pustakalay, 1952 (Kasi - samskrta -granthamala, 37).
«<['яатртайапа-, 4-я по счету из набора функциональных ролей, соотносится с тем актантом, который обозначает] «наслаждающегося» [в случаях, когда соответствующий предикат] имеет значение «наслаждаться, получать удовольствие, нравиться». Для пояснения Ка&ка использует пример с именем собственным йеяайаШ: йеуайаПауа тоеаге шойакак «Девадатта получает удовольствие от цуката //Девадатте нравится цукат».
Примерами с именем «Девадатта» пестрят и трактаты логиков. Так, устройство одного из силлогизмов иллюстрируется следующим образом: «1) Девадатта непрерывно толстеет, 2) Девадатта ничего не ест в течение дня, 3) [следoвательно] Девадатта ест по ночам».
В текстах южного буддизма (тхеравады) Девадатта, двоюродный брат царевича Гаутамы Шакьямуни, описывается как злой завистник и соперник юного родственника. В юности при изучении различных наук, ремесел и искусств Гаутама неизменно опережал Девадатту; он же одержал убедительную победу над Девадаттой в брачном состязании претендентов на руку принцессы Яшодхары, что и позволило Гаутаме жениться на прекрасной Яшодхаре. Сделав вид, что он примирился с этим, Девадатта затаил в душе злобу на брата и принялся чинить всевозможные козни против последнего. В частности, когда обретший Просветление Гаутама сделался Буддой, проповедником новой религии, и ненадолго воротился в родной город Капилавасту после нескольких лет странствий, Девадатта попытался было убить кузена, спустив на него в узком городском проходе бешеного слона. Однако из затеи ничего не вышло: укрощенный бесстрашным и добродетельным Буддой слон, встав как вкопанный, преклонил перед Буддой голову. Как и прочие родственники Гаутамы, Дева-датта принял буддизм, но поступил неискренне, чисто формально, и продолжил интриганскую деятельность, войдя в так называемую секту шести, члены которой активно противодействовали Будде и в теоретических дискуссиях, и в практических начинаниях; ставший их предводителем Девадатта сделался, таким образом, еще и убежденным идеологическим противником Гаутамы-Будды.
Само имя собственное йеуайаПа представляет собой сложное слово типа Чагритща', полученное сложением двух компонентов: отглагольного имени йёу-а- «повелитель, бог» и перфективного причастия йа-М-а «данный, подаренный». Будучи производной от глагольного корня (IV класса) йы- «светиться, сиять», именная основа йеу-а- дифференцируется на имеющий ударение на последнем слоге адъектив йеу-а- «божественный» и предполагающее ударение на первом слоге (см. сутру 3.3.121 Панини) существительное йёу-а-«повелитель, бог». Основа существительного йёу-а-, функционируя самостоятельно в значении «бог» и предполагая различные варианты словоизменительной парадигмы, весьма часто используется уже в 28
самых ранних текстах - например, в открывающей «Ригведу» первой же строфе гимна, посвященного богу Агни (RV 1.1), где указанная основа использована в составе словоформы винительного падежа ед. ч.: agntm lie puróhitam / yajñásya devám rtvíjam / ... «Агни призываю я - во главе поставленного / Бога жертвы (и) жреца /.. .»2. При этом, если в «Ригведе» для dév-a- характерно лишь значение «бог», в более поздних текстах эта основа существительного нередко имеет и более «приземленное» значение: «господин, повелитель» (обычно при упоминании социально вышестоящего лица), - а в ряде мест «Атхарваведы» она может использоваться и при обращении к демоническим существам3.
При самостоятельном употреблении в значении «данный, подаренный» (отмечаемом уже в «Ригведе») перфективного причастия datta-, которое образуется от варианта dad- корня da- «давать» (см. сутру 7.4.46 Панини), должен акцентуационно выделяться (т.е. иметь восходящий тон, 'udatta') второй слог; иными словами, форма должна произноситься как dat-tá-. Эта же реализация сохраняется в собственном имени deva-dattá, когда последнее употребляется «при благословении» (aÉísi - см. сутру 6.2.148 Панини). Однако в тех случаях, когда причастие datta- используется изолированно, в качестве аббревиатуры имен собственных типа deva-datta- или yajña-datta-, маркироваться повышенным тоном должен первый слог причастия, т.е. должно быть dátta- (см. сутры 6.1.204-205 Панини). В имени же собственном devadatta, представляющем собой разновидность композита 'tatpurusa', итоговое ударение должно перемещаться на второй слог первого компонента, т.е. этот компонент в данном случае приобретает адъективную форму - devá-datta-4.
Имена собственные типа devádatta- зафиксированы и в других регионах индоевропейской языковой общности - в частности, в древнегреческом ©eó-фород- (theó-phoros-), давшее позднее имена собственные святых подвижников типа «©еодоръ» (мужское) или «©еодора»5, в славянском мире расслоившиеся на полузаимствованные «Фёдор» или «Федора» и на калькированное «Богданъ». Второй компонент древнегреческого композита-имени ©só-фород- представляет собой имя, порожденное от глагола фёрю- «нести (при)носить» (сравни др.-инд. bhar- с тем же значением). В древнегреческом варьирование основ указанного отглагольного имени происходило по тем же правилам, что и в древнеиндийском: при акцентуирован-ности второго слога получалось прилагательное фордд- «несущий»
2 См.: Елизаренкова Т.Я. Ригведа. Мандалы I-IV. М., 1989. С. 5 и 545.
3 Monier-Williams M. Sanskrit - English Dictionary. Oxford, 1951. P. 492.
4 Whitney W.D. Sanskrit Grammar. 2nd Indian Edition, Delhi-Varanasi - Patna: Motilal Banarsidass, 1969. P. 492.
5 Полный православный богословский энциклопедический словарь. Репринт. изд. М., 1992. T. II. C. 2410-2411.
(о ветре; отсюда - производное значение «попутный»), ударность же первого слога (в фброд-) предполагала существительное со значением «подать, дань»6. На каком-то этапе истории древнегреческая основа фород- в качестве второго компонента композита - имени собственного оказалась замещенной другим отглагольным производным, а именно таковым от корня до- «давать, дарить»; детали этого преобразования остаются не вполне ясными (ср., например, такие производные от др.-греч. до-, как дюрей- «дар, подарок», drnpov- «акт дарения», дюрёора1 «дарить» и пр.7).
В аспекте исторических реконструкций совокупные данные по всем рассматриваемым языкам, включающие в себя и др.-инд. dat-ta-, и др.-греч. дюрей-, и русское (Бог-)дан (сюда можно приплюсовать и русское дар, и распространенное в балтийских языках женское имя собственное «Дана», и аналогичные иные формы), указывают на протоиндоевропейский корень *do- «обмениваться дарами > давать, дарить» как на источник производных именных основ, предполагавших гетероклитические постфиксальные форманты вида *-r-6- / *-n-6-s. Что касается первого члена индоевропейского имени-композита, то его этимоны варьируют от языка к языку. Так, в частности, др.-инд. d4v-a-, как отмечено выше, восходит к корню div- «светиться, сиять», однако древнегреческая основа &е6д- иного происхождения: весьма вероятно, что она (через др.-греч. *thesos / микенск. *thehos) может быть соотнесена с и.-е. корнем *dhas-/*dhes-, означавшим, по-видимому, «некое религиозное понятие или религиозный ритуал, смысл которого установить уже невозможно»9. Славянская же основа богъ- не имеет отношения ни к тому, ни к другому корню, но вполне соотносима с вед. bhaga-, которое является именем собственным божества, приносящего удачу, процветание, богатство (от др.-инд. корня bhaj- / bhag- «делить на части, распределять, оделять»).
Таковы данные, относящиеся к строению означающего имени собственного devadatta-. Истолкование же его означаемого связано с решением вопроса о том, каков характер семо-синтаксической связи между первым (подчиненным) и вторым (подчиняющим) членами композита. В собственно теоретическом плане глагольный корень da- «давать», как и образованное от него перфективное причастие datta-, имплицируют валентность на тройку ведущих функциональных ролей: (а) на агенс, (б) на пациенс, (в) на адресат. Валидность варианта (б) с самого начала должна быть поставлена под сомнение
6 Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. Ротапринт V изд. 1899 г. М., 1991. С. 1323.
7 Там же. С. 358-359.
8 См.: Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М., 1995. С. 62.
9 Там же. С. 320.
из-за семантических особенностей имени deva- «бог» как первого компонента композита. В случае принятия варианта (б) были бы нарушены законы универсальной семантики, так как никакой, органической или неорганической, субстанцией не может предполагаться «давание» бога или богов кому-либо или чему-либо, хотя обратная («от бога/богов») направленность процесса «давания» вполне допустима. Таким образом, реально приемлемыми и предположительно равновероятными могут быть лишь варианты (а) и (в).
На деле, однако, гипотетическая равновероятность оказывается нарушенной, так как в традиционной индийской лексикографии и в большинстве работ лексикографов Запада предпочтение неизменно отдается варианту (а). Поскольку при этом подчиняющим и занимающим второе место в композите компонентом выступает порожденное от da- «давать» транзитивно-перфективное (так называемое пассивное) причастие datta- «данный, подаренный», актант, реализовывавший агентивную валентность в прототипической для композита синтаксической конструкции, должен был бы оформляться инструментальным падежом: devena или devair dattah «богом или богами данный/подаренный» > devadattah. Моньер-Виллиамс и дает для devadattah соответствующий перевод: 'god-given', - отсылая при этом (что примечательно!) к «Махабхарате» и поздним текстам юридического характера10. Идентичную интерпретацию композита предлагает и Катре11, опирающийся на грамматику VII в. KâÉikâ, в которой комментируется сутра 6.2.148 Панини. Джаядитья и Вамана (авторы KâÉika) выстраивают прототипическую конструкцию: deva enam deyasurdevadattah | «Боги его (т.е. сына. - Б.З) пусть дадут, [отсюда - ] devadattah «богами данный» и дополнительно поясняют: отношение между вторым (отглагольным) и первым (именным) компонентами композита предусматривает именно 'trtîya-\vibhakti-\ ', «третий (падеж)», т.е. падеж инструмента12. В своем комментированном переводе труда Патанджали PaspaÉâ С. Джоши и Дж. Руд-берген дополнительно поясняют: речь идет не о простом дарении сына богами, но о ситуации положительной реакции бога / богов в ответ на просьбу матери, молившей о даровании сына13.
Указанная трактовка типа (а) имени devadatta- представляется достаточно убедительной, но с оговоркой: соответствующее понимание композита, по-видимому, закрепилось в среде носителей (и у грамматистов) в эпоху создания эпических и раннебуддийских текстов. Для более ранней фазы языковой эволюции не исключается
10 Monier-Williams M. Op. cit. P. 453.
11 Katre S.M. Astâdhyâyî of Pa:nini. Delhi, 1989. P. 750.
12 Kâsikâ. .. P. 541.
13 Joshi S.D. and Roodbergen J.A.F. Patanjali's Vyâkarana-mahâbhâsya. Paspasâhnika, Varanasi: Krishnadas Academy, Varanasi: Krishnadas Academy, 1989. P. 95 (примечание № 366).
и интерпретационный вариант (в), валидность которого может быть подкреплена соображениями и грамматического, и культурологического планов.
Прежде всего следует отметить, что, как хорошо известно, в позднем общеиндоевропейском, в эпоху, непосредственно предшествующую образованию древнеиндийского, отглагольные формы на *-tö функционировали не в качестве причастий, но либо как обычные адъективы, либо как результативы. Следы подобного их использования отмечены и для ведийского: так, например, mrtä- или iuddha, будучи производными от mar- «умирать» и äu(n)dh- «очищать», означали, соответственно, «умерший и пребывающий в состоянии "мертвости"», «очищенный и пребывающий в состоянии "очищен-ности"», откуда и адъективы «мертвый» и «чистый», указывавшие, по выражению Т.Я. Елизаренковой, на «просто признак предмета»14. В отличие от собственно причастий, которые порождались только от временных основ, рассматриваемые древнеиндийские отглагольные прилагательные образовывались непосредственно от корня, а их постфиксальный элемент (-tä-/-nä-) не являлся специфичным исключительно для этих форм, так как допускался и в составе некоторых собственно прилагательных и существительных: krs-nä- «черный», rät-na- «сокровище» и др.15 Поэтому безоговорочная классификация рядом индологов ранневедийских форм на - tä-/-nä- как «причастных» достаточно условна: в них не только «нет формальных показателей времени и залога», что подчеркивалось Т.Я. Елизаренковой16, но нет и аффиксов, однозначно указывающих на граммему «перфективность» категории аспекта. Именно в силу этого отмеченное в «Ригведе» прилагательное a-mr-ta- (производное от глагольного корня mr-/ mar- «умирать» c отрицательным префиксом а-) означает не адъективное «немертвый» и не перфективное «неумерший», а имперфективно-дуративное «неумирающий», откуда вторичная семантика «бессмертный» и соответствующий субстантивный дериват «бог»17. Только в позднейшем древнеиндийском в связи с прогрессом глагольной категории «переходности» и распространением конструкций, в которых образования на -tä-/-nä- стали активно употребляться в позиции предиката, замещая таким образом личные аспектно-темпоральные формы, за дериватом на -tä-/-nä- окончательно закрепились собственно причастные функции. Именно в эту, поздневедийско-санскритскую, эпоху образования на -tä-/-nä- приобрели и четкую синтаксическую дифференцированность: в случаях образования от переходных гла-
14 См.: Елизаренкова Т.Я. Грамматика ведийского языка. М., 1982. C. 355.
15 Там же. C. 150.
16 Там же. C. 351.
17 Monier-Williams M. Op. cit. P. 82.
голов они предполагали согласование с именной группой пациенса (т.е. так называемое пассивное значение18), тогда как имевшаяся при них группа агенса обычно маркировалась инструментальным падежом19; причастия же от непереходных глаголов (не имеющие валентности на пациенс) согласовывались с именной группой агенса. Время возникновения композита-имени йе\айаиа- и характер его изначального устройства и семантики теперь уже невозможно определить, однако в свете вышесказанного, хотя бы для ранней фазы древнеиндийского, все же представляются равновероятными варианты (а) и (в). Иными словами, представляется, что в сложную основу йе\а-йаПа- могла сворачиваться не только прототипическая конструкция с маркированным инструменталем агенсом: йеуепа / йеуа1т йаПак «богом / богами данный», - но и таковая с адресатом, который маркировался дативом: йеуауа / йеуеЬНуо йаиак «богу / богам данный».
Изложенная гипотеза может, как представляется, подкрепляться культурологически на базе славянских (точнее русских) данных. Выше объяснялось, что распространенное на Руси и в других славянских странах имя «Богдан», восходящее к греческому Оедфород / &ебдюред, являет собой абсолютный семантический аналог древнеиндийского йе\айаПа. Как подчеркивается в «Православном энциклопедическом словаре», «Богдан - одно из самых употребительных имен у всех славянских народностей, но святого с таким именем в месяцеслове Востока и Запада нет.... В церков-но-славянских памятниках имя Богдан встречается с XIII века»20. В свою очередь В. Даль поясняет: «имя человека, собственно имя, по угоднику, ангельское, крестное ирекло, которое встарь не оглашалось.. Крестное, ангельское [имя] дается по Святому, но иных обычных имен нет во Святых: Богдан... Рекло давалось по святцам, а имя по обычаю, нередко языческое»21. «Богдан, богдашка. - общее название всех некрещеных еще младенцев обоего пола. Некрещёный богдашка, дразнят ребят»22. И в другой статье своего словаря В. Даль напоминает: «не крещен младенец - Богдан, обычай»23.
18 См.: Елизаренкова Т.Я. Указ. соч. С. 354.
19 Примечательно, что для иллюстрации использования причастия на -1а- с инструменталем агенса и объектным типом согласования Т.Я. Елизаренкова дает пример из «Атхарваведы» (наиболее поздней из вед): ghaтшah зашхййЪо ап%тй (ЛУ 8.8.17) «Котелок с жертвенным напитком разогрет на огне (букв. 'огнем')» (см.: Елизаренкова Т.А. Указ. соч.).
20 Полный православный богословскш энциклопедическш словарь (репринт). Т. I. М., 1992. С. 350.
21 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. II. М., 1989 (репринт с издания 1955 г.). С. 43.
22 Там же. Т. I. С. 102.
23 Там же. Т. II. С. 191.
3 ВМУ, востоковедение, № 3
«Святой, коего имя кто носит», в православии рассматривается как «ангел-хранитель» окрещенного лица; считается, что он «приставлен Господом к человеку для охраны его»24. Соответственно отношение, устанавливаемое между индивидуумом и его святым, или ангелом-хранителем, предполагает исключительно адресатив-ный характер: не святой «дает» ребенка или его имя родителям, но родители (или восприемники в ходе обряда крещения), выбирая для младенца имя, идентичное таковому данного святого, тем самым «дают», т.е. препоручают, ребенка этому святому, передают его под покровительство святого. Но в таком случае и связь между некрещеным ребенком (= «богдашкой») и Богом как прямым (без посредничества «ангела-хранителя») его покровителем также должна быть адресативной: не Бог «дает» некрещеного младенца родителям, но, напротив, эти последние «дают», т.е. препоручают, Богу своего отпрыска. Имя «Богдан» или уличное прозвище «бог-дашка» и демонстрируют на языковом уровне указанную адресат-ность: «Богу данный», т.е. «препорученный заботам Бога». Сходную импликацию, очевидно, можно усматривать и во внутренней форме древнеиндийского имени собственного - композита devadatta и, помимо обычного его понимания (как «богом / богами данный»), предусматривать для него также и адресативную интерпретацию: «богу / богам данный».
Список литературы
Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М., 1995. Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. М., 1991. (Репринт V изд. 1899 г.) Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. II. М., 1989.
(Репринт с изд. 1955 г.) Елизаренкова Т.Я. Грамматика ведийского языка. М., 1982. Елизаренкова Т.Я. Ригведа. Мандалы I - IV. М., 1989.
Полный православный богословский энциклопедический словарь. Т. II. Репринт. изд. М., 1992. Joshi S.D. andRoodbergen J.A.F. Patañjali's VySkarana-mahSbhSsya. PaspaÉShni-
ka, Varanasi: Krishnadas Academy, 1989. Katre S.M. AstSdhySyï of Pa:noini, Delhi: Motilal Banarsidass, 1989. KSñkS, Bañaras: Caukhamba - samskrt-pustakalay, 1952. (Kâsï - samskrta -
granthamala, 37) Monier-Williams M. Sanskrit - English Dictionary. Oxford, 1951. Whitney W.D. Sanskrit Grammar, 2nd Indian Edition, Delhi- Varanasi - Patna: Motilal Banarsidass, 1969.
Сведения об авторе: Захарьин Борис Алексеевич, докт. филол. наук, зав. кафедрой индийской филологии ИСАА МГУ имени М.В. Ломоносова, заслуженный профессор МГУ. E-mail: lvik@orc.ru
24 Там же. Т. I. С. 16.
