CC BY
50
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 20 (235).
Филология. Искусствоведение. Вып. 56. С. 75-78.
Н. В. Горинова
ДРАМА А. ПОПОВА «ЗАКОЛДОВАННАЯ ТРОПА»: ПЕРЕПЛЕТЕНИЕ ПРЕДАНИЙ БИБЛЕИСКОЙ И КОМИ МИФОЛОГИЙ
Драма А. Попова «Заколдованная тропа» проникнута стрештием осмыслить настоящее народа коми сквозь призму его прошлого. В пьесе нравственные проблемы современности раскрываются путем соединения сюжетов различных мифологий.
Ключевые слова: драма, сюжет, мифология, условно-символические формы.
Алексей Вячеславович Попов, современный драматург коми, начинает в русле традиционного для драматургии коми мышления. Для первых его пьес, таких как «Мыйла и вол ¡сны » (Зачем и приезжали, 1993), «Мыйсяма йбз» (Что за люди, 1994), характерно стремление к жизнеподобию изображенного. Больший интерес вызывают последующие драмы: «Вой, код1 некор эз вбв» (Ночь, которой никогда не было, 1994), «Туналбм ордым» (Заколдованная тропа, 1997), «Ииркап» (2001). В них автор отображает жизнь, прибегая к условным формам, что позволяет ему перейти к обобщениям.
В драме А. Попова «Туналбм ордым» принципы реалистической драмы - характеры, конфликт, композиция - менее всего актуализированы. Прежде всего, автор ослабляет конфликт пьесы, который, как известно, должен быть в драматургическом произведении заостренным. По мысли исследователя В. Хализева, «сюжет драмы, как и внутренняя жизнь ее героев, характеризуется большой мерой напряженности. Показываемые в драматическом произведении события сосредотачиваются в скупом сценическом времени <...> При этом ход событий в драме оказывается весьма интенсивным: его назначение - создать разветвленную, богатую систему причин и поводов для многочисленных высказываний героев <... > "Уплотненное” в скупом сценическом времени действие драмы обычно оказывается предельно активным и целеустремленным»1. В основе конфликта пьесы А. Попова - вечная борьба добра и зла, персонифицированных в пьесе в образах тунов (колдунов) Тимы и Наде-Мати. Их противостояние в драме не имеет острого накала (возможно, потому, что и в реальной жизни их борьба часто не имеет видимых форм). Конфликт между этими персонажами заключается в том, что Наде-Мати, как «чорыд тун» (доел, ‘жесткий, суровый, черствый колдун') наводит на людей порчу, а Тима, как шурыд тун (‘добродушный,
добросердечный колдун'), очищает их от наведенной Наде-Мати порчи. Когда туны встречаются, они не спорят, не отстаивают свою точку зрения, т. е. не создают напряженной ситуации, которая так необходима в драматургическом произведении. О конфликте между тунами читатель узнает не из действия пьесы, а из вступительной ремарки драмы: «Вращающаяся сцена как будто наша земля, где все поделено на две части. В жизни всегда властвуют темные и светлые силы, как Тима и Наде-Мати»2. Отсутствие острого конфликта в пьесе не располагает к полному раскрытию характеров героев драмы. Отсюда и односторонность этих характеров, отсутствие каких-либо ярких черт, кроме как стремления к злу у Наде-Мати и стремления к добру у Тимы.
Все это приближает пьесу к эпическим жанрам. Кроме того, в драме можно проследить несколько сюжетных линий. Это, во-первых, противостояние Тимы и Наде-Мати, затем Наде-Мати и Пили. Завершает этот ряд борьба Клегона и Кионь. Такое размежевание отводит от основного действия, тормозит его, делая сюжет более эпическим. Эпической делают драму и очищение Тимой «испорченных» людей, обыгрывание которого занимает много места.
Классические драматургические приемы А. Попов заменяет новыми, весьма распространенными в современной литературе. Основным организующим началом в пьесе «Туналбм ордым» становится условно-метафорический план.
Основ} пьесы А. Попова составляют сюжеты, заимствованные из Священного Писания и фольклорных преданий народа коми. Их использование позволяет драматургу осмыслить историю народа коми, выявить истоки проблем современности в далеком прошлом.
Персонажи Тима и Наде-Мати заимствованы из предания коми о вишерских колдунах Тювб и Наста Мати3. Вишерским колдунам из-
вестность принесла вечная, неугасаемая вражда, которая продолжилась и после их смерти. В предании Наста Мати - мужчина, то есть Матвей, сын Насты. В драме же противником Тимы является женщина Наде, это ее собственное имя. Источник такой «метаморфозы»
- традиционное в фольклоре коми представление о женщине как о существе, более мужчины связанном со злом. В драме эта тенденция выражена по отношению ко всем женским персонажам: Наде-Мати наводит порчу на людей, Кионь становится продолжательницей ее дела после смерти колдуньи, Парась вводит в грех своего мужа и всех своих потомков. Драматург разбивает всех персонажей драмы на семейные пары, наделяя их созвучными именами: Клегон и Кионь, Пиля и Парась. Имена тунов также схожи: слова Тима и Мати состоят из одних и тех же слогов, но расположенных в обратном порядке. Так автор подчеркивает их полярность, и, возможно, ради противопоставления меняет имя вишерского колдуна Тювб на Тиму.
В предании Тювб наделен способностью «красть дорогу». Однажды по дороге на промысел артель Тювб обогнала другая артель, что по неписаному охотничьему закону делать было запрещено. Тювб со своими артельщиками остановился в ближайшей охотничьей избушке, и все время промысла они провели в игре в шахматы. Вторая артель, возвращаясь домой с богатой добычей, переночевала в избушке Тювб и дважды трогалась в путь, но возвращалась обратно. На третий раз вожак этой артели попросил отпустить их. Тювб отпустил артель, но без добычи и вожака. Затем он зарядил ружье осиновой пулей, выстрелил в лес и велел провинившемуся артельщику найти ее. Тот пошел вслед за пулей, да так и не вернулся3.
Сюжет драмы не повторяет в точности все событийные перипетии предания. Для драматурга самым важным оказывается мотив наказания провинившихся перед колдуном людей. Тима так же, как и Тювб, наказывает Пилю и Парась, укравших из его силков рябчиков, и те, покорно следующие за пулей, не могут выйти из леса к людям. Общий момент для предания и драмы - то, что Пиля и Парась, как и артель охотников, несколько раз выходили к дому туна, просили у него прощения, но так же, как и предводитель артели, не получили его. Те и другие наказаны за нарушение общепринятых правил, традиций, но существенно, что в драме герои составляют семейную пару. В дальнейшем в семье Пили и Парась рождаются дети,
затем внуки. Число людей, продолжающих движение за пулей по «заколдованной тропе», увеличивается. Это позволяет абстрагироваться от конкретных персонажей - Пили и Парась
- и воспринимать их как целый род или даже народ.
Пиля и Парась уподоблены такой мифологической паре, как Адам и Ева. Их жизнь в селе вполне сопоставима с пребыванием в раю. На Пилю и Парась был наложен запрет -не брать чужого, так же как на Адама и Еву -не есть плодов с древа познания добра и зла. Для последних так установил Бог, для Пили и Парась - Тима, который наделен функциями, свойственными Творцу. Но появляется дьявол, только не в образе змея, а в образе Наде-Мати, и «соблазняет» Парась взять рябчиков из чужих силков. Как и в Писании, «запретный плод» сорвала женщина: Парась не захотела лечь спать голодной, поддалась уговорам Наде-Мати и согрешила - взяла чужое. Грех повлек за собой наказание. Адама и Еву Бог изгнал из рая, они стали смертными. Тима приказал Парась и Пиле двигаться вслед за осиновой пулей до тех пор, пока грех не искупится. Они также являются своего рода изгнанниками, потому что не могут вернуться к себе домой. Потомки библейских героев все еще не обрели рай, как дети и внуки персонажей Пиля и Парась не вышли на открытую местность - «восьсаинб». Священное Писание проникнуто ожиданием Мессии - Того, Кто может избавить людей от смерти. В драме герои также ждут того, кто мог бы простить или взять на себя их грех: «Простить бы надо людей кому-то за этот грех». В этих словах, оброненных потомком Пили и Парась, обращает на себя внимание слово ‘кому-то', - неизвестен ожидаемый будущий искупитель людских грехов...
Но есть существенная разница между этими историями. Согласно христианскому вероучению, прощение уже произошло. Для этого Бог послал на землю Сына Своего, который страданиями и смертью на кресте искупил первородный грех всего человечества. В драме же, так же как и в преданиях, используемых драмату ргом, нет той силы, того лица, которое выполнило бы предназначение, подобное Христову. Поэтому до сих пор потомки Пили и Парась, то есть коми, двигаются за осиновой пулей по «заколдованной тропе».
Причины падения Парась и Пили Тима, как, наверное, и сам автор, видит в нарушении некоего порядка: «Стали жить, забыв старое, хо-
Драма А. Попова «Заколдованная тропа».
77
рошо налаженное. Постепенно <...> устоявшийся порядок был нарушен. Возьмем хотя бы Пилю и Парась. Они ведь провинились уже в тот момент, когда вместе вошли в лес. Нельзя было брать женщину на охоту <...> Собираясь на охоту, даже не спали с ней Так было когда-то установлено. А они (Пиля и Парась) это нарушили. Потом одно нарушение повлекло за собой другое. Они совершили больший грех. Если бы я не вмешался, то дошли бы до еще большего греха»4, - размышляет Тима. Почему же Пиля и Парась решились на нарушение установленных правил рода? По мнению автора, причиной тому послужил переход коми от языческих верований к христианскому. В качестве объяснения служит также следующая реплика Тимы: «Сколько ещё таких нарушений на земле! Вот даже Бога люди меняют. Думаешь, это так останется. Нет! »4.
Монологи и диалоги персонажей драмы изобилуют поговорками, заговорами, истолкованием снов. Например, по словам Парась, «в левой части головы слышится биение сердца, потому что кто-то плохо говорит о тебе». Пиля, входя в дом Наде-Мати, чорыд туна, всё повторяет: «Один, один... Один, один, один...», если же он скажет «два», умрет. Можно привести множество других примеров из текста, все они указывают на приверженность Пили и Парась языческим верованиям. Но уже в некоторых языческих запретах чувствуется влияние христианской религии. Например, слова Пили в логове Омбля (Дьявола): «Благослови, Христос!», - уже недостаточно надежды на заговор и оберег своей веры. Даже сам Тима, обвиняющий народ коми в измене своей вере, очищает людей от порчи иконкой и осиянным крестом. Нарушен старый порядок жизни, наступает христианство...
Когда Пиля и Парась выйдут к людям, когда они обретут прощение? Их периодические появления то у дома Тимы, то у жилища Наде-Мати говорят, что «заколдованная тропа» (траектория осиновой пули) - это круг. Круг, как известно, символизирует вечность. Наличие в пьесе круга как символа вечности позволяет А. Попову провести идею о том, что народ коми обречен на то, чтобы вечно кружить по лесу (вслед за осиновой пулей).
Нельзя не увидеть в драме еще одну библейскую реминисценцию. Явно сопоставимы Иисус и нерожденный сын Тимы. Но если Первый, пройдя путь человеческий, смог выполнить свое предназначение, то ребенок Тимы
погибает еще в чреве матери - Наде-Мати. Во время строительства дома, то есть мира (если учитывать статус Тимы), Наде-Мати потеряла ребенка, помогая Тиме поднять бревно. Таким образом, спасение рода Пили и Парась было уничтожено еще в зародыше. Поэтому искупление грехов, совершаемое в христианстве Сыном Божьим, оказывается невозможным для потомков Пили и Парась по вине создателя (Тимы), который сам нарушил закон: жил, не обвенчавшись с Наде-Мати.
В пьесе А. Попова ощущается незримое присутствие природы. Уже в начальной ремарке есть упоминание о ней: «Крутящаяся сцена как наша земля, где все поделено на две части. В жизни всегда властвуют черные и белые силы, как Тима и Наде-Мати. Небо всегда одно и при повороте сцены не меняется. Деревья также растут одинаковые. Добрых и злых тунов, как и черные и светлые силы, в жизни окружает одинаковая природа»5. В этом отрывке мир людей представлен как мир «черных и белых сил», то есть имеющий как положительные, так и отрицательные стороны. Природа не относится ни к черным, ни к белым силам, поэтому определяема как «бткодь» - «одинаковая». Слово “одинаковая" несет в себе нейтральный оттенок. В мире, где властвуют противоборство, противоречие, нет гармонии, в определенном смысле нет и природы. Тима и Наде-Мати, несмотря на любовь друг к другу, исполняют заданные им роли черных и белых сил и находятся в состоянии войны. И только смерть освобождает героев от жизни и вместе с нею - и от зла, дает им возможность соединиться. Смерть выступает здесь как переход из жизни в природу, которая таит в себе абсолютную любовь. В то же время «жизнь» - как бы своеобразный понятийный эквивалент войне: в ней все время «властвуют черные и белые силы».
Тот старый, хорошо налаженный, но забытый миропорядок, о котором говорит Тима, был реализацией гармонии в отношениях природы и человека. Древние коми, по мнению автора, еще ощущали в природе божественное начало, что выражалось в особом ее почитании и преклонении перед ней, в соблюдении особых правил и традиционных обрядов, целью которых было достижение гармонии человеческого рода с природой Примером почитания могут послужить слова и действия Тимы в знак благодарности природе: «Тима кладет на пень немного ягод, грибов. Кланяется лесу, крестится. - Спасибо тебе, парма-матушка. Опять дала
ягодами полакомиться, дичью одарила, от лешего сберегла... Прими от меня маленький подарок, природа-матушка. - Указывает на пень. Кланяется лесу»6. Подобное отношение к природе свойственно Тиме, а затем и его преемнику Клегону. Все остальные герои с переходом в христианскую веру перестали воспринимать божественность природы и поклоняться ей.
С другой стороны, героям А. Попова также не характерно абсолютное преклонение Христу. Они используют имя Христа как магическую формулу, как заклинание против нечистой силы. По утверждению исследователя Р. И. Куклиной, в пьесе А. Попова «Туналбм ордым» Христос для коми - тот же языческий бог: «Язычество и христианство живут своеобразной жизнью в мирах его героев. Тима в языческих обрядах использует нательный крест. Он осеняет себя крестным знамением и обращается к Христу, призывая его в помощники, тем самым низводя его до уровня языческих богов»7. Так как старый налаженный миропорядок, связанный с почитанием природы, народом коми позабыт, а новый, связанный с христианским вероисповеданием, не понят и не принят, зыряне остаются в неведении, как помочь самим себе.
Емким подтекстом в драме «Туналбм ордым» обладает не только место действия. Каждый образ, мотив, сюжетный ход имеет
определенную долю условности. Возрастание художественной роли условного плана в драме определено стремлением автора к историческому и философскому охвату действительности, к поиску сверхобобщений, к аргументации с позиций вечного и бесконечного, к метафорическому объяснению судьбы народа коми. Поэтому автор обращается к библейской и народной мифологиям, образы и мотивы которой позволяют А. Попову отобразить совмещенность христианского и языческого мировоззрения в сознании коми и связанных с этим проблем.
Примечания
1 Хализев, В. Е. Драма как род литературы (поэтика, генезис, функционирование). М. : Изд-во Моск. ун-та, 1986. С. 122.
2 Попов, А. Туналбм ордым // Войвыв кодзув. 1997. № 8. С. 39.
3 Конаков, Н. Тювб // Мифология Коми / науч. ред. В. В. Напольских. М. : ДИК, 1999. С. 365.
4 Попов, А. Указ. соч. С. 61.
5 Там же. С. 39.
6 Там же. С. 42.
Куклина, Р. И. Языческая стихия в драматургии Алексея Попова // Коренные этносы Севера европейской части России на пороге нового тысячелетия : история, современность, перспективы : сб. ст. Сыктывкар, 2000. С. 399.
