CC BY
35щЕШ 11)Ы кПВР/к
Доступность
и ИСПОЛЬЗОВАНИЕ НАСЕЛЕНИЕМ
СЕТИ ИНТЕРНЕТ В РЕГИОНАХ
Трофимова Ирина Николаевна
Институт социологии ФНИСЦ РАН, Москва, Россия
Аннотация. Статья посвящена проблеме доступности и использования населением сети Интернет в контексте различий российских регионов. Показано, что несмотря на определенные успехи в плане создания политической, организационно-правовой и управленческой основы цифровой трансформации общества, обостряется проблема цифровой эксклюзии отдельных категорий населения и территориальных сообществ. Теоретической основой исследования является положение о трёх уровнях цифрового неравенства: доступности, интенсивности и эффективности использования информационно-коммуникативных технологий. Особое внимание уделено влиянию специфики социально-экономического развития регионов на доступность сети Интернет. Выявлено, что некоторые регионы, чей уровень социально-экономического развития ниже по сравнению с мегаполисами, имеют аналогичную или даже более высокую долю домохозяйств с доступом к сети Интернет. Через соотношение показателей денежного дохода в расчёте на душу населения и числа абонентов фиксированного широкополосного доступа к сети Интернет на 100 человек выявлен значительный разброс между регионами, что указывает на многофакторный характер цифрового неравенства. Делается вывод, что для сокращения цифрового неравенства необходимо не только решать проблемы технического доступа к интернету, но и повсеместно повышать уровень жизни, цифровой грамотности и цифровой культуры населения.
Ключевые слова: цифровое неравенство, доступ к интернету, использование интернета, территориальные различия, регионы России
Введение
Развитие и распространение цифровых технологий привели к тому, что всё большее число людей во всём мире проводят время в сети Интернет и используют его возможности для самых разных целей. Россияне также быстрыми темпами осваивают новые технологии и связанные с ними возможности. По данным статистики, в России доля домохозяйств, имеющих доступ к интернету, выросла с 48% в 2010 г. до 84% в 2021 г. [Индикаторы, 2023: 179]. Особенно активно население использует Сеть для получения государственных и муниципальных услуг в электронной форме: если в 2013 г. этой возможностью воспользовались 31% населения в возрасте 15—74 лет, то в 2020 г. — уже 85%. Примечательно, что темпы роста по данному показателю были выше, чем в некоторых развитых странах.
Переход к цифровому обществу рассматривается как одно из ключевых условий повышения экономической конкурентоспособности и укрепления национальной безопасности. Ещё в 1999 году была разработана «Концепция формирования в России информационного общества», которая рассматривала политические, социально-экономические, культурные и технологические предпосылки и особенности перехода к цифровому обществу. В мае 2017 г. была утверждена «Стратегия развития информационного общества», а в июле того же года — программа «Цифровая экономика Российской Федерации», определявшая цели, задачи, направления и сроки реализации основных мер по созданию в стране необходимых условий для развития цифровой экономики. Ключевые положения программы были закреплены в Указе Президента РФ от 7 мая 2018 г. № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года», в котором обеспечение ускоренного внедрения цифровых технологий в экономике и социальной сфере вошло в перечень 13 амбициозных крупномасштабных проектов — национальных целей развития Российской Федерации [Президент, 2018]. Одной из задач, решаемых на пути достижения данной цели, было
обозначено внедрение цифровых технологий и платформенных решений в сферах государственного управления и оказания государственных услуг, в том числе в интересах населения и субъектов малого и среднего предпринимательства, включая индивидуальных предпринимателей.
Указ Президента РФ от 21 июля 2020 г. № 474 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года» конкретизировал цели в части развития цифрового общества. Увеличение доли массовых социально значимых электронных услуг до 95% и рост доли домохозяйств, которым обеспечена возможность широкополосного доступа к информационно-телекоммуникационной сети Интернет, до 97% были обозначены в качестве планируемых результатов. Также Федеральным проектом «Кадры для цифровой экономики» были заданы целевые значения по доле россиян, обладающих цифровой грамотностью и ключевыми компетенциями цифровой экономики: 27% населения в 2019 г., 30% - в 2020 и 32% - в 2021 гг.
В части решения поставленных задач предусматривалось обеспечение к 1 января 2023 г. перевода в электронный формат массовых социально значимых государственных и муниципальных услуг и внедрение на уровне субъектов РФ и муниципальных образований типовых регламентов предоставления таких услуг [Перечень, 2020]. Ключевым мероприятием по реализации проекта стало создание центров управления регионом (ЦУР), выступивших одновременно структурно-организационным и функциональным элементом складывающейся цифровой системы публичного управления. Их задачи заключаются в осуществлении мониторинга, анализа и прогнозирования социально-экономической ситуации в регионе на основе оперативно получаемых данных. К концу 2020 года ЦУРы появились во всех регионах страны, что, на наш взгляд, позитивно сказалось на развитии структуры электронных публичных услуг.
Очевидно, что цифровые технологии получат дальнейшее распространение, охватывая новые области, как в быту и повседневной жизни людей, так и в публичном управлении и отраслях экономики. Учитывая перспективы развития и распро-
странения информационно-коммутационных технологий (ИКТ), актуальность проблемы доступа и использования населением сети Интернет не вызывает сомнений. Однако доступ к Сети и возможности её использования для отдельных категорий населения существенным образом различаются. Неравномерный доступ к техническим устройствам и инфраструктуре, приводящий, в свою очередь, к неравному доступу к информации и он-лайн-сервисам, а также обусловленные этим особенности в поведении и установках населения получили определение «цифрового неравенства» [DiMaggio, Hargittai, 2001; Dijk, 2013].
Исследователи отмечают значимое влияние цифрового неравенства в широком диапазоне областей индивидуального и макроуровня, таких как жизненный путь, пол, раса и класс, а также здравоохранение, политика, экономическая деятельность и социальный капитал [Digital inequalities, 2015; Ragnedda, Ruiu, Addeo 2019]. Согласно теории трёхуровневого цифрового неравенства оценка развития цифрового общества проводится по трём компонентам: 1) готовность к ИКТ (наличие инфраструктуры, доступность ИКТ); 2) интенсивность ИКТ (степень использования ИКТ в обществе); 3) влияние ИКТ (эффективность использования ИКТ). При этом доступ к интернету ещё не означает, что пользователи будут употреблять его возможности для удовлетворения своих потребностей, потому что они не смогут максимально использовать все преимущества, которые он может предложить [Hargittai, 2002]. Интернет является более выгодным для людей с более высоким социальным статусом с точки зрения не того, насколько часто и широко они его используют, но того, чего они достигают в качестве результата этого использования [van Deursen, Helsper, 2015]. В данном смысле интернет может выступать как мультипликатор не только цифрового, но и реального — «офлайн» — неравенства.
Для России, крупнейшей страны с ярко выраженными региональными различиями, особое значение имеет территориальное измерение цифрового неравенства. Использование теории трёх уровней дает возможность выявить параметры цифрового раскола не только внутри региона, но и между ре-
гионами. Прежде всего, авторы отмечают влияние высокого уровня социально-экономического расслоения территорий, что порождает неравномерный уровень доступности и использования ИКТ [Гладкова, Гарифуллин, Рагнедда, 2019; Мау1ееуа, 8агук1па, ТгоАшоуа, 2021]. Результаты исследований фиксируют территориальные закономерности цифрового неравенства в субъектах Российской Федерации, в частности, низкую эффективность использования интернета в регионах Северного Кавказа и Сибири и, напротив, высокую эффективность — в регионах Урала и Центральной России [СИеге8Ита, ОпЪок, 2022].
В настоящей статье цифровое неравенство рассматривается сквозь призму доступности и использования населением сети Интернет в регионах России. Основным методом исследования выступает группировка регионов по критериям социально-экономического развития, для чего использована центро-пери-ферийная модель российского пространства («четыре России») [Зубаревич, 2011 ]. Актуальность данной модели заключается в том, что несмотря на ряд позитивных изменений за последнее десятилетие, разрыв между российскими регионами сохраняется и сегодня. Более того, мы имеем дело уже не столько с объективными проявлениями сложившейся в предыдущие периоды траектории пространственного развития, сколько с балансированием между интересами регионов в качестве инструмента текущей государственной региональной политики. Принимая во внимание обусловленность цифрового неравенства многими факторами, а также специфику его проявления на разных уровнях, исследование сосредоточено на выявлении связи между показателями уровня жизни населения и его включённости в цифровую среду. Через соотношение показателей денежного дохода в расчёте на душу населения и числа абонентов фиксированного широкополосного доступа к сети Интернет на 100 человек планируется показать степень межрегионального цифрового разрыва. Эмпирическую базу исследования составляют данные официальной статистики, представленной в изданиях Росстата, а также результаты исследований, проведённых НИУ ВШЭ и Национальным агентством финансовых исследований (НАФИ).
Плюсы и минусы «вынужденной» цифровизации
Цифровизация сегодня является одним из наиболее важных направлений трансформации всех сфер общественной жизни. Изменения, происходящие в политике, публичном управлении, экономике, культуре одновременно на всех уровнях, от локального до глобального, говорят о комплексном характере этого процесса. Большинство плюсов цифровизации заключается во внедрении всё новых технологий, которые делают профессиональную и повседневную жизнь человека удобнее и проще, и это объясняет интерес к ней национальных правительств, транснациональных компаний и межгосударственных объединений.
Помимо общего понимания преимуществ ИКТ государством, бизнесом и населением, цифровизация получает дополнительный импульс в экстраординарных ситуациях. Своего рода катализатором для расширения применения интернет-технологий стала пандемия коронавируса СОУГО-19. Использование цифровых технологий во многом сыграло решающую роль в преодолении кризиса в области здравоохранения и экономики и показало, что они являются важным условием в обеспечении устойчивости общества к потенциальным потрясениям в будущем. Многие люди смогли, насколько это возможно, продолжать свою деятельность, используя онлайн-каналы, например, для работы, учёбы, общения, покупок или развлечений. Органы публичного управления имели возможность отслеживать и прогнозировать развитие ситуации. Опыт, полученный в условиях пандемии коронавируса СОУГО-19, говорит о том, что преодоление кризисных и чрезвычайных ситуаций требует готовности, прежде всего, к выработке новаторских методов сбора, обмена и анализа большого объёма данных, и сфера ИКТ в этом играет решающую роль.
В связи с ограничениями из-за риска распространения пандемии и по причине перехода многих учреждений и организаций на дистанционные формы работы потребность в интернете стала практически повсеместной. Отмечалось, что за несколько
месяцев 2020 года глобальный интернет-трафик вырос на 30%, при этом различные устройства с подключением к Сети во время карантина обеспечивали людям не только проведение досуга, доставку продуктов и товаров первой необходимости, но также возможность заниматься формальным и неформальным образованием детей (76%), поддерживать связь с друзьями и семьей (74%) и даже улучшить свое психическое здоровье и благополучие (43%) [Сергеева, 2020]. Значительная часть информации о профилактике коронавируса и мерах обеспечения безопасности и поддержания здоровья в этот период также была получена благодаря интернету. По данным Росстата, 33% россиян в возрасте от 15 до 74 лет, в 2020 году использовали его для поиска информации, связанной со здоровьем, или услугами в области здравоохранения [Цифровая, 2022: 31]. Как оказалось, наличие доступа к интернету и владение хотя бы базовыми цифровыми навыками составляют несомненное преимущество.
В условиях ограничений из-за пандемии подключение жителей России к интернету стало первостепенной задачей, особенно на удалённых территориях. Однако пандемия коронавируса COVID-19 не только способствовала вынужденному росту потребности в сети Интернет, но и привела к снижению покупательной способности населения в силу введённых ограничений и снижения экономической активности. Отрицательные тенденции в изменениях доступа к интернету наметились, прежде всего, на уровне домохозяйств. По данным исследования Росстата «Комплексное наблюдение условий жизни населения», проводившегося осенью 2020 г. среди 60 тыс. домохозяйств, домашний доступ к Сети отсутствовал у 28,6% российских домохозяйств, при этом установить интернет при желании могли бы только 23,6% домохозяйств, ещё четверть (24,6%) не могли бы этого сделать из-за отсутствия средств, а чуть больше половины (51,8%) — по другим причинам [Росстат, 2021]. Согласно тому же источнику, в городах доступ к интернету отсутствовал у 24% домохозяйств, а в сельских населённых пунктах — у 43,5%. Чаще всего отсутствие домашнего интернета наблюдалось в сельских населенных пунктах с населением 200 человек и меньше (51,5%), а также с населением от 201 до 1 тыс.
человек (50,3%). Кроме того, 38,3% семей в России не имели на момент исследования стационарного или портативного компьютера, 70,5% — домашнего телефона, 1,4% — мобильного телефона. Так что перевод услуги за доступ в интернет из разряда второстепенных в разряд необходимых, а оплаты за неё в структуре расходов домохозяйств в разряд первоочередных также является результатом вынужденной цифровизации в период пандемии коронави-руса СОУГО-19.
Другой уровень оценки цифровизации связан с использованием ИКТ. Ещё до начала коронавируса СОУГО-19 исследователи отмечали, что интенсивность использования интернета молодыми россиянами значительно выше, чем людьми старшего возраста [Тенденции, 2020]. Среди первых им пользовались практически все — 98,7%, среди вторых — 50,7%, причем ежедневно — 93,9% и 18,6% соответственно. Относительно невысокой характеризовалась онлайн-активность лиц в возрасте 55—64 лет: ежедневными пользователями Сети являлись 43,5% людей этой возрастной группы, хотя 75,4% из них пользовались возможностями интернета хотя бы раз в жизни. Расширение аудитории происходило в большей степени за счёт россиян в возрасте 45—54 лет, которые стали чаще выходить в Сеть.
Другой важный фактор — это уровень образования. В России доля интернет-пользователей среди населения с высшим образованием в 2018 году составляла 97%, со средним профессиональным образованием по программе подготовки специалистов среднего звена — 88,5%, по программе подготовки квалифицированных рабочих, служащих — 81,8%, со средним общим образованием — 82,2%, с основным общим — 75,5%, не имеющего основного общего образования — 76,2% [Тенденции, 2020]. Обобщая результаты наблюдений, исследователи прогнозировали ежегодное сокращение разрыва по интенсивности использования интернета лицами разного возраста и разного уровня образования.
Действительно, тенденцией последних лет, включая период пандемии, является рост среди населения, использовавшего сеть Интернет, доли людей всё более старшего возраста.
С 2019 по 2022 г. среди населения в возрасте 15—74 лет, ежедневно использующего интернет, отмечается небольшое снижение доли тех, кому исполнилось 15—35 лет, стабильная доля 35-45-летних и рост доли пользователей старше 45 лет [Выборочное, 2022].
Снижение влияния возрастного и образовательного факторов, безусловно, является позитивной тенденцией, говорящей о том, что цифровизация охватывает всё более широкие слои населения. Однако это не означает, что старшее поколение в массовом порядке успешно осваивает ИКТ. Данная тенденция свидетельствует скорее о продолжающемся процессе демографического старения населения страны. Согласно международным критериям, население считается старым, если доля людей в возрасте 65 лет и более во всём населении превышает 7%. Согласно статистическим данным на начало 2022 г., каждый седьмой россиянин, т. е. 16% жителей страны, находился в возрасте 65 лет и более (на начало 2019 г. — 15%, 2021 г. — 15,8%). Таким образом, рост числа пользователей интернета среди старшего поколения — это во многом результат естественной передвижки населения по возрастам, когда на смену приходит всё более грамотное в цифровом отношении поколение. Несмотря на то, что интенсивность использования интернета увеличивается с каждым годом, различия между отдельными категориями населения сохраняются.
Если рассматривать проблему эффективности использования ИКТ, то она в значительной степени связана с цифровой грамотностью пользователей. Данные Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ1 показывают, что большинство пользователей рассматривают интернет прежде всего как способ коммуникации, источник новостной и справочной информации и возможность проведения досуга (см. рис. 1).
1 Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ (КЬМ8 ШЕ), проводимый НИУ «Высшая школа экономики» и ООО «Демоскоп» при участии Центра народонаселения Университета Северной Каролины в Чапел Хилле и Института социологии ФНИСЦ РАН (Сайты обследования КЬМ8 ШЕ: http://www.hse.ru/r1ms и cpc.unc.edu).
Общение с другими людьми
Получение информации о новостях Получение справочных материалов
Развлечение, отдых
Расширение кругозора, повышение культурного уровня Посещение сайтов социальных сетей
Профессиональная деятельность
Получение образования
Совершение покупок, получение товаров и услуг
Другие цели
Рис. 1. Цели использования сети Интернет населением, %
Рисунок 1 также говорит о цифровом неравенстве, в основе которого лежит уже не наличие или отсутствие технического доступа к Сети, а уровень цифровой грамотности населения. Именно цифровая грамотность в значительной степени определяет мотивы использования интернета, среди которых различные формы досуга занимают несравнимо большее место.
Пандемия СОУГО-19 послужила катализатором повышения уровня компетенций, прежде всего для людей, выполняющих несложные повседневные задачи в цифровой среде. По результатам ежегодной комплексной оценки текущего уровня сформированно-сти компетенций цифровой экономики у населения России и готовности россиян к жизни в условиях цифровизации, проведенной аналитическим центром НАФИ, с 2020 по 2021 г. сократилась доля
людей с начальным уровнем цифровой грамотности (с 7% до 4%) и выросла доля россиян с базовым уровнем цифровой грамотности (с 66% до 70%) [Вынужденная цифровизация, 2021]. При этом, однако, доля россиян с продвинутым уровнем цифровых компетенций не увеличилась: ими обладают 27% россиян, как и в 2020 г., что на 5 п. п. ниже, чем заложено в паспорте федерального проекта на 2021 год. Спустя год ситуация немного улучшилась за счёт снижения доли людей с начальным уровнем цифровой грамотности [В России, 2023], что также, на наш взгляд, в значительной степени является результатом естественной передвижки населения по возрастам (табл. 1).
Таблица 1
Динамика уровня цифровой грамотности россиян,
% от принявших участие в тестировании
Уровни 2020 2021 2022
Начальный 7 3 2
Базовый 66 70 69
Продвинутый 27 27 29
Рост уровня цифровой грамотности и цифровых компетенций в обществе произошел в основном за счёт тех, кто такими знаниями и навыками прежде не обладал. Те, у кого цифровые компетенции были развиты средне и даже выше среднего, за пандемию новых знаний почти не приобрели. Вместо того, чтобы начать более активно использовать онлайн технологии, как к тому вынуждал введённый дистанционный режим, многие ощутили ограничения из-за отсутствия технических устройств и недостатка цифровых навыков. Такие социальные группы, как пожилые люди, малообеспеченные, менее образованные люди и люди с ограниченными возможностями по здоровью, оказались практически изолированными и особенно уязвимыми.
Кризисные и чрезвычайные ситуации вынуждают общество к более активному и интенсивному использованию ИКТ, что в целом повышает общий уровень цифровой грамотности населения. Вместе с тем разные категории населения адапти-
руются к новой реальности с разной скоростью, не исключая полного отрыва от неё, что ещё больше обостряет проблему цифрового неравенства.
региональные различия
В России цифровое неравенство в значительной степени обусловлено территориальными различиями: между типами населенных пунктов и между отдельными регионами. Это связано не только с техническими возможностями, но, в первую очередь, с особенностями потребностей самих жителей и их семей. Согласно официальной статистике, в 2022 году техническая возможность подключиться к сети Интернет отсутствовала у 0,4% домохозяйств в городе и 1,9% в сельской местности, но при этом 10,4% городских и 14,6% сельских домохозяйств не имели желания и интереса к использованию интернета [Индикаторы, 2023: 182]. Городские и сельские жители также различаются своими навыками работы в Сети: об отсутствии у себя необходимых навыков говорят 4,9% горожан и 8,2% жителей села [Индикаторы, 2023: 182]. Домохозяйства используют интернет в основном для общения, поиска информации, покупки и продажи товаров и услуг, развлечений и, в меньшей степени, для образования, обучения и создания цифрового контента, например, ведения блогов и т. д. Во всех этих практиках городские пользователи интернета более активны, чем сельские. При этом наибольшие различия в онлайн активности городских и сельских жителей наблюдаются в деловой и финансовой сферах, а наименьшие — в социальных сетях и компьютерных играх.
В межрегиональном измерении складывается несколько иная ситуация. По данным Российского статистического ежегодника, в 2022 г. 82,6% домохозяйств страны имели широкополосный доступ к сети Интернет [Российский, 2022: 491—492]. Из всех федеральных округов (ФО) самое высокое значение по этому показателю было отмечено в Южном ФО — 85,3%, а наименьшее в Приволжском ФО — 79,7%. На уровне субъектов Федерации самое высокое значение отмечено в Москве — 94,4%, а самое низкое — в Новгородской области (69,5%). Интересно
отметить, что доступ организаций к сети Интернет в целом ниже, чем домохозяйств, — 75,6%; в разрезе субъектов Федерации самое высокое значение отмечено в Тамбовской области (87,6%), а самое низкое — в Республике Дагестан (57,5%). Только на примере одного этого показателя можно говорить о наличии глубоких межрегиональных диспропорций.
Российские регионы различаются по критериям социально-экономического развития: существует достаточно большая дифференциация по уровню жизни, доходам, доступности и качеству социальных услуг. Согласно теории центро-перифе-рийной модели российского пространства («четыре России»), территория России представляет собой иерархическую систему поселений — от наиболее модернизированных крупных городов до патриархальной сельской местности [Зубаревич, 2011]:
«Россия-1» — это крупнейшие города, в которых проживает 21% населения страны, где сконцентрированы финансовые и человеческие ресурсы. Именно в этих городах — прежде всего в Москве и Санкт-Петербурге — степень распространения интернета является наиболее высокой.
«Россия-2» — менее крупные и средние города с населением от 50 до 250 тыс. человек, где проживает менее 30% российских граждан. Эти города существенно различаются по своему экономическому потенциалу и перспективам развития, но схожи в общей тенденции: финансы и человеческие ресурсы постепенно перемещаются в столицу и крупнейшие региональные центры.
«Россия-3» представляет собой традиционалистскую сельскую периферию большинства регионов страны, а также поселки и малые города с населением менее 20 тыс. человек, что в целом составляет более трети населения страны. В этих поселениях отмечается самый низкий уровень образования и мобильности, преобладают занятые в бюджетном секторе и сельском хозяйстве, высока доля занятых в неформальной экономике.
«Россия-4» — это другая периферия, она объединяет слаборазвитые республики Северного Кавказа (5% населения страны) и юга Сибири (менее 1%). Уровень жизни в этих регионах существенно ниже, что обусловлено специфической социальной и производственной структурой.
Центр-периферийные различия типичны и для других стран, особенно стран догоняющего развития, но деление на «четыре России», основанное на наблюдении долговременных факторов, очень устойчиво. Можно было бы предположить, что, чем ниже уровень социально-экономического развития региона, тем меньше в нем распространены и востребованы цифровые технологии. Условно говоря, по доступу и использованию интернета домохозяйствами «Россия-4» будет проигрывать прежде всего «России-1». Однако в межрегиональных различиях значение имеет совокупное влияние гораздо большего числа факторов.
Фактически распространенность и востребованность сети Интернет зависит от возможностей и практической целесообразности её использования в разных областях деятельности. Речь идёт о степени диверсификации производства, конкуренции товаров и услуг, разнообразии и насыщенности культурной, социальной и политической жизни, которые требуют поиска и анализа информации, выбора, ответственности за принятые решения и т. п. Так, если сравнить уровень доходов населения по регионам, то окажется, что этот фактор лишь отчасти влияет на региональный уровень востребованности и использования цифровых технологий. Для убедительности сравним по три региона с самыми высокими, средними и самыми низкими доходами населения (см. табл. 2).
Самыми благополучными регионами России по уровню доходов по итогам 2021 года стали Ямало-Ненецкий и Ненецкий автономные округа. Третью строчку рейтинга занимает Москва. На последних позициях находятся Горный Алтай, Ингушетия и Тыва. Из таблицы 1 видно, что регионы с наиболее высоким уровнем доходов населения (например, Ненецкий АО) не обязательно являются лидерами по уровню доступа населения к сети Интернет, иногда их опережают регионы с наименьшим уровнем доходов населения (например, Республика Тыва). Также в одних регионах интернет чаще используется для взаимодействия с органами власти, а в других — для заказа товаров и услуг. В чем определенно наблюдается закономерность, так
это в соотношении долей населения, использующего интернет для коммуникации с органами власти и для заказа товаров и услуг. Доля первых пользователей практически во всех регионах превышает долю вторых, что соответствует общероссийской ситуации. Это означает, что, чем ниже уровень доходов населения региона, тем реже жители пользуются интернетом для покупки товаров и услуг. Хотя и в этом случае положение дел в конкретных регионах может существенно различаться — примером тому может быть Севастополь, где темпы цифровизация сферы публичных услуг в силу объективных причин ниже, чем в среднем по стране.
Таблица 2
Уровень доходов и цифровые возможности населения в регионах, 2022 г.
Субъекты РФ Место в рейтинге по уровню доходов населения Доля домо-хозяйств в регионе, имеющих доступ к сети Интернет, % Доля населения в регионе, использующего интернет для..., %
взаимодействия с органами власти заказа товаров и услуг
В среднем по стране - 84 81,9 53,7
Ямало-Ненецкий АО 1 98,5 99,4 76,5
Ненецкий АО 2 83,8 80,3 47,4
Москва 3 94,4 99,6 73,3
Тульская область 42 89,2 86 53,7
Брянская область 43 79,6 83,3 51,7
Севастополь 44 83,2 41,8 67,3
Республика Ингушетия 83 79,6 78,3 41,0
Республика Алтай 84 84,2 92,4 46,0
Республика Тыва 85 91,7 93,1 37,9
Источники: Рейтинг регионов, 2022; Российский статистический ежегодник, 2022: 491—492; Выборочное федеральное статистическое наблюдение, 2022.
Интенсивность и направления использования сети Интернет в разных регионах различаются по областям жизнедеятельности. Отличительные характеристики региона, особенности социальной и экономической жизни, как правило, проявляются в мотивах и эффектах использования населением интернета, будь то бизнес-среда, деловые или межличностные коммуникации. Фактически каждый российский регион имеет уникальную ситуацию как с доступом населения к Сети, так и с её использованием. Например, позиция Республики Башкортостан в рейтинге по уровню доходов населения не изменилась с 2019 года и соответствует 36 месту. Однако вовлечение населения в цифровую среду имело заметные позитивные изменения. С 2019 по 2022 г. доля домохозяйств, имеющих доступ к сети Интернет, в республике увеличилась с 77% до 82%. Доля населения, использующего интернет для взаимодействия с органами власти, выросла с 86% до 97%, для заказа товаров и услуг — с 25% до 38% [Выборочное 2022]. Пример Башкортостана показывает, что использование сети Интернет в разных сферах имеет разную динамику и может различаться по регионам.
Полученная картина — своего рода «скриншот» конкретной ситуации, тогда как динамика отражает более противоречивые и сложные процессы. Так, до недавнего времени Москва и Санкт-Петербург сопоставлялись с мировыми лидерами по уровню развития ИКТ, тогда как другие регионы считались аутсайдерами. Сегодня такое сопоставление уже не выглядит убедительным. Ряд регионов, чей уровень социально-экономического развития ниже по сравнению с этими двумя мегаполисами, имеют аналогичную или даже более высокую долю домохозяйств с доступом к сети Интернет. По данным 2022 года, например, доля населения страны, использовавшего интернет, составила 98,4%, но близкие этому значения показала и Республика Калмыкия — 97,5%, Республика Северная Осетия — Алания — 98,1%, Чеченская Республика — 98,5% [Выборочное, 2022: Таблица 3.4]. На этом фоне аутсайдерами выглядят уже некоторые регионы Поволжья и Северо-Запада страны, что не может не вызывать беспокойства. Если рассма-
тривать уровень федеральных округов, то наиболее высоким данный показатель оказался в Центральном ФО — 94,7%, а наименьшим в Сибирском ФО — 91% [Выборочное, 2022].
Хотя технически доступность сети Интернет в региональном и даже поселенческом измерениях постепенно выравнивается, падение доходов населения негативно сказывается на целях её использования. Если представить межрегиональное пространство через соотношение показателей денежного дохода в расчёте на душу населения (ось У) и числа абонентов фиксированного широкополосного доступа к сети Интернет на 100 человек (ось X), то мы увидим, насколько различаются регионы (рис. 2).
120 ООО
100 ООО
80 000
60 000
40 000
20 000
- чукотский ми • я, • Ненецк мало-Ненецкий АО ий АО • Москва
• Забайкальский край^
Ханты-Мансийский АО • 1 • Моск. обл. • Саха Респ. - • Камчатский край Лениград. обл. • - ■ _ Санкт-Петербург • Мурманская обл.
• • • Адыгея Дагестан • Чечня в • • ТмА • 1 ' : •/г. м {алмыкия * * •v. % — 1атарстан ../••• * ф ф •• Новосиб. обл. • Карелия
• Ингушетия Курганская обл.
0 5 10 15 20 25 30 35 40 45
Рис. 2. Соотношение показателей денежного дохода в расчёте на душу населения и числа абонентов фиксированного широкополосного доступа к сети Интернет на 100 человек, 2022 г.
На рисунке 2 видно, что наиболее продвинутым регионом в плане доступа к широкополосному интернету является Москва, которой противостоит Ингушетия. Менее развитые регионы — те, что в рамках центро-периферийной теории российского пространства относятся к «России 4» — имеют наименьшее число абонентов широкополосного интернета. Наиболее высокие
значения доступа имеют регионы с более высокими денежными доходами на душу населения. Это означает, что в менее развитых регионах преобладает доступ в интернет посредством мобильных телефонов — более удобный для межличностных коммуникаций, тогда как широкополосный интернет с надежным соединением, высокой пропускной способностью и скоростью передачи данных используется в основном как средство управленческих и бизнес-коммуникаций. Выявленное соотношение косвенным образом подтверждается результатами исследования аналитического центра НАФИ, согласно которым самыми низкими показателями цифровой грамотности обладают жители Южного и Северо-Кавказского федеральных округов, а жители СевероЗападного и Сибирского, напротив, демонстрируют более высокие показатели различных аспектов цифровой грамотности, чем в целом по стране [Цифровая грамотность, 2020].
Если схематично разделить межрегиональное цифровое пространство по квартилям, то мы увидим, что по числу абонентов большая часть регионов относится к среднему уровню, а по уровню денежных доходов на душу населения находится ниже среднего уровня, что позволяет отнести их к «России-2» и «России-3». Полярные позиции занимают республики Юга России, с одной стороны, и Москва, Санкт-Петербург, а также автономные области Севера России, с другой — так называемые «Россия-4» и «Россия-1». Причем по соотношению обоих показателей столица страны заметно оторвана от других регионов.
Таким образом, можно отметить позитивную динамику в части технических возможностей подключения к сети Интернет в целом. Доля населения, использующая интернет, росла с каждым годом, однако эффект от этого тем больше, чем выше уровень социально-экономического развития региона или конкретной территории.
Заключение
В своём качестве и динамике цифровое неравенство регионов обусловлено влиянием взаимосвязанных факторов разного уровня: социально-экономического расслоения, разрыва в доходах населения, социально-демографических и культурных
особенностей. Поэтому эффекты цифровизации могут быть как положительными, так и отрицательными и существенным образом различаться в зависимости от специфики региона. Отдельные факторы и их результирующее влияние должны быть учтены при целеполагании и совершенствовании государственной политики в области цифровой трансформации. Соответственно, проводимые организационные, финансовые, социальные, образовательные, технические мероприятия в рамках этой политики должны рассматриваться как шаги в сторону снижения разрыва между «Россией-1» и «Россией-4» по уровню доступности и использования ИКТ. К тому же опыт, связанный с распространением пандемии COVID-19, убедительно говорит о важности цифровой готовности общества к возникновению кризисных и чрезвычайных ситуаций.
Сегодня перспективы снижения цифрового неравенства сдерживаются беспрецедентными санкциями ряда стран в отношении России. В условиях сокращения экономики цели и задачи цифровой трансформации могут быть скорректированы в пользу военных технологий и технологий двойного — военного и гражданского — назначения. К этому может добавиться уход зарубежных высокотехнологичных компаний с российского рынка, повышение цен на технические устройства и цифровые услуги, что вместе с ожидаемым снижением доходов домохозяйств может в определенной степени привести к де-цифровизации российского общества. Для сокращения цифрового неравенства необходимо не только решать проблемы технического доступа к ИКТ, но и повсеместно повышать уровень жизни, цифровой грамотности и цифровой культуры населения.
Список ЛИТЕРАТУРЫ
В России выросла доля людей с продвинутым уровнем цифровой грамотности // НАФИ : [сайт]. 30.03.2023. URL: https:// nafi.ru/analytics/v-rossii-vyrosla-dolya-lyudey-s-prodvinutym-urovnem-tsifrovoy-gramotnosti/ (дата обращения: 21.04.2023).
Выборочное федеральное статистическое наблюдение по вопросам использования населением информационных технологий и информационно-телекоммуникационных сетей. Статистические таблицы 2022 г. // Федеральная служба государственной статистики : [сайт]. URL: https://gks.ru/ free_doc/new_site/business/it/ikt22/index.html (дата обращения 20.04.2023).
Вынужденная цифровизация: исследование цифровой грамотности россиян в 2021 году // НАФИ : [сайт]. 18.05.2021. URL: https://nafi.ru/analytics/vynuzhdennaya-tsifrovizatsiya-issledovanie-tsifrovoy-gramotnosti-rossiyan-v-2021-godu/ (дата обращения: 18.04.2023).
Гладкова А. А. Модель трёх уровней цифрового неравенства: современные возможности и ограничения (на примере исследования Республики Татарстан) / А. А. Гладкова , В. З. Гарифуллин , М. Рагнедда // Вестник Московского университета. Серия 10. Журналистика. 2019. № 4. С. 41—72. EDN GZLUXO. DOI 10.30547/vestnik.journ.4.2019.4172.
Зубаревич Н. Четыре России // Ведомости. 2011. 30 декабря. URL: https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2011/12/30/ chetyre_rossii (дата обращения: 20.04.2023).
Индикаторы цифровой экономики: 2022 : статистический сборник / Г. И. Абдрахманова, С. А. Васильковский, К. О. Вишневский, Л. М. Гохберг [и др.]. М. : НИУ ВШЭ, 2023. 332 с. EDN PLBXAQ. DOI 10.17323/978-5-7598-2697-2.
Информационное общество в Российской Федерации. 2020 : статистический сборник. М. : НИУ ВШЭ, 2020. 267 с.
Перечень поручений по итогам совещания с членами Правительства. Президент утвердил перечень поручений по итогам совещания с членами Правительства, состоявшегося 9 сентября 2020 года // Президент России : [сайт]. URL: http://www.kremlin.ru/acts/assignments/orders/64198 (дата обращения: 20.04.2023).
Президент подписал Указ «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» // Президент России : [сайт]. 7 мая 2018 г. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/57425 (дата обращения: 15.04.2023).
Рейтинг регионов по доходам населения — 2022 // РИА Новости : [сайт]. 20.06.2022. URL: https://ria.ru/20220620/ dokhody-1796186386.html (дата обращения: 20.04.2023).
Российский статистический ежегодник. 2022. Стат. сб. М. : Росстат, 2022. 691 с.
Росстат: почти треть домохозяйств не имеет доступа к интернету // Коммерсант : [сайт]. 15.07.2021. URL: https://www. kommersant.ru/doc/4900915 (дата обращения: 20.04.2023).
Сергеева Ю. Как COVID-19 изменил интернет и нас — соцсети и онлайн-ритейл после пандемии / / WebCanape : [сайт]. 11.09.2020. URL: https://www.web-canape.ru/business/kak-covid-19-izmenil-internet-i-nas-statistika-interneta-i-socsetej-posle-pandemii/ (дата обращения: 18.04.2023).
Тенденции развития интернета в России и зарубежных странах: аналитический доклад / Г. И. Абдрахманова, О. Е. Баскакова, К. О. Вишневский [и др.]. М. : НИУ ВШЭ, 2020. 144 с. ISBN 978-5-906737-66-3. EDN TIIACQ.
Цифровая грамотность россиян: исследование 2020 // НАФИ : [сайт]. 10.04.2020. URL: https://nafi.ru/analytics/tsifrovaya-gramotnost-rossiyan-issledovanie-2020/ (дата обращения: 20.04.2023).
Цифровая экономика: 2022 : краткий статистический сборник / Г. И. Абдрахманова, С. А. Васильковский, К. О. Вишневский [и др.] ; НИУ ВШЭ. М. : НИУ ВШЭ, 2022. 124 с. ISBN 978-5-7598-2599-9. DOI 10.17323/978-5-7598-2599-9. EDN KBTTRT.
Цифровая экономика: 2023 : краткий статистический сборник / Г. И. Абдрахманова, С. А. Васильковский, К. О. Вишневский [и др.]. М. : НИУ ВШЭ, 2023. 120 с. ISBN 978-5-75982744-3. DOI 10.17323/978-5-7598-2744-3. EDN WTVQTG.
Chereshnia O. Yu. Regional patterns of third-level digital inequality in Russia: an analysis of Google trends data / O. Yu. Chereshnia, M. V. Gribok // Geography, environment, sustainability. 2022. № 1 (16). P. 26-35. DOI 10.24057/2071-9388-2022-107.
Dijk van J. A theory of the digital divide // The digital divide: the internet and social inequality in international perspective. N.Y., London : Routledge, 2013. P. 29-51. ISBN 978-0-415-52544-2.
DiMaggio P. From the 'digital divide' to 'digital inequality': studying Internet use as penetration increases / P. DiMaggio, E. Hargittai // Princeton Center for Arts and Cultural Policy Studies, Working Paper. 2001. № 47. URL: https://www. academia.edu/2802657/From_the_Digital_Divide_toDigital_ Inequality_Studying_internet_use_as_penetration_increases (дата обращения: 20.04.23).
Hargittai E. Second-level digital divide: differences in people's online skills // First Monday. 2022. № 7 (4). DOI 10.5210/fm.v7i4.942.
Mamleeva E. Digital inequalities in Russia / E. Mamleeva, M. Sazykina, N. Trofimova // E-competitiveness and the development of socio-economic systems. Vol. 105. European proceedings of social and behavioural sciences. London : European Publisher Ltd., 2021. P. 395-406. DOI 10.15405/ epsbs.2021.04.44.
Ragnedda M. Measuring digital capital: an empirical investigation / M. Ragnedda, M. I. Ruiu, F. Addeo // New media & society. 2019. № 22 (1). URL: https://www.researchgate. net/publication/335431371_Measuring_Digital_Capital_ An_empirical_investigation (дата обращения: 15.04.2023). DOI 10.1177/1461444819869604.
Digital inequalities and why they matter / L. Robinson, S. R. Cotton, H. Ono [et al.] // Information, Communication & Society. 2015. № 18 (5). P. 569-582, DOI 10.1080/1369118X.2015.1012532.
van Deursen A.J.A.M. The third-level digital divide: who benefits most from being online? / A. J. A. M. van Deursen, E. J. Helsper // Communication and Information Technologies Annual. Vol. 10.
Studies in Media and Communications. 2015. Bingley : Emerald Group Publishing Limited, 2015. P. 29-52. DOI 10.1108/S2050-206020150000010002.
Сведения об авторе Трофимова И. Н.
доктор политических наук, ведущий науч. сотр. Центра социологии науки и образования, Институт социологии ФНИСЦ РАН, Москва, Россия
E-mail: itnmv@mail.ru
DOI 10.19181/ezheg.2023.15
Availability and use of the internet network by the population in the regions
I. N. Trofimova
Doctor of Political Sciences, Leading Researcher of the Center for the Sociology of Science and Education, Institute of Sociology of FCTAS RAS, Moscow, Russia E-mail: itnmv@mail.ru
Abstract. The article is devoted to the problem of accessibility and use of the Internet by the p opulation in the context of differences in Russian regions. It is shown that, despite certain successes in terms of creating a political, organizational, legal and managerial basis for the digital transformation of society, the problem of digital exclusion of certain categories of the population and territorial communities is becoming more acute. The theoretical basis of the study is the provision on three levels of the digital divide: accessibility, intensity and efficiency of the use of information and communication technologies. Particular attention is paid to the influence of the specifics of the socioeconomic development of regions on the availability of the Internet. It turned out that some regions, whose level of socio-economic development is lower compared to megacities, have a similar or even higher proportion of households with access to the Internet. Through the ratio of indicators of monetary income per capita and the number of subscribers of fixed broadband access to the Internet per 100 people, a significant variation between regions was revealed, which indicates the multifactorial nature of the digital divide. It is concluded that in order to reduce the digital divide, it is necessary not only to solve the problems of technical access to the Internet, but also to raise the standard of living, digital literacy and digital culture of the population everywhere.
Keywords: digital inequality, internet access, internet use, territorial differences, Russian regions
