Документ из архива Исмаила Гаспринского, относящийся к Туркестану Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 930.253

Документ из архива Исмаила Гаспринского, относящийся к Туркестану

Шамсиддин Камолиддин

(Ташкентский государственный институт востоковедения)

Аннотация. «Туркистан маданий мухторияти лойихаси» («Проект культурной автономии Туркестана») был составлен в Самарканде одним из лидеров культурно-просветительского движения джадидов Туркестана Мах-мудходжой Бехбуди (1875 - 1919), который изложил в нем свою программу культурных и политических реформ в Туркестанском крае. В ноябре 1907 г. этот документ, написанный на узбекском языке арабским письмом рукой самого Бехбуди и заверенный его личной печатью, был представлен на рассмотрение Мусульманской фракции 3-й Государственной думы в Петербурге. До сих пор эта рукопись, состоящая из 19 листов, хранилась в частном архиве Исмаила Гаспринского, который был вывезен из России дочерью Исмаил Бея Шафикой Ханум, привезен в Анкару и передан доктору Наджибу Хамбето-глу. Текст документа был включен в сборник "Turkistan'da Yenilik Hareketleri ve Ihtilaller (1900-1924)" профессора Тимура Кожаоглу на турецком языке (Haarlem, 2001). В настоящее время нами готовится к печати книга, включающая оргинальный текст, транскрипцию, перевод, комментарии, примечания к тексту и факсимиле этого документа, а также список использованной литературы, указатели, словарь исторических терминов и иллюстрации.

В документе Бехбуди выступает за предоставление Туркестану широкой автономии и прав на самоуправление в составе России. В программе поднимаются такие вопросы, как избирательные права мусульман Туркестана, их представительство в Государстенной думе, других центральных органах государственной власти и в Союзе российских мусульман. Основная часть программы посвящена учреждению Управления духовных и внутренних дел Туркестана, сфере его деятельности, полномочиям и обязанностям. В программе речь идет также о реформе казийских судов, системы землеустройства и землепользования, вакфного хозяйства и образования. В своей программе Бехбуди предусматривает приватизацию начальных школ (мак-таб) и высших учебных заведений (мадраса) Туркестана и требует, чтобы колониальная администрация не вмешивалась во внутренние дела духовной и культурной жизни Туркестана. Он требует также прекратить кампанию переселения безземельных крестьян из России в Туркестан и вернуть коренным жителям края их право на свободное пользование землей и природными

ресурсами. В одном из пунктов он также отмечает, что русские буквы, т.е. кириллица, не должны быть принудительными для мусульманских народов.

В документе получили свое отражение реальность колониального периода Туркестана (1865 - 1917), проблемы мусульманских народов того времени и стремление национальной интеллигенции сохранить культуру своего народа в условиях оккупации и колониальной власти царской России, проводившей дискриминационную политику в отношении местного населения.

Ключевые слова: Средняя Азия, Туркестан, российское завоевание, колониальный режим, первая русская революция, политические реформы, национальное движение, культурная автономия

Известный узбекский просветитель, драматург, публицист, религиозный и общественный деятель, один из лидеров культурно-просветительского движения джадидов Махмудходжа Бехбуди родился в 1875 г. в Самарканде. Его предки происходили из Хорезма и, по некоторым данным, относились к числу потомков известного суфия Ахмада Яссави (XII в.). Получив религиозное образование, Бехбуди в возрасте 18 лет начал свою деятельность в казийском суде в качестве секретаря (мирза), а затем работал на должностях казия, муфтия и имам-хатиба. В 1899 - 1900 гг. он совершил паломничество в Мекку (хадж), посетил Египет и Турцию. Во время своего путешествия он познакомился с реформами в области образования и новыми методами обучения (усул-и джадид) в мусульманских мадраса и мактабах, и у него возникло желание открыть такие учебные заведения в Туркестане. После возвращения в Самарканд он открыл две такие школы в селениях области Самарканда.

В 1903 - 1904 гг. Бехбуди, отправившись в путешествие в Казань и Уфу, ознакомился там с так называемыми новометодными школами и установил тесные связи с татарскими и башкирскими просветителями. Затем он приступил к составлению новых учебников и написанию научно-просветительских трудов. Известны такие его труды, как «Рисала-и асбаб-и савад» (1904), «Рисала-и джуграфия-и умрания» (1905), «Мунтахаб-и джуграфия-и умуми» (1906), «Китабат ал-атфал» (1908), «Амалият-и ислам» (1908), «Тарих-и ислам» (1909). Бехбуди написал также драму «Падаркуш» (1911), и тем самым заложил основу узбекской драматургии. С 1913 г. Бехбуди дважды в неделю начал выпускать газету«Самарканд»на узбекском и персидском языках, а также иллюстрированный еженедельник «Ойна» на тюркском языке, который распространялся также в Афганистане, Индии, Иране, Турции, Татарстане и на Кавказе.

В 1914 г. Бехбуди вновь выехал в путешествие, во время которого посетил такие города, как Байрам-Али, Ашхабад, Красноводск, Кисловодск, Пятигорск, Железноводск, Ростов, Одесса и др. 8 июня он прибыл в Стамбул, где

встретился с Исмаилбеком Гаспринским. Затем он посетил города Ближнего Востока, такие как Иерусалим, Бейрут, Йафа, Халил ар-Рахман, Порт Са'ид и др. Свои впечатления от путешествий Бехбуди публиковал на страницах журнала «Ойна». В каком бы городе он ни был, интересовался его историей и памятниками древности, собирал сведения о знаменитых людях, народах, их традициях и обычаях, культуре, вероисповедании. Всего Бехбуди написал около 300 статей на разные темы. Больше всего его интересовали национальный вопрос, права человека, история, культура, образование, язык и литература.

Свою общественно-политическую деятельность Бехбуди начал в 1906 г., когда он принял участие в работе 1-го Всероссийского мусульманского съезда, проходившего в Нижнем Новгороде. С самого начала своей деятельности Бехбуди выразил свое резкое неприятие идеологии социал-демократов (большевиков), считая ее «утопией, очень вредной и неприемлемой для мусульман».

В 1917 г. Бехбуди принимал участие в работе съезда мусульман Туркестана, проходившем в Ташкенте, и был избран председателем Совета мусульман Туркестана. На съезде он выступил с речью, в которой осудил любые противоречия, возникающие между мусульманами. В 4-м чрезвычайном съезде мусульман Туркестана, проходившем в ноябре 1917 г. в Коканде, было объявлено об образовании «Туркестанской автономии», среди основателей которой был и Бехбуди. После того, как в мае 1918 г. Туркестанская автономия была ликвидирована большевиками, Бехбуди возвратился в Ташкент и пытался вести переговоры с их руководством. Не добившись успеха, весной 1919 г. Бехбуди решил покинуть Туркестан, но был схвачен в Шахрисабзе местными миршабами, подкупленными лазутчиками «ревкома». Вместе со своими спутниками он был брошен в темницу г. Карши, а через некоторое время казнен.

«Проект культурной автономии Туркестана» Махмудходжи Бехбуди был очень смелым для своего времени политическим шагом.Он имеет важное значение для изучения истории национальных движений нач. ХХ в. в целом и истоков национальной независимости Узбекистана в частности.

После поражения России в войне с Японией и в результате революционных событий 1-й русской революции (1905 - 1907 гг.) царизм, продемонстрировавший слабость своей власти, был вынужден пойти на уступки и провести реформу, учредив Государственнуюдуму. Революционные события, охватившие всю Россию, докатилась и до Туркестана, вызвав политическую активность мусульманского духовенства и национально-патриотических движений. Политическая активность местного населения заключалась, в основном, в петициях с требованиями предоставления свобод в религиозной жизни. Именно в такой общественно-политической обстановке был состав-

лен «Проект культурной автономии Туркестана» Махмудходжи Бехбуди, который в то время занимал должность муфтия управления судопроизводства г. Самарканда.

Документ начинается с обращения к членам Мусульманской фракции 3-й Государственной думы от имени членов Центрального управления Союза мусульман г. Самарканда, в котором Бехбуди отмечает, что главная его цель ознакомить их с финансовым положением в Туркестане и потребностями Туркестана, чтобы они обсудили его доклад внутри фракции, составили мнение о положении дел и необходимых реформах, а затем представили об этом более ясное представление Туркестанскому генерал-губернатору.

Далее приводится текст обращения, направленного 26 апреля 1907 г. членам Мусульманской фракции 2-й Государственной думы от имени тех же членов Союза мусульман г. Самарканда, в котором Бехбуди отмечает, что его проект следует рассматривать в качестве приложения или комментария к Программе «Союза мусульман России», касающегося Туркестана.

Далее приводится текст самого проекта, включающего 75 пунктов и состоящего из 9 основных разделов, имеющих общую нумерацию пунктов(50), и 4-х дополнительных разделов, также имеющих общую нумерацию пунктов (25).

1-й раздел проекта «О Государственной думе» состоит из 3-х пунктов (1 -3), в которых Бехбуди предлагает избрать в Государственную думу депутатов от мусульманского населения Туркестана в соответствии с его численностью. Кроме того, считает он, что в правительстве России и Государственном совете должны быть представители Туркестана в соответствии с численностью его населения и принимать участие на собраниях, как по религиозным, так и светским вопросам [56, с. 439].

17 октября 1905 г. царь подписал манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», согласно которому всем гражданам России давались права и свободы: неприкосновенность личности, свобода совести, слова, собраний, союзов и т.д. Указывалось привлечь к участию в Государственной думе категории населения, ранее никогда не обладавшие избирательными правами, и обеспечить реальную возможность для народных представителей действительного контроля за деятельностью правительства. Государственная дума была учреждена царскими властями в 1906 г. и существовала до 1917 г. Всего было 4 созыва Государственной думы, члены которой определялись путем свободных выборов. После роспуска 2-й Государственной думы 3 июня 1907 г. был принят новый избирательный закон, согласно которому в Думе резко сократилось представительство национальных окраин. В частности, население Туркестана вообще лишалось права выбирать депутатов в Государственную думу [12, с. 187, 241, 341, 489; 14, с. 264 - 268]. Лидеры джадидского движения были категорически не согласны с таким решением

правительства и осуждали эту несправедливость. Так, М.Бехбуди по этому поводу писал: «единственный выход - собрать одном месте по одному депутату из крупных городов, а по возможности из всех городов пяти областей Туркестана и направить их ... с петицией в Петербург... с просьбой войти в состав депутатов 3-й Государственной думы» [25, с. 38]. В 1-й и 2-й Государственных думах мусульманские представители организовали «мусульманскую фракцию», которая выступала в поддержку партии кадетов и против социал-демократов. Мусульманская фракция состояла из 36 человек, главным образом, из числа татарских мусульман. Интересы мусульманского населения Туркестана в ней также представляли вожаки тарарских мусульман [17, с. 168 - 172; 22, с. 272; 37, с. 544].

2-й раздел проекта «Председатель мусульман России» состоит из 2-х пунктов (4, 5), в которых Бехбуди предлагает образовать в Петербурге мусульманское управление «Махкама-и Исламийа», чтобы управлять религиозными и гражданскими делами всех мусульман России и вести надзор над региональными Управлениями духовных и внутренних дел, и путем выборов временно назначить 2-х председателей по религиозным и гражданским делам из числа грамотных мусульман. Проект материальных и духовных частей и потребностей этого ведомства и предприятия должны были путем совещания подготовить члены партии Союз российских мусульман и члены Мусульманской фракции Государственной думы [55, с. 439].

В одном из постановлений 3-го Всероссийского мусульманского съезда, проходившего в 16 - 21 августа 1906 г. в Нижнем Новгороде, говорилось, что «все муфтии в России (два на Кавказе, Оренбургский, Таврический и Туркестанский) должны быть выборными по доброй и свободной воле всех мусульман из лиц вполне компетентных в религиозных вопросах, безупречной нравственности и знакомых с требованиями современной жизни. Муфтии переименовываются в шайх ал-исламы и избираются на 5 лет. Существующие же ныне при муфтиях Духовные собрания и Правления переименовываются в Махкама-и Исламийа. Компетенция их распространяется на все дела мусульман - религиозные, духовно-учебные и благотворительные. Над всеми 5 шайх ал-исламами учреждается должность высшего в России мусульманского духовного лица - ра 'ис ал-'улама, коему, как главному представителю и защитнику духовных интересов всего Российского мусульманства, должно быть предоставлено право личных доклвдов Государю Императору о нуждах мусульман. Ра 'ис ал-'улама', будучи главой мусульманского духовенства в России, отличающийся своей нравственной чистотой, глубоким знанием шари 'ата и всесторонне образованный, избирается на должность мусульманами всей России [44, с. 19; 50, с. 101 - 103].

На 1-м и 2-м Всероссийских мусульманских съездах, состоявшихся последовательно 15 августа 1905 г. в Нижнем Новгороде и 15 - 23 января 1906

г. в Петербурге, была оформлена политическая партия «Русийа мусулманла-ри иттифаки», т. е. «Союз мусульман России» или «Всероссийский мусульманский союз» (сокращенно «Иттифак»). В работе этих съездов принимали участие и представители Туркестана. На этих съездах был принят устав этого Союза, избран центральный комитет и его бюро, а также оформлена Программа Союза мусульман России, окончательный текст которой был установлен на 3-м Всероссийском мусульманском съезде, состоявшемся 16 - 21 августа 1906 г. в Нижнем Новгороде. Программа этой партии одновременно была программой Мусульманской фракции в Государственной думе [17, с. 145 - 168; 18, с. 207 - 209, 213].

3-й раздел проекта «Об Управлении духовных и внутренних дел Туркестана», состоящий из 11 пунктов (6 - 16), является черновиком основ этого учреждения. Согласно Бехбуди, в Туркестанском крае необходимо образовать «Управление духовных и внутренних дел», избрать его председателем (шайх ал-ислам) сроком на 5 лет человека, сведущего о шари 'ате и о современных законах из числа ученых Туркестана. В заметке говорится, что если в Туркестане не найдется достойного человека, собрание Союза мусульман России представит кандидатуру из числа мусульман Европы и России, и шайх ал-ислам будет избран из них. В ведомство шайх ал-ислама сроком на 5 лет будут избраны по числу областей 5 а 'ламов из числа ученых в области религии и 5 членов (чилан) из числа мусульман со средним образованием, по возможности, из писцев и канцелярских работников. Один из 5 а 'ламов должен быть из числа иудейских ученых, которые считались наполовину местными жителями края. В каждой из 5 областей Туркестана будет открыто отделение этого Управления, которые будут расположены в мусульманских частях городов. В кажое из этих отделений будет избран председатель (ахунд), 3 мусульманских ученых (вилайат а 'лами) и один мусульманин с первичным образованием (вилайат чилани), по возможности, из числа писцев и канцелярских работников. В каждой области будет образовано также «Исполнительное ведомство», чтобы претворять в жизнь решения и требования Управления духовных и внутренних дел, его отделений и судебных органов. Председатель этого ведомства будет избран местным населением из числа образованных мусульман. Это ведомство будет управлять всей низшей административной властью, состоявшей из мусульман - управителей, старшин и аксакалов. Каждое областное управление и исполнительное ведомство внутренне будет поразделено на духовное и гражданское отделения. Все расходы, связанные со строительством, содержанием этих управлений и ведомств, также как и жалованье их членов и работников будут покрываться за счет казны [55, с. 440 - 441].

После завоевания Туркестана царской Россией колониальные власти с целью ограничить влияние мусульманского духовенства ликвидировали вер-

ховные должности мусульман верховного муфтия (шайх ал-ислам) и верховного казия (кази-калан), лишив тем самым мусульман объединяющего их органа. Мусульмане были недовольны этим решением и требовали, что в Туркестане, так же как и в других регионах России с мусульманским населением (Крым, Кавказ, Поволжье) было открыто свое духовное управление. В 1-м пункте обращения «К мусульманам», опубликованном в газете «Русский Туркестан», выработанном на мусульманских митингах, состоявшихся в Ташкенте, требовалось подчинить шариатские дела всех мусульман Туркестана собственному духовному учреждению, избрав для этого из их среды верховного блюстителя - «вали муслимин» («правитель мусульман») и одного помощника к нему. В этом учреждении должны рассматриваться вопросы и дела, касающиеся исключительно веры и вероисповедания [18, с. 210].

В проекте предусматривалось также, чтобы Управлению духовных и внутренних дел подчинялась также низшая мусульманская администрация, состоявшая из управителей, старшин и аксакалов. Бехбуди называет ее «мусульманская властью», используя при этом русское слово «власть», потому что эта власть, не была самостоятельной, а подчинялась колониальным властям и находилась под их надзором. В аппарате управления она играла вспомогательную роль. Выборность чинов местной администрации и народных судов носила формальный характер. Все должностные лица, выбиравшиеся из среды населения, утверждались губернаторами [14, с. 249].

В 1918 г. джадиды Бухары в своем проекте будущего независимого Туркестана предлагали учредить два отдельных министерства (вазирлик) - юстиции и внутренних дел. Первое должно было заниматься вопросами законодательства, а второе - охраной общественного порядка. Кроме того, статус вазира придавался миршабу Бухары, который должен был руководить полицейскими и обеспечивать спокойствие в городе [32, с. 15 - 16, 23 - 24].

Одним из важных пунктов этого раздела является пункт об участии в работе Управления духовных и внутренних дел одного иудейского ученого, избранного из числа наполовину местных иудеев. Этот пункт свидетельствует о толерантности Бехбуди и его уважении прав национальных меньшинств Туркестана. Бухарские евреи считают себя потомками древних евреев, переселившихся из Израиля в Персию после падения Иудейского царства (586 г. до н.э.). Первое упоминание о евреях в Средней Азии относится к ГУв. н.э., а именно о еврейской общине в Мерве. Имеются некоторые сведения о древних евреях, проживавших в Хорезме. В IX - X вв. большая еврейская община существовала в Балхе, а также в других городах Хорасана. Появление еврейского квартала в Бухаре относится к концу ХУГв. К нач. ХХ в. основная масса бухарских евреев проживала в Бухаре, небольшие еврейские общины существовали также в Мерве, Самарканде, Каттакургане, Хатырчи, Маргила-не, Карши и Шахрисабзе. Родным языком бухарских евреев является бухар-

ско-еврейский язык, являющийся вариантом таджикского или еврейско-пер-сидского языков. Накануне русского завоевания евреи жили во всех значительных городах Туркестана компактно в отдельных кварталах. Занимались они, в основном, торговлей. В период русской экспансии «туземные» евреи Туркестанского края получили от русских властей ряд законодательных привилегий, позволявших им свободно перемещаться по территории империи, активно заниматься торговлей [45, с. 52; 53, с. 119 - 124; 11, с. 201 - 207]. С точки зрения землевладения в России права евреев были ограничены, в частности, в 1881 г. был принят закон, запрещавший продавать им землю для любых целей. В 1894 г. и в Туркестане было запрещено преобретение недвижимых имуществ иностранцами и лицами иудейского вероисповедания [19, с.86]. В 1897 г. в. Бухаре проживало 4 - 5 тыс. евреев, а всего в Бухарском ханстве было около 20 тыс. евреев. В нач. ХХ в. в русском Туркестане проживали около 6 тыс. бухарских евреев [29, с. 360, 411 - 412]. Согласно переписи населения 1926 г., численность бухарских евреев в Узбекистане, включая Ходжентский округ и Таджикскую автономную республику, составляла 18 172 чел. [10, с. 8, таб. VI]. Согласно переписи населения 1989 г., численность бухарских евреев в Узбекистане составляла 28 369, в т.ч. в Бухаре 4 200. В 1987 г. при Союзе писателей Узбекистана была образована секция бухарско-еврейской литературы. В 1991 г. начинается массовая эмиграция бухарских евреев в Израиль, США и другие страны [35, с.18 - 11]. В настоящее время в Бухаре действуют две синагоги, школа и детский сад с бухарско-еврейским языком обучения [4].

4-й раздел проекта«Деятельность членов Управления духовных и внутренних дел» состоит из 6 пунктов (17 - 22), в которых Бехбуди перечисляет полномочия этого Управления. Так, он пишет, что шайх ал-ислам и ахунд, руководствуясь мнением большинства, будут выносить решения о назначениях а 'ламов для ведения духовных и шари'атских дел, и членов для ведения гражданских дел, а для смешанных дел - обоих видов чиновников. Для решения особо важных дел будут собирать для совещания а 'ламов и членов областей. Если собрание сочтет нужным, по отдельным шари'атским и гражданским вопросам и делам будут связываться с Духовными управлениями и администрациями других национальных автономий в России и спрашивать их мнение. Управление духовных и внутренних дел Туркестана и его отделения будут подчиняться Союзу мусульман России и егорешениям. Все дела, приговоры и решения этих собраний и управлений будут выноситься только согласно законам истинного шари 'ата. При рассмотрении дел, связанных с ши'итами, Управление будет справшивать мнение собрания Закавказского ши'итского шайх ал-ислама только относительно фетвов, касающихся их обрядов, и обеспечивать их соблюдение. В других случаях между суннитами и ши'итами не должно быть разницы. Сообщества местного населения будут

иметь право вмешиваться в дела этих управлений, вносить предложения, касающиеся духовных и гражданских отделений этих управлений, проводить обыск и спрашивать с них отчет [55, с.441].

Туркестанские прогрессисты (джадиды), в т.ч. и М.Бехбуди, выступали за реформу понимания мусульманской религии, освобождения ее от схоластики, консерватизма, извращений и неправильного толкования. Они призывали к очищению ее от искажений и наслоений, накопленных за долгие годы существования, путем отказа от религиозных догм. Они видели в религии важнейшее средство духовного очищения. Находясь в оппозиции к кадимистам, т.е. консервативным элементам мусульманского общества, они стремились к просвещению народа и освобождению его от невежества, а решение этих проблем они связывали с модернизацией ислама, реформой традиционной системы образования и шариатских судов, введением новшеств в культурной и экономической жизни мусульманского общества. Кадимисты наоборот выступали за нерушимость сформировавшихся устоев во всех сферах общественной жизни, средневековых обычаев и традиций, и не допускали мысли о каких-либо изменениях [22, с. 115 - 130]. В еще более масштабных формах искажение ислама происходило в среде кочевников, которые приспосабливали к исламу свои доисламские традиции, связанные с шаманизмом. В 1906 г. киргизы, т. е. казахи, отправили из Казалинска в Петербург делегацию с требованием соблюдения своих прав. Первым из них был пункт о «свободе религии, свободном отправлении религиозных догм, ритуалов и всего того, что является как прямое следствие религиозного верования». В конце петиции киргизы требовали «назначить казиев для разбора семейных, брачных, наследственных и духовных дел по шариату». Поводом для этого послужила заметка в газете с выдержкой из оскорбительной речи члена Государственного совета и Особого совещания по вероисповедным делам В.П.Череванского, который сказал, что «киргизы по своим религиозным понятиям всего скорее шаманисты, но нисколько не мусульманами, хотя и числятся таковыми» [51, с. 31; 18, с. 214].

В одном из пунктов этого раздела речь идет о ши 'итах Туркестана. Будучи сам суннитом Бехбуди считает, что между суннитами и ши 'итами не должно быть никакой разницы кроме порядка проведения обрядов. В Туркестанском крае к ши'итам относились кроме бежавших из Персии бабидов, нашедших пристанище в Закаспийской области, небольшая часть таджиков в верховьях Зарафшана и в Дарвазе. Население Вахана, Ишкашима, Горана, Шугнана, Рошана и частью Дарваза принадлежало к секте исма 'илийа, одной из самых радикальных и рационалистических сект ислама. Апостолом секты и святым считался Насир-и Хусрау, живший в ХГ в. в верховьях реки Пандж. Последователи этой секты встречались и в других местностях Туркестана [29, с. 357 - 358]. В конце ХГХ - XX вв. Население припамирских бекств

Шугнана, Рушана и Вахана, входивших в состав Бухарского ханства, насчитывало 15 тыс. Согласно «договору», в 1905 г. они отошли к России [52, с. 6, 69 - 71].

В 5-й разделе проекта «Дела, входящие в ведение Управления духовных и внутренних дел», состоящем из 12 пунктов (23 - 34), Бехбуди перечисляет обязанности этого Управления и круг рассматриваемых вопросов, таких как управлять нижестоящими отделениями, регулировать их взаимосвязи и всех местных управлений; подавать запросы в местные русские суды, выражать протест о действиях их должностных лиц, требовать от колониальных властей соблюдение законных прав мусульман и защищать их; вести дела и иски, касающиеся наследства, рождения, опеки, брака, развода, оскорбления чести, нанесения телесного повреждения и т.п., а также всякого рода движимого и недвижимого имущества; дела, касающиеся мечетей, мадраса, макта-бов, вакфов, благотворительства, а также их управляющих и наблюдателей, распространять всякого рода религиозные и светские учебные программы и планы, основывать мактабы и мадраса; составлять для казиев Туркестана руководства и своды законов, чтобы они могли выносить решения как по шари'атским, так и по светским делам; приспосабливать к шари 'ату суфизм и аскетизм и тем самым предохранять людей от суеверий, вымыслов и пустой траты времени; искоренять вредные обычаи, внедрившиеся под предлогом традиций и обрядов; утверждать знаки, печати, тамги и «религиозные марки», выдаваемые для заверениядел и переписки, документов и извещений, находящихся в ведении нижестоящих местных управлений и судебных органов; определять и приводить в порядок арендные платы, взимаемые у людей казиями и всеми духовными, административными и религиозными служителями, устанавливать размер взимаемого сборав пользу Управления; экзаменовать всех вступающих в духовные, религиозные и внутренние должности и службы, и выдавать им свидетельства, согласно их квалификации и опыту, наблюдать за их выборами при помощи своих «исполнительных ведомств», утверждать их, проверять их на предмет преступности, предупреждать и увольнять, причем лица, не получившие свидетельства от Духовного управления или его отделения не могут быть избраны ни на какую должность и религиозную службу; решать вопросы земли и воды в соответствии с внутренней жизнью, атмосферным и географическим положением Туркестана и составить закон в этой сфере; решать вопросы о притоке переселенцев из России в Туркестан составить закон; ежегодно представлять в Мусульманскую фракцию Государственной Думы свое мнение, и отвечать на их вопросы; составлять от имени всего народа Туркестана статьи и законы для представления верховной власти [55, с. 441 - 443].

Русские колониальные власти проводили в отношении коренного населения дискриминационную и захватническую политику. Произвол колониаль-

ных чиновников и многих русских переселенцев в отношении дехкан нередко вынуждал последних выражать свой протест и даже оказывать физическое сопротивление. Колонизаторы силой отбирали земли у коренного населения под различными предлогами - для землеустройства, государева имения, казенного земельного фонда, лесного ведомства, русских поселений и т.п. Лишенные своих земель дехкане были вынуждены переселяться в другие местности, а отторгнутые у них обрабатываемые и пастбищные земли, озера и лесные угодья передавались русским переселенцам, в качестве вознаграждения раздавались отличившимся чиновникам. Кроме того, местное население Туркестана страдало от неимоверно жестких и постоянно увеличивавшихся налогов, которые часто взимались силой - при помощи нагаек и плетей. В то же время русские переселенцы пользовались большими льготами, первые 5 лет пребывания в Туркестане получали пособия и были освобожены от уплаты всяких налогов [19, с. 69 - 70, 74 - 75].

В одном из пунктов этого раздела речь идет о притоке «бедствующих» в Туркестан. Здесь имеется в виду кампания переселения безземельных и неимущих крестьян из центральных губерний России в Туркестан. При проведении переселенческой политики в Туркестане царским правительством преследовались две цели: 1. Решение острейшего аграрного вопроса (малоземелье крестьян) в Центральной России путем изъятия земель у коренного населения; 2. Усиление русской диаспоры как проводника российской колониальной политики в Туркестане. Процесс переселения крестьян в Туркестан начался еще в конце XIX в. и происходил самовольно. Государство занимало при этом самую выгодную позицию: «не разрешать и не запрещать». Официально край вообще был закрыт для переселенцев. Здесь могли поселяться лишь чины местной администрации после выхода в отставку, так как по Положению об управлении Туркестаном правительство обещало сохранить за местным населением их земельные угодья. Так что свободных орошаемых земель для заселения не было. 6 июня 1904 г. был обнародован новый переселенческий закон, которым все ранее прибывшие в Туркестан самовольные переселенцы были «узаконены». Однако переселенческое дело в крае по-прежнему оставалось неорганизованным, что объяснялось нехваткой средств и свободных орошаемых земель. Что касается Государственной думы, то она сразу твердо и определенно встала на сторону поощрения свободного переселения. 10 ноября 1907 г. на 4-м заседании Думы 3-го созыва была сформирована Переселенческая комиссия из 66 человек, которую возглавил князь А.Д.Голицын. Депутаты мусульманской фракции придерживались мнения, что переселенческое дело тесно связано в решением аграрного вопроса и без разрешения в законодательном порядке последнего невозможна правильная организация первого. Мусульманская фракция считала, что в Туркестане земли, занимаемые коренным населением, не могут считаться

государственными, поскольку относительно их имеется лишь политическое господство России. А потому всякое изъятие этих земель должно считаться незаконным. Но правительству нужен был закон, по которому государство могло беспрепятственно конфисковывать земли у коренного населения. Такой закон был принят в Государственной думе в апреле 1910 г. в качестве дополнения к ст. 270 Положения об управлении Туркестанским краем, а 19 декабря того же года удостоился Высочайшего утверждения. Статья была дополнена «маленькой поправкой», согласно которой «земли, могущие оказаться излишними для кочевников, передаются в ведение Главного управления землеустройства и земледения». Тем самым был узаконен грабеж земель коренных народов Туркестана [26, с. 108 - 138].

6-й раздел проекта «Ответственность Управления духовных и внутренних дел» состоит из 2-х пунктов (35, 36), в которых Бехбуди определяет порядок наказания должностных лиц. Злоупотребления и преступления председателей и его сотрудников - членов, а 'ламов и казиев отделений Управления духовных и внутренних дел, исполнительного ведомства и судебных органов будут рассматриваться в судеУправления. Председатель мусульман России будет иметь право назначать проверочную комиссию и арбитра, а также расследовать и управлять всеми Духовными управлениями России и ее автономий [55, с. 443].

В обращении «К мусульманам», опубликованном 13 января 1906 г. в газете «Русский Туркестан», говорится, что старшие и другие казии, комиссионные за свои неправильные действия удаляются от занимаемых должностей по предложению управления Валия через подлежащих мест. Валий, помощник его и а 'ламы за свои неправильные действия удаляются от должностей по жалобам всех старших и других казиев и комиссионных или большинства их, по соглашению или в отдельности, подаваемым Туркестанскому генерал-губернатору или, если эти 6 человек большинством четвером в общем согласии, подадут рапорт с указанием оснований об удалении кого-нибудь из своей среды, то должно быть исполнено. По удалении сих должностных лиц, должности их замещаются до нового выбора: должность Валия помощником его, а 'ламов - другими учеными по указанию Валия, старших и других казиев и комиссионных - своими кандидатами [40, № 9].

В этом разделе Бехбуди использует термин мухтаргшат (¡Лу - «автономия». Однако, известно, что в Российской империи по национальному или религиозному признаку никаких «автономий» в смысле административных единиц не было. В конце XIX - нач. ХХ вв. Россия административно делилась на 77 губерний и 22 области, которые состояли из уездов и округов. Всего в России было 815 уездов и округов, которые подразделялись на волости. Всего в России было 18 012 волостей. Кроме того, в России было 10 генерал-губернаторств, в т.ч. Туркестанское, которые в отличие от других

губерний и областей подчинялись не Министерству внутренних дел, а Военному министру [45, с. 79; 3, с. 56 - 57]. Здесь под словом «автономия», вероятно, имеются в виду Духовные управления мусулман России, находившихся под руководством председателя мусульман всей России, избираемого на съездах мусульман России. На 2-м Всероссийском мусульманском съезде, проходившем в 15 - 23 января 1906 г. в Петербурге, был принят устав партии «Русийа мусулманлари иттифаки» («Союз российских мусульман»), в 1-м пункте которого предусматривалось, чтобы все губернии, населенные мусульманами, подразделить на 16 районов с административными центрами. В каждом из этих районных центров будут районные меджлисы, которые будут избираться на районных съездах. Каждый районный меджлис ежегодно будет отчитываться перед общим съездом. В одном из центров, который будет намечаться каждый раз заранее, ежегодно 15 августа быдет созываться общий съезд. Выдвигался, в сущности, план культурно-национальной автономии мусульманского населения империи. Идея культурно-национальной (религиозной) автономии как формы этнического самосохранения мусульманских народов в условиях Российского государства была ведущей и в Программе этой партии, принятой на этом же съезде [17, с. 147; 50, с. 95; 18, с. 208 - 209].

В 7-й разделе проекта «О казиях Туркестана», состоящем из 10 пунктов (37 - 46), Бехбуди определяет порядок выборов и деятельности казийских судов. Казии должны иметь свидетельства от Управления духовных и внутренних дел или его отделения, которое будет их утверждать или увольнять. Отменить должности, называемые «бий», которые рассматривают дела и выносят решения, руководствуясь обычаями и традициями, и учредитьвместо них должность шари'атских казиев. В каждой волости будет свой судебный орган, и в каждый судебный орган будет избран казий и его заместитель, которые получат назначение от Духовного управления. Человек, недовольный решением казия, будет обращаться к съезду, состоящему из 4-х казиев, который, будет образован на чрезвычайных съездах. Решение съезда казиев будет передано в Управление духовных и внутренних дел, где оно будет заверено и утверждено, или передано в аппеляцию иотменено. Все документы, решения, извещения и записи, ведущиеся в кругах казиев, будут писаться по-тюркски. Казии будут вести все дела и иски кроме случаев казни, а также дела, которые им поручает Управление духовных и внутренних дел. Все документы, приговоры и письма, заверенные казиями Туркестана, должны приниматься органами правосудия России. По делам и искам, связанным с общественными торговыми домами, иностранными подданными и иноверцами, казии будут действовать и выносить решения, руководствуясь сводами законов и руководствами, выданными Управлением духовных и внутренних дел [55, с. 443 - 444].

До русского завоевания в Туркестане все казии подчинялись верховному казию (кази-калан), который назначался верховным правителем и обладал не только судебной, но и духовной властью. На должность казия назначались выпускники высших мусульманских учебных заведений (мадраса), обладавшие достаточными знаниями правил шари 'ата. У кочевых народов вместо судов казиев были суды биев, которые руководствовались не законами шари 'ата, а народными обычаями и традициями (адат). Сразу после русского завоевания колониальные власти с целью ограничения влияния мусульманского духовенства на судебную систему упразднили должность кази-калана и ввели порядок выборности казиев и биев. Новым положением от 1886 г. названия казий и бий были упразднены и официально эти суды теперь стали называться «народными судами». Народные суды выбирались сроком на 3 года не населением, а пятидесятниками (элликбаши), т. е. низшей администрацией, и утверждались военными губернаторами областей. Тем самым обеспечивался контрольколониальной власти надэтими судами. На должность народного судьи мог быть избран любой человек, в т.ч. и совершенно неграмотный человек. Выборность народных судей привело к росту коррупции среди колониальных чиновников и низшей администрации [7, с. 24 - 50].

В этом разделе представляет интерес 43-й пункт, согласно которому «все документы, решения, извещения и тетради, которые пишутся в кругах ка-зиев, [будут] писаться по-тюркски». В конце ХГХ - нач. ХХ вв. казийские документы писались на узбекском и персидском языках, но их процентное соотношение в различных городах было разным. Так, в Самарканде и Бухаре почти вся документация велась на персидском языке. В Ташкенте большая часть документации велась на персидском, а меньшая - на тюркском [43]. Такое же соотношение было и в Ферганской долине. В Хорезме документация велась, в основном, на тюркском языке, и лишь незначительная часть (5%) - на персидском [21].После русского завоевания вся официальная переписка местного населения с колониальными властями велась исключительно на тюркском языке, хотя до русского завоевания государственным языком при правительстве Кокандского ханства был персидский. Причина была в том, что переводчики колониальных властей, большую часть которых составли татары и киргизы (казахи), не знали персидского языка [9, с. 274]. В одном из пунктов раздела «Местное самоуправление» Программы партии «Союз российских мусульман», принятой на 3-м Всероссийском мусульманском съезде, проходившем 16 - 21 августа 1906 г. в Нижнем Новгороде, говорится: «Язык преобладающий в той или иной области народности, наряду с государственным языком, должен быть языком всех органов местного представительства той области. Русский язык сохраняет значение языка общегосударственного в центральных учреждениях, армии и флота». В разделе о суде этой же Программы говорится: «Языком ближайшего к населению суда, выборного судьи

должен быть язык преобладающей в данной местности части населения. Тот же язык должен быть допущен наряду с государственным языком и в общих судах. В этих видах судьями должны быть лица, владеющие языком преобладающей части населения»[50, с. 114, 116].

В 8-м разделе проекта «Скверные люди и преступники», состоящем из 2-х пунктов (47, 48), Бехбуди определяет порядок наказания людей Туркестана, трижды совершивших воровство или причинивших вред общественности. После отбывания наказания они будут изгнаны временно или навсегда на жительство в другое место Туркестана, когда этого пожелает Духовное управление. В отношении провинившихся из числа не туркестанцев Управление внутренних дел на первый раз может изменить место их проживания или выдворить из Туркестана. Управление духовных и внутренних дел составит для судебных органов отдельный закон о наказаниях [55, с.444 - 445].

В 9-м разделе проекта«Иудеи и иностранцы Туркестана», состоящем из 2-х пунктов (49, 50), Бехбуди определяет порядок ведения исков и дел, возникающих между людьми, исповедующих другие конфессии. Все иски и дела людей, исповедующих другие конфессии, приезжающих в Туркестан из зарубежных стран и внутренней России, будут подаваться в Управление духовных и внутренних [дел] и судебные [органы] казиев Туркестана. Такие дела, кроме дел, касающихся иудеев, огнепоклонников и православных Туркестана, казии будут передавать их старшим для назначения меры пресечения по их обрядам и обычаям. Что касается разного рода дел и исков, относящихся к гражданам Туркестана, то все они будут допрашиваться в Управлении духовных и внутренних дел иказийскихсудах Туркестана. Обычаи и религиозные верования людей, исповедующих другие конфессии, будут соблюдаться в законодательном порядке в рамках приличий шари 'ата [55, с. 445].

В колониальный период в Туркестан помимо русских, исповедовавших православное христианство, переселялись и проживавшие в России последователи других конфессий, а именно католики, протестанты, григориане, лютеране, старобрядцы и последователи других христианских сект, а также европейского и ближневосточного иудаизма, буддизма и ламаизма, не практиковавшихся в Туркестане до русского завоевания. В 1897 г. они все вместе, а именно поляки, чехи, литовцы, латыши, французы, итальянцы, молдаване, немцы, армяне, финны и др., составляли 0, 7 % населения всего Туркестана [30, с. 352]. Приток населения неправославного и иностранного происхождения в Туркестан был связан с неурожаем и голодом 1891 г. в центральных губерниях России, развитием предпринимательства в крае, фабрично-заводским строительством. В настоящее время в Ташкенте кроме православной церкви сохранились еще два христианских храма XIX - нач. ХХ вв., один из которых римско-католический костел, связанный с поляками, латышами и венграми, а второй - евангелическо-лютеранская кирха, связанная с нем-

цами. В Ашхабаде сохранился римско-католический костел, а в Самарканде - римско-католический костел и армянская апостольская церковь [28, с. 35 -39, 63 - 84; 13, с. 201 - 208; 16, с. 225 - 235; 24, с. 236 - 246].

В первой пол. ХГХ в., т. е. до русского завоевания, в Туркестане кроме мусульманской общины были только общины бухарских евреев и огнепоклонников (маджуси). На выборах в Государственную думу многочисленная еврейская диаспора в Туркестане, которых называли «азиатскими евреями», была отнесена к категории «инородцев», и шла на выборы вместе с коренным населением. Когда староста еврейской общины Самарканда Мошиях Фузай-лов обратился к генерал-губернатору Д.М.Суботичу, чтобы их внесли в списки европейской курии, ответ был отрицательным [26, с. 36]. В мусульманской традиции слово маджуси ) - от араб, ст-маджус (^.Я"-0^ ) - «маг»,

«огнепоклонник» означало приверженцев зороастризма. В Иране их называли габракан (), т. е. «гебрами», небольшая община которых до сих пор существует в Кермане. Данные нашего документа указывают на то, что в нач. ХХ в. община зороастрийцев была и в Туркестане.

Далее приводятся 4 дополнительных раздела с общей нумерацей пунктов.

В 1-м разделе «Об имущественных судах», состоящем из 12 пунктов (1 -12), Бехбуди перечисляет изменения, которые должны быть внесены в системе имущественных судов. Так, он считает, что необходимо назначить в имущественные, финансовые и научные отделения и собрания верховного суда Туркестанского края, а также всех областей служащих членов и советников из числа мусульман; в каждом городе Туркестана открыть Городскую думу и избирать гласных отвсехслоев населения; городского голову будут избирать сами гласные; мусульмане будут иметь право избирать органы юстиции России и сами избираться в них на различные должности; не назначать юристов, не сведующих о положении дел в Туркестане, начальниками органов юстиции Туркестана; в самом срочном порядке отменить жесткие порядки и широкие полномочия, предоставленные чиновникам; не производить арест людей до тех пор, пока казии или судьи не назначат наказание; отменить положение о том, что казии Туркестана не должны составлять документ купли-продажи более, чем на 300 сумов; в срочном порядке открыть в Туркестане Духовное управление; решения казиев должны быть выведены из-под контроля прокурора и переданы в ведение Духовного управления; отменить порядок взимания марок для писем судебных органов [55, с. 445 - 446].

Городские думы были учреждены в 1785 г. Екатериной ГГ на основании «Грамоты на права и выгоды городам Российской империи». Грамота определила общую организацию городов и дала право составлять «городское общество» из 6 разрядов «настоящих городских обывателей», т. е. владельцев недвижимой собственности, купцов трех гильдий, цеховых ремесленников, иногородних и иностранных «гостей», «именитых граждан» и посадских,

выбиравших Общую думу. Общая дума составлялась из гласных и городского головы и избирала из своего состава Шестигласную думу. В полномочия Общей думы входило: сохранять в городе благочиние, поощрять привоз и продажу товаров, приумножать городские доходы, разрешать недоразумения по делам ремесленников, гильдий и пр. Фактически же этими делами ведала Шестигласная дума, в которую входили по одному члену от каждого (из 6) разряда. Городская дума действовала под надзором губернатора. Из-за недостаточности финансовых источников Общие думы вскоре после своего возникновения перестали собираться, а Шестигласные думы оказались преимущественно в руках купцов. В 1870 г. была проведена городская реформа, в положении которой был отвергнут сословный принцип представительства и установлен принцип имущественного ценза, в результате чего Городские думы перешли в руки небольшой группы наиболее состоятельных купцов, фабрикантов, крупных домовладельцев и дворян, владевших недвижимой собственностью [27, с. 321 - 332]. В г. Ташкенте Городская дума была учреждена в 1877 г. Городская дума состояла из гласных (депутатов), которые выбирались сроком на 4 года. Гласные избирали городского голову и его товарищей (заместителей), членов Городской управы, председателей и членов постоянных и временных комиссий (финансовой, по народному образованию, здравоохранению и др.). Исполнительным органом Ташкентской городской думы была Городская управа. Деятельность Ташкентской думы контролировалась правительственной администрацией, а ее решения вступали в силу после заверения генерал-губернатором. Круг вопросов, которыми занималась Городская дума, был ограничен и заключался, в основном, в сборе налогов и наблюдении за порядком в городе [48, с. 89; 1, с. 34 - 36; 8, с. 15 - 16].

В годы первой русской революции 1905 - 1907 гг. царское правительство распространило на окраины все чрезвычайные меры, т. е. все стадии исключительного положения, военно-полевые суды, которые принимали здесь особо жестокие формы. Революция в России вызвала усиление деятельности карательных звеньев государственного аппарата. Для борьбы с революцией широко использовался военный аппарат. Царские наместники и генерал-губернаторы получили еще более широкие гражданские и военные полномочия. В частности, Туркестанский генерал-губернатор имел право принимать все меры, какие он признавал «полезными и неотложно необходимыми по местным условиям», высылать «вредных по политической принадлежности лиц» на срок до 5 лет и передавать их военному суду «в случае сопротивления властям». При нем был совещательный совет из крупнейших чиновников и канцелярия. Во главе областей стояли военные губернаторы, располагавшие почти неограниченными полномочиями в отношении коренного населения [14, с. 248 - 249, 288 - 289]. В январе 1906 г. казахи Аулие-Атинского уезда направили председателю министров С.Ю.Витте петицию, в которой среди

прочего требовали «снять с них усиленную охрану и уравнять их в правах с коренным русским населением империи, отменив все ограничительные меры для мусульман» [51, с. 32]. В обращении «К мусульманам», опубликованном 13 января 1906 г. в газете «Русский Туркестан», требуется чтобы усиленная охрана над мусульманами была снята, а закон под ст. 64 был отменен [40, № 9]. После подавления революции 1905 - 1907 гг. царизм усилил репрессии по всей стране. В августе 1907 г. при Канцелярии Туркестанского генерал-губернатора был образован Особый отдел розыска, который руководил действиями всех жандармских полицейских управлений и их отделений, а в ноябре Туркестанское районное охранное отделение. В обязанности начальников охранных и розыскных отделений входило приобретение внутренней агентуры, наблюдение за учащейся молодежью и рабочими, организация филерской службы и т.п. Одним из главных направлений деятельности Туркестанской охранки и корпуса жандармов была борьба против распространения в крае идей панисламизма и пантюркизма, проводниками которых были джадиды. Чиновники департамента полиции всячески препятствовали деятельности джадидов, закрывали их издания, школы, изымали литературу. Для них не только связь с Турцией, но и всякие требования в духовной сфере считались проявлением панисламизма [7, с. 77 - 115].

Во 2-м дополнительном разделе«О вакфах», состоящем из 4-х пунктов (13 - 16), говорится о реформах, необходимых в системе вакфного хозяйства. Здесь Бехбуди требует, чтобы Управлению духовных и внутренних дел были переданы все конфискованные колониальными властями движимое имущество и вакфные деньги Туркестана, а также вексели доходов, образовавшихся с тех пор, как они были конфискованы; руководить делами вакфов и распределением средств, согласно шари 'ату и условиям завещателей, должно Духовное управление; передать Духовному управлению все здания (разрушенные дахмы, минареты, мадраса, ханакахи, их части и место), возделываемые земли и части вакфа, а также разные дополнения вакфа из числа движимого и недвижимого имущества и денег; передать Духовному управлению все вакфные грамоты и планы вакфных имуществ, хранящиеся в судебных органах областей [55, с. 446].

С целью ограничения влияния мусульманского духовенства колониальные власти ликвидировали в Туркестане должности кази-калана и шайх ал-ислама, а выборы своего муфтия духовенство могло осуществлять только по предварительному согласованию кандидатуры с администрацией генерал-губернатора. Взяв в свои руки контроль над вакфными хозяйствами, колониальные власти пытались подорвать источники материального поддержания священнослужителей, мечетей, мадраса, мактабов и др. путем переоформления, ликвидации и конфискации имущества вакфов [5, с. 361; 19, с. 147 - 155]. Согласно действовавшему законодательству, учреждение

новых вакфов допускалось только с разрешения генерал-губернатора. Утверждение вакфных документов, устройство управления вакфами, наблюдение за правильностью употребления вакфных доходов и право ревизии их принадлежало областным правлениям, т. е. русским [37, с. 155]. В обращении «К мусульманам», опубликованном 13 января 1906 г. в газете «Русский Туркестан», требуется чтобы все вакфы, старые и новые, были освобождены от всех налогов и действовали согласно своих вакфным документам [40, № 9]. В разделе «Религиозный строй» Программы партии «Союз российских мусульман», принятой на 3-м Всероссийском мусульманском съезде, проходившем 16 - 21 августа 1906 г. в Нижнем Новгороде, был пункт, в котором говорится: «Русским гражданам-мусульманам, в частности, представляется ... право полного распоряжения всеми вакфными и другими имуществами, принадлежащими мечетям, учебным и богослужебным заведениям и мусульманским святыням, причем вакфы и имущества должны быть немедленно возвращены соответствующим мусульманским обществам». В разделе «Финансы и государственная экономия» этой же Программы говорится «Финансовая власть должна быть децентрализована и распределена между инстанциями местного самоуправления» [50, с. 112, 118]. В 1918 г. джадиды Бухары в своем проекте будущего независимого Туркестана предлагали учредить специальное министерство (вазирлик) по делам вакфов, а также общую казну для хранения всех денег вакфов [32, с. 21 - 22].

В 3-м дополнительном разделе «Общие мактабы», состоящем из 4-х пунктов (17 - 20), Бехбуди называет необходимые реформы в области образования. Так, он считает, что общеобразовательный вопрос и статья России должны равным образом охватывать и Туркестан; освободить мактабы и мадраса Туркестана от контроля правительства; в общие средние и высшие мактабы назначить комиссию, состоящую из мусульман. Русские буквы, т. е. крилли-ца, не должны быть принудительными для мусульманской общины; в разные предприятия, тюрьмы и военные гарнизоны, в которых имеются мусульмане, назначить мусульманского духовного служителя [55, с. 446].

Колониальные власти, установив свой контроль над всей системой образования в Туркестане, всячески старались ограничить сферу деятельности местных учебных заведений. В частности, упразднение должности главного попечителя, контролировавшего деятельность всех попечителей мактабов и мадраса, дало им возможность отчуждать вакфы мадраса в пользу метрополии, т. е. колониальной администрации. На государственную службу не принимали лиц, окончивших мадраса, тем самым препятствовали допуску грамотных представителей местных национальностей в колониальные органы власти и управления. Во всех мадраса умышленно был сокращен перечень изучаемых светских предметов, что сводило их к статусу сугубо духовного учебного заведения. Вместе с тем широкие возможности и льготы предостав-

лялись русско-туземным школам с обучением на русском языке. При этом колониальные власти опирались на поддержку и активное содействие русофильски настроенных представителей местной торгово-промышленной буржуазии. Эти и другие меры царизма и колониальных властей способствовали сокращению количества мактабов, мадраса и численности обучающихся в них людей. В представленном правительству в 1873 г. проекте «Плана устройства учебной части и народного образования в Туркестанском крае», наряду с целями русификации ставилась задача - лишить мусульманскую конфессию традиционных мактабов, без которых позиции ислама в регионе должны были постепенно ослабевать. В этом «Плане...», в частности, указывалось: «Развитие народного образования в крае должно состояться в направлении русских интересов, которые заключаются. в его (местного населения. - Ш.К.) слиянии с основами русской государственной жизни. Школы не должны иметь конфессионального направления». Проект «Плана.» был утвержден царем в 1875 г.и все мактабы коренного населения были подчинены надзору русских инспекторов, но официально такой надзор был введен через 10 лет, когда все религиозные школы Туркестана были официально подчинены учебному ведомству края. Но еще до этого были определены общие подходы колониальных властей к созданию новой системы народного образования, отвечающей интересам русских, а именно, формирование сети школ, гимназий, училищ для детей русских переселенцев, учреждение школ для совместного обучения и воспитания русских детей и детей местных национальностей, игнорирование традиционных мусульманских мактабов и самой мусульманской конфессии, запрет принимать на государственную службу выпускников мадраса, внедрение в программы мактабов и мадраса не только русского языка, истории России, но и приемов у учащихся и учителей, мударрисов верноподданнических чувств и уважения к царю, исключение из программы мактабов и мадраса светских и научных предметов, поскольку научное образование будет способствовать росту национального самосознания и усилению антиколониальной борьбы. Кроме того, практиковалось привлечение детей из бедняцких семей коренного населения в создаваемые властями учебные заведения, в т.ч. с интернатами, путем выплаты родителям соответствующего вознаграждения. Наряду с русификацией народного образования коренного населения осуществлялись меры против влияния татар в этой системе [19, с. 164 - 165, 169 - 171].

В этом разделе есть очень важный пункт, в котором говорится, что «русские буквы, т. е. криллица, не должны быть принудительными для мусульманской общины». Российская империя проводила в отношении коренных народов национальных окраин великодержавно-шовинистическую политику, в которой преобладали, прежде всего, русификаторские подходы. Идее русификации была подчинена и система образования, учрежденная колони-

альными властями в Туркестане. В проекте Особой комиссии, созданной при Туркестанском генерал-губернаторе, по этому поводу было прямо указано, что «конечной целью образования всех инородцев, живущих в пределах нашего отечества (т. е. Российской империи), бесспорно, должно быть обрусение их и слияние с русским народом». В 1891 г. новый генерал-губернатор А.Б.Вревский (правил в 1889 - 1898 гг.) дал указание, чтобы все делопроизводство края, в т.ч. документация казиев, волостных управителей и аксакалов, велось на русском языке. В 1897 г. он вновь подтвердил эту установку. В обоих случаях это привело к крупным восстаниям - в Ташкенте (1892 г.) и Андижане (1898 г.). Следующий генерал-губернатор С.М.Духовской (правил в 1898 - 1900 гг.), жестоко подавив восстание, продолжил проводить в жизнь великодержавно-шовинистическую политику царизма, в т.ч. и в сфере народного образования. Теперь был взят курс на то, чтобы русско-туземные школы стали единственным типом начального образования для детей местных национальностей, за деятельностью мактабов и мадраса был установлен жесткий контроль. В нач. ХХ в. из программы русско-туземных школ было почти исключено преподавание арабской грамоты и основ мусульманского вероучения. Мусульманских детей, в т.ч. в мактабах и мадраса, заставляли учить и ежедневно исполнять молитву «За государя», исполнять хором гимн «Боже, царя храни» и молитвы «Многие лета». Словом, вся политика колониальных властей в сфере народного образования заключалась в том, что «конечная цель русско-туземной школы... - приучить детей мусульман по возможности владеть только русским языком и даже думать по-русски» (Туркестанские Ведомости, 1902, № 42) [6, с. 170 - 230; 19, с. 165 - 168, 182 - 183, 186 - 193; 31, с. 33 - 47]. Грамотные мусульмане и истинные патриоты своего народа, прежде всего, джадиды хорошо осознавали опасность этой национал-шовинистической политики, проводившейся царизмом и его колониальными властями. Поэтому они видели свое будущее в тесной взаимосвязи со своими братьями и единоверцами в Турции, которые в отличие от них были независимыми и не пережили негативных последствий колонизации иноверцев. Джадиды активно начали организовывать так называемые «новометодные» школы (усул-и джадид), в которых обучение велось на тюркском языке звуковым методом вместо буквослагательного. В этих школах помимо арабской грамоты и мусульманского вероучения преподавались также предметы светских наук. В то же время джадиды, в т.ч. и М.Бехбуди, наряду со знанием тюркского, арабского и персидского языков указывали на необходимость изучения русского языка. Что касается арабского алфавита, то в Турции, Иране и Афганистане, начиная с сер. ХГХ в., неоднократно высказывались мнения, а с нач. 20-х гг. ХХ в. велись оживленные дискуссии о целесообразности перехода на латинский алфавит [2, с. 216 - 217]. Этим ловко воспользовались российские коммунисты, с новой силой, но в завуалированной форме, про-

должившие национал-шовинистическую политику царской России насильственной русификации национальных окраин, чтобы искоренить арабский алфавит тюркских народов Советского Союза и заменить его сначала латинским, а затем кириллицей. Рассматривались различные варианты [54, с. 236

- 242], в т.ч. и возможность создания особого алфавита из комбинации знаков латинских и русских алфавитов [15, с. 235]. Первыми на латинский алфавит в 1925 г. перешли азербайджанцы и народы Северного Кавказа, киргизы и туркмены [49, с. 218 - 222]. Этот вопрос был предметом научного обсуждения на Первом Всесоюзном тюркологическом съезде, проходившем 26 февраля - 5 марта 1926 г. в Баку. В резолюции съезда было отмечено, что «констатируя преимущество и техническое превосходство нового тюркского (латинского) алфавита над арабским и реформированно-арабским (нео-арабским) алфавитом, а также огромное культурно-историческое и прогрессивное значение нового алфавита сравнительно с арабским съезд считает введение нового алфавита и метод его проведения в отдельных тюрко-татарских республиках и областях делом каждой республики и каждого народа» [42, с. 340; 33, с. 344

- 368, 515]. В том же году в Турции была образована специальная научная комиссия по исследованию латинского алфавита с точки зрения пригодности для турецкого языка [25, с. 457 - 458]. В январе 1928 г. в Баку была проведена Первая азербайджанская конференция по орфографии, на которой были установлены принципы нового правописания с применением нового алфавита на латинской основе для азербайджанско-турецкого литературного языка [41, с. 493 - 494]. В том же 1928 г. в Турции был издан декрет о переходе на латинский алфавит [47, с. 249 - 257]. В Узбекистане в 1923 - 1926 гг. были осуществлены попытки реформировать узбекский алфавит на основе арабской графики, которые оказались безуспешными, в результате чего в 1929 г. был введен латинский алфавит, а в 1940 г. - кириллица [30, с.19 - 20]. Эти меры способствовали повышению роли русского языка до уровня «второго родного языка», понижению роли узбекского языка и сильному ограничению сферы его употребления.

В 4-м дополнительном разделе «О воде и землях», состоящем из 5 пунктов (21 - 25), Бехбуди требует предоставления народам Туркестана более широких прав пользования землей и водными ресурсами своего края. Так, он пишет, что мусульманам, приезжающим в Туркестан со всех концов мира, должно быть предоставлено право приобретать землю, так же как и турке-станцы могут быть совладельцами земливо всем мире; отменить законы, мешающие жителям пустынь, степей, гор и городов использовать все, что является источником жизни и развития, как то пастбища, родники, заросли, рудники, луга, реки и воды, которыми они с древних времен пользуются сообща и вместе; распределение вод рек, больших и малых каналов должно быть по согласованию и совещанию с населением; не отправлять в Туркестан

переселенцев, до тех пор, пока этого не потребует сам народ Туркестана; до установления нового порядка ни временно, ни навсегда не давать немусульманам земли, расположенные внутри городов Туркестана [55, с. 447].

Согласно 262-й статье «Правил о порядке пользования оседлым сельским населением государственными землями», было запрещено приобретение в Туркестанском крае земель и вообще недвижимых имуществ лицами, не принадлежавшими к русскому подданству, также всеми, за исключением туземцев, лицами не христианских вероисповеданий. Поэтому судебным властям запрещалось совершать любые акты о недвижимом имении на имя лиц, не имевших права приобретения имущества в Туркестанском крае [37, с. 76, 145]. В январе 1906 г. казахи Аулие-Атинского уезда направили председателю министров С.Ю.Витте петицию, в которой среди прочего требовали «разрешить мусульманам Российской империи приобретать недвижимую собственность в крае», т. е. в Туркестане [51, с. 32].

Согласно действовавшему законодательству, дикорастущие леса на землях, находившихся на землях местного населения, а также свободные земли, признавались государственной собственностью. Только Туркестанский генерал-губернатор имел право разрешать местному населению на землях, принадлежащих государству, пасти скот и собирать песок, камень, глину и колючку. Порядок пользования государственными землями определялся генерал-губернатором по соглашению с министром земледелия и государственных имуществ России. К категории государственных земель относились и все земли, занимавшиеся кочевьями, и государство предоставляло их кочевникам в бессрочное общественное пользование [37, с. 143 - 145, 159 - 161]. Колониальные власти почти полностью ликвидировали территориальные, хозяйственные, этно-культурные факторы, предопределявшие не только специфику расселения населения коренных национальностей, хозяйственной деятельности населения различных регионов, но и, прежде всего, языковую, духовную общность каждого народа, жузов, родов и их всестороннее сотрудничество [19, с. 156].

После завоевания Туркестана, согласно законодательству, российское государство стало монопольным собственником всех вод края, но колониальные власти не хотели взять на себя организацию искусственного орошения, все тяжести которого целиком было на плечах местного населения. Но распределение воды для орошения было в руках колониальных властей. Вода в первую очередь шла на поля баев, помещиков, мулл, для поливки садов на дачах царских генералов, чиновников и др. Канцелярии губернаторов были завалены жалобами дехкан на незаконное лишение их воды, которые почти всегда оставались без разбора [20, с. 48].

Сразу после завоевания Средней Азии русские власти начали проводить политику интенсивной колонизации края. Наряду со строительством укре-

пленных и опорных пунктов в степях и вокруг городов устраивались военные казачьи поселения.Так, в Семиреченской области строились станицы, заселявшиеся, в основном, сибирским казачьим войском, из которого в 1867 г. было образовано Семиреченское казачье войско. После этого в Семиречье хлынули самовольные переселенцы из Воронежа и других губерний России, в основном, малоимущие крестьяне из Западной Сибири. В 1871 г. численность русских в Туркестане составляла около 70 тыс. [46, с. 54]. Сильный толчок русской колонизации Туркестана дал неурожай 1891 г., охвативший значительную часть европейской части России. Масса крестьян двинулась искать новые места и волна переселенцев хлынула в Семиречье и бассейн Сырдарьи. В 1898 г. были составлены предварительные «Правила колонизации Туркестанского края», на основании которых 10 июля 1903 г. был принят закон под названием «Правила о добровольном переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли в области Сырдарьинскую, Ферганскую и Самаркандскую». В 1906 г. была учреждена специальная переселенческая организация, занимавшаяся переселением и обустройством людей из России. В 1911 г. в Туркестане было 326 русских поселений, из которых 155 находились в Семиреченской, 108 - в Сырдарьинской, 13 - в Самаркандской, 23 - в Ферганской, 27 - в Закаспийской областях. Кроме крестьян-переселенцев из внутренней России население этих поселений составляли отставные военные и бродяжничающие элементы. Кроме того, русские в большом количестве поселялись в городах Туркестана. К тому времени в Туркестане общее число русских, городских и сельских жителей, составляло около 500 тыс. чел. [29, с. 321 - 333; 34, с. 21 - 133; 39, с. 423 - 446; 19, с. 90 - 142].

Согласно аграрной программе царизма 1871 - 1873 гг. все земли в Туркестане считались государственными. Исключение составляли только обеленные и вакфные земли, которые считались частными. Это положение давало русским колонизаторам широкий простор для захвата дехканских земель. Так в Фергане у дехкан было отобрано несколько тысяч десятин для постройки Нового Маргелана, причем туземцам было категорически запрещено селиться в этом городе. В Ташкенте у дехкан было отнято 300 тыс десятин земли, на которых были возведены различные ярмарочные постройки. Много земель колонизаторы отбирали для своих личных нужд. Расхищение земель царскими чиновниками было обычным явлением. Еще одним путем лишения дехкан земли были налоги. Царские власти преднамеренно облагали дехкан непосильным налогам и тем самым заставляли их волей-неволей отказываться от своих земель. Чиновники силой взимали с населения один и тот же вид налога по несколько раз. В 1886 г. было принято новое Положение, в котором за местным населением были закреплены земли на правах частной собственности. Фактически земля стала объектом купли-продажи. Торговцы-ростовщики стали забирать земли у дехкан за их долги. Русские колонизаторы от-

бирали земли не только у дехкан, но и у горожан. Почти у каждого старого узбекского города начали вырастать новые жилые районы царских чиновников. Землю для них попросту отбирали у местного населения. Так возникли новые части Ташкента, Самарканда, Маргелана и других городов. Всего за время господства в Туркестане российское самодержавие путем прямого насилия отняло у местного населения десятки миллионов десятин земли [37; 20, с. 39 - 48]. При этом изымались земли, на которых традиционно было основано само существование многих горожан. В нач. ХХ в. характерной особенностью городов Туркестана было то, что значительная часть их жителей занималась сельским хозяйством в пригородах - земледелием, садоводством и животноводством [51, с. 19 - 21].

Таким образом, в «Проекте культурной автономии Туркестана» одного из лидеров реформаторского культурно-просветительского движения джадидов Туркестана муфтия из Самарканда Махмудходжи Бехбуди, представленном Мусульманской фракции 3-й Государственной думы в ноябре 1907 г. в Петербурге, поднимаются несколько ключевых вопросов, такие как представительство мусульман Туркестана в органах центральной власти, реформа местного самоуправления и судебной системы, а также системы вакфов, народного образования и землеустройства.

Некоторые из пунктов, изложенных в этом Проекте, совпадают с пунктами политической программы партии «Союз российских мусульман», которая одновременно являлась программой мусульманской парламентской фракции в Государственной думе. Как известно, ни один пунктов этой программы не был претворен в жизнь и ни одно из требований мусульман не было удовлетворено царскими властями. Первая русская революция была жестоко подавлена, а все требования мусульман остались на бумаге. Политика дискриминации и произвол колониальных властей в конечном итоге привели к тому, что в 1916 г. вспыхнуло всеобщее восстание народов Туркестана против русских завоевателей.

Последовавшие вслед за этим революционные события в России, как известно, в корне изменили дальнейшую судьбу российских мусульман, в т.ч. и народов Туркестана. Царское самодержавие было свергнуто и вместо «белых русских» к власти пришли«красные русские», т.е. большевики (коммунисты), которые были атеистами, но выступали за равенство всех людей, социальную справедливость и народную власть, и начали осуществлять коренные реформы во всех сферах жизни государства и общества. Если смотреть на проект Бехбуди через призму времени, можно сказать, что некоторые из выдвинутых в нем требований были осуществлены в советское время. В частности, это касается представительства народов национальных окраин в органах центральной власти государства и реформы местного самоуправления. В Средней Азии (Туркестане) были образованы национальные республики,

каждая из которых имела своих представителей в органах верховной власти. Реформы, осуществленные в других сферах, оказались не такими, какими их в нач. ХХ в. представлял себе Бехбуди. Господство коммунистическо-атеи-стической идеологии привело к почти полному исчезновению ислама и его ценностей: многие мечети, мактабы и мадраса постепенно были закрыты, а мусульманское духовенство репрессировано, традиционные системы казиев и вакфов были ликвидированы. Не уцелели и джадиды, всегда ранее выступавшие против социал-демократов, и считавшие, что программа их партии неприемлема для мусульман. Почти все представители движения джадидов, так же как и другие представители прогрессивной национальной интеллигенции, были репрессированы. Народное образование также претерпело большие изменения и стало полностью светским. Земля была объявлена государственной собственностью и отдана в общее пользование коллективным хозяйствам. Все природные богатства, в т.ч. и вода, также остались в ведении государства.

Некоторые негативные процессы, происходившие в колониальный период и нашедшие свое отражение в проекте Бехбуди, продолжались и в советский период, который можно характеризовать как «советский тип колониализма». Так, в своем проекте Бехбуди выступал также против целенаправленной колонизаторской политики переселения безземельных и бедствующих крестьян из России в Туркестан. В советское время политика переселения русского и русскоязычного населения в Среднюю Азию была продолжена в несколько иных формах. В первые десятилетия советской власти сюда помимо партийных работников и чекистов отправляли инженеров и рабочих для строительства заводов и фабрик, а также ученых, педагогов, работников культуры для организации университетов, институтов, театров и других культурных учреждений. В годы «Великой отечественной», т. е. 2-й мировой войны, из России в Среднюю Азию были эвакуированы многие промышленные предприятия, научные и культурные учреждения. В послевоенные годы началось освоение Голодной степи, куда по комсомольской путевке направлялись тысячи людей из России и других регинов Советского Союза. Кроме того, Средняя Азия была местом ссылки многих малых, в т.ч. репрессированных народов и национальных меньшинств. Сюда в разное время были переселены немцы, греки, корейцы, турки месхетинцы, крымские татары, чеченцы и др. Сильные землетресения, разрушившие г. Ашхабад в 1948 г. и Ташкент в 1966 г., стали поводом для новой волны переселения русского и русскоязычного населения из разных регионов Советского Союза. Широкое распространение получила практика смешанных браков, в т.ч. и с представителями коренного населения, что всячески поощрялось официальными властями.

Таким образом, к 80-м гг. ХХ в. этническая ситуация в республиках Средней Азии претерпела кардинальные изменения по сравнению с нач. ХХ в., и

теперь значительный процент их населения составляли представители некоренных народов, для которых русский сначала был языком межнационального общения, а впоследствии стал выполнять роль родного или второго родного языка. Что касается детей от смешанных браков, то все они, как правило, становились русскоязычными.

В своем проекте Бехбуди выступал также за то, чтобы «русские буквы не были принудительными для мусульманской общины Туркестана». В 1923 -1926 гг. в Узбекистане были осуществлены попытки реформировать узбекский алфавит на основе арабской графики, которые оказались безуспешными, в результате чего в 1929 г. был введен латинский алфавит, а в 1940 г. -кириллица. Это привело к тому, что последующие поколения были оторваны от своих корней, стали фактически безграмотными и не могли даже прочесть в оригинале газету на родном языке 50 летней давности, не говоря уже о научных трудах и литературных произведениях. Что касается религиозной литературы, то она вообще была под негласным запретом. Таким образом, была преравана веками формировавшаяся преемственность местной культуры, уничтожена ее духовная основа - ислам. Создав себе такие условия, советские колониальные власти, пришедшие на смену русским колонизаторам, приступили к «воспитанию» нового поколения людей, составляюших «единый советский народ», строящий коммунизм и говорящий по-русски.

Согласно конституции СССР, государственным языком был русский, что обеспечивало ему главенствующую роль в общественной жизни всей страны, в т.ч. и в Узбекистане, что привело к снижению роли узбекского языка и сильному ограничению сферы его употребления. Более того, среди местного населения появилась люди, которые стали игнорировать свой язык и говорить только по-русски1. Таким образом, сбылась мечта русских колонизаторов, которые еще в нач. ХХ в. писали: «конечная цель русско-туземной школы - приучить детей мусульман по возможности владеть только русским языком и даже думать по-русски» (Туркестанские Ведомости, 1902, № 42).

Реалии сегодняшнего дня свидетельствуют о том, что опасения, высказанные более 100 назад туркестанским джадидом и нашедшие свое отражение в его «Проекте культурной автономии Туркестана» не были напрасными. Царской России не было суждено довести до конца свои планы русификации мусульманских народов Империи, но эти планы были реализованы в период советской власти, а в России продолжают осуществляться и в настоящее время.

1 В ХХ в. схожие процессы происходили в Индии, находившейся под властью англичан, в Алжире, находившемся под властью французов, и некоторых других странах, переживших в своей истории колониальный гнет.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абдурахимова Н.А., Рустамова Г. Колониальная система власти в Туркестане во второй половине Х1Х- первой четверти XXвв. Ташкент: Университет, 1999.

2. Агамалы-Оглы. К предстоящему тюркологическому съезду в Азербайджане. Новый Восток (ЫоиуеЮпеШ). Журнал Научной ассоциации востоковедения Союза ССР, под общей ред. М.П.Павловича. Кн. № 10-11. М., 1925. С. 216 - 217.

3. Азиатская Россия. Т. 1. Люди и порядки за Уралом / Отв. ред. Г.В .Глинка. СПб.: Издание переселенческого управления Главного управления землеустройства и земледелия, 1914.

4. Альмеев Р. Бухарские евреи. Бухара, 1998.

5. Бартольд В.В. История культурной жизни Туркестана // Сочинения в 9 томах. Т. 2. Ч. 1. М.: Наука, 1963. С. 169 - 433.

6. Бендриков К.Е. Очерки по истории народного образования в Туркестане (1865 - 1924 годы). М.: Изд-во Академии педагог. наук, 1960.

7. Бобоматов Т.М. Репрессивные органы как инструмент колониальной политики царской России в Туркестане (1865 - 1917 гг.) / Дисс. ... к.и.н. Ташкент, 2007.

8. Вахабов М. Ташкент в период трех революций. Ташкент: Госиздат УзССР, 1957.

9. Всеподданнейший доклад Туркестанского генерал-губернатора Генерала от инфантерии [С.М.] Духовского «Ислам в Туркестане». Ташкент, 1899. Источниковедение истории Узбекистана. Хрестоматия / Составители Х. Бабабеков, Ш. Каримов, Р. Файзиева, И.Л. Лелюх, Н.П.Ким. Ташкент, 2005. С. 269 - 284.

10. Всесозная перепись населения 1926 года. Том XV. Узбекская ССР. Народность. Родной язык. Возраст. Грамотность. М.: Изд. ЦСУ Союза ССР, 1928.

11. Гессен Ю. Иностранные евреи по русскому законодательству. Еврейская энциклопедия. Свод знаний о еврействе и его культуре в прошлом и настоящем. В 16 томах / Под. общей ред. д-ра Л.Каценельсона и барона Д.Г.Гинцбурга. Т. 8 (Ибн-Эзра, Моисей - Гудаизм). СПб.: Издание Общества для научных еврейских изданий и Изд-ва Брокгауз-Ефрон, 1910. С. 201 - 207.

12. Государственная дума в России в документах и материалах / Составитель, автор вступительной статьи и вводных статей к разделам Ф.И.Калинычев. М.: Гос. изд-во юридической литературы, 1957.

13. Григорянц А. А. Армянская апостольская церковь в Средней Азии. К истории христианства в Средней Азии (Х1Х - ХХ вв.). Ташкент: Узбекистан, 1998. С. 201 - 208.

14. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. Издание третье, переработанное и дополненное. М.: Высшая школа, 1983.

15. Жирков Л. К реформе алфавитов восточных народностей. Новый Восток (ЫоиуеЮпеШ). Журнал Научной ассоциации востоковедения Союза ССР, под общей ред. М.П.Павловича. Кн. № 10-11. М., 1925. С. 223 - 235.

16. Жукова Л.И. К истории римско-католического костела в Ташкенте. К истории христианства в Средней Азии (Х1Х - ХХ вв.). Ташкент: Узбекистон, 1998. С. 225 - 235.

17. Ибрагимов Г. Татары в революции 1905 года / Пер. с татарск. Г.Мухамедовой, под ред. Г.Ф.Линсцера. Казань: Издание Гос. изд-ва ТССР, 1926.

18. Исхаков С.М. Первая русская революция и мусульмане Российской империи. М.: Социально-политическая мысль, 2007.

19. Исхаков Ф. Национальная политика царизма в Туркестане (1867- 1917гг.). Ташкент: Art Flex, 2009.

20. Кастельская З.Д. Из истории Туркестанского края (1865 - 1917 гг.). М.: Наука, 1980.

21. Каталог хивинских казийских документов XIX - нач. XX вв. / Составители: А.Урунбаев, Т.Хорикава, Т.Файзиев, Г.Джураева, К.Исогай. Ташкент - Киото, 2001.

22. Кенжаев Д.М. Исламские ценности в воззрениях джадидов и их концепция духовного реформирования общества / Дисс. ... к.и.н. Ташкент, 2007.

23. Климович Л. Ислам в царской России. Очерки. М.: Гос. антирелигиозное изд-во, 1936.

24. Кнауэр Н.Х. Евангелическо-лютеранская церковь в Туркестане. К истории христианства в Средней Азии (Х1Х - ХХ вв.). Ташкент: Узбекистан, 1998. С. 236 -246.

25. Королькова. Латинский алфавит в Турции. Новый Восток (NouvelOrient). Журнал Научной ассоциации востоковедения Союза ССР, под общ.ред. М.П.Павловича. Кн. № 13-14. М., 1926. С. 457 -458.

26. Котюкова Т.В. Проблемы Туркестана в центральных законодательных органах власти Российской империи (1905 - 1917 гг.) / Дисс. ... к.и.н. Ташкент. 2001.

27. Латышев С., Арсеньев К. Город. Энциклопедический словарь в 43 (86) томах. Изд. Ф.А.Брокгауз и И.А.Ефрон (1890 - 1907). Т. 9 (17) (Гоа - Гравер). СПб., 1893. С. 321 - 332.

28. Лисицкая О.В. История католических общин в Туркестане (вторая половинаXIXвека - 1917 год) / Дисс. ... к.и.н. Ташкент, 2004.

29. Масальский В.И. Россия. Полное географическое описание нашего отечества. Настольная и дорожная книга/ Под. ред. В.П.Семенова-Тянь-Шаньского / Туркестанский край. Т. 19. СПб.: Изд. А.Ф. Девриена, 1913.

30. Махмудов Н.М. Тил ва ёзув. Тошкент: Узбекистан, 1987.

31. Мухаммаджанов А. Школа и педагогическая мысль узбекского народа Х1Х-начала ХХ в. Ташкент: Фан, 1978.

32. Остонова Г., Маннонов Б., Камолиддин Ш. Проект реформ в Бухаре. Текст. Перевод. Комментарии. Saarbrücken: LAP, 2015.

33. Первый Всесоюзный тюркологический съезд. 26 февраля - 5 марта (Стенографический отчет). Баку: АССР, 1926 (переиздание: Баку: Нагыл Еви, 2011).

34. Переселенческое дело в Туркестанском крае (области Сыр-Дарьинская, Самаркандская и Ферганская) / Отчет о служебной поездке в Туркестан осенью 1910 года чиновника особых поручений Переселенческом Управлении Н.Гаврилова. СПб., 1911.

35. Пинхасов Р.А. Традиции и быт бухарских евреев (История, демография, религия). Нью-Йорк, 2012.

36. Положение о поземельном устройстве Туркестанского края. Делопроизводитель П.Хомутов. [Ташкент], б.г.

37. Положение об управлении Туркестанского края / Составил

делопроизводитель канцелярии Туркестанского генерал-губернаторства Б.Н.Каплун. Ташкент: Типо-Литография В.М.Ильина, 1903.

38. Пясковский А.В. Революция 1905 - 1907годов в Туркестане. М.: Изд-во АН СССР, 1958.

39. Русские в Евразии XVII - XIX вв. Миграции и социокультурная адаптация в иноэтничной среде/ Отв. ред. В.В.Трепавлов. М.: 2008.

40. Русский Туркестан, общественно-экономическая и литературная газета. Ташкент, 1906, 13 января (№ 9).

41. Самойлович А. Первая азербайджанскаям конференция по орфографии. Новый Восток (ЫоиуеЮпеШ). Журнал Научной ассоциации востоковедения Союза ССР, основан М.Павловичем. Кн. № 20-21. М., 1928. С. 493 - 494.

42. С.В. Первый Всесоюзный Тюркологический съезд. Новый Восток (ЫоиуеЮпеШ). Журнал Научной ассоциации востоковедения Союза ССР, под общ. ред. М.П.Павловича. Кн. № 12. М., 1926. С. 334 - 341.

43. Себзор дауаси цозиси фаолиятига оид уужжатлар / Тузувчилар F.Каримов, П.Сартори, Ш.Зиёдов / Масъул мухаррир Ю.Паул. Тошкент: О^Ъе^йп, 2009.

44. Современное движение в среде русских мусульман / Изследование Епископа Алексия, ректора Казанской духовной академии. Издание П.В.Щетинкина. Казань: Центральная типография, 1910.

45. Список губернских, областных, уездных, окружных, безуъуездных, заштатных и других городов Российской империи, а равно примечательных местечек, сел, посадов и прочих мест населения с подробным указанием их местоположения и означением уездов, в пределах которых они находятся. СПб.: Тип. М-ва внутренних дел, 1884.

46. Средняя Азия и водворение в ней русской гражданственности с картою Средней Азии / Составил Л.Костенко. Издание А.Ф.Базунова. СПб.: Типография В.Безобразова и комп., 1871.

47. С.Ш. Реформа алфавита в Турции. Новый Восток (ЫотеЮпеМ). Журнал Научной ассоциации востоковедения Союза ССР, основан М.П.Павловичем. Кн. № 25. М., 1929.С. 249 - 257.

48. Ташкент. Энциклопедия. Ташкент: Гл. ред. УСЭ, 1983.

49. Тюрякулов Н. К вопросу о латинизации тюркских алфавитов.Новый Восток (ЫотеЮг1еп1). Журнал Научной ассоциации востоковедения Союза ССР, под общей ред. М.П.Павловича. Кн. № 10-11. М., 1925. С. 218 - 222.

50. Фахрутдинов Р.Р. Татарский либерализм в конце Х1Х - начале ХХ века (очерки политической истории). Казань: Магариф, 1998.

51. Федоров Е. Революция 1905 г. и коренное население Туркестана.Новый Восток (ЫотеЮпеМ). Журнал Научной ассоциации востоковедения Союза ССР, под общей ред. М.П.Павловича. Кн. № 10-11. М., 1925. С. 15 - 45.

52. Халфин Н.А. Россия и Бухарский эмират на Западном Памире (конец Х1Х-начало ХХ в.). М.: Наука, 1975.

53. Цинберг С. Бухара.Еврейская энциклопедия. Свод знаний о еврействе и его культуре в прошлом и настоящем. В 16 томах / Под. общей ред. Л.Каценельсона и Д.Г.Гинцбурга. Т. 5 (Брессюир - Гадасси). СПб.: Издание Общества для научных еврейских изданий и Изд-ва Брокгауз-Ефрон, 1910. С. 119 - 124.

54. Яковлев Н. Проблемы национальной письменности восточных народов

СССР. Новый Восток (NouvelOrient). Журнал Научной ассоциации востоковедения Союза ССР, под общей ред. М.П.Павловича. Кн. № 10-11. М., 1925. С. 236 - 242.

55. Hablemitoglu N., Kocaoglu T. Behbidi'nin Turkistan Medeni Muhtariyeti Layihesi [Behbidi's Project for Turkistan Cutural Autonomy]. Turkistan'da Yenilik Hareketleri ve Ihtilaller: 1900 - 1924. Osman Hoja Anisina Incelemeler [Reform Movements and Revolutions in Turkistan: 1900 - 1924. Studies in Honour of Osman Khoja] / Haziralayan / Edited by Timur Kocaoglu. Haarlem: SOTA, 2001, p. 436 - 466.

Сведения об авторе: Камолиддин Шамсиддин Сирожиддин Оглы - доктор исторических наук, профессор Ташкентского государственного института востоковедения (Узбекистан, г. Ташкент, 700047, ул. Шахрисабз, 25); e-mail: [email protected]

Document from the archive

of Ismail Bey Gasprali related to Turkistan

Shamsiddin S. Kamoliddin

(Tashkent State Institute of Oriental Studies)

Abstract. The proposal "Turkistan Madani Muxtariyati Layihasi" ("Project of Cultural Autonomy in Turkistan") had been written in Samarqand by Mahmud Khwadja Behbudi (1875 - 1919), one of leaders of the national movement of Turkistan. It was his Programme of cultural and political reforms in Turkistan, which at that time was under Russian occupation. In November of1907 this document written in Uzbek using Arabic letters by handwriting of Behbudi and verified by his personal seal, had been submitted to the Muslims' Fraction of the Third Duma (Russian parliament) in Sankt-Petersburg. This document consisted of 19 sheets till present was stored in private archive of Ismail Bey Gasprali, which had been taken out from Russia to Turkey by his daughter Shefika Hanim, who handed it to Dr. Necip Hablemitoglu in Ankara. Text of the document in Turkish had been included into the volume "Turkistan'da Yenilik Hareketleri ve Ihtilaller" ("Reform Movements and Revolutions in Turkistan") by Prof. Dr. Timur Kocaoglu(Haarlem, 2001). Now we are preparing edition of a book including original text, transcription, translation, historical commentaries, textual notes and facsimile of the document, аs well references, index, dictionary of historical terms and illustrations.

In the document, Mahmud Khwadja Behbudi calls for very wide rights and self-rule for Turkistan within Tsarist Russia. His bold proposals exceed the limits of a cultural autonomy. He requests the privatization of schools and demands noninterference by Tsarist Russian administration in the internal affairs of Turkistan. At the last articles of his proposed autonomy he asks wide-range authority

concerning the management of water and land by the Turkistani people. He clearly states that no emigrants [he means Russians] should be settled in Turkistan without the permission of the local people.

Keywords: Central Asia, Turkistan, Russian occupation, colonial regime, the first Russian revolution, political reforms, national movement, cultural autonomy.

REFERENCES

1. Abdurahimova N.A., Rustamova G. Kolonial'naja sistema vlasti v Turkestane vo vtoroj polovine XIX - pervoj chetverti XX vv. [The Colonial system of power in Turkistan in the second half of XIX - first quarter of XX centuries]. Tashkent, 1999.

2. Agamaly-Ogly. K predstojashchemu tjurkologicheskomu sjezdu v Azerbajdjane [To the forthcoming Turkologists Kongress in Azerbajdjan]. Novyj Vostok - Nouvel Orient. Zhurhal Nauchnoj assotsiatsii vostokovedenija Sojuza SSR / Pod obshej red. M.P.Pavlovicha, book no. 10-11. Moscow, 1925, p. 216 - 217.

3. Aziatskaja Rossija. T. 1. Liudi i poriadki za Uralom [Asian Russia. Vol. 1. People sandways of life over Ural] / Otv. red. G.V.Glinka. St-Petersburg, 1914.

4. Al'mejev R. Bukharskijej evreji [Bukharan Jews]. Bukhara, 1998.

5. Bartol'd V.V. Istoriya kul'turnoj zhizni Turkestana [History of cultural life in Turkistan]. Sochineniya v 9 tomah. Vol. 2 (1). Moscow, 1963. p. 169 - 433.

6. Benidiktov K.E. Ocherki po istorii narodnogo obrazovanija v Turkestane (1865 - 1924 gody) [Essays on the history of people's education in Turkistan (1865 - 1924)]. Moscow, 1960.

7. Bobomatov T.M. Repressivnyje organy kak instrument kolonial'noj politiki tsarskoj Rossii v Turkestane (1865 - 1917 gg.) [Repressive organs as instrument of the colonial policy of the Tsarist Russia in Turkistan (1865 - 1917)] / Diss. ... k.i.n. Tashkent, 2007.

8. Vahabov M. Tashkent vperiod treh revoliutcij [Tashkent during three revolutions]. Tashkent, 1957.

9. Vsepoddannejshij doklad Turkestanskogo general-gubernatora Generala ot infanterii [S.M.] Duhovskogo "Islam v Turkestane" [Report of the general-governor Duhovskoj "Islam in Turkistan"]. Tashkent, 1899. Istochnikovedenije istorii Uzbekistana. Khrestomatija / Sostaviteli X. Bababekov, Sh. Karimov, R. Fajzijeva, I.L. Leliuh, N.P. Kim. Tashkent, 2005. p. 269 - 284.

10. Vsesojuznaja perepis naselenija 1926 goda. T.15. Uzbekskaja SSR. Narodnost. Rodnoj jazyk. Vozrast. Gramotnost [All Union census of the population in 1926. Uzbek SSR. People. Native language. Age. Literacy]. Moscow, 1928.

11. GessenYu. Inostrannyje jevreji po russkomu zakonodatel'stvu [Foreign Jews according to the Russian Law]. Jevrejskaja entsiklopedija.V 16 tomah / Pod obshej red. L.Katsenel'sona i D.G.Ginzburga. Vol. 8. St-Petersburg, 1910, p. 201 - 207.

12. Gosudarstvennaja duma v Rossii v dokumentah I materialah [The State Duma in Russia in documents and materials] /Sostavitel, avtor vstupitel'noj stat'ji I vvodnyh statej k rasdelam F.I. Kalinychev. Moscow, 1957.

13. Grigoriants A.A. Armianskaja apostol'skaja tserkov v Srednej Azii [The Armenian apostolic church in Central Asia]. K istorii hristianstva v Srednej Azii (XIX - XX

vv.) [To the question of Christianity in the Central Acia]. Tashkent, 1998. p. 201 - 208.

14. Jeroshkin N.P. Istorija gosudarstvennyh uchrezhdenij dorevoliutsionnoj Rosii [History of the state institutions in prerevolutionary Russia]. Izd. 3-e, pererabotannoje i dopolnennoje. Moscow, 1983.

15. Zhirkov L. K reforme alfavitov vostochnyh narodnostej [On the reform of alphabet of the eastern peoples]. NovyjVostok -Nouvel Orient. Zhurhal Nauchnoj assotsiatsii vostokovedenija Sojuza SSR [Journal of the Scientific association of Oriental studies of the USSR] /Pod obshejred. M.P.Pavlovicha. Book no. 10-11. Moscow, 1925, p. 223 - 235.

16. Zhukova L.I. K istorii rimsko-katolicheskogo kostela v Tashkente [To the history of the Roman-Katholic kostel in Tashkent]. К istorii hristianstva v Srednej Azii (ХIХ-XX vv.). Tashkent, 1998. p. 225 - 235.

17. Ibragimov G. Таtary v revoiutsii 1905 goda[The Tatarsin the revolution of 1905] / Perevod s tatarskogo G.Muhamedovoj, pod red. G.F.Linstsera. Kazan, 1926.

18. Iskhakov S.M. Pervaja russkaja revoliutsija i musul'mane Rossijskoj imperii [The First Russian revolution and Moslems of the Russian Empire]. Moscow, 2007.

19. Iskhakov F. Natsional'naja politika tsarizma v Turkestane (1867 - 1917 gg.) [National policy of the Tsarism in Turkistan (1867 - 1917)]. Tashkent, 2009.

20. Kastel'skaja Z.D. Iz istorii Turkestanskogo kraja (1865 - 1917 gg.) [From the history of the Turkestan region]. Moscow, 1980.

21. Katalog khivinskih kazijskih dokumentov XIX - nachala XXvv. [Catalogue of the qadi documents of Khiva of XIX - early XX centuries] / Sostaviteli: A.Urunbajev, T.Horikava, T.Fajzijev, G.Djurajeva, K.Isogaj. Tashkent - Kioto, 2001.

22. Kendjajev D.M. Islamskije tsennosti v vozzrenijah djadidov iikhkontseptsija duhovnogo reformirovanijaobshchestva [Islamic values in djadids' views and their conception of the spiritual reformation of the society] / Diss. ... k.i.n. Tashkent, 2007.

23. Klimovich L. Islam v tsarskoj Rossii. Ocherki [Islam in the Tsarist Russia. Essays]. Moscow, 1936.

24. Knauer N.H. Jevangelichesko-liuteranskaja tserkov v Turkestane [Evangelical Luteran church in Turkistan]. K istorii hristianstva v Srednej Azii (XIX - XX vv.). Tashkent, 1998, p. 236 - 246.

25. Korol'kova. Latinskij alfavit v Turtsii [The Latin alphabet in Turkey]. NovyjVostok

- Nouvel Orient. Zhurhal Nauchnoj assotsiatsii vostokovedenija Sojuza SSR / Pod obshej red. M.P. Pavlovicha. B. № 13-14. Moscow, 1926, p. 457 - 458.

26. Kotiukova T.V. Problemy Turkestana v tsentral'nyh zakonodatel'nyh organah vlasti Rossijskoj imperii (1905 - 1917 гг.) [Problems of Turkistan in central legislative organs of power of the Russian Empire (1905 - 1917)] / Diss. ... k.i.n. Tashkent, 2001.

27. Latyshev S., Arseniev K. Gorod [City]. Entsiklopedicheskij slovar v 43 (86) tomah [Encyclopaedic dictionary in 43 volumes] Publ. of F.A. Brokhauz I I.A.Jefron (1890

- 1907). Vol. 9 (17), St-Petersburg, 1893, p. 321 - 332.

28. Lisitskaja O.V Istorija katolicheskih obshchin v Turkestane (vtoraja polovina XIXveka -1917god) [The Historyofthe Roman Catholic communities in Turkistan (second half of the XIX century - 1917)] / Diss. ... k.i.n. Tashkent, 2004.

29. Masal'skij V.I.Rossija. Polnoje geograficheskoje opisanije nashego otechestva. Nastol'naja i dorozhnaja kniga [Russia. Full geographic description of our fatherland. Table and travelling book] / Pod red. V.P. Semeonova-Tian-Shanskogo / Turkestanskij kraj. Vol. 19, St-Petersburg, 1913.

30. Mahmudov N.M. Til va jozuv [Language and writing]. Tashkent, 1987.

31. Muhammaddjonov A. Shkola Ipedagogicheskaja mysl ' uzbekskogo naroda XIX - nachala XX vv. [School and pedagogic thought of the Uzbek people in XIX - early XX centuries]. Tashkent, 1978.

32. Ostonova G., Mannonov B., Kamoliddin Sh. Projekt reform v Bukhare. Tekst. Perevod. Kommentarii [The Project of reforms in Bukhara. Text. Translation. Commentaries.].Saarbrücken, Lambert Academic Publishing, 2015.

33. Pervyj Vsesojuznyj tiurkologicheskij sjezd. 26 fevralia - 5 marta (Stenograficheskij otcheot) [The First All Union Turkologic Congress. 26 February - 5 March (Stenographic account)]. Baku, 1926 (reprint: Baku, 2011).

34. Pereselencheskoje delo v Turkestanskom kraje (oblasti Syr-Darjinskaja, Samarkandskaja i Ferganskaja) [Migration policy in Turkistan region (Oblasts of SyrDarja, Samarkand and Fergana)] / Otcheot o sluzhebnoj pojezdke v Turkestan oseniu 1910 goda chinovnika osobyh poruchenij v Pereselencheskom Upravlenii N.Gavrilova [Report of business trip to Usbekistan in autumn of 1910 by officials on special tasks in Migration administration by N.Gavrilov]. St-Petersburg, 1911.

35. Pinhasov R. A. Traditsii I byt bukharskih jevrejev (Istorija, demografija, religija) [Traditions and ways of life of the Bukharan Jews]. NewYork, 2012.

36. Polozhenije opozemel'nom ustrojstve Turkestanskogo kraja [Statute on the lands structure of theTurkistan region]. Deloproizvoditel' P.Homutov. [Tashkent], bez goda.

37. Polozhenije ob upravlenii Turkestanskogo kraja [Statute on the government of the Turkistan region] / Sostavil deloproizvoditel' kantseliarii Turkestanskogo general-gubernatorstva B.N. Kaplun. Tashkent, 1903.

38. Piaskovskij A.V. Revoliutsija 1905 - 1907godov v Turkestane. Moscow, 1958.

39. Russkijev Jevrazii XVII - XIX vv. [Russians in Eurasia XVII - XIX centuries]. Migratsii i sotsiokul'turnaja adaptatsija v inoetnichnoj srede [Migration and social adaptation in the foreign environment] / Otv. red. V.V. Trepavlov. Moscow, 2008.

40. Russkij Turkestan [Russian Turkistan], obshchestvenno-ekonomicheskaja i literaturnaja gazeta.[Social-economic and literary newspaper] Tashkent, 1906, 13 Jenuary (no. 9).

41. Samojlovich A. Pervaja azerbajdjanskaja konferentsija po orfografii [The First Azarbaidjan conference on the orthography]. Novyj Vostok - Nouvel Orient. Zhurhal Nauchnoj assotsiatsii vostokovedenija Sojuza SSR [Journal of the Scientific association of Oriental Studies of the USSR] / Pod obshej red. M.P. Pavlovicha. Book no. 20-21, Moscow, 1928, p. 493 - 494.

42. S.V. Pervyj Vsesojuznyj Tiurkologicheskij sjezd [The First All Union Turkologic Congress]. Novyj Vostok - NouvelOrient. Zhurhal Nauchnoj assotsiatsii vostokovedenija Sojuza SSR [Journal of the scientific association of Oriental Studies of the USSR] / Pod obshej red. M.P. Pavlovicha. Book no. 12, Moscow, 1926, p. 334 - 341.

43. Sebzordaha siqoz isifaoli jati gaoid hudjjatlar [Documents on the activity of the qadi of the Sebzordaha] / Tuzuvchilar G.Karimov, P. Sartori, Sh. Zijodov / Mas'ulmuharrir Y.Paul. Tashkent, 2009.

44. Sovremennoje dvizhenije v srede russkihmusul'man [Modern movement among RussianMoslems] /Izsledoesvanije Jepiskopa Aleksija, rektora Kazanskoj duhovnoj akademii. Izdanije P.V Shchetinkina. Kazan, 1910.

45. Spisok gubernskih, oblastnyh, ujezdnyh, okruzhnyh, bezujezdny zashtatnyh

I drugih gorodov Rossijskoj imperii [List of the provincial, regional, uyezd, district, not uyezd and other cities of the Russian Empire], а ravnoprimechatel'nyh mestechek, sel, posadov i prochih mest naselenija s podrobnym ukazanijem ih mestopolozhenija I oznachenijem ujezdov, v predelah kotoryh oni nahodiatsia. St-Petersburg, 1884.

46. Sredniaja Azija i vodvorenije v nej russkoj grazhdanstvennosti s kartoju Srednej Azii [Central Asia and establishment of the Russian citizenship in it with the map of Central Asia] / Sostavil L.Kostenko. Izdanije A.F. Bazunova. St-Petersburg, 1871.

47. S.Sh. Reforma alfavita v Turtsii [Reform of the alphabet in Turkey]. Novyj Vostok - Nouvel Orient. Zhurhal Nauchnoj assotsiatsii vostokovedenija Sojuza SSR / Pod obshej red. M.P. Pavlovicha. Book no. 25. Moscow, 1929, p. 249 - 257.

48. Toshkent. Entsiklopedija [Tashkent. Encyclopaedia]. Tashkent, 1983.

49. Tiuriakulov N. K voprosu o latinizatsii tiurkskih alfavitov [To the question of the Turkish alphabet Romanization]. NovyjVostok -Nouvel Orient. Zhurhal Nauchnoj assotsiatsii vostokovedenija Sojuza SSR / Pod obshej red. M.P. Pavlovicha. Book no. 1011, Moscow, 1925, p. 218 - 222.

50. Fakhrutdinov R.R. Tatarskij liberalism v kontse XIX- nachale ХХveka (ocherki politicheskoj istorii) [The Tatar liberalism in the end of the XIX - early XX centuries (Essays of political history)]. Kazan, 1998.

51. Fedorov Е. Revoiutsija 1905 g. I korennoje naselenije Turkestana [Revolution of 1905 and indigenous population of Turkistan]. Novyj Vostok - Nouvel Orient. Zhurhal Nauchnoj assotsiatsii vostokovedenija Sojuza SSR / Pod obshej red. M.P. Pavlovicha. Book no. 10-11, Moscow, 1925, p. 15 - 45.

52. Khalfin N.A. Rossiya i Bukharskij emirat na Zapadnom Pamire (konets XIX -nachalo XXv.) [Russia and Bukharan Emirat in the Western Pamir (end of XIX - early XX centuries)]. Moscow, 1975.

53. Tsinberg S. Bukhara [Bukhara]. Jevrejskajaenciklopedija [Jewish encyclopaedia]. V 16 tomah / Pod. obshchej red. L. Katsenel'sona i D.G. Ginzburga. Vol. 5, St-Petersburgb, 1910, p. 119 - 124.

54. Jakovlev N. Problemy natsional'noj pis'mennosti vostochnyh narodov SSSR [Problems of national written language of the eastern peoples of the USSR]. NovyjVostok -Nouvel Orient. Zhurhal Nauchnoj assotsiatsii vostokovedenija Sojuza SSR /Pod obshejred. M.P. Pavlovicha. Book no. 10-11, Moscow, 1925, p. 236 - 242.

55. Hablemitoglu N., Kocaoglu T. Behbidi'nin Türkistan Medeni Muhtariyeti Layihesi [Behbidi's Project for Turkistan Cutural Autonomy]. Türkistan'da Yenilik Hareketleri ve Ihtilaller: 1900 - 1924. Osman Hoja Anisina Incelemeler [Reform Movements and Revolutions in Turkistan: 1900 - 1924. Studies in Honour of Osman Khoja] / Haziralayan / Edited by Timur Kocaoglu. Haarlem, SOTA, 2001, p. 436 - 466.

About the author: Shamsiddin S. Kamoliddin - Doctor of Historical Sciences, Professor of the Tashkent State Institute of Oriental Studies (25, Shahrisabz str., 700047, Tashkent, Uzbekistan); e-mail: [email protected]