CC BY
159
НОМАИ ДОНИШГОҲ» УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ» SCIENTIFIC NOTES»
№ 2(43) 2015
УДК 37 (09) Р.А. МИРМАМАТОВА
ББК 71.0
К ВОПРОСУ О КУЛЬТУРНОМ ПРЕОБРАЗОВАНИИ В СРЕДНЕЙ АЗИИ (в начале XX в.)
В настоящей статье к рассмотрению предлагается процесс проведения реформы в традиционных школах Средней Азии, а также царская религиозная политика в отношении к богословскому мусульманскому образованию.
Этот процесс начался еще в начале XX века. Важно отметить, что ведущую роль в реформационном процессе сыграли джадиды. Само слово «джадид» с арабского можно перевести как «новшество». Они выступили в роли реформаторов с целью изменить традиционную на тот момент, но устаревшую систему образования.
Джадиды-реформаторы начали организовывать «новометодные школы», в учебные программы помимо сохранения традиционных дисциплин были включены европейские дисциплины российского образца. Реформаторы именно в просвещении видели выход из загнившей системы.
Однако при проведении реформы просветителям противостояли консерваторы - кадимисты, которые, будучи духовными лицами и мактабдарами, всячески оказывали сопротивление вносимым изменениям.
Колониальная администрация в альтернативу новометодным школам пыталась создать русско-туземные школы, но с учетом сохранения в учебных программах основ конфессиональных учений. По этому поводу Н.Остроумов писал: «Большинство из русских чиновников в крае оказались плохими культуртрегерами» (8, 159).
Не надо забывать, что в этом была определенная закономерность, потому что представители культурно-духовной элиты Туркестанского края получали образование не только в мактабах, но также и в русско-туземных школах, или в классических гимназиях.
В целях регулирования образовательной системы в Государственной думе были утверждены новые правила для национальных училищ. По новым правилам учебные книги и пособия должны были печататься на местном наречии, но на кириллице (2, 54-63).
Русские реформаторы, а вместе с ними и джадиды, утверждали, что преобразование системы образования было жизненно важным требованием времени. Однако надо учитывать один момент, что их представления о реформах в корне отличались от правительственных, потому что «так называемые «народные», организованные Министерством просвещения школы для мусульман пустовали» (4, 165).
Следующим шагом преобразовательного процесса, исходящего из центра, было принятие осенью 1910 г. в Государственной думе нового проекта, по которому было введено всеобщее обучение. Этот проект вызвал горячие дискуссии в мусульманской среде, поскольку, по их мнению, - «это мероприятие повлечет за собой превращение мусульманских школ в правительственные, в которых будет запрещено преподавание религии и родного языка» (1,41).
Революции 1908 - 1909 годов в Турции и Иране привели к усилению интереса колониальной администрации к оппозиционному мусульманскому движению, главным образом, к борьбе против панисламизма и пантюркизма, остро влияющих на культурно-политическое самосознание мусульман. Другими словами, эта борьба направлена была, прежде всего, против мусульманской интеллигенции, которая вдохновляла просветителей.
В целях овладения ситуацией и ведения профилактических мероприятий в 1908 г. при колониальной администрации была сформирована особая комиссия «по вопросу разведки вне и внутри Туркестанского края». В вопросах административного устройства края комиссия признала необходимым отказаться от специальной системы управления для мусульман и подчинить их общеимперскому законодательству (5, 117-121).
По конфессиональной политике также была организована специальная православная миссия. Помимо этого, правительство в целях укрепления своих позиций среди туземного (местного -
Р.М.) населения, а также для того, чтобы создать себе крепкую опору в крае, активизировало переселенческую политику. Время от времени в целях определения всеобщего настроения мусульманского населения специально направлялись депутаты из Государственной думы. Например, с этой же целью в 1910 году в край был направлен депутат С.Н.Максудов. По
30
НОМАИ ДОНИШГОҲ» УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ» SCIENTIFIC NOTES»
№ 2(43)2015
результатам своей поездки он писал: «Даже в юртах туркмен можно было встретить джадидские газеты «Вакт» (Время) и «Тарджиман» (Переводчик)». По его мнению, в Бухаре положение оказалось хуже, чем его обычно представляют, а в Коканде, наоборот, имелось около 16 новометодных школ и хороший кружок прогрессивно мыслящей молодежи. Правительственные газеты отмечали, что впредь подобного рода «политические турне агентов панисламизма» должны быть недопустимы (5, 117-121).
В принципе, как царское правительство, так и колониальная администрация не были ярыми противниками создания новометодных школ, но они стремились всегда и во всем их контролировать. Это вызвало опасения, что просветительское движение слишком широко вошло в народ и приобретало все больше и больше сторонников, тем самым оно влияло на общественное настроение коренного населения.
Но такая боязнь была вызвана тем, что мусульманское общество было закрыто для чужой культуры, веры и политики. А с другой стороны, было, что скрывать от колониальной администрации, потому что новометодные школы были центрами агитации и пропаганды не только инновационных технологий, но и антиправительственных настроений.
В Османской империи была своя позиция по поводу распространения идей панисламизма в России. Она оценивалась как «малая культурность низших слоев мусульманского населения, невежество их духовенства и существующая между мусульманскими сектами религиозная ненависть» (11).
В Османской империи панисламизм, как движение, рассматривался в двух форматах -политической и религиозной. Но сложившаяся социально-политическая конъюнктура пока не требовала широкой деятельности по направлению пропагандистов в Россию.
Однако это не было поводом ослабить деятельность в данном направлении. С этой целью были приняты следующие меры: «открытие во всех городах духовных школ; организация съездов видных общественных деятелей и духовенства; издание во всех городах газет на местном языке для пропаганды панисламистских и пантюркистских идей; бесплатное обучение в высших школах Мекки и Медины; направление лиц для ведения религиозного объединения местного мусульманского населения» (12).
Важно отметить, что джадиды-просветители, ориентируясь на Османскую империю, пытались усилить свое влияние в крае разными методами. Тем более, агитации в таком духе находили свою аудиторию в основном среди джадидов. А кадимисты относились к ней более сдержанно. В отдельных случаях они даже поддерживали правительство и своими доносами помогали колониальной администрации в борьбе против них.
Краевая охранка, получив доносы, отслеживала перемещения и встречи лиц, подозреваемых в дестабилизационной деятельности. В источниках обстановка в крае на тот момент показана таким образом: «... Мусульмане настроены довольно спокойно, и интеллигентные сарты к поражению Турции относятся довольно хладнокровно, но если только Афганистан объявит войну России, сарты восстанут как один человек. Мусульмане смотрят на Г ерманию как на свою освободительницу, и весь интерес войны сосредоточен на ней, потому что знают, если победит Германия, то Турции и всем другим мусульманским государствам будет хорошо. Имя Вильгельм известно даже самым темным и захудалым беднякам. Все мусульмане на него молятся, потому что среди них кто-то вселил убеждение, что Вильгельм всю эту войну начал из-за мусульман, которых он хочет слить в одно могущественное государство» (13).
Несмотря на все профилактические мероприятия по ограничению, всё новые и новые мусульманские школы открывались в крае. Например, «в 1876 г. в Ташкенте существовало 11 медресе, а по сведениям 1910 г. - уже 22. В Фергане в 1892 г. насчитывалось 120, а в 1911 г. - 204 медресе. В Самарканде в 1876 г. было 18 медресе, в 1912 г. - 19. В Джизаке в 1902 г. работало всего 1 медресе, а в г. их было уже 3. На Ходжент в 1912 г. приходилось 40 медресе, 30 школ с 490 учениками, 8 девичьих мектебов с 97 учениками, 9 школ чтецов Корана с 82 учениками и т.д.» (10, 164).
Всего медресе «...в Туркестанском крае было 328 в 1911 г. против 313 в 1900 г. ...По неполным данным, только в одном Туркестанском участке Чимкентского уезда Сырдарьинской области насчитывалось более 1000 мектебов, тогда как русско-казахских школ по всему Степному краю было тогда 157 и в большинстве из них число учащихся не превышало 50. По неполным данным, к 1916 г. в Туркестане было 7.5 тыс. мектебов и 449 медресе» (3, 50-51).
Надо отметить, что Российская конфессиональная политика в Туркестанском крае в течение 1876-1907 гг. изменилась кардинальным образом. Например, в 1876 г. цель конфессиональной политики заключалась в следующем: «русскому влиянию на Востоке представляется задача
31
НОМАИ ДОНИШГОҲ» УЧЁНЫЕ ЗАПИСКИ» SCIENTIFIC NOTES» № 2(43) 2015
важная и возвышенная - разбить умственные оковы магометанства (мусульманства) и приобщить туземцев к жизни человечества» (6, 36).
Конфессиональная политика в 1907 г. приобрела другой характер, то есть «курс в медресе признавался очень серьезным, соображенным с действительными потребностями народной жизни, и подлежавшим не коренной ломке, а постепенной и осторожной эволюции в смысле упорядочения системы обучения самих знаний в таких науках, которые не касаются религиозных верований» (9, 20, 28,31).
В земледельческих районах ситуация была совершенно иной, так как во внимание принимался традиционный уклад и не были предприняты меры по распространению православия.
Одним из компонентов культурных преобразований в колониальный период были изменения в материальном и духовном быту коренного населения под влиянием русской культуры. Но, несмотря ни на что, старые традиции прочно сохраняли свои позиции, стараясь не уступать новым идеям.
Таким образом, в литературе оседлых жителей Средней Азии определилось несколько направлений. Первое можно условно назвать клерикальным (Афзал-махдуми Пирмасти, Кози Курбонхон, Фитрат, Хазини и Нисбати). Его представители в своем творчестве проповедовали религиозно мистические идеи. Придворные поэты (Фируз и Анбар) создавали произведения в жанре любовной лирики. Их творчество спровоцировало пышный расцвет вычурно -формалистического стихотворного стиля.
Другая группа поэтов (Савдо, Возех и др.), следовавшая традициям, внесла в литературу собственно народные мотивы, создала произведения большой художественной силы, пронизанные народным духом и народной мудростью. Творческий метод народного направления - критический реализм - только зарождался и был тесно связан с просветительским движением.
С начала XX в. и в устном народном творчестве, и в произведениях ряда поэтов (Завки, Шохина, Асири, Хамзы, Айни и др.) все большее звучание приобретают антицарские мотивы. Среди множества народных поэтов следует отметить Фахри Румони, Мулло Ёра и Кудрата Бадахшони, которые оставили после себя не только замечательные лирические вирши, но и произведения с явно выраженным социальным звучанием, зло высмеивающие лживых и коварных служителей ислама и чиновников (7, 341-342).
Политика имперской администрации, привела к тому, что в творчестве местных деятелей культуры в большей степени стало проявляться светское и общегуманистическое, гражданское содержание. Это обстоятельство в рамках империи разнообразило не только содержание, но и формы творчества.
Следует отметить, что вхождение Средней Азии в состав России усилило процесс складывания этнических общностей, возникновения их общенациональных черт и формирования национальных культур.
В заключение можно сказать, что создавшаяся конъюнктура заставляла представителей имперской элиты менять свое отношение к традиционной мусульманской школе. Такой, на первый взгляд, неожиданный подход российских чиновников и идеологов империи к традиционному мусульманскому образованию отражает тот тупик, в котором оказалась образовательная политика власти в Туркестане. Стремление просвещать покоренные народы и нести им «цивилизацию», что в первые десятилетия управления определяло эту политику, в начале XX в. обернулось глубоким разочарованием. Оказалось, что мусульманское общество не готово и не хочет принимать просвещение в той форме, которую ему предлагает официальная власть, и ищет собственные пути трансформации, которые приводят к формированию оппозиционных и сепаратистских настроений.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Аршаруни, А. Очерки панисламизма и пантюркизма в России / А.Аршаруни, X. Габидуллин -М., 1931.- 188 с.
2. Асатагова, Г.Р., Котюкова T.B. Языковая политика в СССР в XX в. (на примере Узбекистана). Доклады и материалы VI Международной научной конференция "Высшее культурологическое образование”/ Г.Р.Асатагова. - М.,-2009.- 110 с.
3. Бендриков, К. Очерки по истории народного образования в Туркестане (1865 - 1925 гг.)/ К.Бендриков. - М., 1960. - 512 с.
4. Государственная дума. Стенографический отчет. Созыв второй. Сессия II. Т. 2. СПб.,1907.-165с.
32
НОМАИ ДОНИШГОҲ» УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ» SCIENTIFIC NOTES»
№ 2(43)2015
5. Для приобщения нас к русской культуре не требуются такие жертвы, как забвение и отречение от родного языка” (О поездке С. Н. Максудова в 1910 г. в Туркестан). - Г’асырлар авазы(Эхо веков). -2007.- № 1.- 166 с.
6. Керенский, Ф.М. Медресе Туркестанского края//Журнал Министерства народного просвещения / Ф.М. Керенский. -1892.- №11. - 87с.
7. Мамадалиев, И.А. Россия и Средняя Азия: особенности колониально-административной системы управления во второй половине XIX - начало XX века / И.А.Мамадалиев. - Худжанд: Ношир, 2013. - 406 с.
8. Остроумов, Н.П. Колебания во взглядах на образование туземцев в Туркестанском крае. Кауфманский сборник / Н.П.Остроумов - М., 1910. - 177с.
9. Остроумов, Н.П. Мадрасы в Туркестанском крае//Журнал Министерства народного просвещения/ Н.П. Остроумов. -1907. -Ч. 7, январь. -Отд. 3. -68 с.
10. Хайдаров, Г.Х. История Ленинабада/ Г.Х. Хайдаров. - Душанбе, 1986.- 322 с.
11. ЦГА РУз., ф. И-461, оп. 1, д. 413, л. 252.
12. ЦГА РУз., ф. И-461, оп. 1, д. 479, л. 65.
13. ЦГА РУз., ф. И-461, оп. 1, д. 2155, л. 1.
REFERENCES:
1. Arsharuni, A. Gabidullin H. Pan-Islamism and Pan-Turkism Essays in Russia / A. Arsharuni, Gabidullin H.- M.,1931.- 188p.
2. Asatagova, G.R. Language Policy in the USSR in the XX century. (On example of Uzbekistan).Reports and materials of the VI International Scientific Conference "Higher culture education.”/ Asatagova G.R., Kotyukova T.V. -M., 2009.- 110p.
3. Bendrikov, K. Essays on the history of public education in Turkestan (1865 - 1925 gg.) / K.Bendrikov.
- M., 1960.- 512 p.
4. The State Duma. Verbatim record. The second call. Session II. v. 2. St. Petersburg, 1907.- 165p.
5. To familiarize us with the Russian culture it does not require such a victim like dereliction and denial of the native language (On the trip of S.N. Maksudov in 1910 to Turkestan.) - G’asyrlaravazy (Echo of Centuries).- 2007.- N 1.- 166 p.
6. Kerenskiy, F.M. Madrasah of Turkestan land // Journal of the Ministry of Education / Kerenskiy F.M.- 1892.- №11. - 87 p.
7. Mamadaliev, I.A. Russia and Central Asia: features of colonial and administrative system of control in the second half of XIX - early XX century / Mamadaliev I.A. - Khujand: Noshir, 2013. - 406p.
8. Ostroumov, N.P. Fluctuations in the views on education of the natives in Turkestan/N.P.Ostroumov// Kaufman’s collection.- M.,1910. -117 p.
9. Ostroumov, N.P. Madrasahs in Turkestan // Ostroumov N.P//Journal of the Ministry of Education.-1907.-Ch 7 January.- Dep. 3. - 68p.
10. Khaydarov, G.H. The history of Leninabad/ Khaydarov G.H.- Dushanbe, 1986. - 322 p.
11. Central State Archive of the Republic of Uzbekistan, f. I-461, in. 1, u.k.. 413, sh. 252.
12. Central State Archive of the Republic of Uzbekistan, f. I-461, in.1, u.k.. 479, sh.65.
13. Central State Archive of the Republic of Uzbekistan, f.I-461, in. 1, u.k.. 2155, sh.1.
К вопросу о культурном преобразовании в Средней Азии (в начале XX в.)
Ключевые слова: реформа, традиционная школа, джадиды, панисламизм, мусульманское общество, реформаторы.
В статье исследуется процесс проведения реформы в традиционных школах Средней Азии, а также царская религиозная политика по отношению к богословскому мусульманскому образованию. Русские реформаторы, а вместе с ними и джадиды утверждали, что преобразование системы образования было жизненно важным требованием времени. Также в статье раскрыты вопросы, связанные с распространением панисламизма. В Османской империи была своя позиция по поводу распространения идей панисламизма в России. Она оценивалась как «малая культурность низших слоев мусульманского населения, невежество их духовенства и существующая между мусульманскими сектами религиозная ненависть». Вхождение Средней Азии в состав России усилило процесс складывания этнических общностей, возникновения их общенациональных черт, шло формирование национальных культур.
33
НОМАИ ДОНИШГОҲ» УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ» SCIENTIFIC NOTES»
№ 2(43) 2015
On the question of cultural reorganization in Central Asia (beginning of 20 c)
Keywords: reform, the traditional school, Jadids, pan-Islamism, the Muslim community, the reformers.
The paper studies the process of carrying out reforms in traditional schools of Central Asia, as well as royal (tsar) religious policy towards the Muslim theological education. Russian reformers together with Jadids argued that the reform of the education system was a vital need of the time. Also, the article reveals the issues related to the spread of pan-Islamism. The Ottoman Empire had its own position on the dissemination of the ideas of pan-Islamism in Russia. It was assessed as ”a poor culture of the lower strata of the Muslim population, ignorance of their clergy and religious hatred among Muslim sects. ”
Сведения об авторе:
Мирмаматова Райхона Абдурасуловна, соискатель кафедры международных отношений ТГУ ПБП (Республика Таджикистан, г. Худжанд), E-mail: [email protected]
Information about the autho:
Mirmamatova Raykhona Abdurasulovna, а Post-graduate Student of the Department of International Relations, Tajik State University of Law, Business and Politics (Tajikistan Republic, Khudjand), e-mail: [email protected]
34
