CC BY
5ИСТОРИЯ
УДК 94(44).026«1418» DOI: 10.24412/2308-264X-2024-3-7-11
НУЖДИН О.И. ДОФИН КАРЛ И ПАДЕНИЕ ПАРИЖА В МАЕ 1418 Г.
Ключевые слова: Столетняя война, захват Парижа в 1418 г., Карл VI, Изабелла Баварская, герцог Жан Бесстрашный, дофин Карл, коннетабль граф Бернар д 'Арманьяк.
Статья посвящена изучению истории захвата Парижа в мае 1418 г. войсками герцога Бургундии Жана Бесстрашного и падения власти коннетабля графа Бернара д'Арманьяка. Основную тему исследования определило выяснение роли дофина Карла, которую он сыграл как во время самого захвата, так и во время неудачной попытки отбить Париж в начале июня. Установлено наличие разногласий в источниках относительно роли дофина: авторы хроник свидетельствовали о его пассивной роли, однако письмо Аснара Пардо де ла Каста представляет принца как активного участника событий и организатора попытки подавления бунта в Париже. Поскольку этот дворянин из Валенсии был не только современником, но и очевидцем и участником событий на стороне дофина Карла, его свидетельство позволяет пересмотреть сложившиеся в историографии мнения о личности будущего короля Франции Карла VII.
NUZHDIN, O.I
THE DAUPHIN CHARLES AND THE FALL OF PARIS IN MAY 1418
Key words: Hundred Years' War, capture of Paris in 1418, Charles VI, Isabella of Bavaria, Duke Jean the Fearless, Dauphin Charles, constable Count Bernard d'Armagnac
This article is devoted to the study of the capture of Paris in May 1418 by the troops of the Duke of Burgundy, Jean the Fearless, and the fall of the power of the constable Count Bernard d'Armagnac. The main issue for the study was the role of the Dauphin Charles, which he played both during the capture itself and during the unsuccessful attempt to recapture Paris in early June. The existence of disagreements in the sources regarding the role of the Dauphin was revealed: the authors of the chronicles testified to his passive role, however, the letter of Aznar Pardo de la Casta presents the prince as an active participant in the events and organizer of the attempt to suppress the riot in Paris. Since this nobleman from Valencia was not only a contemporary, but also an eyewitness and participant in the events on the side of the Dauphin Charles, his testimony allows us to reconsider the opinions prevailing in historiography on the personality of the future king of France Charles VII.
Дофин Карл был последним из оставшихся в живых сыновей короля Франции Карла VI. После смерти своего брата Жана в апреле 1417 г. он считался единственным наследником престола, и к нему предъявлялись соответствующие требования, как к будущему политику самого высокого ранга. Бургундский хронист Жорж Шателен описал дофина, когда он уже стал королем Карлом VII, как мужчину худощавого телосложения, со слабым здоровьем и неровной походкой. По мнению этого автора, этому монарху были присущи три недостатка - изменчивость, неуверенность в себе и зависть [1, р. 178]. Его отец Карл VI в 1418 г. констатировал, что, несмотря на молодость, дофина можно считать уже достаточно взрослым и способным различать, где добро, а где зло. Но «его злоба и нечестивость были настолько велики, что превосходили любой возраст» [2, р. 267].
Современные исследователи давали дофину порой диаметрально противоречивые характеристики. Для А. Валле де Виривилля он обладал «мягким и человечным» характером, был «добродушным и нерешительным» человеком [3, р. 159]. Но Э. Перруа определял Карла как «слабого человека, уродливого вырожденца», «грубого и неприятного», «скрытного и коварного», «робкого и апатичного». По его мнению, тот не был способен «вызвать воодушевление окружающих и объединить их вокруг себя» [4, с. 335].
События мая 1418 г. впервые позволили дофину Карлу проявить свои лидерские качества и продемонстрировать свои способности как будущего короля Франции. Анализу его действий посвящена данная статья.
Обстановка в Париже после поражения восстания кабошьенов в 1413 г. и изгнания из города сторонников герцога Бургундии Жана Бесстрашного оставалась неспокойной. Среди горожан столицы количество противников орлеанистов, занявших важнейшие посты при больном короле Карле VI, оставалось весьма значительным. Для них возвращение ко двору герцога Бургундии представлялось делом справедливым и необходимым для примирения дома Валуа, но они не имели влияния на короля и его окружение, чтобы добиться этой цели. Выходом из ситуации для данного склада людей стала организация заговоров.
В частности, служба прево Парижа сумела вовремя раскрыть заговор Никола Оржемона в апреле 1416 г., но в ноябре 1417 г. сторонники Жана Бесстрашного из числа священнослужителей и торговцев (une bande d'un homme d'eglise, et aucuns meschans mesnagers) сформировали новый. Заговорщики предполагали в ночь на 23 ноября 1417 г. взломать ворота Борель и впустить в Париж отряд бургундцев. Но, благодаря некоему скорняку с улицы Сен-Жак, о намерениях заговорщиков стало известно прево Парижа Танги дю Шателю, и тот немедленно арестовал всех виновных. Уже 26 ноября 1417 г. парламент приговорил заговорщиков к смертной казни.
Весна 1418 г. ознаменовалась переговорами между парижским правительством во главе с Карлом VI, с одной стороны, и герцогом Бургундии Жаном Бесстрашным и королевой Изабеллой - с другой. Послы короля добивались отказа от тех реформ, которые «наносили вред королю, его суверенитету и его сеньории» [5, р. 265]. Противная сторона требовала отстранения от власти коннетабля графа Бернара д'Арманьяка, проведения полной амнистии, возможности беспрепятственно вернуться ко двору и доступа к королю [6, р. 209, 211, 213]. Чтобы ускорить переговорный процесс и, одновременно, усилить недовольство парижан политикой коннетабля, Жан Бесстрашный организовал блокаду поставок в Париж продовольствия. Теперь примирения желали не только король, королева и герцог Бургундии, но и все «жители королевства, мужчины и женщины» [6, р. 229].
16 мая 1418 г. в Монтеро на Йонне был подписан договор, в основном, на выше оговоренных условиях. Он вновь превратил Жана Бесстрашного в «доброго и верного родственника, вассала, слугу короля и ... сеньора Дофина» [5, р. 255-267]. Стороны пошли на обоюдные уступки, благодаря которым был подтвержден суверенитет короля, и состоялось формальное примирение родственников. После оглашения результатов переговоров перед членами Королевского совета парижане «от мала до велика восприняли их слова, как голос ангелов, сошедших с небес, и исполнились с невыразимой радостью» [6, р. 229]. Но, «Бог все еще хотел наказать это королевство» [7, р. 541], и против примирения с Жаном Бесстрашным выступили коннетабль Бернара д'Арманьяк и его сторонники, которые, в случае возвращения в Париж приверженцев герцога Бургундии, могли потерять свои выгодные должности. Их доводы не возымели успеха, хотя они настаивали, что условия договора не отвечают интересам короля и задевают его честь [6, р. 231].
Возможно, именно нежелание сторонников коннетабля, которых парижане считали «врагами мира и королевства» [6, р. 231], выполнять условия договора, спровоцировало новый заговор в Париже [6, р. 255; 8, р. 259-260]. По мнению автора «Дневника парижского горожанина», непосредственным мотивом для заговора стало намерение коннетабля убить тех парижан, которые были недовольны его властью, а их жен - зашить в мешки и утопить в Сене [9, р. 87-88, 97].
Главой заговора стал слесарь Перрене ле Клерк, к нему присоединились мясник Жан Тибер, Перрен Бурдешон и еще три или пять человек. Они установили контакт с Жаном де Вилье, сеньором де л'Иль-Адамом и пообещали ему открыть ворота Сен-Жермен-де Пре, так как отец Перрине - Жан ле Клерк - был хранителем ключей от этих ворот [7, р. 541-542; 8, р. 260]. 29 мая заговорщики впустили в Париж отряд сеньора де л'Иль-Адама. Относительно времени и количества воинов сведения источников расходятся. Ангерран де Монстреле считал, что они около двух часов пополуночи ворвались 800 конных воинов [8, р. 260-261], хронист Мишель Пинтуэн - между пятью и шестью часами утра и пятьсот воинов [6, р. 233], автор «Дневника парижского горожанина» - между часом и двумя ночи, численностью вооруженных от шестисот до семисот [9, р. 88], а секретарь Парламента Клеман де Фокумбер - между часом и двумя пополуночи в сопровождении двухсот всадников [10, р. 126].
В любом случае, отряд Жана де Вилье, сеньора де л'Иль-Адама был немногочисленным, но, когда он подъехал к Шатле, к нему присоединились 1200 горожан, готовых прийти ему на помощь. Оттуда часть заговорщиков направилась к отелю Сен-Поль, где обосновался король. Они заставили его выйти на улицу, посадили на коня и возили по городу, чтобы показать всем, что Карл VI на их стороне. Если прав Мишель Пинтуэн, король чуть ли обрадовался появлению заговорщиков среди ночи и первым делом справился у них о состоянии здоровья Жана Бесстрашного [6, р. 233].
Остальные группы заговорщиков разошлись по городу и приступили к арестам тех чиновников, которые составили правительство Бернара д'Арманьяка [10, р. 126]. Сам коннетабль
укрылся в доме одного бедняка, пообещав ему деньги за свое спасение. Еще одна группа направилась к отелю Нёф-де-Турнель, где проживал дофин Карл. По распространенной версии, они не смогли захватить сына короля, так как прево Парижа, узнавший о начавшихся беспорядках, успел укрыть его в бастиде Сен-Антуан. К этой крепости отступили арманьяки ради спасения своих жизней [11, р. 47-48; 6, р. 233; 7, р. 542; 8, р. 261-262].
Как видим, бастида исполнила свою роль укрытия. Оттуда прево направил Перрона де Луппе в Сен-Дени за помощью. По другой версии, изложенной в «Хронике Жана Рауле», прево Парижа не имел отношения к спасению дофина. Его через сады препроводили в бастиду Сен-Антуан Гийом д'Авогур, шевалье Гийом Батайе, Пьер Фротье, барон де Прейи и Пьер де Бово [12, р. 161-162].
Помимо информации от современников и очевидцев событий, мы располагаем свидетельством их непосредственного участника, а именно письмом молодого валенсийского дворянина Аснара Пардо де ла Каста, адресованным королю Арагона Альфонсо V и отправленным 28 июня 1418 г. из г. Буржа [13, р. 137-153]. По его словам, отряд сеньора де л'Иль-Адама насчитывал 500 человек и, войдя в Париж, он разделился на три части. Одна должна была захватить Бернара д'Арманьяка, вторая - прево Парижа Танги дю Шателя, третья - дофина Карла. Все они потерпели неудачу: коннетабль успел спрятаться, а прево и дофин укрылись в бастиде Сен-Антуан. Причем Аснар Пардо де ла Каста уточнил, что дофин Карл бежал через сад своего отеля вместе с шестью слугами, среди которых прево Парижа не упоминается. Из письма можно сделать вывод, что Танги дю Шатель появился в бастиде Сен-Антуан, когда дофин уже находился там [13, р. 147]. Следовательно, дофин сумел спастись самостоятельно и без содействия в этом прево Парижа.
На следующий день в Париже начались аресты: захватившие город бургундцы вместе с парижанами хватали всех, кого могли заподозрить в связях с арманьяками. В своем убежище был найден и отправлен в Шатле коннетабль [6, р. 235; 7, р. 542; 8, р. 262-263; 9, р. 87-92]. Лавочник, у которого он попытался спрятаться, «предпочел служение герцогу Бургундскому этим деньгам» [13, р. 147]. Опасаясь за жизнь дофина, Танги дю Шатель, отправил его в Мелен под охраной воинов, прибывших из Сен-Дени. Однако версия Аснара Пардо де ла Каста отличается от вышеизложенной. По его словам, дофин сам покинул бастиду Сен-Антуан и верхом на коне в сопровождении семи человек приехал в Мелен, где уже находился Танги дю Шатель [13, р. 147].
Аснар Пардо де ла Каста оставил нам живое описание дофина Карла, каким он его увидел во время встречи у Шарантонского моста. Пред валенсийцем предстал молодой человек, облаченный в простую одежду, без доспехов, но подпоясанный мечом, с плохим плащом на плечах и в еще более бедном головном уборе. Так выглядел дофин, «лишенный своего королевства своими вассалами» [13, р. 148]. Но молодой принц не утратил присутствия духа.
Приехав в Мелен, дофин, а не прево, стал собирать войска. На его призыв откликнулся маршал Франции и привел с собой около семисот тяжеловооруженных воинов. Потом он провел Совет, на котором обсуждались дальнейшие планы. Судя по всему, часть советников видела приоритет в спасении жизни самого дофина, но принц настоял на необходимости попытаться вернуть Париж и подавить бунт. Он привел два аргумента. Первый - бастида Сен-Антуан все еще сохраняла верность и через нее можно было войти в город. Второй - количество лояльных дофину горожан было не меньше, чем противников, и их нельзя было оставлять на произвол судьбы [13, р. 148]. Видимо, дофин Карл полагал, что если для захвата Парижа бургундцам хватило 500 человек, то имевшихся в его распоряжении 1700 воинов будет достаточно, чтобы столицу отбить назад. Как уже задним числом считал Аснар Пардо де ла Каста: «это было предприятие, скорее, безрассудных молодых людей, чем людей разумных» [13, р. 148]. Но, в любом случае, дофин предстает перед нами как весьма деятельная натура, пусть и не совсем рационально мыслящая в силу своего возраста (15 лет).
Именно ему, а не прево Парижа, принадлежала инициатива возвращения Парижа под власть Карла VI. План дофина состоял в следующем: вечером во вторник 30 мая отряд в количестве трехсот человек под командованием маршала Франции должен был войти в бастиду Сен-Антуан, чтобы утром следующего дня впустить в нее отряды Танги дю Шателя (триста латников), Арно де Барбазана и Пейрона де Луппе (двести воинов). Последний отряд из двухсот человек возглавил лично дофин.
Поначалу сторонникам дофина сопутствовала удача: отряд маршала без помех вошел в бастиду Сен-Антуан, утром 1 июня легко перебил 50 воинов, которые несли охрану городских ворот Сен-Антуан, и впустил в город основные силы. Достаточно быстро они стали продвигаться вдоль улицы Сен-Антуан к дому коннетабля, надеясь его освободить, но вскоре движение замедлилось и застопорилось у ворот Боде (la porte Baudets, la porte Baudeloier, la porte Bodes), находившихся на углу улицы де Бар и кладбища Сен-Жан в конце улицы Сен-Антуан. По словам Аснара Пардо де ла Каста причина состояла не в сопротивлении бургундцев и парижан, а в том, что воины бросились грабить дома горожан.
Это позволило сторонникам Жана Бесстрашного собраться с силами и организовать отпор. Против дофина и его воинов выступили до 60 тысяч горожан, и с такими силами они смогли легко оттеснить нападавших назад к бастиде Сен-Антуан. Оттуда дофин отвел свои войска к Шарантонскому мосту [13, р. 148-150]. Попытка отбить Париж провалилась.
Рассказ Аснара Пардо де ла Каста, в основном, не противоречит сведениям, передаваемым хронистами. Согласно им, инициатива принадлежала прево Парижа Танги дю Шатель. Выйдя из бастиды Сен-Антуан, возглавляемый им отряд в составе тринадцати рыцарей и от четырехсот до пятисот воинов двинулся к дому коннетабля, рассчитывая освободить его. У ворот Боде путь им преградили вооруженные парижане. В бою с ними отряд Танги дю Шателя понес значительные потери и был вынужден отступить [6, р. 237; 7, р. 542].
Эти события послужили поводом для бургундцев, чтобы организовать гонения на сторонников арманьяков, которых, как предполагалось, оставалось в Париже еще в достаточном количестве [13, р. 151]. К пробургундски настроенным горожанам присоединились около четырех тысяч жителей Санлиса и Понтуаза. Сначала они перебили всех арестованных, находившихся в тюрьмах, потом стали убивать всех, кого подозревали в связях со сторонниками коннетабля. Откуда-то возник слух, что во всех бедах виноваты иностранцы, такие как «бретонцы, гасконцы, кастильцы и каталонцы, лангобарды и генуэзцы» [13, р. 151], и они стали жертвами толпы. 12 июня без суда был казнен коннетабль Бернар д'Арманьяк. Подробности о том, как именно поступили с телом коннетабля Бернара д'Арманьяка, описаны в «Хронике Жана Рауле» а также у Жана Жувеналя дез Урсена [12, р. 162-163; 7, р. 543].
Количество погибших в конце мая - начале июня 1418 г. исчислялось сотнями. По подсчетам автора «Дневника парижского горожанина», погибли немногим более 1500 человек [9, р. 98], по оценке Жана Жувеналя дез Урсена - от 1600 до 2000 человек [7, р. 543]. Сам дофин Карл, обращаясь с посланием к жителям Лиона, составленном в 30 июня 1418 г., назвал цифру от двух до трех тысяч жертв [14, р. 99], а по словам Аснара Пардо де ла Каста, погибли четыре тысячи человек и даже более [13, р. 151].
Дофину и его сторонникам, потерпевшим поражение, пришлось уехать на юг Французского королевства и там приступить к формированию собственного независимого владения со столицей в г. Бурж. Вновь в Париж дофин вернулся уже только в 1437 г., и уже как король Карл VII.
Благодаря письму Аснара Пардо де ла Каста образ дофина Карла, на наш взгляд, становится более полным и, видимо, более соответствующим реальности. Перед нами предстает решительный и довольно властный молодой человек, в силу своей молодости, совершавший порой плохо обдуманные поступки. Но важно то, что он оказался способным подчинять своей воле остальных, в том числе и более опытных политиков и военачальников. Опираясь на них, спустя путь и довольно продолжительное время, Карл VII все же восстановит единую Францию с династией Валуа во главе.
Литература и источники
1. Chastellain G. Oeuvres / publ. par. M. Kervyn de Lettenhove. - Bruxelles, 1863. - T. II: Chronique 1430-1431, 1452-1453.
2. Lettre du roy Charles VI aux habitans de Paris contre le dauphin son fils // Félibien, M. Histoire de la ville de Paris. - Paris: Chez Guillaume Desprez et Jean Desessartz, 1725. - Vol. V.
3. Valletde VirivilleA. Histoire de Charles VII, Roi de France et de son époque. 1403-1461. - Paris.: Libraire de la Société de l' histoire de France, 1862. - T. I.
4. Перруа Э. Столетняя война. - СПб.: Евразия, 2002.
5. Projet d'accommodement entre la Reine et le duc de Bourgogne, d'une part, et le Roi et le Dauphin, d'autre part // Mémoires de Pierre de Fenin, comprenant le récit des événement qui se sont passes en France et en Bourgogne sous les règnes de Charles VI et Charles VII. (1407-1427) / par m-lle Dupont. - Paris: Chez Jules Renouard, 1837.
6. Chronique du religieux de Saint-Denis, contenant le règne de Charles VI de 1380 à 1422 / publ. par M.L. Bellaguet. - Paris: De l'imprimerie de chapelet, 1852. - T. VI. - 806 р.
7. Histoire de Charles VI, roy de France par Jean Juvenal des Ursins // Choix de chroniques et mémoires relatifs a l'histoire de France / par J.-A.-C. Buchon. - Orléans: H. Herluison, 1875.
8. MonstreletE. de. Chronique en deux livres. 1400-1444 / par L. Douët-d'Arcq. - Paris: Jules Renouard, 1859. - T. III.
9. Journal d'un bourgeois de Paris. 1405-1449 / Publ. A. Tuetey. - Paris: Chez H. Champion, 1881.
10. Journal de Clément de Fauquembergue, greffier du Parlement de Paris. 1417 - 1435 / publ. par A. Tuetey. - Paris: Libraire Renouard, 1903. - T.I.
11. Partie inédite des Chroniques de Saint-Denis, suivie récit également de la campagne de Flandres en 1382 et d'un poeme sur les joutes de Saint-Inglebert (1390). - Paris: De l'Imprimerie de Ch. Lahure, 1864.
12. Chronique de Jean Raoulet, ou Chronique anonyme du roi Charles VII (de 1403 à 1429) // Chartier, J. Chronique de Charles VI, roi de France / par A. Vallet de Viriville. - Paris: Chez P. Jannet, Libraire, 1863. - T. III.
13. Vieillard J. Les journées parisiennes de mai - juin 1418 d'après des documents des Archives de la Couronne d'Aragon // Annuaire Bulletin de la Société de l'histoire de France. - 1940. - T. 77.
14. Beaucourt G. du Fresne. Histoire de Charles VII - Paris: Librairie de la société bibliographique, 1881. - T. I: Le dauphin.
НУЖДИН ОЛЕГ ИГОРЕВИЧ - кандидат исторических наук, доцент, Уральский федеральный университет. NUZHDIN, OLEG I. - Ph.D. in History, Associate Professor, Ural Federal University ([email protected]).
УДК 94(55+560)355«1587/1629» DOI: 10.24412/2308-264X-2024-3-11-17
МУСАЕВА С.И., МУРТУЗАЛИЕВА А.К. СЕФЕВИДСКО-ОСМАНСКИЕ ВОЙНЫ В ПЕРИОД ПРАВЛЕНИЯ ШАХА
АББАСА I ВЕЛИКОГО (1587-1629)
Ключевые слова: Сефевидская держава, шах 'Аббас 1 Великий, войны с узбекскими ханами и Османской империей, модернизационные процессы, военная реформа.
В статье рассматривается период правления персидского (иранского) шаха 'Аббаса I Великого (1587-1629) и его военных действий с Османской империей и узбекскими ханами за восстановление территориальной целостности Сефевидской державы. Показано, что до прихода к власти Аббаса I в Персидской державе сложилось сложное политическое и социально-экономическое положение. Страну раздирали феодальные усобицы и противоборство групп кызылбашких племен в борьбе за власть. Население западных и восточных областей было разорено и массами угонялось турками и узбеками в рабство. Молодой Аббас I, понимая, что его держава не готова к ведению войны с сильным врагом, подписал в 1590 г. Стамбульский мирный договор с Османской империей. Проведя вслед за этим экономические и военные реформы, он превратил Персию (Иран) в могущественную державу. В итоге, в ходе войны 1603-1618 гг. шах Аббас I одержал крупные победы над армией турецкого султана, отвоевав земли, захваченные турками в 1578-1590 гг. 26 сентября 1618 г. был подписан Серавский мирный договор, восстановивший довоенные границы между Сефедидской державой и Османской империей. Однако более «долговечным» стал Зухабский (Касри-Ширинский) мирный договор, подытоживший неудачную для Персии войну 16231639 гг.
MUSAEVA, S.I., MURTUZALIEVA, A.K SAFAVID-OTTOMAN WARS DURING THE REIGN SHAH ABBAS I THE GREAT (1587-1629)
Key words: Safavid power, Shah Abbas 1 the Great, wars with the Uzbek Khans and the Ottoman Empire, modernization processes, military reform.
The article examines the period of the reign of the Persian (Iranian) Shah 'Abbas I the Great (1587-1629) and his military actions with the Ottoman Empire and the Uzbek khans for the restoration of the territorial integrity of the Safavid state. It is shown that before Abbas I came to power, a difficult political and socio-economic situation had developed in the Persian state. The country was torn apart by feudal strife and confrontation between groups of Qizilbash tribes in the struggle for power. The population of the western and eastern regions was devastated and massed into slavery by the Turks and Uzbeks. Young Abbas I, realizing that his power was not ready to wage war with a strong enemy, signed the Istanbul Peace Treaty with the Ottoman Empire in 1590. Following this with economic and military reforms, he turned Persia (Iran) into a powerful power. As a result, during the war of 1603-1618. Shah Abbas I won major victories over the army of the Turkish Sultan, recapturing lands captured by the Turks in 1578-1590. On September 26, 1618, the Treaty of Serava was signed, restoring the pre-war borders between the Safedid Empire and the Ottoman Empire. However, the Zuhab (Kasri-Shirin) peace treaty, which summed up the unsuccessful war of 1623-1639 for Persia, became more "durable".
Ко второй половине XVI в. в Персии (Сефевидской державе) сложилась сложная социально-политическая ситуация. В период правления Тахмаспа I (1524-1576 гг.) были значительно увеличены налоги. Продолжительные военные действия с Османской империей разоряли крестьянство, опустошали государственную казну. Войска султана Сулеймана I (15201566) вторглись в Иран и в ходе войны овладели Западной Арменией, Курдистаном, Ираком Арабским с Багдадом (1534 г.) и Басрой (1546 г.). Турки также вторглись в западный Иран, трижды временно овладевали Тебризом (1533, 1534, 1548 гг.), а в 1548 г. подвергли грабежу и насилию жителей Исфахана. В связи ухудшением социально-экономического положения из-за многолетних войн во многих областях Ирана начались народные волнения. К примеру, одно из крупных народных восстаний, направленных против династии Сефевидов, произошло в 1547 г. в иранском
